Archive of Our Own ^beta

«Динь! Привязка завершена! Добро пожаловать в систему „Индекс смерти“! Я — Система 250 и буду сопровождать вас в этом путешествии».

Шэнь Цинцю пережил много девиаций ци в своей жизни, но эта воистину имела удивительный и неслыханный побочный эффект.

«Это не побочный эффект! Это система „Спаси-себя-сам!“ Система 250 существует, чтобы помочь вам продлить свою жизнь!»

Надо было срочно сходить на пик Цяньцао. Кто знает, что случится, если запустить эту болезнь? Не говоря уже про неестественное дурное предчувствие, поселившееся в нем, нечто, утверждающее «90 процентов, 90 процентов».

«Это Индекс смерти, дорогой хозяин! Если он достигнет ста процентов, вы умрете! Цель Системы 250 — предотвратить это!»

К Му Цинфану — и немедленно.

«Хозяин, Система 250 приносит свои искренние извинения».

Шэнь Цинцю не успел даже понять, что голос имеет в виду, прежде чем его бросили в ад.

-o-

Он висел на цепях в темнице, в пещере, боль текла, текла, текла и текла, затапливая его, но он не собирался радовать этого звереныша и сдаваться

Он бы пнул звереныша, но у него не было ног, рук, языка — его вырвали медленно и мучительно, но что с того? Какое ему дело до пропавших конечностей, какое дело до своей боли, какое дело, когда

перед ним разбросаны обломки меча

— ...ты совершил так много зла в своей жизни. Ты вредил тем, кто обижал тебя, и тем, кто не делал тебе ничего плохого. Даже находясь на пороге смерти, ты умудрился уволочь с собой главу ордена».

какое ему дело

-o-

— Что ты такое.

Голос Шэнь Цинцю был яростным, режущим, и звучало в нем что-то, что не проявлялось с поступления в орден Цанцюншань.

— Что это было?!

Если бы он мог, он схватил бы эту «Систему 250» за горло.

«Это было будущее, которое наступит, если ваш индекс смерти достигнет 100%, хозяин. Это наиболее вероятное будущее! Если вы не хотите умереть, примите помощь Системы 250!»

Шэнь Цинцю плевать хотел на собственную смерть, но это видение потрясло его до основания.

перед ним разбросаны обломки меча

Меч Сюаньсу. Он мог сломаться, только если, если...

Неконтролируемая дрожь сотрясла все его тело. Он обмяк на полу в позе, неподобающей хозяину пика Цинцзин, но не мог найти в себе силы выпрямиться.

«Хозяин! Будущее не предрешено! Его можно изменить, судьбу переписать, если мы будем трудиться вместе!»

— Что в этом для тебя? — даже сломленный, Шэнь Цинцю не мог забыть о своих подозрениях. Чем придется заплатить за помощь? Какая польза этому голосу от его выживания? Он не верил в добро без подвоха.

«...я была для этого создана. Если я не справлюсь, и вы умрете, я погибну вместе с вами».

Шэнь Цинцю сразу же расслабился, пусть и ненамного. Если жизнь этой вещи была привязана к нему, можно было понять, почему она ему помогает.

Если Шэнь Цинцю во что-то и верил в этой жизни, то это в эгоизм окружающих.

«Значит, вы будете работать со мной?»

Да. Шэнь Цинцю сделает все, лишь бы не увидеть еще раз перед собой обломки Сюаньсу.

— До поры до времени, — сказал он вслух.

-o-

Его нервировало, что его «Индекс смерти» всегда держался на 90%. Как бы ни хотелось ему снизить это число, он даже не знал, с чего начать. Система 250 ерунду городила, советуя ему «Наладить отношения с другими горными мастерами... наверное?»

Если бы не это «наверное», Шэнь Цинцю мог бы ее и послушать.

А так он просто плыл по жизни, сохраняя привычное положение вещей, и приглядывал краем глаза за Индексом.

Спустя две недели после инцидента он задумался на ходу и случайно оказался у входа на пик Цюндин.

— Брат Цинцю?

Знакомый голос мигом вырвал его из раздумий, и он развернулся на выход.

