Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

– Дурацкая книга! – высказался в пространство Шэнь Юань и швырнул свиток в стену.

Родные не понимали его увлечения творчеством Жеребца, въезжающего во врата (да, формально неизвестного писателя звали «Медведь, что сгребает в кучу алый шелк и нефрит», но не понять грубо зашифрованный истинный смысл было бы сложно) и не раз высказывали свое осуждение. По счастью, третий сын богатого семейства мог позволить себе безобидные причуды вроде увлечения дешевой литературой. Тем более, если бы хоть кто-нибудь спросил Шэнь Юаня «почему тебе это нравится?» всерьез, а не желая прочитать лекцию, Шэнь Юань нашел бы, что ответить. Жеребец, въезжающий во врата был бесспорно талантлив: один только выдуманный им мир был невероятно захватывающим и необычным! Мир, где заклинательства не было, где люди изобрели механизмы для всего, от мелких повседневных дел для сражений с чудовищами. Шэнь Юань с удовольствием подмечал все новые и новые подробности, воображал, как могли бы выглядеть будильники, холодильники и самолеты, додумывал подробности жизни второстепенных персонажей и причины их загадочного поведения…

Ай, кому он врал! Поведение было откровенно идиотским и не подчинялось никаким законам здравого смысла. Взять хоть того злодея, Шэнь Цзю! Ну чего ради он травил несчастного Ло Бинхэ? Почему из всех своих учеников выделил именно неприметного сироту? Жеребец, въезжающий во врата никак не объяснил поведение своего персонажа. Или вот адмирал Юэ – почему он всеми силами покрывал Шэнь Цзю? Только ли потому, что ученики Шэнь Цзю потом становились лучшими бойцами, а бойцы человечеству были нужны позарез? Но тогда отчего он не призвал Шэнь Цзю к порядку, не запретил ему ссориться с Лю Цингэ? Ведь именно из-за козней Шэнь Цзю база Цанцюн потеряла лучшего воина! В реальном мире никто не стал бы терпеть подобное поведение в адрес прославленного победителя многих чудовищ. И вообще, отчего у Жеребца хватало воображения на совершенно ненужные, пусть и любопытные детали, но не на имена персонажей? Адмирал Ци, учитель Цзю… серьезно? И это была только первая – самая удачная – сюжетная арка!

Со временем книга становилась все хуже и хуже. Шэнь Юань плевался ядом, писал злобные эссе, но раз за разом покупал новые свитки с описанием приключений Ло Бинхэ, надеясь, что среди бесчисленных глав с весенними утехами найдется место хоть чему-то по-настоящему интересному. Увы, последним стоящим сюжетным поворотом был тот, где Ло Бинхэ оказался наполовину чудовищем, и Шэнь Цзю сбросил его в разлом… после этого качество текста заметно ухудшилось. Шэнь Юань даже подозревал, что автора подменили, но доказать этого никак не мог.

Концовка и вовсе оказалась на удивление слащавой: чудовища, нападавшие на мир людей, признали превосходство человечества и добровольно стали их слугами. Ло Бинхэ, сыгравший в этом главную роль, принес всем мир и процветание, после чего ушел жить с чудовищами в их пространство. Ни единой причины для подобного решения в тексте не было, более того, это шло вразрез с описанным характером персонажа… Шэнь Юань не пожалел времени на очередное эссе по случаю окончания книги, отложил кисть, посыпал чернила песком и со стоном разогнулся. Спина ныла; по-хорошему, следовало проделать до боли знакомые упражнения, но Шэнь Юаню было лень. Вместо этого он пошел в конюшню: прокатиться, развеяться и отвлечься.

Новый жеребец, подаренный отцу кем-то из торговцев-лизоблюдов, косился на Шэнь Юаня недоверчиво, и Шэнь Юаню пришлось успокоить его заклинанием. Конь фыркнул, но позволил себя оседлать. Мысленно посмеиваясь над тем, что он, можно сказать, укротил Жеребца, Шэнь Юань выехал из конюшни и отправился на поляну, где часто рисовал и медитировал.

Выбросить мысли из головы не вышло: Шэнь Юань все еще думал о концовке книги, сочинял новые доводы для эссе и не заметил, как жеребец начал вести себя странно. Опомнился он лишь тогда, когда конь понес. Судорожно цепляясь за поводья, Шэнь Юань раз за разом складывал пальцы в печать, но заклинания не действовали. Неужели конь был болен? Или тот, кто его подарил, хотел убить отца? Шэнь Юань стиснул зубы: проклятье, ну отчего он не взял с собой меч, выходя из дома?! Привык к покою и безопасности, не ожидал ничего плохого, расслабился… будь меч при нем, можно было бы прикончить жеребца или попытаться улететь. Сейчас Шэнь Юаню оставалось либо спрыгнуть, либо ждать, пока конь устанет.

Жеребец заржал и встал на дыбы. Шэнь Юань еще успел почувствовать, как теряет равновесие, как бьется спиной о землю, успел услышать удар копыта о что-то твердое, а затем у него в глазах потемнело, и Шэнь Юань провалился в забытье.

Chapter Text

Он очнулся в незнакомом помещении; пахло чем-то до ужаса мерзким, и Шэнь Юань вполголоса застонал, безмолвно требуя пощады. Он бы согласился даже на нелюбимые благовония из цветов лилии, лишь бы не нюхать больше эту дрянь!

Что-то противно запищало над ухом, а затем кто-то вздохнул совсем рядом.

– Сяо Цзю? Ты в порядке? Ты меня слышишь?

«Сяо Цзю»? Рядом с Шэнь Юанем был еще один больной? Как родители это позволили? Или же… Шэнь Юань был ранен, потому что кто-то из недругов отца подсунул ему заколдованного коня; возможно, следующая попытка прикончить Шэнь Чжихуая оказалась более успешной? Возможно, семейство Шэнь уже потеряло состояние, дом, положение в обществе, и теперь ютилось неизвестно где, а Шэнь Юань прозябал в приюте для нищих?..

В груди похолодело, и Шэнь Юань заставил себя разлепить веки. Кто-то прерывисто вздохнул совсем рядом, а затем… приподнял верхнюю половину лежака? Причем так плавно, что Шэнь Юань почти ничего не заметил. Писк стал громче, Шэнь Юань попытался дернуть рукой, почувствовал боль в сгибе локтя, но тут чужие пальцы цепко сжали его запястье, не позволяя двигаться.

– Сяо Цзю, не надо. Ты в госпитале. Постарайся не двигаться слишком резко, прошу.

«Госпитале»?.. В «Пути гордого бессмертного чудовища» так называли больницы… Шэнь Юань совсем запутался и попытался сфокусировать плывущий взгляд. Глаза резало, и разглядеть окружающий мир все не получалось.

– Свет, – прохрипел Шэнь Юань, облизнув пересохшие губы. Спустя еще один прерывистый вздох комната погрузилась в темноту. Шэнь Юань поморгал еще немного, пытаясь разглядеть хоть что-то в тусклом зеленом свете, а затем к его щекам прижалась мягкая ткань, промокая слезы.

– Так лучше?

– Воды, – Шэнь Юаню и без того было сложно разговаривать.

Что-то маленькое и холодное прижалось к его губам, и Шэнь Юань не сразу сообразил, что неизвестный слуга дал ему кусочек льда. Где только взял?.. Неужели родители заплатили какому-то заклинателю за талисманы? Или даже наняли известного целителя? Но тогда выходило, что с отцом все в порядке, а мать и старшие братья не живут в позоре и нищете. Шэнь Юань почувствовал, как сковавший его ужас чуть отступает, и попытался схватить слугу за руку. Двигаться было тяжело, словно Шэнь Юань находился под водой, но слуга не стал отодвигаться и покорно позволил Шэнь Юаню взять его за запястье.

– Сяо Цзю?..

Отчего слуга звал его странным именем? Может, нашел в его комнате свитки с рассказами и решил подыграть? Сделать вид, что Шэнь Юань живет в мире ненавистного ему сочинения? Но даже если так, почему нельзя было назвать его «Бинхэ»? Позволить почувствовать себя главным героем? Отчего нужно было назначать Шэнь Юаня именно на роль ублюдка-учителя?

– Кто ты? – требовательно спросил Шэнь Юань… точнее, попытался: вышло у него довольно жалко. Слуга, чье лицо Шэнь Юань не мог разглядеть в полумраке, резко втянул воздух сквозь зубы.

– Сяо Цзю, ты что же, не помнишь меня?!

– Почти уверен, что впервые тебя вижу, – огрызнулся Шэнь Юань. Наглость незнакомого слуги уже начинала раздражать. Почему он до сих пор не позвал родителей Шэнь Юаня? Или хотя бы целителя?

– Это же я… Ци-гэ… – теперь голос слуги звучал совсем потерянно, и Шэнь Юаню стало его слегка жалко. Впрочем, куда сильнее жалости было желание понять уже, что происходит. Шэнь Юаню стало казаться, что он попал в затянувшийся кошмар.

– Ци-гэ… погоди-ка. Юэ Ци? Ты адмирал Юэ Ци?!

– Что происходит?! – комнату вновь залило светом, и Шэнь Юань вынужденно зажмурился, слушая, как неизвестный… целитель? распекает Юэ Ци. Точнее, конечно, слугу, который отчего-то назвал себя Юэ Ци. Или нет, это Шэнь Юань так его назвал, а сам неизвестный представился как «Ци-гэ»…

Целитель сыпал незнакомыми словами, но суть Шэнь Юань уловил: «Ци-гэ» должен был позвать кого-нибудь, едва он понял, что «пациент» – то есть, Шэнь Юань – очнулся. Кровать приподнялась еще немного, затем на нос Шэнь Юаню опустилось что-то холодное и довольно тяжелое, и он сумел открыть глаза. Свет уже был не столь ярким, вообще Шэнь Юань видел мир словно сквозь дымку… погодите-ка. В «Пути гордого бессмертного чудовища» об этом говорилось! «Очки», которые следовало надевать на нос и цеплять дужками за уши, чтобы лучше видеть и защищать глаза!

Шэнь Юань недоверчиво огляделся. Рядом с кроватью стоял… очевидно, «экран», на котором светились непонятные зеленые символы. На потолке были «лампы», намного ярче и удобнее свечей и талисманов, тут Жеребец не соврал. Окна были сделаны из странного гладкого материала… «пластик»? Пол, кровать, прикроватный столик – все выглядело чуждым и незнакомым. Шэнь Юань мог догадаться о назначении большинства предметов, но они все равно казались неправильными.

Отказываясь признать очевидное, Шэнь Юань попытался отвлечься и перевел взгляд на стоящих рядом с ним людей. Оба были достаточно молоды – возможно, на пару лет постарше самого Шэнь Юаня. Но куда сильнее возраста и странной одежды Шэнь Юаня поразили их стрижки: короткие настолько, что на головах почти не осталось волос.

Преступники?

Шэнь Юань что же, был похищен и попал в плен? За него хотели просить выкуп? Нет… это не объясняло странную обстановку. Судя по всему, лицо Шэнь Юаня приняло совсем уж растерянное выражение, потому что один из стоявших рядом мужчин мягко улыбнулся.

– Все в порядке, господин Шэнь. Не стоит беспокоиться. Адмирал Юэ, оставьте нас, я хотел бы поговорить с пациентом, – последняя фраза была обращена к молчавшему до сих пор мужчине.

– Но… – заикнулся было адмирал Юэ. Судя по голосу, это и был «Ци-гэ», ухаживавший за Шэнь Юанем раньше. Целитель сурово нахмурился.

– Я знаю, что это ваша база, но не мешайте мне делать мою работу, адмирал. Или у вас есть сомнения в моей компетентности?

Адмирал Юэ и целитель – доктор Му? – еще некоторое время сверлили друг друга взглядами, затем адмирал Юэ жалобно покосился на Шэнь Юаня. Быстро сообразив, о чем он думает, Шэнь Юань облизнул губы.

– Адмиралу Юэ и впрямь лучше подождать снаружи. Я устал… и не хочу никого видеть в ближайшее время.

Адмирал Юэ обмяк и безмолвно вышел. Шэнь Юань проводил его взглядом, чувствуя легкую жалость… но если он и впрямь каким-то образом превратился в Шэнь Цзю, злодея из «Пути гордого бессмертного чудовища», то ему стоило держаться подальше от людей, хорошо знавших Шэнь Цзю прежде. Кроме того, в книге четко говорилось, что Шэнь Цзю не выносил Юэ Ци и всеми силами избегал его общества.

Оставшись с Шэнь Юанем наедине, доктор Му приободрился.

– Как вы себя чувствуете, господин Шэнь?

– Пить хочется, – признался Шэнь Юань. Доктор Му тут же подхватил с прикроватного столика коробочку и щипцами достал оттуда… ну да, лед. Шэнь Юань не стал спорить и послушно рассосал льдинку, затем еще и еще одну. Стало легче.

– Спасибо.

Доктор Му одарил Шэнь Юаня нечитаемым взглядом, и Шэнь Юань мысленно выругал себя. Он ведь даже не знал, что происходит! Если он и впрямь превратился в Шэнь Цзю, то ему следовало шипеть на всех и плеваться ядом… с другой стороны, памятуя, чем закончил Шэнь Цзю в книге, возможно, это было не лучшей стратегией. Нужно было любой ценой налаживать отношения с окружающими, и даже небольшая вежливость могла стать подспорьем.

– Что случилось? Отчего я… в госпитале? – Шэнь Юань надеялся, что его заминка осталась незамеченной. Доктор Му вздохнул.

– Господин Шэнь не помнит?

– Я… нет.

– Вы использовали боевой симулятор… в одиночестве. Вручную отключили безопасный режим. Я понимаю, что это было сделано для тренировки, но рисковать подобным образом, да еще и без присмотра… вы же знаете, что наши симуляторы создают условия, приближенные к боевым? Представьте, что вы вдруг оказались в кабине Охотника посреди боя, без партнера… – доктор Му вдруг запнулся и поморщился, и Шэнь Юань даже знал, отчего. Единственным, кто способен был управлять гигантской человекоподобной боевой машиной – Охотником – в одиночку, был Лю Цингэ, лучший пилот базы Цанцюн, прозванный за свои многочисленные победы Богом Войны. Шэнь Цзю ненавидел этого человека и страшно ему завидовал… настолько, что прикончил его исподтишка, едва ему выпал удачный случай. Наверняка Шэнь Цзю истолковал бы оговорку доктора Му как «Лю Цингэ это может, а ты нет, куда уж тебе» и взбесился. Но Шэнь Юань, разумеется, не собирался устраивать сцену из-за пустяка.

– Я слишком устал, чтобы ругаться. Просто расскажите мне, что было дальше и как долго мне здесь валяться.

– Верно, – доктор Му кашлянул. – По счастью, симулятор считал ваше состояние, подал сигнал тревоги… вас нашли довольно быстро, учитывая все обстоятельства. Вы впали в кому на два дня… очнулись только сегодня. Физически повреждений почти нет… вы слегка ударились при падении, но не критично. Что касается повреждений мозга… МРТ ничего не показало, но я все же хотел бы побеседовать.

Даже со всеми знаниями Шэнь Юаня о мире «Пути гордого бессмертного чудовища» ему было сложно понять пересыпанную странными словами речь целителя. Понадобилось несколько ударов сердца, чтобы расшифровать, чего именно хочет доктор Му; подумав, Шэнь Юань все же кивнул. Допрашивать его все равно стали бы раньше или позже, но сейчас он хотя бы мог прикинуться еще ослабевшим и плохо соображающим и списать все нечаянные оговорки на свое состояние.

Следующая четверть шичэня стала пыткой. Шэнь Юаню приходилось отвечать доктору Му наугад, не зная, допустил ли он промах: по лицу целителя ничего нельзя было прочитать. Доктор Му делал какие-то пометки в своих бумагах; Шэнь Юань засмотрелся на «ручку», по утверждениям Жеребца позволявшую писать куда быстрее и удобнее, чем привычные тушь и кисть. Ужасно хотелось отобрать у доктора Му пишущие принадлежности и испытать их, но для Шэнь Цзю ручка явно не была чем-то необычным, так что Шэнь Юань постарался скрыть свой интерес. Если доктор Му и заподозрил что-то, то ничем этого не выказал. Жаль, Шэнь Юань не знал, чего от него ждать: в «Пути гордого бессмертного чудовища» доктор Му лишь упоминался в паре глав.

Наконец допрос завершился, доктор Му отложил ручку и посмотрел Шэнь Юаню в глаза.

– Что ж, в целом я понял картину.

Шэнь Юань затаил дыхание. Что случится, если его сейчас разоблачат как самозванца? В родном мире Шэнь Юаня после этого связали бы, позвали бы заклинателей, чтобы они изгнали из тела захвативший его дух… дальше все зависело от навыка заклинателя. В мире «Пути гордого бессмертного чудовища» подобного вроде бы не существовало… и все же проверять свою удачу Шэнь Юань не хотел.

– Легкие повреждения, но ничего критического, – не дождавшись ответа, продолжил доктор Му. – Потеря памяти, думаю, обратима: физически эти участки мозга не затронуты, амнезия носит исключительно психологический характер. Советую господину Шэню сегодня поспать в больнице, а завтра можно будет вернуться к себе в комнату… пара дней отдыха, и вы сможете с новыми силами приступить к работе.

Шэнь Юань перевел дыхание. На свою «потерю памяти» он намекал щедро и прозрачно, зная, что ничем иным его растерянность от простейших вещей объяснить не выйдет. Доктор Му, выходит, поверил… или притворялся, чтобы усыпить бдительность? Да нет, в этом не было никакого смысла: Шэнь Юань все еще едва шевелился, даже сам целитель скрутил бы его без труда, тем более, на базе Цанцюн драться учили всех, включая поваров и уборщиков.

– Тогда… я могу еще немного поспать?

– Конечно, – доктор Му опять взглянул на Шэнь Юаня остро и проницательно. – К слову, следующие два месяца господин Шэнь будет три раза в неделю посещать психотерапевта. Это предписание врача, можете не спорить.

Шэнь Юань стиснул зубы. «Психотерапевты», насколько он помнил, были целителями души… хуже некуда. Нужно будет отвертеться при первой же возможности, тем более, Шэнь Цзю был очень закрытым человеком, и его яростное сопротивление никого не удивило бы.

Доктор Му помог Шэнь Юаню опустить спинку кровати, показал, куда жать, если Шэнь Юаню понадобится помощь, после чего наконец ушел. Шэнь Юань с ленивым любопытством уставился на экран, пытаясь разобрать мигающие символы. Пара даже показалась ему знакомой, точно кто-то неверно написал иероглифы… В глазах зарябило, Шэнь Юань отвел взгляд, стиснул кулаки и зажмурился.

Проклятье! Ну почему он?

То, что ему не повезло попасть в мир «Пути гордого бессмертного чудовища» в тело Шэнь Цзю, Шэнь Юань осознал давно, но до сих пор не мог с этим смириться. Отчего его душа после смерти не отправилась в цикл перерождений или на худой конец в Диюй, а оказалась неизвестно где, в месте, созданном воображением продажного писаки? Хотя… был ли этот мир действительно выдуман Жеребцом? Шэнь Юань начинал в этом сомневаться: окружающее было слишком подробно, до мелочей проработано, даже вещи, которые в книге не упоминались ни разу. Скорее уж Жеребец обладал способностью видеть другие миры и нагло списал свою книгу с одного из них… или он в прежней жизни жил здесь, а переродившись, сохранил память.

Поймав себя на мысли, что опять отвлекается, Шэнь Юань глубоко вдохнул и выдохнул через нос. Изменить ситуацию он не мог, а значит, следовало расслабиться, позволить потоку событий нести себя, точно щепку, отдаться на волю высших сил… помедитировать, наконец. Пусть Шэнь Юань больше не мог управлять ци, уж усмирить собственный разум ему было под силу. Кроме того, ему требовалось кое-что проверить.

Спустя еще две палочки благовоний Шэнь Юань мог с уверенностью сказать, что в его – теперь уже его – теле не было ни следа посторонних душ или сознаний. Шэнь Юань пытался мысленно разговаривать с Шэнь Цзю, полностью отрешиться от управления телом, и если бы от Шэнь Цзю хоть что-то осталось, он бы выдал свое присутствие. Не то чтобы Шэнь Юаня сильно волновало состояние ублюдка, мучившего детей из прихоти, но мысль, что какой-то человек – пусть и весьма поганый – оказался заперт в собственном теле без возможности сделать хоть что-то, была кошмарной. Шэнь Юань не пожелал бы подобного никому. Даже Шэнь Цзю… хотя признать это было сложно. Будь Шэнь Юань автором, прописал бы Шэнь Цзю намного более позорную казнь.

В «Пути гордого бессмертного чудовища» Шэнь Цзю изводил и пытался убить главного героя, Ло Бинхэ. Одна из этих попыток почти увенчалась успехом: Шэнь Цзю во время наступления скинул Охотника с находившимся в нем Ло Бинхэ в Разлом – проход в другой мир, откуда и появлялись чудовища. Ло Бинхэ должен был умереть, но не умер – как, Жеребец почти не объяснил, просто Ло Бинхэ был невероятно особенным. Шэнь Юань, помнится, дико скрежетал зубами от подобной авторской лени… В любом случае, Ло Бинхэ вернулся с новыми силами, привел за собой армию чудовищ, захватил базу Цанцюн, зверски прикончил всех, кто над ним издевался, а самого Шэнь Цзю искалечил и запер в одиночной камере – без мебели, без ничего, лишь голые стены и экран, на котором Шэнь Цзю раз за разом видел запись гибели своих учеников, слышал их предсмертные крики, мольбы, плач… Раз в день Ло Бинхэ приходил к камере и предлагал Шэнь Цзю выбор: выпить кровь чудовища, что была подобна кислоте, и умереть в муках, или продолжить жить – вот так. Шэнь Цзю раз за разом цеплялся за жизнь, но в один прекрасный день увидел на экране не учеников, а адмирала Юэ. Тело было показано во всех подробностях. Затем Ло Бинхэ включил записи старых выступлений адмирала, его рассказы о прошлых битвах – интервью, – его фотографии… все это повторялось раз за разом: сперва тело, потом живой адмирал, потом снова тело.

К концу первого дня Шэнь Цзю согласился выпить кровь и умереть.

О, Ло Бинхэ не позволил ему отделаться так легко: Шэнь Цзю пришлось умолять о праве покончить с жизнью. Но он быстро пошел и на это. Ло Бинхэ получил то, что хотел: его враги были уничтожены, сломлены, раздавлены. Ло Бинхэ всегда получал то, что хотел, Шэнь Юань не мог вспомнить ни единого исключения на всю книгу.

Избежать подобной кончины Шэнь Юань планировал в первую очередь.

Сперва стоило выяснить, в какой момент времени он попал. День и год ему едва ли помогли бы: Жеребец порой пытался приводить даты, но сам в них путался, и Шэнь Юань быстро перестал их запоминать. Но доктор Му ведь разрешил Шэнь Юаню вернуться к работе через пару дней, верно? Можно было взглянуть на учеников, узнать их имена и возраст и понять, успел ли Ло Бинхэ уже упасть в Разлом.

Если нет, то Шэнь Юаню достаточно было его не сталкивать. Стоило еще извиниться, наладить отношения, но об этом можно было подумать чуть позже.

Если да… если да, то Шэнь Юаню оставалось только бежать. Скрыться, взять себе новое имя, сменить внешность… держать под рукой быстродействующий яд. Бросить Цанцюн на растерзание чудовищам. В конце концов, Шэнь Юань впервые видел этих людей и не был им ничем обязан. И отвечать за чужие грехи он совершенно не хотел.

Спал Шэнь Юань плохо, то и дело просыпаясь от кошмаров, судорожно пытаясь понять, где он. Пару раз что-то противно начинало пищать над ухом, и в комнату прибегала целительница – убедиться, что с Шэнь Юанем все в порядке. Шэнь Юань, забыв о необходимости держать лицо и ничем не выдавать себя, горячо перед ней извинялся. Сперва женщина выглядела раздраженной, но затем оттаяла, угостила Шэнь Юаня теплым чаем – на редкость мерзким, но Шэнь Юань не жаловался, – и даже нашла ему книжку. Благодарность Шэнь Юаня стала еще более горячей и искренней, так что целительница даже смутилась. Пусть он не мог разобрать половины иероглифов, пусть страницы книги уже пожелтели и вываливались, пусть попавшая ему в руки история была пошлейшим и безвкусным рассказом о любви – неважно. Шэнь Юань зачастую читал, чтобы отвлечься и погрузиться в выдуманный мир, когда находиться в настоящем уже не хотелось, и этот раз не стал исключением.

Наутро его отпустили «домой». Адмирал Юэ, как выяснилось, лично пришел проводить его до комнаты, и Шэнь Юань не знал, радоваться этому или ужасаться. С одной стороны, в одиночку Шэнь Юань просто заблудился бы: военная база Цанцюн оказалась огромной, коридоры – запутанными, а двери – почти одинаковыми, не считая странных знаков, которые Шэнь Юань еще не успел выучить. Он старался украдкой запоминать, как именно адмирал Юэ управляет подъемниками – лифтами, – и с ужасом думал, что вскоре ему придется заниматься всем этим самостоятельно.

С другой стороны, адмирал Юэ очевидно хотел расспросить Шэнь Юаня наедине, и едва ли ушел бы после сообщения «я устал, хочу побыть один». Если ему уже доложили о потере памяти… а ему, скорее всего, доложили: адмирал Юэ управлял всей обороной Тихого Океана и целого материка. Болезнь главного учителя будущих пилотов была важной новостью, о которой адмирал Юэ должен был знать. Кроме того, Юэ Ци очевидно был знаком с Шэнь Цзю не только по работе, но Жеребец так и не объяснил, что именно их связывало. Вздумай Юэ Ци устроить проверку, намекнуть на какие-то общие воспоминания, и Шэнь Юань не знал бы, что ответить.

Настроение, и без того невеселое, ухудшилось еще сильнее, когда Шэнь Юань подошел к двери «своей» комнаты. Очевидно, нужно было ввести код, которого Шэнь Юань не знал: по пути он видел, как Юэ Ци управляется с подобными небольшими экранами, на которых горели уже смутно знакомые, но все еще непонятные значки. Злясь на весь окружающий мир, Шэнь Юань ожег Юэ Ци гневным взглядом – не потому, что Юэ Ци чем-то заслужил его злость, просто он попал под горячую руку. Юэ Ци бледно улыбнулся и откланялся. Убедившись, что он ушел, Шэнь Юань со стоном сполз по стене и уткнулся лицом в ладони. Прекрасно, просто прекрасно! Итак, ему предстояло ночевать в коридоре на полу, потому что открыть проклятую дверь он не мог.

Мысленные жалобы прервал чей-то робкий голос.

– Учитель?..

Шэнь Юань вскинул голову. Плевать, что его застали в столь жалком состоянии, зато у него появилась возможность определить, в какое время его занесло! Стоявшему рядом пухлощекому подростку не могло быть больше пятнадцати; Шэнь Юань безмолвно вытянул руку, и подросток, помявшись, помог ему подняться на ноги.

– Меня в ближайшие пару дней не будет на занятиях, – сообщил Шэнь Юань. – Из-за болезни.

– Да, мы уже слышали, – подросток кивнул, глядя на Шэнь Юаня полными обожания глазами. – Ничего страшного, учитель: сегодня мы отрабатывали упражнения, завтра по плану будут тактика и стратегия, можно будет самостоятельно изучить какую-нибудь битву прошлого, написать эссе с анализом. Если вы сможете их проверить, то послезавтра мы разберем ошибки, а там вы уже вернетесь, и все будет как раньше.

Шэнь Юань покачал головой.

– Сможешь рассказать мне, как прошло сегодняшнее занятие? Хочу знать, что я пропустил, на что обратить внимание. Оставаться в курсе дела, – ловко ввернул он выражение из книги. Подросток кивнул, ничуть не удивившись; он, по всей видимости, осознал, что Шэнь Юань так и будет стоять перед дверью, молча прижал палец к экрану, постоял так пару мяо, и дверь вдруг открылась. Шэнь Юань почувствовал себя идиотом. Все было так просто? С другой стороны, откуда он мог знать о подобных мелочах? Не то чтобы Жеребец, въезжающий во врата уделял много внимания дверному замку от комнаты Шэнь Цзю… а вздумай он без необходимости расписать что-то подобное, Шэнь Юань первый бы его обругал.

Кровать, письменный стол, прикроватный столик и шкаф для одежды Шэнь Юань опознал сразу. Одежда в этом мире была столь же странной, как и все остальное, но ее Жеребец хоть немного описывал: в основном для того, чтобы очередная очарованная Ло Бинхэ девица могла надеть юбку покороче, а читатели – в подробностях вообразить себе ее открытые ножки. Поэтому со штанами и рубашкой Шэнь Юань кое-как управился, хоть и чувствовал себя полуголым без привычных семи слоев платья.

Подросток дождался, пока Шэнь Юань сядет на кровать, сам занял стул рядом с письменным столом и начал подробно описывать, кто как показал себя на сегодняшнем уроке. Слушая его, Шэнь Юань понемногу успокаивался: имена учеников были ему знакомы из книги. Судя по всему, Ло Бинхэ еще не успел упасть в Разлом, а значит, у Шэнь Юаня была возможность выжить.

Если Ло Бинхэ еще был учеником, то рядом с Шэнь Юанем должен был сидеть…

– Мин Фань, – рискнул Шэнь Юань и едва не рассмеялся от облегчения, поняв, что угадал верно, – ты отлично справился в мое отсутствие. Молодец.

Мин Фань просиял. Шэнь Юань даже слегка улыбнулся в ответ: Шэнь Цзю был мрачным и нелюдимым человеком, но своих любимцев баловал, и подобные мелочи не должны были никого насторожить… во всяком случае, Шэнь Юань горячо на это надеялся.

Для порядка спросив еще о нескольких учениках, в числе которых был и Ло Бинхэ, Шэнь Юань попросил Мин Фаня принести ему завтрашние сочинения на проверку и отпустил его восвояси. Что ж… настало время продумать план.

Шэнь Цзю тренировал будущих пилотов, которые должны были управлять Охотниками. Учил он их жестко, так, что каждый десятый получал сильные ранения и вынужден был бесславно вернуться домой, но зато те, кто прошли обучение, становились лучшими из лучших… по словам Жеребца. На деле Шэнь Юань только морщился, читая о проводимых Шэнь Цзю занятиях: мерзавец очевидно был никудышным учителем. Своим любимчикам он позволял все, Нин Инъин даже после десяти лет обучения не могла толком управлять Охотником, и Ло Бинхэ постоянно приходилось спасать ее из неприятностей. Ученикам, которых Шэнь Цзю невзлюбил, доставалось с лихвой, и именно они по странному совпадению чаще других оставались искалечены. Шэнь Юань не слишком понял, верил ли сам Жеребец в учительские способности своего злодея, или нарочно писал его полным ублюдком по отношению к детям.

В любом случае, с уроками борьбы на мечах Шэнь Юань справился бы: спасибо родителям, щедро заплатившим известному бродячему заклинателю, когда маленький Шэнь Юань захотел учиться самосовершенствованию. Далеко продвинуться на этой стезе Шэнь Юаню не удалось из-за лени и нелюбви к самоограничениям, но общие принципы он знал. Пусть в этом мире нельзя было управлять ци и медитировать, показать основы кучке детей Шэнь Юань все равно сумел бы. Да и научить их очищать разум – пригодится.

Что еще он мог?.. Ввести курс вэйци, например, под предлогом обучения тактике и стратегии. Найти и пролистать учебники по истории этого мира – а также землеописанию, литературе, этикету… Шэнь Юань грустно усмехнулся своим мыслям. Ему бы для начала найти тренировочный зал и понять, на что сейчас способно тело Шэнь Цзю, но с какой стороны к этому подступиться, он тоже не знал. Ладно, можно будет спросить Мин Фаня. Самой большой бедой все равно оставались проклятые Охотники и симуляторы боя.

Ученики должны были подключаться к устройствам раз в неделю, во всяком случае, согласно книге. И Шэнь Юань понятия не имел, что с этим делать. Он представил себе, как подходит к симулятору (в его воображении тот был похож на восьминогого лицехвата) и молча пялится на него, а ученики начинают перешептываться, толкать друг друга локтями, и наконец Нин Инъин – самая глупенькая и наивная – хлопает глазами и спрашивает: «Учитель, что-то не так?».

Было и еще одно препятствие: мучить детей так же, как Шэнь Цзю, Шэнь Юань не мог и не хотел, но если бы он резко изменил стиль обучения, это не прошло бы незамеченным. Нет, собственное поведение нужно было хорошо продумать, и именно этим Шэнь Юань собирался заняться в ближайшие два дня – сразу после того, как исследует комнату.

В шкафу помимо одежды и обуви нашлось второе дно, и Шэнь Юань стал счастливым обладателем нескольких фальшивых документов, пачки бумажных денег и кредитных карт – во всяком случае, Шэнь Юань решил, что это именно они, – а также горсти тяжелых и безвкусных украшений. Носить их никто в здравом уме не стал бы, но продать в случае нужды было можно. Шэнь Юань хмыкнул, сунул вещи обратно в тайник, мельком удивившись, что Шэнь Цзю выбрал столь ненадежное место для хранения ценностей.

Спустя еще полшичэня Шэнь Юань немного пересмотрел свое мнение. Как выяснилось, тайников у Шэнь Цзю было несколько, вероятно даже, Шэнь Юань нашел не все из них. Шэнь Цзю явно готов был бежать в любое время дня и ночи… неудивительно: с его-то преступным прошлым. Что ж, карты Шэнь Юаню вряд ли помогли бы: насколько он помнил, там нужно было знать особый код, а Шэнь Цзю не оставил никаких подсказок. Но вот деньги и бумаги… Шэнь Юань постарался запомнить, к какому тайнику кидаться в первую очередь.

Несмотря на то, что обыск принес свои плоды, на душе у Шэнь Юаня было невесело. Он надеялся найти хоть что-то, что помогло бы ему лучше сыграть роль: дневники, письма, любимые книги, что угодно. Однако комната Шэнь Цзю была почти пустой… или же все личное он запрятал понадежнее документов. Шэнь Юань устало присел на жесткую кровать и почувствовал, как голова кружится от усталости. Странно: он же вроде не делал ничего особенного, да и времени с его пробуждения прошло совсем немного. Возможно, сказались повреждения тела? Хоть доктор Му и заверил, что Шэнь Цзю почти не пострадал, все равно смерть души не могла не повлиять. Или дело было в том, что сам Шэнь Юань не выдерживал нагрузки от случившихся с ним событий?

В любом случае, больше заняться в пустой комнате было решительно нечем. Места для упражнений не хватило бы, так что Шэнь Юаню оставалось либо медитировать, либо лечь спать. Медитировать было лень.

Разбудил Шэнь Юаня стук в дверь. Проморгавшись, Шэнь Юань повертел головой, вспомнил, где находится, и со стоном уткнулся лицом в подголовник – странно мягкий, но удобный.

– Учитель, вам плохо? – донесся из-за двери голос Мин Фаня. Шэнь Юань приободрился: чем сходить с ума от скуки и воображать себе бесславную кончину, лучше было попробовать вызнать хоть что-то полезное!

– Заходи! – крикнул Шэнь Юань, надеясь, что ему не придется в спешке разбираться с дверным замком. По счастью, Мин Фань справился сам: зашел в комнату, щелкнул чем-то, и светильник на потолке загорелся. Шэнь Юань торопливо прикрыл глаза ладонью, а когда убрал пальцы, то увидел, что Мин Фань споро расставляет на столе еду.

Шэнь Юань почувствовал себя идиотом и едва удержался от того, чтобы хлопнуть себя ладонью по лбу. Болван! Инедия! Которой в этом мире без ци просто не существовало, а даже если бы она и была, питаться солнечным светом в закрытой комнатушке без окон у Шэнь Юаня все равно не вышло бы. Неудивительно, что ему было так плохо! Избалованный богатыми любящими родителями Шэнь Юань в жизни не испытывал голода и потому не понял, что происходит.

К счастью, хотя бы столовые приборы оказались привычными. Шэнь Юань на миг задумался, стоит ли приглашать Мин Фаня разделить трапезу, но затем решил, что лучше проявить дружелюбие: нельзя было настраивать против себя обитателей этого мира, Шэнь Цзю и без того поссорился со всеми, с кем только мог.

Мин Фань, впрочем, отказался. Шэнь Юань пожал плечами и накинулся на еду – довольно безвкусную, но сейчас Шэнь Юань был рад и жидкой каше с пресной лепешкой. Мин Фань, очевидно чувствуя себя неловко, все же спросил разрешения и по одному таскал сушеные абрикосы из принесенной им маленькой прозрачной коробочки.

– Я прислал эссе, – сказал Мин Фань, когда чашка Шэнь Юаня опустела. – Хотите, мы их вместе почитаем, учитель?

«Прислал»? Шэнь Юань мог бы поклясться, что не получал никакой почты… пришлось выкручиваться.

– Боюсь, у меня все еще болят глаза, – заметив, что Мин Фань погрустнел, Шэнь Юань торопливо продолжил, – но я буду благодарен, если ты почитаешь мне вслух.

Мин Фань просиял, подошел к письменному столу, взял с него плоскую темную доску, назначение которой Шэнь Юань не понял, ткнул куда-то, и доска засветилась. Экран! С которого, очевидно, полагалось читать! Шэнь Юань дал себе слово проверить его, как только Мин Фань уйдет.

– Учитель, тут пароль, – Мин Фань тут же разбил его мечты. Шэнь Юань виновато развел руками и напомнил о своем выдуманном недуге. Мин Фань смутился. – Да, действительно, глупо было с моей стороны… Я со своего планшета открою, можно?

Шэнь Юань щедро кивнул, и Мин Фань принялся зачитывать сочинения, начав с собственного. Оценить знание истории Шэнь Юань не мог, исследование могло быть как отличным трудом, так и полной чушью, но вот разносить в пух и прах паршиво написанные тексты он любил еще в прошлой жизни, так что с удовольствием цеплялся к неудачным речевым оборотам, отсутствию последовательности в рассуждениях и вообще всему, что звучало странно. Мин Фань сиял и черкал по планшету ручкой, записывая замечания. Кроме того, Шэнь Юань в полной мере оценил прием «а что ты сам об этом думаешь», которым любили пользоваться его собственные учителя словесности: Мин Фань послушно пускался в рассуждения, указывал на противоречия и ошибки и в целом оказался отличным помощником, о чем Шэнь Юань ему и сказал в итоге. Мин Фань ушел довольным, а Шэнь Юань полез изучать планшет Шэнь Цзю.

Пароля он, конечно, не знал. После первой же попытки ввести что-то наугад на экране загорелась красная надпись, и Шэнь Юань решил не рисковать. Жаль, конечно: возможно, Шэнь Цзю хранил там что-то важное и личное. Кроме того, насколько Шэнь Юань помнил, планшет можно было использовать для чтения книг. С другой стороны, Шэнь Цзю был не последним человеком на военной базе: ожидаемо, что его записи были хорошо защищены.

Шэнь Юань задумался на миг, стоит ли идти на завтрашние занятия, или все же отлежаться еще один день. Что там Мин Фань обещал? Разбор ошибок в сочинениях? Что ж, неплохое начало: на этом поле Шэнь Юань чувствовал себя более-менее уверенно, тем более, они с Мин Фанем уже все обсудили.

Приняв решение, Шэнь Юань столкнулся с новой трудностью: он не знал, как добраться до учебного зала. Но сидеть из-за этого взаперти еще день?.. Подумав, Шэнь Юань решил, что встанет пораньше и будет действовать по обстановке: идти туда же, куда и все. Если он вконец заблудится, то прикинется, что ему стало плохо, и попросит помочь ему добраться до комнаты… или до доктора Му, на худой конец.

Наутро больше всего времени ушло на то, чтобы разобраться с простейшими для этого мира вещами: как вернуть свет (он сам погас в какой-то момент, хоть Шэнь Юань и оставлял его включенным на ночь), как найти воду в уборной и разделаться с потребностями тела (еще одна беда, с которой Шэнь Юаню благодаря заклинательству давно не приходилось сталкиваться!), как открыть изнутри сложный замок на двери. Затем Шэнь Юань влился в людской поток. Окружающие либо не замечали его, поглощенные своими делами, либо замечали и держались подальше, что Шэнь Юаня вполне устраивало.

Люди, как выяснилось, шли за едой на общую кухню. Точно, Жеребец же упоминал в первых главах, что на базе все ели в одном зале! Ло Бинхэ вечно приходилось забиваться в самый дальний угол, потому что никто не хотел с ним сидеть! Нин Инъин порой составляла бедняге компанию, но у нее были и другие друзья, с которыми легкомысленная девчонка хотела поболтать…

Краем глаза наблюдая за окружающими людьми, Шэнь Юань следовал их примеру: встал в очередь, кое-как поставил подпись напротив «своего» имени в общем списке – писать ручкой и впрямь было удобнее, чем кистью, и Шэнь Юань лишь с огромным трудом удержал лицо. Затем Шэнь Юань взял поднос, тарелку горячей каши, несколько кусков простой лепешки – мука и вода, ничего лишнего, – и быстро отошел, уступая дорогу стоявшим позади него. Помимо каши можно было получить еще какие-то странно выглядящие блюда, но их Шэнь Юань брать не рискнул, боясь опозориться и выдать свое незнание очевидных вещей.

Сперва Шэнь Юань старался есть как можно быстрее, затем обжег язык и вынужденно замедлился. Когда он управился со своей порцией, людей в зале только прибавилось; очевидно, Шэнь Юань все же встал слишком рано. Что ж, зато Шэнь Юань заметил в толпе Мин Фаня; садиться за один стол с учеником Шэнь Юань, конечно, не стал, но когда Мин Фань доел свой завтрак, Шэнь Юань последовал за ним и нагнал его у входа в лифт.

– Учитель! Вы все-таки решили к нам вернуться пораньше? – радостно прочирикала стоящая рядом с Мин Фанем девочка. Очевидно, это и была Нин Инъин; Шэнь Юань оказался неприятно удивлен тем, что в этом мире даже женщины ходили с короткими волосами и в штанах из грубой ткани. Не так он себе представлял милую и рассеянную любовницу Ло Бинхэ, совсем не так!.. Затем Шэнь Юань с ужасом сообразил, что Лю Минъянь, наверное, следует той же моде, и торопливо постарался на что-нибудь отвлечься.

– Боюсь, без моего присутствия вы совсем отобьетесь от рук, – слова вполне вписывались в поганый характер Шэнь Цзю, но Шэнь Юань постарался сказать их мягко и насмешливо. Нин Инъин захихикала, и даже Мин Фань послушно улыбнулся.

– Неправда, учитель, мы занимались! – заверил его тихий голос откуда-то из глубины лифта. Мин Фань вдруг помрачнел и фыркнул, а Нин Инъин сдвинулась, точно собираясь влезть между двумя мальчишками. Шэнь Юань медленно повернулся и столкнулся взглядом с совсем юным кудрявым подростком.

А вот и главный герой.

В том, что на него смотрел именно Ло Бинхэ, Шэнь Юань не сомневался. Во-первых, отклик Нин Инъин и Мин Фаня говорил сам за себя. Во-вторых, Жеребец всегда описывал Ло Бинхэ как невероятного красавца, чье лицо притягивало все взгляды даже в толпе, и Шэнь Юань не мог не признать, что в кои-то веки Жеребец не погрешил против истины. Спустя пару лет Ло Бинхэ должен был превратиться в любимца всех окружающих женщин… но даже сейчас по одному его виду можно было с уверенностью сказать: да, именно этот парень должен стать главным героем истории.

– Вот как, – произнес Шэнь Юань, немного растягивая слова. – И ты, конечно, сможешь рассказать мне, чем мы должны заниматься сегодня по плану? Может, ты еще и готовился?

Мин Фань ухмыльнулся, Нин Инъин вскинулась, но промолчала, а Шэнь Юань втайне перевел дух. Отлично! Он не выбился из роли Шэнь Цзю, но вместе с тем не сказал ничего ужасного, обидного и оскорбительного. Ссориться с главным героем, памятуя о его природной мстительности, ужасно не хотелось.

– Разбор ошибок во вчерашних сочинениях, – с готовностью начал перечислять Ло Бинхэ, – изучение учебников истории, тактики и стратегии, занятие по бою, перерыв и занятие в симуляторах.

– Не так плохо, как я думал, – снисходительно сообщил Шэнь Юань. – С этим можно работать.

Лицо Мин Фаня забавно вытянулось, а Ло Бинхэ и Нин Инъин просияли. Шэнь Юань подавил улыбку, хотя Ло Бинхэ, кажется, заметил дрогнувшие уголки его губ. Шэнь Юань не солгал и словом: с подобным расписанием и впрямь можно было работать. К разбору ошибок он был готов, изучение учебников собирался перевалить на плечи учеников, отговорившись проблемами со зрением, занятие по бою было самым легким и даже слегка ожидаемым, а занятие в симуляторах можно было и пропустить, сославшись на усталость.

Дома Шэнь Юаню редко удавалось вдоволь пожаловаться на поганую писанину, оскорбляющую его тонкие чувства: родные не разделяли его увлечений и быстро теряли интерес или же отмахивались сразу, а друзей у Шэнь Юаня не было. Но здесь, в другом мире, он дал волю дурному характеру и злому языку: все равно нужно было вживаться в роль вечно недовольного склочного завистника. Впрочем, заметив, что у пары ребят повпечатлительнее уже начинают влажнеть глаза, Шэнь Юань постарался говорить помягче.

– Вы еще юны, ваши умения оставляют желать лучшего, но это не повод сдаться. Следующим уроком у нас будет изучение истории, тактики и стратегии. Хорошенько почитайте все, что сможете найти на нужную тему, найдите свои ошибки и исправьте их. Жду от вас переписанные сочинения… с объяснением, что помешало вам сделать все верно с первого раза.

Ученики поскучнели, но Шэнь Юань был непримирим: для того, чтобы продвигаться вперед, нужно было хорошо усвоить основы.

Как он и ожидал, следующий урок прошел мирно. Шэнь Юаню оставалось лишь сидеть на неудобном стуле, гадая, позволят ли ему закупить в зал низкие столики и подушки для сиденья. Перед занятием по бою ученики приободрились, начали толкать друг друга локтями, перешептываться, и Шэнь Юань прикрикнул на них, чтобы не расслаблялись.

Сперва он велел каждому ученику по очереди выйти в центр зала и быстро показать, на что они были способны. Пока дети, облаченные в свободные штаны и легкие куртки, махали деревянными палками, Шэнь Юань мысленно отмечал, кому из них чего не хватает. Мин Фань был в целом хорош, но вкладывал в удары слишком много сил и быстро выдыхался, Нин Инъин, как выяснилось, неплохо усвоила основы, но боялась боли, и потому ее движения были чересчур скованными. Кто-то неправильно ставил ногу, кому-то не хватало скорости, кому-то – силы рук… Шэнь Юань сам не ожидал, что с такой легкостью вычленит суть и увидит недостатки. Возможно, дело было в юности и неопытности детей, по сравнению с которыми даже Шэнь Юань мог считаться почти мастером, а возможно, Шэнь Юань до этого недооценивал свои умения, и его учителя старались не зря.

Наконец подошла очередь Ло Бинхэ. Как Шэнь Юань и ожидал, движения у него были просто ужасными: Шэнь Цзю строил козни, не позволяя Ло Бинхэ заниматься основами, у мальчика не было времени отработать приемы, он не умел даже разминаться до и после тренировки… Шэнь Юань только головой покачал.

– Нин Инъин! Скажи нам, что Ло Бинхэ делает не так?

– А-Ло… А-Ло стоит немного передвинуть ногу, – робко, едва слышно произнесла Нин Инъин, очевидно, не желая обидеть друга. Шэнь Юань кивнул, подошел и надавил на щиколотку Ло Бинхэ, заставляя его встать в нужную позицию.

– Еще раз!

Ло Бинхэ повторил движение.

– Мин Фань! Что еще ученик Ло делает не так?

Шэнь Юань опрашивал одного ребенка за другим, пользуясь тем, что ошибок Ло Бинхэ совершал немало. Дети хихикали, Ло Бинхэ багровел, но Шэнь Юаню сейчас важнее было научить его основам, замаскировав это под издевательство. Пусть злится, пусть обижается, так он даже лучше запомнит – и не будет повторять ошибок.

Наконец Ло Бинхэ сумел повторить прием без единого промаха. Нин Инъин просияла и захлопала в ладоши, но тут же притихла под внимательным взглядом Шэнь Юаня.

– Что мы узнали сегодня? – спросил Шэнь Юань в пространство.

– Что Ло Бинхэ – отстой! – выкрикнул кто-то из задних рядов. Большинство учеников рассмеялись, не присоединилась к ним только Нин Инъин – и сам Ло Бинхэ, конечно.

