Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

Нахиде не нужно было слышать никаких слов от Странника, чтобы понять, что что-то было не так.

Архонт продолжала общаться с путешественницей и Паймон в своей привычной манере, но старалась, во всю следить за действиями их другого спутника настолько внимательно, насколько это было возможно. Она могла чувствовать, что пусть с первого взгляда он и выглядел весь во внимании, он не улавливал на все сто процентов слова, отдающиеся эхом в Храме Сурастаны. Она заметила то, как он неловко двигался места на место, дрожь в его руках, которую он пытался скрыть скрестив руки на груди, и стеклянный отблеск, от которого его глаза иногда тускнели. Он выглядел будто в любую минуту упадёт, словно одинокий цветочек, который может сдуть нежнейший ветерок.

Она хотела спросить его, что было не так, но зная его, особенно в присутствии большого количества людей, он скорее всего бы принял оборонительную позицию против безобидных волнений и отмахнулся резкими словами.

Нахида решила подойти по другому.

"Спасибо за помощь, путешественница." Она улыбнулась и повернулась к Страннику. "Можешь остаться ненадолго? Это конечно, если ты хочешь. Если же ты хочешь отдохнуть, то мы можем обговорить это в другой раз."

Странник неосознанно проглотил приманку и ответил с насмешкой "Мне такое не нужно. Если я тебе для чего-то нужен, то я могу остаться."

Нахида кивнула "Прекрасно. Спасибо."

После обмена любезностями, путешественница и Паймон ушли со списком еды в руках. Маленькая ручка Дендро Архонта помахала им на прощание, её слова были наполнены радостью с ожиданием их следующей встречи. Вскоре, в храме остались только Нахида и Странник, в огромном пространстве окружающем их, они выглядели невероятно крохотными.

Когда эхо закрывающихся дверей сменилось тишиной, когда свет заходящего солнца из щели у входа затмился, только тусклое изумрудное сияние осталось. Усталость волной накрыла Нахиду. Пусть и всё что сегодня было, произошло только в форме сна, и она была не более чем сторонним наблюдателем, поддержание сновидения и обработка всех эмоции, которые она испытала, истратили её энергию. И всё же, всё, что она сейчас испытывала, скорее всего была лишь малой долей того, что сейчас испытывал её компаньон.

Названый компаньон по виду был погружен в глубокие размышления, раз не заметил того что Нахида повернулась лицом к нему, и позвала его по имени. Её губы сжались в тонкую линию.

Он думает, подумала она.

Но на данный момент, со всем, через что он прошел сегодня, мысли приносили ему больше вреда, чем пользы.

"Странник." Сказала она погромче, но достаточно тихо, чтобы не испугать его.

Это похоже сделало своё дело, и Странник очнулся из своего транса. Несколько раз моргнув, туман в его глазах рассеялся и он посмотрел в изумрудную пару глаз. "Что такого ты хотела со мной обсудить?"

Она не знала способны ли марионетки бледнеть, но стоящая перед определённо это могла. Она решил не упоминать об этом и отодвинула это вместе с замечанием, что его щеки покраснели. "Я хочу обсудить твои условия проживания на данный момент. Если тебе некуда идти, то это место может стать твоим домом. Тебя более чем радушно примут если захочешь остаться здесь."

Словно молния, короткая вспышка эмоций смягчила его лицо, но тут же рассеялась, как только появилась. Он отвёл взгляд от Архонта. "Я думаю я уже достаточно побеспокоил тебя во время моего пребывания. К тому же, ты никогда не перестанешь докучать мне, если я начну жить здесь. Если уж ты так волнуешься о моём самочувствии, то нет причин для беспокойства-" Его слова запнулись, когда его взгляд внезапно покачнулся.

Нахида быстро отреагировала. Пусть Странник и восстановил равновесие в мгновение ока, она всё равно держала его, оказывая поддержку. В тот момент, когда её рука соприкоснулась с его, она поняла что именно было не так.

Её лицо нахмурилось. "Боюсь, причина для беспокойства всё же есть. У тебя лихорадка."

Словно обожжённый, он тут же отшатнулся от ее хватки, "Моё тело не человеческое. Такой недуг у меня проявляться не может."

Нахида ожидала что он постарается выдержать это и настоять на том чтобы поддержать свою маску, оставаясь в вертикальном положении, но к её удивлению, он посадил себя на каменный цветок позади них. Должно быть он чувствовал себя хуже чем она думала. По факту, красный оттенок на его щеках стал гуще, а глаза стали ещё стекляннее чем раньше.

Её босые ноги мягко топали по земле, когда она подошла к Странник и села рядом с ним. "Это правда, твоё тело может быть устроено не так, как у людей, но твой разум и сознание вполне, поэтому ты не застрахован от психологических недугов."

"О чём ты?"

Она положила руки на коленки, слегка покачала ногами в воздухе, "Когда разум подвергается стрессовым ситуациям или сильным эмоциональным событиям, временами это может сказываться на теле. Один из наших учёных провёл исследование об этом и обнаружил, что это может привести к широкому спектру физического дискомфорта, включая лихорадку."

Она взглянула на него и увидела, как он пытался сморгнуть усталость. "Ты пережил воспоминания и эмоции длинною в столетия, и всё это в течении нескольких часов. Неважно, человек ты или кукла, это определенно оказало нагрузку на твой разум."

Нахида спрыгнула со своего места, и встала напротив её собеседника. "Тебе нужно отдохнуть. Свободная комната в которой ты раньше находился всё ещё присутствует. Ты можешь остаться там пока тебе не станет лучше."

Он уже было открыл рот чтобы сказать что-нибудь, но не успел он озвучить свои мысли, как его перебили.

"Нет, я не выпущу тебя отсюда, чтобы ты нашёл место где остаться, пока ты в таком состоянии." Не тогда, когда он выглядел так, что потеряет сознание, стоит ему выйти из храма. "Ты прошёл через многое, и ты вымотался. Поэтому прошу, чувствуй себя как дома. Позволь себе отдохнуть. Ты заслужил это."

Он на мгновение задумался "...Ладно."

