Chapter Text
«Динь! Привязка завершена! Добро пожаловать в систему „Индекс смерти“! Я — Система 250 и буду сопровождать вас в этом путешествии».
Шэнь Цинцю пережил много девиаций ци в своей жизни, но эта воистину имела удивительный и неслыханный побочный эффект.
«Это не побочный эффект! Это система „Спаси-себя-сам!“ Система 250 существует, чтобы помочь вам продлить свою жизнь!»
Надо было срочно сходить на пик Цяньцао. Кто знает, что случится, если запустить эту болезнь? Не говоря уже про неестественное дурное предчувствие, поселившееся в нем, нечто, утверждающее «90 процентов, 90 процентов».
«Это Индекс смерти, дорогой хозяин! Если он достигнет ста процентов, вы умрете! Цель Системы 250 — предотвратить это!»
К Му Цинфану — и немедленно.
«Хозяин, Система 250 приносит свои искренние извинения».
Шэнь Цинцю не успел даже понять, что голос имеет в виду, прежде чем его бросили в ад.
-o-
Он висел на цепях в темнице, в пещере, боль текла, текла, текла и текла, затапливая его, но он не собирался радовать этого звереныша и сдаваться
Он бы пнул звереныша, но у него не было ног, рук, языка — его вырвали медленно и мучительно, но что с того? Какое ему дело до пропавших конечностей, какое дело до своей боли, какое дело, когда
перед ним разбросаны обломки меча
— ...ты совершил так много зла в своей жизни. Ты вредил тем, кто обижал тебя, и тем, кто не делал тебе ничего плохого. Даже находясь на пороге смерти, ты умудрился уволочь с собой главу ордена».
какое ему дело
-o-
— Что ты такое.
Голос Шэнь Цинцю был яростным, режущим, и звучало в нем что-то, что не проявлялось с поступления в орден Цанцюншань.
— Что это было?!
Если бы он мог, он схватил бы эту «Систему 250» за горло.
«Это было будущее, которое наступит, если ваш индекс смерти достигнет 100%, хозяин. Это наиболее вероятное будущее! Если вы не хотите умереть, примите помощь Системы 250!»
Шэнь Цинцю плевать хотел на собственную смерть, но это видение потрясло его до основания.
перед ним разбросаны обломки меча
Меч Сюаньсу. Он мог сломаться, только если, если...
Неконтролируемая дрожь сотрясла все его тело. Он обмяк на полу в позе, неподобающей хозяину пика Цинцзин, но не мог найти в себе силы выпрямиться.
«Хозяин! Будущее не предрешено! Его можно изменить, судьбу переписать, если мы будем трудиться вместе!»
— Что в этом для тебя? — даже сломленный, Шэнь Цинцю не мог забыть о своих подозрениях. Чем придется заплатить за помощь? Какая польза этому голосу от его выживания? Он не верил в добро без подвоха.
«...я была для этого создана. Если я не справлюсь, и вы умрете, я погибну вместе с вами».
Шэнь Цинцю сразу же расслабился, пусть и ненамного. Если жизнь этой вещи была привязана к нему, можно было понять, почему она ему помогает.
Если Шэнь Цинцю во что-то и верил в этой жизни, то это в эгоизм окружающих.
«Значит, вы будете работать со мной?»
Да. Шэнь Цинцю сделает все, лишь бы не увидеть еще раз перед собой обломки Сюаньсу.
— До поры до времени, — сказал он вслух.
-o-
Его нервировало, что его «Индекс смерти» всегда держался на 90%. Как бы ни хотелось ему снизить это число, он даже не знал, с чего начать. Система 250 ерунду городила, советуя ему «Наладить отношения с другими горными мастерами... наверное?»
Если бы не это «наверное», Шэнь Цинцю мог бы ее и послушать.
А так он просто плыл по жизни, сохраняя привычное положение вещей, и приглядывал краем глаза за Индексом.