– Неверно, – холодно сообщил Шэнь Юань, уставившись в сторону, откуда донесся голос. – В наказание за глупость приведешь зал в порядок после занятия.

Ученики тут же умолкли. Шэнь Юань постарался придать лицу как можно более суровое выражение.

– Вы – будущие пилоты! Вы будете работать вместе, управляя охотниками, прикрывать друг другу спины! Пилот никогда не остается один! И ваша задача – помогать друг другу, потому что в бою промах одного из вас может стать концом для всех.

Дети посерьезнели. Шэнь Юань глубоко вдохнул: пришло время для домашней заготовки.

– Я оценивал ваш уровень не просто так. Признаюсь честно, когда я впервые увидел вашу группу, то сильно сомневался, что отбор пройдет больше четверти учеников. Однако вы меня удивили… даже те, от кого я не ожидал никаких успехов, – взгляд Шэнь Юаня на миг остановился на Ло Бинхэ, и глаза подростка удивленно распахнулись. – С этого момента ваша подготовка завершена… и я буду учить вас настоящему бою.

Показать детям основы не составило труда. Боевой стиль, который они использовали до этого, был слишком уж резким и сильно отличался от того, к чему привык Шэнь Юань, но дети пока были еще неопытны и едва ли сумели бы понять разницу. В любом случае, вреда от самоуправства Шэнь Юаня не должно было быть. Он лишь надеялся, что никому из старших не придет в голову заявиться на занятие в неподходящее время: тот же адмирал Юэ быстро сообразил бы, что что-то не так.

После того, как Шэнь Юань счел итоги первого урока удовлетворительными, он отпустил детей приводить себя в порядок, переодеваться и обедать, лишь попросив Мин Фаня прислать ему что-нибудь легкое. Мин Фань не подвел, и вскоре перед Шэнь Юанем стояла миска с салатом из овощей, сухарей и чего-то, похожего на доуфу. Овощи оказались безвкусными, сухари – отчего-то жирными, доуфу соленым, но Шэнь Юань героически давился, пока не прикончил все до крошки: без инедии пренебрегать едой было нельзя.

После обеда Шэнь Юань, как и собирался, сослался на усталость: он не хотел оставлять детей совсем уж без присмотра, но помочь им не сумел бы при всем желании.

– Вы знаете, что делать, – сухо сказал Шэнь Юань, молясь, чтобы это оказалось правдой.

Его мольбы были услышаны: дети один за другим подходили к симуляторам, поудобнее усаживались, надевали на головы круглые шлемы, помогали друг другу прицепить на тело непонятные нашлепки. Шэнь Юань внимательно наблюдал за ними, запоминая последовательность и надеясь, что никто не ошибся слишком уж сильно: Шэнь Юань поправить их ошибки все равно не смог бы. К счастью, пока что детям разрешались только простейшие упражнения: управляя Охотником, пройти несколько шагов, обойти преграду, ничего не сломав. Никакого оружия и никаких боев.

Учебный день, показавшийся Шэнь Юаню невозможно длинным, наконец подошел к концу. Быстро уточнив, что именно планировалось на завтра, и раздав задания, Шэнь Юань в сопровождении Мин Фаня вернулся к себе в комнату. Дверь удалось открыть с первого раза, и Шэнь Юань был собой почти неприлично горд.

И все же долго так идти не могло. Рано или поздно кто-нибудь заметил бы неладное, понял, что Шэнь Юань действует по наитию, разоблачил его… нужно было бежать. Насколько Шэнь Юань помнил, раз в месяц ученикам за хорошие результаты позволяли выбраться в город, погулять, поразвлечься под присмотром наставника. Возможно, Шэнь Юаню удалось бы затеряться в толпе, а там… деньги могли решить очень много проблем.

Из размышлений его вырвал пронзительный скрежет.

– Тревога. Тревога. Уровень опасности – алый. Брешь в обороне. Повторяю, тревога, уровень опасности – алый, брешь в обороне. Чэнлуань, выдвигайтесь на позицию. Дежурному персоналу занять свои места, остальным пройти в бункер. Действуйте согласно протоколу. Повторяю…

Шэнь Юаня подбросило на кровати. «Брешь в обороне»! Неужели он сможет своими глазами увидеть легендарный «Чэнлуань» в действии?

По книге база Цанцюн отвечала за защиту материка, островов и половины океана. Первая линия обороны располагалась недалеко от Бездны, и именно там были сосредоточены основные силы. Сама база стояла в отдалении: никто не хотел рисковать жизнями главнокомандующего, обычных служащих и тем более учеников без лишней на то причины. По-хорошему, детей и вовсе следовало бы вывезти в безопасное место… но полностью безопасных мест в мире не осталось, а база была хорошо защищена. Кроме того, военные боялись, что симуляторы и Охотники попадут не в те руки, и ревностно хранили свои секреты – а это значило, что будущие пилоты вынуждены были жить на Цанцюн.

«Уровень опасности – алый» означало, что первая линия обороны пробита. Чудовище то ли прикончило встретивших его Охотников, то ли ускользнуло от них и теперь направлялось к людным местам. В подобной близости от материка сражаться в полную силу было опасно: сильные волны и приливы, ядовитая кровь, уничтоженные дома и повозки… именно поэтому на защиту базы Цанцюн выделили лучшего пилота, способного расправиться с чудовищами быстро и без потерь.

Лю Цингэ.

Он навсегда вошел в историю как сильнейший боец человечества, непревзойденный воин, живая легенда… во всяком случае, до того, как Жеребец бесцеремонно его прикончил руками Шэнь Цзю. Но сейчас беспокоиться было не о чем: Шэнь Юань уж точно не собирался убивать того самого Бога Войны, даже если бы у него вдруг появилась такая возможность. Он, в отличие от Шэнь Цзю, с Лю Цингэ не враждовал. А живой и здоровый Лю Цингэ мог переломить ход войны с чудовищами. Прибавить к этому Ло Бинхэ, который не упал бы в Разлом и не возненавидел бы все живое, – и Шэнь Юань мог неслабо изменить весь сюжет книги и практически спасти мир, не пошевелив и пальцем. Точнее – именно тем, что не пошевелил и пальцем.

Стены тряхнуло, и Шэнь Юань пришел в себя. Мечты о светлом будущем могли подождать, сейчас важнее было сообразить, что делать. Идти в бункер? По-хорошему, именно так и следовало поступить, но… Во-первых, Шэнь Юань понятия не имел, где это. Во-вторых, насколько он помнил, базе ничто не угрожало. В-третьих, Шэнь Юаню ужасно хотелось посмотреть на бой того самого Бога Войны своими глазами.

Выбравшись за дверь, Шэнь Юань тут же попал в толпу быстро идущих людей. Бороться с потоком не было смысла, и Шэнь Юань дошел до лестницы, где наконец сумел свернуть и украдкой шмыгнуть к лифту. По счастью, сейчас им никто не пользовался: из-за угроз? Или потому, что лифт не мог вместить достаточно много людей? Неважно – Шэнь Юань прижал палец к маленькому экрану и радостно улыбнулся засветившимся зеленым знакам.

Получилось!

Шэнь Юань ткнул в верхний плоский квадрат, и створки дверей сомкнулись. Люди сейчас собирались в бункере, а Шэнь Юань хотел выбраться повыше, туда, где были окна. Эх, жаль, что он не сможет влить ци в глаза, чтобы в подробностях увидеть схватку!.. А ведь сейчас темно, вполне возможно, что Шэнь Юань разглядит лишь смутные силуэты. Впрочем, думать об этом было поздно: двери лифта раскрылись, и Шэнь Юань вышел в коридор.

Чей-то топот звучал совсем близко, и Шэнь Юань прижался к стене, радуясь тому, что освещение стало совсем тусклым: вся энергия уходила на Охотника. Неизвестный пробежал мимо, и Шэнь Юань крадучись пошел в том направлении, откуда доносились глухие удары. Он понадеялся, что это были звуки схватки, а не что-то более прозаичное.

Добравшись до окна, Шэнь Юань едва подавил стон разочарования: на улице лил дождь. К тому же уже стемнело, и Шэнь Юань мог разглядеть лишь расплывчатые мельтешащие огоньки. Знай он заранее, остался бы у себя в комнате или пошел в укрытие вместе с остальными. Сейчас… сейчас Шэнь Юань все еще мог вернуться. Но упрямство заставило его остаться на месте, прижаться носом к холодному и прозрачному покрытию. Возможно, дождь еще кончится, и Шэнь Юань посмотрит хотя бы на возвращение Охотника, если не на сам бой.

Пронзительный визг, несущийся из стен, внезапно стал громче.

– Чудовище приближается к базе. Всем приготовиться к толчкам. Повторяю: чудовище приближается к базе…

Шэнь Юань недоуменно нахмурился. В чем дело? Никакое чудовище не должно было им навредить, первое нападение…

В следующий миг Шэнь Юань хлопнул себя ладонью по лбу и от души понадеялся, что он ошибся. Что память его подводила. Что до чудовища третьей категории, «Ша Хуалин», еще есть время.

«Ша Хуалин» двигалось в сопровождении стаи чудовищ помельче и могло управлять ими, подчиняя себе их разумы. В книге эта тварь пробилась через всю защиту, дошла прямо до базы, сильно повредила Чэнлуань, и Шэнь Цзю получил возможность убить Лю Цингэ. На базе тогда решили, что все кончено, но Ло Бинхэ и Лю Минъянь забрались в тренировочного Охотника, совсем небольшого и почти не вооруженного, и чудом сумели отбиться. Именно тогда началось восхождение Ло Бинхэ к вершинам славы… Шэнь Юань оборвал мысль и вновь выругался. Ло Бинхэ, судя по виду, как раз достиг нужного возраста. Возможно… возможно, сегодняшний бой должен был стать для Лю Цингэ последним. Да нет, чушь: Шэнь Юань ведь не стал бы ему вредить, Лю Цингэ должен был выжить, возможно даже, отбиться от Ша Хуалин без последствий. Шэнь Юань стиснул кулаки и вновь приник к окну.

В следующий миг пол и стены тряхнуло. Шэнь Юань упал на пол, больно ударившись копчиком, и едва успел откатиться в сторону: окно вдруг разлетелось на куски, точно разбитая фарфоровая чашка, острые осколки врезались в пол, в стены. Шэнь Юань по привычке пытался создать вокруг себя щит из ци, затем вскинул руку, защищая глаза. По счастью, его почти не задело: лишь пара порезов, один возле уха, второй на предплечье.

Толчки прекратились на миг, и Шэнь Юань с трудом встал, осторожно перешагивая осколки. Нужно было отходить… хотя бы в коридор без окон, а еще лучше – в бункер. Сколько он помнил, во время боя с Чэнлуанем Ша Хуалин пробило в стене базы немаленькую дыру… не хотелось бы оказаться рядом, когда это произойдет.

Следующий толчок был сильнее всех предыдущих, вместе взятых. Шэнь Юань забился в угол, отполз вглубь коридора, с ужасом глядя в сторону окна. На миг все затихло, а затем толстую стену взрезали огромные когти.

Шэнь Юань забыл, как дышать, молча уставившись перед собой. В голове не осталось ни единой мысли, и Шэнь Юань тупо наблюдал за движением чудовищной многопалой конечности. По счастью, Ша Хуалин шло вдоль внешней стены, не пытаясь продвинуться вглубь базы. Визг из стен стал чуть громче, затем умолк, и Шэнь Юань услышал шум ветра, волн и глухие звуки, чем-то похожие на удары.

Лю Цингэ еще сражался.

Шэнь Юань огляделся, затем, согнувшись, подошел к дыре и осторожно выглянул. Ему нужно было знать, куда бежать, где прятаться, в какую сторону Ша Хуалин не пойдет. К счастью, отдельные лучи света позволяли хоть немного понять, что происходит. Шэнь Юань вгляделся и со свистом втянул воздух сквозь зубы.

Чэнлуань лежал на спине, не двигаясь. Его огромная голова была совсем рядом с тем коридором, где прятался Шэнь Юань. Ша Хуалин возвышалось над поверженным Охотником; вокруг вилась стайка существ, которых издали можно было принять за птиц.

Пилоты сражались вот с этим?

Чудовище было столь огромным, что Шэнь Юань с трудом мог осознать его размеры. Оно ведь могло разрушить половину базы, просто развернувшись! Да Шэнь Юань был ростом с один палец – даже без когтя! Боги… и вот эту дрянь предстояло победить двум подросткам на хрупком тренировочном Охотнике, почти безоружном?..

Шэнь Юань скрипнул зубами, чувствуя себя последним глупцом, а затем почти наугад побежал по направлению к голове Охотника. Насколько он помнил, пилоты управляли именно оттуда.

По счастью, препятствий в коридоре не было. Все работники базы, вероятно, давно спрятались в бункере. Шэнь Юань быстро добрался до головы, пролез сквозь разбитый «глаз», заработав несколько новых порезов, и опустился на колени рядом с человеком, облаченным в черный облегающий доспех.

Человек дышал. Шэнь Юань положил ладонь ему на грудь, затем на шею и застонал сквозь зубы. Дурак, дурак!.. Он не мог просто передать раненому воину свою ци, чтобы заживить его раны! Он не мог даже нащупать биение сердца под доспехом!

– Чэнлуань, вы слышите? Чэнлуань! Ответьте, Чэнлуань!

Чужой голос, странно искаженный, заставил Шэнь Юаня подпрыгнуть. Впрочем, он почти сразу сообразил, что происходит: пилоты могли разговаривать с начальником базы по радиосвязи. Если вслушаться, можно было и впрямь различить интонации адмирала Юэ… возможно даже, поговорить с ним.

– Адмирал Юэ?.. Адмирал, я рядом с Лю Цингэ. Что я могу сделать?..

Ответа не было. Вероятно, нужно было куда-то нажать, но Шэнь Юань в растерянности оглядел ряд небольших выступающих квадратиков и сдался. Как бы он своими неумелыми попытками не сделал хуже.

– Чэнлуань, ответьте!

– Жизненные показатели падают!

– В чем дело? Что с ним?

– Ментальная и сенсорная перегрузка! Я давно говорил…

– Если отправить Лю Минъянь вторым пилотом, Чэнлуань сможет закончить миссию? – вмешался Юэ Ци. Шэнь Юань сглотнул. Что ж, теперь он знал, что происходит.

Обычно Охотником управляли двое: нагрузка была слишком велика для одного. Однако так уж вышло, что для Лю Цингэ второго пилота найти не сумели: он не совпал ни с одним из подающих надежды новичков, любая попытка соединить с кем-то разум заканчивалась провалом. На базе ждали, что Лю Минъянь, младшая сестра Лю Цингэ, подрастет и станет его вторым пилотом, но пока что Лю Минъянь была слишком юна и неопытна. Лю Цингэ говорил, что справляется один, тем более, заданий у него было немного, но…

Шэнь Юань стиснул зубы. У него был выбор: либо молча сбежать и ждать, пока Ло Бинхэ с Лю Минъянь прикончат чудовище сами, либо…

Либо совершить чудовищную глупость.

Шэнь Юань не считал себя дураком, но трусом ему хотелось быть еще меньше.

К тому же, он ведь даже не был уверен, справится ли Ло Бинхэ. В книге справился, но ведь в этом мире дело могло пойти и иначе…

Уговаривая себя не бояться, Шэнь Юань подошел к пустому месту второго пилота, взял шлем, кое-как прилепил к телу плоские кружочки, надеясь, что не ошибся, что сумел в точности повторить подсмотренные сегодня действия. Хотя кого он обманывал? Шэнь Юань понятия не имел, что творил. Оставалось надеяться лишь на волю богов… или на удачу.

– Активирую контроль второго пилота, – сообщил бестелесный женский голос. Не адмирал Юэ… Шэнь Юань сглотнул. Неважно, главное, чтобы все сработало. – Инициировать нейронное рукопожатие?

– Давай, – прохрипел Шэнь Юань, сам не узнавая свой голос. На экране перед ним что-то замигало.

– Подтвердите действие.

– Подтверждаю! Давай!

– Подтвердите действие.

Проклятье! Вероятно, Шэнь Юаню надо было куда-то нажать, что-то произнести… Ну куда он полез, бесполезный болван, он ведь даже не знал ничего!

Шэнь Юань краем глаза уловил движение и с трудом повернул голову. Рука Лю Цингэ дернулась, нажимая точно в центр небольшого экрана возле локтя, а затем Шэнь Юань…

Провалился в дрифт.

Чувство было странным, чудовищным, ни на что не похожим. Ужасным. Чуждым. Пугающим.

Шэнь Юаня словно держали под водой, не позволяя поднять голову и вдохнуть. Чужие воспоминания затапливали его разум, крики эхом отдавались в ушах, изображения мелькали перед глазами. Сотни чужих рук прикасались к его телу, раздирая на части. Сотни пальцев щупали его разум, вторгаясь, сжимая, пробивая…

Шэнь Юань расслабился и позволил себе провалиться глубже. Как при медитации, когда он мог слышать шорох каждой травинки за окном, и нужно было позволить ощущениям течь сквозь разум, не задевая его. Все хорошо… не думать ни о чем… это лишь ничего не значащие раздражители, они не навредят, если на них не отвлекаться…

Чужие ладони исчезли. Осталась лишь одна пара рук, уверенно и крепко держащая Шэнь Юаня в объятиях.

– У нас нет на это времени. Пойдем прикончим эту тварь.

– Нейронное рукопожатие установлено. Синхронность дрифта – пятьдесят девять процентов.

– Пойдем прикончим эту тварь, – эхом откликнулся Шэнь Юань и почувствовал, как свои-чужие губы расплываются в одинаковой хищной усмешке.

Они не будут тихо отсиживаться за спинами неопытных детей.

Они не позволят кайдзю победить их так легко.

Бой еще не окончен.

Шэнь Юань поднялся на ноги, чувствуя, как морская вода слегка замедляет движения. Кайдзю – Ша Хуалин – рыкнул и недоуменно повернул голову.

Шэнь Юань – Лю Цингэ – Чэнлуань побежал навстречу.

Тварь открыла рот и зарычала. Вокруг стали расходиться голубые волны… электромагнитные? Нет, кто-то с базы кричал, что это новая ступень эволюции, созданная специально как оружие против пилотов. Сигнал должен был нарушить дрифт, разорвать нейронное рукопожатие, не позволить управлять Егерем… однако использовать его слишком часто тварь не могла. Ло Бинхэ в книге… в книге?.. Ло Бинхэ… Неважно, не сейчас! Главное, что у Ша Хуалин была слабость. Испустив сигнал, она на некоторое время теряла контроль над своими симбиотами и не могла двигаться с ними в унисон, прикрываясь от чужих атак. Нужно было просто переждать, а затем использовать момент затишья, чтобы подобраться ближе.

– Плазменная пушка вышла из строя, – сообщил ВИ. Плохо… что у них оставалось? Несколько ракет, меч, который нельзя было использовать рядом с базой, пара зарядов низкой мощности… Одна рука почти вышла из пазов и не могла нормально двигаться.

Ты не о том думаешь, то ли шепнул, то ли прокричал Шэнь Юань. Не пересиливай себя, если ранен: так ты лишь навредишь своему телу. Прислушайся к его сигналам, пойми, на что оно способно, и действуй, исходя из этого. Делай то, что можешь сделать. Сражайся так, как можешь сражаться. Позволь потоку подхватить тебя и увлечь, не противься ему. Будет так, как будет.

Меч? Значит, меч.

Привычный стиль Шэнь Юаня не подходил для боя с кайдзю: Шэнь Юань привык уклоняться, уходить от ударов, ждать, пока противник устанет, легко скользить, почти танцевать в пространстве. Кайдзю надо было бить как можно сильнее, не позволять ему зайти далеко, закончить бой максимально быстро. Однако сейчас – сейчас, без одной руки, без огнестрела, по пояс в воде – стиль Шэнь Юаня был им нужен.

Шэнь Юань – нет, Шэнь Юань и Лю Цингэ – побежали к Ша Хуалин, не позволяя твари прийти в себя и восстановить силы. Отвлечь ее, увести подальше… уворачиваться от неуклюжих атак. Искать слабые точки. Кайдзю занес верхнюю конечность, стремясь окончательно оторвать сломанную руку Егеря, – и циркулярный меч вонзился в подмышку, вскрывая крупную вену, а лазерный резак прижег рану, не позволяя кислоте вылиться в воду.

Ша Хуалин взревела, призывая симбиотов – и несколько ракет полетели твари в лицо. Шэнь-Юань-и-Лю-Цингэ сдетонировали их вручную, не дожидаясь столкновения: их целью была не морда Ша Хуалин, а рой крылатых крикунов вокруг нее.

Низкий рев перешел в оглушительный визг. Твари падали в воду, Ша Хуалин вертела головой – кажется, взрыв от ракет задел глаза, как удачно. Нужно было заканчивать сейчас; Шэнь-Юань-и-Лю-Цингэ шагнули вперед, повернулись боком, уходя от атаки, одним ударом меча перерубили кайдзю шею и уже на исходе движения включили вспомогательные сопла в локте: прижечь рану. База так и так пострадает, но ущерб все равно можно было свести к минимуму.

– …Чэнлуань, отличная работа! Возвращайтесь на базу!

– Чэнлуань, не вздумайте! Стойте где стоите, мы пришлем за вами вертолет! Цингэ, слышишь меня? Я сам к тебе прилечу, не вздумай вести Егерь в таком состоянии!

– Брат! Брат, ты в порядке? Слышишь меня?

– Чэнлуань, ответьте!

Труп Ша Хуалин вдруг вздрогнул и стал оседать. Шэнь Юань дернулся подхватить его, и последняя – остаточная – вспышка электромагнитных волн задела Егерь.

– Дрифт прерван! Нейронное рукопожатие разорвано!

– Чэнлуань, докладывайте! В каком вы состоянии?

– Смотри на меня! Смотри на меня, мать твою, не вздумай терять сознание, слышишь? База, мне нужен медик, срочно!.. Смотри на меня, не спи! Не пытайся сдохнуть у меня на руках!

Шэнь Юань почувствовал, как чужие – привычные, знакомые, близкие – руки стягивают с него шлем, и старательно заморгал. Лю Цингэ, все еще в своей черной броне, пробормотал что-то, уложил Шэнь Юаня на бок, головой к себе на колени, прижал горячую перчатку к шее.

– …мы молодцы, – еле слышно пробормотал Шэнь Юань. Лю Цингэ резко кивнул.

– Мы молодцы. Ты молодец. Мы справились.

Шэнь Юань улыбнулся, чувствуя, как кровь из носа течет по губам и подбородку, затекает в рот. Лю Цингэ бесцеремонно помог ему вытереть лицо краем одежды – его, Шэнь Юаня, одежды!.. А хотя нет, то был лонгслив Шэнь Цзю…

Лю Цингэ кое-как одной рукой стянул с себя шлем, и Шэнь Юань задохнулся, глядя на него снизу вверх. Он представлял себе Лю Цингэ иначе… суровым воином, закаленным в боях. С другой стороны, логично, что брат признанной красавицы Лю Минъянь и сам был хорош собой. К тому же столь сильный боец без труда мог поправить любой изъян внешности… или нет, в этом мире нельзя было использовать ци…

В ушах гудело, и Шэнь Юань не сразу сообразил, что это звук лопастей вертолета. Кто-то прилетел их забрать: точно, они ведь не могли дойти до базы в Егере… Лю Цингэ отвлекся, поднял глаза, и Шэнь Юань скользнул в беспамятство, словно взгляд Лю Цингэ был единственным крючком, державшим его на поверхности воды.

В себя Шэнь Юань пришел на больничной койке. Экран у изголовья тихо пищал, отслеживая жизненные показатели: пульс, давление, ментальная нагрузка, еще какая-то дрянь… Шэнь Юань протянул руку и с трудом нажал на кнопку вызова персонала.

Видимо, сейчас была ночь: на вызов пришла уже знакомая Шэнь Юаню медсестра, а не доктор Му. Вкратце расспросив ее о происходящем, Шэнь Юань узнал, что кайдзю – Ша Хуалин, третья категория – мертв, экологи уже локализируют пятно кислотной крови, ремонтные рабочие чинят пострадавшие стены базы, Чэнлуань на обслуживании, а Лю Цингэ сбежал из лазарета еще вчера, потому что «этого обалдуя», как ласково выразилась медсестра, «надо к кровати привязывать, чтобы лечить».

Пострадавших и раненых на базе не было – кроме самого Шэнь Юаня.

Глядя на его дурацкую широкую ухмылку, медсестра шутливо погрозила пальцем, отчитала Шэнь Юаня за неоправданный риск, а затем уточнила, кого звать первым: доктора Му, адмирала Юэ или Лю Цингэ, который, по словам медсестры, неизвестно зачем рвался пообщаться с Шэнь Юанем и даже пытался заночевать в его палате, пока доктор Му это не пресек.

Подумав, Шэнь Юань остановился на докторе Му: он был не последним человеком на базе и наверняка знал о происходящем больше медсестры. С адмиралом Юэ разговаривать не хотелось: во-первых, Шэнь Юань все еще боялся чем-то выдать себя, во-вторых, ему попросту было неловко. Шэнь Цзю явно был адмиралу Юэ не чужим… у Шэнь Юаня были кое-какие догадки по поводу их отношений, но пока еще очень смутные и непроверенные. Чего ждать от Лю Цингэ, Шэнь Юань понятия не имел; в книге он умер почти сразу, а остальные персонажи восторгались талантами Бога Войны, ни слова не говоря о его характере и предпочтениях.

Лю Цингэ любил свежие ягоды, вспомнил вдруг Шэнь Юань. Любил вкус и запах молотой гвоздики. Девчачьи алкогольные коктейли ядовито-розового цвета. Хипстерский кофе: чем заковыристее, тем лучше, какой-нибудь лавандовый раф или тыквенный латте… Боги, откуда Шэнь Юань вообще знал эти названия?! Он мог поклясться, что о «кофе» читал только в писанине Жеребца, но при этом почти чувствовал вкус на языке, стоило ему чуть прикрыть глаза. И вкус маминых булочек со сладким соусом…

Мать Шэнь Юаня никогда не готовила булочек. Она вообще не готовила: для этого у семьи Шэнь были слуги.

Шэнь Юань сглотнул.

– Как вы себя чувствуете? – доктор Му, явно уставший и невыспавшийся, зашел в палату и уставился на Шэнь Юаня цепким взглядом карих глаз. Шэнь Юань не стал ничего скрывать или отпираться: доктор Му был надежным человеком и не выдавал чужих секретов.

– У меня в голове мои воспоминания смешались с… не моими.

– Типичные последствия дрифта, – ничуть не удивившись, кивнул доктор Му. – Головная боль? Головокружение? В глазах не расплывается?

Шэнь Юань мотал головой в ответ на каждый новый вопрос. Доктор Му проверил реакцию зрачка на свет, мельком глянул на прикроватный экран, сделал пару пометок на планшете, сел на край кровати и совершенно непрофессионально вздохнул.

– Господин Шэнь не обидится, если я буду откровенен?

– Не обидится. И… можно на ты. У меня такое чувство, что я вас давно знаю.

– Это тоже последствия дрифта. Мы с Цингэ и правда давно знакомы, почти что с детства… я на базу-то устроился следом за ним. Поэтому… пусть адмирал Юэ тебе выговаривает за безрассудство и расписывает возможные последствия. Со своей стороны скажу – спасибо. Если бы не ты, он бы не выжил… а мне пришлось бы хоронить друга.

Шэнь Юань заморгал, переваривая информацию. Всего за полминуты он узнал о докторе Му – Му Сине – больше, чем из всего «Пути гордого бессмертного кайдзю». Что делать с этим новым знанием, Шэнь Юань не имел ни малейшего понятия… но чувствовал, что этот мир, ранее существовавший для него лишь на страницах книги, резко стал живее и объемнее. Шэнь Юань словно из чужака превратился в почетного гостя, которому позволили краем глаза заглянуть в личные покои хозяев.

…Секунду.

– Что значит «не выжил»? Да, атака Ша Хуалин его задела, но Лю Цингэ все еще мог бы закончить бой даже в одиночку…

– Не мог бы. Он слишком долго сражался без второго пилота, я предупреждал, что нагрузка чересчур велика, но он меня не слушал, а адмиралу Юэ нужен был защитник базы. Все понимали, что это лишь временное решение, что Лю Цингэ не дотянет до совершеннолетия своей сестры… но он слишком упрям, чтобы это признать.

Шэнь Юань медленно кивнул. Забавно: в книге Шэнь Цзю, выходит, не нужно было тайком убивать давнего врага, достаточно было бы подождать немного, и Лю Цингэ умер бы сам… но Шэнь Цзю не сумел сдержать свою низкую натуру и получил за это справедливое наказание. Было в этом что-то… поэтичное.

Любопытно, Жеребец так и задумывал? Если да, то мнение Шэнь Юаня о его писательских способностях чуть выросло. Если нет… что ж, Шэнь Юань и раньше думал, что этот мир слишком уж живой и подробный для порождения разума не самого талантливого автора.

В коридоре послышались шаги, и адмирал Юэ влетел в палату, для проформы постучав по дверному косяку. Доктор Му раздраженно поморщился и заступил ему дорогу.

– Адмирал, я понимаю ваше беспокойство, но вы могли бы хотя бы надеть халат. И маску. А еще лучше – подождать меня в моем кабинете, а не ломиться в стерильное помещение в грязных ботинках.

Шэнь Юань быстро оглядел адмирала Юэ. Судя по всему, тот еще не ложился – в отличие от доктора Му, которого явно подняли с постели. И ботинки у адмирала были совсем не грязными… да откуда вообще грязь на базе, стоящей посреди океана? Доктор Му то ли преувеличивал, то ли продолжал какой-то давний спор, то ли просто срывал раздражение из-за побудки.

– Как он? – спросил Юэ Ци, едва дождавшись, когда доктор Му закончит свою тираду. Доктор Му поморщился.

– Жить будет. Никаких долгосрочных последствий ни в физическом, ни в ментальном плане. Мы уже провели все необходимые тесты, худшее, что ему грозит – это шрамы от пары царапин. Но сессии с психотерапевтом я все же пропишу – стандартная процедура после первого полноценного дрифта.

Адмирал Юэ выдохнул и вдруг обмяк. Доктор Му взял его за плечо и вывел в коридор, не позволяя даже словом перемолвиться с Шэнь Юанем.

– Пойдемте, адмирал. Пациенту нужен покой. Пообщаетесь завтра.

Шэнь Юань выдохнул, кое-как нашел кнопку выключения света и попытался вновь уснуть. Голова разболелась, на глаза словно давило изнутри, но Шэнь Юань надеялся, что после пары часов отдыха станет полегче.

Наутро Шэнь Юаня покормили жидкой безвкусной кашей, осмотрели с ног до головы, померили температуру, давление, прогнали через какие-то анализы и вообще, кажется, решили залечить до смерти – видимо, сказался полуночный разговор доктора Му с адмиралом Юэ. Адмирал, к слову, прибыл в палату не с рассветом, чего Шэнь Юань от него почти ждал, а после завтрака.

– Дела отвлекли, – пояснил Юэ Ци, точно почувствовав удивление Шэнь Юаня. – Сам понимаешь, после нападения кайдзю всегда не продохнуть… а сейчас еще журналисты откуда-то пронюхали, что Чэнлуань пострадал, и подняли шумиху.

– Пострадал Егерь или пилот? – уточнил Шэнь Юань, зная, что к Лю Цингэ порой обращались и так. Юэ Ци поморщился.

– Лю Цингэ в порядке, – он сделал паузу, точно ожидая от Шэнь Юаня реакции, затем продолжил. – Врачи советуют ему отлежаться пару недель без нагрузок на мозг, но он с утра уже крутился возле тренажеров… честно, я бы сам ему выдал подзатыльник, если бы не боялся устроить сотрясение. Взрослый мужчина, а ведет себя хуже ребенка.

Шэнь Цзю в ответ наверняка съязвил бы, что Лю Цингэ нечего сотрясать. Шэнь Юань готов был спорить, что именно такого ответа Юэ Ци и ждал: наверняка он пытался устроить Шэнь Юаню проверку, уж больно нехарактерным было резкое замечание. Шэнь Цзю точно не упустил бы возможность позубоскалить у Лю Цингэ за спиной… но Шэнь Юань с Лю Цингэ не враждовал и не хотел начинать. Сложно злиться на человека, в чей разум ты нырнул с головой и пробыл там больше четверти часа.

– Ты ведь начальник базы. Он тебя уважает. Поговори с ним.

Юэ Ци разочарованно вздохнул, но ответить ничего не успел: дверь палаты открылась.

– Он со мной уже поговорил. Дважды. И Му Синь трижды. Я скоро с ума сойду от этих бесконечных нотаций.

Лю Цингэ стоял на пороге, с вызовом вскинув бровь. Шэнь Юань жадно оглядел его: следов ран не было, но вот белки глаз оставались жутковато-красными от лопнувших сосудов, а на левой скуле цвел роскошный синяк в пол-лица. Если бы не это, да не болезненная бледность, Лю Цингэ выглядел бы произведением искусства, слишком прекрасным, чтобы существовать на самом деле… или могущественным заклинателем, давно избавившимся от всех недостатков внешности.

– Ты как? – Лю Цингэ подошел поближе и теперь глядел на Шэнь Юаня с беспокойством. – Первый дрифт все-таки… если почувствуешь, что что-то неладно, лучше иди к мозгоправам. Лезть в кабину Егеря без брони и так опасно, а уж в твоей ситуации…

– В порядке, – перебил его Шэнь Юань, пока Юэ Ци не присоединился к лекции. – И от тебя я про опасность слышать ничего не хочу. Лицемер.

Лю Цингэ вдруг по-мальчишески ухмыльнулся и хлопнул Шэнь Юаня по плечу.

– Молодец. Выбирайся поскорее, в этих больницах от скуки сдохнуть можно. Поговорим позже, – Лю Цингэ наклонился совсем близко, так, что его дыхание щекотало ухо, и выдохнул на грани слышимости, – Шэнь Юань.

Chapter Text

Все пропало. Все пропало, все пропало, все пропало.

Юэ Ци уже давно ушел, недовольно хмурясь, а Шэнь Юань все сидел на больничной койке уставившись в пространство и осмысливая последствия своей дурной затеи.

Лю Цингэ знал, кто он такой.

Конечно, он знал! Не только Шэнь Юань был в чужом разуме – Лю Цингэ в это время тоже мог видеть его мысли и воспоминания. В дрифте нельзя было ничего скрыть, утаить… Шэнь Юань совсем забыл об этом, у него были заботы поважнее: например, не умереть вместе со всей базой. Но теперь… теперь Шэнь Юань вляпался по собственной глупости.

Его немного утешало одно: Лю Цингэ и Шэнь Цзю не ладили. Даже больше, чем просто не ладили: терпеть друг друга не могли, постоянно громко ссорились прямо при учениках… неудивительно, что Лю Минъянь мгновенно поняла, что произошло, едва увидела Шэнь Цзю рядом с Егерем ее брата. Да и на камерах должны были остаться записи того, как Шэнь Цзю лезет в кабину… а происходящее в Егере транслировалось напрямую операторам базы, вместе с жизненными показателями пилотов. К тому же в книге упоминалось, что Шэнь Цзю давно обещал прикончить Лю Цингэ при первой же удобной возможности, но не сумел бы одолеть его не то что в честном бою – даже со спины…

В книге! Шэнь Юань подпрыгнул на больничной койке. Если он сам знал про «Путь гордого бессмертного кайдзю», а Лю Цингэ побывал в его разуме, значило ли это?.. Боги, неудивительно, что Лю Цингэ ломился к нему в палату, стремясь пообщаться!

– Учитель? – Мин Фань отвлек Шэнь Юаня от размышлений, проскользнув в дверь. – Я ненадолго, меня пустили только узнать план уроков на следующие несколько дней…

Шэнь Юань вздохнул. Что ж, здесь можно было и схалтурить немного: Шэнь Юань велел повторять уже пройденные приемы и помогать друг другу исправлять ошибки, отрабатывать взаимодействие в команде. Трижды подчеркнув, что никаких издевательств над младшими более не потерпит, Шэнь Юань отпустил неловко опустившего взгляд Мин Фаня восвояси.

– Учитель, – выпалил Мин Фань уже возле двери, – спасибо вам! Там, в Егере… вы здорово справились!

Мин Фань поклонился – скованно, точно движение было ему не совсем привычным – и вышел. Шэнь Юань откинулся на подушку. Похоже, его выходка имела и приятные последствия: теперь вся база знала, что Шэнь Цзю пришел им на помощь в трудной ситуации, спас жизнь Лю Цингэ, помог убить Кайдзю. С таким подвигом за плечами налаживать отношения с окружающими будет намного легче – а внезапное дружелюбие можно будет списать на шок после дрифта.

Спустя сутки ожесточенного планирования Шэнь Юань откровенно заскучал. В госпитале его явно держали по приказу адмирала Юэ: доктор Му ведь ясно сказал, что физически Шэнь Юань почти здоров. Шрамы от царапин в этом мире за серьезную проблему не считались, хотя будь Шэнь Юань по-прежнему заклинателем, избавился бы от них первым же делом.

Долгий ожесточенный спор с Юэ Ци вымотал Шэнь Юаня настолько, что он едва не остался в больнице еще на одну ночь, хотя и ухитрился выбить себе разрешение выписаться и вернуться в свою комнату. Юэ Ци стращал Шэнь Юаня возможными последствиями, рассказывал о несчастных случаях после дрифта, только что презентацию не устроил, в красках расписал все, что могло пойти не так, когда Шэнь Юань залез в кабину Чэнлуаня и подключился к разуму Лю Цингэ напрямую, даже без брони… Хорошо, что Шэнь Юань не знал этого раньше: он бы, пожалуй, был слишком напуган, чтобы попытаться. Воистину, боги берегли дураков.

Наконец Шэнь Юань попрощался с доктором Му и сестрой Цин, почти бездумно добрался до лифта, ткнул в нужную кнопку, невидящим взглядом уставился в стену и только тогда осознал, что повседневные вещи больше не казались ему странными и незнакомыми. Шэнь Юань легко читал надписи, не спотыкаясь на упрощенных иероглифах, разбирал обозначения, мог отличить кодовую панель от сканера отпечатка пальца… Все же дрифт с Лю Цингэ сильно ему помог. Поразительно, что Шэнь Юань осознал это лишь спустя два дня, хотя, пожалуй, объяснимо: на него слишком много навалилось. К тому же полученная во время дрифта информация не ощущалась новой: даже напротив, Шэнь Юань будто знал ее всю жизнь и слегка подзабыл, как уроки алгебры после старших классов…

Интересно, Лю Цингэ сейчас так же мучился, вспоминая чужую семью, сравнивая привычный ему мир с чужими впечатлениями, спотыкаясь на давно знакомых словах?

Шэнь Юань только покачал головой. Спросить ему не хватило бы храбрости.

Повторный обыск комнаты Шэнь Цзю, уже с новыми силами и новым пониманием происходящего, не сильно помог. Шэнь Юань обнаружил еще пару тайников, но в них опять были банковские карты и ценности. Что ж, с новообретенными знаниями Шэнь Юань легко мог использовать оставшиеся ему «в наследство» богатства, чтобы скрыться. Сделать пластическую операцию, сменить паспорт… уехать в какую-нибудь европейскую страну, где жители не различают азиатов в лицо. И никогда не вспоминать ни базу Цанцюн, ни Шэнь Цзю, ни гребаный «Путь гордого бессмертного кайдзю», ни Лю Цингэ, ни дикий короткий бой с Ша Хуалин, ни дрифт…

А дальше? Без Шэнь Цзю никто не столкнет Ло Бинхэ в Разлом. Ло Бинхэ не узнает о своем происхождении, не сможет привести человечество к победе. Лю Цингэ, если верить доктору Му, мог и погибнуть без второго пилота. Во всем мире не останется безопасных мест…

Шэнь Юань помотал головой. Ну зачем сразу представлять себе самое худшее? Ло Бинхэ был талантливым мальчиком, он уж точно не остался бы безвестным учеником надолго. Лю Минъянь вскоре должна была достигнуть нужного возраста. Вместе Чэнлуань и Чжэнъян уж точно отразили бы атаку кайдзю, а там, глядишь, и план контрнаступления человечества сработал бы. От Шэнь Юаня это никак не зависело. Нечего воображать себя богом, от которого зависят миллиарды жизней: так и с ума сойти недолго.

Лежащий на столе смартфон зазвонил. Шэнь Юань ухватил его, увидел на экране имя Юэ Ци и быстро принял вызов.

– Слушаю, адмирал.

– Не нужно так официально, – устало ответил Юэ Ци. – Тебе и твоему классу согласовали выезд в город на следующих выходных. Все равно сейчас затишье после прорыва кайдзю, когда еще выдастся такая возможность. Можешь обрадовать детей.

– Спасибо, – с чувством сказал Шэнь Юань. Выезд в город! Единственная возможность сбежать куда подальше! Шэнь Юань решил воспринимать это как знак небес и отбросить все ненужные сомнения.

– Не за что. Зайди ко мне, подпишешь пару документов… да ты и сам знаешь.

Что за документы ему придется подписывать, Шэнь Юань представлял себе весьма смутно, но с готовностью согласился. Юэ Ци положил трубку, и Шэнь Юань тупо уставился на экран. Заряд упал до двух процентов, но все еще держался: то ли модель была новая, то ли кто-то заряжал смартфон в отсутствие владельца.

Неважно. Скоро Шэнь Юань оставит все это позади.

План уроков на следующую неделю он продумывал особенно тщательно: нельзя было, чтобы кто-то заподозрил неладное и помешал выезду. Конечно, всегда оставалась возможность, что Лю Цингэ его выдаст, но пока что все было тихо. СБ не ломилась в дверь с оружием наперевес, никто не тащил Шэнь Юаня в лаборатории, чтобы вскрыть ему черепную коробку, да его даже к психотерапевту пока не гнали! Хотя Шэнь Цзю наверняка и сам бы не пошел: уж что-что, а его нежелание раскрывать душу мозгоправам совершенно точно никого не удивило бы.

Шэнь Юаню ни разу в жизни не доводилось учить кого-то. Учиться самому – о, это он умел и любил. Но вот передавать знания другим, объяснять и показывать на практике Шэнь Юаню пришлось впервые. Это было в равной мере сложно и интересно, особенно когда дети схватывали на лету, глядели на него горящими глазами и жадно задавали вопросы. Шэнь Юаню на ходу приходилось придумывать ответы – или искать их в позаимствованных у Лю Цингэ воспоминаниях. Два вечера он провел, ломая голову над возможностью как-то объединить принятый на Цанцюн жесткий боевой стиль с его собственным, пока не выругал себя за легкомыслие: он собирался уйти, спустя пару дней он бросит этих детей одних в городе без присмотра!..

Мысль оставила во рту неприятный привкус. Шэнь Юань торопливо утешил себя тем, что во главе группы будет верный Мин Фань, уже собравший все необходимые документы, согласия родителей, заявления на выезд и прочую чушь. Шэнь Цзю не зря так выделял этого мальчика: Мин Фань был не слишком хорошим – хотя и небесталанным – бойцом, но отличным организатором.

Впрочем, в целом неделя прошла довольно тихо. Шэнь Юань лишь надеялся, что это поблажка от судьбы, а не затишье перед бурей.

Всю тщетность своих надежд Шэнь Юань осознал, когда в пятницу, уже во вторую половину дня, адмирал Юэ решил заявиться к ним на урок – якобы с внеочередной проверкой. Шэнь Юань, воспользовавшись случаем, тут же попросил его рассказать пару баек из собственного богатого опыта: пусть не все ученики Шэнь Цзю стали бы пилотами, но многие из них после обучения оставались на базе техниками, администраторами, ассистентами… Тому же Мин Фаню не помешало бы узнать об управлении армией из первых рук; Шэнь Юань даже задумался, не стоит ли после урока порекомендовать мальчика Юэ Ци – когда еще у него будет такая возможность?..

Никогда. Если все пройдет по плану, то Шэнь Юаню оставалось два дня на базе – и долгожданная свобода.

Юэ Ци не отказал. Он оказался отличным рассказчиком, дети слушали его, затаив дыхание – и не только потому, что Юэ Ци был живой легендой. Он прекрасно вычленял суть, оставляя только самые важные – или интересные – детали, чутко ловил настроение слушателей, охотно отвечал на вопросы. Если поначалу Шэнь Юань пребывал в легком ужасе от неожиданного вторжения, то теперь был, пожалуй, даже благодарен Юэ Ци за возможность отдохнуть немного. К тому же Шэнь Юаню и самому любопытно было узнать о прошлом адмирала Юэ: Жеребец в своей книге так его и не раскрыл, хотя в самом начале щедро рассыпал по тексту намеки.

Урок вот-вот должен был завершиться, и Шэнь Юань задумался, стоит ли прервать Юэ Ци, или лучше дать ему договорить. Принять решение он так и не успел: дверь распахнулась.

– Вы еще не закончили? – недовольно спросил Лю Цингэ, едва нашел взглядом Шэнь Юаня. Шэнь Юань приподнял бровь и указал глазами на Юэ Ци. Лю Цингэ, впрочем, не смутился. – О, ты тоже здесь. Отлично. Я как раз хотел уточнить, какие бумаги заполнять – что-то я уже подписывал, но согласие на совместный дрифт, наверное, надо будет…

– Твоей сестре еще два года до совместного дрифта, – напряженно напомнил Юэ Ци. Лю Цингэ только головой мотнул и кивнул на Шэнь Юаня.

– Не говори ерунды. Он – мой второй пилот.

– Что?.. – растерянно произнес Шэнь Юань.

– Исключено, – одновременно с ним отрезал Юэ Ци. Лю Цингэ посмотрел на него с вызовом.

– Назови мне хоть одну причину.

– У вас нулевая совместимость.

– У нас в дрифте было пятьдесят девять процентов. И это с первого раза, без подготовки, без брони, без унигеля. Дай нам неделю – добьем до восьмидесяти.

– Я вообще-то здесь стою, – вмешался Шэнь Юань. – И сам могу за себя говорить.

– В любом случае, пилотами так быстро не становятся, – Юэ Ци, кажется, принял недовольство Шэнь Юаня за нежелание. – Учитель Шэнь последний раз проходил тесты несколько лет назад…

– Тесты? Ладно, – Лю Цингэ широкими шагами прошел к тренажеру, опустился в кресло и натянул шлем. – Включай.

Шэнь Юань помедлил полминуты, но Лю Цингэ не сдвинулся с места. И судя по тому, что Шэнь Юань помнил из дрифта, в данном случае быстрее было согласиться, чем переубеждать упрямого осла. Приняв неизбежное, Шэнь Юань сел в соседнее кресло, быстро подсоединил сенсоры к рукам и шее. Лю Цингэ за это время успел выставить тренировочную программу.

– Инициирую нейронное рукопожатие, – донесся до Шэнь Юаня чуть дрожащий голос Мин Фаня.

Настоящего единения в симуляторе, конечно, было не достичь. Шэнь Юань не мог читать разум Лю Цингэ как открытую книгу или впитывать его воспоминания как губка. Связи хватало лишь на то, чтобы чувствовать эмоции друг друга и двигаться в унисон. Полноценно пилотировать егерь с подобным суррогатом дрифта тоже не вышло бы, хотя вроде какие-то исследования на эту тему велись. Но для упражнений их нынешнего поверхностного рукопожатия – хотя вернее было бы назвать его соприкосновением – должно было хватить.

Лю Цингэ, как выяснилось, выставил максимальную сложность. Они находились в Егере посреди полуразрушенного города, а вокруг собралось полчище кайдзю, довольно мелких, но увертливых. Со стороны Лю Цингэ пришла волна азарта: очевидно, он тосковал по схваткам всю неделю. Доктора ведь запретили ему нагрузки, вспомнил вдруг Шэнь Юань… а потом губы сами растянулись в хищной улыбке.

Он, оказывается, тоже скучал. И по бою, и по Лю Цингэ. Забавно, они в дрифте-то были не дольше четверти часа, но Шэнь Юань успел привыкнуть к знанию, что он не один, что его поддержат, что ему есть, на чье плечо опереться…

Да и чего греха таить – хотелось вновь объединить их боевые стили и посмотреть, что выйдет.

Егерь на экране симулятора выпрямился, поднял руки и ударил сложенным кулаком правой по ладони левой.

И кинулся в бой.

Шэнь Юань не был уверен, сколько времени заняла их тренировочная сессия. Казалось, все кончилось за один миг: вот они с Лю Цингэ двигались среди развалин, уворачиваясь от острых когтей, шипов, плевков кислотой и таранящих атак, а потом кайдзю вдруг кончились, и Шэнь Юань с Лю Цингэ замерли посреди пустого пространства, тяжело дыша. Более того, они не сильно повредили зданиям – и Шэнь Юань точно знал, что это заслуга Лю Цингэ, который даже в бою не забывал о необходимости беречь окружение. Все же свое звание лучшего пилота он заслужил по праву.