Нахида уважала пространство, которое он хотел сохранить, когда она вела его к месту назначения. Однако, она и следила за тем, чтобы соответствовать его темпу, чтобы убедиться что сможет помочь ему, если он вновь потеряет равновесие. К счастью, это короткое путешествие прошло без происшествий. Вскоре, они стояли перед знакомой дверью, той же, которую Архонт продолжала открывать каждый день, когда она усердно навещала его, пока он был в коме. Без лишних слов, она открыла её открыв взору пустую комнату, с одной лишь кроватью с белоснежными подушками и одеялами, вместе с деревянным стулом и столом.

В её груди поселилось странное чувство. Вплоть до сегодняшнего утра, она помнила вид сей комнаты именно таким, но сейчас, она могла вспомнить несколько плюшевых Аранар, сидящих на кровати, книгу с историями на тумбочке рядом со столом, и банку конфет, расположенной на стуле. Теперь же, она ощущалась такой пустой. Словно все следы слёз, которых он пролил пока спал, испарились с подушки. Словно все перепалки что у них были когда он проснулся, и короткая улыбка на его губах когда она рассказала ему про аналогию с уборной, исчезли.

Технически, они и взаправду исчезли.

Стёрлись.

Забыты миром как и существование Сказителя.

Уголок ее сердца загорелся. Да, они были стёрты, но как и эту комнату снова можно было украсить, как и эта белая кровать казалась пустым холстом, так и они могли отсюда вырисовать новые воспоминания, не как Буер и Сказитель, а как Нахида и Странник.

"Поспи немного." Сказала она ему, тепло улыбаясь когда он пошёл прямо к кровати и сел на краю.

Когда он увидел что она последовала за ним, его бровь вопросительно поднялась. "Что? Ты собираешься смотреть как я сплю?"

"По факту, да." Нахида усадила себя на стул, погружаясь обратно в старую, знакомую рутину. "Если я оставлю тебя одного, есть большая вероятность, что ты не будешь отдыхать, а думать о различных вещах. Прямо сейчас мысли только ещё больше нагрузят твой разум и помешают твоему выздоровлению."

"Если хочешь помереть со скуки, то как знаешь."

Он забрался на кровать, усталость затуманивала ему голову и не оставляла ему никаких сил чтобы спорить с Архонтом. С потяжелевшими конечностями он забрался под простыни, а Нахида призвала книгу, чтобы составить ей компанию.

Божество открыло книгу, изучение психологии людей, пока её пациент смотрел в потолок. Какое-то время, она позволила ему лежать в тишине, которую иногда прерывали только переворачиваемые страницы, но когда уже прошло несколько минут, она сказала "Ты делаешь это."

"Делаю что?"

"Думаешь."

Он ответил тишиной.

Взгляд Нахиды всё ещё был прикован к странице, но слова потеряли для неё своё значение, став лишь фигурами букв. "Я знаю что у тебя есть много о чём подумать, и что тебе тяжело всё это сдерживать, но ответы, которые ты так ищешь, не что-то, что можно получить сегодня. Ты не можешь в попыхах за ними побежать. Это займёт время." Её голос был мягким и успокаивающим. "Принимай всё потихоньку. Со временем всё встанет на свои места. А пока, сконцентрируйся на том, чтобы дать своему разуму отдохнуть, чтобы смог начать залечивать свои раны."

Вздох, напряжение исчезает со вздохом.

"Хорошо." Он натянул одеяло и повернулся на бок, его глаза сонно смотрели на фигуру маленького Архонта, когда он начал погружаться в сон.

"Я так устал." Слова выскользнули его рта в полубессознательном состоянии.

Изумрудные радужки поднялись с книжки чтобы взглянуть на засыпающего Странника, от её взгляда исходило тепло, "Тогда поспи. Я буду здесь."

"Ты больше не один." Прошептала она стоило его глазам закрыться.

"Так долго, я тоже, была одинокой, обиженной, уставшей, и растерянной.

Поэтому я понимаю. Правда понимаю.

Вот почему я буду крошечным светом который будет сопровождать тебя, направлять тебя, в этой на вид бесконечной пустоте.

Так же, как другие сделали это для меня."

Нахида никогда раньше не испытывала заботы о ком-то. Конечно, она утешала больных индивидов вроде Дуньязады в их снах, но само это занятие было ей чуждо. Не смотря на это, она делала всё, что ей могли предложить знания.

Окуная полотенце в воду, она дала ему хорошо промокнуть, перед тем как вынуть и выжать лишнюю. Словно дотрагиваясь до чего-то хрупкого, она осторожно провела по лицу своего пациента влажной тканью, позволив себе задержать руку на немного дольше когда он бессознательно потянулся к её прикосновению. Занятно было видеть, что под поверхностью его отстранённого и холодного поведения, когда он бодрствовал или был начеку, он всё же жаждал чужих прикосновений. Он хотел компании. Он хотел чтобы кто-то был рядом с ним, но ему столько раз причиняли боль в прошлом, что он начал строить стены между собой и другими людьми, избавляясь от потенциальной опасности, но и не позволяя заботе и любви, которых он так жаждал, достигнуть его.

Она убрала его волосы и положила ткань ему на лоб.

"Малая Властительница Кусанали, вы считаете меня злым?"

Вопрос эхом раздался в её голове, когда она смотрела как он спит.

Да, он был злом. Он принёс многим огромные страдания и даже убивал людей. Он был жестоким и эгоистичным. Он сталкивал людей со своей дороги, словно они были жалкими насекомыми на его пути сжечь мир дотла и стать божеством. Он совершал гнусные преступления. Это никогда нельзя было бы изменить, неважно какая за этим стояла причина, несмотря ни на то, какая у него была история, ведь преступления остаются преступлениями несмотря на мотивацию и замыслы.

Да, кто-то может быть злом.

Но это их выбор, оставаться злом или же нет.

Как художник может использовать свои кисти, чтобы превратить свои картины в более красочные, так и человек может выбрать жить жизнь, отличную от его разрушительных путей. Перемена всегда была решением, особенно в таком мире где серый стоит между чёрным и белым. Это было лишь выбором индивидов, хотят ли они продолжать идти по той же тропе в тёмном лесу, или найти путь который ведёт к зеленоватым полям.