Спустя две недели после инцидента он задумался на ходу и случайно оказался у входа на пик Цюндин.
— Брат Цинцю?
Знакомый голос мигом вырвал его из раздумий, и он развернулся на выход.
— Брат Цинцю!
Его плечо сжала большая рука. Шэнь Цинцю невольно вжался в нее, наслаждаясь ее теплом и знанием, что ее владелец еще жив.
Оборачиваться он не стал.
— Брат Цинцю нечасто приходит на пик Цюндин.
Мягко сказано. Без крайней необходимости Шэнь Цинцю даже шага в сторону Цюндина не делал.
— Старший брат проявил бы небрежение, не пригласив его на чай.
Его потянули выше на пик, и он нехотя подчинился.
Когда его усадили и поставили перед ним чай, он позволил себе взглянуть на человека, сидящего напротив.
Юэ Цинъюань выглядел безупречно здоровым со своей вечной раздражающей ласковой улыбкой на лице.
Этот человек умрет из-за него, иначе достался бы Индекс смерти ему? Потому что своими решениями, своими ошибками он приведет к смерти не только себя, но и Юэ Цинъюаня.
«Даже находясь на пороге смерти, ты умудрился уволочь с собой главу ордена».
Его вина.
— Что старший брат может сделать для брата Цинцю? — спросил Юэ Цинъюань.
Шэнь Цинцю поджал губы, не в силах ответить на этот вопрос. Он и сам не знал, зачем пришел на Цюндин.
«Не для того, чтобы посмотреть на Юэ Цинъюаня?»
Заткнись.
«Система 250 не винит вас. Редкий случай, но судьба хозяина переплетена с этим „Юэ Цинъюанем“. Если хозяин умрет, Юэ Цинъюань вскоре последует за ним. Если умрет Юэ Цинъюань, умрет и хозяин! Но не волнуйтесь, Юэ Цинъюаню не угрожает опасность!»
Значит, причиной смерти Юэ Цинъюаня и впрямь послужит Шэнь Цинцю. Это было логично; он ужасный человек и потому навлечет смерть на единственного человека, который искренне его любит.
— Брат Цинцю?
— Скажи мне, старший брат Юэ Цинъюань, что бы ты сделал, если бы я погиб?
Улыбка слетела с лица Юэ Цинъюаня, будто ее и не было. Движением слишком быстрым, чтобы Шэнь Цинцю успел его отследить, Юэ Цинъюань сжал его руки в своих.
— С братом Цинцю что-то случилось?
— Ничего не случилось.
Шэнь Цинцю попробовал вытащить руки из хватки Юэ Цинъюаня, но не смог. Она становилась все крепче, пока Шэнь Цинцю не начало казаться, что у него хрустят кости.
— Брат Цинцю, ты можешь рассказать мне о чем угодно. Прошу тебя, — чуть ли не умоляюще сказал Юэ Цинъюань.
Шэнь Цинцю почувствовал, что начинает раздражаться.
— Я сказал, ничего не случилось! — рявкнул он. — Пусти меня сейчас же!
Будто обжегшись, Юэ Цинъюань немедленно выпустил его руки.
— Прости меня, брат Цинцю, — сказал он. — Я преступил черту.
— Ответь на вопрос, — сказал Шэнь Цинцю.
— Я... — Юэ Цинъюань закрыл глаза. — Конечно же, я бы постарался узнать причину смерти брата Цинцю и отомстить за него.
— Ясно. Не делай этого.
— Не могу.
«Хозяин не сможет изменить тот факт, что ваши судьбы переплетены».
Заткнись!
Шэнь Цинцю глубоко вздохнул, чтобы умерить свой гнев.
— Почему?
Шэнь Цинцю снова посмотрел на Юэ Цинъюаня. Это было ошибкой.