– Разъединяю нейронное рукопожатие, – услышал Шэнь Юань. Сперва он ощутил мимолетное облегчение от того, что остается в своем разуме один, но вскоре на смену ему пришло… Шэнь Юань не знал, как это назвать. Опустошение? Тоска? Хотелось вновь стать с Лю Цингэ одним целым, вновь сплавить два разума в один.

Шэнь Юань глубоко вдохнул и выдохнул, привычно попытался пустить ци по телу, затем мысленно прочитал первые строки знакомого до боли трактата и вдруг успокоился. Очистить разум получилось на удивление легко и быстро, точно Шэнь Юань до сих пор был в собственном теле, в собственном мире. Кое-как проморгавшись, он стянул шлем и огляделся. Лю Цингэ уже успел встать, подойти ближе, и теперь помогал Шэнь Юаню отлепить от тела датчики. Черный лонгслив Шэнь Цзю, уж на что был сделан из какой-то высококачественной ткани с терморегуляцией, пропитался потом и неприятно лип к груди, спине и подмышкам. Наконец Шэнь Юань с помощью Лю Цингэ сумел встать из кресла симулятора и перевел взгляд на экран статистики.

Шестьдесят девять процентов синхронизации. Новый рекорд по скорости завершения миссии, по эффективности использования боеприпасов, по количеству уничтоженных врагов, по количеству оставшихся целыми зданий…

Ученики глазели на Шэнь Юаня и Лю Цингэ, разинув рты, а затем вдруг разом зааплодировали. Юэ Ци поморщился и кашлянул.

– Впечатляюще. Но шестьдесят девять процентов все еще недостаточно…

– В следующий раз будет больше, – пообещал Лю Цингэ и Шэнь Юань сперва кивнул, заразившись его уверенностью, затем спохватился. Какой еще «следующий раз»? Ему нужно было бежать, а не заниматься глупостями!

– Есть ведь официальные тесты на дрифт-совместимость. И по ним у нас, сколько помню…

– То было раньше, – перебил Лю Цингэ. Шэнь Юань взглянул ему в глаза и прикусил язык. Лю Цингэ в любую минуту мог выдать его секрет окружающим – не стоило с ним спорить.

– Если ты так уверен, что результат успел измениться, то я согласую повторное прохождение тестов, – вмешался Юэ Ци. – И только по их результатам…

– Согласуешь – и отлично, – Лю Цингэ тряхнул головой, и Шэнь Юань отогнал дурацкую мысль, что Лю Цингэ пошли бы длинные волосы, собранные в какую-нибудь простую прическу – пучок или конский хвост. – Идем.

Насколько Шэнь Юань знал – из книги и из разрозненных воспоминаний Лю Цингэ, – тесты на дрифт-совместимость проходили в несколько этапов. Письменные, которые требовалось заполнять в одиночку, потом собеседование, потом сдача нормативов… Но Лю Цингэ, разумеется, рванул сразу в зал для спаррингов. Шэнь Юань ожидал, что он скинет высокие ботинки на ходу, но Лю Цингэ, на удивление, спокойно их расшнуровал, поставил на полку и лишь потом шагнул на мат.

– Ты не обязан, если не хочешь, – шепнул Юэ Ци, неизвестно когда успевший очутиться рядом с Шэнь Юанем. – Просто откажись, силой тебя никто не заставит.

Шэнь Юань кивнул. Это и впрямь было бы лучшим выходом: он все еще не знал, на что способно тело Шэнь Цзю, не выдалось случая проверить. Он уже открыл рот, но тут Лю Цингэ взглянул на него с вызовом и приглашающе повел рукой. Шэнь Юань замер на месте, чувствуя, как колеблется. Вообще-то он не слишком любил бои на мечах, но упустить возможность скрестить клинки с тем самым Богом Войны было бы обидно… да что там – преступно!

В конце концов, Шэнь Юань всегда мог отказаться позже. Сказать, что Лю Цингэ ему не подходит, что Шэнь Юань не чувствует с ним единения – кто мог это проверить? В таких вещах полагались лишь на слово пилота. Юэ Ци, пожалуй, был бы только рад оставить Шэнь Юаня – Шэнь Цзю – на базе, в безопасности. Один спарринг – а потом Шэнь Юань откажется.

Он разулся, скинул лонгслив, оставшись в черной хлопковой майке. Лю Цингэ молча подал Шэнь Юаню шест, поклонился и встал в позицию. Шэнь Юань поклонился в ответ.

– Помните: тест на совместимость – это диалог, – раздался рядом напряженный голос Юэ Ци. – Не схватка, не базарная склока. Если я увижу, что вы пытаетесь причинить друг другу вред, – посчитаю тест проваленным.

Лю Цингэ коротко кивнул и жестом предложил Шэнь Юаню нападать. Шэнь Юань двинулся по кругу, пытаясь почувствовать каждую мышцу, слиться с окружением, услышать каждый шорох… словом – войти в боевую медитацию. У него даже получилось достичь приблизительно похожего состояния разума; пусть это и было жалким подобием настоящего транса, лучшего Шэнь Юаню едва ли удалось бы добиться. Он шагнул вперед и взмахнул шестом, взвешивая его в руке… а в следующий миг Лю Цингэ двинулся ему навстречу. Шэнь Юань не сумел толком разглядеть атаку, лишь почувствовал удар под коленями – а затем чужую руку, обхватившую его за талию.

Лю Цингэ остановил его, не позволил упасть – хотя Шэнь Юань все равно приземлился бы на достаточно мягкий мат. И все же осознание что-то стронуло в нем; Шэнь Юань вспомнил, что не находится в смертельной опасности, не пытается выиграть. Он лишь учился у еще одного мастера меча – и это помогло ему настроиться на нужный лад куда лучше медитаций.

– Боюсь, я не совсем понял этот прием… можно попросить пилота Лю повторить?

Лю Цингэ коротко кивнул и помог Шэнь Юаню подняться. Они отошли друг от друга, а затем Лю Цингэ двинулся вновь – уже медленнее, четко обозначая каждое движение. На этот раз Шэнь Юаню удалось уйти от удара, даже атаковать в ответ. Лю Цингэ, впрочем, легко отбил его атаку, и Шэнь Юань безмолвно принял, что нападать бесполезно. Оставалось лишь прибегнуть к привычной тактике: уклоняться, защищаться, ждать, пока Лю Цингэ устанет и начнет совершать ошибки… хотя сам Шэнь Юань, пожалуй, вымотался бы куда раньше.

Спарринг оказался даже более интересным, чем Шэнь Юань ожидал. Лю Цингэ не стеснялся нападать первым, используя незнакомые Шэнь Юаню приемы, а Шэнь Юань пытался на ходу уйти от удара или как-то отбиться; если у него не получалось, Лю Цингэ повторял атаку снова и снова, пока Шэнь Юань не находил решение. Впрочем, пару раз ему и самому удалось блеснуть, показать Лю Цингэ пару незнакомых для него движений. Наверняка со стороны это больше напоминало танец, чем драку, но Шэнь Юань предпочитал именно такие тренировки, а Лю Цингэ легко под него подстроился – то ли из-за дрифта, то ли благодаря природным умениям. Он был лучшим бойцом из всех, с кем Шэнь Юаню доводилось скрещивать клинки – и Шэнь Юань остро пожалел, что Лю Цингэ родился в мире «Пути гордого бессмертного кайдзю». В собственном мире Шэнь Юаня Лю Цингэ стал бы одним из лучших заклинателей поколения, возможно, вознесся бы в юном возрасте… и они с Шэнь Юанем никогда бы не встретились.

Отвлекшись на мысли о том, как выглядел бы Лю Цингэ в нормальной одежде из нескольких слоев, Шэнь Юань пропустил удар. На этот раз Лю Цингэ позволил ему упасть – а затем перекинул бедро через его грудь, придавил к полу собственным весом и прижал конец шеста к горлу Шэнь Юаня.

– Довольно, – прервал их сухой голос Юэ Ци. – Я увидел все, что хотел.

Шэнь Юань торопливо спихнул с себя Лю Цингэ, принял предложенную руку помощи, поднялся и поклонился, радуясь, что свободные штаны скрывают его реакцию. Лю Цингэ, даже с короткой стрижкой, был редкостным красавцем, к тому же облаченным в неприлично открытую по меркам родного мира Шэнь Юаня одежду… и Шэнь Юань чувствовал жар его тела через тонкую ткань майки, видел, как бежевая безрукавка Лю Цингэ прилипла к коже, обрисовывая грудь и живот. Шэнь Юань был не железным! А в этом мире погасить потребности медитациями было нельзя!

Что ж, зато он худо-бедно понял возможности своего-чужого тела. Пара застарелых травм явно мешали Шэнь Цзю двигаться, основа у него была ужасная, самые базовые движения он усвоил неверно, и переучиться Шэнь Юань уже не смог бы… но с этим можно было работать.

– Пройдете письменные тесты завтра, – по-прежнему недовольно продолжил Юэ Ци. – Если все будет успешно, то начнете повышать уровень синхронизации.

Шэнь Юань поклонился ему, глубже, чем Лю Цингэ, а когда он выпрямился, его вновь оглушили аплодисменты. В тренировочном зале неизвестно когда успела собраться целая толпа: ученики Шэнь Юаня, которые, очевидно, прошмыгнули следом за ним, пользуясь тем, что в суматохе Шэнь Юань забыл объявить урок законченным, кое-кто из персонала, кто, вероятно, пришел попрактиковаться… Доктор Му дружелюбно кивнул Шэнь Юаню. Стоявшая рядом женщина – командор Ци, всплыло в памяти ее имя, – холодно прищурилась.

– Если бы не видела это своими глазами, ни за что не поверила бы.

Лю Цингэ по-мальчишески ухмыльнулся, отвел со лба мокрые от пота волосы и закинул шест на плечо. Зрители хором восхищенно вздохнули, и Шэнь Юань осознал три вещи разом.

Во-первых, этот небрежный жест сегодня будет сниться всем присутствующим в неприличных снах.

Во-вторых, Шэнь Юань будет в числе этих самых сновидцев.

В-третьих, Лю Цингэ совершенно точно узнает об этом, когда они с Шэнь Юанем снова войдут в дрифт.

Шэнь Юань одевался и обувался, ведомый памятью тела, потому что в разуме царил раздрай. Если сейчас согласиться с Лю Цингэ, стать его вторым пилотом, то о побеге можно было забыть раз и навсегда. Пилоты были знаменитостями, их лица мелькали на каждом экране, на каждой обложке. Обычного учителя могли и не отследить, но вот второго пилота «Чэнлуаня» узнавали бы на улице с полувзгляда, и ни одна подпольная клиника не взялась бы делать ему пластическую операцию.

Стать вторым пилотом «Чэнлуаня» значило рисковать своей жизнью. Не каждый день – но достаточно часто, пока Ло Бинхэ не сумеет примирить людей и кайдзю, а это произойдет не скоро. Шэнь Юаню к тому моменту будет лет пятьдесят… а в этом мире остановить старение с помощью заклинательства было нельзя. Если он доживет, то выйдет на пенсию развалиной с кучей старых травм. И это не говоря о постоянных боях, чудовищной нагрузке на мозг – ученые все еще не могли с уверенностью сказать что-либо о долгосрочных последствиях дрифта. В конце концов, если бы Шэнь Юань стал одним из пилотов базы «Цанцюн», то темное прошлое Шэнь Цзю могло догнать его куда раньше, чем в изначальном сюжете.

Да, согласиться на предложение Лю Цингэ было бы невероятной глупостью. И все же Шэнь Юань собирался совершить эту глупость.

Он не мог оставить Цанцюн без защиты. Не после того, как познакомился с работниками базы. Не после того, как учил Ло Бинхэ и остальных детей владению мечом. Не после того, как сидел вечерами с Мин Фанем, проверяя эссе.

Не после того, как он вошел в дрифт с Лю Цингэ.

– Подумай до завтра, – без малого умоляюще сказал Юэ Ци, услышав его решение.

Наутро Шэнь Юань знакомым путем добрался до столовой, отстоял в очереди, расписался – хорошо, что тело Шэнь Цзю двигалось «на автомате», и Шэнь Юаню не пришлось даже включать голову, чтобы оставить на бумаге несколько резких росчерков! Затем он взял поднос, набрал себе еды: уже знакомую ему кашу, а еще блинчиков с черничным вареньем, сэндвич с индейкой и салат с кукурузой. Что-то из этого должно было оказаться съедобным, а кроме того, Шэнь Юаню было попросту любопытно попробовать новые и необычные блюда.

Держа в руках полный поднос, Шэнь Юань отошел подальше, чтобы не мешать окружающим, и нахмурился. Куда сесть? Поискать кого-то знакомого? Что, если он увидит человека, которого знал Шэнь Цзю, но не знал Шэнь Юань? Помогут ли ему воспоминания Лю Цингэ? А вдруг?..

– Хватит стоять столбом, – голос Лю Цингэ за спиной вырвал Шэнь Юаня из раздумий. – Пошли, мой стол там.

Лю Цингэ сидел рядом с доктором Му и незнакомым Шэнь Юаню техником в синей униформе. По счастью, оба уже заканчивали есть, так что Шэнь Юань вежливо поздоровался, улыбнулся, поставил поднос на стол и потихоньку цедил кашу, пока их с Лю Цингэ соседи не ушли. Вдвоем было полегче: Лю Цингэ не удивился бы, если бы Шэнь Юань ел незнакомые блюда как-то неправильно или вовсе выплюнул что-то невкусное.

Сам Лю Цингэ цедил протеиновый коктейль, который, сколько помнилось Шэнь Юаню, должен был содержать все необходимые для организма элементы. Выглядел он, впрочем, весьма неаппетитно: в своем родном мире Шэнь Юань, пожалуй, побоялся бы пробовать эту сероватую жижу.

– На вкус это редкая дрянь, – ответил Лю Цингэ на его вопрос. – Но тут вся еда паршивая… а самому готовить времени не хватает, да и возможность не всегда есть. Лучше уж так. Пять минут мучений, пять минут тошноты – и ты свободен до следующего приема пищи.

На вкус Шэнь Юаня, еда в столовой была… съедобная. Не шедевр, конечно, но и не помои. Хотелось поделиться впечатлениями с Лю Цингэ, но Шэнь Юань побоялся, что их кто-нибудь подслушает – а начни он шептать Лю Цингэ на ухо, это могло вызвать подозрения.

Письменные тесты показали ровно то, чего Шэнь Юань ожидал: дрифт-совместимость в наличии (разумеется!), сейчас еще не очень высокая, но ее можно улучшить. Потенциально они с Лю Цингэ отлично подходили друг другу, почти идеально. Юэ Ци дал понять, что он все еще против, но мешать Шэнь Юаню не будет и подчинится его желанию. Остальные высокие чины были впечатлены вчерашней демонстрацией.

Кроме того, Лю Цингэ и впрямь нужен был второй пилот. Его сестра все еще была подростком, выпускать ее на поле боя никто не стал бы (в книге Ло Бинхэ и Лю Минъянь выскользнули самовольно, пользуясь всеобщей паникой), а других дрифт-совместимых кандидатов на базе не было.

Чтобы повысить процент совместимости, пилотов обычно селили вместе: они проводили бок о бок целые дни, лучше узнавали друг друга, притирались друг к другу. Шэнь Юань наотрез воспротивился покидать комнату Шэнь Цзю, памятуя о тайниках с деньгами, но Лю Цингэ на удивление легко согласился к нему переехать. Правда, не сразу, а через пару дней: Юэ Ци настаивал, что Шэнь Юаню все еще нужно посетить психолога и получить разрешение на пилотирование.

Эту обязанность Шэнь Юань саботировал и оттягивал всеми силами. Дошло до того, что Лю Цингэ как-то раз перехватил его в коридоре, взял за плечо и отвел в какую-то пустующую комнату.

– В чем дело?

Шэнь Юань огляделся, убедился, что их никто не видит и не слышит, потом вспомнил про камеры наблюдения, подошел ближе к Лю Цингэ и шепнул ему в ухо:

– Ты знаешь, кто я. Шэнь Цзю ведь тоже заполнял эти тесты… я понятия не имею, что он отвечал. То есть, я могу приблизительно представить, исходя из знания его характера, но… что, если этого недостаточно? Вдруг меня кто-то заподозрит?

Делиться своими тревогами с кем-то было для Шэнь Юаня внове: он даже дома этого не делал, боясь показаться слабым и беспомощным. Но здесь, в ином мире, пренебрегать чужой помощью было нельзя – а никто кроме Лю Цингэ не мог ему помочь.

– Не нужно подстраиваться под его ответы, – так же тихо сказал Лю Цингэ. – Ты впервые дрифтовал недавно, до этого получил травму головы – это вполне могло вызвать временные резкие изменения личности, никто не удивится. А вот если будешь и дальше тянуть – упустишь подходящее время.

Шэнь Юань медленно кивнул, показывая, что понял. Лю Цингэ двинулся было к выходу, но Шэнь Юань ухватил его за локоть.

– Почему ты меня не выдал? – выдохнул он, не давая себе времени передумать. Вопрос вертелся у него на языке уже несколько дней, но задать его не было возможности.

– Ты хоть представляешь… твои знания. О будущем. О другом мире. Знаешь, чего они стоят? – Лю Цингэ прижал кончики пальцев к виску Шэнь Юаня. – Я не все успел увидеть, но если в этой твоей книге была написана правда… у нас есть шанс закончить эту бойню. Спасти все человечество. Упустить его ради одного мелочного мудака, которого уже все равно не вернешь и который мне никогда не нравился?..

Шэнь Юань невольно улыбнулся. Ему Шэнь Цзю тоже никогда не нравился. Лю Цингэ коротко усмехнулся, хлопнул его по плечу и ушел – куда-то по своим делам. Тренироваться, наверное – он часами торчал в тренажерном зале. Или навестить сестру. Или… чем он там еще мог заниматься?

В скором времени Шэнь Юаню предстояло узнать ответ на этот вопрос.

У Лю Цингэ, как выяснилось, почти не было личных вещей: одежда, обувь, предметы гигиены, планшет и телефон (выданные на базе, запароленные и со всеми необходимыми средствами защиты) – вот, пожалуй, и все. Ни картин, ни статуэток, ни фотографий, ни книг… Впрочем, в ответ на прямой вопрос Лю Цингэ только хмыкнул:

– Вся эта чушь хранится на смартфоне. И фото, и книги. Так проще.

Что ж, Шэнь Юань был приятно удивлен: он ожидал, что ему придется потесниться. Как выяснилось, каждая комната на базе была рассчитана минимум на двух, а то и на четырех жильцов. К Шэнь Цзю никого не подселили только из-за его особого статуса, вызванного то ли заступничеством адмирала Юэ, то ли поганым характером. Последнее, по словам Лю Цингэ, было более вероятно: никто не хотел становиться соседом настолько склочного и мстительного человека, все боялись возможных пакостей.

– Доходило даже до подкупа, – с легкой насмешкой вспоминал Лю Цингэ. – И угроз «если не помиришься с соседом, придется тебе съезжать, у Шэнь Цзю как раз половина комнаты свободна».

– И что, работало? – Шэнь Юань сам не заметил, как подстроился под его тон.

– Еще как. По базе ходили слухи: якобы друг знакомого из соседнего отдела как-то раз подселился к Шэнь Цзю и в первый же день обнаружил опасную бритву у себя в ботинке. Или слабительное в еде. Вариантов было много. Шэнь Цзю на базе был легендой… и не в хорошем смысле.

– В хорошем, наверное, тоже, – Шэнь Юань, конечно, не сильно любил Шэнь Цзю как персонажа, но чувство справедливости побудило его вступиться. – Его же не зря на посту учителя держали.

– Его держали, потому что адмирал Юэ его защищал, – мрачно ответил Лю Цингэ. – Кого другого за такой уровень неизлечимых травм среди учеников давно вышибли бы без права преподавать. Все же есть разница между строгим учителем и учителем-садистом. Да, некоторые из его выпускников стали отличными пилотами, но это не благодаря, а вопреки. Без его наставлений они бы не тратили годы на сеансы у мозгоправов.

– Кстати об этом, – торопливо вставил Шэнь Юань, боясь отвлечься и забыть, – мне тоже прописали после… сам знаешь. Есть советы?

– В обычное время я бы тебе сказал саботировать и не ходить… Шэнь Цзю так и делал. Но сразу после дрифта лучше понаблюдаться. Просто не говори о личном. А вот новые необычные ощущения лучше отслеживать: на дрифт все реагируют по-разному. Потом привыкнешь, но поначалу будет сложно.

– А тебе? Ты ведь раньше пилотировал в одиночку…

– На тренировках все равно доводилось пробовать. Да и в процессе испытаний: попадались кандидаты, которые на бумаге должны были идеально мне подойти. На практике… все сложнее. Обычно партнерами становятся члены семьи, близкие друзья, но у меня кроме сестры никого не было.

– А мы с тобой?..

– А нам с тобой просто повезло. Но мы совместимы, я это чувствую. Тебе нужно время, чтобы прийти в себя, привыкнуть к обстановке, узнать меня получше… я-то во время дрифта неплохо изучил твою память, но у тебя сенсорная перегрузка оказалась слишком уж велика.

– Ты помнишь мои воспоминания?! – от неожиданности Шэнь Юань даже не смог толком сформулировать мысль, но Лю Цингэ его понял.

– Сейчас помню, как и ты мои. Не переживай, это ненадолго. Мозг вытесняет лишнее… через пару недель они поблекнут, станут похожи на смутный сон. Говорят, что у давних партнеров по дрифту память начинает смешиваться, но это пока не очень исследованный вопрос, а собственного опыта, как ты понимаешь, у меня нет.

– Слушай, – Шэнь Юань замялся, но в итоге решил, что лучше прояснить все недопонимания сейчас, чем «погнаться за кроликом» во время дрифта. – Мы ведь сможем видеть все воспоминания друг друга, так? Неважно, насколько постыдные и личные…

– Сможем, и что? Ты видишь мои постыдные моменты, я вижу твои.

– Да, но… что, если ты увидишь что-то, что тебе очень не понравится?

Лю Цингэ посмотрел на Шэнь Юаня неожиданно цепким взглядом и вдруг устало вздохнул.

– У тебя на меня встал, что ли?

Шэнь Юань поперхнулся от неожиданности, помотал головой, затем кивнул, чувствуя, как щекам становится жарко. Лю Цингэ только хмыкнул.

– Знаешь, со сколькими людьми я пытался войти в дрифт?

– С несколькими десятками? Под сотню? – предположил Шэнь Юань, не понимая, к чему Лю Цингэ ведет.

– С парой десятков, точнее не скажу, я и сам со счета сбился. А знаешь, сколько из них реагировали так же, как ты?

– …Все?

Лю Цингэ коротко рассмеялся.

– Ты мне льстишь. Нет, среди них были и те, кого мужчины вообще не интересовали. Так что не все… но многие. Я привык.

Шэнь Юань перевел дух.

– Тебе не будет… я не знаю… противно? Что я о тебе думал… вот так?

– Я же говорил, – неожиданно терпеливо ответил Лю Цингэ, – это работает в обе стороны. Я знаю твои секреты, ты знаешь мои. Но если ты так переживаешь… хочешь, расскажу что-нибудь личное про себя? Чтобы мы были на равных.

– Давай, – Шэнь Юань опустился на койку, опираясь спиной о стену. Ему любопытно было узнать о прошлом Лю Цингэ – еще с тех пор, как он читал «Путь гордого бессмертного кайдзю».

– Ладно, – Лю Цингэ сел рядом, привалился плечом к плечу. – Когда мне было пятнадцать, родители вернулись домой во внеурочное время и застали меня рядом с маминым шкафом… я перебирал ее украшения, пытался краситься ее косметикой.

– У тебя что, своей не было? – растерялся Шэнь Юань, лишь через пару секунд сообразив, что в этом мире украшать себя считалось не мужским занятием. Очень зря, между прочим: Лю Цингэ пошли бы серьги, пошел бы какой-нибудь изящный гуань. Хотя ему все шло – даже мешковатые штаны цвета хаки.

Лю Цингэ наблюдал за его выражением лица с легкой улыбкой. Убедившись, что Шэнь Юань вновь слушает, он продолжил:

– Отец взбесился, мать испугалась… мы здорово поругались. Они едва не сдали меня мозгоправам… «лечиться» от гейства. В последний момент отец нашел новый кружок фехтования, отволок меня туда чуть не силой, надеялся, что там из меня, как он сказал «выбьют дурь». Тренер там был очень хорошим… и очень красивым, так что я остался по собственной воле. И не пожалел.

Шэнь Юань на ощупь нашел его запястье и слегка сжал. Ему подобные неприятности были незнакомы: в родном мире Шэнь Юаня на отношения двух мужчин смотрели сквозь пальцы. Главным считалось жениться на хорошей женщине и завести с ней сыновей, чтобы род не прервался, а после этого можно было притащить в свою постель хоть десяток любовников.

Сам Шэнь Юань давно знал, что его привлекают и мужчины, и женщины – хотя мужчины чуть больше. Возможно, родители даже не заставили бы его жениться, если бы он не нашел себе никого по вкусу: Шэнь Юань был третьим сыном, долг перед предками ложился на плечи его старших братьев.

– Расскажи еще что-нибудь, – попросил Шэнь Юань. – Не обязательно личное или смущающее. Ты обо мне все знаешь… а я о тебе почти ничего.

Лю Цингэ оказался поганым рассказчиком: подробности из него приходилось вытягивать наводящими вопросами, порой он пытался замкнуться в себе, и Шэнь Юаню приходилось раз за разом подталкивать его: а что дальше? Что ты сделал после этого? Однако в итоге Лю Цингэ разговорился, сдавшись под чужим напором. Шэнь Юань, затаив дыхание, слушал о том, как Лю Цингэ сидел с маленькой Минъянь, потому что отец пропадал на работе, а мать долго мучилась от послеродовой депрессии. О том, как Лю Цингэ засматривался на своего учителя фехтования, днюя и ночуя в секции. О том, как он решил подать документы на базу Цанцюн – подальше от родителей и их постоянных подозрений и упреков. О том, как Лю Цингэ победил Шэнь Цзю во время спарринга – а после Шэнь Цзю подкараулил его с ножом. Лю Цингэ, еще юный и неопытный, здорово испугался и сам не сообразил, как именно ухитрился обезоружить Шэнь Цзю, да еще и сломать ему запястье. Шэнь Цзю тогда ногой скинул нож с решетчатого настила, а в медпункте заявил, что Лю Цингэ напал первым. Сам Лю Цингэ, конечно, тоже изложил свою версию произошедшего… но Шэнь Цзю подкараулил его в месте, где не было камер наблюдения. Драка между учениками была серьезным проступком, их обоих посадили под домашний арест на время расследования… а тогда Шэнь Цзю еще не успел заработать свою репутацию ненадежного человека, склонного к подлым приемам. Лю Цингэ был до смерти благодарен братьям Павликовским, которые обшарили всю секцию базы сверху донизу, но в итоге нашли, куда упал нож, и притащили его старшим. На ноже были отпечатки пальцев Шэнь Цзю, что подтвердило слова Лю Цингэ.

– Я не знал, как их благодарить, – закончил свой рассказ Лю Цингэ. – Они ведь не обязаны были мне помогать.

– Что с ними стало? – спросил Шэнь Юань, подозревая, что уже знает ответ.

– Да ничего, – Лю Цингэ, вопреки ожиданиям, пожал плечами. – Все еще пилотируют, только на другой базе. Мы иногда созваниваемся… надо будет как-то им объяснить, почему я вдруг решил тебе довериться.

Шэнь Юань неопределенно хмыкнул.

Вечером они смотрели кино: по словам Лю Цингэ, Шэнь Юаню надо было срочно знакомиться с новым миром, в том числе и с классикой, и с популярными вещами, которые были у всех на слуху. Просмотр затянулся надолго: Шэнь Юаню все время приходилось переспрашивать, уточнять непонятные моменты, Лю Цингэ нетерпеливо объяснял или, чаще всего, отсылал Шэнь Юаня «в байду». Где-то к середине фильма Шэнь Юань сдался и начал выписывать все непонятное в найденный в столе Шэнь Цзю чистый блокнот.

Стол они с Лю Цингэ взломали вместе, после того как Лю Цингэ нашел в интернете способ открыть простой замок с помощью пилочки для ногтей. Шэнь Юань разжился письменными принадлежностями (и долго игрался с ручками и карандашами), тетрадями (Шэнь Юань планировал изучить записанные в них планы уроков чуть позже), трудовым договором (Лю Цингэ посоветовал срисовать с него подпись Шэнь Цзю и попрактиковаться) и еще парой банковских карт. Лю Цингэ пообещал Шэнь Юаню, что позже они снова обыщут комнату Шэнь Цзю, уже вместе – а еще сходят в отдел информационной безопасности и попросят поменять пароль учетной записи Шэнь Цзю, чтобы Шэнь Юань мог пользоваться его техникой. Пока что он таскал в кармане почти бесполезный смартфон, а в интернет выходил с планшета Лю Цингэ.

В десять вечера в комнате автоматически отключился свет: как объяснил Лю Цингэ, это было сделано для экономии энергии и соблюдения режима дня. Кайдзю, конечно, могли напасть в любой момент, и тогда электричество включилось бы, но в преддверии возможной атаки обитателям базы полагалось хорошо высыпаться. Шэнь Юань только зубами скрипнул: он бы еще посидел, «интернет» оказался на удивление затягивающей штукой. Увы, Лю Цингэ беспощадно погнал его в постель: по его словам, для пилотов режим дня был куда важнее, чем для остального персонала.

В его правоте Шэнь Юань убедился на следующее утро: разлепить глаза удалось с трудом. Лю Цингэ, уже полностью одетый, отправил его умываться «пока вода не остыла». В ответ на недоуменно приподнятую бровь он нетерпеливо вздохнул:

– Мы находимся посреди океана, здесь даже техническая пресная вода – большая роскошь. Ее приходится экономить, как и электричество, так что бойлеры зазря не гоняют. Иди уже.

Шэнь Юань зря волновался о том, что совместное проживание с Лю Цингэ будет неловким: в следующие несколько дней – да что там, недель! – они оба были так заняты, что у Шэнь Юаня не оставалось времени даже лишний раз полюбоваться своим новым соседом. Большую часть дня Лю Цингэ составляли тренировки, разминки, отработки возможных сценариев в симуляторе, семинары по устройству Егеря – на случай возможных поломок в ходе боя, – семинары по новейшим исследованиям кайдзю… поразительно, что посреди всего этого Лю Цингэ еще ухитрялся выкраивать время на сестру – и Шэнь Юаня. Они все еще вместе смотрели кино, обсуждали прочитанные Шэнь Юанем книги, пару раз Лю Цингэ появлялся на уроках, чтобы понаблюдать за «новым поколением», дать пару советов или же едко высмеять отстающих.

Ло Бинхэ, как ни странно, был в числе последних: нет, без давления со стороны злого учителя и задир-одноклассников он быстро нагнал и перегнал сверстников, но в присутствии Лю Цингэ в него будто кто-то вселялся. Ло Бинхэ начинал дерзить, задавать дурацкие вопросы, намеренно привлекать к себе внимание всего класса… Шэнь Юань терялся в догадках, зачем этот дурной ребенок так упорно нарывался на наказание. Может, он влюбился в Лю Цингэ и пытался хоть так убедиться, что объект пылких чувств его заметит? Но в книге Ло Бинхэ совершенно точно не проявлял ни малейшего интереса к мужчинам, зато не пропускал ни одной симпатичной девы. Однако других объяснений у Шэнь Юаня не было.

С Лю Минъянь Шэнь Юань встретился лишь дважды, и оба раза мельком. Лю Цингэ, разумеется, не позволил сестре учиться у Шэнь Цзю – того, по слухам, уже ловили в койке с несовершеннолетней ученицей. Лю Минъянь занималась на другой базе, а Цанцюн навещала редко, по особой договоренности между адмиралом Юэ и руководителем базы Хуанхуа, чье имя Шэнь Юань так и не знал, потому что Жеребец поленился его выдумать.

Тем не менее, Шэнь Юань не мог сказать, что ему плохо на базе, не покривив душой. Да, ко многому приходилось привыкать, но это «многое» чаще было хорошим, чем плохим. Жеребец при всем желании не смог бы передать в тексте, насколько все эти машины облегчали жизнь. За одну только возможность в любой момент пообщаться с любым человеком в любой точке мира, не покидая собственной постели, Шэнь Юань в прежней жизни душу продал бы! В его распоряжении было множество новых историй, зачастую рассказанных весьма необычным образом: Шэнь Юань по достоинству оценил комиксы, кино, записи знаменитых балетов, мюзиклов, концертов, ток-шоу, научно-развлекательные передачи, видеоигры. Лю Цингэ порой шутливо ворчал, что Шэнь Юаня нельзя было пускать в интернет.

Ежедневные тренировки с Лю Цингэ тоже доставляли Шэнь Юаню немало удовольствия. Конечно, Шэнь Юань понимал, что сильно уступает Лю Цингэ и в таланте, и в умениях, но Лю Цингэ во время их спаррингов почти не позволял Шэнь Юаню почувствовать разделяющую их пропасть. Шэнь Юань понемногу учился новому, и, к стыду своему, не сразу заметил, что Лю Цингэ слегка меняет свой привычный боевой стиль, подстраивая его под чужие движения. Даже это шло на пользу: Шэнь Юань мог сперва показать какой-то прием Лю Цингэ, выслушать его советы, а уже потом учить своих детей.

Общаться с детьми Шэнь Юаню тоже нравилось. Они были неглупыми (еще бы! бездарей в будущие пилоты не взяли бы), порой высказывали совершенно неожиданные мысли, с жадностью впитывали новые знания, а Шэнь Юань учился вместе с ними. Тактика и стратегия этого мира шагнули вперед по сравнению с тем, что Шэнь Юань знал из прошлой жизни, но основы не изменились.

Шэнь Юань искренне считал, что у него не хватает времени даже вздохнуть лишний раз, и немало удивился, когда осознал, что на базе у него появились друзья, а отношения с окружающими наладились. И это не было заслугой Лю Цингэ: тот и сам не слишком любил общаться. Шэнь Юань же с удовольствием болтал с новыми знакомыми за завтраком и обедом, здоровался с ними утром, договаривался о деловых встречах, ругался по пустякам, улыбался, махал рукой, сталкиваясь в коридорах… Было странно думать, что еще пару месяцев назад эти люди его едва терпели – точнее, конечно, не его, а Шэнь Цзю.

Вновь забраться в Егерь им пока что пришлось лишь однажды: протестировать какую-то новую функцию. Шэнь Юань не очень понял путаные объяснения техника Вэя: воспоминания Лю Цингэ в его голове и впрямь поблекли и размылись, а собственных знаний Шэнь Юаню пока не хватало. Но Чэнлуань, кажется, правда стал двигаться быстрее и плавнее. Раньше, во время боя, Шэнь Юань ощущал небольшую задержку – насколько он понял, то было нормальное состояние, а не следствие полученных в бою с Ша Хуалин повреждений. Теперь эта задержка… не исчезла, нет, но уменьшилась. Дрифт мелькнул так быстро, точно его и не было, и Шэнь Юань этому почти расстроился.

– Не переживай, успеем еще, – пообещал Лю Цингэ. – Обычно большинство боев приходится на долю других пилотов, мы здесь на крайний случай… но в последнее время нападения все чаще, и крайние случаи – тоже.

Наконец подошло время государственных праздников, и детей отпустили на небольшие каникулы – увидеться с семьями. Впервые за последние недели у Шэнь Юаня появилось свободное время. Лю Цингэ, вопреки ожиданиям, не поехал домой: как он объяснил, его отношения с родителями все еще были натянутыми. Лю Минъянь вновь приехала на Цанцюн навестить брата, но не задержалась: у нее были какие-то свои планы. Лю Цингэ, услышав об этом, весь день ходил смурной, и Шэнь Юань пытался отвлечь его разговорами.

– У тебя есть свои желания? Что-то, что ты давно хотел сделать, да никак времени не хватало?

– Вроде списка, что нужно сделать за жизнь? Посадить дерево, съездить в Париж, потрахаться на вершине Эвереста?

Шэнь Юань поперхнулся.

– Я имел в виду что-то более осуществимое. Не знаю, посмотреть фильм, до которого давно руки не доходили, выбраться в город за покупками…

– В город нельзя, – мрачно ответил Лю Цингэ. – Нападений давно не было… что, если мы уедем, а кайдзю прорвется сквозь первую линию обороны? Сразу после очередной активации Разлома, может, и можно отпроситься, но я бы на твоем месте не сильно на это рассчитывал. К тому же профессор Шан обещает, что скоро прорывы участятся… и статистика это подтверждает.

Шэнь Юань неопределенно хмыкнул. В книге профессор Шан был одним из ученых, исследовавших Разлом… а также предателем, слившим кайдзю план контратаки. Юэ Ци рассчитывал устроить массированный штурм Разлома, отправил туда едва ли не все доступные на тот момент Егери, даже сам вышел пилотировать легендарный Сюаньсу, назначив Шэнь Цзю главным в его отсутствие вопреки всем регламентам и инструкциям. Шэнь Цзю тогда намеренно дал приказ отступать, бросив Чжэнъян – Егерь Ло Бинхэ и Лю Минъянь. Лю Минъянь успела нажать на кнопку эвакуации пилота. Ло Бинхэ упал в Разлом.

– Я бы на твоем месте не слишком доверял профессору Шану.

– Почему? Что ты знаешь? – Лю Цингэ мгновенно забыл о своей хандре и уставился на Шэнь Юаня цепким взглядом. Шэнь Юань даже растерялся.

– Ты не видел этого в моих воспоминаниях?.. Профессор Шан предатель, он сотрудничает с кайдзю.

– Что ж ты сразу не… – взвился Лю Цингэ, но тут же умолк; видимо, сам нашел ответ на свой вопрос. – Надо сдать его командованию.

– А доказательства? У меня их нет, говорю сразу; профессор Шан был третьестепенным персонажем, я про него знаю только самое основное.

– Что именно?

– Что он давно работает с кайдзю, продает им информацию о наших планах. В частности, когда адмирал Юэ хотел начать контратаку, кайдзю были к этому готовы как раз благодаря профессору Шану. У него есть среди них контакт, хоть я и не знаю, как они связываются.

– Сливает информацию… – Лю Цингэ задумался. – А недавний прорыв тоже он организовал? Кайдзю будто знали, кто выйдет на перехват, и намеренно готовились к сражению с Юцзинем. Они били точно в слабые места. Пилоты еле спаслись… а речь идет об одной из лучших пар.

– Звучит подозрительно, – согласился Шэнь Юань. В его голове уже зарождался план. – А эти пилоты, ты их хорошо знаешь?

– Не то чтобы хорошо, но доводилось поболтать… – Лю Цингэ отвел взгляд. Шэнь Юань приподнял брови, и Лю Цингэ неизвестно отчего вспыхнул. – Мы правда просто разговаривали! Ничего такого!

– Я молчу, – Шэнь Юань примирительно поднял руки ладонями вверх, затем не утерпел. – А о чем вы разговаривали?

– Те двое – пара не только в бою. Они тогда как раз вышли из шкафа… Я хотел поговорить с кем-то, кто понимает. У нас, конечно, на подобное скорее смотрят сквозь пальцы, но все равно для того, чтобы так объявить во всеуслышанье, нужна немалая смелость.

– Выходит, о том, что тебе нравятся мужчины, знают не все?

– Многие. Я же говорил, попыток дрифта у меня было немало.

– А сам ты кому-нибудь рассказывал? Или только через дрифт?

– Тебе рассказывал, – Лю Цингэ неловко пожал плечами. – Му Синю. Тем двоим… пожалуй, все.

– А родителям? Сестре?

– Сестре не говорил. Я… у нас на самом деле не такие уж близкие отношения. Я понятия не имею, как она может отнестись… А родители обойдутся.

Шэнь Юань умолк. Судя по тому, как Лю Минъянь рвалась отомстить за брата в книге, она его искренне любила. Шэнь Юань никогда бы не поверил, что у брата и сестры Лю «не слишком близкие отношения», если бы не услышал это от самого Лю Цингэ.

– А почему так вышло? Как вы отдалились друг от друга?

– С сестрой?.. Когда она была ребенком, вечно липла ко мне, я с ней возился. А вот когда стала старше, я уехал учиться на пилота, чтобы оказаться как можно дальше от родителей. По-моему, она это восприняла как предательство: все родительское внимание обрушилось на нее, вместе с ожиданиями, что уж она-то, в отличие от меня, их не разочарует.

– Разочарует?! – Шэнь Юань возмутился настолько, что вскочил на ноги. – Ты лучший пилот в мире! Твои родители должны гордиться, а не… не… – Шэнь Юань не нашел слов и умолк. Лю Цингэ был замечательным: искренним, честным, преданным, невероятно талантливым. У Шэнь Юаня в голове не укладывалось, что кому-то этого могло быть недостаточно.

– Я никогда не женюсь и не заведу детей… если только у нас в стране резко не сменится законодательство.

Шэнь Юань нахмурился и сел. Довод был веским, и все же Шэнь Юаню было обидно за… друга? партнера?

– Так что там с профессором Шаном? – Лю Цингэ, очевидно, было неловко, и он неуклюже сменил тему. Шэнь Юань пришел ему на помощь.

– Познакомь нас. Хочу посмотреть на его рабочее место, поговорить с ним – под любым предлогом.

Профессор Шан оказался невысоким суетливым человеком. Шэнь Юань сразу проникся к нему неприязнью, но то могло быть следствием его знаний, полученных из книги. Возможно, другие люди находили эту суетливость безобидной или даже милой.

– Проходите, конечно, я всегда рад посетителям… Такая неожиданность! Я-то был уверен, что вы совершенно не подходите друг другу, нулевая дрифт-совместимость, уникальный случай… кхм, простите, я не это имел в… Не слушайте меня, я несу чушь, ха-ха!

Шэнь Юань не видел своего лица, но, должно быть, он посмотрел на профессора Шана как-то особенно жутко, потому что профессор Шан покрылся холодным потом.

– Так, эээ… чем, вы сказали, вызван ваш визит?

– Мы еще ничего не говорили, – мрачно ответил Лю Цингэ. Профессор Шан сглотнул и попятился.  Шэнь Юань мысленно отметил, что в следующий раз можно будет загнать его в ловушку: один наступает, второй перекрывает пути отхода. С командной работой у Шэнь Юаня и Лю Цингэ проблем не было даже вне Егеря: то ли следствие их совместного проживания, то ли дрифта.

– В последнее время нападения участились, а промежутки между ними уменьшаются. Хотелось бы узнать подробности.

Профессор Шан просиял, подбежал к покрытой сложными математическими расчетами доске и начал тыкать в нее указкой, бормоча какую-то ерунду про «квантовые измерения» и «цифры – это рука Бога».

– У вас в уравнении ошибка, – холодно перебил Лю Цингэ, послушав немного. Профессор Шан запнулся на полуслове и ошалело заморгал.

– А?..

– В этой строчке, – Лю Цингэ подошел поближе, взял мел и перечеркнул пару цифр. На взгляд Шэнь Юаня, надписи на доске были полной белибердой, но Лю Цингэ они явно что-то говорили. Шэнь Юань проникся совершенно неуместной гордостью за своего партнера и так замечтался, что пропустил следующие несколько фраз.

– …и следуя из этого, – запинаясь, говорил профессор Шан, – можно сделать вывод, что… что…

– Что у вас ошибка в расчетах. В самом начале. И она влияет на весь процесс, – Лю Цингэ наступал на пятящегося к стене профессора Шана.

– Боюсь, нужно будет все это переделать, – делано вздохнул Шэнь Юань. – Я пришлю кого-нибудь из своих учеников вам в помощь, им будет полезно. Самых лучших, конечно: Мин Фаня, Ло Бинхэ… может, твою сестру тоже пригласить? У нее вроде хорошо с точными науками?

Шэнь Юань был уверен, что ему не показалось: при звуках имени Ло Бинхэ профессор Шан задушенно пискнул и побледнел.

– Я… я… – взгляд профессора Шана забегал из стороны в сторону. – Боюсь, из меня плохой рассказчик…

– Ну что вы, профессор. Такой маститый ученый, несомненно, сумеет справиться с кучкой школьников.

– Я пришлю дату позже, – мрачно пригрозил Лю Цингэ перед тем, как направиться к выходу. Шэнь Юань с улыбкой подхватил со стола профессора Шана какой-то документ, обмахнулся им пару раз, затем поднялся на ноги, догнал Лю Цингэ и привычно подстроился под его шаг. Документ он не отдал.

– Ну что? – спросил Лю Цингэ, когда они с Шэнь Юанем остались наедине.

– Ты заметил, как странно он отреагировал, стоило мне упомянуть Бинхэ?

– Думаешь, он тоже читал эту… книгу? Он из твоего мира?

– Возможно. Или он участвовал в проекте «Тяньлан-цзюнь».

О проекте, увы, в книге было преступно мало информации. Шэнь Юань знал, что ученым удалось раздобыть кусок мозга кайдзю, какое-то время они экспериментировали с генетическим материалом, в результате чего на свет появился Ло Бинхэ. Подробности Жеребец зажал. Что самое странное, Шэнь Юань был уверен, что Жеребцу сюжетная арка о происхождении главного героя была куда интереснее, чем многочисленные секс-сцены. Отчего он в итоге так толком к ней и не приступил?

– Можешь узнать у адмирала Юэ, думаю, у него должен быть доступ к этой информации. Пусть не в деталях, но хоть даты…

– Даты можно и так вычислить. Ло Бинхэ сейчас пятнадцать, верно? Значит, пятнадцать лет назад…

– Шестнадцать, – перебил Лю Цингэ. – Пятнадцать лет плюс девять месяцев на развитие плода.

– Нет, пятна… а, да, вы же считаете возраст по-другому. Пятнадцать. А Ло Бинхэ, выходит, по вашему счету четырнадцать.

– Тогда не выходит. Профессор Шан примерно наш с тобой ровесник, во время эксперимента он был слишком молод, чтобы в нем участвовать.

– Может, знал кого-то из ученых?.. Переписывался с ними, или?..

– Даже если так, мы вряд ли что-то узнаем. Попробовать можно, конечно… Ты поговори с адмиралом Юэ, а я попробую расспросить Му Синя, узнать, не было ли у профессора Шана пару лет назад загадочной потери памяти.

– Думаешь, это хорошая идея?.. Я все время боюсь, что чем-то выдам себя. Юэ Ци и Шэнь Цзю явно близко знали друг друга.

– Шэнь Цзю с ним едва общался, – Лю Цингэ помрачнел. – Какое-то общее прошлое у них однозначно было, но сколько я помню, они почти не разговаривали. Шэнь Цзю не подпускал Юэ Ци близко, открыто ему хамил, старался не находиться с ним в одном помещении… и при этом не стеснялся что-то выпрашивать, если ему было нужно. Так что просто зайди к нему в кабинет, потребуй доступ, оборви все расспросы и уйди.

Шэнь Юаня передернуло. Лю Цингэ сочувственно кивнул.

Юэ Ци и впрямь выдал Шэнь Юаню все, что требовалось, стоило Шэнь Юаню окинуть его холодным взглядом, пренебрежительно скривить губы и жестко объяснить свою задачу. Он даже, кажется, немного обрадовался… Глядя в заблестевшие глаза Юэ Ци, Шэнь Юань почувствовал себя еще хуже и торопливо сбежал. Он сам не понимал, чего стыдился больше: того, что нахамил Юэ Ци в рамках своей роли, или того, что невольно заменил его близкого человека и теперь лгал всем в лицо.

Сведения о проекте «Тяньлан-цзюнь» оказались засекречены. Эксперименты проводились на базе Хуаньхуа, никто из Цанцюн в них не участвовал. Имена ученых были Шэнь Юаню незнакомы. Он также не мог выяснить, был ли кто-то из них связан с профессором Шаном: даже вздумай Шэнь Юань допросить их лично, в списке не было никаких контактных данных.

– Можно попробовать поискать в сети, – неуверенно сказал Лю Цингэ, выслушав доклад об «успехах» Шэнь Юаня. – Может, кто-то из них преподавал в университете, где учился Шан…

– Это все равно ничего не доказывает, – уныло возразил Шэнь Юань. – Пожалуйста, скажи мне, что тебе повезло больше.

– Увы, – Лю Цингэ развел руками. – Никаких загадочных амнезий, сотрясений мозга, черепно-мозговых травм и прочих радостей жизни. Я спросил не только про профессора Шана, вообще про всех работников базы: сказал, ты бы хотел сравнить впечатления с другими людьми. Но Му Синь уверен, что твой случай в своем роде уникален… если на базе и есть другие трансмиграторы, то они хорошо прячутся.

– Другие… кто?