— Брат Цинцю!

Его плечо сжала большая рука. Шэнь Цинцю невольно вжался в нее, наслаждаясь ее теплом и знанием, что ее владелец еще жив.

Оборачиваться он не стал.

— Брат Цинцю нечасто приходит на пик Цюндин.

Мягко сказано. Без крайней необходимости Шэнь Цинцю даже шага в сторону Цюндина не делал.

— Старший брат проявил бы небрежение, не пригласив его на чай.

Его потянули выше на пик, и он нехотя подчинился.

Когда его усадили и поставили перед ним чай, он позволил себе взглянуть на человека, сидящего напротив.

Юэ Цинъюань выглядел безупречно здоровым со своей вечной раздражающей ласковой улыбкой на лице.

Этот человек умрет из-за него, иначе достался бы Индекс смерти ему? Потому что своими решениями, своими ошибками он приведет к смерти не только себя, но и Юэ Цинъюаня.

«Даже находясь на пороге смерти, ты умудрился уволочь с собой главу ордена».

Его вина.

— Что старший брат может сделать для брата Цинцю? — спросил Юэ Цинъюань.

Шэнь Цинцю поджал губы, не в силах ответить на этот вопрос. Он и сам не знал, зачем пришел на Цюндин.

«Не для того, чтобы посмотреть на Юэ Цинъюаня?»

Заткнись.

«Система 250 не винит вас. Редкий случай, но судьба хозяина переплетена с этим „Юэ Цинъюанем“. Если хозяин умрет, Юэ Цинъюань вскоре последует за ним. Если умрет Юэ Цинъюань, умрет и хозяин! Но не волнуйтесь, Юэ Цинъюаню не угрожает опасность!»

Значит, причиной смерти Юэ Цинъюаня и впрямь послужит Шэнь Цинцю. Это было логично; он ужасный человек и потому навлечет смерть на единственного человека, который искренне его любит.

— Брат Цинцю?

— Скажи мне, старший брат Юэ Цинъюань, что бы ты сделал, если бы я погиб?

Улыбка слетела с лица Юэ Цинъюаня, будто ее и не было. Движением слишком быстрым, чтобы Шэнь Цинцю успел его отследить, Юэ Цинъюань сжал его руки в своих.

— С братом Цинцю что-то случилось?

— Ничего не случилось.

Шэнь Цинцю попробовал вытащить руки из хватки Юэ Цинъюаня, но не смог. Она становилась все крепче, пока Шэнь Цинцю не начало казаться, что у него хрустят кости.

— Брат Цинцю, ты можешь рассказать мне о чем угодно. Прошу тебя, — чуть ли не умоляюще сказал Юэ Цинъюань.

Шэнь Цинцю почувствовал, что начинает раздражаться.

— Я сказал, ничего не случилось! — рявкнул он. — Пусти меня сейчас же!

Будто обжегшись, Юэ Цинъюань немедленно выпустил его руки.

— Прости меня, брат Цинцю, — сказал он. — Я преступил черту.

— Ответь на вопрос, — сказал Шэнь Цинцю.

— Я... — Юэ Цинъюань закрыл глаза. — Конечно же, я бы постарался узнать причину смерти брата Цинцю и отомстить за него.

— Ясно. Не делай этого.

— Не могу.

«Хозяин не сможет изменить тот факт, что ваши судьбы переплетены».

Заткнись!

Шэнь Цинцю глубоко вздохнул, чтобы умерить свой гнев.

— Почему?

Шэнь Цинцю снова посмотрел на Юэ Цинъюаня. Это было ошибкой.

Юэ Цинъюань смотрел на него обиженными глазами, и какое право у него было смотреть так? Не он навлек гибель на других людей. Юэ Цинъюань не был Юэ Ци, он давным-давно отказался от Юэ Ци и от всего, что было связано с этим именем. От всего, кроме Шэнь Цинцю, единственного пятна, оставшегося на имени Юэ Цинъюаня, той вещи, которую используют, чтобы уничтожить его.

Безнадежный, пустоголовый болван. Когда-то давно он бросил Шэнь Цзю. Смысл цепляться за него сейчас?