Юэ Цинъюань смотрел на него обиженными глазами, и какое право у него было смотреть так? Не он навлек гибель на других людей. Юэ Цинъюань не был Юэ Ци, он давным-давно отказался от Юэ Ци и от всего, что было связано с этим именем. От всего, кроме Шэнь Цинцю, единственного пятна, оставшегося на имени Юэ Цинъюаня, той вещи, которую используют, чтобы уничтожить его.
Безнадежный, пустоголовый болван. Когда-то давно он бросил Шэнь Цзю. Смысл цепляться за него сейчас?
— Прости меня.
— Отвечай на вопрос!
Руки Юэ Цинъюаня едва заметно дрожали.
— Я обещал вернуться за Сяо Цзю...
От этого имени у Шэнь Цинцю потемнело в глазах.
— Ты нарушил слово! — рявкнул он. Он вонзил ногти в ладонь, и боль помогла ему сохранить ясность мысли, но потом ярость поглотила его, как поглощала всегда, когда он разговаривал с Юэ Цинъюанем. — Ты нарушил обещание и все на этом! Конец! Никакого продолжения, никаких новых обещаний! Ты не вернешься, ты не должен возвращаться за «Сяо Цзю», потому что он мертв!
Грудь Шэнь Цинцю вздымалась. В какой-то момент он оказался на ногах, в то время как Юэ Цинъюань остался сидеть.
Юэ Цинъюань склонил голову.
— Прости меня, — повторил он.
— Прости, прости, прости, — сказал Шэнь Цинцю презрительно. — Ты только и делаешь, что извиняешься. Готов поспорить, если я сейчас перережу тебе горло, оттуда потечет не кровь, а извинения.
— Прости меня.
Шэнь Цинцю прикончит этого человека.
— Если тебе действительно жаль, то просто оставь меня умирать.
— Прости, этого я не смогу, — Юэ Цинъюань посмотрел на Шэнь Цинцю, и его взгляд был полон такого отчаяния, что по телу Шэнь Цинцю побежали мурашки. — Сяо Цзю...
Шэнь Цинцю схватил свою чашку с чаем и швырнул ее ему в лицо.
-o-
«Могло быть и лучше, хозяин».
Шэнь Цинцю собирался убить Систему 250, затем Юэ Цинъюаня, затем самого себя.
«Зато со шкалой произошли изменения».
Какие изменения?
«Было 90%, теперь стал 91%?..»
— ...
Шэнь Цинцю не знал, что именно он сделал, но Система начала выть от ужаса, а потом от боли.
-o-
В следующий раз Шэнь Цинцю встретил Юэ Цинъюаня во время испытаний учеников ордена Цанцюн.
С равнодушным лицом Шэнь Цинцю смотрел на полных надежды будущих учеников, копающих бесчисленные ямы, но его сердце беспорядочно колотилось.
Какого демона Индекс смерти так носит в разные стороны?!
Он поднимался до 98% и опускался до 91%, и снова и снова. Если бы Шэнь Цинцю был смертным, его бы уже удар хватил от волнения. Он и так чувствовал, что стоит на пороге девиации ци от всего этого!
Система, что происходит?
«Система 250 просит прощения, хозяин! Система 250 не знает, почему Индекс смерти так скачет!»
Бесполезная система. Только Шэнь Цинцю собрался вновь заставить Систему завопить, как Юэ Цинъюань заговорил.
— В этом году пришло даже больше народу, чем раньше.
Шэнь Цинцю не стал утруждать себя ответом. Если Юэ Цинъюань хочет с ним поговорить, ему придется выбрать тему получше. Например, нормально ответить на его вопросы.
Кто-то подошел и поздоровался с Юэ Цинъюанем, но не с Шэнь Цинцю. Это был тот пустоголовый варвар, Лю Цингэ. При обычных обстоятельствах Шэнь Цинцю рассердился бы, но сейчас он был занят попытками разобраться со скачками Индекса смерти, его голова была полна воплями своими и Системы, и оттого у него не было времени на что-то еще.
Краем уха он услышал, что Лю Цингэ говорит что-то ему и посмотрел на него. Варвар уставился на него в ответ.