Остаток вечера Шэнь Юань провел, с головой погрузившись в низкопробную сетературу. Лю Цингэ под конец силой отобрал у него планшет и погнал спать, за что Шэнь Юань смертельно на него обиделся и решил подстроить какую-нибудь пакость. Его решимость только усилилась с утра, когда Лю Цингэ растолкал его без всякой жалости и отправил умываться. Впрочем, он оставил Шэнь Юаню достаточное количество горячей воды, чтобы немного его умилостивить.

Их попытка вывести профессора Шана на чистую воду временно зашла в тупик: доказательств его вины у Шэнь Юаня и Лю Цингэ не было, как не было и понятия, где их искать. У Шэнь Юаня мелькнула мысль неформально пообщаться с адмиралом Юэ, но когда он поделился своей идеей с Лю Цингэ, тот, кажется, испугался.

– На военных базах есть неофициальный способ проверить подобные обвинения: войти в дрифт с обвинителем и просмотреть все его воспоминания. Это вроде как пытаются внедрить в законодательство… но тебе дрифтовать с адмиралом Юэ точно нельзя.

Шэнь Юань согласно кивнул. Оставалось лишь надеяться, что Ло Бинхэ сотоварищи обнаружат что-то необычное: в книге Ло Бинхэ прямо-таки притягивал к себе неприятности, да и Нин Инъин от него не отставала.

Дождавшись, пока Лю Минъянь вновь прибудет на Цанцюн, Шэнь Юань быстро выслал профессору Шану письмо с уведомлением о совместном занятии: накануне вечером, чтобы у профессора Шана не осталось возможностей увильнуть или приготовиться. На следующий день профессор Шан прибежал в учебный класс с пятиминутным опозданием, кое-как провел лекцию по новейшим открытиям физики и попытался скрыться, едва дождавшись конца занятия. Разумеется, ему это не удалось: Лю Цингэ уже ждал за дверью.

«Обрадовав» профессора Шана новостью, что Ло Бинхэ, Нин Инъин, Мин Фань и Лю Минъянь помогут ему в восстановлении неверных расчетов, Шэнь Юань проводил их до лаборатории. Сам он, увы, не мог остаться: нужно было заполнить бумаги, подготовиться к грядущей проверке из столицы, вести уроки, в конце концов. Но Лю Цингэ выкроил время в расписании, чтобы присмотреть за детьми – и за шпионом.

Вновь увидеться им удалось лишь ближе к вечеру. Лю Цингэ казался вымотанным. Шэнь Юань не придал этому большого значения, но на следующий день Лю Цингэ проспал, а в ответ на попытки его растолкать пробормотал, что плохо себя чувствует. Шэнь Юань забил тревогу и тут же набрал доктора Му по внутренней связи.

Доктор Му забрал их обоих в больницу: «чтобы не разносили заразу». Шэнь Юань возмущался, что он-то сам здоров, но доктор Му был непреклонен: всем, кто находился в близком контакте с больными, требовалось пройти карантин.

В мудрости этого решения Шэнь Юань убедился уже на следующий день, когда сам слег с температурой и соплями. Болеть ему не доводилось с детства – совершенствование надежно избавляло от подобных неприятностей, – и Шэнь Юань с удовольствием обошелся бы без напоминания о подобном неприятном опыте. Голова была будто ватная, кости ломило, а энергии хватало лишь на то, чтобы выпить положенные лекарства – хвала богам, не горькие и мерзкие, в отличие от отваров из родного мира Шэнь Юаня.

На следующий день стало полегче. Доктор Му настрого запретил Шэнь Юаню работать, велел присматривать за Лю Цингэ, «чтобы он опять не сбежал к своим любимым тренажерам», выдал им планшет и смартфон и ушел. Шэнь Юань с головой погрузился в чтение низкопробной писанины, проглотил три сетевых новеллы за раз, а потом неожиданно наткнулся на весьма неплохую книгу. Оторвался он только ради обеда – аппетита не было, но Лю Цингэ едва ли не силой впихнул в Шэнь Юаня безвкусную больничную еду, заявив, что организму нужны силы на восстановление.

После обеда Шэнь Юань махнул на все рукой, перебрался на кровать Лю Цингэ, и дочитывали новеллу они уже вместе. Заглянувший к ним молоденький медбрат вежливо отвел глаза, измерил им температуру, выдал лекарства и ушел, оставив Шэнь Юаня сгорать со стыда. Лю Цингэ тоже покраснел, но упрямо утверждал, что для пилотов физическая и духовная близость не была чем-то необычным, они всего лишь повышали уровень синхронизации, подобные упражнения даже были одобрены учеными как эффективный тимбилдинг… заглянувший к ним доктор Му, как ни странно, подтвердил слова Лю Цингэ, хотя Шэнь Юань и подозревал, что доктор Му всего лишь выручал друга и помогал ему сохранить лицо.

Уснули они в обнимку под просмотр «классического» сериала с закадровым смехом. Шэнь Юань не понимал две трети шуток, еще треть казалась ему неудачной, но под эту чушь на удивление легко вышло расслабиться, положив голову на плечо Лю Цингэ. Шэнь Юань позволил себе немного помечтать, что этот жест был не совсем дружеским, потом отругал себя за фривольные мысли, сам же себя оправдал болезнью и постарался отвлечься на что-нибудь другое. От волос Лю Цингэ все еще чувствовался слабый аромат шампуня, пусть и почти заглушенный запахом лекарств… Шэнь Юань выругал себя еще раз, а потом мысли начали скакать, и Шэнь Юань сам не заметил, как провалился в дрему.

Их «больничное заключение», как обозвал его Лю Цингэ, затянулось на неделю, в течение которой Шэнь Юаню даже не позволили вести уроки или заниматься делами. Лю Цингэ сходил с ума от безделья; Шэнь Юань хотя бы мог связаться по видео с Мин Фанем, выслушать отчет об успехах и пожелания скорейшего выздоровления. Юэ Ци звонил каждый день, но Шэнь Юань малодушно позволял Лю Цингэ отвечать на звонки. Сам он взял трубку лишь один раз, когда Юэ Ци спросил, кого из своих учеников Шэнь Юань порекомендовал бы как пилота на случай чрезвычайной ситуации. Шэнь Юань, не задумываясь, назвал Ло Бинхэ и посоветовал поставить его в пару с Лю Минъянь.

– Ты уверен? Их разве проверяли на дрифт-совместимость? – засомневался Юэ Ци.

– Уверен. Не проверяли, но они сработаются, можешь не переживать.

Ло Бинхэ был универсальным партнером, способным войти в дрифт с кем угодно. Основы он отрабатывал с Нин Инъин, Егеря пилотировал с Лю Минъянь. После того, как Ло Бинхэ избили соученики (в этом мире подобного не случилось бы, Шэнь Юань не зря заставлял своих оболтусов выполнять упражнения по тимбилдингу и прочитал тысячу и одну статью на тему «что такое буллинг и как ему противостоять»), он попал в больницу и там уговорил симпатичную медсестру Цинь Ванъюэ потренироваться с ним в симуляторе. Дальше были еще десятки женщин, со многими из которых Ло Бинхэ входил в дрифт, чтобы «доказать глубину своих чувств». По сути, он собрал себе настоящий гарем, пусть подобные вещи и осуждались в обществе. Лю Минъянь поначалу пыталась возмущаться, но потом Ло Бинхэ примирил кайдзю и людей, Егери стали не нужны, а ценность Лю Минъянь как героини – и пилота – упала, так что Ло Бинхэ не нужно было принимать ее слова во внимание. Шэнь Юань тихонько надеялся, что Лю Минъянь хоть что-то сделает, как-то отомстит, начнет интриговать, вернет себе прежнее положение неизменной спутницы, но так и не дождался.

Странно, что Лю Минъянь за всю неделю не то что не навестила брата – даже не позвонила ему. Возможно, слова Лю Цингэ о том, что их отношения были натянутыми, и впрямь стоило принять к сведению… но тогда отчего Лю Минъянь так рвалась отомстить за безвременно погибшего брата в книге? Шэнь Юань попытался со стороны посмотреть на ту холодно-отстраненную женщину со страниц «Пути гордого бессмертного кайдзю» и осознал, что совершенно ее не понимает. Чего она хотела? Чем руководствовалась? Жеребец уделил Лю Минъянь столько внимания, но при этом у нее не было ни одной персонажной арки. Лю Минъянь – как и все остальные – служила лишь подпоркой для Ло Бинхэ. Что же касается нынешней Лю Минъянь, неопытной девушки, то ее Шэнь Юань почти не знал: у Шэнь Цзю была репутация развратника и любителя молоденьких учениц, так что Лю Минъянь к нему и близко не подходила.

Обсуждать все это с Лю Цингэ Шэнь Юань не хотел, боясь его расстроить, поэтому молча ложился с ним рядом, спорил, какой сериал им посмотреть следующим, обсуждал всякие мелочи, отвлекал Лю Цингэ от мыслей и развлекал по мере сил.

– Кому вообще пришло в голову, что болеть надо исключительно в палатах? Мы с тобой могли бы сейчас сидеть у себя в комнате…

– Комнату уже помыли и продезинфицировали. После пандемии с этим строго, тем более, база – закрытое пространство, если упустить момент, тут все слягут. Сделать кайдзю такой подарок никто не хочет.

– О, – Шэнь Юань помолчал немного, собираясь с мыслями. – Но ты же лучший пилот… что, если твоя помощь понадобится?

– Если я выйду в бой простуженным, то могу где-то промедлить, не сообразить, упустить момент, – неохотно признал Лю Цингэ. – Проще пролечиться сейчас, чем потом получить рану и слечь на месяц… или вообще в могилу.

– Если ты это знаешь, тогда почему постоянно сбегаешь и нарушаешь режим? – поддел его Шэнь Юань. Лю Цингэ покраснел.

– Отстань.

Шэнь Юань смешливо фыркнул. Возможно, Юэ Ци был не так уж и неправ, когда жаловался, что Лю Цингэ ведет себя хуже ребенка.

– Сказал бы спасибо, что тебе дают прийти в себя, а не гонят в Егерь с соплями.

– Да уж… спасибо адмиралу Юэ. Это он настоял… он вообще очень заботится о подчиненных. Отличный командир, пока речь не заходит о Шэнь Цзю.

Шэнь Юань промычал что-то неопределенное и сменил тему.

Наконец доктор Му выписал их из больницы, строго велев провести еще пару дней у себя в комнате и не перенапрягаться. Шэнь Юань даже не сказал своим ученикам, что вернулся: наверняка они попытались бы навестить его, вновь принести эссе на проверку, рассказать о делах, но доктор Му пообещал, что если кто-то из них двоих нарушит режим, обоих запрут в больничной палате еще на десять дней. Шэнь Юань понимал, что угроза относится не к нему, но все равно побаивался злить врача.

Сигнал тревоги разорвал тишину, когда Шэнь Юань яростно строчил комментарий к очередной дурной новелле, а Лю Цингэ читал что-то техническое на своем планшете.

– Тревога. Тревога. Уровень опасности – алый. Брешь в обороне. Повторяю, тревога, уровень опасности – алый, брешь в обороне. Чэнлуань, выдвигайтесь на позицию. Дежурному персоналу занять свои места, остальным пройти в бункер. Действуйте согласно протоколу. Повторяю…

Шэнь Юань с Лю Цингэ переглянулись и, не сговариваясь, рванули к двери.

Командор Ци быстро вводила их в курс дела по громкой связи, пока техник Вэй помогал Шэнь Юаню залезть в броню, а Лю Цингэ поочередно нажимал кнопки на панели Егеря, тестируя систему.

– Кайдзю третьей категории прорвался час назад. Навстречу ему вышли «Цзянъюй» и «Цзиньчицюэ». Цзянъюй потерян, оба пилота мертвы. Цзиньчицюэ пока держится… но это ненадолго, у них уже отказала почти половина Егеря. Чем быстрее вы доберетесь до поля боя и справитесь с проблемой, тем лучше. Кайдзю очень силен, практически на грани между третьей и четвертой категорией. По счастью, Цзянъюй успел отвести его подальше от населенных пунктов, так что используйте любое необходимое оружие и не волнуйтесь о разрушениях. Все ясно?

– Ясно, – спокойно откликнулся Лю Цингэ, надевая шлем.

– Ясно, – с задержкой повторил Шэнь Юань.

– Чэнлуань, ситуация критическая, иначе мы не стали бы вас дергать, – раздался из динамиков голос Юэ Ци. – Постарайтесь не рисковать понапрасну, атакуйте издали, если сможете. Держите связь. При необходимости просите подмогу, мы вышлем «Чжэнъян». Удачи.

– Инициирую нейронное рукопожатие, – сообщила командор Ци. Шэнь Юань расслабился и постарался очистить сознание, пропуская воспоминания Лю Цингэ и свои собственные мимо. Наконец он почувствовал, что фоновый шум угас; они с Лю Цингэ словно очутились посреди огромного пустого пространства… или на морском дне: сверху на них давила толща памяти, но ноги твердо стояли на песке. Шэнь Юань сжал ладонь своего партнера и почувствовал ответное пожатие.

– Нейронное соединение установлено. Синхронизация восемьдесят семь процентов. Чэнлуань – удачи.

Теперь Шэнь Юань чувствовал Егеря как собственное тело. Сейчас они парили, подвешенные к вертолетам на тросах, и на полной скорости неслись на подмогу «Цзиньчицюэ». В следующий миг тросы отсоединились, и Чэнлуань упал в море. Амортизаторы смягчили удар, колени чуть подогнулись, но Чэнлуань устоял. Побитый Цзиньчицюэ с трудом отмахивался от шести конечностей кайдзю – и их нужно было спасать.

Шэнь Юань почувствовал как его губы – губы Лю Цингэ – их губы растягиваются в совершенно одинаковых хищных ухмылках.

Атаковать издалека?

Просить подмоги у двух неопытных подростков?

Что за чушь.

Когда это Чэнлуань отказывался от хорошей схватки?

Атаковать издали было слишком опасно: можно было задеть Цзиньчицюэ. Чэнлуань побежал, набирая скорость, и всем весом врезался в кайдзю третьей-с-половиной категории «Мэнмо». Кайдзю отлетел, пошатнулся, теряя равновесие, и меч Чэнлуаня рубанул по открытой ноге. Кровь плеснула фонтаном, и Чэнлуань ушел в сторону. Цзиньчицюэ, прихрамывая, удалялся от поля боя, и Шэнь Юань мельком почувствовал одобрение Лю Цингэ: меньше помех.

Мэнмо взревел. Теперь, когда рядом больше не было «своих», Чэнлуань с близкого расстояния выпустил пару плазменных зарядов, целя в голову. Голова разлетелась сочными брызгами, совсем как в недавно просмотренном ужастике, но кайдзю продолжил двигаться: видимо, основной мозг у него был где-то в другом месте.

– Чэнлуань, датчики показывают подозрительную активность под водой. Будьте осторожны.

Предупреждение чуть запоздало: что-то обвилось вокруг ноги Чэнлуаня и дернуло, заставляя Егерь упасть на спину. Впрочем, воспользоваться их беспомощностью Мэнмо не сумел: Цзиньчицюэ, как выяснилось, отошли недалеко, и сейчас выпускали по цели оставшиеся ракеты. На груди кайдзю появилось несколько свежих ожогов; Чэнлуань поднялся на ноги и тут же пробил слабое место между ребрами, засунул туда ладонь, нащупал какой-то орган и потянул. Ядовито-синий комок походил на сердце, но поручиться Шэнь Юань не смог бы.

Теперь он вспомнил: Мэнмо был одним из противников, с которыми Ло Бинхэ схватился в книге. Чжэнъян прибыл слишком поздно, к тому моменту оба других Егеря были мертвы, кроме того, Мэнмо ухитрился каким-то сигналом вырубить связь Чжэнъяна с базой, и Ло Бинхэ с Лю Минъянь пришлось сражаться наугад. Голова у кайдзю была обманкой, мозг хранился в животе, защищенный толстыми костями. Кроме того, у Мэнмо были два дополнительных хвоста, скрытых под водой, и что-то вроде природного электро-магнитного излучателя. Совсем как у Мобэй-цзюня, атаковавшего базу позже…

– Не отвлекайся, – шепнул Лю Цингэ. Шэнь Юань виновато кивнул: он чуть было не «погнался за кроликом», провалившись в воспоминания о книге. С другой стороны, во время дрифта память будто улучшалось, события прошлого становились ярче. В обычном состоянии Шэнь Юань, пожалуй, не сумел бы вспомнить деталей схватки.

– Чэнлуань, вы слышите? Чэн… луань… – голос адмирала Юэ странно исказился из-за помех и умолк. Шэнь Юань кивнул своим мыслям. Им нужно было оторвать подводные хвосты, избавиться от ЭМИ в грудной клетке и добраться до мозга. Всего-то.

Они не могли не справиться.

Они были – Бог Войны. Не проигравший ни одного боя.

Разобраться с хвостами оказалось проще всего: сперва вскипятить воду плазмой, чтобы выманить их на поверхность, а затем обрубить конечности мечом. Мэнмо взревел, а пространство вокруг окуталось туманом: у кайдзю был дополнительный орган, отвечавший за выделение газа с необычными свойствами. Ох, экологи потом наверняка устроят Чэнлуаню головомойку…

Видимость снизилась до нуля. Камеры наблюдения на броне Чэнлуаня отказали с жалобным писком, и бить приходилось наугад. Шэнь Юань даже зажмурился, вспоминая уроки. Не можешь видеть – чувствуй. Слушай, откуда доносится звук шагов, ощущай, как дрожит земля под ногами, как плещутся волны, все сильнее и сильнее… Туман в какой-то степени скрадывал и искажал звуки, но кайдзю подобного размера попросту не мог двигаться неслышно, тем более с серьезными ранами. Чэнлуань повернулся и ударил – туда, где вибрация от чужих шагов отдавалась в ступни.

Меч завяз в толстой пластине грудной клетки, и Мэнмо переломил его с громким ревом. Пришлось отступать, палить ракетами, плазменными зарядами, надеясь попасть в сочленения брони и по конечностям. Бой вышел тяжелым, выматывающим, и когда Чэнлуаню наконец удалось подобраться ближе и оторвать все руки одну за другой, Шэнь Юань уже чувствовал головокружение и кровь из носа.

– Держись, – встревоженно сказал Лю Цингэ. – Немного осталось.

Они подошли ближе, сбили Мэнмо с ног и молотили по грудной клетке, пока она не вмялась с чудовищным хрустом. Огромная ладонь Чэнлуаня добралась до мозга и сжала.

Кайдзю затих.

«Как в Евангелионе», – мутно подумал Лю Цингэ. Шэнь Юань кивнул, даже не зная, о чем речь. Ужасно хотелось сесть прямо на пол кабины, снять шлем, вдохнуть свежего воздуха, но то была неслыханная роскошь: следовало отойти подальше, проверить повреждения Егеря, связаться с Цзиньчицюэ и с базой…

– Если хочешь, я сам все сделаю, – сочувственно предложил Лю Цингэ. Шэнь Юань едва не согласился на его предложение, но в последний миг вспомнил слова доктора Му о нагрузке на мозг. Нет уж. Они с Лю Цингэ были партнерами, Шэнь Юань был здесь, чтобы его поддерживать. Как бы Шэнь Юаню ни хотелось свалиться и оставить все на откуп кому-нибудь другому, он все же был ответственным взрослым человеком… к сожалению.

Чэнлуань тяжело пошел к берегу. Туман, по счастью, уже рассеивался сам, и стало можно различить силуэт Цзиньчицюэ. Приборы мало-помалу возвращались к жизни. На экранах замигали сообщения об ошибках, перезагрузке системы, неудачных попытках чего-то там… Шэнь Юань перестал вчитываться. Алые восклицательные знаки мало-помалу уступали место синим экранам, затем – зеленым значкам. Один из них Шэнь Юань узнал: Цзиньчицюэ пытался с ними связаться. Лю Цингэ нажал на кнопку, и из динамиков раздалась фраза на незнакомом Шэнь Юаню языке. Слов он, конечно, не разобрал, но судя по интонации, говорящий был абсолютно счастлив.

Лю Цингэ ухмыльнулся и ответил что-то на английском. Шэнь Юань мысленно выругал себя за то, что до сих пор даже не попытался его выучить: все руки не доходили, казалось, что были дела поважнее… а ведь Шэнь Цзю наверняка владел языком международного общения не хуже Лю Цингэ и остальных пилотов. Срочно надо было браться еще и за это: нельзя было продолжать черпать навыки из мозга Лю Цингэ, это грозило сенсорной перегрузкой и весьма мрачными последствиями в будущем.

Лю Цингэ встревоженно на него покосился и добавил еще пару фраз, уже куда серьезнее. Из динамика донесся столь же серьезный ответ, и Лю Цингэ кивнул.

– Подойдем к ним чуть ближе – и расцепим нейронное рукопожатие.

Дрифт разорвался до того внезапно, что Шэнь Юань почувствовал себя оглушенным. Словно он стоял на площади, полной народу, и вдруг резко наступила давящая на уши тишина. Шэнь Юань ждал облегчения, но вместо этого почувствовал легкую тоску. Хотелось обратно в дрифт. Хотелось чтобы Лю Цингэ, такой понимающий и надежный, был с ним рядом, поддерживал, без слов читал мысли Шэнь Юаня…

Шэнь Юань выругал себя за глупость. Он не мог становиться для Лю Цингэ обузой! Нечего было вести себя как ребенок. Лю Цингэ и без того глядел на Шэнь Юаня с заметной тревогой, точно подозревал неладное. Шэнь Юань улыбнулся ему и сполз на пол. Лю Цингэ последовал за ним, помог снять шлем и открыть дверь кабины, чтобы выбраться на голову Егеря. Пилоты Цзиньчицюэ уже ждали их, приветственно махая руками.

Шэнь Юань сделал несколько глубоких вдохов. Пахло морем: йодом, водорослями, солью. В той, прошлой жизни Шэнь Юань моря и не видел ни разу, мог только представлять себе бесконечную гладь да мечтать, что когда-нибудь у него будет возможность поехать в путешествие. Увы, отец боялся отпускать сына так далеко: кто-нибудь мог похитить Шэнь Юаня, потребовать выкуп, да попросту убить его. У Шэнь Чжихуая хватало врагов, как и у любого другого чиновника. Кто бы мог подумать, что давнюю мечту Шэнь Юаню удастся осуществить только после смерти…

– Может, когда-нибудь выберемся, – негромко пообещал Лю Цингэ, обхватив Шэнь Юаня за талию и закинув его руку себе на плечо. Шэнь Юань благодарно кивнул: он тренировался далеко не так часто и усердно, как Лю Цингэ, и физическая нагрузка вымотала его куда быстрее.

Один из пилотов Цзиньчицюэ подбежал к ним ближе, что-то встревоженно спросил у Лю Цингэ, затем перевел взгляд на Шэнь Юаня и приподнял бровь. Это выражение лица Шэнь Юань видел уже не раз и мог расшифровать без вопросов: пилот был знаком с Шэнь Цзю, и знакомство их было весьма неприятным. Лю Цингэ сказал что-то, помог Шэнь Юаню сесть и взглядом велел молчать, а сам заговорил о чем-то с пилотом Цзиньчицюэ. У Шэнь Юаня, кажется, двоилось в глазах… нет, это второй пилот подошел к напарнику, неся что-то в руках.

Шэнь Юань закрыл глаза и лег прямо на стальную обшивку Чэнлуаня. Вдалеке уже слышался шум от лопастей вертолетов.

– Поедем на Цанцюн-два. Это та база, которая ближе к Разлому, – сообщил Лю Цингэ, подходя ближе. – Там нас осмотрят, дадут отдохнуть, а потом уже мы с новыми силами вернемся к себе.

Шэнь Юань утомленно кивнул.

– Я сказал, что ты еще не до конца оправился от болезни, сильно устал и не можешь разговаривать, – продолжил Лю Цингэ. – Ты и правда выглядишь, как ходячий труп, так что твое молчание никого не удивит. Когда Му Синь разрешит нам тренировки, начну тебя натаскивать… не дело, что ты после одного боя на ногах не стоишь.

В обычное время Шэнь Юань ужаснулся бы перспективе, но сейчас у него не было сил даже на это. Лю Цингэ вздохнул и сел с ним рядом, слегка потряс за плечо.

– Вставай. Вертолет близко.

Chapter Text

На Цанцюн-два их встретили аплодисментами, восторженными криками и вспышками фотокамер. С десяток журналистов окружили посадочную площадку, треща что-то в микрофоны; один попытался подойти ближе, но Лю Цингэ покачал головой и крикнул что-то на английском. Журналист покосился на стоявших рядом охранников, кивнул и отошел.

– Чего он хотел? – шепнул Шэнь Юань.

– Интервью, – так же тихо ответил Лю Цингэ. – Я сказал, что тебе сейчас нужна медицинская помощь и покой. Потянем время, а когда вернемся домой, адмирал Юэ все организует… общаться с прессой все равно придется, но это хотя бы будет на наших условиях, максимально безболезненно. Пресс-конференция, только заранее одобренные вопросы, только на китайском, и мы будем не одни.

Цанцюн-два показался Шэнь Юаню суетливым и неуютным. Возможно, дело было в том, что к «своей» базе Шэнь Юань уже привык, лица снующих по коридорам людей были ему знакомы. Возможно – в том, что на «Цанцюн-два» в основном общались на английском, и Шэнь Юань ничего не понимал. Зато он то и дело замечал, как их с Лю Цингэ пытаются исподтишка сфотографировать или заснять на смартфоны, жадно пожирают взглядами, шепчутся о чем-то за их спинами. Все это напрягало, и Шэнь Юань был почти счастлив увидеть адмирала Юэ: тот сразу сообщил, что забирает их домой.

Пресс-конференция, как и обещал Лю Цингэ, прошла достаточно спокойно: на вопросы в основном отвечал Юэ Цинъюань, Лю Цингэ мрачно хмурился и неохотно цедил слова, а Шэнь Юань прибегнул к тактике, которая никогда его не подводила: не знаешь, что сказать – цитируй классику. Жеребец вписал в историю этого мира немало знакомых Шэнь Юаню трактатов, хотя он мог бы поспорить, что минимум половина фраз осталась неопознанной.

Зато фотосессия, на которую адмирал Юэ погнал их с Лю Цингэ едва ли не силком, вышла ужасно утомительной. Сначала Шэнь Юаня пару часов переодевали и красили, потом ему приходилось принимать неудобные позы под ослепляющим светом ламп, а окружающие недовольно указывали, что Шэнь Юань не так стоит, не так смотрит, не так дышит… Лю Цингэ, проходивший через то же самое, стоически терпел, изредка кидая на Шэнь Юаня сочувственные взгляды.

– Как ты это выносишь? – устало спросил Шэнь Юань в те пятнадцать минут, которые им выделили на обед.

– Привык, – Лю Цингэ пожал плечами. – Меня часто таскали на съемки, особенно когда я был младше: «лицо сопротивления» и все тому подобное. Базе, как ни крути, нужно финансирование. Да, мы защищаем человечество, без нас кайдзю давно дошли бы до любой точки земного шара. Но постоянные финансовые проверки, поиск неучтенных затрат, требования свести повреждения Егерей к минимуму, возмущения экологов… Словом, дополнительные способы заработка лишними не будут. Приходится вот так.

– Ясно, – протянул Шэнь Юань. В книге Жеребец упоминал о чем-то подобном: когда Ло Бинхэ стал самым юным пилотом в мире, напарником Лю Минъянь, спасителем базы, к нему пришла неожиданная слава. Но Жеребец описывал чужое внимание как нечто приятное, Ло Бинхэ нравилось притягивать к себе все взгляды. Шэнь Юаню, домашнему затворнику, от этого хотелось заползти куда-нибудь в угол, накрыться одеялом и надеяться, что его никто не заметит.

– Ты как? Держишься? – Лю Цингэ смотрел на него с тревогой, и это до боли напомнило Шэнь Юаню их последний бой в Егере.

– У меня такое чувство, что с кайдзю сражаться проще, – неловко пошутил Шэнь Юань. Во взгляде Лю Цингэ прибавилось тревоги, и Шэнь Юань торопливо сдал назад. – Там мы хотя бы вместе и поддерживаем друг друга, а здесь нас развели по разным углам.

– Погоди-ка, – Лю Цингэ хлопнул его по плечу и пошел к одному из съемочной группы. Какое-то время они оживленно разговаривали, даже, судя по выражению лиц, спорили о чем-то. Затем Лю Цингэ вытащил смартфон и включил динамик; Шэнь Юаню со своего места не было слышно, но собеседник Лю Цингэ сперва нахмурился, затем спал с лица, кивнул, дождался, пока Лю Цингэ отойдет, и с гримасой пробормотал что-то себе под нос.

Шэнь Юань не знал, о чем именно Лю Цингэ договорился, но теперь их снимали вместе: стоящими спина к спине, сидящими бок о бок, обнимающими друг друга за плечи. Под конец фотограф заставила Лю Цингэ развалиться в кресле, а Шэнь Юаня – сесть у его ног и положить голову ему на колено. Лю Цингэ закатил глаза и фыркнул.

– Смотрите в камеру, – недовольно одернула его фотограф.

После фотосессии Шэнь Юань вымотался настолько, что проспал на следующий день. Лю Цингэ в ответ на возмущенный вопрос пожал плечами.

– Отдыхай, тебе спокойно дадут отгул. Для пилотов первая неделя после нападения кайдзю – самая спокойная. Дергать не будут, позволят отдохнуть. Все всё понимают. А вот дальше начнется…

– Что начнется? – нервно спросил Шэнь Юань. Лю Цингэ пожал плечами.

– Возня. Надо будет писать тонну объяснительных: почему потратили столько топлива, почему бой занял столько времени, почему допустили разлив крови кайдзю, почему не отчитались в положенный срок. Адмирал Юэ нас, конечно, прикрывает, но попотеть все равно приходится.

Шэнь Юань содрогнулся. Жеребец в книге не упоминал ни о чем подобном… хотя он вообще не умел описывать работу нормально. Максимум, на который хватало его «таланта», – рассказать, как Ло Бинхэ пришел и мудро решил все за один кэ, пока все внимали его наставлениям.

Последовав совету Лю Цингэ, Шэнь Юань отсиделся в комнате до обеда. Увы, отдохнуть все равно не вышло: вместо чтения какой-нибудь ерунды Шэнь Юань судорожно листал учебник английского и пытался запомнить новые слова. После обеда он все же зашел в класс, показал ученикам пару новых приемов и оставил их отрабатывать выученное до автоматизма.

Надежды на спокойный вечер тоже не оправдались: стоило Шэнь Юаню улечься на кровать с планшетом, как в дверь постучали. На пороге обнаружился Ло Бинхэ.

– Что-то случилось? – Шэнь Юань не на шутку струхнул. Неужели Ло Бинхэ снова обижали одноклассники? Если так, то прости-прощай, база Цанцюн: Бинхэ был на редкость мстительным мальчиком и обид не забывал. В оригинале Мин Фаня и его приспешников постигла жуткая и бесславная смерть, и Шэнь Юаню оставалось лишь надеяться, что он сумел изменить будущее своими действиями.

– Нет, учитель, я просто… – Ло Бинхэ заколебался. Шэнь Юань впустил его в комнату, подумав, что ребенок боится говорить прямо, и стоит придать ему решимости.

– Нас здесь никто не услышит. Что бы ты ни сказал, это останется между нами.

Ло Бинхэ выразительно покосился на Лю Цингэ, который с любопытством наблюдал за ними.

– Пилот Лю – мой напарник по дрифту, – напомнил Шэнь Юань. – Мы делим все воспоминания и не скрываем друг от друга ничего. Но он тоже не выдаст твоих секретов.

Ло Бинхэ поскучнел, поковырял пол носком старого кроссовка (Шэнь Юань мельком подумал, что надо бы отправить своих оболтусов на склад за новой униформой) и вскинул на Шэнь Юаня умильные глаза.

– Учитель, а расскажите про бой с Мэнмо!

Шэнь Юань невольно рассмеялся.

– Ты за этим пришел?

Ло Бинхэ надулся, но кивнул. Шэнь Юань, не сдержавшись, потрепал его по кудрявой макушке.

– Завтра. Ты прав, вы уже достаточно продвинулись, чтобы можно было разбирать с вами подобные бои и объяснять, что и где пошло не так.

– Но завтра вы только официальную часть расскажете! – горячо возразил Ло Бинхэ.

– А ты что, хочешь парочку военных секретов? – насмешливо спросил со своего места Лю Цингэ. Ло Бинхэ вспыхнул и ожег его яростным взглядом.

– Я тоже умею хранить секреты! – он перевел взгляд на Шэнь Юаня. – Учитель, это правда! Даже профессор Шан нам кое-что рассказал из того, что знать не следует.

– Это что же, например? – фыркнул Лю Цингэ, но тут же подобрался. Шэнь Юань положил руку Бинхэ на плечо, спасая ситуацию.

– Если профессор Шан вам действительно доверил что-то важное, то я последую его примеру. Но если он под видом «большого секрета» продал что-то общеизвестное…

Ло Бинхэ задумался.

– Он рассказывал про новейшие модификации Егерей, что при их расчетах брались за основу параметры кайдзю. Как гонка вооружений: кайдзю придумали что-то новое, в следующий раз мы придумали, как от этого защищаться. Например, когда Чэнлуань закоротило после атаки Ша Хуалин, там поменяли батареи и добавили предохранители для большей стабильности дрифт-соединения. А у Цзянъюя после этого же боя убрали все окна кабины, оставили только камеры на обшивке – чтобы до пилота было сложнее добраться. Учитель же через дыру в стекле тогда пролез…

– Вот как, – признаться честно, Шэнь Юань даже не задумывался ни о чем подобном. Звучало довольно логично… ужасно хотелось расспросить техника Вэя, он наверняка знал подробности. Вот из-за таких мелочей Шэнь Юань в свое время и продолжал читать «Путь гордого бессмертного кайдзю», несмотря на испоганенный сюжет и постоянное падение качества!

– Вот как, – эхом откликнулся Лю Цингэ. Шэнь Юань поймал его взгляд и без слов уловил мысль.

– Бинхэ, я обсужу это с адмиралом Юэ. Если он разрешит, то вам четверым – тебе, Лю Минъянь, Нин Инъин и Мин Фаню – выдадут допуск. В конце концов, если с Чэнлуанем что-то случится, то вам придется взять управление «Чжэнъяном» и прийти нам на помощь.

– Я знаю, адмирал Юэ говорил, – Ло Бинхэ выглядел слегка разочарованным, но настаивать не стал.

– Когда? – растерялся Шэнь Юань.

– Когда вы ушли сражаться с Мэнмо. Нас вызвали в штаб и сказали быть готовыми на случай… на случай неожиданностей.

«На случай, если Чэнлуань не справится», – расшифровал Шэнь Юань. Что ж, разумно.

– Умница. А теперь иди отдыхать. Завтра на уроке разберем бой подробнее.

Ло Бинхэ кивнул и вышел. Шэнь Юань запер за ним дверь и обернулся к Лю Цингэ.

– Что?..

– Гонка вооружений. Цзянъюй. Не понимаешь?.. – глаза Лю Цингэ лихорадочно блестели. Шэнь Юань покачал головой, и Лю Цингэ начал объяснять. – Я немного покопался в твоих воспоминаниях о книге… извини, но во время дрифта это сделать легче, там что-то встряхивает отделы мозга, ответственные за долговременную память…

– Когда ты успел? – изумился Шэнь Юань. Лю Цингэ отвел взгляд.

– Уже после боя.

Что ж, Шэнь Юань был так вымотан, что мог и не заметить… погодите-ка. Это что же выходит, Лю Цингэ увеличил ему и без того высокую нагрузку на мозг?

– Да ты!.. – Шэнь Юань не нашел слов и швырнул в Лю Цингэ подушкой, которую Лю Цингэ, впрочем, тут же поймал.

– Знаю. Но речь идет о судьбе всего человечества, я не хочу медлить.

После недолгих раздумий Шэнь Юань все же кивнул. Ему не нравилось, что Лю Цингэ выкинул что-то подобное, но он знал, что себя Лю Цингэ точно так же не щадил.

– И что?..

– Судя по описаниям, к моменту контратаки мы проигрывали один бой за другим. Ты не обращал внимания, что этот Жеребец описывает один и тот же паттерн? Сперва в бой посылают кого-то более опытного, этот опытный не справляется и гибнет, Ло Бинхэ и Минъянь приходится идти на помощь, они чудом выигрывают, несмотря на откровенно неудачные приказы с базы… Сколько Егерей было потеряно за промежуток между моей неслучившейся смертью и падением Ло Бинхэ в Разлом? Сколько пилотов?..

Шэнь Юань подавленно молчал. Он и впрямь заметил «паттерн» во время чтения, но посчитал его первым признаком того, что автор исписался. Ну и, конечно, главный герой должен был как можно драматичнее спасти день… Шэнь Юаню даже в голову не приходило, что в сюжете есть скрытое объяснение.

– Нападение на Разлом было жестом отчаяния, – продолжил Лю Цингэ. – Жеребец перечисляет Егеря, которые тогда вышли: Фансинь, Хунцзинь, Сюаньсу – это все старая рухлядь. Атаки у них мощные, но для пилотов эти машины едва ли не опаснее кайдзю. Их на сленге зовут «душегубки»… Егеря третьего-четвертого поколения. Если их расконсервировали, значит, ничего лучше попросту не осталось.

Боги… Шэнь Юань читал описания тех машин, читал список их громких побед и думал, что Жеребец таким образом пробуждал в читателях трепет восхищения перед легендами. Кто бы знал…

– Я понятия не имел… в чем же дело?

– Дело в том, что этот ублюдок Шан шпионит на кайдзю и сливает им сведения о новейших модификациях. Сведения, которых у него вообще-то не должно быть. У Цзянъюя убрали лобовое стекло – и следующий напавший с того направления кайдзю умеет выпускать туман, глушить сигналы, так что ориентироваться по камерам нельзя. Слабое место конструкции, – Лю Цингэ презрительно ухмыльнулся. – Тварь. Убил бы его по разу за каждого погибшего пилота.

– Погоди немного, – Шэнь Юань опустился на кровать, пытаясь не потерять мысль. – У меня есть план.

После недолгого обсуждения Шэнь Юань с Лю Цингэ решили не затягивать и привести план в действие завтра же. Шэнь Юань так переживал, что с трудом смог уснуть, а наутро едва впихнул в себя пару ложек каши. Успокоиться он сумел только в классе, когда разбирал с учениками недавний бой – а заодно объяснял им разницу своего привычного боевого стиля и тех приемов, которые использовались на Цанцюн, рассказывал, как их сочетать, и в какой ситуации они могут пригодиться.

После обеда Шэнь Юань отпустил детей «заниматься самостоятельно» и писать эссе, а сам нашел безлюдную подсобку и набрал номер профессора Шана.

– Алло?

– Профессор Шан? – Шэнь Юаню даже не пришлось изображать волнение, он и впрямь чувствовал, что задыхается. – Вы не представляете себе… об этом срочно нужно всех предупредить!.. Я узнал… узнал…

– Кто это? Что узнал? – судя по голосу, профессор Шан и сам занервничал. Ничего удивительного, наверняка он первым делом подумал о собственном секрете – на что Шэнь Юань и рассчитывал.

– Нет времени! И по телефону нельзя… Вот что: приходите на минус пятый уровень дока С, там сейчас никого, мы сможем спокойно поговорить. Профессор Шан, это очень важно!..

– Что именно? Да кто…

Шэнь Юань завершил звонок и быстрым шагом направился к лифту. Лю Цингэ уже должен был ждать его в доке.

Профессор Шан появился спустя двадцать минут; он трясся от волнения, заглядывал за каждый угол и подпрыгивал от каждого звука, каждого движения тени. Лю Цингэ презрительно скривил губы, самому Шэнь Юаню было скорее смешно.

– Профессор Шан, сюда!

– А?.. Учитель Шэнь? Это… это вы мне звонили? Я, признаться, ничего не понял, ха-ха…

– Я, профессор. Видите, ли, мне нужно было срочно кое-что с вами обсудить, вдали от посторонних глаз и ушей.

– А… можно было бы в моем кабинете, – заикнулся профессор Шан. Он явно побаивался Шэнь Цзю; хоть какая-то польза от его дурной репутации, мельком подумал Шэнь Юань, обходя профессора Шана слева.

– Увы, боюсь, что нельзя. Ваш кабинет ненадежен: кто знает, могут ли кайдзю его прослушивать? Я бы не удивился.

– О чем вы? – неубедительно залепетал профессор Шан. – К-кайдзю? Зачем кайдзю прослушивать мой кабинет?

– Как-то же они с вами связываются, – Шэнь Юань нарочито-небрежно пожал плечами. На лбу профессора Шана выступили крупные капли пота, но он все еще пытался держать лицо.

– Я… я не знаю, о чем вы говорите. И не буду больше терпеть ваши намеки!

Профессор Шан попытался было выскользнуть, но Шэнь Юань заступил ему путь. Профессор Шан, похоже, только сейчас осознал, что очутился в ловушке: Шэнь Юань перекрыл единственный коридор, ведущий к лифту. Звать на помощь тоже было некого: Шэнь Юань и Лю Цингэ подобрали безлюдный и звукоизолированный док.

– Хорошо, тогда я не буду больше намекать и скажу прямо, – спокойно ответил Шэнь Юань. – Мне известно, что вы шпионите на кайдзю и сливаете им секретные сведения. У меня есть свидетели. Так что вы мне сейчас расскажете все, что знаете.

Шэнь Юань шагнул вперед, и профессор Шан попятился, явно оценив свои шансы: кабинетный ученый против тренированного бойца. Лю Цингэ, до сих пор стоявший в неприметной нише, схватил профессора Шана за плечо, вывернул ему руку и бесцеремонно подтащил к перилам, ограждающим шахту аварийного спуска.

– Что вы делаете? – заверещал профессор Шан. Лю Цингэ прижал его животом к перилам, заставив сложиться вдвое и оценить глубину шахты собственными глазами.

– Бай Фэнъи и Юджин Бернар. Так звали пилотов «Цзянъюя», умерших по твоей вине. Объясни мне, мразь, почему я не должен отправить тебя следом за ними?

– Я тут ни при чем… Это не я, – профессор Шан всхлипнул. Шэнь Юань подошел ближе и похлопал его по плечу, привлекая к себе внимание.

– Можете не отпираться. Как я уже сказал, мы знаем, что это вы, и у нас есть свидетель. Если хотите, я приглашу юного Ло Бинхэ поучаствовать в нашем разговоре…

Профессор Шан затих; рубашка у него на спине промокла от пота.

– И как вы ему это объясните? – спросил он почти нормальным тоном. – Двое пилотов непонятно с чего угрожают жизни ведущего ученого. Как вы объясните это остальным? Адмиралу Юэ?

– Вы правы, – задумчиво согласился Шэнь Юань. – Проще ничего не объяснять, а убить вас сразу. Адмиралу Юэ мы скажем, что узнали о вашем предательстве, и пилот Лю сгоряча решил отомстить за погибших товарищей. В вашем кабинете при обыске наверняка найдут что-нибудь подозрительное… а даже если и не найдут, эту историю все равно замнут. Кто важнее для базы: лучший пилот человечества или кабинетная крыса?

– Вам… вам придется войти с кем-то в дрифт, чтобы предоставить доказательства.

– Зачем? Думаете, адмирал Юэ не поверит своему младшему брату на слово?

Шэнь Юань знал, что рискует: у него до сих пор не было стопроцентной уверенности в природе отношений между Юэ Ци и Шэнь Цзю. Теоретически, они могли оказаться, например, бывшими любовниками… но Шэнь Юань готов был спорить, что специфический подбор имен был не случаен. Он вновь недооценил писательский талант Жеребца: раньше Шэнь Юань думал, что у горе-автора просто не хватило фантазии, и лишь поведение Юэ Ци убедило Шэнь Юаня в обратном.

Профессор Шан затих, кусая губы, затем медленно поднял голову.

– Тогда мне вообще незачем что-то вам говорить. Вы так и так меня убьете.

– А ты облегчи душу перед смертью, – насмешливо посоветовал Лю Цингэ. – И будь благодарен: погибшим пилотам и такой малости не досталось.

– Благодарен? – профессор Шан истерично рассмеялся. – Может, мне еще обувь вам поцеловать? Поклясться в вечной верности императору? А татуировки на лице мне сделают, или так позволят сдохнуть?

– Что ты несешь?.. – опешил Лю Цингэ.

– Ты из южных племен! – выпалил Шэнь Юань одновременно с ним; затем, заметив недоумение Лю Цингэ, пустился в объяснения. – Они восстали против императора с десяток лет назад, и в наказание им на лице оставили татуировки «предатель родины».

– Часть племени восстала, – горько бросил профессор Шан. – Потому что местный правитель обращался с нами как со скотом, позволял своим мразям похищать наших женщин, бросать наших детей собакам ради веселья, унижать и калечить наших мужчин… А потом, когда восстание провалилось, заклеймили всех. Даже младенцев.

– Вы из одного мира, – Лю Цингэ был так ошеломлен, что отпустил профессора Шана, и тот на дрожащих ногах отошел от шахты, сполз по стене, несколько раз глотнул воздух. – Но… Му Синь же говорил, что не было никаких случаев потери памяти…

– Их и не было, – профессор Шан, похоже, пришел в себя. – Я еще в детстве начал вспоминать свою прошлую жизнь. И поверь мне, не пожелал бы подобного никому. Нас и так-то за людей не считали, а уж после неудачного восстания и вовсе… мне повезло, родители связались с дальним родственником, он согласился взять меня к себе и вырастить. Но стоило кому-то на меня взглянуть, они сразу понимали, кто я и откуда. Друзей у меня не было, а родне нужна была прислуга, лишняя пара рук, которой можно не платить и еще попрекать куском хлеба. Ты думаешь, тебе в жизни тяжело пришлось? Бедняжечка, родители не позволили выйти из шкафа? Да ты хоть можешь представить, что это такое, когда свой постыдный секрет даже спрятать нельзя?! Любой прохожий может тебя пнуть, плюнуть тебе в лицо, отказаться продать тебе товар, отобрать твои вещи… ты привыкаешь, находишь отдушину, пишешь книгу, даже обретаешь популярность, потому что скрываешь свое авторство, а потом у тебя на пороге появляются слуги императора и вежливо говорят, что тебе стоит трижды подумать, прежде чем распространять крамолу. Ломают тебе пару пальцев для острастки. И начинают указывать: а что это у вас главный герой из простолюдинов, придумайте ему знатное происхождение! И не вздумайте показать его учителя-простолюдина неоднозначным персонажем, облейте его грязью с головы до ног! И вот этот кусок лора надо бы вырезать! И…

– Жеребец, въезжающий во врата? – ошалело перебил его Шэнь Юань. Профессор Шан вздернул покрасневший нос.

– Самолет, взмывающий в небеса!.. Но вообще-то меня зовут Цинхуа. Звали.

– Шэнь Юань.

Жеребец… Самолет… Цинхуа мазнул по нему незаинтересованным взглядом.

– Мне надо было сразу догадаться… у Лю Цингэ и Шэнь Цзю нулевая совместимость, он бы умер от шока, вздумай Шэнь Цзю войти с ним в дрифт. Но я не ожидал, что в этом мире вдруг появится трансмигратор.

– Если ты не врешь, то прошлая жизнь у тебя была поганой, – вмешался Лю Цингэ. – Но это все еще не оправдание твоего предательства. Зачем ты работал на кайдзю? Ты же должен был понимать, что они хотят уничтожить человечество!

– Да не хотят они уничтожить человечество! – заорал Цинхуа. – Это вообще изначально была их планета, а люди ее захватили и загадили! Они позволят части человечества выжить… небольшой части, но это лучше, чем полное уничтожение.

– И ты, значит, хочешь оказаться в этой небольшой части? – презрительно хмыкнул Лю Цингэ. Цинхуа сверкнул глазами, и на миг Шэнь Юань подумал, что он сейчас сотворит какую-нибудь глупость: плюнет Лю Цингэ в лицо или подбежит к перилам и спрыгнет в шахту сам. Но обошлось.

– Мне плевать! Даже если вообще все человечество сдохнет, плевать! Это их мир, они имеют право творить здесь что хотят.

– Так ты у нас союзник справедливости?

– Ой, вот не надо цитировать мне все свои любимые аниме, – прошипел Цинхуа. – Ты не знаешь, что это такое: когда солдаты приходят на твою землю, потому что император хочет красиво выглядеть на параде в честь победы, а твое племя, которое жило на этой земле годами, сгоняют в самый неподходящий для жизни уголок и называют это великой милостью! И даже в книжке не дают об этом написать, чтобы не «очернять наместника небес»!

Шэнь Юань подошел ближе и сел на пол рядом с Цинхуа.

– Ло Бинхэ поэтому в конце книги ушел в мир кайдзю? Потому что он полукровка?