— Прости меня.

— Отвечай на вопрос!

Руки Юэ Цинъюаня едва заметно дрожали.

— Я обещал вернуться за Сяо Цзю...

От этого имени у Шэнь Цинцю потемнело в глазах.

— Ты нарушил слово! — рявкнул он. Он вонзил ногти в ладонь, и боль помогла ему сохранить ясность мысли, но потом ярость поглотила его, как поглощала всегда, когда он разговаривал с Юэ Цинъюанем. — Ты нарушил обещание и все на этом! Конец! Никакого продолжения, никаких новых обещаний! Ты не вернешься, ты не должен возвращаться за «Сяо Цзю», потому что он мертв!

Грудь Шэнь Цинцю вздымалась. В какой-то момент он оказался на ногах, в то время как Юэ Цинъюань остался сидеть.

Юэ Цинъюань склонил голову.

— Прости меня, — повторил он.

— Прости, прости, прости, — сказал Шэнь Цинцю презрительно. — Ты только и делаешь, что извиняешься. Готов поспорить, если я сейчас перережу тебе горло, оттуда потечет не кровь, а извинения.

— Прости меня.

Шэнь Цинцю прикончит этого человека.

— Если тебе действительно жаль, то просто оставь меня умирать.

— Прости, этого я не смогу, — Юэ Цинъюань посмотрел на Шэнь Цинцю, и его взгляд был полон такого отчаяния, что по телу Шэнь Цинцю побежали мурашки. — Сяо Цзю...

Шэнь Цинцю схватил свою чашку с чаем и швырнул ее ему в лицо.

-o-

«Могло быть и лучше, хозяин».

Шэнь Цинцю собирался убить Систему 250, затем Юэ Цинъюаня, затем самого себя.

«Зато со шкалой произошли изменения».

Какие изменения?

«Было 90%, теперь стал 91%?..»

— ...

Шэнь Цинцю не знал, что именно он сделал, но Система начала выть от ужаса, а потом от боли.

-o-

В следующий раз Шэнь Цинцю встретил Юэ Цинъюаня во время испытаний учеников ордена Цанцюн.

С равнодушным лицом Шэнь Цинцю смотрел на полных надежды будущих учеников, копающих бесчисленные ямы, но его сердце беспорядочно колотилось.

Какого демона Индекс смерти так носит в разные стороны?!

Он поднимался до 98% и опускался до 91%, и снова и снова. Если бы Шэнь Цинцю был смертным, его бы уже удар хватил от волнения. Он и так чувствовал, что стоит на пороге девиации ци от всего этого!

Система, что происходит?

«Система 250 просит прощения, хозяин! Система 250 не знает, почему Индекс смерти так скачет!»

Бесполезная система. Только Шэнь Цинцю собрался вновь заставить Систему завопить, как Юэ Цинъюань заговорил.

— В этом году пришло даже больше народу, чем раньше.

Шэнь Цинцю не стал утруждать себя ответом. Если Юэ Цинъюань хочет с ним поговорить, ему придется выбрать тему получше. Например, нормально ответить на его вопросы.

Кто-то подошел и поздоровался с Юэ Цинъюанем, но не с Шэнь Цинцю. Это был тот пустоголовый варвар, Лю Цингэ. При обычных обстоятельствах Шэнь Цинцю рассердился бы, но сейчас он был занят попытками разобраться со скачками Индекса смерти, его голова была полна воплями своими и Системы, и оттого у него не было времени на что-то еще.

Краем уха он услышал, что Лю Цингэ говорит что-то ему и посмотрел на него. Варвар уставился на него в ответ.

«СИСТЕМА 250 ПРАВДА НЕ ЗНАЕТ! УМОЛЯЮ, СЖАЛЬТЕСЬ!

ЕСЛИ ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ, ТОГДА ЗАЧЕМ МНЕ ТЕБЯ ЖАЛЕТЬ?!

«AAAAAAAAAAAAAA!!!!!»

ААААААРГХ!!!

— Я задумался, брат Лю. Прошу меня простить.