Она могла осветить ему путь, но последовать, это уже его решение.

И он последовал.

Он будет спотыкаться и падать по пути, но она всегда будет рядом, направляя его.

"Малая Властительница Кусанали, вы считаете меня злым?"

Да, он был, но он решил искупить свои грехи и начать новую жизнь.

Прошлое не перепишешь, но настоящее и будущее могли продолжить писать историю злой личности, злодея, в хорошего человека.

Странник некоторое время крепко спал, но когда Нахида читала свою вторую книгу, он начал ёрзать. Обеспокоенная, она обхватила его лоб и руку, сравнивая их со своими.  Он определенно стал теплее, чем прежде.  Это подтолкнуло ее к действию, и она уже собиралась подойти к двери, чтобы заменить теплую воду в миске, когда…

...тёплая рука схватила её за запястье.

"Не уходи." Слабый голос что звучал таким юным, тихим, и сломленным, умолял.

Обернувшись, сердце Нахиды сжалось от увиденного зрелища, похожий на ребёнка, его глаза затуманенные болью и печалью, смотрели на неё так, будто она собиралась бросить его.

Это было так похоже.

Это было так похоже на лицо отражающееся в очках мудрецов, когда они уходили из Храма Сурастаны.

Это было так похоже на то, как маленькая птичка к щелям своей клетки, отчаянно умоляя о любви и свободе, которых она так жаждала, говоря при этом.

"Не оставляй меня одного."

Его голос перекликался с ее собственным из ее воспоминаний.

С выступающими слезами с её глаз, она похлопала его руку своей, обволакивая её теплом и прижимая к груди: "Я не оставлю тебя."

В конце концов, она попросила кого-нибудь принести её всё необходимое, пока она оставалась рядом с ним. Он не уходила даже когда он боролся с приступами лихорадки и кошмарами его прошлого. Вместо этого, она села поближе к нему изо всех сил старалась утихомирить огонь обжигающий его изнутри, старательно прикасаясь полотенцем к его лицу, и вытирая слёзы что скатывались по щекам. Она оставила полотенце на его лбу, пока аккуратно проводила пальцами по его волосам и пела нежную колыбельную.

Её успокаивающие жесты прервались когда он внезапно вздрогнул, в его глазах была дымка, и они были наполнены тоской. Его взгляд зациклился на ней и он моментально сжался в страхе, обхватив себя руками и отступая, пока всё что он мог сделать, это свернувшись калачиком упереться в изголовье кровати.

"Мне больно." Он прохрипел, его тело ломалось от всхлипов, "Не надо больше, прошу."

"Где больно?" — спросила Нахида, держась на расстоянии, чтобы не напугать его ещё больше в его бредовом состоянии.

Словно раненое животное загнанное в угол хищником, он обнял свои колени и ещё  больше свернулся ещё больше осторожно покачивая себя, чтобы хоть немного успокоится, "Мне больно. Мне больно. Не надо больше, Дотторе."

Она застыла. Он видел её не как Нахиду, а как Дотторе. От этой мысли ей стало тошно. Даже её преследовало то, что делал Доктор, когда она мельком увидела воспоминания Сказителя. Быть в сравнении с таким безнравственным человеком было за пределами отвратительного. 

"Горн...Мы должны - Я должен..." Он держал руками голову, его поглощала паника, "Оно жжёт, Нива, оно жжёт. Мне больно. Куда ты ушёл, Нива? Не бросай меня. Не бросай меня..." слезы текли по его лицу. "Ты обещал мне что мы выковаем клинок лучше чем у Нагамасы. Нива, не умирай...не бросай меня..." Кристальные капельки падали одна за другой лишь для того, чтобы исчезнуть в простынях, "Братик...мы всегда будем всегда жить вместе. Мы найдём лекарство...мы найдём его. Не бросай и ты меня, прошу."

У Нахиды потекли слёзы.

"Мама...Нива...братик...не бросайте меня." Он рыдал, "Прошу...мне больно."

Всё хорошо. С тобой всё будет в порядке.

Это были слова что она хотела сказать, но они были ничем большим чем пустым враньём.

С Нивой всё хорошо.

Нива был мёртв.

Ты не был один.

Он был один.

Всё хорошо.

С ним ничего не хорошо.

Ты будешь в порядке.

...Он будет в порядке.

Не сейчас, но он будет в порядке.

Она надеялась.

"Ты будешь в порядке." Повторила она.

Это было не ложью, а обещанием на светлое будущее, обещание, которое она будет стремиться исполнить.

Она вытерла влажные щеки и осторожно приблизилась к дрожащему и плачущему Страннику, её голос успокаивал и переполнял нежностью и теплотой.

"Не оставляй меня одного..." Его голос был лишь угольками пламени что однажды горел надеждой.

"Я здесь." Она сказала несмотря на то, что знала, что он скорее всего не видел её, как её. "Я буду сопровождать тебя."

Горе струилось по его лицу, "Мне больно."

Она чувствовала, как его боль излучается в ее разум, словно волны, выбрасываемые пламенным морем. Оно жжёт, как жар, исходящий с его кожи, когда она прикасается к нему. Она могла чувствовать его агонию, отчаяние, печаль, страх - всё. Она чувствовала, как горячие слезы капают ей на шею, когда она обхватывала его дрожащее тело руками, заключая его, защищая от его собственного разума, от воспоминаний, которые продолжали затягивать его.

"Я здесь." Он обняла его крепче и говорила сквозь его душераздирающие всхлипы, "Я здесь."

Я буду твоим якорем всякий раз, когда бушующие волны захотят утопить тебя.

Я буду луной освещающей твою дорогу во время беззвёздных ночей.

Я буду тем, кто будет держать тебя когда никто другой не будет.

Я буду здесь.

Я буду тем, кто поймает тебя когда земля под ногами исчезнет.

Ты никогда больше не будешь один.

"Я так устал." Его голос был сломленным и измотанным, "Я так устал."

Она успокаивающе гладила его затылок, её рука слабо светилась от энергии Дендро, надеясь что это поможет облегчить его боль, что этот крошечный пучок света выведет заблудшего странника к тропе утешения, "Я знаю." Она тихо прошептала, "Ты прошёл через многое. Я знаю ты устал. Я знаю что ты устал от такой жизни, в растерянности и боли. Я не могу полностью забрать ту агонию, и исцелить твои раны в одно мгновение. Но я буду рядом, столько, сколько тебе это потребуется."