– Ну да, – Цинхуа шмыгнул носом. – Я хотел, чтобы он стал править этим миром, но разве цензура бы пропустила подобное?

– По-моему, обе концовки дурацкие, – честно сказал Шэнь Юань. Цинхуа вскинулся.

– Сам хоть что-нибудь напиши, прежде чем критиковать.

– Но я признаю, что недооценил твой талант, – продолжил Шэнь Юань. – Сюжетные линии ты, как я понимаю, забрасывал не по своей воле?.. И кое-какие детали, которые я считал авторской ленью, получили очень изящное объяснение. Может, ты расскажешь мне, что еще осталось вымаранным из книги? Как… как твоему фанату?

Цинхуа фыркнул, затем вздохнул и обмяк.

– Ладно… я правда просто хотел рассказать историю. Спрашивай.

Изначальная задумка Цинхуа звучала, на вкус Шэнь Юаня, достаточно интересно: история о том, как насилие порождает насилие. Шэнь Цзю, получавший от жизни только побои и колотушки, увидел в юном Ло Бинхэ себя и не сдержал отвращения. Он травил ребенка, вымещая злость, а потом выросший Ло Бинхэ отыгрался уже на всем мире. Мораль была простой, очевидной, но у Шэнь Юаня не повернулся бы язык судить Цинхуа.

– И как все должно было закончиться?

– Ну как… Я хотел выдать предысторию про кайдзю. Ты вот знаешь, что они сначала пытались договориться с людьми мирно? Послали одного из своих? Даже подобрали ему тело, максимально похожее на человеческое. И чем все кончилось? Конечно, после такого обращения с послом кайдзю решили, что ни о каких переговорах больше не может идти и речи. Так что завоевали бы они мир обратно. И Ло Бинхэ счастливо жил бы с ними: человечество его бы не приняло, но кайдзю не настолько ксенофобны.

– Что ты имеешь в виду? – медленно проговорил Лю Цингэ. – Кайдзю… замаскировали кого-то из своих под человека и послали к нам?

– Да-да, как в твоем обожаемом «Евангелионе», – Цинхуа закатил глаза. – Только мне нужно было, чтобы от этого союза мог появиться ребенок, так что гейскую любовную линию пришлось переписать. Без обид.

– Лучше расскажи про Ло Бинхэ, – вмешался Шэнь Юань. – Он полукровка, верно? Часть обоих миров?

– «Полукровка» – не самое точное определение, – Цинхуа выпрямился и теперь выглядел как профессор, читающий студентам лекцию. – У кайдзю… у народа Нацзала очень развита генная инженерия. Они создают эти мощные тела, чтобы взаимодействовать с нашим миром. Тело Тяньлан-цзюня тоже было искусственным… но ему навертели всяких интересных возможностей, чтобы он в случае чего не пропал здесь. Не помогло, конечно, зато Ло Бинхэ это унаследовал в полной мере. В частности, он является универсальным дрифт-партнером – совместим с кем угодно. Более того, во время дрифта он бессознательно подавляет разум партнера или партнерши. С одного-двух раз последствий не будет, но если мой сын достаточно долго и часто станет пилотировать с кем-то другим, то, по сути, промоет ему или ей мозг. Перестроит под себя. Поэтому все его многочисленные женщины не возражали против массовых убийств.

– Он же… он же пилотирует с Минъянь! – Лю Цингэ побледнел. Шэнь Юань схватил его за плечо.

– Еще не пилотирует. Они ни разу не входили в дрифт, даже учебный: ученые против нагрузки на мозг, влияние дрифта на подростков до конца не исследовано. И если мы с тобой справимся, им и не придется дрифтовать ни разу.

– Пока мы можем сражаться. А потом?..

Шэнь Юань отвел взгляд.

– Мы же думали об этом, верно?.. Рассказать Ло Бинхэ правду. Пусть добивается мира между людьми и кайдзю. Спасет человечество, будет героем.

Цинхуа глухо фыркнул.

– Как будто ему это нужно. Он же сам жертва абьюза, ничем не хуже Шэнь Цзю. Не до конца потерян, конечно, но спасать будет только своих близких.

– К мозгоправам, – рубанул Лю Цингэ. – Пусть прорабатывают с ним травмы и что там еще.

– Давно надо было это сделать, – согласился Шэнь Юань. Мысль и впрямь была неплохой… пожалуй, стоило еще и извиниться перед Ло Бинхэ за прошлое, просто на всякий случай. Слишком уж высоки были ставки.

Цинхуа наблюдал за ними с недоверием.

– Вы… вы же понимаете, что эта война будет идти до уничтожения одной из сторон?

– Это же твой протагонист, – ответил Шэнь Юань с фальшивой уверенностью. – Ты сам его писал. Думаешь, он сможет проиграть?

– Я его писал как озлобленного искалеченного человека, пустого и бездушного, – отбил Цинхуа. – А не как идеалистичного героя.

Шэнь Юань вздохнул и посмотрел Цинхуа прямо в глаза.

– Тебе самому-то нравятся такие истории? Безнадежные и несчастливые?

– При чем тут нравятся-не нравятся? В жизни только так и бывает, – Цинхуа говорил уверенно, но по его взгляду Шэнь Юань понял, что попал в точку.

– Мы-то не в жизни. Мы в одной из твоих историй. Здесь может быть и по-другому… особенно если ты, как создатель, того захочешь.

Цинхуа явно заколебался. Затем мотнул головой.

– А если не захочу, то что? Вы меня все равно убьете.

– Сдадим адмиралу Юэ, – сказал вдруг Лю Цингэ. – Расскажем ему правду… обо всем.

– Да ну? – Цинхуа высоко и нервно рассмеялся. – Ты хоть представляешь, как адмирал Юэ отреагирует на новость о смерти своего обожаемого младшего братишки? И что с вами двумя будет после этого?

– Не попробуешь – не узнаешь, – Лю Цингэ упрямо сжал губы. Цинхуа поглядел на него и вдруг махнул рукой.

– В чем-то ты прав. Ты сам-то давно должен был помереть, а вот же… Ладно. Я свяжусь со своим патроном из кайдзю, опишу им ситуацию. Потом передам вам его ответ… и будем думать. Но если он скажет, что я ни в коем случае не должен вам помогать, то я так и сделаю, учтите.

– Как ты с ним связываешься? – не сдержал любопытства Шэнь Юань. Цинхуа лишь отмахнулся.

– Дрифтом, как еще? У нас в лаборатории куча «трофейных» образцов для изучения, протащить еще один было не так уж сложно.

Оставлять Цинхуа без наблюдения было боязно, и Шэнь Юань с Лю Цингэ проводили его до лаборатории, а затем внимательно наблюдали, как он подсоединяет датчики к куску… чего-то, похожего на мозг, сам ложится в кресло и готовится надеть шлем.

– Могут быть побочные эффекты, – предупредил Цинхуа. – Все-таки это не просто дрифт, а межмировое общение. Так что если у меня начнет кровь идти из носа, или там синяки появятся по всему телу, это нормально.

– Мы думали, тебя кто-то избивает, – мрачно ответил Лю Цингэ. – Даже по камерам следили… Командор Ци обещала кастрировать ублюдка лично.

Цинхуа замер со шлемом в руках.

– Вы… ты серьезно сейчас? Я был уверен, что никто не заметил…

– Да, а десяток книг по выходу из абьюзивных отношений тебе злой дух подбросил, – Лю Цингэ фыркнул. – Думаешь, с чего Му Синь тебе регулярно выписывает сеансы с психотерапевтами? Разными? Сюда даже какого-то американского специалиста привозили, специально для тебя, с лекцией о недопустимости насилия. И твою личную почту взломали, чтобы тебе в спаме прилетали баннеры кризисных центров.

Цинхуа замер с открытым ртом, а затем расхохотался – в голос, согнувшись пополам и колотя кулаком по острым коленкам. Постепенно его визгливый смех перешел в рыдания.

– Я думал… думал, что всем плевать. Что меня даже не замечает никто. Что я разве что на той стороне нужен… и то не слишком. Думал, сыграю свою роль и сдохну, как в книге… Почему вы все молчали?!

– Потому что считали тебя жертвой домашнего насилия! – Лю Цингэ стукнул кулаком по столу так сильно, что стоящие на нем приборы зазвенели и попадали. – А на них нельзя давить, можно только осторожно и деликатно… мне вообще запретили с тобой разговаривать, сказали, с моей прямолинейностью и отсутствием такта только хуже сделаю.

– Да уж, – Цинхуа снова захихикал, утирая слезы. – Могу себе представить.

– Никто тебя не бросал, – Лю Цингэ нахмурился, горько скривил губы. – Мы считали, что ты один из нас… сам виноват, что не замечал ничего.

Цинхуа отвел взгляд, а Шэнь Юань вмешался, пока Лю Цингэ неосторожным словом не свел их усилия на нет.

– Цингэ, конечно, высказался грубо, но по сути верно. Ты так привык ожидать худшего, что даже не заметил протянутую тебе руку помощи. Может, тебе стоит попробовать хоть раз в жизни посмотреть на мир по-другому?

– Я понял твою мысль, не трудись, – Цинхуа отмахнулся. – Бла-бла-бла, идеалистичная чушь, а на самом деле тебе просто нужно, чтобы я помог вам спасти человечество.

– Действительно, всего-то, – Лю Цингэ фыркнул.

– Не трать время. Я же уже согласился, – Цинхуа наконец надел шлем. – Ладно, пожелайте мне удачи.

– Удачи, – хором ответили Шэнь Юань и Лю Цингэ. Цинхуа еще раз хихикнул, а затем щелкнул переключателем и обмяк.

Дрифт занял не так уж много времени: минут двадцать, может, чуть дольше. Затем Цинхуа завозился, снял шлем, неловким движением рукава размазал по лицу кровь из носа и заморгал.

– Возьми, – Шэнь Юань протянул ему носовой платок. Цинхуа пробормотал что-то, прижал платок к носу, попытался потереть покрасневшие от лопнувших сосудов глаза, но Лю Цингэ схватил его за руку.

– Куда!.. Лучше скажи, есть ли здесь что-нибудь холодное.

– Там холодильник с образцами, в верхнем отделе вроде был лед, – прогнусавил Цинхуа. Лед и впрямь нашелся; вскоре распухший нос Цинхуа чуть уменьшился в размерах и стал выглядеть почти как обычно. – Спасибо.

– Что тебе сказали твои хозяева?

– Мобэй мне не хозяин! – Цинхуа оскорбленно фыркнул. – Он… ладно, ты не поймешь.

– А ты попробуй, – насмешливо предложил Лю Цингэ. Цинхуа вскинулся было, но тут же сдулся.

– А хотя вы ведь дрифтовали вместе… Мы с Мобэем входили в дрифт. Делили разум. Ну ты сам знаешь. И сам знаешь, как это ощущается. Так что никаких хозяев, ясно? Я с ним работаю по доброй воле, он со мной тоже.

– Что он сказал? – напомнил Шэнь Юань. Цинхуа потер лоб.

– Что ему надо посоветоваться с начальством, он же не один это все решает. Велел ждать.

– Как долго?

– Слушай, ну откуда я знаю? Просто представь, сколько времени это заняло бы у нас, с нашей бюрократией и подковерными игрищами. Можешь поделить на два, но это будет очень оптимистичный прогноз.

– Это же годы, – с ужасом пробормотал Лю Цингэ. Цинхуа гнусаво захихикал.

– Да брось, не так все плохо. Через месяц попробуем снова выйти на связь, а там видно будет.

– А если за этот месяц кайдзю снова нападут? – хлестко спросил Шэнь Юань. Цинхуа задумался.

– Тогда… тогда, полагаю, у нас будет однозначный ответ. Или нет. У них тоже есть свои группировки, свой расклад сил. Сложно что-то сказать определенно. Но надежда есть.

– Тогда ждем, – с тяжелым сердцем заключил Шэнь Юань. Оставлять Цинхуа без присмотра ужасно не хотелось, но показать недоверие сейчас значило бы порвать натянувшуюся между ними тонкую ниточку понимания.

Лю Цингэ, впрочем, подобными вопросами не мучился. Едва они ушли из лаборатории, как Лю Цингэ потащил Шэнь Юаня куда-то на второй этаж – там Шэнь Юань был лишь однажды, когда по приказу Юэ Ци навещал «мозгоправов» после дрифта. В отличие от остальной базы, здесь и отделка была поярче, и даже экраны, имитирующие окна, висели на каждой стене – якобы чтобы «снизить давление на психику».

Зайдя в первый попавшийся кабинет, Лю Цингэ наябедничал врачу – доктору О, – о том, что якобы боялся за здоровье профессора Шана. И вообще подозревал, что профессор может покончить жизнь самоубийством. Доктор О серьезно кивнул и пообещал разобраться, а также поблагодарил за бдительность. Лю Цингэ важно кивнул и вышел.

– Думаешь, это хорошая идея? – спросил Шэнь Юань, когда они дошли до собственной комнаты.

– Хорошая, – без тени сомнения ответил Лю Цингэ. – Во-первых, за ним будут пристально следить, и он побоится себя выдать, а значит, не будет делать ничего подозрительного. Во-вторых, я даже не соврал: что, если этот… Мобэй и впрямь велит ему уничтожить все доказательства и сдохнуть?

– Думаешь, он послушается?

– Не знаю. Но подстраховаться не помешает.

Месяц прошел подозрительно тихо. Вторая попытка связаться с кайдзю была короткой и почти безуспешной: Цинхуа коротко сказал, что еще ничего не решено, и велел ждать дальше.

– Раньше промежутки между нападениями стабильно сокращались, – сказал Лю Цингэ, оставшись наедине с Шэнь Юанем. – А сейчас мы уже месяц живем мирно. Мне кажется, шансы на хороший ответ растут с каждым днем.

Шэнь Юань только кивнул: он думал о том же. Конечно, оставалась возможность, что кайдзю готовятся к крупной атаке, стягивают силы… но в книге подобных затиший не было. Шэнь Юань боялся надеяться, и все же мечтал о том дне, когда между кайдзю и людьми удастся заключить мир. Лю Цингэ не возражал: он сражался куда дольше Шэнь Юаня и успел устать от постоянного напряжения. Не от боев, нет, драться он любил, но вечное ожидание сигнала тревоги, невозможность нормально расслабиться, чудовищная ответственность, списки погибших после каждого боя чудовищно давили на психику. Чтобы развеселить его немного, Шэнь Юань вспомнил мельком упомянутую Лю Цингэ идею «списка того, что нужно сделать за жизнь». Теперь у них на стене висел разлинованный листок, который они по очереди дополняли: «проколоть уши», «прийти в кафе-мороженое и попробовать все вкусы», «отрастить волосы» и тому подобная чушь, которую Шэнь Юань и Лю Цингэ намеревались выполнить в мирное время. Сейчас, на базе посреди океана, нечто подобное было недостижимой мечтой, а в отпуск пилотов «Чэнлуаня» никто не отпустил бы, но когда-нибудь… Когда-нибудь Шэнь Юань заказал бы для Лю Цингэ одежду в стиле своего родного мира и заставил позировать для портрета. У него еще с первой встречи руки чесались взять кисть с красками: Лю Цингэ с его потрясающей внешностью был создан для того, чтобы его наряжать, рисовать, фотографировать… Уложить в постель и целовать до одури, до тихих разнеженных стонов, до сорванного шепота и мольб…

Поймав себя на неловкой мысли, Шэнь Юань потряс головой и недрогнувшей рукой вывел на листке «провести целый день в одиночестве». Холодный душ в какой-то степени помогал, но чудодейственным средством не был.

Спустя еще некоторое время Цинхуа обрадовал Шэнь Юаня и Лю Цингэ новостью: кайдзю… Нацзала готовы были к переговорам.

– Что дальше? – спросил он, нервно потирая руки. Шэнь Юань замялся: так далеко они с Лю Цингэ не продумывали.

– Пошлем к ним Ло Бинхэ, пусть он решает.

– И как ты его туда пошлешь? Руками в Разлом сбросишь? Так он под водой, на океанском дне, до него еще добраться надо, – резонно возразил Цинхуа.

– Насчет этого не волнуйся, – уверенно сказал Лю Цингэ. – Способ есть… Ло Бинхэ отправится к Нацзала, договорится об условиях мирного соглашения, вернется, и уже тогда можно будет идти к адмиралу Юэ всем вместе.

– Способ есть, но мне ты его не скажешь? – фыркнул Цинхуа. Лю Цингэ приподнял бровь.

– Чтобы ты его тут же сдал своему партнеру? Нет уж, никакого доступа к секретной информации.

– Ну… ладно, это честно, – Цинхуа вздохнул. – Когда?..

– Через три месяца, насколько мне известно.

– Я передам.

Оказавшись наедине с Лю Цингэ, Шэнь Юань приподнял бровь.

– Способ правда есть, или ты ему ерунды наплел?

– Высшие чины хотят воспользоваться затишьем. Отправить экспедицию к Разлому, изучить его, снять какие-то показания, попытаться разрушить. Понаставить вокруг него барьеры с оружием и датчиками, пока есть возможность. Туда пойдут и Егеря: охранять ученых. Можно будет взять с собой Ло Бинхэ, якобы чтобы попрактиковался управлять Егерем в спокойной обстановке… от одного дрифта же с Минъянь ничего не случится?

– Не должно, – с ложной уверенностью сказал Шэнь Юань. Цинхуа утверждал, что эффект влияния Ло Бинхэ на мозг накапливался со временем…

– На крайний случай я возьму его вторым пилотом. Сам войду с ним в дрифт. Придется тебя оставить на базе, но адмирал Юэ, думаю, спорить не станет.

Шэнь Юань коротко кивнул. Мысль, что Лю Цингэ сам будет рисковать здоровьем, ему совершенно не нравилась, но альтернатив он не видел.

– Нужно будет поговорить с Ло Бинхэ. Объяснить ему… подготовить.

– Сначала отправь его к мозгоправам. А уже потом поговорим.

Шэнь Юаню пришлось выдержать нелегкий разговор сперва с доктором Ли, которая отвечала за психическое здоровье учеников и специализировалась на детских травмах, потом с самим Ло Бинхэ. Пришлось с самыми честными глазами рассказывать о раскаянии и желании исправить нанесенный вред, пришлось извиняться… хотя здесь Шэнь Юань хотя бы не лгал, ему и впрямь было жаль ребенка, пострадавшего ни за что. Цинхуа утверждал, что Шэнь Цзю мучил Ло Бинхэ, потому что Ло Бинхэ напомнил ему самого себя, но Шэнь Юань, конечно, не мог сказать ничего подобного: его бы самого заперли у «мозгоправов» за чужие преступления и хорошо, если не запретили приближаться к детям.

Доктор Ли сказала, что первые результаты будут не ранее чем через полтора месяца. Посоветовавшись с Лю Цингэ, Шэнь Юань решил дать Ло Бинхэ десять недель, а уже потом вывалить ему на голову всю информацию. Точнее, не всю: только про его происхождение, контакт с кайдзю и возможность переговоров. Ло Бинхэ, сам будучи наполовину кайдзю, мог пройти через охранную систему Разлома без каких-либо сложностей, а дальше… дальше Шэнь Юаню предстояло поверить в своего ученика.

В преддверии «научно-исследовательской экспедиции» Шэнь Юань и Лю Цингэ помногу практиковались: Лю Цингэ, по его собственным словам, «не хотел повторения прошлого раза» и «приводил Шэнь Юаня в форму». Шэнь Юань и сам признавал, что телу Шэнь Цзю не хватало выносливости, что эти часы занятий пригодятся в бою, но… в прошлой жизни Шэнь Юань был на редкость ленив и непривычен к работе, а в этой он едва ли не надрывался под горой наваленных обязанностей. Помимо уроков Шэнь Юаню следовало разрабатывать учебные планы, писать отчеты в разные инстанции, участвовать в онлайн-семинарах для пилотов, нагонять все то, что обитатели этого мира знали с детства – историю, географию, английский, литературу… Свободного времени не хватало, недели пролетали одна за другой, и когда Шэнь Юаня вызвали в кабинет адмирала Юэ, его первой мыслью было не «о ужас, меня раскрыли», а «как же невовремя».

Адмирал Юэ, вопреки обыкновению, не улыбнулся, не начал расспрашивать Шэнь Юаня о его делах и здоровье, и Шэнь Юань невольно насторожился. Что-то было не так. Очень сильно не так. Адмирал Юэ был мрачен донельзя, жестом предложил Шэнь Юаню сесть, затем все же взглянул на него и, видимо, заметил тревогу.

– Вообще-то к тебе происходящее почти не относится… но Лю Цингэ сейчас подойдет, и я хотел, чтобы ты тоже присутствовал при разговоре.

Что ж, если адмирал Юэ не лгал, значит, Шэнь Юаня не разоблачили. Дело было в чем-то другом. Лю Цингэ… и мрачное выражение лица адмирала Юэ…

– Что-то, связанное с его семьей? – наугад спросил Шэнь Юань. Юэ Ци поморщился и потер переносицу.

– Да уж.

Лю Цингэ распахнул дверь и зашел в кабинет без спроса. Судя по виду, его вызвали к адмиралу в разгар тренировки: Лю Цингэ даже переодеться не успел и сейчас сидел в форменной куртке, небрежно наброшенной поверх безрукавки. Шэнь Юань подавил желание вдохнуть поглубже и мысленно залепил себе пощечину: творилось что-то нехорошее, а у Шэнь Юаня опять все мысли были об одном!

– Что стряслось? – Лю Цингэ, как и ожидалось, сразу перешел к делу. Юэ Ци вытащил из ящика стола небольшую стопку бумаги и протянул ему.

– Читай.

– Мог бы и не распечатывать, – Лю Цингэ хмыкнул. – Планшеты что, отменили?

– Читай, – сухо повторил Юэ Ци. Лю Цингэ пожал плечами и опустил взгляд на покрытые иероглифами страницы. Шэнь Юань внимательно наблюдал за его выражением лица, гадая, что происходит. Если бы кто-то из родственников Лю Цингэ внезапно умер, Юэ Ци ведь вел бы себя по-другому, верно?

Лю Цингэ сперва приподнял бровь, затем стал мрачнеть. Дойдя где-то до середины стопки, он покраснел, смял бумагу, отшвырнул в сторону и стукнул кулаком по столу.

– Вот поэтому я и не хотел давать тебе планшет, – не без сочувствия сообщил Юэ Ци. Шэнь Юань, устав от неизвестности, потянулся к разбросанным листам, но Лю Цингэ перехватил его за запястье.

– Не смотри!

– Я все равно потом это все увижу во время дрифта, – недоуменно напомнил Шэнь Юань. Лю Цингэ скрипнул зубами, отвел взгляд, но разжал руку. Листы были в беспорядке, и Шэнь Юань взял один наугад, вчитался, затем помотал головой, не в силах поверить в то, что видел.

Кто-то написал про них с Лю Цингэ порно. Не то чтобы это было странно само по себе: в родном мире Шэнь Юаня тоже ходили неприличные истории про известных личностей, при желании можно было даже заказать иллюстрации. Была даже нашумевшая сплетня о том, как ученик заклинательской школы, желая опорочить своего врага, написал и распространил сборники весенних картинок с его изображением… правда, художник, когда узнал обо всем, публично извинился.

Шэнь Юань без спроса схватил со стола Юэ Ци бутылку с водой и залпом выпил половину. Боги… ладно, допустим, он мог понять, почему кто-то стал писать порно про Лю Цингэ. Шэнь Юань явно не был единственным человеком на базе, которому Лю Цингэ являлся во влажных снах. Но кому в здравом уме могло прийти в голову изобразить Лю Цингэ… вот так?! Злобным насильником? Ублюдком, причиняющим партнеру боль, невзирая на крики и мольбы? Шэнь Юаня затрясло, и он отшвырнул листы в сторону, точно они были покрыты мерзкими насекомыми. Ему даже за себя-в-роли-жертвы не было так обидно, как за партнера. Лю Цингэ, конечно, был прямолинейным до грубости, но он также был самым преданным и верным человеком из всех, кого Шэнь Юань знал. Он не стал бы… так предавать чужое доверие.

– Что?.. Да как вообще…

– Это называется «фанфики», – по-прежнему сухо сообщил Юэ Ци. Впрочем, теперь Шэнь Юаню казалось, что отстраненный тон был следствием крайней неловкости, а не недовольства. – Точнее, «РПФ» – произведения о реальных людях. Очень распространены в сети, для них есть специальные сайты…

– Я в курсе, – отрезал Лю Цингэ. – Лучше объясни, зачем ты суешь эту дрянь нам под нос.

Шэнь Юань изумленно покосился на Лю Цингэ, но тот лишь махнул рукой, безмолвно обещая объяснить позже.

– Обычно я и впрямь не стал бы, как ты выражаешься, «совать эту дрянь тебе под нос», – Юэ Ци смотрел на Лю Цингэ с легким сочувствием, – но тут ситуация щекотливая. Видишь ли, наш отдел безопасности мониторит подобные вещи, просто на всякий случай. И именно в историях этого автора нашлись детали, подтверждающие его знакомство с базой. Более того, кое-какие из этих деталей являются строго секретными. Мы сейчас говорим не о твоей личной жизни, разумеется, а о принципах дрифта и работы Егерей, расположении и внутреннем плане «Цанцюн»…

– Кто-то выложил секретные сведения в открытый доступ? – Лю Цингэ подобрался. – Ради плохого порно?

Юэ Ци только хмыкнул.

– Что только люди не выкладывают в открытый доступ по самым разным причинам… но в целом ты верно понял ситуацию.

– Но какое это имеет отношение к нам? Пусть безопасники делают свою работу, – Лю Цингэ пожал плечами и попытался встать, но Шэнь Юань молча потянул его обратно в кресло. Он уже догадывался, что Юэ Ци скажет дальше.

– Они уже сделали свою работу. Автор – Лю Минъянь.

Лю Цингэ поперхнулся и замотал головой.

– Невозможно!.. Перепроверьте. Может, кто-то просто воспользовался ее учеткой…

– Все перепроверили. Отчет показать? – Юэ Ци потянулся к одной из папок на столе, но Лю Цингэ махнул рукой и обмяк.

– Я тебе верю. Но как… почему она…

Шэнь Юань сжал плечо Лю Цингэ. Он не представлял, что чувствовал бы, если бы его собственная сестра отколола что-то подобное. Лю Цингэ обожал Минъянь, пусть и чувствовал, что отдалился от нее. Лю Цингэ доверял Минъянь как никому другому – не зря же именно ее хотели сделать вторым пилотом «Чэнлуаня». И получить такой удар в спину… Шэнь Юаню захотелось взять Лю Минъянь за плечи и хорошенько потрясти. О чем только она думала?! Чем руководствовалась? Как можно было так поступить с родным братом? Не просто сочинять о нем неприличные истории, хотя это само по себе было плохо, но изобразить его в столь дурном свете!

– Мы, конечно, вызвали ученицу Лю ко мне, – подчеркнуто-нейтрально сказал Юэ Ци. – Для проведения разъяснительной беседы. Но я не хотел определять ей наказание до разговора с тобой.

– Нет, – Лю Цингэ выпрямился. – Сначала я хочу взглянуть ей в глаза и убедиться… убедиться, что это не ошибка.

– Хорошо, – уступил Юэ Ци. – Но давай обсудим ситуацию гипотетически. Какое наказание ты бы назначил человеку, написавшему эту историю? Не зная, о ком именно идет речь.

– Выгнать с базы, – ответил Лю Цингэ, не задумываясь ни на секунду. – Оштрафовать… у нас в договоре же был пункт о неразглашении? Выдать официальную характеристику.

– Выгнать с базы самого перспективного кандидата в пилоты мы не можем, – Юэ Ци устало вздохнул. – Штраф, боюсь, не поможет, – его все равно будет выплачивать семья…

– Не будет, – перебил его Лю Цингэ. – Я прослежу.

– У самой ученицы Лю нет таких денег… или я ошибаюсь?

– Пусть зарабатывает, – Лю Цингэ скрипнул зубами. – На базе ведь есть вакансии? Уборщики, мойщики посуды… раз уж у нее столько свободного времени, чтобы писать эту чушь, пусть лучше тратит его на что-то полезное.

– Тебя это устроит? – Юэ Ци испытующе поглядел на Лю Цингэ. Тот поморщился.

– Если это действительно Минъянь… дай мне с ней поговорить.

Юэ Ци кивнул и нажал на клавишу на телефоне.

– Пригласите ученицу Лю ко мне.

– Да, адмирал, – откликнулся его секретарь. Спустя минуту дверь открылась; Лю Минъянь стояла на пороге.

– Адмирал, ученица Лю по вашему приказанию прибыла!

– Садитесь, – Юэ Ци сухо кивнул на свободный стул. Лю Минъянь настороженно подошла ближе.

– Адмирал… что случилось? Тревоги не было…

– Мне хотелось бы обсудить с вами кое-что, не связанное с кайдзю, – Юэ Ци дождался, пока Лю Минъянь сядет, и протянул ей распечатанный «фанфик». – Что вы можете сказать мне об этом, ученица Лю?

Лю Минъянь взглянула на текст и подняла глаза.

– Что это означает, адмирал?

– Это означает, что кто-то выложил в интернет подобную… историю. С вашей учетной записи. Если это ошибка или недоразумение, то самое время прояснить…

– Я знаю, что выкладывала свои сочинения в интернет, – Лю Минъянь даже бровью не повела. – Я не понимаю, с какой стати кто-то влез в мою учетную запись и отследил мою личную информацию.

– Ты… даже отрицать не будешь? Это правда ты писала? – хрипло спросил Лю Цингэ. Шэнь Юань сперва потянулся обнять его, затем спохватился, что не стоит подавать Лю Минъянь никаких новых идей, но в итоге плюнул на все и взял Лю Цингэ за руку: тому явно нужна была поддержка.

– Писала, и что? Чем я занимаюсь в свободное время – мое личное дело, вас оно касаться не должно, – Лю Минъянь пристально уставилась на их переплетенные пальцы.

– Ваше дело? – взорвался Шэнь Юань. – Это было «вашим делом», пока вы не начали клеветать на брата!

– Учителю Шэню стоит успокоиться, – Лю Минъянь взглянула на него в упор. – О моем брате в сети еще и не такое пишут… как и о прочих знаменитостях. Он знал, на что шел, когда стал пилотом. Оказавшись под прицелом камер, люди теряют право на личную жизнь. Они получают известность, деньги, привилегии, но платят за это тем, что каждое их движение изучают под микроскопом. Я всего лишь написала выдуманную историю… это не преступление. Если вам не нравится что-то подобное, просто не нужно вбивать ваше имя – или имя моего брата – в строку поисковых запросов.

Шэнь Юаня затошнило. Лю Минъянь, кажется, даже не понимала, в чем проблема.

– Писать истории, конечно, не преступление, – вмешался Юэ Ци, и вот теперь его сухой тон стал пугающим. – Однако выкладывать в публичный доступ секретную информацию – нарушение договора, который вы, ученица Лю, подписывали лично. Помните подобное?

Вот теперь Лю Минъянь побледнела.

– Я не…

Юэ Ци вытащил из ящика стола тонкую папку и протянул ее Лю Минъянь.

– Здесь стоит ваша подпись, ученица Лю. Не могли бы вы прочесть для нас вслух пункт 4.5?

– «В соответствии с условиями настоящего договора Получающая сторона обязуется не разглашать конфиденциальную информацию, полученную от Раскрывающей стороны, другим лицам, обеспечивать ее сохранность и не использовать в личных целях»… – голос Лю Минъянь затих.

– «Конфиденциальной информацией считается вся письменная или устная информация, предоставляемая»… – продолжил Юэ Ци. Лю Минъянь стиснула зубы и вдруг стала до того похожа на брата, что Шэнь Юаня затрясло.

– Я поняла, можете не продолжать. Что дальше? Воспользуетесь этой формальностью, чтобы меня наказать? Каким образом?

– Ученица Лю считает, что мы не найдем способ? – Юэ Ци приподнял бровь. – Советую вам прочитать следующую страницу, там написана неустойка за несоблюдение договора.

– Вам что, денег в бюджете не хватает? – с холодным презрением спросила Лю Минъянь. – И вы решили стрясти их с моих родителей?

– Родители в этом участвовать не будут, – отрезал Лю Цингэ. – Я с ними сам поговорю… а неустойку выплатишь лично.

– Я несовершеннолетняя, – Лю Минъянь уставилась на брата с чем-то, напоминающим детскую обиду. – Откуда у меня такие деньги?

– Значит, ученица Лю будет выплачивать фиксированную сумму ежемесячно. Я предоставлю вам список вакансий, доступных на базе, – Юэ Ци улыбнулся без капли веселья. Самого Шэнь Юаня подобная улыбка испугала бы до дрожи, да и Лю Минъянь при всей своей браваде казалась впечатленной. – Ваши истории, разумеется, будут удалены со всех платформ и носителей. Ваша учетная запись будет заблокирована, доступ в интернет – строго ограничен списком разрешенных сайтов. Периодически служба безопасности будет без предупреждения заходить в ваше устройство и следить, чем вы занимаетесь. Кроме того, в вашей комнате проведут обыск на предмет других нарушений. Ваших соучеников предупредят, чтобы они не одалживали вам свои устройства. Вам будет выдано новое расписание, включающее в себя несколько часов работы каждый день…

– Вы не имеете права! – звонко крикнула Лю Минъянь.

– Ученица Лю, вы на военной базе, – Юэ Ци улыбался все так же холодно. – Не в детском лагере. Я имею право отправить вас под трибунал и назначить тюремный срок за разглашение военной тайны.

– Какой тайны?! – теперь глаза Лю Минъянь блестели не от праведного гнева, а от слез. – Вы просто… просто гомофоб! Я ничего не…

– Описание процесса подключения к дрифту, – скучным голосом начал перечислять Юэ Ци. – Описание расположения базы Цанцюн. Описание внутренних помещений базы. Описание…

– Это легко можно найти в интернете!

– Ученица Лю, если бы подобное и впрямь было в публичном доступе, мы бы с вами сейчас не разговаривали, – Юэ Ци поморщился. – Вы правы в том, что о вашем брате пишут множество историй… к сожалению, запретить это я не могу. Но наша служба безопасности заинтересовалась именно вашими сочинениями – не потому, что мы знали автора, а потому, что они были чересчур подробны именно в части подобных описаний.

– Я… я… – взгляд Лю Минъянь заметался по комнате и упал на Лю Цингэ. – Сделай что-нибудь!

Шэнь Юань задохнулся от возмущения. У Лю Минъянь еще хватило наглости требовать помощи у брата!

– Ты слышала распоряжение адмирала, – Лю Цингэ тяжело поднялся. – Мне нечего тебе сказать.

– Мог бы и поблагодарить! – Лю Минъянь тоже вскочила на ноги. – Сколько еще вы двое будете сидеть в шкафу? Я тебе помогаю!

– Вы хотите сказать, что вы изобразили своего брата сумасшедшим насильником ради его же блага? – не выдержал Шэнь Юань. Лю Минъянь только фыркнула – похоже, она вообще не считала Шэнь Юаня кем-то, заслуживающим внимания.

– Если вы так трактуете мои истории, то у вас что-то не так с пониманием текста. Ни о каком насилии и речи не шло. И да, конечно, это для его же блага – думаете, я по своей воле пишу, как он сходится с кем-то вроде вас?

– Ученица Лю, – голос Юэ Ци упал почти до шепота, а от его интонации Шэнь Юаня продрало морозом по коже. – Следите за словами.

– За чем еще мне следить? Вся база знает, кто такой учитель Шэнь и в чем его обвиняли! Да брат мог найти себе кого-то в сотню раз лучше…

– Придержи язык! – рыкнул Лю Цингэ.

– И не подумаю!

– Довольно, – Юэ Ци сказал это тихо, но перечить ему не посмел никто. – Ученица Лю подождет в приемной.

Лю Минъянь развернулась на пятках и вышла, держа спину ровно. Шэнь Юань залпом прикончил оставшиеся полбутылки воды; руки у него тряслись.

– Да уж, – Юэ Ци первым нарушил затянувшееся молчание.

– Да уж, – безжизненно согласился Лю Цингэ.

– Видимо, придется вводить дополнительный курс лекций, – Юэ Ци устало потер виски. – Половое воспитание, важность информированного согласия… важность военной тайны. Ну и денек…

– Мы можем идти? – Лю Цингэ казался измотанным. Шэнь Юань дождался кивка от Юэ Ци, взял Лю Цингэ за талию и молча вывел его из кабинета. Не глядя на Лю Минъянь, они дошли до лифта и отправились прямо к себе в комнату – ни о каком продолжении тренировок, разумеется, не могло быть и речи.

Написав сообщение Мин Фаню о том, что после обеда его не будет, Шэнь Юань потянул Лю Цингэ на кровать, сам сел рядом и прижал его к себе, спиной к груди. Выражения лица Лю Цингэ он не видел, но слышал, что дыхание участилось.

– Дыши со мной, – шепнул Шэнь Юань. Ох, жаль, что нельзя было поделиться ци, а еще лучше – затянуть Лю Цингэ в парную медитацию!.. Приходилось работать с тем, что есть. Лю Цингэ в его объятиях понемногу успокаивался, так что Шэнь Юань в итоге встал с кровати, распотрошил ящик стола и принес две шоколадки из неприкосновенного запаса – им сейчас было нужно.

Лю Цингэ жевал молча и механически. Шэнь Юань мог бы поклясться, что тот даже не замечает вкуса. Впрочем, постепенно он становился… пусть не спокойнее, но хотя бы чуть менее хмурым. Шэнь Юань мысленно поздравил себя с победой и прикоснулся к его плечу. Лю Цингэ вздрогнул и взглянул на Шэнь Юаня больными глазами.

– Ты можешь… можешь куда-нибудь уйти на полчаса? Мне надо будет поговорить с родителями… объяснить им.

Шэнь Юань неловко кивнул и отправился в столовую: время ужина еще не подошло, но он вполне мог добыть им с Лю Цингэ по чашке чая. И заглянуть в медотсек по дороге: Лю Цингэ сейчас не помешала бы помощь, а доктор Му был его близким другом.

Когда Шэнь Юань вернулся с тремя кружками и коробкой горячего шоколада (доктор Му расщедрился, узнав о произошедшем), Лю Цингэ уже закончил разговор и сидел в обнимку с планшетом. Шэнь Юань опустился на кровать слева от него, доктор Му – справа.

– Ее «сочинения» из сети уже удалили, – сказал Лю Цингэ, не поднимая головы, – но я попросил безопасников скинуть мне копии. И знаешь, что?..

– Что? – Шэнь Юань забрал у него планшет и вручил кружку; Лю Цингэ пригубил, приподнял бровь и покосился на доктора Му.

– Ты же знаешь, что я не люблю эту дрянь.

– Знаю. Но где я тебе на базе посреди океана возьму молочный коктейль? Или лавандовый раф? Пей что есть.

– Лавандовый раф? – рассеянно переспросил Шэнь Юань. Доктор Му улыбнулся.

– А ты во время дрифта не видел?.. Кое-кто у нас обожает хипстерские напитки. Чем сильнее оно пахнет цветочной отдушкой, тем лучше.

– Видел, но забыл, – Шэнь Юань поставил кружку на прикроватную тумбочку и подошел к списку.

– Не трудись, там уже все есть, – сообщил Лю Цингэ с кровати. Шэнь Юань хмыкнул, вернулся, прижался плечом к плечу Лю Цингэ.

– Я в тебе не сомневался.

– Если хочешь, могу распылить одеколон в комнате. Может, улучшит вкус, – ехидно предложил доктор Му.

– Эту гадость уже никак не улучшишь, – Лю Цингэ молча перелил шоколад из своей кружки в наполовину пустую кружку Шэнь Юаня и взял с кровати позабытый планшет. – Она не только про нас с тобой писала. Первые сочинения – про тебя и твоего ученика.

– Что, теперь я еще и детей совращаю? – суховато откликнулся Шэнь Юань. – Потрясающе. Приятно, когда в тебя верят.

Доктор Му неловко кашлянул, и Лю Цингэ взглянул на него неожиданно остро.

– Можешь забыть про слухи.

– Извини, – сказал доктор Му после недолгого молчания. Затем повернулся к Шэнь Юаню. – Извини.

– За что?..

– Потом объясню, – судя по выражению лица Лю Цингэ, речь шла о чем-то, связанном с Шэнь Цзю, и Шэнь Юань мысленно обругал ублюдка, портящего ему жизнь даже из могилы. Точно, Шэнь Цзю ведь обвиняли в том числе в насилии над ученицами… Проклятье, Шэнь Юаню-то как из этого выпутываться?

– Я понял, о чем речь. И что, по версии твоей сестры, я мучаю подростков еще и таким образом?

– Скорее уж они тебя, – Лю Цингэ поморщился. – Не читай эту дрянь, поверь мне на слово.

– То есть, мне везде отводится роль жертвы? – Шэнь Юань даже опешил. Лю Цингэ пожал плечами.

– Так что вся эта чушь про якобы попытки помочь мне выйти из шкафа – вранье от первого до последнего слова. Она… Я не знаю, зачем ей это нужно. И зачем она мне наплела подобную дичь.

Лю Цингэ вновь помрачнел. Шэнь Юань оставил его в компании доктора Му в надежде, что старый друг сможет справиться с хандрой Лю Цингэ лучше, а сам отправился на минус пятый этаж – к техникам. Как он и ожидал, Цинхуа обнаружился в своей лаборатории.

– Пока никаких новостей, – сообщил он, не поднимая головы. Шэнь Юань переложил его черновики со стула на пол и устало сел.

– Я по другому поводу… можно немного расспросить тебя о книге?

– Ну давай, – Цинхуа поднял на него взгляд, оценил его состояние и предупреждающе поднял ладонь. – Только подожди, я запишу результаты, чтобы потом не отвлекаться… ты, судя по всему, тут надолго.

Прихлебывая давно остывший шоколад, Шэнь Юань дождался, пока Цинхуа закончит свои загадочные научные дела.

– Сложно было учиться?

– Ты себе не представляешь. В той жизни я даже экзамен сдать не мог, потому что… а в этой пришлось с нуля осваивать высшую математику, физику, химию, рваться в лаборанты к самым маститым ученым, потом выдержать конкурс, чтобы попасть на базу. Иногда я думал, что у меня голова взорвется.

– А английским владеешь?

– Как тебе сказать… кое-что знаю, но мой акцент все равно никто не понимает. С коллегами из других стран общаюсь через переводчиков, спасибо хоть формулы везде выглядят одинаково. Так что если ты хотел попросить о репетиторстве…

– Не об этом, – Шэнь Юань вздохнул и честно рассказал Цинхуа о сегодняшнем. Цинхуа длинно присвистнул.

– Ничего себе!.. Слушай, можешь мне поверить, я ничего подобного не писал. Даже не задумывал.

– Но ты же должен иметь какое-то представление о характере Лю Минъянь, верно?.. Ты ведь продумывал своих персонажей, даже эпизодических. Прошлое Цингэ, например, – дождавшись кивка, Шэнь Юань продолжил. – Можешь мне объяснить, почему Лю Минъянь… такая?

– Какая?

– В книге она обожала брата. Рвалась за него отомстить. А здесь и сейчас, похоже, презирает его. Я не понимаю…

Цинхуа поднял ладонь.

– Я тебя услышал. И она его не презирает… как бы тебе объяснить. Смотри, в книгу это не вошло, но ты прав, я продумывал их предысторию. Ты вот знаешь, что Лю Цингэ буквально растил сестру, пока она была совсем ребенком?

– Знаю, он говорил.

– Вот. А теперь попробуй представить: мелкая Лю Минъянь обожает брата. Родителей она видит редко, у них нет на нее времени. Она их, конечно, любит, как и все дети, и старается слушаться – а что ей чаще всего говорят? «Слушай брата, А-Янь, он умница, мы им гордимся». А потом в один прекрасный день брат пропадает – сперва в секции единоборств, потом вообще уходит из дома учиться на пилота. Внезапно на юную Минъянь обрушивается все внимание родителей – а они за ней очень пристально наблюдают, предъявляют заоблачные требования. И все с рефреном «не будь как твой брат, будь лучше твоего брата». Что следует думать ребенку в подобной ситуации? Что ее родители – закостенелые гомофобы? Так она по малолетству и слов-то таких не знает. Ей говорят, что брат теперь плохой, но не объясняют, почему. Дальше больше: Лю Цингэ становится лучшим пилотом в мире. Его лицо на всех обложках, он гордость нации, его родителей поздравляют, сестру зовут присоединиться к программе и учиться на базе. Родители при посторонних утверждают, что всегда гордились сыном, но дома все равно никак его не обсуждают. Дочери велят поменьше с ним общаться. Минъянь приезжает на базу; она все еще зла на брата за внезапный отъезд, но в то же время немного его обожествляет – как же, лучший пилот! И тут появляешься ты.

– Я?..

– И меняешь сюжет. В книге Лю Цингэ погибает – и его родителям от этого легче, как бы дико это ни звучало. Им больше не надо бояться, что грязный секрет семьи выплывет наружу, можно демонстративно горевать о безвременно погибшем сыне и жить на щедрую компенсацию. Лю Минъянь, опять же, легко любить образ идеального мертвого брата. Да еще и Ло Бинхэ давит ей на мозг… ему ведь нужны союзники против Шэнь Цзю. А с тобой… Минъянь вдруг приходится мириться с мыслью, что ее брат не такой уж идеальный, раз трахается с мужчиной – да еще и с таким ублюдком.

– Мы не трахаемся, – возразил Шэнь Юань. Цинхуа махнул рукой.

– Про всех пилотов ходят слухи, что они трахаются. Мол, после дрифта наступает магическое единение, можно знать желания друг друга без слов… да, полная чушь, но в дрифт на самом деле входило не так уж много народа, а остальные слабо представляют себе, как он работает. Поговорить с братом откровенно Минъянь, я так понимаю, не может, потому что Лю Цингэ хранит твой секрет… насколько я его знаю, он скорее язык себе откусит, чем выдаст тебя, и это не художественное преувеличение. Так что Минъянь делает свои выводы… не уверен, какие именно, но явно нелестные.

– И… что будет дальше? Ты можешь предположить?..

– Думаю, со временем она перерастет свою придурь. Многие подростки через это проходят: сперва шок, что родители, оказывается, не всемогущие и идеальные, потом принятие. Дай ей время. И учти, что это только мои догадки – я честно не уверен, как все сложится с этими твоими изменениями сюжета.

– Все равно спасибо, – Шэнь Юань поднялся на ноги. Цинхуа хмыкнул.

– Спасибо не отделаешься. С тебя горячий шоколад… где ты только его взял?

– У знакомого… – вспомнив о докторе Му, Шэнь Юань вдруг сообразил, о чем еще хотел спросить. – Слушай, что там за история была с Шэнь Цзю и совращением учениц?

– А, тебе уже насплетничали? – Цинхуа оживился. – Садись обратно. Вообще я сначала планировал внезапный поворот: показать Шэнь Цзю полнейшим ублюдком, чтобы читатели его возненавидели, а потом раскрыть его тайны одну за другой. Мол, он на самом деле не так уж сильно отличается от Ло Бинхэ, они отражения друг друга, и только наши предубеждения не позволяют нам взглянуть на ситуацию беспристрастно и…

– В каком месте они отражения?! – гневно перебил его Шэнь Юань. – Бинхэ никогда не травил детей!

– Бинхэ перебил половину человечества. Думаешь, там не было стариков, детей и беременных женщин?..

– Бинхэ таким вырос, потому что Шэнь Цзю ему поломал психику, – неуверенно сказал Шэнь Юань.

– А Шэнь Цзю таким вырос, потому что ему поломал психику Цю Цзяньло. Шэнь Цзю так-то тоже жертва абьюза… насилие порождает насилие.

– И поэтому он совращал учениц?

– Да не совращал он никого!.. Он, если хочешь знать, девственный цветочек, даже не целовался ни с кем ни разу. Готов поспорить, что у тебя в твоем прошлом теле было больше опыта.

Шэнь Юань поперхнулся. Цинхуа довольно потер руки.

– Не ожидал, а?.. Так вот, у Шэнь Цзю была запущенная андрофобия, – заметив непонимающий взгляд Шэнь Юаня, Цинхуа пояснил. – Боязнь мужчин. Он не мог с ними находиться в одном пространстве… ну, мог, конечно, но при этом постоянно чувствовал себя в опасности. Поэтому уговорил одну ученицу ночевать в его комнате – просто чтобы спать спокойней. Это иррациональное.

– Почему ученицу? Почему не кого-то из коллег?

– Потому что коллеги его терпеть не могли за мерзкое поведение и общий мудачизм. Что?.. Я же не говорил, что Шэнь Цзю – пушистая ни в чем не виноватая белоснежная овечка. Большую часть приписываемых ему преступлений он не совершал, но по жизни был тем еще фруктом. Нервным, мнительным, вечно боящимся потерять лицо. Он вскидывался на каждый намек на его несостоятельность, а намеки он видел во всем. И был уверен, что если он расскажет кому-то о своей беде, его просто засмеют… или к мозгоправу отведут за ручку.