«СИСТЕМА 250 ПРАВДА НЕ ЗНАЕТ! УМОЛЯЮ, СЖАЛЬТЕСЬ!
ЕСЛИ ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ, ТОГДА ЗАЧЕМ МНЕ ТЕБЯ ЖАЛЕТЬ?!
«AAAAAAAAAAAAAA!!!!!»
ААААААРГХ!!!
— Я задумался, брат Лю. Прошу меня простить.
Лицо Лю Цингэ странно исказилось, но он не стал повторять свои слова; вместо этого он просто отвернулся и пошел прочь. Шэнь Цинцю повернулся к Юэ Цинъюаню, желая спросить, что же все-таки Лю Цингэ сказал, но замер, увидев на лице Юэ Цинъюаня откровенную гордость. Шэнь Цинцю стало очень неуютно.
— В чем дело? — раздраженно спросил он, открывая веер, чтобы скрыть лицо. — Что ты на меня так смотришь?
Улыбка Юэ Цинъюаня смягчилась.
— Ничего, — сказал он. — Просто старший брат гордится, что Шэнь Цинцю не оскорбился на прямые слова Лю Цингэ.
Значит, этот варвар его действительно оскорбил. Ему повезло, что Шэнь Цинцю был занят другим.
Пояс Шэнь Цинцю обвили руки, и зазвенел голосок Нин Инъин:
— Наставник, наставник, будет ли у Инъин братик или сестричка?
Шэнь Цинцю поднял веер еще выше.
— Я не собираюсь брать ученика в этом году.
У него и так Индекс смерти сильно скачет.
«Хозяин! Индекс поднялась до 99%!»
— Но если Инъин желает, — добавил он, — не вижу причин, почему нет.
Шэнь Цинцю чуть не выдохнул вслух, когда Индекс опустился до умеренных 93%.
Шэнь Цинцю случайным образом выбрал одного из ждущих учеников.
— Вот он тогда.
Юэ Цинъюань вздрогнул. Он колебался, и Шэнь Цинцю слишком устал от криков на Систему, чтобы спорить еще и с ним.
— Если не этот, тогда... — когда Шэнь Цинцю собирался сменить цель, Индекс прыгнул обратно на 99%. — Нет, все-таки этот. — 93%.
— Ты выбрал его из-за брата Лю? — спросил Юэ Цинъюань.
Шэнь Цинцю пришел в недоумение.
— При чем тут он?
Юэ Цинъюань вздохнул. Шэнь Цинцю почувствовал себя несправедливо оскорбленным.
— Хорошо, — сказал Юэ Цинъюань. — Если ты этого хочешь.
-o-
Шэнь Цинцю принимал нового ученика в бамбуковом домике. Он поднял чашку с чаем.
94%.
Он опустил чашку.
95%.
Он снова поднял ее.
96%.
Подавляя подступающую головную боль, он посмотрел на ученика, Ло Бинхэ, и задал обязательный вопрос: «Почему ты пришел в орден Цанцюншань?»
— Ученик с детства восхищался величием мастеров с горы бессмертных, — без запинки сказал Ло Бинхэ. Вероятно, это была отрепетированная ложь. Вместо того, чтобы задать следующие вопросы, Шэнь Цинцю, прищурившись, внимательно посмотрел на Ло Бинхэ, гадая, не из-за него ли так скачет Индекс смерти.
Он видел, что Ло Бинхэ напряжен, будто ожидает чего-то. Пусть он не поднимал взгляда, Шэнь Цинцю чувствовал исходящую от него настороженность. Хорошо. Ребенку хватало здравого смысла думать самостоятельно, а не доверять слепо людям, просто потому что они выглядели достойными доверия. Не походил он и на обычных богатых учеников, желающих поступить на пик Цинцзин.
В сердце Шэнь Цинцю родилась легкая симпатия. Разумеется, с легкостью, рожденной годами практики, он ее задушил.