Она почувствовала как его вес навалился на неё, его тело расслаблялось. С невероятной заботой, она помогла ему лечь обратно на кровать, его темные волосы рассыпались по белой подушке, его покрасневшие затуманенные глаза были устремлены на её мягкое выражение, когда она натянула одеяло на его грудь.

"Я знаю что ты устал, так что спи." Она пальцем вытерла одиноко упавшую слезинку, " Спи, а когда тебе станет лучше, мы отправимся в путешествие на поиски солнца, к месту, где ты сможешь найти счастье которого ты так заслуживаешь."

Она лягла рядом с ним, обхватив руками его туловище, позволяя их телам чувствовать присутствие друг друга, пока они лежат в обнимку, "Закрывай глаза и спи. Завтрашний день может и не будет ярче сегодняшнего, но я буду с тобой пока мы не увидим лучик света в этой нескончаемой темноте, неважно сколько это займёт."

Я буду здесь.

Я останусь.

Но я надеюсь что и в тебе найдутся силы остаться.

Две одинокие птички, закрытые и брошенные.

Растерянные и одинокие,

Нашли друг друга и стали семьёй.

Теперь они прижимались к теплу друг друга,

В этом маленьком гнёздышке, которое они могли звать домом.

Chapter Text

Это была всё твоя вина.

Одинокий мальчик стоял посреди пустоты, в бесконечной полосе пустынной тишины и неподвижности.

"Это была всё твоя вина."

Голос. Нет, голоса. Они эхом раздавались в мрачной темноте, слова настолько тяжёлые, словно они отскакивали и бились об него снова и снова.

Это была твоя вина.

Это была твоя вина.

Это была твоя вина.

Перед ним материализовалась фигура. Девушки с волосами цвета индиго заплетёнными в косу и фиолетовыми глазами. Архонт. Его мать.

Тьма расступилась перед светом, и тот окрасил интерьер мастерской. Белое дерево, инструменты для резьбы, шарниры, механизмы, чертежи - все они лежали в заброшенной комнате; каждая из этих вещей несла историю о создании, о надежде той женщины, что держала куклу перед собой.

"Мама." Он посмотрел на неё с улыбкой.

Словно спичка потушенная дождём, при виде его огонь в её глазах потух.

"Мама?"

Виде слезы скатывающейся вниз по кукольному лицу.

С окутывающим его страхом, он быстро начал стирать слёзы, желая чтобы они остановились, но они не останавливались.

Её взгляд похолоднел. Её рука, что держала его плечо отпустила его, тепло от прикосновения стало рассеиваться в холод.

"Мама, подожди!"

Его рука в отчаянии вытянулась к ней, чтобы держать её, сделать так чтобы она осталась, но она становилась всё дальше и дальше и его окружение начало течь, вырисовывая картину павильона "Сяккэи".

"Мама!"

Его рука цеплялась за ее исчезающую фигуру, его голос выкрикивал её имя.

"Мама, прошу не уходи! Обещаю, я изо всех сил буду стараться быть полезным. Я буду слушаться всех данных тобою команд. Я буду тяжело учиться, я буду усердно тренироваться чтобы стать достойным бойцом. Я сделаю всё...поэтому прошу..."

Он вытянул руку, пытаясь дотянуться до неё,

"Не уходи..."

Моля о любви которой он не заслуживал.

"Не бросай меня одного..."

"Это была твоя вина." Её голос был холоден, а в глазах не было и знака на привязанность.

Она повернулась к нему спиной с отвращением и больше назад не посмотрела.

Двери захлопнулись.

"Это была твоя вина."

Он обернулся и увидел молодого мужчину в бандане темно-синего цвета и с прядью красных волос. Офицер оружейной палаты, оружейник. Его друг.

Его улыбка тёплой, тёплой как пламя танцующее в печи. Он попросил его подойти и вручил ему в руки молот, вручил ему в руки его доверие и поддержку не смотря на то что он не человек как они. Вместе, они сковали замечательный клинок, изготовленный днями смеха, и закалённый узами дружбы. Он отражал их лица как и золотое перо что свисало с шеи куклы, его взгляд встретился с лицом молодого человека.

Взгляд оружейника похолоднел. Кукла смотрела как полная радости улыбка его друга упала а цвет его полных жизни радужек потускнел; лицо мужчины застыло в выражении ненависти и бурящего призрения в несуществующем сердце куклы. Рука молодого мужчины обмякла и соскользнула с его плеча, в место где она была подул холодный воздух.

Блеск клинка, багровый цветок начал цвести из незапятнанной белой рубашки.

Цвета как кленовые листья, оттенка как цветной пряди его волос, красный стекал вниз по ножу что был воткнут в грудь оружейника.

"Это была твоя вина." Он сказал окровавленными губами пока другой человек утаскивал его труп.

"Нива!" Слезы покатились вниз по его лицу пока он пытался дотянуться до своего друга, мечтая почувствовать последние следы его тепла, ухватиться за те времена что они провели вместе, и что были похоронены его ошибочно возложенной к нему ненавистью.

"Нива, прости меня! Прости меня, мне так жаль..." Его крики эхом раздавались как повторяющиеся молитва, "Я должен был доверять тебе...прости меня."

"Я заглажу свою вину, я выковаю с тобой непревзойденный меч." Он продирался через листья, начинающими закрывать образ его друга, "Нива, не уходи...не уходи пожалуйста..."

У его ног было то чего у не было, но желал иметь.

Сердце.

Рядом с сердцем упали слёзы. Кукла встала на колени и прижала его, желая чтобы оно стучало, чтобы его владелец вернулся к нему.

"Прости меня..."

Пока он крепко держал его, сердце начало менять свою форму на какую-то иную. Красный стал фиалковым, сердце стало дыней. Окружение распалось и лес заменил кузнецу, мягкий полуденный ветерок ерёшил одежду марионетки.