– Ему бы не помешало, – Шэнь Юань сморщил нос.

– Да тут каждому первому не помешало бы, – отмахнулся Цинхуа. – Так вот, когда выяснилось, что одна из учениц – молоденьких учениц! – ночует в комнате своего учителя, поднялся вой. Родители той девочки грозились подать в суд, остальные только что в лицо Шэнь Цзю не плевали. Его брат, конечно, все замял, но большинство девушек-пилотов после этого перевели на базу Хуаньхуа. А самого Шэнь Цзю предупредили, что еще одна ошибка – и ему все припомнят.

Шэнь Юань подавленно молчал. И как ему, скажите на милость, это исправлять?.. Чудо, что окружающие готовы были дать ему второй шанс. Или дело в заступничестве Лю Цингэ? У того была прекрасная репутация.

– А знаешь, что самое смешное? – спросил Цинхуа, не дождавшись реакции.

– Что? – подыграл ему Шэнь Юань.

– Что Шэнь Цзю вообще не по девушкам!

– Ты же говорил, что у него фобия… боязнь мужчин?

– Ну да, но фобия – это приобретенное, ориентацию она не меняет. Представь, каково ему было: все честят развратником и педофилом, хотя он на самом деле пальцем к той девчушке не притронулся и вообще не по этой части.

– Прекрати. Не хочу ему сочувствовать.

– Ага, работает? – Цинхуа надулся от гордости. – Отличная ведь задумка!

– Задумка и впрямь отличная, – признал Шэнь Юань. – Слушай, а ты после «Пути гордого бессмертного кайдзю» больше ничего не писал?

– Мне потом опять пальцы сломали, – Цинхуа поскучнел. – И пригрозили в следующий раз вообще отрубить… пальцы, язык. Глаза выколоть. Я, конечно, хотел рассказать историю, но жить я хотел больше.

Шэнь Юань сглотнул.

– Я не это имел в виду. В этом мире… ты ничего не пишешь? Хотя бы в интернете?

– Мне на сон времени не хватает, где уж тут писать, – Цинхуа хмыкнул. – Вот разве что когда война кончится…

– Когда война кончится, скинь мне свой ник, – попросил Шэнь Юань, вставая со стула. Цинхуа неловко улыбнулся.

– Тебе, может, не понравится. Я давно не практиковался…

– Не попробуешь – не узнаешь. Зато хоть один читатель у тебя будет.

– Лучше шоколадом поделись! – крикнул Цинхуа ему в спину. Шэнь Юань кивнул, не оборачиваясь. – И я уже говорил тебе ник, вспоминай!

Когда Шэнь Юань вернулся в комнату, доктор Му взглянул на него с явным облегчением.

– Слушайте, я, конечно, хотел бы еще посидеть, но у меня работа.

– Так поздно?..

– Ты себе не представляешь, сколько бумажек приходится заполнять на каждого больного, – доктор Му поднялся с кровати, ободряюще хлопнул Лю Цингэ по плечу. – Если будет совсем плохо, заходи ко мне… у нас одна медсестра делает прекрасные домашние настойки, только я тебе этого не говорил!..

Лю Цингэ кривовато улыбнулся и кивнул. Доктор Му ушел, а Шэнь Юань упал на кровать, вновь притянул к себе Лю Цингэ и длинно выдохнул.

– Слушай, давай сегодня не будем заниматься делами, а? Плюнем на все. Посмотрим что-нибудь интересное… на твой вкус. Или почитаем, – Лю Цингэ даже не двинулся; Шэнь Юань провел ладонью по его напряженной спине, начал разминать ему плечи. Тишина давила, и Шэнь Юань попытался заполнить ее болтовней, не особо вдумываясь в то, что нес. – Я недавно такую дрянь нашел, просто одиннадцать из десяти. Главная героиня – Мэри Сью с гаремом из мужиков, тупая до ужаса, нерешительная, все строит из себя белую овечку, пока ее поклонники вокруг нее прыгают. Рыдает по три раза за главу… На фоне некоторых ваших сетевых новелл даже итоговое творение Цинхуа начинает неплохо смотреться, он хотя бы талантливый. Кстати, он… – Шэнь Юань хотел было сказать про Лю Минъянь, но потом решил не бередить незажившую рану. – Он утверждает, что уже сказал мне свой ник. А я в упор не помню, когда! При первой встрече, что ли? Как же он тогда… вертолет? Самолет?

– Самолет, взмывающий в небеса, – безжизненно откликнулся Лю Цингэ. Шэнь Юань прикусил губу, прижался лбом к затылку Лю Цингэ, привычно подавив желание оставить на его коже поцелуй.

– Как ты помнишь такие мелочи?..

– Потому что ник дурацкий. Эвфемизм.

– Эвфе… что?

– В общем, это обозначает мастурбацию.

– Ясно, – протянул Шэнь Юань, мысленно сделав пометку поискать неизвестное слово в интернете. – Вкус к псевдонимам у него не улучшился, как я посмотрю… некоторые вещи не меняются.

– Думаешь, она когда-нибудь осознает?.. – без малейшего перехода спросил Лю Цингэ.

– Цинхуа считает, что да, – с фальшивой уверенностью ответил Шэнь Юань. – Мол, это подростковое, надо перерасти.

– И ты ему веришь?

– Он знает твою сестру лучше, чем я.

– И лучше, чем я, как выяснилось, – Лю Цингэ невесело фыркнул. – Она мне даже про свои фанфики ничего не говорила.

– Я могу понять, почему, – осторожно заметил Шэнь Юань. Лю Цингэ дернул плечом.

– РПФ я не поддерживаю, та еще пакость. Но если бы она писала про каких-нибудь выдуманных персонажей, я бы понял.

– Ты… довольно много об этом знаешь.

Если так подумать, Лю Цингэ ведь в кабинете Юэ Ци сразу сообразил, о чем речь. Откуда только?.. Неужели потому, что про него самого писали всякую дрянь? Лю Минъянь, по ее собственному утверждению, была не первой.

– Мне пиар-отдел целую лекцию устроил, – Лю Цингэ подтвердил подозрения Шэнь Юаня. – Просто чтобы я, так сказать, знал врага в лицо. Мне стало любопытно… про себя я, конечно, не читал, но знаешь, бывает иногда, что даже в самом лучшем произведении остается какая-то незавершенная линия. Или завершенная, но так, что лучше бы не.

– Ты… ты что, читал эти «фанфики» по какой-то из любимых книг? – опешил Шэнь Юань. Лю Цингэ напрягся, но промолчал. Шэнь Юань пару секунд пытался переварить новую информацию, потом любопытство оказалось сильнее него. – Расскажи!

– Что рассказывать?! – вспылил Лю Цингэ. Шэнь Юань облегченно улыбнулся: подобная напускная резкость была куда привычнее тусклой апатии.

– Расскажи, ну пожалуйста, – Шэнь Юань даже не пытался скрыть улыбку в голосе. – Дядюшка Лю!

– Ты!.. – Лю Цингэ развернулся так, чтобы оказаться с Шэнь Юанем лицом к лицу, и Шэнь Юань уже потянулся прикоснуться к его алеющей ушной раковине, но в последний момент опомнился и мысленно шлепнул себя по руке. – Не называй меня так!

– А как мне тебя называть? – Шэнь Юань с восторгом понял, что эти дружеские подколы, кажется, работали: Лю Цингэ потихоньку приходил в себя. – Цяньбэй? Или нет… Лю-шисюн!

Лю Цингэ спрятал лицо на плече у Шэнь Юаня и глухо застонал.

– Тоже не нравится? Молодой господин Лю! Товарищ Лю!

– Товарищем точно не зови, слухи пойдут, – Лю Цингэ щекотно фыркнул и отодвинулся. – Я в душ, потом ты. А пока ты приводишь себя в порядок, я выберу, что смотреть.

Лю Цингэ, как всегда, был верен своему слову: когда Шэнь Юань вышел из душа, вытирая полотенцем влажные волосы, на экране планшета уже светилось название.

– «Евангелион»? Где я это слышал?

– Цинхуа упоминал, – Лю Цингэ поежился. – Знаешь, жутко неуютно, что он обо мне все знает, даже мои любимые сериалы.

– Ты вообще хорошо держишься, – Шэнь Юань опустился на кровать, устроился поудобнее у Лю Цингэ на плече. – Если бы мне сказали, что я персонаж дурной книжонки…

– Ты же сам думал, что Цинхуа не автор, а провидец. Случайно заглянул в наш мир и записал то, что смог запомнить и осознать.

Шэнь Юань кивнул. Теперь он уже не был так уверен… но если Лю Цингэ было легче воспринимать Цинхуа как видящего, а не демиурга, то Шэнь Юань не собирался усложнять ему жизнь.

– Так ты раньше смотрел этот… «Евангелион»?

– И не раз. Я его пересматриваю, когда становится совсем тяжко… поднимает настроение.

Они засиделись до ночи. К последней трети сериала Шэнь Юань окончательно перестал понимать, как что-то в нем могло «поднять настроение». Скорее уж до депрессии довести…

– Пойдем спать? – попросил Шэнь Юань. Он готов был поспорить, что ему сегодня будет сниться всякая жуть – не из-за «Евангелиона», так из-за истории с Лю Минъянь.

– Подожди, сейчас будет хорошая серия, – пообещал Лю Цингэ. Шэнь Юань, как дурак, повелся на его обещание, полюбовался на трагическую смерть Нагисы Каору и решительно отобрал у Лю Цингэ планшет.

– Все, хватит. Спи уже. Завтра досмотрим.

Chapter Text

Досмотреть завтра у них, конечно же, не вышло: дела никуда не исчезли за ночь, и Шэнь Юаню пришлось, ворча и стеная, заполнять кучу бумажек, торопливо проверять домашние работы учеников, вполуха слушая очередной семинар – на этот раз про анатомию кайдзю. На самом деле Шэнь Юань мог бы сам читать лекции на эту тему: в части описания монстров Цинхуа не скупился на детали, а кроме того, в книге Ло Бинхэ лично побывал в мире кайдзю и узнал немало интересного об их народе. Хотя, если подумать, эта часть была довольно обрывистой и будто недописанной… наверняка опять работа императорских цензоров, сам Цинхуа кайдзю обожал. В любом случае, даже со своими обрывочными и неполными знаниями Шэнь Юань мог бы дать докладчику пару уроков. Однако приходилось слушать: вскоре Шэнь Юаню предстояло пройти аттестацию, а отвечать на вопросы, полагаясь лишь на знания из «Пути гордого бессмертного кайдзю», было опасно. А ну как Шэнь Юань нечаянно выдаст себя каким-нибудь спойлером?

Дожить до выходных получилось с трудом, но порой Шэнь Юань думал, что это к лучшему: занятый многочисленными делами, Лю Цингэ хотя бы отвлекался от невеселых мыслей о сестре. Шэнь Юань и сам старался следить, чтобы у Лю Цингэ не оставалось времени на размышления: даже во время спаррингов он заставлял Лю Цингэ показывать новые приемы и объяснять каждый, а не двигаться на автомате.

На выходных Шэнь Юань искренне надеялся выспаться, но когда он с трудом разлепил глаза, Лю Цингэ, уже одетый, сидел на кровати с планшетом в обнимку. Пришлось ползти в уборную, чтобы умыться; на обратном пути Шэнь Юань бросил взгляд на часы и едва не подпрыгнул: столовая еще даже не открылась.

– Ты чего встал в такую рань?!

Лю Цингэ покосился на него и вытащил один наушник.

– Что?..

– Я говорю, чего не спишь? – Шэнь Юань плюхнулся с ним рядом, заглянул в планшет через его плечо. На экране светилась заставка «Евангелиона», и Шэнь Юаня едва не передернуло: вновь наблюдать за жестоким издевательством над детьми он был не готов.

– Не хочется. Я вообще жаворонок, – Лю Цингэ подвинулся, позволяя Шэнь Юаню лечь поудобнее. – Извини, если помешал.

– Да нет, ничего, – соврал Шэнь Юань. – Слушай, может, включишь что-нибудь другое? Какой-нибудь ситком или там научно-развлекательную передачу… – а потом Шэнь Юань как-нибудь незаметно уснет под успокаивающее бормотание диктора. Плечо Лю Цингэ было довольно твердой подушкой, но неудобство того стоило.

– Тебе не понравилось? – Лю Цингэ ощутимо расстроился. Шэнь Юань мысленно вздохнул и приготовился нагло врать.

– Понравилось! Мне ужасно любопытно, что там дальше! Но я сплю на ходу, боюсь, что не смогу в полной мере осознать происходящее.

– Врешь ведь, – когда не надо, Лю Цингэ становился до ужаса проницательным. Шэнь Юань пару секунд размышлял, сказать ли правду, но потом сдался: все равно невозможно было всерьез скрывать что-то от партнера по дрифту.

– Вру. Мне от мучений персонажей самому плохо. Как это может тебя успокаивать?

– Во время дрифта покажу, – неохотно пообещал Лю Цингэ. – Это… сложно объяснить.

Шэнь Юань только кивнул: он знал, что Лю Цингэ не слишком любил – и умел – выражать свои чувства словами.

– У нас ведь следующий дрифт – это та самая исследовательская операция?.. Нет, погоди, я ведь останусь на базе, а ты возьмешь Ло Бинхэ…

– Кстати об этом, – Лю Цингэ чуть напрягся. – Ты вроде хотел рассказать ему не все? Только про его происхождение? Но если я с ним войду в дрифт, ни о какой секретности и речи не будет.

Шэнь Юань затих. Об этом он раньше не думал.

– Ну… ладно, придется быть с ним откровенными. Может, даже лучше будет, если сначала я войду с ним в дрифт на базе, а потом уже ты… даст ему время переварить новости.

– Решай быстрее. Совсем немного осталось, – недовольно напомнил Лю Цингэ. Шэнь Юань кивнул.

– У него скоро заканчивается курс с психотерапевтом… после этого вызову его к себе и поговорим.

– Скоро? Вроде уже должен был закончиться?

– Затянулось.

Лю Цингэ угукнул. Шэнь Юань будто всей кожей чувствовал его нетерпение.

– Еще немного. Потом поговорим с Бинхэ, отправим его в Разлом… и конец этой войне.

Лю Цингэ промолчал, но Шэнь Юань знал, что он невольно взглянул на их «список дел».

– Да. Конец войне.

Доктор Ли на расспросы Шэнь Юаня отвечала уклончиво: Ло Бинхэ нужно было время, она недооценила масштаб проблемы, они только недавно установили доверительные отношения… Шэнь Юань не знал, как объяснить, что время поджимало. В итоге он решил, что поговорит с Бинхэ за две недели до экспедиции, а дальше будь как будет.

Его планам не суждено было сбыться: донельзя мрачный Лю Цингэ поймал его в тот же день и потащил в комнату.

– Адмирал Юэ прислал список участников экспедиции.

– И?.. Что-то не так?

– Все не так. Мое предложение взять Ло Бинхэ в Чэнлуань отклонили. Высшие чины хотят по максимуму обеспечить безопасность ученых… там будут три Егеря с Цанцюн-два, Чэнлуань и Чжэнъян.

– Но… кто поведет Чжэнъян? В паре с Ло Бинхэ…

– Будет Минъянь, – Лю Цингэ помрачнел. Шэнь Юань поперхнулся.

– После того, что она отколола?!

– Ты плохо знаешь адмирала Юэ. Своих подчиненных он может распекать как угодно, но перед высоким начальством прикроет. И он отлично умеет заметать под ковер некрасивые истории… вспомнить хоть тот случай с Шэнь Цзю. Так что с точки зрения начальства Минъянь по-прежнему образцовая ученица и самый талантливый юный пилот на базе. Им с Бинхэ хотят дать возможность потренироваться в не слишком опасных условиях.

Шэнь Юань прикусил губу.

– Ну ладно. От одного дрифта он никому мозг не промоет, Цинхуа в этом уверен. Пусть тогда эвакуирует Минъянь, а сам падает в Разлом в Егере…

– Ты не понимаешь, да? – Лю Цингэ горько улыбнулся. – Он будет дрифтовать с Минъянь.

– И что?.. Мы сделаем все, чтобы твоя сестра не оказалась в опасности…

– Они будут видеть мысли друг друга, – медленно повторил Лю Цингэ. – Если мы расскажем Ло Бинхэ правду, то Минъянь тоже ее узнает. А доверять ей подобный секрет… нельзя.

Шэнь Юань подавленно умолк. Об этом он не подумал.

– Можно перетасовать пилотов? Если посадить твою сестру в Чэнлуань, а меня к Бинхэ…

– То она все увидит в моем сознании, а не в его.

– Тогда как?.. Отложить все?

Лю Цингэ отвел взгляд.

– Другого шанса может не быть. Надо попросить Цинхуа, пусть во время экспедиции организуют что-нибудь не сильно опасное… и мы сможем скинуть Чжэнъян в Разлом. Силой, если понадобится.

– Там же будет твоя сестра, – слабо возразил Шэнь Юань. Лю Цингэ мотнул головой.

– Дадим команду эвакуировать ее первой.

– И ты так уверен, что сработает? Одна неожиданность – и Минъянь упадет в Разлом вместе с Бинхэ! Со знанием, что родной брат ее туда спихнул!

– Я знаю! – отчаянно заорал Лю Цингэ. – Я сам за ней прыгну, если понадобится! Но что еще мы можем сделать?!

Шэнь Юань с размаху сел на кровать и прикрыл лицо руками. Ответа у него не было.

Цинхуа, услышав новую информацию, тревожиться не стал.

– Тоже мне проблема… с Нацзала я договорюсь, пусть выпустят какую-нибудь дымовую завесу, ЭМИ, чтобы Егерей задело, а пилоты могли выжить. Немного подпортить эвакуационный механизм Чжэнъяна, чтобы Лю Минъянь спаслась, а Ло Бинхэ не сумел выбраться вовремя, тоже можно. Я бы на твоем месте волновался не об этом.

– А о чем? – Шэнь Юань не разделял его оптимизма, хоть и ужасно хотел поверить в хороший исход событий.

– А о настроении Ло Бинхэ, когда его без предупреждения ударят в спину, – Цинхуа только хмыкнул. – Поверь мне, я этого мальчика сам писал – другого такого мстительного сукина сына ты нигде не найдешь.

Проклятье… Шэнь Юань привык думать о Бинхэ как о своем ученике – талантливом, веселом, немного капризном, падким на похвалу. А теперь что же, ему своими руками предстояло вылепить из этого милого ребенка безжалостного маньяка? Что после этого останется от веры Ло Бинхэ в человечество? Захочет ли он их спасать – или встанет на сторону кайдзю?

– Дай мне подумать, – с тяжелым сердцем попросил Шэнь Юань. Цинхуа пожал плечами.

– Думай, конечно, но недолго: Мобэй послезавтра должен выйти на связь.

До комнаты Шэнь Юань добирался на автомате: голова у него была забита другим. Он не глядя прижал палец к сканеру, поднял глаза и едва не вздрогнул: Ло Бинхэ сидел в их с Лю Цингэ комнате, нахохлившись и недовольно зыркая по сторонам. Впрочем, едва завидев Шэнь Юаня, он просиял.

– Учитель!

– Бинхэ, – Шэнь Юань надеялся, что его фальшивая улыбка была не слишком вымученной. – Что-то случилось?

– Я просто хотел сказать, что доктор Ли меня отпустила! – голос Ло Бинхэ звучал до безобразия гордо. – Сказала, что мы хорошо потрудились, и пока можно сделать перерыв.

– Поздравляю, – еще пару дней назад Шэнь Юань был бы в восторге от новости, но сейчас… – Но тебе не обязательно было меня ждать. Наверняка тебе хотелось заняться чем-то в свободное время, поболтать с друзьями или поиграть…

– Но я хотел, чтобы учитель узнал первым, – Бинхэ надулся. Обычно Шэнь Юань не смог бы сдержать улыбку, глядя на его умильное выражение лица, но сейчас смеяться не хотелось.

– Мог бы сказать пилоту Лю, он бы мне передал.

Ло Бинхэ нахмурился. Шэнь Юань так и не понял, чем была вызвана подобная неприязнь; он все хотел спросить, но забывал, поглощенный другими делами. Сейчас же любая мелочь казалась важной.

– Я… не подумал.

В том, что это ложь, Шэнь Юань не сомневался. Может, Ло Бинхэ все же был влюблен в Лю Цингэ и остался в комнате, чтобы провести побольше времени в его обществе?

– Бинхэ, что-то не так?

Ло Бинхэ вскинул брови.

– Нет, что вы, учитель!.. Мне кажется, это с вами что-то не так. Вы какой-то грустный сегодня.

У Шэнь Юаня даже не хватило сил отругать Ло Бинхэ за наглость.

– Я переживаю из-за экспедиции. Для вас с Минъянь это первая вылазка… что, если что-то случится?

– Я готов к бою, учитель! Чжэнъян не подведет! – горячо заверил Ло Бинхэ. Шэнь Юань вздохнул и потрепал его по макушке, сам поражаясь своему лицемерию. Через пару недель он этими же руками спихнет Ло Бинхэ в Разлом…

– В том, что ты готов, никто не сомневается, – сказал вдруг молчавший до этого Лю Цингэ. – Мы просто… не можем не переживать. Вы нам не чужие.

– О, – глаза Ло Бинхэ забавно округлились. – Учитель… не хочет, чтобы со мной что-то случилось?

– Ужасно не хочу, – искренне сказал Шэнь Юань. – Если бы было возможно закончить эту проклятую войну только нашими силами, не подвергая вас опасности… Клянусь, я бы так и сделал.

– Ну… – Ло Бинхэ замялся. – Нам же все равно придется сражаться, верно? Эта война еще неизвестно сколько будет длиться. Нас ведь учат как раз для того, чтобы мы вас сменили.

– Раньше я думал так же, как ты, – медленно проговорил Лю Цингэ. – Что никогда не увижу окончания этой войны… умру в Егере или останусь доживать свой век инвалидом. Что вы – наше следующее поколение – вырастете, не зная мира, в постоянном страхе за свои и чужие жизни. Но в последнее время… ты ведь заметил, что нападения кайдзю прекратились? Возможно, эта экспедиция станет ключом к полному окончанию войны. Понимаешь?

– Я не знал, что она так важна, – Ло Бинхэ сглотнул. – Учитель, вы можете не беспокоиться. Я сделаю все, чтобы экспедиция прошла успешно!

– Даже если это будет опасно и больно? – Шэнь Юань взглянул ему прямо в глаза. – Даже если тебе придется рискнуть жизнью?

– Даже если мне придется умереть! – горячо заверил Ло Бинхэ. – Окончание войны важнее моей жизни!

Шэнь Юань сглотнул. Ло Бинхэ был впечатлительным подростком, он сам не знал, что говорил… но даже такое согласие было лучше, чем никакого.

– Спасибо, Бинхэ. А теперь иди отдыхать… хорошо подготовься. И будь умницей.

Улыбнувшись в последний раз, Ло Бинхэ вышел. Шэнь Юань безмолвно переглянулся с Лю Цингэ, зная, что они думают об одном и том же.

Второго шанса могло не быть.

Следующая неделя пролетела незаметно. Шэнь Юань старался уделять Ло Бинхэ побольше внимания, как-то побаловать его, отгоняя мысль, что это ничем не лучше последнего ужина для приговоренного к казни. В рамках подготовки к экспедиции ему также пришлось прочитать лекцию Лю Минъянь… та молчала, редко кивала и сверлила Шэнь Юаня ненавидящим взглядом. Их встреча оставила после себя гнетущее впечатление. Шэнь Юань был наполовину готов войти с ней в дрифт и положиться на судьбу: он надеялся, что Лю Минъянь хоть так сможет осознать свою ошибку, понять, какую боль причинила своему брату и как подставила всех остальных… но Лю Цингэ был прав. Доверять их секрет Лю Минъянь было нельзя, она ведь уже показала, что легко выдаст любую информацию, даже не задумываясь.

В день операции Шэнь Юань был настолько на взводе, что не сумел впихнуть в себя завтрак. Лю Цингэ едва ли не силой влил в него половину своего коктейля, после чего махнул рукой. Шэнь Юаня все преследовало чувство нереальности происходящего. Никак не удавалось подавить надежду, что все каким-нибудь магическим образом обойдется. Время будто двигалось скачками: дорога до лифта растянулась на целую вечность, а потом Шэнь Юань оглянуться не успел, как очутился в ангаре. Лю Цингэ помог ему натянуть броню. Техника Вэя на этот раз рядом не было: он проверял Чжэнъян.

– Инициирую нейронное рукопожатие, – донесся из динамиков голос командора Ци. Шэнь Юань привычно расслабился, позволил воспоминаниям течь своим ходом. Вот он впервые берет в руки тренировочный меч… вот плачет в углу от обиды, что не поедет в столицу с отцом и старшим братом… вот качает на руках маленькую Минъянь… вот сидит у озера, пытаясь зарисовать игру бликов на водной глади… вот голодными глазами смотрит на тренера, любуясь его широкими плечами и четко очерченными бицепсами. Тренер подходит ближе, чуть касается его, поправляя стойку, и Шэнь Юань тихо радуется, что широкие штаны скрывают его реакцию.

– Цингэ, ты слишком беспокоишься. Твоя голова забита чем-то другим. Очисти разум, сосредоточься на движениях!

Легко сказать «очисти разум»! Родители вчера опять обсуждали, не сдать ли его мозгоправам. И подыскивали няньку для Минъянь среди окрестной детворы… как будто сестра заразится от него гейством, стоит ему взять ее на руки!..

– …Слышишь меня? Шэнь… Шэнь Цзю, ты меня слышишь?

Шэнь Юань недоуменно нахмурился. Кто-то до боли сжал его ладонь, но тренер ведь уже отошел к другому ученику, он был один…

– Слушай мой голос. Сосредоточься. Иди ко мне.

Шэнь Юань помотал головой. Звали ведь не его, а какого-то «Шэнь Цзю», так почему ему казалось, что нужно подчиниться? Кто… голос был ему знаком, но откуда?

– Сосредоточься. Ты погнался за «кроликом». Это все иллюзия. Вернись в настоящее.

Шэнь Юань хватанул воздух ртом, точно всплыв из-под воды. Экран Чэнлуаня мерцал перед глазами; Лю Цингэ смотрел на него с ощутимой тревогой.

– Очнулся?

– Да, – прохрипел Шэнь Юань, слегка сжав ладонь Лю Цингэ в ответ. – Извини.

– Чэнлуань, что происходит? – донесся из динамиков недовольный голос адмирала Юэ. – Вы в порядке?

– Теперь да, – откликнулся Шэнь Юань. – Прошу прощения за задержку.

– Технические неполадки, – одновременно с ним сказал Лю Цингэ.

– Вы уверены? – уточнил адмирал Юэ. На миг Шэнь Юаня затопило искушение ответить «нет». Пусть кто-то другой сопровождает Чжэнъян к Разлому. Пусть все идет как идет. Шэнь Юань не будет скидывать доверчивого ребенка в ад, руки Шэнь Юаня останутся чистыми…

Не считая десятков, сотен, тысяч погибших во время следующей атаки кайдзю. Цинхуа на этот счет высказался однозначно: без вмешательства Ло Бинхэ войну не закончить. Никак.

– Уверены, адмирал.

– Выдвигайтесь.

Точно, ради экспедиции в Егерях что-то подкрутили, и теперь база могла слышать происходящее в кабине постоянно, а не только когда пилот нажимал на кнопку связи… Поэтому Лю Цингэ назвал его чужим именем. Как же неудобно…

– Все хорошо, – тихонько откликнулся на его мысли Лю Цингэ. – Я здесь. Я в твоей голове, помнишь?

Шэнь Юань кивнул. Молчаливая поддержка Лю Цингэ была единственным, что до сих пор позволяло ему держаться на плаву.

Дорога до Разлома, кажется, прошла без приключений, хотя Шэнь Юаня так трясло, что он едва замечал происходящее вокруг себя. Егери встали полукругом, а ученые расположились на палубе небольшого корабля и запускали в океан один зонд за другим. Кажется, по плану к ним скоро должна была присоединиться плававшая где-то неподалеку подводная лодка…

– Говорит база! Датчики показали аномальный уровень энергии! Срочно эвакуируйте персонал! – голос командора Ци вырвал Шэнь Юаня из размышлений. – Повторяю, срочно эвакуируйте персонал! К вам направляется кайдзю!

Ученые засуетились. У них, конечно, был разработан протокол на такой случай: один из Егерей взял корабль на руки и торопливо направился подальше от Разлома. Остальные встали ближе, готовые встретить угрозу во всеоружии.

– Помните, ваша задача – не дать кайдзю продвинуться, – это говорил уже адмирал Юэ. – Используйте любое оружие. И будьте готовы к сложному бою: судя по данным со сканера, к вам приближается пятый уровень.

Шэнь Юань подобрался. Нечего и сказать, хозяева Цинхуа устроили «отвлекающий маневр» с размахом… или Цинхуа им солгал, а кайдзю с самого начала планировали прикончить как можно больше членов экспедиции.

Неважно. Сейчас их задача – дать ученым уйти.

Шэнь Юань даже не запомнил тот бой, только самые яркие обрывки: океан, на глазах застывающий льдом, кайдзю, отрывающий руку «Санъе», испуганный вскрик Ло Бинхэ и Лю Минъянь, когда кайдзю повернул к ним… Лю Цингэ тряхнуло от ужаса, и это привело Шэнь Юаня в себя, помогло собраться с мыслями.

Мобэй-цзюнь, кайдзю пятого уровня, из особенностей – заморозка, гигантский размер, ЭМИ, еще какой-то излучатель, вырубающий связь… Он не раз появлялся на страницах «Пути гордого бессмертного кайдзю», но в боях почти не участвовал: Ло Бинхэ победил его едва ли не за кадром. Что ж… значит, Чэнлуаню придется сражаться вслепую, без знания слабостей противника. Не в первый раз. Они справятся. Не могут не справиться.

– Чжэнъян, отступайте, не лезьте под руку, – крикнул Лю Цингэ. Шэнь Юань торопливо бил по кнопкам, запуская все плазменное, что было в их арсенале. На меч можно было не рассчитывать, только огнестрел и кулаки. Проклятье, ну почему это оружие так долго заряжается?!

Удар по загривку, позвоночник сломать не удалось, он защищен толстым наростом на затылке. Пришлось протащить Мобэй-цзюня мордой по льду, злорадно замечая, как крошево впивается в глаза, как на серо-белой глади остается кислотно-синий след. Отшатнуться в сторону, уходя от атаки дополнительной пары конечностей, затем резко дернуть кайдзю на себя, выпустить три ракеты ему в грудь, ударить сжатым кулаком еще и еще раз, пока не получится пробить дыру и вытащить сквозь нее хоть один орган, генерирующий помехи…

Мобэй-цзюнь взревел и плюнул в Чэнлуань кислотой. Датчики завизжали, а в следующий миг когтистая лапа пробила броню, вытягивая наружу детали. Проклятье… Шэнь Юань чувствовал себя так, словно у него самого в животе появилась сквозная дыра. Лю Цингэ держался лучше, но только за счет своего высокого болевого порога.

Из динамиков раздался боевой вопль, и Чжэнъян напал на Мобэй-цзюня сзади, позволяя Чэнлуаню вырваться из чудовищной хватки. Впрочем, не слишком большой по размеру Егерь с двумя неопытными пилотами явно не справился бы с пятой категорией в одиночку. Мобэй-цзюнь почти не глядя отмахнулся, рыкнул недовольно и оторвал Чжэнъяну правую руку.

– Эвакуируйтесь! – заорал Лю Цингэ. – Ученые уже ушли, дальше мы сами! Бегите!

– Но… – кажется, это был голос Лю Минъянь, хотя из-за помех Шэнь Юань был не уверен. Мобэй-цзюнь уже накрыл всю зону излучением, еще немного – и датчики вообще откажут, придется полагаться только на «вид из окна».

– Чжэнъян, это база, – голос адмирала Юэ было слышно с трудом. – Уходите. Это приказ. Повто…

– Учитель! – кажется, Ло Бинхэ додумался задействовать прототип, позволявший Егерям общаться на небольшом расстоянии. – Вы уверены?

– Уверены. Бинхэ, эвакуируйтесь.

– Понял вас, учитель, – голос Ло Бинхэ затих ненадолго. – Разрываю нейронное рукопожатие.

Шэнь Юань отвлекся: Мобэй-цзюнь все еще был рядом и не собирался так просто от них отстать. Пришлось попетлять, уходя от атак и накапливая заряд. Еще одна ракета должна была прилететь в уже проделанную дыру, но Мобэй-цзюнь ловко уклонился, и заряд приземлился на лед. Осколки и брызги разлетелись, точно шрапнель, пространство заволокло паром.

– Учитель, видимость нулевая, – вновь заговорил Ло Бинхэ. – Второй пилот эвакуирован, а я… у меня что-то с механизмом. Не получается.

– Долго ты Егерь в одиночку пилотировать не сможешь, – вступил в разговор Лю Цингэ. – Вот что – отступай к Разлому. Попробуем увести кайдзю туда, заманить его или столкнуть в эту дыру. Там еще и вулканов много… может, повезет, и выйдет подставить его под извержение.

Шэнь Юань сглотнул. Он совсем забыл, что они и не должны были выйти из этого боя победителями. Их цель была совсем иной.

– Принято, Чэнлуань, – Ло Бинхэ ответил не по уставу, но Шэнь Юаню уже было плевать. Его вновь затопило чувство нереальности происходящего и трусливая надежда, что все обойдется как-нибудь само.

Что ж, настал момент истины. Если кайдзю – и Цинхуа – подставили их, если они с самого начала задумывали эту экспедицию как ловушку, то Чэнлуаню не уйти. Если же Мобэй-цзюнь следовал плану… то Чэнлуань спасется, а Ло Бинхэ упадет в Разлом.

На миг Шэнь Юань – Лю Цингэ – оба пожалели, что нельзя прыгнуть в чужой мир вместе с Ло Бинхэ. Или вообще вместо него. Но в Разлом была встроена система «свой-чужой», которая пропускала только кайдзю. Даже если бы Шэнь Юань с Лю Цингэ оседлали Мобэй-цзюня и попытались прорваться верхом на нем, их бы размололо на составляющие. Пройти мог только полукровка – только Ло Бинхэ.

Мобэй-цзюнь появился откуда-то сбоку, с силой пихнул Чэнлуань, сбил с ног и потащил за собой волоком. Видимость была поганой, но перепутать с чем-то неестественный цвет и форму Разлома не сумел бы никто. Чжэнъян уже стоял рядом, растерянно вертел головой по сторонам, держа плазменную пушку наизготовку. Мобэй-цзюнь рыкнул, отпустил Чэнлуань, подошел к ошарашенному Чжэнъяну и застыл рядом, не пытаясь атаковать.

– Учи… что…

Проклятье! Шэнь Юань надеялся хоть как-то поговорить с Ло Бинхэ, объяснить ему… но даже этой малости им не оставили. Подволакивая ногу и прижимая ладонь к отверстию на животе, Чэнлуань приблизился к Чжэнъяну. Шэнь Юань малодушно зажмурился, затем открыл глаза. Он не мог – не имел права – оставлять все на откуп Лю Цингэ. Они должны были разделить ответственность.

Удар в грудь оттолкнул Чжэнъян на несколько десятков метров. Его протащило по океанскому дну до самого Разлома, но Ло Бинхэ все же удалось остановиться на краю. Чувствуя себя последним ублюдком, Шэнь Юань поднял руку и выстрелил Чжэнъяну в грудь заготовленным зарядом.

Чжэнъян упал. Мобэй-цзюнь рыкнул что-то и зашел в Разлом. Чэнлуань остался на океанском дне один.

Шэнь Юань сжал и разжал руку. Он знал, знал, что все еще находился в Егере, но ему все же казалось, что его ладонь только что касалась напряженного мальчишеского плеча. Что он спихнул в Разлом не тонны металла, а тощего пацана, глядевшего на него изумленно-неверящим взглядом.

– …пятьдесят девять процентов. Пятьдесят семь процентов. Пятьдесят три процента…

– …Чэнлуань, это база! Что у вас происходит?

– …отказ. Повторяю: система повреждена…

– …сорок семь процентов. Сорок процентов…

– Хватит, – голос Лю Цингэ прервал эту какофонию звуков. – Разрывайте нейронное соединение. Я доведу Егерь до берега сам.

– Нейронное соединение разорвано, – сообщил равнодушный голос виртуального помощника из динамиков. Шэнь Юань сглотнул, почувствовал, что по лицу течет что-то теплое, стянул шлем, провел ладонью по подбородку и недоуменно уставился на покрытые темной жидкостью пальцы.

– У тебя сенсорная перегрузка, – сообщил Лю Цингэ. – Сядь на пол, сейчас выберемся на поверхность и будем тебя лечить.

Устыдившись, Шэнь Юань вновь потянулся к шлему. Он не собирался просто так сдаваться и позволять Лю Цингэ брать на себя всю задачу! Они были партнерами! Шэнь Юань терпеть не мог чувствовать себя беспомощной обузой.

– Не пытайся сейчас пилотировать, только хуже сделаешь, – Лю Цингэ все еще наблюдал за ним, ухитряясь одновременно вести Егерь. – Если я войду с тобой в дрифт, можем оба сдохнуть от шока. Сиди смирно и будь паинькой.

Шэнь Юаня передернуло. В обычное время подобная фраза вызвала бы у него совсем другие – неприличные – ассоциации, но сейчас на пошлые мысли не было ни сил, ни настроения.

Лю Цингэ включил двигатели малой тяги, Егерь вырвался на поверхность, и Лю Цингэ заставил его забраться на полурастаявшую льдину, лечь плашмя, после чего отключил подачу энергии в кабину и снял шлем.

– Давай выбираться на свежий воздух.

Выбираться пришлось с большой осторожностью: часть льдины все еще была покрыта ядовито-синей кровью, наступать в которую не хотелось, да и было попросту опасно. Лю Цингэ спрыгнул первым, помог спуститься Шэнь Юаню и довел его до чистого участка. Шэнь Юань молча упал на спину, даже не задумываясь о возможных последствиях. Простуда? Серьезная болезнь? Да плевать. Шэнь Юань заслужил и похуже.

Что сейчас должен думать Ло Бинхэ? Что он сейчас чувствует, оказавшись в незнакомом и недружелюбном мире? Боль, обиду на предательство? Злость? Желание отомстить?

Если Шэнь Юаню предложат такой же выбор, как Шэнь Цзю в книге, Шэнь Юань выпьет ядовитую кровь сразу.

Лю Цингэ наскреб ледяной крошки, завернул в носовой платок и не слишком нежно плюхнул его Шэнь Юаню на переносицу, слегка прижал. Шэнь Юань вяло хмыкнул, надеясь, что Лю Цингэ не обидится на отсутствие благодарности.

Смартфон в кармане Шэнь Юаня зазвонил. Шэнь Юань на ощупь выудил его из-под брони и протянул Лю Цингэ, даже не взглянув на экран.

– Чэнлуань, ответьте! Что происходит? – Лю Цингэ включил громкую связь, хотя Шэнь Юань сейчас предпочел бы полежать в тишине и покое, а не слушать встревоженные расспросы Юэ Ци.

– У Чжэнъяна были какие-то проблемы с эвакуационным механизмом. Минъянь удалось выбраться, а вот Ло Бинхэ пришлось пилотировать в одиночку. Мы оказались прямо возле Разлома… Чжэнъян упал туда. Вместе с кайдзю.

Шэнь Юань прикрыл глаза. Что ж, Лю Цингэ, можно сказать, даже почти не соврал… просто скрыл кое-какие подробности.

– …Ситуацию с Чжэнъяном я понял, – кажется, в голосе Юэ Ци прозвучала печаль. – Как сами, Чэнлуань? Я сейчас просматриваю ваш лог, там что-то странное…

– У моего второго пилота от шока случилась сенсорная перегрузка. Пришлось разорвать нейронное соединение.

– Ся… он в порядке? – голос Юэ Ци чуть дрогнул. Шэнь Юань поднял руку и неопределенно помахал кистью; Лю Цингэ слегка ткнул его носком ботинка в ребра, Шэнь Юань скривился и одними губами произнес «мудак».

– Я в порядке, адмирал, – сказал он уже вслух. – Ничего серьезного, все почти прошло.

– Хорошо. Оставайтесь на месте, мы пришлем к вам медиков и эвакуаторов.

– Сначала найдите капсулу с Минъянь, – потребовал Лю Цингэ.

– Мы ее засекли, направляем вертолет, – ответил Юэ Ци после паузы. Лю Цингэ словно обмяк, лег рядом с Шэнь Юанем и прикрыл глаза.

– Не спи, – хрипло шепнул Шэнь Юань. Лю Цингэ поморщился и кивнул.

– Знаю. Дай мне пару минут.

Будь Шэнь Юань в одиночестве, он так и продолжил бы лежать на льду, но тревога за Лю Цингэ заставила его встать, добрести до кабины Егеря, вытащить аптечку, аварийные одеяла, сухпаек… Лю Цингэ тяжело вздохнул, но сел, принял из ладоней Шэнь Юаня безвкусную воду и пресные галеты.

– Не волнуйся так. Я не собираюсь подыхать от обморожения, просто устал.

Шэнь Юань угукнул, прижался плечом к Лю Цингэ и укутал их в одно одеяло. Строго говоря, лучше было пройти в кабину Егеря и включить обогрев, но Шэнь Юаня бросало в мелкую дрожь от одной мысли.

– Боюсь, если мне еще раз придется пилотировать, меня вырвет, – сообщил он Лю Цингэ. Тот дернул плечом.

– Не если, а когда. Не думаю, что нас оставят в покое. А твой ПТСР… как-нибудь справимся.

Шэнь Юань не стал спрашивать про смутно знакомую аббревиатуру: у него дико разболелась голова.

На базе их несколько дней продержали в больнице. Доктор Му, благослови его небожители, настрого запретил своим пациентам заниматься чем-то серьезным, поэтому все отчеты, занятия, бесконечные бумажки и разговоры удалось отложить. За это время Лю Цингэ и Шэнь Юань подробно обсудили свою версию произошедшего – на случай, если бы их стали допрашивать раздельно. Шэнь Юаню отчаянно хотелось выпить, или спрятаться ото всех и провести пару недель в одиночестве, или позорно разрыдаться, но увы, все это было непозволительной роскошью.

Наконец доктор Му выпустил их из больницы. Лю Цингэ взял на себя разговоры с начальством и отчеты, зная, что Шэнь Юаню до сих пор больно было вспоминать о произошедшем. Шэнь Юань же с головой ушел в занятия. Отсутствие Ло Бинхэ в классе бросалось в глаза, но Шэнь Юань заставлял себя продолжать лекцию, показывать детям новые приемы, проверять их сочинения. В конце концов, если Ло Бинхэ решит мстить, учеба пойдет ребятам на пользу. А если не решит… в это Шэнь Юань не верил.

«Другого такого мстительного сукина сына ты нигде не найдешь», да, Жеребец?

Шэнь Юань так уматывался под конец дня, что едва доползал до их с Лю Цингэ комнаты. Энергии не хватало даже на то, чтобы смотреть по сторонам, Шэнь Юань мог пройти мимо знакомых, не заметив их и не поздоровавшись – до поры до времени ему это прощали, даже сочувствовали «потере». Знали бы они… впрочем, Шэнь Юань оборвал эту мысль. Возможно, когда-нибудь ему придется рассказать всю правду о себе и о своем переселении в иной мир, но это будет еще не скоро. Пока что ему требовалось на автопилоте дойти до «дома», ни в кого не врезавшись.

Шэнь Юань так увлекся выполнением этой невероятно сложной задачи, что едва не споткнулся о Лю Минъянь, на корточках сидевшую у порога.

– А… ученица Лю? Боюсь, Цингэ еще занят… но вы можете его подождать в комнате, если хотите, так будет удобнее… – в последний момент Шэнь Юань вспомнил о дурной репутации Шэнь Цзю и дал задний ход. – Или я могу пустить вас в комнату, а сам уйти, например, в библиотеку…

Честно говоря, в библиотеку Шэнь Юаню совсем не хотелось. Хотелось упасть на кровать, – свою или Лю Цингэ, неважно, – обнять подушку и уснуть. Но если бы Лю Минъянь осталась с Шэнь Юанем – Шэнь Цзю – в одной комнате на пару часов, это могло вызвать сплетни, и едва ли их удалось бы остановить заверением, что у Шэнь Юаня совершенно не было сил ни на что, кроме сна. Пусть это и было истинной правдой.

– Не нужно, – Лю Минъянь прикусила губу; Шэнь Юань знал это выражение лица, как знал и то, что оно означает: Лю Минъянь пыталась на что-то решиться. Брат и сестра Лю были не просто похожи, точно близнецы, у них и мимика, и интонации совпадали настолько, что Шэнь Юаню порой становилось жутковато. – Я к вам.

– Ко мне?..

– Я хотела извиниться.

Шэнь Юань постарался выпрямиться и прийти в себя. Для подобного разговора ему следовало проснуться и сосредоточиться.

– Пожалуй, будет все-таки лучше, если мы войдем в комнату…

– Я не займу у вас много времени, – перебила Лю Минъянь. Шэнь Юань недовольно подумал, что не сильно-то это походило на извинение: Лю Минъянь была уверена в своем праве раздавать приказы. – Я просто хотела сказать… мне жаль. Я была тогда в кабине Чжэнъяна, вместе с Ло Бинхэ, но мне удалось эвакуироваться, а он… я должна была остаться с ним. Может, он тогда выжил бы. Это моя вина.

Шэнь Юань вздохнул и покачал головой.

– Это комплекс выжившего. Вы все сделали правильно. У Чжэнъяна отказал эвакуационный механизм… трагическая случайность, и только. Если бы все пошло по плану, то Ло Бинхэ эвакуировался бы следом за вами. Так что не стоит… я не держу зла.

Лю Минъянь сжала губы, коротко кивнула и развернулась.

– Постойте! – оклик Шэнь Юаня и впрямь заставил ее замедлить шаг. – Это все, что вы хотели сказать?

– А что еще учитель Шэнь хочет от меня услышать?

– Я?.. Я полагал, вам есть за что извиниться перед братом. Есть что с ним обсудить.

Лю Минъянь выпрямила спину, напряглась, точно натянутая тетива.

– Мне нечего ему сказать.

– Правда?! – впервые за последние… недели? сколько времени прошло после Разлома? – Шэнь Юань почувствовал злость. – Как насчет «прости, что писала о тебе порно»? Или хотя бы «прости, что изобразила тебя чокнутым насильником»?

– Не раньше, чем он извинится за вмешательство в мою личную жизнь, – ровно произнесла Лю Минъянь и ушла, пока Шэнь Юань хватал ртом воздух, онемев от подобной наглости.

Разговор с Лю Минъянь что-то стронул в нем, надломил. Шэнь Юаню даже хватило злости на то, чтобы добраться до лаборатории Цинхуа и вывалить все ему на голову: портить настроение Лю Цингэ Шэнь Юань не хотел.

– А чего ты ожидал, бро? – Цинхуа развел руками. – Лю Минъянь и в книге была упертой, как баран, ничем не хуже своего брата. Пока она уверена в своей правоте, ее бронепоездом с места не сдвинешь.

– В книге она пыталась добиться справедливости, – уныло пробурчал Шэнь Юань.

– Так она, с ее точки зрения, и сейчас пытается добиться справедливости, – резонно заметил Цинхуа. – Просто ее понятие справедливости не совпадает с твоим.

Ужасно хотелось расколотить какую-нибудь из стоявших на столе пустых пробирок, но это было бы свинством по отношению к Цинхуа и к уборщикам, поэтому Шэнь Юань просто уткнулся лбом в холодную столешницу и застонал.

– Ладно тебе, бро, – Цинхуа неловко похлопал его по плечу. – Ну-ну. Не все так плохо. Мой сын жив и здоров, ты тоже жив и здоров, а это самое главное.

– Твой сын?..

– Бинхэ.

Шэнь Юань молча уставился на Цинхуа. Тому хватило наглости захихикать.

– Я просто обязан открыть тебе дивный новый мир мемов! Но это позже, сейчас не буду тебя грузить. Я имел в виду Бинхэ… он же мой персонаж, значит, в некотором смысле мой ребенок, ясно? Ладно, не суть. Я, собственно, хотел сказать, что Мобэй встретил его сразу на выходе из Разлома, вылечил, под ручку проводил к своим, объяснил все… я же тоже не дурак, я с ним заранее договорился, ну.

– Бинхэ… знает, что я… в смысле, он на меня не злится? – Шэнь Юань встрепенулся. Цинхуа отвел взгляд.