Шэнь Цинцю кивнул Мин Фаню.
— Покажи ученику Ло Бинхэ его постель. — Он повернулся обратно к Ло Бинхэ и добавил: — Сегодня отдыхай. Завтра утром я дам тебе подходящую книгу для совершенствования.
Ло Бинхэ отдых, может, и не был нужен, а вот Шэнь Цинцю — еще как.
Ло Бинхэ поклонился и отсалютовал.
— Ученик благодарит наставника.
— Можешь идти.
97%.
Да что он сделал не так?!
А затем чудесным образом индекс начал опускаться, пока не застыл на 93%. Шэнь Цинцю затаил дыхание, но индекс больше не поднимался. Волна облегчения накрыла его, и он почти обмяк на сидении.
Поистине утомительный выдался день.
-o-
На короткое время его Индекс смерти снова поднялся до 99%. Шэнь Цинцю обошел пик в поисках проблемы, наткнулся по пути на Мин Фаня, издевающегося над новым учеником, быстренько положил этому конец, но причину так и не обнаружил.
Позднее Индекс смерти опустился до 92%. Шэнь Цинцю так и не узнал, почему.
-o-
Недавно Шэнь Цинцю говорил с одним учеником, указал на его ошибки при игре на цине и помог их исправить. Чистая случайность. В его защиту, играл ученик поистине ужасающе, и никто больше не собирался помогать, в результате Шэнь Цинцю подвергался пыткам чудовищными звуками всякий раз, когда проходил мимо площадки для музыкальных упражнений. Он пожаловался Системе 250, и она сказала: «Если вам не нравится, сделайте что-нибудь», на что Шэнь Цинцю ответил: «И сделаю!».
Индекс смерти опустился на 1%.
С каким-то болезненным любопытством Шэнь Цинцю решил повторить с другим учеником.
Индекс смерти опустился еще на 1%.
Мысль, что он должен помогать избалованным детям на их пути к совершенствованию, причиняла ему боль, но боль была ничем по сравнению с последствиями Индекса смерти на 100%, поэтому Шэнь Цинцю решил стиснуть зубы и продолжать.
-o-
Шэнь Цинцю натолкнулся на драку между учениками с пиков Цинцзин и Байчжань. Он сразу же уселся неподалеку, чтобы понаблюдать и отследить сильные и слабые стороны своих учеников для следующего урока
— ...наш наставник хотя бы находит время, чтобы поучить нас! — с гордостью сказал ученик с Цинцзина. — А ваш что делает? Забывает про вас каждый день? Смешно!
— Ты!.. — ученики с Байчжаня были в ярости, но не находили, что сказать в ответ. Шэнь Цинцю был доволен. У него появилось еще одно основание втайне заноситься перед Лю Цингэ — факт, что он вообще учит своих учеников.
Этого, разумеется, было недостаточно. Если Шэнь Цинцю хотел вколотить Лю Цингэ в землю, так сказать, ему надо было сделаться лучшим наставником своим ученикам, чем когда-либо сможет стать Лю Цингэ.
-o-
Завидовал ли Шэнь Цинцю таланту и потенциалу своих учеников? Да, завидовал. Но как ни странно, когда он учил своих учеников и видел, как все чаще они обращаются к нему за помощью, за советом, за одобрением, он чувствовал неестественное тепло в груди.
Возможно, это было удовлетворение, возможно, девиация ци. Время покажет.
Тем временем его Индекс смерти стабилизировался на прекрасных 88%.
-o-
«Система 250 полагает, что критика и наставления хороши, но кроме этого хозяину надо регулярно хвалить учеников!»
Шэнь Цинцю был в хорошем настроении, поэтому он решил сделать Системе 250 приятное. К сожалению, он понятия не имел, как надо хвалить.
«Просто скажите „Молодец“ или „Ты хорошо постарался“, этого достаточно! Или скажите, какие сильные стороны вы заметили!»