Лицо Лю Цингэ странно исказилось, но он не стал повторять свои слова; вместо этого он просто отвернулся и пошел прочь. Шэнь Цинцю повернулся к Юэ Цинъюаню, желая спросить, что же все-таки Лю Цингэ сказал, но замер, увидев на лице Юэ Цинъюаня откровенную гордость. Шэнь Цинцю стало очень неуютно.

— В чем дело? — раздраженно спросил он, открывая веер, чтобы скрыть лицо. — Что ты на меня так смотришь?

Улыбка Юэ Цинъюаня смягчилась.

— Ничего, — сказал он. — Просто старший брат гордится, что Шэнь Цинцю не оскорбился на прямые слова Лю Цингэ.

Значит, этот варвар его действительно оскорбил. Ему повезло, что Шэнь Цинцю был занят другим.

Пояс Шэнь Цинцю обвили руки, и зазвенел голосок Нин Инъин:

— Наставник, наставник, будет ли у Инъин братик или сестричка?

Шэнь Цинцю поднял веер еще выше.

— Я не собираюсь брать ученика в этом году.

У него и так Индекс смерти сильно скачет.

«Хозяин! Индекс поднялась до 99%!»

— Но если Инъин желает, — добавил он, — не вижу причин, почему нет.

Шэнь Цинцю чуть не выдохнул вслух, когда Индекс опустился до умеренных 93%.

Шэнь Цинцю случайным образом выбрал одного из ждущих учеников.

— Вот он тогда.

Юэ Цинъюань вздрогнул. Он колебался, и Шэнь Цинцю слишком устал от криков на Систему, чтобы спорить еще и с ним.

— Если не этот, тогда... — когда Шэнь Цинцю собирался сменить цель, Индекс прыгнул обратно на 99%. — Нет, все-таки этот. — 93%.

— Ты выбрал его из-за брата Лю? — спросил Юэ Цинъюань.

Шэнь Цинцю пришел в недоумение.

— При чем тут он?

Юэ Цинъюань вздохнул. Шэнь Цинцю почувствовал себя несправедливо оскорбленным.

— Хорошо, — сказал Юэ Цинъюань. — Если ты этого хочешь.

-o-

Шэнь Цинцю принимал нового ученика в бамбуковом домике. Он поднял чашку с чаем.

94%.

Он опустил чашку.

95%.

Он снова поднял ее.

96%.

Подавляя подступающую головную боль, он посмотрел на ученика, Ло Бинхэ, и задал обязательный вопрос: «Почему ты пришел в орден Цанцюншань?»

— Ученик с детства восхищался величием мастеров с горы бессмертных, — без запинки сказал Ло Бинхэ. Вероятно, это была отрепетированная ложь. Вместо того, чтобы задать следующие вопросы, Шэнь Цинцю, прищурившись, внимательно посмотрел на Ло Бинхэ, гадая, не из-за него ли так скачет Индекс смерти.

Он видел, что Ло Бинхэ напряжен, будто ожидает чего-то. Пусть он не поднимал взгляда, Шэнь Цинцю чувствовал исходящую от него настороженность. Хорошо. Ребенку хватало здравого смысла думать самостоятельно, а не доверять слепо людям, просто потому что они выглядели достойными доверия. Не походил он и на обычных богатых учеников, желающих поступить на пик Цинцзин.

В сердце Шэнь Цинцю родилась легкая симпатия. Разумеется, с легкостью, рожденной годами практики, он ее задушил.

Шэнь Цинцю кивнул Мин Фаню.

— Покажи ученику Ло Бинхэ его постель. — Он повернулся обратно к Ло Бинхэ и добавил: — Сегодня отдыхай. Завтра утром я дам тебе подходящую книгу для совершенствования.

Ло Бинхэ отдых, может, и не был нужен, а вот Шэнь Цинцю — еще как.

Ло Бинхэ поклонился и отсалютовал.

— Ученик благодарит наставника.

— Можешь идти.

97%.

Да что он сделал не так?!

А затем чудесным образом индекс начал опускаться, пока не застыл на 93%. Шэнь Цинцю затаил дыхание, но индекс больше не поднимался. Волна облегчения накрыла его, и он почти обмяк на сидении.