Он поднял голову и увидел лицо маленького мальчика с взъерошенными песочно-коричневыми волосами, чья одежда была рваной и выцветшей. Ребёнок, птенец ещё не вылетевший из гнезда. Его младший брат.

Солнечный свет упал на его больного цвета кожу, создавая иллюзию здоровой бледности. Он закашлял, его лицо на секунду болезненно искривилось а потом вернулось к зубастой улыбке. Вместе, они собрали много фиалковых дынь пока их руки не были полны ими, пока их лица не были полны радости, принесённой историями об их маленьких приключениях. Они проводили свои дни как семья. Старший и младший брат, оба птенцы в одном гнезде. У них мало что было, но они были счастливы. Их улыбки отражалась на блестящей поверхности только что вымытой фиалковой дыне...но этот фрукт рассыпался в пепел, просыпаясь между пальцев куклы словно песок.

Он обернулся с ужасом в груди.

Огонь встретил его. Огромные языки пламени сжигали их дом, их мечты и надежды на будущее покрывались трещинами и превращались в пепел. Огонь издевался над ним. Смеялся над ним. Он высмеивал обещания сделанные в этом доме; он издевался над маленькой ненастоящей семьёй что не надо было просуществовать долго.

"Это была твоя вина." Вышло из холодных губ лежащего ребёнка в центре пламени, его безжизненные глаза были зафиксированы на кукле, которую он называл братом.

Он хотел побежать к нему, спасти от пожирающего его огня, но языки пламени перегородила ему дорогу. Они дико кусали его кожу, заставляли вздрагивать от боли. Было больно. Оно жгло. Оно рвало его живьём. И всё равно, его отчаяние было выше боли и он шёл к своему брату пока не стал ближе.

"Ты обещал мне что мы всегда будем вместе..."

И ближе,

"Ты не можешь умереть..."

И ближе,

"Ты не можешь...Ты не можешь уйти..."

И ближе,

"Пожалуйста, не бросай меня одного."

Его рука была в миллиметрах от тела ребёнка.

Но у них никогда не выдалось шанса встретиться.

Земля под ногами куклы провалилась, погружая его во тьму, в море темного пламени что желал утащить его в свои глубины. Он обжигал его. Его кожа была в огне. Он был в огне. Ему было больно. Ему было очень больно. Он размахивал руками, выворачивал конечности, делал всё, чтобы вырваться из этой агонии. Он хотел выплыть на поверхность но тёмное пламя только дальше тянуло его вниз стоило ему больше сопротивляться. Вниз, вниз, вниз, он шёл, утопая в море из огня.

Он вернулся в Татарасуну, держа устройство близко к груди.

"Горн...Мы должны–Я должен..."

"Это была твоя вина." Тени говорили голосами людей Татарасуны; лица семьи что приветствовала его с распростёртыми объятиями, мерцали среди бушующего пламени.

"Если бы ты никогда здесь не остался, мы бы никогда не умерли."

Кукла почувствовала острую боль в груди.

Он посмотрел вниз и увидел меч торчащий из его груди, наконечник блестел сверкал от окружающего их огня.

Голос оружейника шептал ему в ухо, его холодные глаза не отрывались от до ужаса напуганной пары цвета индиго. "Я бы никогда не умер, если бы не встретил тебя."

"Если бы Нива не умер, он смог бы найти способ спасти меня." Справа от куклы стоял ребёнок, его взгляд обвиняющий. "Если бы тебя здесь не было, Татарасуна бы избежала отравления. Мои родители бы не умерли. Я бы не умер." Он указал на толпу впереди, "Жители Татарасуны не умерли бы."

"Это была твоя вина." Теневые безликие фигуры проползли и схватили куклу за ноги. "Это была твоя вина что мы умерли. Ты нас всех убил. Ты разрушил нашу репутацию и жизни потомков Райдэн Гокадэн. Ты отобрал у нас наши жизни и наше будущее." Чернила в их руках растекались по белой одежде, окрашивая её в чёрный.

"Мне жаль..." кукла зарыдала, "Простите меня..."

Земля превратилась в жидкость и его затащило обратно в море, глубже, глубже, глубже, пока его спина не ударилась о металлический стол. Цепи сами по себе заковали его запястья и лодыжки. Удерживая его на месте когда маниакальная улыбка появилась из теней.

Он вздрогнул. Он пытался вырваться из своих оков но они только становились туже, кусая его кожу, и душа его конечности. Он кричал. Он кричал когда его резали , разбирали на части, и обжигали. Он кричал когда в него вонзили иглу и в его тело был введён жидкий огонь.

Мне больно. Мне больно. Мне больно. Мне больно. Мне больно.

"Мне больно..." Его горло было сухим и рваным; его мольба слабой сломленной, "Мне больно, мне больно. Не надо больше, Дотторе."

"Ох? Не надо больше говоришь?" Доктор наклонился поближе, как ползучая змея, и прошипел ему в ухо, "Но ты заслужил это. На случай если ты забыл, или решил забыть, это всё твоя вина. Они все умерли из-за тебя. Ты заслуживаешь всей этой боли в качестве расскаивания, разве нет?"

Доктор с силой воткнул иглу в куклу, словно пырнул его ножом и игнорировал последующих криков, "Ты заслужил эту боль. Вечность страданий подходит кому-то бесполезному и презренному как ты."

"Это была твоя вина." Электро Архонт вышла из теней, её глаза пронзали её творение с отвращением, "Тебя выбросили потому что ты уродлив, бесполезен, и слаб. С самого твоего создания, вплоть до этого момента, ты ничто кроме разочарования. Ты не сделал ничего правильного. Ты не достиг ничего. Ты никогда не должен был существовать.

Между плачем дрожали слова "Мама..."

"Не оскверняй моё имя называя меня так." Её глаза сузились в презрении, "Я не твоя мать, и ты не достоин ни одной " Со взмахом её руки, всё под куклой распалось, "Вон."

Он падал.

Падал в бескрайнюю бездну.

Падал в глубины моря темного пламени снова.

Но теперь, пусть вода его и обжигала, он перестал сопротивляться.

Ведь он заслужил это.

Он заслужил вечно гореть в этой бездне,

Падать не достигнув дна, в одиночестве и боли, никогда не получив милости смерти,

Он заслужил это.