– Как тебе сказать… Злится, конечно. Одно дело идеалистично кричать, что готов жизнь отдать за человечество, другое – когда тебя фактически приносят в жертву ради этого самого человечества. Разные вещи. Тем более, с точки зрения Бинхэ, ты не мог быть уверен, что он выживет. Мобэй ему не рассказывал про книгу и прочее.

– А Мобэй знает?..

– Знает, как не знать, мы же с ним дрифтуем дважды в месяц. Ох, он поначалу меня даже побаивался, было так забавно… ну, сейчас забавно об этом вспоминать, тогда я и сам его боялся. Ничего, разобрались как-то. Так вот: это твой Цингэ стиснет зубы и сдохнет ради долга, ни разу не пожаловавшись. Бинхэ не такой: он устроит истерику, начнет обвинять всех вокруг и жестокий мир… Не смотри на меня так, я его выдумал еще подростком, конечно, он образцовый чуунибьё! А сейчас еще партия войны подливает масла в огонь…

– Подожди, какая партия? – Шэнь Юань напрягся. Глаза Цинхуа забегали.

– Я разве не говорил? У Нацзала не коллективный разум, а система, близкая к демократии. Есть враждующие фракции, есть принципиальные пацифисты, были даже протесты против войны с людьми… Мобэй принадлежит к той группировке, которая выступает за дипломатические отношения. Но есть и партия войны, они в свое время и настояли на нападении. Выиграли голосование… правда, с совсем небольшим перевесом. И они сейчас активно капают Бинхэ на мозг, рассказывают о судьбе Тяньлан-цзюня, расписывают, какое человечество прогнившее, как оно заслуживает смерти…

– И ты молчал? – Шэнь Юань вяло замахнулся на него. Цинхуа вскинул руки, прикрывая голову, зажмурился, и Шэнь Юаню стало самому от себя противно. Он вновь упал на стул. Цинхуа приоткрыл глаза, убедился, что опасность миновала, и медленно опустил руки.

– Слушай, не все так плохо, как ты себе вообразил. Я же говорю, у партии войны совсем небольшой перевес. Партия мира тоже не топчется на месте, Мобэй пытается договориться… не его вина, что Бинхэ впечатлительный подросток, для которого любая проблема сродни апокалипсису. «Евангелион» смотрел? Так вот, у Бинхэ в душе бушует такая же буря. Он хочет всего и сразу: признания, любви окружающих, хорошенькую девочку в постели… или хорошенького мальчика, не суть важно. Славы, богатства, закрытия гештальтов, короче, весь мир и мороженое на сдачу. Но… я думаю, не все потеряно. Книжный Бинхэ, если помнишь, и то держался и поначалу выступал против геноцида – потому что не хотел терять Нин Инъин и Лю Минъянь. А этого Бинхэ должно быть еще легче переубедить.

Шэнь Юань кивнул без всякой уверенности. Цинхуа посмотрел на него неожиданно цепко.

– Не разводи панику. Всем тяжело, не тебе одному. От того, что ты себя поедом ешь, никому лучше не станет, только испортишь жизнь своему Цингэ и адмиралу Юэ. И мне нервы помотаешь. В конце концов, я как демиург тебе говорю: счастливый конец возможен. Даже в «Евангелионе» в итоге все обошлось, а мы чем хуже?

Цинхуа был прав. Шэнь Юань мысленно влепил себе подзатыльник и заставил себя отвлечься хоть на что-то.

– А там обошлось?

– А ты не знаешь? – Цинхуа фыркнул. – Я думал, твой Цингэ тебя уже заставил посмотреть весь сериал минимум трижды.

– Он пытался… но я застрял в самом конце. Не понимаю, как это может его «успокаивать».

– Хочешь, расскажу? – Цинхуа заговорщически улыбнулся и наклонился ближе. Шэнь Юань заколебался: с одной стороны, нехорошо было сплетничать о Лю Цингэ у него за спиной и узнавать его секреты от кого-то третьего, с другой – Шэнь Юань хотел знать о Лю Цингэ все. Цинхуа, заметив колебания, стал его подначивать. – Да брось, это же не страшная тайна! Твой парень не обидится, точно говорю!

– Он не мой парень, – тоскливо напомнил себе и всему миру Шэнь Юань. Цинхуа только отмахнулся.

– Так рассказать или нет?

– Давай, – решился Шэнь Юань. В конце концов, Лю Цингэ ведь и сам хотел поделиться, просто не смог выразить свои чувства словами.

– Ага! – Цинхуа просиял, затем наклонился еще ближе и начал объяснять, бурно жестикулируя. – Смотри, я когда придумывал Лю Цингэ, хотел поиграть с токсичной маскулинностью и немного ее деконструировать… в смысле, я, конечно, таких слов не знал, но намерение все равно было. Идеальный боец, лучший воин человечества – при этом обрезанный рукав, вполне способный на эмоции. Смерти он не боится, но переживает за сестру, обижается на родителей, любит всякую девчачью чушь и не стесняется это признавать… Будь у него возможность, он бы и уши проколол, и ногти накрасил. И при этом никто не посмеет оспорить его мужественность – а если кто и посмеет, его тут же засмеют, потому что если сам Чэнлуань не мужественный, то кто тогда вообще?

– Ты это к чему?

– К тому, что для него в свое время образ Синдзи стал откровением. Оказывается, и так можно: расстраиваться, депрессовать, даже ныть – по вполне законным поводам. А потом залезть в боевого робота, который жрет плоть своих врагов. И устроить апокалипсис. И все равно остаться мятущимся человеком. Родители-то ему все внушали «будь мужчиной, мальчики не плачут», особенно после того, как Цингэ случайно вышел из шкафа – там вообще жуть началась, его же за любое отступление от образа идеального мужика только что не пороли. Ну и вот…

– Ясно, – протянул Шэнь Юань. На самом деле ему было не слишком ясно – пожалуй, стоило и впрямь залезть в воспоминания Цингэ во время следующего дрифта и посмотреть на это все его глазами. – Но каким образом это его успокаивает? По-моему, наоборот, очень тоскливая вещь, тут и самому в депрессию можно впасть.

– А, это, – Цинхуа хихикнул. – Ну так Нагиса Каору был его гейским пробуждением. Конечно, у него этот опыт на первом месте, а всякие депрессии-шмепрессии на втором.

Шэнь Юань никогда не думал, что сможет ревновать кого-то к вымышленному персонажу. Оказывается, ему еще было куда падать.

– А теперь, – добил его Цинхуа, – Лю Цингэ сам пилотирует огромного человекоподобного боевого робота и решает судьбу человечества. А в партнерах у него пришелец из иного мира, будто для него созданный. У парня, считай, первый фанатский краш в реальной жизни воплотился.

– Какой из меня Каору? – Шэнь Юань только хмыкнул. Будь он и вправду хоть вполовину настолько же самоотверженным, умер бы сам, а не скидывал в Разлом преданного ему пацана.

Цинхуа пожал плечами.

– Каору, может, и никакой. Но у вас с первого раза, без подготовки и без нормального снаряжения синхронизация была пятьдесят девять процентов. Таких случайностей не бывает.

Цинхуа, конечно, выдумывал, изо всех сил пытаясь подыскать несуществующие параллели с реальностью. Но все же Шэнь Юаню стало чуточку легче.

– Спасибо.

– Для того и нужны друзья, верно? – Цинхуа напряженно улыбнулся. По лицу было заметно, что он испугался и сам уже успел пожалеть о своей небрежно брошенной фразе.

Шэнь Юань не мог и не хотел его подвести.

– Для того и нужны друзья.

Цинхуа просиял – и его искренняя широкая улыбка была лучше любых аргументов.

Понемногу Шэнь Юань начал успокаиваться: Цинхуа был прав, его самоедство никому не могло помочь. Он старался побольше внимания уделять людям вокруг себя, вновь начал болтать со знакомыми во время приемов пищи, шутить с учениками, дразнить Лю Цингэ… Тоска никуда не ушла, лишь утихла немного, и каждый день Шэнь Юаню приходилось вести упорную борьбу с самим собой, искать что-то хорошее в повседневных мелочах: сегодня в столовой дали его любимый салат; ученики написали тест лучше, чем ожидалось, ни одного провалившего; Лю Цингэ выбрал для просмотра на редкость интересный фильм; доктор Му при встрече рассказал курьезный случай из своей практики… О Ло Бинхэ Шэнь Юань старался вообще не думать, руководствуясь старым детским правилом «раз я этого не вижу, значит, оно мне не навредит».

Его наивный оптимизм продержался еще пару недель – до того момента, как адмирал Юэ позвонил ему с наказом немедленно подниматься в командный центр.

– Что случилось? – раз Шэнь Юаня сдернули с уроков, повод должен был быть серьезным. Лю Цингэ, уже стоявший в углу комнаты, потянул Шэнь Юаня к себе за плечо.

– Нападение кайдзю. Пока Цанцюн-два отражает его своими силами… нас позвали на всякий случай. Ученые боятся появления еще одной категории пять.

Шэнь Юань обмяк. Нападение кайдзю могло означать лишь одно: Ло Бинхэ не смог остановить войну. Или не захотел.

– Думаешь… – Шэнь Юань не закончил, но Лю Цингэ понял его и так.

– Думаю, это и есть наш ответ.

Люди в комнате зашумели и зааплодировали, адмирал Юэ отпустил Лю Цингэ и Шэнь Юаня восвояси, но Шэнь Юань не мог порадоваться чужой победе. Едва ступив за порог, он почти бегом отправился в лабораторию Цинхуа. Того не было на месте; вернулся он минут через пятнадцать, судорожно потирая запястья и пытаясь скрыть свежие синяки под рукавами белого халата.

– Ты уже в курсе? – не здороваясь, спросил Лю Цингэ. Цинхуа отмахнулся.

– Все уже в курсе.

– Это Бинхэ, да? – мертвым голосом спросил Шэнь Юань. – Он… не простил?

– Не разводи панику раньше времени, – Цинхуа потер глаза. – Пока что Бинхэ попал под влияние партии войны… но Мобэй еще не сдается. Мы его переубедим, вот увидишь.

Шэнь Юань поморщился.

– Если ты врешь, чтобы меня утешить…

– Не без этого, – честно ответил Цинхуа. – Но я верю в Мобэя… и в тебя тоже. Меня же ты переубедил.

– Тебя я в Разлом не скидывал.

– Ну… смотри, если бы у тебя была возможность поговорить с Бинхэ, что бы ты ему сказал?

– Вошел бы с ним в дрифт, – ответил Шэнь Юань, не колеблясь. – Показал ему всю правду: про книгу, про свои планы. Сказал бы, что не хотел так с ним поступать, что мне очень жаль… доказал, что это не ложь.

Цинхуа вздохнул.

– Ладно. Пока работаем так: Мобэй помогает Бинхэ влиться в общество Нацзала, получить там побольше влияния. Потом Бинхэ возвращается, разговаривает с тобой. Дальше все зависит от тебя и от него: сумеешь его убедить – все отлично, хэппи энд. Не сумеешь…

– Ему не обязательно мстить всем, – сказал вдруг молчавший до этого Лю Цингэ. – Мы и впрямь погано с ним поступили… если придется отдать жизнь, чтобы искупить вину, то я так и сделаю. Но остальные-то ни при чем.

– Ты что?! – Шэнь Юань схватил его за плечо. – С ума сошел? Я виноват, мне и платить…

– Мы партнеры по дрифту, – Лю Цингэ взглянул ему прямо в глаза. – И оба несем ответственность.

Шэнь Юань почувствовал себя так, словно его ударили под дых. Проклятье, он не просто облажался сам, он и Лю Цингэ втянул в эту историю!..

– Приятель, не бери пример с моего сына, – Цинхуа щелкнул пальцами перед лицом Шэнь Юаня, привлекая к себе внимание. – Мир вокруг тебя не вертится. Ты не единственный ответственен за судьбу человечества. Хватит этих комплексов бога.

Лю Цингэ тихонько фыркнул и притянул Шэнь Юаня к себе, обнимая за талию.

– Отлично сказано.

Цинхуа был прав, разумом Шэнь Юань это понимал. У них еще была надежда. Но сердце шептало Шэнь Юаню, что все пропало. Ло Бинхэ возненавидел не только своего злодея-учителя, но и его близких, Ло Бинхэ будет мстить, Ло Бинхэ позволит человечеству погибнуть, оставит в живых только своих любовниц, которые к тому моменту превратятся в тупых бездушных кукол с пустыми глазами… На образ того милого ребенка, которого Шэнь Юань учил правильно держать меч, накладывался сумасшедший завоеватель из книги Цинхуа. Если этот мир и впрямь был порождением фантазии одного человека, то Ло Бинхэ, как главный герой, не мог проиграть. Но даже если этот мир существовал на самом деле и по своим правилам… Ло Бинхэ был полукровкой, плодом союза кайдзю и человека. Ло Бинхэ был на редкость умен и харизматичен. Ло Бинхэ промывал мозги любому, кто достаточно долго дрифтовал с ним. Ло Бинхэ мог объединиться с целой расой, куда более технически продвинутой, чем люди.

У человечества не было шансов. У Шэнь Юаня не было шансов.

Недавно обретенный оптимизм испарился без следа. Шэнь Юань по инерции заставлял себя ходить на уроки, в столовую, общаться с людьми, работать, но… если раньше он тратил на один отчет пятнадцать минут, то теперь мог просидеть и час, вертя в пальцах ручку и невидящим взглядом уставившись в пространство. Улыбки учеников перестали радовать, а затем и вовсе уступили место встревоженным взглядам и нахмуренным бровям. Шэнь Юань легко отвлекался во время болтовни в столовой, «зависал», как обозвал это техник Вэй. Шэнь Юань с трудом заставлял себя вставать с постели по утрам, поглощенный одним вопросом: зачем? Все равно они все сдохнут, так какая разница, произойдет это сейчас или через пару-тройку лет?

Живым Шэнь Юань чувствовал себя только в кабине Егеря. Вопреки опасениям, его «ПТСР» не мешал ему пилотировать, даже напротив: Шэнь Юань рвался в бой, готов был на все, лишь бы вновь разделить сознание с Лю Цингэ. Потеряться в его спокойной уверенности. Расслабиться, зная, что он не один. Что даже если Шэнь Юань упадет – его поймают. Это чувство стоило любых сложностей, любой усталости, любых опасностей.

Лю Цингэ же, почувствовав его настроение, забил тревогу и едва ли не силой притащил Шэнь Юаня к мозгоправам. Чтобы угодить партнеру, Шэнь Юань послушно стал пить прописанные таблетки, но вышло только хуже: теперь он постоянно хотел спать, ползал по базе, как сонная муха, и даже полная чашка мерзейшего растворимого кофе уже не спасала. Психотерапевт, услышав об этом, дал Шэнь Юаню какие-то другие таблетки, от которых не клонило в сон, но тошнило, затем еще одни и еще. Наконец нашлось лекарство, которое подействовало; Шэнь Юань и впрямь почувствовал себя легче. Окружающие, очевидно, тоже: в своем ослабленном состоянии Шэнь Юань не смог бы в случае чего залезть в Егерь и сражаться, а Мин Фань с Нин Инъин не могли стать заменой Чэнлуаню. Повезло, что пока серьезных нападений не было: кайдзю посылали новых и новых бойцов через равные интервалы, проигрывали бой за боем, но не пытались усилить напор. Лю Цингэ полагал это поводом для сдержанного оптимизма: раньше кайдзю становились крупнее и опаснее с каждым разом, а промежутки между их нападениями неуклонно сокращались. Шэнь Юань не был уверен, что и думать.

В один из «плохих» дней Цинхуа поймал Шэнь Юаня на выходе из столовой, схватил за локоть и потащил куда-то, не слушая возмущений и недоуменных вопросов. Лю Цингэ, поймав взгляд Шэнь Юаня, едва заметно кивнул: иди, я тебя подменю. Шэнь Юань и сам считал, что без необходимости Цинхуа не стал бы к нему лезть, а потому послушно позволил довести себя до какого-то склада. Воровато оглянувшись, Цинхуа впихнул Шэнь Юаня в дверь и скользнул следом.

– Сегодня будет заварушка.

– Серьезнее, чем обычно? – спросил Шэнь Юань, уже зная ответ. Цинхуа не стал бы дергать его из-за мелкой стычки.

– Куда уж серьезнее… Смотри, ты по книге вообще помнишь, что такое кайдзю и как ими управляют?

Шэнь Юань помнил. Кайдзю – чудо генной инженерии – были искусственно созданными конструктами. Нацзала выращивали очередную машину для убийств и с помощью технологии дрифта брали контроль над своими созданиями так же, как люди пилотировали Егерей.

– Помню. Изящное решение.

– Это после Тяньлан-цзюня… Чтобы даже если кайдзю попал в плен, пилот остался в безопасности. Так вот, сегодня Ло Бинхэ впервые попробует, так сказать, пилотировать с другой стороны.

Шэнь Юань похолодел.

– Бинхэ все же нападет?

– Он не успокоится, пока не доберется до тебя, – затараторил Цинхуа. – Сейчас ему еще голову заморочили, он никого не хочет слушать, твердит, что его использовали и выбросили, что он всем покажет, отомстит… чуунибьё и есть чуунибьё, что тут скажешь! Словом, готовься к тому, что Чэнлуаню придется выйти в бой.

– И бой этот будет нелегким, – обреченно закончил Шэнь Юань. Цинхуа мелко закивал.

– Бро, учти, я за тебя болею! Главное, не умри, а я в крайнем случае сбегаю подам сигнал Мобэю… он и сам пилот не из последних, выйдет и остановит моего сына. Так что держись.

– Ты так ему доверяешь? Разве он не хотел уничтожить человечество?

Цинхуа кивнул, затем мотнул головой.

– Я хотел уничтожить человечество. Ну ты помнишь. Сам связался с Нацзала, попросил, чтобы именно Мобэя назначили моим куратором… любимый персонаж все-таки. Он вообще сначала был изоляционистом, довольно влиятельным, считал, что нужно закрыть Разлом и существовать как можно дальше от людей. Потом, когда пообщался со мной… не знаю, проникся, что ли. В любом случае, когда я честно на него вывалил, что уже не хочу геноцида, он, кажется, даже обрадовался. И к тому моменту он считался кем-то вроде эксперта по человечеству, так что его выступления «давайте все же попробуем договориться» привлекли внимание. На него вышла партия мира, Мобэй начал с ними работать… ну, с моими подсказками, я-то знал, кому из них можно доверять, а кто потихоньку сливает информацию конкурентам. Сам представляешь, как быстро ему стали подчиняться. Так что… да, он не врет.

Шэнь Юань хотел было продолжить расспросы, но их прервал звук сирены.

– Внимание. Уровень опасности «оранжевый». Всем срочно пройти на места и быть готовыми к эвакуации. Пилотам Чэнлуаня спуститься в ангар. Повторяю…

Цинхуа хлопнул Шэнь Юаня по плечу.

– Удачи.

На удивление, в ангар Шэнь Юань прибыл первым. Лю Цингэ чуть опоздал, и Шэнь Юань кинул на него недовольно-встревоженный взгляд.

– Хотел сперва проводить твоих детей в безопасное место, – пояснил Лю Цингэ, быстро надевая броню. Шэнь Юань, спохватившись, последовал его примеру.

– Цинхуа говорит, что это Бинхэ. Все плохо.

– Давай сперва сразимся, – хищно ухмыльнулся Лю Цингэ. – Посмотрим, насколько он улучшился.

Адреналиновый маньяк!.. Но злость на неуместный энтузиазм Лю Цингэ немного помогла Шэнь Юаню отвлечься от невеселых мыслей. В дрифт он скользнул легко и без усилий, и вскоре Чэнлуань уже несся к полю боя. Завидев их приближение, кайдзю… Ло Бинхэ мигом потерял интерес к двум сдерживающим его Егерям и повернул огромную уродливую голову. Шэнь Юань вздрогнул. Глаза кайдзю горели алым, во лбу тоже светился темно-красный огонь. Тонкие, будто паучьи конечности заканчивались острыми черными когтями. С клыков сочилось что-то, по виду похожее на кислоту.

– Чэнлуань, будьте осторожны, – донеслось из динамиков. – Этот кайдзю, «Синьмо», атакует плазмой, а также испускает помехи, мешающие дрифту. Как Ша Хуалин, помните?

Шэнь Юань помнил. Помнил он и то, что Синьмо был экспериментальным образцом. Поскольку кайдзю, как и Егерей, контролировали с помощью дрифта, Нацзала пришлось потрудиться, чтобы сигнал шел только наружу, никак не нарушая связь между Ло Бинхэ и его оружием. У Ша Хуалин подобных проблем не было, но Ша Хуалин была чистокровной Нацзала, а Ло Бинхэ – полукровкой, плодом экспериментов. Теоретически, если попасть точно в центр метки на лбу, разрушить ее, то у них вышло бы закончить бой почти бескровно… на практике Шэнь Юань сомневался, что Бинхэ подарит им легкую победу.

– Как будто ему самому придется легко, – оскалился Лю Цингэ, услышав мысли Шэнь Юаня, и это заставило самого Шэнь Юаня встряхнуться.

О чем он только думал? Как мог сразу настроиться на поражение?

Ло Бинхэ мог быть главным героем, но сейчас ему противостоял лучший пилот человечества. Бог Войны, не проигравший ни одного боя.

У Лю Цингэ был шанс. У них был шанс.

Остальные Егери отступали, пользуясь затишьем. Синьмо… Ло Бинхэ взревел и попытался схватить Чэнлуань за горло – точнее, сочленение между кабиной пилотов и телом Егеря. Тоже хотел закончить бой как можно быстрее? Проклятье, а ведь Бинхэ учился у Шэнь Юаня, он прекрасно знает слабые места Егерей, знает, куда целиться…

И это знание сослужит ему дурную службу. Когда ты заранее осведомлен, что враг ударит по слабому месту, ты можешь предугадать его движение – и атаковать первым.

Плевать на метку в центре лба. Придется разбираться с Ло Бинхэ так же, как с любым другим кайдзю: силой.

Бой вышел короче, чем Шэнь Юань ожидал: Ло Бинхэ с тупым упрямством тянулся к шее, а Лю Цингэ и Шэнь Юань в ответ палили всем, что было у них в арсенале, били кулаками по суставам, стараясь раздробить колено: у Синьмо они гнулись назад, не как у людей. После того, как Лю Цингэ на редкость удачным ударом удалось попасть по глазу, Ло Бинхэ взревел от боли и отступил. Шэнь Юань не пытался его удержать: Бинхэ все еще был их единственной надеждой на мир… что важнее, Бинхэ был его учеником. Шэнь Юань не хотел причинять ему боль.

У Шэнь Юаня не было выбора.

Ситуация повторялась с завидным постоянством: Синьмо вылезал из Разлома, играючи проходил сквозь первую линию обороны, после чего сходился в бою с Чэнлуанем. Поначалу Ло Бинхэ двигался довольно медленно и неуклюже, но затем он привык к новому телу, освоился и стал куда быстрее и ловчее. Что хуже, он явно учился, никогда не совершал одну и ту же ошибку дважды, с каждым разом все более эффективно использовал клыки, когти, дополнительные конечности, плазменные плевки и прочие орудия убийства, которых у Синьмо хватало. Чэнлуань пока что отбивался, но с каждым разом это становилось все сложнее.

Чем дальше, тем серьезнее Лю Цингэ воспринимал их бои. Его задор, нетерпение и даже легкая гордость за успехи Бинхэ сменились тревогой и неуверенностью. Шэнь Юань его понимал: он и сам чувствовал, что если так будет продолжаться, то вскоре они проиграют. Беспокойство Лю Цингэ накладывалось на депрессию Шэнь Юаня, и получившаяся гремучая смесь тоже никак не помогала им держать себя в узде. Шэнь Юань хотел, чтобы это закончилось. Хоть как-то. Пусть бы Бинхэ убил его и успокоился, удовлетворился местью… но разумом Шэнь Юань понимал, что этого не произойдет. Во-первых, Синьмо влиял на мозг своего пилота, взывая к самым чудовищным и животным сторонам его природы. Возможно, без кайдзю, наедине с Шэнь Юанем, Ло Бинхэ был бы менее кровожаден. Во-вторых… во-вторых, Шэнь Юань готов был пожертвовать своей жизнью, но и только. А Лю Цингэ, упрямый болван, отказывался позволить Шэнь Юаню сдохнуть в одиночку. Шэнь Юань знал, что в случае чего Лю Цингэ не станет эвакуироваться, останется в Егере до последнего – и это знание раз за разом заставляло его отбросить все сомнения и сосредоточиться на деле.

И все же вне Егеря, без дрифта, держаться было сложно. Каждый раз, когда нейронное соединение разрывалось, Шэнь Юаню казалось, что от него оторвали кусок души. Наверное, так чувствовали себя пилоты, чей Егерь в бою терял конечность – с Шэнь Юанем и Лю Цингэ подобного ни разу не случалось, и Шэнь Юань мог только догадываться, но судя по книге и рассказам очевидцев, боль была адская. Шэнь Юань честно пил лекарства, честно следовал рекомендациям врача, но они действовали все меньше. Не помогало и то, что Шэнь Юань безвылазно сидел на базе: он уже с ума сходил от одноцветных стен, от лязга стальных переборок, от холодной воды в душе, от однообразной пищи, от невозможности вырваться хоть ненадолго, своими глазами увидеть этот мир во всех его красках, попробовать его на вкус, на запах, на ощупь… Увы, Ло Бинхэ нападал все чаще, справиться с ним мог лишь Чэнлуань, и пилотам приходилось сидеть на базе безвылазно. Лю Цингэ даже спать стал в штанах и футболке, чтобы в случае чего не тратить время на одевание. Шэнь Юань и сам удивился, насколько он этому расстроился: не то чтобы он намеренно пялился на полуголого Лю Цингэ по утрам… но иногда удавалось насладиться зрелищем. Такие дни Шэнь Юань для себя обозначал как хорошие, но теперь и им пришел конец.

Очередная тревога не удивила Шэнь Юаня ни капли. Он привычно уже отправил учеников в бункер, привычно добежал до ангара, привычно натянул броню, привычно пропустил воспоминания Лю Цингэ мимо себя, привычно напряг колени, когда Чэнлуань упал в воду с высоты… и ошалело уставился на Синьмо.

Его переделали. Насколько Шэнь Юань помнил, после того, как кайдзю был выращен, его уже нельзя было как-то менять, но, видимо, Синьмо был исключением и в этом плане. Теперь чешуя кайдзю сменилась толстыми пластинами брони, такими черными, что они, казалось, поглощали свет вокруг себя. Завидев Чэнлуань, Синьмо – Ло Бинхэ – ухмыльнулся во весь рот и побежал им навстречу. Почти как в прошлом, когда совсем юный Бинхэ сломя голову кидался к Шэнь Юаню, напрашиваясь на похвалу… только вот в прошлом Бинхэ не хотел их прикончить.

Броня оказалась не только светопоглощающей, но и ужасно эффективной. Шэнь Юань с Лю Цингэ извели все заряды имевшегося у них оружия, но едва-едва добились результата: на нагрудной пластине теперь виднелась небольшая трещина, и только. Пришлось вытащить меч, наплевав на экологию. Попадать по сочленениям было сложно, и Чэнлуань спасало лишь то, что с новой броней Синьмо стал медлительнее. Наконец Лю Цингэ удалось ловким ударом отрубить Синьмо одну из дополнительных конечностей, и Ло Бинхэ ушел. Шэнь Юань и Лю Цингэ молча глядели ему вслед. Оба понимали, что в следующий раз победить будет еще тяжелее.

Они были правы. Трещина на нагрудной пластине никуда не делась, но постоянно целиться в нее тоже было нельзя: Ло Бинхэ заметил бы. В этот раз Шэнь Юань с Лю Цингэ были осторожнее и сразу вытащили меч, перейдя на столь любимый Шэнь Юанем боевой стиль: уклонения от атак. Увы, победить, не нападая, было невозможно. В прошлом мире Шэнь Юань знал за собой эту слабость, но в прошлом мире ему ни разу не пришлось сражаться всерьез, а не на тренировке, где за проигрыш его могли разве что мягко пожурить.

Ло Бинхэ, разумеется, знал стиль Шэнь Юаня досконально: Шэнь Юань сам его учил, сам показывал ему приемы. Синьмо ударил в шею, Чэнлуань привычно увернулся… и хвост кайдзю, словно выстрелив из-под воды, пробил правую руку Егеря. Лю Цингэ заорал от боли, Синьмо восторженно взревел и ловко обвил хвостом ноги Чэнлуаня, не позволяя отступить, – а затем оторвал правую руку выше локтя.

Ослепленные болью, Шэнь Юань и Лю Цингэ не успели отреагировать. Синьмо бил их сжатыми кулаками, пробивая дыры в броне. Датчики один за другим загорались красным, виртуальный помощник равнодушно сообщал об утечках и отверстиях в корпусе, Юэ Ци кричал что-то по громкой связи… Шэнь Юань почти оглох от боли. Видимо, это был конец. Вырваться они не сумели бы, отбиться – тем более.

Однако Лю Цингэ не зря считался лучшим пилотом человечества. Даже в столь плачевном состоянии он еще что-то соображал; а вот Синьмо, почуяв слабость противника, совсем потерял осторожность. Чэнлуань не мог вырваться, но и Синьмо подобрался к нему непозволительно близко.

– Пусти меня, – прохрипел Лю Цингэ, и Шэнь Юань без слов его понял. Его разум пытался избежать боли, снижая уровень синхронизации, – вполне понятно и объяснимо, но сейчас Лю Цингэ нужен был доступ к левой руке, которой обычно управлял Шэнь Юань. Что ж, Шэнь Юань не собирался сопротивляться, даже напротив. В конце концов, он был заклинателем. Обычные люди подчинялись влиянию своего тела – заклинатели подчиняли тело себе. Шэнь Юань раскрыл разум навстречу боли, пропустил ее сквозь себя, как много раз пропускал сквозь себя самые болезненные, тяжелые, поганые воспоминания Лю Цингэ, – и экран перед глазами загорелся зеленым.

– Синхронизация сто процентов.

– Чэнлуань, что вы творите?! Отступайте! Вы же оба погибнете от болевого шока! – отчаянно закричал Юэ Ци, но Шэнь Юань выбросил его слова из головы. Юэ Ци переживал за своего брата, но его брат был давно мертв, а самому Шэнь Юаню жизнь Лю Цингэ была важнее собственной.

Если у них был шанс победить, Шэнь Юань собирался им воспользоваться.

Синьмо оскалился, наклонился и откусил кусок брони с правого плеча. Лю Цингэ застонал сквозь зубы, поднял левую руку и с размаху ударил Синьмо по горящей на лбу метке.

Плазменный резак сделал свое дело: ладонь Чэнлуаня прошла сквозь наружный череп. Шэнь Юань и Лю Цингэ хором вскрикнули от боли: они попали прямо по месту, откуда в рот Синьмо поступала плазма через слюнные железы. И все же они ударили еще раз и еще – до тех пор, пока Синьмо не взрыкнул и не обмяк.

Они победили.

Шэнь Юань всхлипнул, сам себе не веря. Они победили Синьмо – самого сильного кайдзю, самое опасное создание Нацзала. Они… они схватились с Ло Бинхэ на равных – и выжили.

– Чэнлуань, разрывайте синхронизацию! – докричался до них Юэ Ци. – Мы вас заберем, не пилотируйте Егерь в таком состоянии! Отключайтесь!

Лю Цингэ молча ткнул в нужную клавишу, со стоном упал со своего места пилота и схватился за правое плечо. Шэнь Юань торопливо сорвал с себя датчики, стянул шлем и спрыгнул следом. По идее, боль должна была прекратиться после разрыва нейронного рукопожатия, они ведь больше не поддерживали ментальную связь с Егерем…

– Сенсорная перегрузка, – подтвердил его опасения Лю Цингэ. – Видимо, придется отлежаться какое-то время, пока психосоматика не пройдет… ничего, наши врачи знают, как с этим работать. Мы же не первый Егерь, потерявший конечность.

Шэнь Юань промолчал. Они не были первым Егерем, потерявшим конечность – но для Чэнлуаня это был первый раз. Если Ло Бинхэ придет еще раз, с новыми силами, с новым экспериментальным образцом – они едва ли смогут вновь отбиться.

Главный герой всегда получает то, что хочет. На то он и главный герой, верно?

Вертолет с медиками прилетел поразительно быстро. Доктор Му даже не стал ругаться, сразу вколол что-то Лю Цингэ и потащил его в кабину. Шэнь Юаню оставалось лишь идти следом.

– Он…

– Я поставлю его на ноги, не волнуйся, – пообещал доктор Му и потерял к Шэнь Юаню всякий интерес.

Chapter Text

Свое обещание доктор Му выполнил: первую ночь Лю Цингэ провел в больнице, пока Шэнь Юань сидел на соседней койке, заполняя отчеты, а наутро их обоих отправили обратно в комнату «приходить в себя». Рентген и прочие тесты показали, что физически Лю Цингэ был цел и невредим, проблема действительно заключалась в психосоматике. Пару дней Лю Цингэ предстояло ходить с перевязью и пользоваться только левой рукой, а затем они с Шэнь Юанем должны были войти в дрифт и как-то исправить ситуацию. Как именно, Шэнь Юань не очень понял, но это было неважно: доктор Му обещал лично присмотреть за процедурой и подробно объяснить каждый шаг.

Едва ступив за порог больницы, Лю Цингэ исчез куда-то на весь день. Шэнь Юань остался в комнате один, но вскоре не вынес сидения в четырех стенах и ушел заполнять отчеты в библиотеку, между делом кидая Цинхуа гневные сообщения по поводу вконец отупевшего Министерства Образования: те возмущались количеством «пропусков занятий» у учеников и требовали срочно компенсировать упущенное время. Как будто Шэнь Юань лично отвечал за нападения кайдзю и сорванные им уроки!.. Ну ладно, он и впрямь был немного ответственен, но минобру-то таких подробностей не сообщали!

В свою с Лю Цингэ комнату Шэнь Юань вернулся поздно, едва ли не за пять минут до отключения света. Лю Цингэ, кажется, уже спал, так что Шэнь Юань на цыпочках прошел к своей кровати, разделся и без сил упал на подушку. Помыться он мог и утром, чтобы не мешать партнеру шумом воды. И, пожалуй, стоило пропустить завтрак, чтобы проверить домашние задания учеников…

Планам Шэнь Юаня не суждено было сбыться: Лю Цингэ растолкал его ни свет ни заря, мыться пришлось второпях, а потом Лю Цингэ без объяснений потащил Шэнь Юаня куда-то в незнакомую часть базы, коротко бросив, что «обо всем договорился». На посадочной площадке их уже ждал вертолет. Шэнь Юань попытался было заикнуться о минобре и пропущенных уроках, но Лю Цингэ и слушать не стал, лишь заявил, что выпросил у Юэ Ци отгул и «второй такой возможности у нас не будет». Шэнь Юаню оставалось только подчиниться.

В вертолете он привалился к плечу Лю Цингэ и уснул, несмотря на шум. К моменту его пробуждения снаружи уже совсем рассвело, и Шэнь Юань приник к окну, любуясь видами. Лю Цингэ за его спиной щелкнул смартфоном.

– В открытый доступ, конечно, выкладывать не буду, но пусть останется на память… только для нас, – объяснил он в ответ на недоумевающий взгляд. Шэнь Юань торопливо кивнул: идея и впрямь была отличная, возможно, когда-нибудь в будущем он сумел бы зарисовать увиденные пейзажи, глядя на фотографии.

Наконец вертолет высадил их посреди огромного цветочного поля. Лю Цингэ взял набитый чем-то рюкзак на плечо и потянул Шэнь Юаня прочь. Вскоре вертолет с пилотом остался позади, скрытый высокой травой. Шэнь Юань с удовольствием вдыхал запахи, любовался яркими красками и старался не краснеть, потому что Лю Цингэ даже не думал отпустить его руку. Можно было даже представить, что они сейчас на свидании… Шэнь Юань одернул себя, затем задумался и решил позволить себе помечтать хоть сегодня.

Лю Цингэ вдруг остановился, немного примял траву, осторожно положил рюкзак на землю и вытащил оттуда складной мольберт, затем краски, холст, листы бумаги, цветные карандаши, фломастеры, альбом…

– Я не знал, чем именно ты предпочтешь рисовать, – пояснил он, поймав взгляд Шэнь Юаня. – Поэтому взял все, что нашлось на базе. Я же знаю, что ты хотел…

Шэнь Юань смотрел на него без слов и чувствовал, как его самообладание идет прахом.

– Если тебе не нравится… – Лю Цингэ нахмурился и умолк, и Шэнь Юань не вынес. Широким шагом он подошел к Лю Цингэ, толкнул его на траву, оседлал талию и прижался к губам в поцелуе.

– Ты… невозможный… ужасный… невероятный человек, – выдохнул Шэнь Юань в те короткие моменты, когда они отрывались друг от друга. – Как ты только… откуда ты такой…

Лю Цингэ обмяк под ним, обнял за шею, молча приоткрыл губы, позволяя Шэнь Юаню целовать, облизывать, гладить, покусывать, делать все, о чем Шэнь Юань так долго мечтал. Далеко не сразу Шэнь Юань вспомнил, что у Лю Цингэ болит рука, и оторвался от него.

– Я тебе не навредил?

– Что?.. А, нет, я же физически в порядке. Проблема только у меня в голове, – Лю Цингэ глядел на него затуманившимся взглядом.

– Нет в твоей голове никаких проблем, – отрезал Шэнь Юань. Ему отчаянно хотелось доказать Лю Цингэ, что вся гомофобная чушь, которую он слышал от родителей и окружающего мира, была просто чушью. Лю Цингэ был замечательным, Шэнь Юань любил его со всеми достоинствами и недостатками… жаль, что они не могли сейчас войти в дрифт! Ну ничего, в следующий же раз Шэнь Юань наверстает упущенное.

Шэнь Юань не знал, как долго они целовались, он вообще забыл обо всем, поглощенный исследованием открывшихся возможностей и воплощением давних фантазий в реальность. На миг у него даже мелькнула мысль зайти дальше, но вот этого точно делать не стоило: Лю Цингэ заслуживал большего, чем секс без подготовки, неизвестно где, да еще и второпях. Конечно, после дрифта Шэнь Юань уже знал, что кое-какой опыт у Лю Цингэ имелся, так что это не стало бы его первым разом… но все же Шэнь Юаню ужасно хотелось показать себя в лучшем свете. Запомниться. Сделать так, чтобы Лю Цингэ не пожалел о своем выборе.

С трудом оторвавшись от припухших губ Лю Цингэ, Шэнь Юань приподнялся на локтях.

– Ты куда? – Лю Цингэ потянул его обратно, и Шэнь Юань, не выдержав, негромко рассмеялся – просто от внезапно нахлынувшей радости. Лю Цингэ замер и улыбнулся в ответ – и эта неуверенная улыбка была прекраснее всех рассветов и закатов вместе взятых.

– Нас же, наверное, пилот ждет, – вспомнил вдруг Шэнь Юань. Лю Цингэ мотнул головой.

– Не ждет. В смысле да, ждет, но… я выбил у Юэ Ци целый день. Все равно пока я не в порядке, сражаться мы не сможем, а значит, сидеть на базе смысла нет. А другой возможности вырваться может и не быть: кто знает, что еще кайдзю придумают, тем более после прошлого боя. Он поворчал, но согласился. Так что у нас время до пяти вечера, чтобы вернуться засветло. Еду я взял.

Шэнь Юань поцеловал его еще раз и неохотно сел, затем помог подняться Лю Цингэ. За то время, пока они целовались, вокруг уже полностью рассвело и стало припекать. Лю Цингэ, пряча неловкость, отвернулся и стал раскладывать на квадратном куске плотной ткани пластиковые контейнеры. Шэнь Юань прикусил губу и торопливо схватил бутылку с водой, сделал пару глотков, чувствуя, что иначе расплачется от нахлынувших эмоций.

– Как давно ты все это придумал?

– Хотел сделать тебе подарок на день рождения, – объяснил Лю Цингэ, по-прежнему не глядя ему в лицо. – Но теперь… такую победу надо отпраздновать.

Шэнь Юань рассмеялся, глядя на пластиковую бутылку с чем-то мутным.

– Му Синь расщедрился?

Лю Цингэ молча кивнул в ответ.

Они и впрямь остались на цветочном поле на весь день: сперва перекусили, пытаясь кормить друг друга с палочек, затем Шэнь Юань заставил Лю Цингэ сесть неподвижно и попробовал зарисовать его таким – трогательно покрасневшим, смущенным и до одури счастливым, утопающим в ярких красках и море цветов.

– Когда эта война закончится, заставлю тебя отрастить волосы, – мечтательно сказал Шэнь Юань. – Потом раздобуду нормальную одежду, сам научусь шить, если придется. И нарисую тебя в таком виде. Одну картину оставлю себе, остальные продам, и мы сможем безбедно жить на эти деньги до старости.

– Мы и так сможем безбедно жить до старости, у бывших сотрудников базы хорошая пенсия, – серьезно ответил Лю Цингэ. – А одежду можно купить в интернете… ты же про традиционные костюмы говоришь?

– Ну да. Подберем что-нибудь подходящее. Одежда, украшения, косметика… – заметив, что Лю Цингэ покраснел, Шэнь Юань потерял мысль и схватился за кисть. – Сиди так, не вздумай двигаться!

Лю Цингэ оказался прекрасным натурщиком: он мог провести долгое время, замерев, глядя в одну точку и не меняя выражения лица. Наконец Шэнь Юань худо-бедно закончил со своими набросками; до полноценных картин им было далеко, к тому же Шэнь Юань давно не рисовал, и ему пришлось судорожно вспоминать полузабытые навыки. Но для первой после долгого перерыва попытки вышло неплохо.

Лю Цингэ придвинулся и заглянул Шэнь Юаню через плечо.

– У тебя хорошо получается.

– Ты просто ничего не смыслишь в живописи, – отмахнулся Шэнь Юань, скрывая удовольствие от похвалы. Ему не удалось в полной мере передать красоту Лю Цингэ, но немного вышло выразить свои эмоции: восторг, радость и любовь.

Лю Цингэ оттянул ворот Шэнь Юаня в сторону, прижал губы к его плечу.

– Мне все нравится.

Шэнь Юань откинулся назад, опираясь спиной о грудь Лю Цингэ, расслабился и прикрыл глаза.

– Да. Мне тоже.

К удивлению Шэнь Юаня, его отношения с Лю Цингэ никак не повлияли на их повседневную жизнь. Да, пришлось пожертвовать вечерними сериалами, чтобы выкроить время на что-то поинтереснее… когда были силы и желание, конечно. Даже невероятная красота Лю Цингэ не могла заставить Шэнь Юаня сдвинуться с места после дня, проведенного за отчетами.

Все шло до того хорошо, что Шэнь Юань даже начал подозревать подвох и ждать неладного. Руку Лю Цингэ удалось вылечить с первого же совместного дрифта, во время которого Шэнь Юань, как и хотел, успел вывалить на Лю Цингэ все свое обожание и получить в ответ столько же. Окружающие не замечали в их поведении ничего странного, списывая улучшившееся настроение Шэнь Юаня на победу над Синьмо. Даже когда Шэнь Юань в шутку пожаловался на слишком узкую кровать, Лю Цингэ быстро нашел решение: оказывается, койки на базе раскладывались.

– Здесь все делали так, чтобы вместить как можно больше народу, – объяснял Лю Цингэ, показывая Шэнь Юаню, как управляться с простым механизмом. – В стандартной комнате по нормативам могут жить до четырех человек… кое-кто так и живет. Две койки, каждая раскладывается, плюс место на полу, где можно постелить матрасы. Проверять эту ерунду на прочность не советую, но спать вдвоем на одной кровати вполне можно.

– Я уж думал, придется жаловаться адмиралу Юэ, – неловко пошутил Шэнь Юань. Лю Цингэ взглянул на него неожиданно остро.

– Ты хочешь ему рассказать?

– Не знаю. Думаешь, стоит?..

Лю Цингэ сжал губы.

– Я сам с ним поговорю.

Шэнь Юань облегченно вздохнул. Он все еще чувствовал неловкость, находясь в одном помещении с Юэ Ци: как ни крути, Шэнь Юань невольно занял место его брата, а потом еще и лгал об этом. Да и… стоило ли Юэ Ци знать? Как Шэнь Юань понял из обмолвок Цинхуа, отношения между братьями были непростые.

– Что ты ему скажешь?

– Что встречаюсь с его младшим братом. Что еще я могу сказать?

Шэнь Юань неопределенно пожал плечами. Он не был уверен, как Юэ Ци это воспримет: при всей своей заботе, порой тот мог переусердствовать с опекой. Например, он зачастую предлагал Шэнь Юаню переехать в отдельную комнату; пока что Шэнь Юань отбивался тем, что общество Лю Цингэ ему не мешает, а пилотам надежнее и безопаснее находиться поблизости друг от друга.

– Как, по-твоему, он это воспримет?

– Не знаю, – Лю Цингэ раздраженно отбросил со лба отросшую прядь волос. – Не припомню за ним гомофобии… будем надеяться на лучшее.

Проклятье. Об этой дополнительной сложности Шэнь Юань и думать забыл.

– А как… могут воспринять остальные? Если бы они знали?

– Кто как. Дурочки вроде Минъянь радовались бы, наверное. Но еще куча народа стала бы ругаться, осуждать, строчить гневные комментарии и петиции. Не то чтобы это на что-то повлияло бы: пилотов очень мало, выкидывать одного из нас из-за скандала в прессе никто не станет. Просто… в последнее время из-за нападений кайдзю людей стало меньше, рождаемость просела. Открытого нагнетания «гейство это зло» больше нет, но неодобрение осталось. И постоянное давление, что нужно завести не меньше двух детей, а гей-парам с этим сложнее, сам понимаешь. Да, еще есть стереотип, что все пилоты трахаются друг с другом, якобы дрифт так влияет. Полная чушь, конечно, но наш пиар-отдел всячески старается замять отношения, которые правда существуют. Я обсуждал это с пилотами «Юцзиня», они же через все это прошли. Спрошу у адмирала Юэ, посмотрим, что он скажет. Пиар-отдел точно будет против, но итоговое решение все равно принимают не они.

Шэнь Юань притих, переваривая информацию.

– Хорошо… но я вообще-то имел в виду людей на базе. Тех, кого мы знаем лично. Ты… не хочешь им рассказать?

– Только Му Синю. Моя личная жизнь – мое дело, я не обязан всем о ней отчитываться. Но если ты хочешь…

– Давай подождем до конца войны, – предложил Шэнь Юань. Лю Цингэ кивнул, и Шэнь Юань постарался скрыть вздох облегчения. В конце концов, ему еще предстояло пройти через суд – и лучше будет не давать Ло Бинхэ возможности втянуть в это Лю Цингэ. Пусть уж весь мир считает их просто напарниками.

В итоге Шэнь Юань рассказал только Цинхуа. Тот ухмыльнулся, ткнул Шэнь Юаня кулаком в плечо и поздравил – кажется, вполне искренне.

– Не думал, что ты так за меня обрадуешься, – заметил Шэнь Юань. Цинхуа просиял.

– Бро, ты хоть в курсе, что здесь есть подпольный тотализатор? И куча народу делало ставки, когда вы наконец сойдетесь? Я, конечно, знал ситуацию из первых рук, так сказать, – Цинхуа хихикнул. – Словом, мы богаты!

Шэнь Юань молча уставился на него в ответ: мысль, что Цинхуа за его спиной обсуждал его личную жизнь с посторонними, да еще и зарабатывал на этом, неприятно его поразила. Цинхуа, впрочем, не заметил его недовольства.

– Выигрыша вполне хватит на два скромных домика у моря, тем более, прибрежная недвижимость сейчас очень упала в цене… Если хочешь, я тебе даже две трети отдам, мне в мире Хэйюй – в мире, где сейчас живут Нацзала, – все равно местные деньги не нужны будут.

– Ты хочешь переселиться?

– К Мобэю хочу, он звал, – Цинхуа мечтательно улыбнулся. – Останусь там, буду специалистом по человеческой культуре… лекции читать, книги писать в свободное время…

– Ты не боишься, что Бинхэ будет мстить? Ты же тоже участвовал в плане.

– А, это? – Цинхуа выпрямился и хлопнул себя ладонью по колену. – Бро, я ж хотел тебя порадовать, но забыл! Бинхэ пришел в себя.

– В смысле?.. – опешил Шэнь Юань. Цинхуа заговорщически ухмыльнулся.

– Ему же Синьмо давил на мозг… да брось, уж это-то ты должен помнить, верно? – дождавшись кивка, он продолжил. – Так вот, сейчас, когда Синьмо больше нет, мой сын немного оклемался и сам от себя пришел в ужас. Он ведь не хотел всерьез вам вредить, так, под влиянием момента… он дико напуган, чувствует себя виноватым, отдалился от партии войны. Мобэй уже взял его в оборот.

– Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, – искренне сказал Шэнь Юань. В конце концов, книжный Бинхэ был отличным актером.

– Не врет, как его отец говорю, – уверенно заявил Цинхуа. – Он же к тебе был привязан, потому и злился так на предательство… да он и к Шэнь Цзю был привязан, прояви тот хоть немного человечности, и Бинхэ бы за ним хвостиком ходил, в рот смотрел. И мысль, что он едва тебя не прикончил… поверь мне, это не то, чего он хочет.

– Чего же он хочет тогда?

– Я маякну, как он сам определится, – Цинхуа подмигнул. – И бро, тебе надо завести банковский счет на свое имя, а то куда я выигрыш переводить буду?

Поток хороших новостей на этом не иссяк: как выяснилось, Лю Цингэ успел поговорить с адмиралом Юэ, и тот повел себя в высшей степени разумно. Никакой гомофобии, никаких угроз в адрес Лю Цингэ, никакого недовольства. Он лишь попросил подождать с выходом из шкафа, чтобы пиар-отдел сообразил, как лучше его оформить.

– Он не против?.. – неверяще переспросил Шэнь Юань. Лю Цингэ кивнул.

– Даже обещал помочь. Он… проклятье, он хороший брат.

Шэнь Юань посерьезнел, мгновенно ухватив мысль. Юэ Ци был хорошим братом и хорошим человеком. Он заслуживал лучшего, чем постоянное презрение от Шэнь Цзю и обман от Шэнь Юаня.

Впрочем, даже чувство вины не могло отравить Шэнь Юаню радость от начала отношений. Цинхуа насмешливо звал его «молодоженом», Му Синь понимающе улыбался и даже подарил им цветочный горшок с чахлым кустиком мяты. Шэнь Юань оценил жест по достоинству: доставка продуктов и товаров на базу выходила астрономически дорогой, личных вещей у сотрудников было немного, и кому-то пришлось немало потрудиться, чтобы протащить растение, да еще и съедобное. Теперь однотонные стены комнаты давили на Шэнь Юаня не так сильно, да и возможность чуть облагородить местную кухню яркой приправой не могла не радовать.

Новообретенное счастье длилось чуть больше месяца. Затем Цинхуа позвал Шэнь Юаня к себе и по большому секрету сообщил, что Бинхэ планирует скоро вернуться в мир людей.

– Что он будет делать, когда вернется? – уточнил Шэнь Юань, разрываясь между надеждой и ужасом. Цинхуа похлопал его по плечу.

– Найдет возможность поговорить с тобой наедине. И потом решит, чего хочет. Так что… тебе лучше быть поубедительнее.

Шэнь Юань кивнул. Он уже преодолел свой пораженческий настрой: да, он был виноват перед Бинхэ и готов был искупить вину, но он не мог тащить за собой Лю Цингэ. Шэнь Юань должен был сделать все, что в его силах, и выгрызть им счастливый конец. Чего бы это ни стоило.

Он знал, что Лю Цингэ останется жить, даже если Шэнь Юань бесславно сдохнет. Но знал и то, что счастливой жизнь Лю Цингэ после этого не будет.

С этого момента Шэнь Юань стал куда более дерганым, подскакивал при звуках сообщений, то и дело косился на экран телефона, вздрагивал, когда к нему кто-то обращался. Он понятия не имел, как именно Ло Бинхэ планирует вернуться, и неизвестность его изводила. Хорошо еще, что окружающие списывали повышенную нервозность Шэнь Юаня на напряжение из-за кайдзю: те давно не нападали, и вся база гадала, какой сюрприз им ждать в следующий раз.

Разумеется, беда пришла именно тогда, когда Шэнь Юань уже устал ее ждать и немного расслабился: на Цанцюн прибыла делегация с базы Хуаньхуа. К ним Шэнь Юань после рассказов Цинхуа проникся сильным недоверием: эксперименты на людях и… других разумных существах, на его скромный взгляд, никак не могли быть признаком чего-то хорошего, а руководство на базе с тех пор не менялось.

Коренастый усатый мужчина с генеральскими погонами пожал руку адмиралу Юэ и рассыпался в славословиях. Юэ Ци отвечал вежливо, но коротко, в основном позволяя собеседнику говорить. Шэнь Юань скучал в толпе, наблюдая за церемонным приветствием, и даже не напрягся, когда взгляд генерала скользнул по толпе и чуть задержался на лице Шэнь Юаня.

Зря.

– Адмирал Юэ, представьте мне ваших пилотов, – все с той же добродушной улыбкой попросил генерал. Юэ Ци склонил голову.

– Большинство пилотов живут на «Цанцюн-два», здесь только одна команда на случай экстренного вызова и подрастающее поколение.

– Верно, верно, – генерал закивал. – Я много слышал о вашем «Чэнлуане»… и из новостей, и из модных журналов.

В толпе раздались неуверенные смешки. Юэ Ци улыбнулся, не показывая зубов.

– Что ж, желание гостя – закон. Пилот Шэнь, пилот Лю…

Шэнь Юань и Лю Цингэ шагнули вперед одновременно. Генерал, впрочем, скользнул по Лю Цингэ незаинтересованным взглядом – и это стало звоночком, насторожившим Шэнь Юаня. Лю Цингэ всегда притягивал к себе внимание окружающих, большинство людей в первую очередь смотрели именно на него, к тому же именно он был легендарным пилотом, а Шэнь Юань – так, придатком.

– Пилот Лю. Какая честь, – генерал улыбнулся, вспомнил несколько старых громких побед Лю Цингэ. Шэнь Юань насторожился еще сильнее: генерал не упомянул ни одну из громких битв, произошедших после трансмиграции Шэнь Юаня в этот мир. Ни Ша Хуалин, ни Мэнмо, ни Синьмо, хотя он в последнее время был на слуху. Это не могло не быть намеренным выбором.

– Предлагаю пройти ко мне в кабинет, – Юэ Ци, несомненно, тоже почувствовал неладное. Генерал лишь покачал головой.

– Ну что вы, я ведь еще не закончил… – его взгляд вновь прикипел к лицу Шэнь Юаня. – А вы, я так понимаю, Шэнь Цзю?

– Пилот Шэнь, – с нажимом поправил его Юэ Ци. Генерал коротко усмехнулся.

– Господин Шэнь. Вы арестованы.

В толпе ахнули. Лю Цингэ дернул Шэнь Юаня, пихнув его к себе за спину, еще до того, как Шэнь Юань успел осознать сказанное.

– Что за чушь?!

– Генерал, у вас нет никакого права арестовывать моих подчиненных, вне зависимости от тяжести обвинений, – ровно произнес Юэ Ци, жестом остановив Лю Цингэ. Генерал усмехнулся и протянул руку ладонью вверх; один из его подчиненных тут же вложил в нее тонкую папку, которую генерал открыл и показал Юэ Ци.

– Это ордер, подписанный… вы сами видите, кем. И видите, в чем обвиняют вашего… подчиненного. Все еще планируете его защищать?

– А вы всерьез обвиняете одного из наших пилотов в сотрудничестве с кайдзю? – громко и четко ответил Юэ Ци. В толпе зашептались. Лю Цингэ чуть расслабился, и Шэнь Юань мог понять, отчего: обвинение и впрямь выглядело надуманным… если не знать, что Шэнь Юань на самом деле сотрудничал с кайдзю. Но кто мог его сдать?.. Шэнь Юань нашел Цинхуа в толпе. Тот казался испуганным, точно олень, застывший в свете фар; Шэнь Юань никогда не видел таких оленей вживую, но картинки в интернете в свое время нашел.

Так что же, Цинхуа?.. Да нет, его бы тогда арестовали первым. Тогда в чем дело? Из всех возможных обвинений генерал выбрал не совращение малолетних учениц, не пособничество известному преступнику У Янцзы, не пожар в особняке Цю, а ерунду, которую опровергнуть было легче легкого. Это не вязалось со знакомым Шэнь Юаню текстом книги. Или же генерал планировал вспомнить о других прегрешениях Шэнь Цзю позже, не при свидетелях? Да нет, ему было бы выгоднее объявить о них во всеуслышание. Сейчас… сейчас Шэнь Юань не понимал, на что генерал рассчитывает.

– Меня вы тоже обвиняете в пособничестве кайдзю? – вступил в разговор Лю Цингэ, и Шэнь Юань покрылся холодным потом. Не приведи боги, Лю Цингэ тоже в это втянут…

– Ну что вы, разве я посмею, – генерал неискренне улыбнулся. – Я полагаю, вас ввели в заблуждение…

– Сразу видно кабинетную крысу, – рубанул Лю Цингэ. Юэ Ци за спиной генерала чуть поморщился, а стоявший в толпе доктор Му и вовсе на миг прикрыл лицо ладонью. – Во время дрифта нельзя обмануть.

– Тогда, возможно, господин Шэнь согласится войти в дрифт с кем-то из моих подчиненных и доказать свою невиновность? – генерал будто и не заметил выпада. Шэнь Юаня вновь бросило в холодный пот: план генерала оказался не столь идиотским, как ему казалось. Будь на месте Шэнь Юаня Шэнь Цзю, он, несомненно, отказался бы, желая скрыть свое прошлое. Сам Шэнь Юань… тоже не мог согласиться, слишком много у него было тайн.

Цинхуа вдруг дернулся в толпе, точно пытаясь привлечь внимание, а заметив, что Шэнь Юань на него смотрит, сделал большие глаза и мотнул головой куда-то в сторону забытой всеми делегации Хуаньхуа. Шэнь Юань перевел на них взгляд и теперь, уже подозревая неладное, почти не удивился, увидев Ло Бинхэ в заднем ряду.

Так вот для чего все это было.

Осознав свое положение, Шэнь Юань не колебался.

– Отчего бы и нет? Но дрифт пройдет на нашей территории, под присмотром наших специалистов.

– В том числе ваших специалистов, – подчеркнул генерал, похоже, немало удивленный согласием. – Что ж… не будем тянуть.

– Не будем спешить, – голос Юэ Ци похолодел. – Для начала мне нужны гарантии, что вы снимете свои смехотворные обвинения, когда ваш подчиненный подтвердит невиновность моего.

– Мы можем обсудить это после, – генерал досадливо поморщился и попытался было двинуться вперед, но Юэ Ци заступил ему дорогу.

– Мы обсудим это сейчас.

– Чтобы у вашего… подчиненного было время сбежать или придумать что-нибудь?

– Что придумать? – вновь не выдержал Лю Цингэ. – Во время дрифта нельзя ничего скрыть!

В толпе согласно зашумели. Поняв, что этот спор он не выиграет, генерал пошел на попятный.

– Мы можем поговорить, но я настаиваю, что ваш подчиненный в это время будет находиться в охраняемом помещении… в присутствии моих людей.

– Идет, – Шэнь Юань не позволил Юэ Ци ответить. – Чем раньше мы покончим со всей этой ситуацией, тем лучше.

Сейчас самым главным было дать Ло Бинхэ ответы на все его вопросы. Убедить, что Шэнь Юань и его подлый поступок не стоили гибели всего человечества. Если после этого Ло Бинхэ решит, что лично Шэнь Юань заслуживал тюрьмы, суда и смерти… что ж. Это было его право.

Лю Цингэ, упрямый как баран, все рвался остаться рядом с Шэнь Юанем, и под конец Шэнь Юань даже испугался, что его сейчас посадят в соседнюю камеру. Однако несмотря на всю свою горячность и прямолинейность, идиотом Лю Цингэ не был: он заметил умоляющий взгляд Шэнь Юаня и вовремя прекратил сопротивление, пообещав, что будет снаружи. Шэнь Юань остался в наскоро переоборудованном под подобие тюремной камеры кабинете. Снаружи дежурили двое солдат в форме базы Хуаньхуа, смеривших Шэнь Юаня ненавидящими взглядами. Похоже, кое-кто заранее настроил их против «предателя и изменника»… Ло Бинхэ? Что ж, выходит, он уже принял решение?

Шэнь Юань не был уверен, сколько он так просидел в одиночестве, ловя каждый звук за стенами. Наконец дверь открылась, и совсем еще юный солдат жестом предложил Шэнь Юаню пройти с ним.

Шли они недолго: до лифта, а дальше до технического этажа, где были установки для дрифта. Видимо, Юэ Ци и генерал договорились о каких-то условиях, и теперь Шэнь Юаню оставалось доказать свою невиновность… или свою вину. Сейчас решение зависело не от него.

Тот же молоденький солдат, который привел Шэнь Юаня в лабораторию, начал включать установку, соединять провода и щелкать тумблерами. За ним коршуном смотрел техник Вэй; Лю Цингэ, видимо, не пустили к Шэнь Юаню, опасаясь, что он что-то натворит. Возможно, оно было и к лучшему, но все же Шэнь Юаню ужасно хотелось ощутить знакомое успокаивающее присутствие.

За дверью раздались чужие голоса: похоже, кто-то спорил на повышенных тонах. Затем спор утих, и в комнату вошел Ло Бинхэ: повзрослевший и, кажется, вытянувшийся, в желтоватой форме базы Хуаньхуа, которая ему на удивление шла. Шэнь Юань скользнул по нему взглядом и тут же отвел глаза, задушенный очередным приступом вины.

– Пилот Ло, – вежливо поприветствовал его солдат, успевший закончить настройку и выпрямиться.

– Пилот Гунъи, – Ло Бинхэ вежливо кивнул. – Генерал решил, что в дрифт с… учителем Шэнем войду я.

– Что?! – пилот Гунъи казался не просто изумленным, но отчего-то недовольным. – При всем уважении, пилот Ло…

– Это решение генерала, – с нажимом повторил Ло Бинхэ. Пилот Гунъи сник и повернулся к Шэнь Юаню.

– Пилот Шэнь, если у вас есть возражения…

– Никаких возражений, – заверил его Шэнь Юань. – Давайте уже покончим с этой ситуацией.

– Хорошо, – пилот Гунъи выглядел немного расстроенным. – Пилот Шэнь… я все настроил. И буду лично наблюдать за дрифтом. Не волнуйтесь.

Любопытно. В отличие от тех солдат, охранявших «камеру» Шэнь Юаня, пилот Гунъи – Гунъи Сяо, если Шэнь Юань ничего не путал, один из самых выдающихся юных талантов базы Хуаньхуа, – казалось, сочувствовал Шэнь Юаню и искренне хотел помочь. Отчего? Разве он не должен был быть на стороне безвинно пострадавшего протагониста?

– Мы знакомы, пилот Гунъи? – не выдержав, полюбопытствовал Шэнь Юань. Гунъи Сяо явно смутился.

– Мы встречались… я тогда был в Егере, Чэнлуань спас меня с напарницей от Синьмо. Если бы не вы, я бы тогда не выжил.

Ло Бинхэ, казалось, чуть дрогнул, но тут же вновь прикинулся невозмутимым.

– Пилот Гунъи, в вашем присутствии нет необхо…

– Но она есть, – перебил Гунъи Сяо. – Мы с техником Вэем здесь как свидетели. Согласно статье сто восемьдесят второй международного…

– Я понял, – Ло Бинхэ сгладил грубость вежливой улыбкой. – Что ж, тогда приступим… учитель Шэнь?

Шэнь Юань без споров сел в кресло, позволил Гунъи Сяо налепить датчики на смазанную унигелем кожу, затем нацепил шлем.

– Инициирую нейронное рукопожатие, – раздался голос техника Вэя, и Шэнь Юань…

Если в дрифт с Лю Цингэ он падал, словно шагнув с обрыва в горную реку, то в дрифт с Ло Бинхэ его затянуло, как в трясину. В чем-то это было даже приятно: чужие воспоминания не текли сквозь Шэнь Юаня сплошным потоком, ему не пришлось прикладывать сознательных усилий, чтобы не погнаться за кроликом. И все же… когда Шэнь Юань делил сознание с Лю Цингэ, он будто стоял на океанском дне: темном, опасном, давящем, но то была привычная и знакомая опасность. Да и Лю Цингэ был рядом, Шэнь Юань всегда чувствовал его молчаливую поддержку, знал, что если он упадет – его подхватят. Делить же сознание с Ло Бинхэ было непривычно; Шэнь Юаня будто укачивало на волнах, и он почти провалился в расслабленный сон, позволяя делать с собой что угодно, пуская Ло Бинхэ все дальше и дальше в свои воспоминания…

– Разрываю нейронное рукопожатие, – произнес кто-то неведомо далеко, а в следующую секунду Шэнь Юань пришел в себя. Ему едва хватило времени сорвать с себя шлем и перегнуться через подлокотник, а потом его вырвало прямо на пол.

– Пилот Шэнь! – Гунъи Сяо быстро подал ему мусорное ведро, придержал за плечо, дождался, пока Шэнь Юаня чуть отпустит, а затем утер ему пот со лба чистым носовым платком. – Пилот Шэнь, вы в порядке?

«В порядке»? Шэнь Юань с трудом подавил истеричный смешок. Хрена с два он был в порядке! Хоть Шэнь Юань и согласился войти с Ло Бинхэ в дрифт, он не представлял, что его ждет. Ло Бинхэ играючи подавил его сознание, а Шэнь Юань даже не успел ничего заметить… боги, да ему было приятно! Неудивительно, что все партнерши Ло Бинхэ влюблялись в него с первого же дрифта; странно, что Нин Инъин и Лю Минъянь ухитрялись так долго сохранять собственную личность!

– Пилот Шэнь, – без выражения произнес Ло Бинхэ. – Мы можем поговорить наедине?

– Ни в коем случае!

– Нет.

Гунъи Сяо и техник Вэй произнесли это одновременно. Ло Бинхэ поморщился.

– Обещаю, это будет недолго…

– Сперва пилот Ло должен рассказать результаты дрифта и подтвердить невиновность пилота Шэня, – напомнил Гунъи Сяо, точно не допуская и мысли, что обвинения против Шэнь Юаня могут быть правдивыми.

– А то потом начнете рассказывать, что вас пытались подкупить или запугать, – сухо добавил техник Вэй. Ло Бинхэ глянул на него с какой-то обреченностью, затем поднялся с кресла.

– Тогда не будем тянуть.

Шэнь Юань шел следом за Ло Бинхэ как на казнь. Неизвестность мучила все сильнее с каждым шагом, и Шэнь Юань невольно представлял себе все худшие варианты развития событий. Ло Бинхэ объявит его виновным. Ло Бинхэ попытается втянуть в это Лю Цингэ. Ло Бинхэ уже подготовил нападение на Цанцюн, и все это было лишь фарсом, призванным лишний раз помучить Шэнь Юаня.

Наконец они дошли до кабинета адмирала Юэ. Ло Бинхэ постучал, дождался разрешения и вошел; Шэнь Юань последовал за ним, с трудом заставляя себя держать спину прямо.

– Ну что? – жадно спросил генерал, сидящий в мягком кресле для посетителей. Юэ Ци промолчал, лишь скользнул взглядом по ним двоим и молча протянул Шэнь Юаню бутылку с водой.

– Пилот Шэнь невиновен, – выдавил Ло Бинхэ после долгой паузы, и Шэнь Юань едва устоял на ногах. Ло Бинхэ его простил? Или планировал что-то? Во время дрифта Шэнь Юань не смог толком понять его чувства, слишком уж сильно Ло Бинхэ его подавил.

– В таком случае вы свободны, – Юэ Ци отпустил их взмахом руки, а затем смерил генерала ледяным взглядом. – Полагаю, нам есть о чем поговорить.

Разумеется, сразу их не отпустили: Шэнь Юаню, Ло Бинхэ, Гунъи Сяо и технику Вэю пришлось заполнить, кажется, с десяток отчетов. Описание дрифта, подтверждение, что до, во время и после не было никаких аномалий, отказ от претензий… Шэнь Юань дрожащими руками подписывал одну бумагу за другой, но их, кажется, становилось все больше и больше. Когда секретарь адмирала Юэ сочувственно сообщил «Это все, вы можете идти», Шэнь Юань сам в это не поверил.

– Я передам всем новости, – пообещал сияющий Гунъи Сяо, – и скажу пилоту Лю, что к вам уже можно.

Шэнь Юань нетвердо кивнул, а затем повернулся к Ло Бинхэ.

– Ты хотел поговорить.

– Да, – с заминкой кивнул Ло Бинхэ. – Верно.

Они нашли безлюдное помещение. Шэнь Юань запер дверь изнутри, убедился, что их никто не подслушает, и повернулся к Ло Бинхэ.

– Ты подтвердил мою невиновность.

Ло Бинхэ тяжело молчал. Шэнь Юань заколебался, затем шагнул к нему.

– Бинхэ, я…

– Вы не учитель.

Шэнь Юань растерянно заморгал, не зная, что ответить. Он ждал обвинений в предательстве, трусости, ждал обиды, злости, угроз, но не этого.

– Я… ты об этом хочешь поговорить?

– Вы не учитель, – глухо повторил Ло Бинхэ. – Учитель мертв. А вы заняли его место.

– Я не выбирал эту судьбу, – осторожно ответил Шэнь Юань.

– Но вы от нее не отказались. Вы могли бы рассказать правду. Вместо этого вы всем лгали. Украли чужую жизнь, чужих близких, чужие заслуги…

– Бинхэ, ты всерьез скучаешь по человеку, превратившему твою жизнь в ад? – не выдержал Шэнь Юань. – По человеку, который мучил тебя ради развлечения?

– Я думал, учитель меня испытывал, – почти равнодушно произнес Ло Бинхэ; его выдавали лишь чуть дрожащий голос и заблестевшие глаза. – Думал, что он признал меня достойным. Что я прошел через все испытания и оказался… а на самом деле это был не учитель.

Шэнь Юань сам не знал, что ему чувствовать: с одной стороны, у него сердце кровью обливалось от мысли, что Ло Бинхэ так привязался к своему мучителю, так искал его похвалы и признания. С другой – Шэнь Юаню было иррационально обидно, что мальчик, которого Шэнь Юань учил, баловал, к которому Шэнь Юань по-своему привязался, так легко признал Шэнь Юаня фальшивкой и готов был отказаться от него ради ублюдка и преступника.

– Ты будешь мстить? – обида заставила Шэнь Юаня забыть о страхе и задать вопрос прямо. Ло Бинхэ покачал головой.

– Не буду. Я уже понял, что… я не хочу убивать. Вы верите, что я единственный могу добиться мира между людьми и Нацзала… не знаю уж, так ли это, но я попробую.

– Спасибо, – искренне ответил Шэнь Юань. – И, Бинхэ… мне правда очень жаль. Я хотел сказать тебе про Разлом, хотел предупредить заранее…

– Да, я видел, – Ло Бинхэ точно отмахнулся от его слов. – Полагаю, пилоту Шэню лучше вернуться, пока его не хватились. И… не волнуйтесь. Больше выдвигать против вас обвинения никто не будет.

Шэнь Юань кивнул и пошел к двери. Встреча с Ло Бинхэ прошла куда лучше, чем Шэнь Юань ждал, даже лучше, чем он смел надеяться, и все же Шэнь Юань чувствовал себя до странного опустошенным.

Встреченные по пути знакомые хлопали Шэнь Юаня по плечу, уверяли, что ни на миг не поверили обвинениям, с жаром ругали генерала с базы Хуаньхуа, и Шэнь Юань улыбался, отвечал им в тон, маскируя собственную боль и усталость. Хотелось домой. Не в их с Лю Цингэ комнату, а домой: к отцу, матери, братьям и сестре. Шэнь Юань не выбирал эту жизнь! Он не выбирал смерть и перерождение в этом странном мире! Не выбирал заменить собой другого человека! Он на базе-то остался, потому что не хотел бросать Лю Цингэ и остальных на верную смерть… а вовсе не потому, что собирался «украсть чужие достижения»!

Техник Вэй догнал Шэнь Юаня уже возле дверей комнаты.

– Ты телефон забыл! Держи.

Шэнь Юань молча забрал из его рук смартфон. На экране светилось уведомление о двадцати семи пропущенных вызовах от Лю Цингэ.

– Алло?

– Ты где? Еще на базе? – Лю Цингэ говорил так, словно ему не хватало воздуха.

– Да, я… возле комнаты. Все в порядке.

– Что произошло?

– Цингэ, все в поря…

Шэнь Юань умолк, услышав топот. Лю Цингэ вылетел из-за угла, подбежал к Шэнь Юаню, по-прежнему прижимая трубку к уху, схватил Шэнь Юаня за плечо, точно пытаясь убедиться, что он правда здесь.

– Привет, – тупо сказал Шэнь Юань.

– Привет, – в тон ему ответил Лю Цингэ. Его голос доносился сразу с двух направлений: Шэнь Юань еще не сбросил звонок, еще прижимался ухом к динамику телефона. Они, наверное, выглядели ужасно глупо, но Шэнь Юаню было плевать: он шагнул вперед, уткнулся лицом в плечо Лю Цингэ и наконец позволил себе расслабиться. Лю Цингэ обнял Шэнь Юаня за талию, забрал у него телефон, прижался губами к виску. Шэнь Юань не поднимал головы и не видел, что происходит, но услышал звук сканера, затем щелчок открывшейся двери. Лю Цингэ потянул его за собой, и Шэнь Юань вошел в комнату, упал на кровать, подчиняясь движению, а затем свернулся калачиком и закрыл лицо руками. Лю Цингэ лег рядом, обнял его со спины, не задавая вопросов.

Так они и уснули.

Конечно, наутро Шэнь Юань рассказал все – и Лю Цингэ, и прибежавшему Цинхуа. Его присутствию Шэнь Юань был почти благодарен: болтовня заполняла тишину, а уверенность в хорошем исходе заставила самого Шэнь Юаня немного взбодриться.

– …обещал поговорить с Мобэем. Я помогу им разобраться с базой Хуаньхуа, Мобэй на них давно зуб точит, а я же знаю, кто там главный, кому можно доверять, кто спит и видит, как бы подсидеть начальство… Потом можно будет вернуться в мир Нацзала. Словом, работы впереди много, но ты не волнуйся, мой сын справится! Он вообще прирожденный интриган!

Шэнь Юань не стал напоминать, что по мнению Цинхуа Ло Бинхэ был еще и «мстительным сукиным сыном».

– Вам понадобится помощь? – Лю Цингэ сразу перешел к делу. Цинхуа замотал головой.

– Вряд ли. Мобэй уже обещал, что постарается вообще свернуть программу кайдзю. А раз так, то и пилотам больше делать будет нечего. Дальше все решится без вашего участия.

Шэнь Юань вяло хмыкнул.

– И как долго оно будет «решаться»?

– Не знаю… лет пять? Пока все договорятся, пока воплотят планы в жизнь. Не забывай, у Нацзала есть и бюрократия, и подковерная борьба. У нас тоже программу Егерей просто так не закроют.

Пять лет? Еще пять лет на базе, без возможности хоть как-то отвлечься, без отдыха, без ярких красок? А ведь в этом мире Шэнь Юань не был заклинателем, он мог прожить лет сто, если очень повезет… Проклятье, сколько лет сейчас было Шэнь Цзю?!

Шэнь Юаня вновь придавило депрессией. Дни пролетали мимо, похожие друг на друга, а Шэнь Юань с трудом мог заставить себя выбраться из кровати, прочитать лекцию, потренироваться, пообщаться с приятелями… да его даже в постели с Лю Цингэ хватало только на объятия! Лю Цингэ, по счастью, не жаловался, помогал Шэнь Юаню проверять домашние работы, прикрывал его перед адмиралом Юэ и прочими, заставлял пить таблетки и подбадривал как умел. Даже уговорил поваров испечь для Шэнь Юаня чудовищно приторный шоколадный торт. Шэнь Юань принимал эту заботу с благодарностью, лишний раз убеждаясь, как же сильно ему повезло с партнером.

Спустя полгода Ло Бинхэ вернулся на Цанцюн – теперь уже как адъютант нового начальника базы Хуаньхуа. Что стало с предыдущим начальником, Шэнь Юань не спрашивал. Прибывший во главе делегации маршал о чем-то долго общался с адмиралом Юэ, и лишь спустя две недели Шэнь Юань узнал, о чем именно.

– У нас есть возможность закрыть Разлом с нашей стороны, – объяснял взбудораженный Цинхуа, показывая какие-то сложные графики и уравнения. – Мы сумели провести инженерный анализ технологии, позволившей соединить два мира, и поняли, как прервать связь. Процесс по сути своей похож на разрыв нейронного рукопожатия, – Цинхуа вывел на экран проектора какой-то сложный чертеж; Шэнь Юаню это ни о чем не говорило, но остальные присутствующие впились в слайд взглядом, Лю Цингэ даже прищурился и быстро записал что-то у себя на планшете. – Недавно на базе Хуаньхуа закончили разработку устройства, которое, собственно, и сделает всю работу. Наша задача – доставить устройство к Разлому и обеспечить его безопасность, пока оно будет анализировать полученные данные.

– Полагаешь, на нас нападут? – с легкой насмешкой уточнил Лю Цингэ. Цинхуа нахмурился и кивнул.

– Уверен. Вспомни прошлую экспедицию: кайдзю явно мониторят окрестности Разлома и реагируют, если кто-то приблизится. Так что пилотам работа найдется, даже не сомневайся.

– Мы сообщим состав участников экспедиции позже, – сухо объявил Юэ Ци. – На этом все.

Шэнь Юань дождался, пока остальные разойдутся, а сам остался «помочь» Цинхуа убрать оборудование.

–Нам и впрямь придется драться? – спросил он, когда за ними закрылась дверь лаборатории Цинхуа.

– Конечно, – Цинхуа словно бы удивился вопросу. – А ты как хотел? Мой сын устраняет конкурентов и политических оппонентов среди Нацзала. Случайных людей возле Разлома не будет, уж поверь.

– И как вы этого добьетесь?

– Спойлеры, детка, – Цинхуа хватило наглости подмигнуть. – Погоди немного, и узнаешь все, что нужно.

«Все, что нужно» Шэнь Юань узнал уже от адмирала Юэ. Как выяснилось, устройство, придуманное Цинхуа (а точнее, взятое у кайдзю и выданное за свое изобретение), создавало помехи для дрифта. Некоторые Егери, должным образом экранированные, могли до определенной степени блокировать воздействие, но таких было мало. Кроме того, часть машин, пострадавших в бою с Синьмо, до сих пор не успели починить, пилоты все еще лечились.

– Чэнлуаню пока не закончили новую конечность, – слегка сочувственно произнес адмирал Юэ. – Мы собираем все Егеря из старых запасов, тогда их делали по немного другой технологии, дрифт обеспечивали… да ты и сам знаешь, что я тебе рассказываю. В любом случае, пойдет «Сюаньсу», американцы обещали прислать двоих, Канада и Индия – по одному.

– Сюаньсу, значит, – Лю Цингэ поморщился. – Есть советы? Какие-то тонкости? Я не работал раньше с Егерями ранних поколений…

– Тебе и не придется. Сюаньсу поведу я.

– Тебе же нельзя пилотировать, – Лю Цингэ уставился на Юэ Ци почти возмущенно.

– Со своим состоянием я разберусь сам, – сухо ответил Юэ Ци. – Ты останешься в командном центре. Будешь наблюдать за операцией, скажешь, если вдруг что-то пойдет не так…

– Почему я? Шэнь… Пилот Шэнь старше по званию.

В глазах Юэ Ци мелькнуло что-то, чему Шэнь Юань не мог подобрать название. Неуверенность? Боль?

– Пилот Шэнь, что вы думаете?

Шэнь Юань заколебался.

– Я думаю… вам нужен партнер по дрифту, верно? Позвольте мне подготовить список подходящих кандидатов, я управлюсь до завтра.

Выражение лица Юэ Ци стало непроницаемым.

– Разумеется. Можете идти, пилот Шэнь, пилот Лю.

В который раз за последние дни Шэнь Юань отправился в лабораторию Цинхуа: расспрашивать главного знатока этого мира.

– Что за история с адмиралом Юэ и Сюаньсу?

– А, это… Егеря первых поколений погано влияли на пилотов, вплоть до необратимых повреждений мозга, – ответил Цинхуа, не отрываясь от своих расчетов. – Юэ Ци причем пришлось вести Сюаньсу в одиночку, его напарница погибла. Сам Юэ Ци был еще подростком, соврал о своем возрасте, чтобы поступить в учебку. Потом он долго лежал в больнице, у них с Шэнь Цзю из-за этого… ну да ладно, расскажу их трагический флешбек как-нибудь потом, когда время будет. Словом, после подобной нагрузки адмиралу Юэ запретили пилотировать. Особенно одному.

– Что будет, если он нарушит запрет? – Шэнь Юань даже охрип. Цинхуа дернул плечом.

– Ничего хорошего. Погибнет от кровоизлияния в мозг или останется овощем на всю жизнь, я на момент написания книги не решил.

– Но Сюаньсу пойдет в экспедицию!

– Но Юэ Ци ведь будет не один, – резонно возразил Цинхуа. – Его второй пилот примет часть нагрузки на себя… будет плохо, тяжело, но шансы выжить повысятся в разы.

– А если… когда на них нападут? Когда Сюаньсу придется сражаться?

Цинхуа досадливо вздохнул.

– Слушай, что ты от меня хочешь? Обещания, что с Юэ Ци все будет в порядке? Так я не могу его дать. Тут понадобится небольшое чудо… или опытный пилот, который к тому же сумеет экранировать сознание Юэ Ци и взять на себя большую часть нагрузки, при этом сам не подохнув…

Цинхуа умолк. Они с Шэнь Юанем переглянулись, одновременно придя к одной и той же мысли. Идея была дурная, совершенно чудовищная, и все же на следующее утро Шэнь Юань уже знал, что собирается сказать.

– Я советую вам взять вторым пилотом Ло Бинхэ.

– Почему его? – Юэ Ци даже не взглянул на Шэнь Юаня, делая вид, что поглощен чтением документа. Шэнь Юань со своего места прекрасно видел, что Юэ Ци держит письмо вверх ногами, но решил не лезть ему в душу. Как распутывать всю эту ситуацию со связью Юэ Ци и Шэнь Цзю, Шэнь Юань не представлял.

– Я не могу объяснить, но… я с ним дрифтовал. Он тебе подойдет.

– Хорошо, я приму ваш совет к сведению. Можете идти, пилот Шэнь.

Юэ Ци согласился куда быстрее, чем Шэнь Юань ожидал, и это не могло не тревожить. Увы, ни Лю Цингэ, ни Цинхуа не представляли себе, чем могла быть вызвана эта внезапная холодность. Однако Юэ Ци и впрямь записал Ло Бинхэ как второго пилота Сюаньсу, даже тренировался с ним пару раз.

В назначенный день Шэнь Юань и Лю Цингэ стояли в командном центре, наблюдая за экраном. Пришлось выдержать недолгий спор с Юэ Ци, чтобы выбить Лю Цингэ право принимать решения и отдавать приказы: сам Шэнь Юань все же был менее опытен и мог не сразу сориентироваться в ситуации. Тем более, видеть происходящее на мониторе, а не из Егеря, было ужасно непривычно, и Шэнь Юаню требовалось пару секунд, чтобы вспомнить, что означает та или иная мигающая точка.

– Говорит Сюаньсу. Разлом в зоне видимости. Датчики не показывают присутствия кайдзю, – сообщил Юэ Ци, затем добавил что-то на английском.

– Да твои датчики еще моего дедушку помнят, – пробормотал Лю Цингэ себе под нос прежде чем сказать фразу на чужом языке в микрофон. Шэнь Юань в очередной раз дал себе слово выучить этот язык… когда-нибудь, когда сил будет больше, а дел – меньше.

Из динамика раздался незнакомый Шэнь Юаню голос – судя по интонации, говорящий был чем-то сильно встревожен. Почти сразу на экране замигали несколько красных точек, Лю Цингэ отрывисто рявкнул что-то, и Шэнь Юань сам не заметил, как вцепился в его локоть.

Проклятье, да он даже в кабине Егеря так не волновался! Тогда Шэнь Юань хотя бы мог влиять на ситуацию, знал, что происходит. Сейчас… сейчас ему оставалось ждать и надеяться.

Кое-как Шэнь Юань расшифровал происходящее – по знакам на экране, восклицаниям окружающих, выражению лица Лю Цингэ. Кайдзю все же появились, вывели из строя одного из Егерей, вовлекли в бой Сюаньсу. Двое чудовищ пятой категории – против одного Егеря. Остальные должны были защищать устройство, пока оно закрывало Разлом, и не могли отойти слишком далеко. Как сейчас пригодился бы Чэнлуань!.. Увы, техник Вэй сразу сказал, что закончить ремонт к сроку невозможно.

Юэ Ци и Ло Бинхэ пока держались – пока. Шэнь Юань помнил, что экологи запретили Сюаньсу вступать в бой, если будет хоть небольшая возможность обойтись без этого: атаки Сюансу были мощными, но «грязными», вредили как кайдзю, так и пилотам и окружающим их машинам. Сейчас Сюаньсу отступал, отвлекая кайдзю от устройства. Еще один Егерь, наплевав на запрет, обстреливал противника ракетами – во всяком случае, Шэнь Юань предполагал, что события развернулись именно так. Полной уверенности, что он верно расшифровал условные обозначения на экране, у Шэнь Юаня не было.

Лю Цингэ вновь сказал что-то в микрофон, получил ответ от Юэ Ци и стиснул край стола до побелевших пальцев. Сюаньсу отступил еще немного, а затем от него во все стороны разошлось пятно ядовито-зеленого цвета. Окружающие хором вздохнули и затихли, лишь командор Ци яростно шипела ругательства себе под нос.

– База, это Сюаньсу. Кайдзю убиты, оба, – донесся из динамиков голос Ло Бинхэ. Окружающие разом выдохнули, расслабились. Следящий за жизненными показателями пилотов техник, не дожидаясь команды, сообщил, что адмирал Юэ в порядке.

Время вновь потянулось. Порой из динамика доносились фразы на английском, то от Юэ Ци и Ло Бинхэ, то от других пилотов. Лю Цингэ отвечал им, и в штабе вновь становилось тихо. Когда Цинхуа, до этого тихо сидевший в углу, начал что-то говорить, Шэнь Юань едва не подпрыгнул от неожиданности.

– Давай по-китайски, твой акцент все равно никто не понимает, – перебил его Лю Цингэ. Цинхуа кивнул, как показалось Шэнь Юаню, с облегчением, и продолжил.

– Пятнадцать секунд до закрытия Разлома. Четырнадцать… тринадцать… двенадцать…

Шэнь Юань до боли вцепился пальцами в предплечья, подавляя желание подойти к Лю Цингэ за поддержкой. Момент истины. Либо у них все получится – либо…

– Три… два… один… ноль, – Цинхуа закончил отсчет и втянул голову в плечи. Все присутствующие замерли, даже, кажется, перестали дышать. Шэнь Юань впился взглядом в лицо Лю Цингэ, точно тот мог знать, что творится на дне океана.

Из динамиков раздался голос незнакомого Шэнь Юаню пилота; слов Шэнь Юань, конечно, не разобрал, но по интонации и так было все понятно. Штаб тут же наполнился шумом: люди кричали, хлопали в ладоши, обнимались, кое-кто даже плакал. Лю Цингэ быстро говорил что-то в микрофон, затем начал раздавать команды на китайском: отправить вертолеты, забрать пилотов, оказать медицинскую помощь, развернуть поиск, связаться с правительством… Шэнь Юань тихонько отступил в угол и бессильно присел на край стола рядом с Цинхуа.

– Бро, мы это сделали! Поверить не могу! Мы правда это сделали! – Цинхуа улыбался, точно пьяный. Шэнь Юань задумался, как он теперь будет связываться со своим Мобэем, но спрашивать в комнате, полной народа, конечно, не стал. Вряд ли кто-то обратил бы на них внимание… но глупо было бы попасться на шпионаже, уже достигнув своей цели.

Chapter Text

Следующие две недели пролетели незаметно, и Шэнь Юань запомнил их как полнейший хаос: в верхах судорожно решали, что теперь делать с базами Егерей, закончить ли обучение будущих пилотов, сокращать ли состав, раздавали награды, проводили бесконечные конференции и фотосессии… хорошо еще, что Шэнь Юань в последней вылазке не участвовал, так что ему удалось отсидеться в классе с учениками. Дети, конечно, были совершенно не настроены на учебу, и Шэнь Юань позволил им играть в вэйци и развлекаться с симуляторами, а сам терпеливо отвечал на вопросы Нин Инъин: да, Ло Бинхэ выжил, да, он участвовал в «походе Победы», да, он теперь служит на базе Хуаньхуа, нет, Инъин, если он захочет, то вернется сам, уговаривать его я не буду, нет, с Лю Минъянь его больше пилотировать не пустят… Шэнь Юань вообще не был уверен, что теперь будет с сестрой Лю Цингэ: спишут ли ей все грехи на радостях от победы, или все же заставят отрабатывать штраф.

Наконец правительство убедилось, что Разлом не собирается открываться вновь, и базу потихоньку стали распускать. Уезжали психологи, техники консервировали свои незаконченные проекты, Цинхуа с группой ассистентов уже собрал вещи: по его словам, в ближайшие пару лет ему светило ездить с одной конференции на другую без перерывов. Ученикам Шэнь Юаня вскоре предстояло сдать экзамены и выпуститься с дипломами. Шэнь Юань тихо порадовался, что большинству этих детей так и не довелось побывать в настоящем бою.

Наконец Шэнь Юаня и Лю Цингэ вызвали к адмиралу Юэ. По дороге к кабинету Шэнь Юань мысленно прикидывал, как скоро им двоим разрешат уехать, куда они отправятся после этого, какой из пунктов списка дел «на после войны» выполнят первым: кафе-мороженое? Проколотые уши? Поездка по достопримечательностям? Размышления так подняли ему настроение, что в кабинет Шэнь Юань зашел с радостной улыбкой – и тут же наткнулся на ледяной взгляд адмирала Юэ.

– Пилот Шэнь, пилот Лю. Закройте дверь.

Шэнь Юань подобрался. Лю Цингэ молча выполнил указание и подошел к Шэнь Юаню, встал так, чтобы плечом закрыть его от Юэ Ци, точно от опасности. Юэ Ци долго смотрел на них, не говоря ни слова, затем скривил губы и покачал головой.

– Ты знал.

Фраза была обращена к Лю Цингэ, но Шэнь Юань тут же понял, о чем шла речь. Проклятье, он так волновался о Ло Бинхэ, что совсем забыл очевидное: Юэ Ци дрифтовал с ним. Юэ Ци теперь знал все секреты Ло Бинхэ – и его происхождение, и его жизнь в мире кайдзю… и его дрифт с Шэнь Юанем.

– Ты… ты ведь понял еще тогда, в Сюаньсу, зачем было молчать столько вре…

– Я понял еще до этого, – перебил Юэ Ци, и Шэнь Юань прикусил язык. – Мой брат не отпустил бы меня пилотировать с кем-то другим. Он был бы в кабине Сюаньсу вместе со мной.

Шэнь Юань опустил взгляд.

– Ты можешь мне не верить, но мне жа…

– Ты знал, – повторил Юэ Ци. – И лгал мне в лицо все это время.

– Да, знал, – Лю Цингэ, в отличие от Шэнь Юаня, не стал отводить взгляд, а смотрел на Юэ Ци прямо и твердо. – И не жалею.

Жалеть и впрямь было не о чем: человечество выжило, Ло Бинхэ не превратился в кровожадного маньяка, среди кайдзю шли разговоры о попытке наладить коммуникацию с людьми… жизнь Шэнь Цзю казалась совсем невысокой ценой за спасение мира, но говорить об этом вслух Шэнь Юань, конечно, не стал. Юэ Ци должен был все понимать и так: Ло Бинхэ ведь тоже знал о книге и прочем. Но Юэ Ци недавно узнал, что потерял брата, и едва ли ему сейчас стало бы легче от подобных «утешений».

– Убирайтесь. Оба, – не своим голосом прохрипел Юэ Ци. Лю Цингэ взял Шэнь Юаня за руку и потянул к двери. Выходя, Шэнь Юань бросил на Юэ Ци прощальный взгляд и тут же отвел глаза.

Секретарь слегка удивленно выдал все необходимые бумаги: как Шэнь Юань и подозревал, им предстояло вскоре покинуть базу и уйти в отставку. С военной пенсией Лю Цингэ и накоплениями Шэнь Цзю они могли еще долго жить, ни в чем не нуждаясь… но сейчас даже думать о будущем было тошно.

Едва за ними закрылась дверь их комнаты – а совсем скоро этой комнате предстояло опустеть, превратиться из «их дома» в очередное безымянное помещение законсервированной базы, – Шэнь Юань упал на кровать.

– Досмотрим «Евангелион»?

– Тебе ведь не понравилось.

– Мне любопытно, чем все кончится, – соврал Шэнь Юань. На самом деле им овладело странное стремление сделать себе еще хуже. Наказать себя за ложь, пусть и таким вот дурацким образом. Кроме того, Лю Цингэ не помешало бы успокоиться: Шэнь Юань прекрасно знал, как сильно его партнер уважал адмирала Юэ и как сильно по нему ударила потеря этой дружбы.

Концовка, на удивление, оказалась не такой депрессивной, как Шэнь Юань ожидал. Странной, непонятной, но довольно оптимистичной. Шэнь Юань лежал головой на плече Лю Цингэ, смотрел на яркую картинку на экране и чувствовал, как его отпускает.

Они оба были живы. Мир был спасен. Да, не без потерь, но дружба Юэ Ци была еще более низкой ценой, чем жизнь Шэнь Цзю – как ни больно было это признавать.

В последний день на базе Шэнь Юань зашел в кабинет адмирала – отдать секретарю подписанные бумаги и поблагодарить за помощь. Как ни странно, секретаря не было на месте, а дверь кабинета Юэ Ци оказалась закрыта. Пожав плечами, Шэнь Юань оставил папку с документами на столе, развернулся и нос к носу столкнулся с Ло Бинхэ.

– Пилот Шэнь, – Ло Бинхэ, кажется, не злился, пусть его тон и оставался отстраненным. Шэнь Юань растерялся, не зная, как ответить, и в итоге просто кивнул.

– Ты… у тебя все в порядке?

Шэнь Юаню хотелось спросить куда больше. Хотелось узнать, что Бинхэ планирует делать дальше, вернется ли он в мир кайдзю, останется ли на базе Хуаньхуа, продолжает ли он общаться со старыми друзьями, завел ли новых… простил ли Шэнь Юаня или все еще злится. Но как сказать это все вслух, Шэнь Юань не представлял. Его предательство навсегда положило конец его с Бинхэ дружеским отношениям, и едва ли Бинхэ стал бы болтать с Шэнь Юанем, как в дни его ученичества.

– Мне лучше, – ответил Бинхэ после заминки. – Я… я знаю, что долгое время был в плохом состоянии и много натворил, но теперь… я пытаюсь все исправить. Не волнуйтесь.

Шэнь Юань покачал головой.

– Я не об этом спрашивал.

– О чем же?

Шэнь Юань беспомощно развел руками. Дурацкая мысль, что он половым путем заразился от Лю Цингэ неумением разговаривать с людьми, едва не заставила его улыбнуться – совершенно неуместная реакция, хорошо, что Шэнь Цзю умел держать лицо в любых обстоятельствах, а Шэнь Юань унаследовал от него мышечную память.

– Я пойду, – сказал Бинхэ, не дождавшись ответа. – Адмирал Юэ… я обещал принести ему обед. Пока не остыло.

Шэнь Юань скованно кивнул. Точно, Бинхэ же в книге отлично готовил… впечатлял своими навыками всех окрестных дев.

– Вы с адмиралом Юэ общаетесь?

– Мы ведь дрифтовали вместе. Как-то… так вышло, – Бинхэ явно не стремился развить тему, и Шэнь Юань посторонился, позволяя ему пройти.

– Рад был повидаться. До встречи… Бинхэ, – последняя фраза вышла вопросительной, но Бинхэ не ответил, и Шэнь Юань, смирившись, шагнул к выходу.

– Он вас простит, – окликнул его Бинхэ у самой двери. – Уже простил. Дайте ему время.

Чувствуя, как сердце колотится где-то в горле, Шэнь Юань обернулся, но уткнулся взглядом в спину Бинхэ. И все же… Бинхэ дрифтовал с Юэ Ци и знал, о чем тот думает. Бинхэ было незачем лгать.

Шэнь Юань мог подождать. Год, два, десять лет – столько, сколько потребовалось бы Юэ Ци. Пусть в этом мире не было бессмертных заклинателей, неважно – это лишь значило, что Шэнь Юаню предстояло потратить оставшиеся годы жизни с умом. Сделать все, что планировал, увидеть все, что хотел, попробовать все, что Лю Цингэ ему советовал…

Пожалуй, стоило начать с поцелуя. И совместного душа. И еще чего-нибудь приятного. Отпраздновать последний день на базе – и первый день их новой, мирной жизни.