В отдалении слышался лязг металла о металл. Наверное, снова пришли с визитом ученики с пика Байчжань. Шэнь Цинцю не спеша подошел, чтобы полюбоваться представлением и стал свидетелем сцены, как один (один!) ученик с пика Цинцзин в одиночку (один!) колотит учеников с Байчжаня.
Его разгневало проявление такого таланта в ребенке, да, но куда сильнее гнева было удовлетворение от того, что один (один!) ученик с Цинцзина забил многочисленных учеников с Байчжаня.
Шэнь Цинцю вышел из бамбуковой рощи, и ученик сразу же напрягся, бросив на него опасливый взгляд. Затем он поклонился Шэнь Цинцю.
— Ученик приветствует наставника!
— Мгм. — Мальчик был его новым учеником, это Шэнь Цинцю помнил, но как же его звали? — Поднимись.
Ученик выпрямился, но расслабляться не стал. Разумный подход. Шэнь Цинцю решил последовать совету Системы 250.
— Молодец. Ты хорошо постарался.
Индекс смерти немедленно воспарил до 99%, чуть не вышибив дух Шэнь Цинцю из тела, прежде чем упасть до 80%.
Ученик ответил ему чуть подрагивающим голосом:
— Ученик благодарит наставника за похвалу.
Шэнь Цинцю... решил, что пора уйти в уединение для совершенствования духа. Если он будет держаться сам по себе, Индекс смерти не должен так дергаться.
А если начнет, Шэнь Цинцю убьет кого-нибудь голыми руками.
-o-
Пещеры Линси были мирными и пустыми, и там не было никого, кто мог бы докучать ему. Он терпел своих учеников и учил их, но это не значило, что ему доставляло наслаждение их ежедневное общество.
Так что, медитируя, он неспешно наслаждался тишиной и покоем пещер Линси. Возможно, из-за этого неестественно расслабленного состояния духовное продвижение, проходило как будто легче, не в привычном ему хаосе и напряжении. Даже вечное ощущение неполноценности от того, что он был единственным горным мастером без Золотого ядра, не грызло его сильно, потому что усилия быть Лучшим-Наставником-Чем-Этот-Варвар-С-Байчжаня-Мог-Надеяться-Однажды-Стать и непрестанное волнение из-за нависающей угрозы от Индекса смерти утомляли его и не оставляли душевных сил беспокоиться о чем-то другом.
В пещерах послышался странный звук, мгновенно вытащивший Шэнь Цинцю из медитативного состояния. Звук походил на сопение.
В пещерах Линси находился кто-то еще.
Проклятие! Проклятие на этого человека. И на его мать, и на его отца, и на его бабушку и на его сморчка-дедушку! Шэнь Цинцю просто хотел побыть один! Что, так сложно хоть это ему дать?
Шэнь Цинцю решил закрыть глаза и не обращать внимания.
«Хозяин, Индекс смерти растет!»
Шэнь Цинцю этого человека расчленит.
-o-
Шэнь Цинцю не знал, зачем он занимается этим неблагодарным делом.
«Ради Индекса смерти! Когда хозяин так делает, Индекс смерти снижается!»
Вопрос был риторическим, а Система 250 была дурой.
«Хозяин злой!»
Шэнь Цинцю собирался прикончить Систему 250.
Лю Цингэ открыл глаза и увидел Шэнь Цинцю. Его голова лежала на коленях Шэнь Цинцю, а руки Шэнь Цинцю — на его висках.
Он сразу же заплевал лицо Шэнь Цинцю кровью. Шэнь Цинцю спихнул его голову со своих колен, и она с приглушенным звуком стукнулась о холодный твердый пол.
— Неблагодарный варвар, — зашипел Шэнь Цинцю, стирая рукавом кровь с лица. Какая гадость.
— Что это ты делаешь?! — Лю Цингэ забился в дальний угол узкого прохода и свернулся как дева, защищающая свою честь. Выглядело изумительно.