Они были правы.

Это была его вина.

Всё было по его вине.

"Простите меня..." Его голос потерялся в пустоте, его рыдания затихали, уходя в невидимый горизонт.

Это была его вина что Нива был убит и обвинён в преступлении. Это была его вина что Кацураги пришлось встретить такой недостойный конец. Это была его вина что Татарасуна была обречена на такую ужасную судьбу. Это была его вина что мальчик никогда не получил заслуженной ему помощи, жизни что он заслуживал.

Это была его вина что кузнецы имеющие за своими спинами яркое будущее, были стёрты с лица земли.

Это была его вина что мама его выбросила.

Это была его вина что Доктору пришлось сотворить с ним всё это, лишь бы сделать его полезным для этого мира.

Но в конце концов, это ничего не изменило. В конце концов у него не было ничего. Он был лишь убийцей, провальным божеством, существом ниже богов или людей. Он был ничем. Ничем кроме бесполезного куска дерева, заслуживающим гореть в огне до тла.

Если бы...если бы он только вовсе не был рождён.

Это всё была его вина.

Его страдание были по его вине.

Да, это была его вина.

Но всё равно было больно.

Он знал что не имел право жаловаться на наказание к которому он был справедливо приговорён, но ему было больно.

Было больно чувствовать себя нежеланным,

Чувствовать себя бесполезным,

Чувствовать себя одиноким,

Чувствовать себя нелюбимым.

Ему больно.

Всё болело.

Всё болело, когда он падал в темноту.

Вниз,

Вниз,

Так же, как и падали его слёзы.

Пока внезапно не засияло пятнышко света, маленькая звёздочка в нескончаемом ночном небе.

Он хотел дотянуться до него, но удержал руку. Он не заслуживал этого света. Он не заслуживал спасения.

Не смотря на это, это мягкое зелёное пятнышко света становилось больше и больше, ближе и ближе. Он не дотянулся до пятнышка света, но свет дотянулся до него. Оно окутало его туша пламя на его коже и смягчая боль внутри него. Оно убаюкивало его, укрывало его нежным теплом, подобно одеялку посреди ледяной зимы.

Это было, так приятно.

Он чувствовал себя в безопасности.

Он знал что не заслуживал этого,

Но не мог не погрузиться в это чувство.

Потому что здесь, в этих нежных объятиях,

Он чувствовал себя любимым.

"Я здесь. Ты больше не один." Крошечный пучок света заговорил, "Ты будешь в порядке."

Его сознание медленно уплывало, но его сомнениям удалось высказаться, "Я так устал..."

Устал плакать, устал чувствовать себя убогим, устал от боли, устал от одиночества."

"Я знаю что ты устал, так что спи." Свет обнял его крепче " Спи, а когда тебе станет лучше, мы отправимся в путешествие на поиски солнца, к месту, где ты сможешь найти счастье которого ты так заслуживаешь."

Всё вокруг было тихим, кроме звука тихого ритмичного дыхания.

Конечности Странника были тяжёлыми, его веки будто держали на себе весь мир. И всё же, он заставил себя их открыть. Мир предстал перед ним размытой, цветастой массой, но она вскоре прояснилась и открыла вид на знакомую комнату и тусклый зелёный свет, что напоминал ему о лесах. Он нашёл себя пялющимся в пустую стену пока пытался разобраться с путаницей в его голове, и моргал вычищая остатки сна.

Он был один.

Совсем как раньше.

Стоп.

Он мог чувствовать тепло живого человека. Он чувствовал вес но своём туловище. Он посмотрел вниз и увидел маленькую руку приобнявшую его тело под укрывающим его одеялом... на него и другого человека было накинуто одеяло.

Кто-то был с ним.

Кто-то был рядом с ним.

Он был не один.

"Я здесь. Ты больше не один."

Слова из его сна прозвенели в ушах.

Ах. Это была она.

Малышка крепко спала рядом с ним, её белоснежные волосы обрамляли её юное личико. Она выглядела такой спокойной и безмятежной, будто она не находилась в присутствии опасной особы. Она выглядела так умиротворённо будто он был другом, будто он не был убийцей совершивший преступления в её сторону, бесчисленному множеству других людей, и всему остальному миру. Она блаженно спала и обнимала его, прям как тот пучок света в его сне, как маленький мальчик однажды обнимал во время холодных ночей.

Его инстинкты, отточенные временем, проведенным с младшим братом, подталкивали его обнять ее в ответ, почувствовать ее тепло, но он остановился на середине. Она была слишком чистой. Если...если он возьмёт её, то грязь какой он был, он только запятнит её.

Он её не коснётся.

Ведь каждый, кого коснулась эта рука был проклят.

Он был проклятьем для тех, кого научился любить.

Когда длинные ресницы затрепетали, он тут же отдёрнул руку и отодвинулся от нее.

"Ты проснулся." Она вытряхивала сонливость потирая глаза, "Похоже я заснула пока присматривала за тобой."

Странник скрестил руки на груди, а взгляд его был прикован к пустому потолку, "Тебе не нужно оставаться так долго. Этот недуг не такая уж и большая проблема."

Она присела, "Но быть одному когда ты чувствуешь себя не очень может быть грустно."

Внутри него появилась еле заметная боль, часть него что понимала её слова, но он это проигнорировал, "Я не ребёнок."

"Я знаю." Она улыбнулась, "Спасибо. Это был мой первый опыт, вот так заснуть."

Потому что она тоже была долгое время одинока как он.

Он оттолкнул эту мысль подальше и просто фыркнул в ответ.

Ему потребовалось немалой силы воли чтобы не наклониться к её прикосновению когда она взяла его лоб.

"У тебя ещё небольшой жар, но тебе уже лучше." Она больше не вторгалась в его личное пространство и запрыгнула на стул рядом с кроватью, "Ты хочешь чего-нибудь поесть или попить?"

"Я уже тебе это говорил. Мне это не нужно."

"Это не о том что нужно, а о том что хочется. Я не буду ничего тебе насильно предлагать. На данный момент это просто вопрос предпочтений."

Его голос немного смягчился, "...тогда стакан воды, я думаю."

С улыбкой на лице, она взяла кувшин с прикроватной тумбочки и наполнила стакан, прежде чем дать ему в руки.

"Спасибо." Его голос был едва слышен когда он отдал ей опустевший стакан.

"Так, что ты ещё здесь делаешь?" Он спросил, "Разве у тебя нет дел касательно твоей нации, требующих твоего участия?"

"Есть, но это может подождать." Изумрудные глаза смотрели на её компаньона, "Есть вещи которые нам нужно сперва обсудить."

Он уклонялся от ее взгляда, который, казалось, видел сквозь его защиту и смотрел на его обнаженную душу, "О чём?"

"О тебе."

"Мне?"

"Да, тебе."

"Хватит ходить вокруг до около и просто скажи какое у тебя ко мне дело."

Её голос был настойчивым и мягким, "Я хочу послушать тебя. Всё что тебе захочется сказать, я выслушаю. О твоих снах, о чём ты думаешь, всё." На её лице появилась некая меланхолия, "Порой может быть одиноко, не иметь никого кто бы тебя выслушал тебя, что ты по-настоящему чувствуешь." Её лицо отражалось в его синих глазах; та же самая печаль смотрела обратно на неё. "Держать всё в себе потому что никто не хочет это всё слушать, не хочет всё это понимать."

Быть заключённым в тишине потому что никто не хотел признавать твоего существования.

Это было одиноко.

"Поэтому я здесь чтобы выслушать."

Он хотел чтобы кто-то его выслушал.

Но в этот момент он даже не знал, как начать.

"Мои извинения, Малая Властительница Кусанали, но мне не нужно ваше сострадание. Если это то к чему вы клоните, то вам не нужно беспокоиться. Я в порядке.

"Ты уверен?" Она переплела пальцы, "Можешь ли ты правда сказать что был в порядке в течении последних столетий."

Нет.

Но он не знал как это сказать.

Его стены поднялись так высоко, что он уже сам не был способен пройти через них.

Он развернулся и лёг на левый бок, повернувшись спиной к Дендро Архонту, "Я устал. Мы можем поговорить об этом как-нибудь в другой раз?"

"Но другого раза не будет. Ты никогда не уделишь время этому разу. Ты продолжишь избегать этого и увиливать столько, сколько сможешь." Маленький бумажный человечек, купающейся в сиянии Дендро появляется на её ладонях, "Это нормально для людей избегать неприятных событий, даже если это значит что они продолжат приносить боль. Я не хочу навязывать если тебя сейчас это сильно расстроит, но знай, что если ты хочешь исцелиться должным образом, нужно сначала вынуть шип и истечь кровью. Настоящее лечение следует уже после."

Длинное молчание растянулось на каждый угол комнаты, окутывая её тишиной. Секунды барабанили в минуты в ритме с сердцебиением Дендро Архонта. Всё вокруг затихло. Всё вокруг застыло.

Странник ожидал что она уйдёт как все остальные после того как он не предоставил ответ, но он ни разу не услышал звука шагов или открывающейся двери. Она ждала. Его.

"Зачем?" Он высказал свои мысли вслух, "Зачем ты хочешь потратить своё время с кем-то вроде меня? Я пыталась у тебя отобрать твоё место и нацию. Я причинял боль тебе и твоим друзьям снова и снова. Ты должна ненавидеть меня, а не помогать мне." Его ответ вышел помягче тех что он часто предоставлял но изнеможение и лёгкий жар ещё туманили ему разум, притупляя его обычно острые слова.

"Сказать честно, я сама не уверенна наверняка." Бумажный человечек исчез в душе зелёного света, "Но наверное...это потому что каким-то образом я увидела себя в тебе. Я не одобряю исход твоих разрушительных действий, но я понимаю откуда они исходят. Возможно это было частично из любопытства, но я хотела дать тебе ещё один шанс." Изображение птичке появилось со свечением энергии Дендро, "Я хотела увидеть куда пойдёт твоя история. Я хотела помочь тебе жить и освободиться из заключающей тебя клетки и лицезреть куда ты полетишь."

Это звучало тепло и маняще.

Она предлагала ему руку чтобы вытащить его из океана в котором он был и он хотел взять её. Сжать её и вырваться на поверхность, наконец-то смочь вдохнуть без воды забивающей ему лёгкие, увидеть небо за тёмными глубинами.

Но часть его сдерживала его.

В конце концов, он не заслуживал спасения.

"Ты заслуживаешь помощи, в которой продолжаешь отказывать себе, Странник."

Её слова ударили его как молот.

"Перестань читать мои мысли." Потребовал он, ни разу на неё не взглянув.

"Я не читаю." Будто вырезанная из бумаги птичка, растворилась в воздухе, "Я всего лишь делаю вывод, основываясь на том как ты ранее говорил, и как до этого действовал. Но так как у тебе была такая реакция, я думаю он правильный."

Он сжался калачиком, чувствуя себя видимым, обнажённым, чувствуя себя так, будто его уродливая сторона, которую он не хотел чтобы увидели другие, была открыта нараспашку. Но и каким-то образом, он чувствовал себя... в безопасности? В Архонте было что-то, что заставляло его чувствовать что она не осуждала его. Что она понимала. Это было тоже самое чувство что и в его сне, когда его убаюкивало в тепле.

Он чувствовал себя открытым нараспашку, но и в безопасности.

"Я это имею ввиду." Она продолжила с искренним голосом. "Ты заслуживаешь помощи в которой себе отказываешь."

"Я не заслуживаю её..." Слова шёпотом вырвались из его рта до того как он смог себя остановить.

"Почему?"

Его лихорадочный разум излагал его мысли за него. "Это была моя вина."

"Что твоя вина?"

"Я..." Он сдерживал уже выступающие из глаз слёзы, когда голоса из его сна эхом раздались в его голове.

Это была твоя вина.

Это была твоя вина.

Это была твоя вина.

"Всё была моя вина."