— А ты как думаешь? — парировал Шэнь Цинцю. — Своим шумом ты мешал моей медитации, поэтому я тебе помог, варвар.
Лицо Лю Цингэ скривилось, без сомнения из-за того, что он теперь был у Шэнь Цинцю в долгу.
— Почему в этой позе? — спросил он.
— Так мне было проще всего, — ответил Шэнь Цинцю. Он нашел Лю Цингэ в разгаре ужасной и жестокой девиации ци и на месте вломил ему по голове. Потом он влил ци в его тело через виски, где находились самые удобные акупунктурные точки, если не считать тех, ради которых Лю Цингэ пришлось бы раздевать, и помог ему успокоить меридианы. И пока голова Лю Цингэ лежала на коленях Шэнь Цинцю, Шэнь Цинцю легко дотягивался, куда надо.
Судя по выражению лица Лю Цингэ, он ни слову не поверил. Что же, значения это не имело, поскольку от своей девиации он уже более-менее оправился.
Шэнь Цинцю встал и отряхнул пыль и мусор со своих одеяний.
— Я пошел постигать тайны духа дальше. Постарайся больше не умирать, будь любезен.
Не дожидаясь ответа, Шэнь Цинцю развернулся и ушел.
Приятно было оставить за собой последнее слово.
-o-
Вторжение демонов. Прекрасно. Чудесно. Замечательно.
Назначенного ему противника Шэнь Цинцю попросту за три секунды прирезал. Это был какой-то демон с одной рукой. Шэнь Цинцю не знал его имени и не хотел знать. Все, что ему хотелось, — это вернуться в свой бамбуковый домик и отоспаться уже.
Маленькая гадкая демоница поняла, что она слишком боится Шэнь Цинцю, и заставила его отступить и уступить сцену следующему участнику.
Решила пойти младшая сестра варвара. Конечно же, проиграла, потому что не обрела еще свой меч, но сражалась она хорошо.
Когда маленькая гадкая демоница объявила следующий раунд, вперед выступил последний ученик пика Цинцзин.
— Бинхэ, — ахнула Нин Инъин. — Нет!
— Ло Бинхэ! — зашипел Мин Фань. — Знай свое место!
— Ни в коем случае, — твердо сказал Шэнь Цинцю. — Сражаться буду я.
— Но вы уже сражались! — воскликнула демоница, прикидываясь потрясенной. — Это же жульничество.
Шэнь Цинцю открыл рот, собираясь сказать демонице, что единственное жульничество, которое он совершит, будет заключаться в том, что он сорвет ей голову с плеч, но тут Ло Бинхэ сам вышел на площадку.
Шэнь Цинцю скрипнул зубами. Ладно! Если этому ученику так хочется смерти, пусть поступает, как знает! На пике Цинцзин не было места наглым детям со слишком высоким мнением о себе.
— Если на тебе хоть царапина окажется, — сказал Шэнь Цинцю, — на Цинцзин можешь не возвращаться, потому что я лично скину тебя с горы!
— Не беспокойтесь, наставник, — сказал Ло Бинхэ, на его губах играла странная улыбка. — Ученик вас не подведет.
— Ха. Уж постарайся.
-o-
Это была односторонняя резня. От третьего демона не осталось ничего, разве что доспех и кровавое пятно на земле.
Шэнь Цинцю не отрывал взгляд от Ло Бинхэ, пока его ученик изящно очищал меч от крови. Ло Бинхэ поднял голову и посмотрел прямо на него.
— Ученик надеется, что его действия порадовали наставника, — сказал он, все еще улыбаясь.
— Да, — сказал Шэнь Цинцю, игнорируя холод, затапливающий его изнутри. — Наставник гордится учеником.
Индекс смерти упал до 75%, но, странное дело, Шэнь Цинцю ничуть не чувствовал себя в большей безопасности.