"И пусть ты стёр себя из Ирминсуля, их судьбы остались прежними." Она напомнила. "Так правда ли это была твоя вина?" Она сделала глубокий вдох. "Да, смерти членов Райдэн Гокадэн были по твоей вине. Поступки совершённые тобой другим людям были по твоей вине. Но всё остальное нет. Гибель дорогих тебе людей была не по твоей вине. Тебя бросила твоя создательница не по твоей вине." Она смотрела на его дрожащие плечи несчастными глазами, "Это была не твоя вина что у тебя есть эмоции. Быть человеком значит иметь эмоции. Никто не виноват в том, что он человек."

"Если бы тот мальчик предполагался быть твоим преемником, винил бы ты его за слабость и наличие чувств?"

"Нет."

"Если бы Ниву накормили ложью, и заставили ненавидеть тебя, винил бы ты его?"

"Нет."

"Тогда зачем ты придерживаешься стандартов, которых не будешь ставить на других? Почему бы не распространить свою доброту к другим, и к самому себе? Ты любил других но отказывался любить себя. Ты заслуживаешь любви Странник, ты продолжаешь это отрицать. Так прошу...прости себя за то, что было вне твоего контроля."

Он не знал были ли то её слова, его эмоции, а может и оба, он не знал. Он не знал. Он не знал почему рекой потекли его слёзы, и почему в его груди была глубокая боль. Он не знал почему её слова не покидали его ушей и почему они звучали так, будто он ждал услышать их всю свою жизнь. Он не знал.

Он не знал поэтому он просто плакал.

"Давным-давно, жил был котик вырезанный из белого дерева." Нахида мягко заговорила пока он плакал, "Котёнок был брошен своей мамой, нашёл семью, и потерял её. Он переживал горе один и страдал от рук тех, кто ужасно к нему относились. Всё это время, котёнок думал что заслужил это, потому что он был маленьким, слабым, бесполезным и отвратным. Но это была не правда. Если бы он только посмотрел глазами других, он бы увидел что был кем-то потерянным, но никогда не тем, кто не должен существовать. Возможно тогда он бы понял что он тоже, как и другие, заслуживал быть любимым."

"Я–” его голос сорвался, он отчаянно сдерживал рыдания и торопливо вытирал слезы.

"Не борись с этим. Поплачь." Она слезла со стула и залезла обратно на кровать. Она не трогала его ведь знала что сейчас он слишком хрупок чтобы его держать. Поэтому она присела там к нему спиной, позволяя своему теплу подарить подобие комфорта. "Ты так долго пытался оставаться сильным, выглядеть сильным. Разве ты не устал? Не устал держать всю ту боль внутри себя? Выпусти её наружу."

Будто сломав плотину, его слёзы полились ручьём после столь долгого сдерживания. Боль длинною в столетия выливалась; вся боль, которую он затолкал себе в горло во имя мести, вырвалась на поверхность неконтролируемыми всхлипами. Он плакал слезами что он лил когда тянулся к спине своей матери, когда он держал холодное сердце Нивы, и когда он сжёг дом в котором лежало мертвое тело его брата. Это больно. Боль, что он продолжал заталкивать в глубины своего сознания во время экспериментов и пребывании в Фатуи в целом, наконец вышла наружу вместе со шипами, которые вырывали из его тела когда их убирали. Он стекал кровью в форме слёз. Рана снова стала свежей, но по крайней мере их больше там не было.

Это больно.

Это очень больно.

Но в тоже время, он чувствовал себя освобождённым. Он был волен скорбеть, волен плакать. Ему больше не приходилось притворяться неразрушимым и лишённым чувств, и просто быть собой, чувствовать, всхлипывать, быть уязвимым.

Он мог плакать не будучи одним.

"Малая Властительница Кусанали." У него получилось сказать когда его плач замедлился.

"Да?"

"Пусть ты и сказала мне всё это, я...я не думаю что смогу вот так сейчас это принять."

"Что вполне естественно. Прощение и любовь к себе это сложно. Быть добрым к себе и к другим сложно." Её изумрудные глаза засияли с состраданием. "Лечение от всего этого это сложно. Это может занять месяцы, годы, или даже десятилетия. Ты будешь испытывать неудачу, и тебе придётся пытаться снова и снова. Но самая главная часть та, что ты сделал первые шаги в своём пути."

Странник перевернулся на правый бок, показывая Архонту своё лицо но ещё отказываясь пересекаться с ней взглядом, "Ты Божество Мудрости. Ты можешь сказать что мне делать?"

Она повернулась лицом к нему полностью, "Я могу, но не мне тебе об этом говорить. Это твой путь, твоя история. Ты сам должен прожить её и найти самостоятельно ответы."

Его лицо нахмурилось.

Нахида дала ему лёгенький щалбан, улыбка поприветствовала его когда он поднял к ней взгляд, "Ты опять себя накручиваешь. Тебе не нужно спешить и сразу находить ответ. Ты поймёшь со временем. Если ты потеряешься, я могу помочь направить тебя. Я Архонт, и у меня длинная жизнь впереди даже если это займёт тебе столетия, я буду здесь."

"Нет." Он сжался в кровати, погружаясь в подушку, "Не делай таких обещаний. Все кто говорили мне подобное, хорошо не закончили."

Она издала задумчивое хм, "Разве жизнь не закончившаяся хорошо не стоит проживания? Разве значение имеет только концовка, а не воспоминания до неё?"

Он затих, его глаза остекленели от усталости.

Нахида ещё раз приложила руку к его лбу, "Это вопрос на следующий раз. А пока сосредоточься на отдыхе."

Слишком уставший, чтобы даже возразить, он послушался, "Ладно."

Она сдвинулась и потянулась к одеялу и накрыла им его тело, надеясь что оно приятно окутает его во сне.

"Мне это не нужно." Он не был резким и пренебрежительным, а просто констатировал факт.

"Да, но разве его имение не кажется принятым?" Её улыбка была мягкой и нежной, "Даже куклам тоже нужны одеяла."

"...Думаю да."

"А теперь поспи немного. Когда ты проснёшься я ещё буду здесь."

Средь бесконечной тьмы,

Я буду звёздочкой.

Освещающей тебе дорогу.

Но однажды, я надеюсь ты сможешь найти способ зажечь свой собственный свет вновь,

Чтобы ты тоже смог быть звёздочкой,

Сияющей средь небосвод ночной.

Чтобы ты тоже смог,

Смог сиять ярким светом другим.