Экстра:
Когда Ло Бинхэ проснулся и понял, что опять стал подростком, ему захотелось проклясть все живое. Неужели он страдал недостаточно? Неужели он не расплатился кровью? Зачем ему снова возвращаться в самые мучительные времена?
Неважно. Ло Бинхэ затаится и выждет. Он завоевал мир однажды, он сможет сделать это снова.
***
— Ученик с детства восхищался величием мастеров с горы бессмертных.
В этот раз Ло Бинхэ не стал говорить про «порадовать дух матери». Если бы его мать узнала про нежную заботу Шэнь Цинцю, она бы в ужас пришла.
Ло Бинхэ ждал, что Шэнь Цинцю обольет его чаем, но этого так и не произошло. Ло Бинхэ рискнул бросить на него взгляд и увидел, как Шэнь Цинцю смотрит на него с намеком на... одобрение?
Какого?..
***
Эта его жизнь бесконечно отличалась от прежней, и единственное, что он изменил — не стал говорить о матери.
Ло Бинхэ не знал, смеяться ему или плакать.
Он продолжал наблюдать за Шэнь Цинцю в ожидании, когда тот проявит свою истинную суть, но Шэнь Цинцю не выходил из образа идеального хозяина пика Цинцзин. Он даже начал уделять время обучению учеников!
Этот Шэнь Цинцю был так похож на себя из той жизни, и так сильно отличался от него.
Почему?
***
— Молодец, ты хорошо постарался.
Ло Бинхэ считал, что маленький ученик, мечтающий получить одобрение наставника, давно умер. Очевидно, он ошибался.
Жаркая волна затопила его душу, чуть не доведя его до смертоубийства от ярости. Как смеет Шэнь Цинцю гордиться им, после всего, что он с ним сделал? После всех оскорблений, издевательств, дурного обращения?
Но... Шэнь Цинцю в это жизни ничего этого не делал. Он слегка напоминал Ло Бинхэ странный зеркальный мир, который он однажды видел. В том мире он был плаксой, а наставник был... другим.
Этот Шэнь Цинцю был не таким, как тот, но не был и таким, как Шэнь Цинцю из его прошлой жизни.
Но в одном Ло Бинхэ был уверен.
Все, что Шэнь Цинцю задолжал ему в прошлой жизни, Ло Бинхэ получит с него в этой.
Шэнь Цинцю всегда принадлежал и всегда будет принадлежать ему.
Ло Бинхэ уж постарается.
— Ученик благодарит наставника за похвалу.
Экстра 2
(после того, как Шэнь Цинцю и Юэ Цинъюань помирились. ООС, да и пофиг)
— Никогда не думал, что мы снова будем сидеть вот так, — заметил Юэ Цинъюань. — После всего произошедшего.
— Не порти настроение, — сказал Шэнь Цинцю.
— Прости... — виновато улыбнулся Юэ Цинъюань. Шэнь Цинцю пнул его, но не сильно.
После долгого молчания Шэнь Цинцю заговорил снова. Его голос был тихим, почти неразличимым.
— Тогда я считал тебя своим героем, — сказал он. — И сейчас считаю. Ты всегда защищал меня, даже когда я того не заслуживал. Спасибо тебе, Ци-гэ.
Юэ Цинъюань закаменел рядом с ним, застыл изваянием. Лицо Шэнь Цинцю пламенело, и он не хотел поворачиваться, чтобы посмотреть, в чем дело.
— Не нужно меня благодарить, — выдавил наконец Юэ Цинъюань. — Ци-гэ всегда будет защищать своего Сяо Цзю. Я обещаю.
Странно, но это имя больше не вызывало в нем прежней ярости. Шэнь Цинцю почувствовал, как уголки его губ приподнимаются...
— Всегда, — подчеркнул Юэ Цинъюань.
«Хозяин, „Юэ Цинъюань“ почернел на 10%!»
Шэнь Цинцю резко развернулся и с ужасом воззрился на Юэ Цинъюаня.
Что за?..