Поистине утомительный выдался день.

-o-

На короткое время его Индекс смерти снова поднялся до 99%. Шэнь Цинцю обошел пик в поисках проблемы, наткнулся по пути на Мин Фаня, издевающегося над новым учеником, быстренько положил этому конец, но причину так и не обнаружил.

Позднее Индекс смерти опустился до 92%. Шэнь Цинцю так и не узнал, почему.

-o-

Недавно Шэнь Цинцю говорил с одним учеником, указал на его ошибки при игре на цине и помог их исправить. Чистая случайность. В его защиту, играл ученик поистине ужасающе, и никто больше не собирался помогать, в результате Шэнь Цинцю подвергался пыткам чудовищными звуками всякий раз, когда проходил мимо площадки для музыкальных упражнений. Он пожаловался Системе 250, и она сказала: «Если вам не нравится, сделайте что-нибудь», на что Шэнь Цинцю ответил: «И сделаю!».

Индекс смерти опустился на 1%.

С каким-то болезненным любопытством Шэнь Цинцю решил повторить с другим учеником.

Индекс смерти опустился еще на 1%.

Мысль, что он должен помогать избалованным детям на их пути к совершенствованию, причиняла ему боль, но боль была ничем по сравнению с последствиями Индекса смерти на 100%, поэтому Шэнь Цинцю решил стиснуть зубы и продолжать.

-o-

Шэнь Цинцю натолкнулся на драку между учениками с пиков Цинцзин и Байчжань. Он сразу же уселся неподалеку, чтобы понаблюдать и отследить сильные и слабые стороны своих учеников для следующего урока

— ...наш наставник хотя бы находит время, чтобы поучить нас! — с гордостью сказал ученик с Цинцзина. — А ваш что делает? Забывает про вас каждый день? Смешно!

— Ты!.. — ученики с Байчжаня были в ярости, но не находили, что сказать в ответ. Шэнь Цинцю был доволен. У него появилось еще одно основание втайне заноситься перед Лю Цингэ — факт, что он вообще учит своих учеников.

Этого, разумеется, было недостаточно. Если Шэнь Цинцю хотел вколотить Лю Цингэ в землю, так сказать, ему надо было сделаться лучшим наставником своим ученикам, чем когда-либо сможет стать Лю Цингэ.

-o-
Завидовал ли Шэнь Цинцю таланту и потенциалу своих учеников? Да, завидовал. Но как ни странно, когда он учил своих учеников и видел, как все чаще они обращаются к нему за помощью, за советом, за одобрением, он чувствовал неестественное тепло в груди.

Возможно, это было удовлетворение, возможно, девиация ци. Время покажет.

Тем временем его Индекс смерти стабилизировался на прекрасных 88%.

-o-

«Система 250 полагает, что критика и наставления хороши, но кроме этого хозяину надо регулярно хвалить учеников!»

Шэнь Цинцю был в хорошем настроении, поэтому он решил сделать Системе 250 приятное. К сожалению, он понятия не имел, как надо хвалить.

«Просто скажите „Молодец“ или „Ты хорошо постарался“, этого достаточно! Или скажите, какие сильные стороны вы заметили!»

В отдалении слышался лязг металла о металл. Наверное, снова пришли с визитом ученики с пика Байчжань. Шэнь Цинцю не спеша подошел, чтобы полюбоваться представлением и стал свидетелем сцены, как один (один!) ученик с пика Цинцзин в одиночку (один!) колотит учеников с Байчжаня.

Его разгневало проявление такого таланта в ребенке, да, но куда сильнее гнева было удовлетворение от того, что один (один!) ученик с Цинцзина забил многочисленных учеников с Байчжаня.

Шэнь Цинцю вышел из бамбуковой рощи, и ученик сразу же напрягся, бросив на него опасливый взгляд. Затем он поклонился Шэнь Цинцю.

— Ученик приветствует наставника!

— Мгм. — Мальчик был его новым учеником, это Шэнь Цинцю помнил, но как же его звали? — Поднимись.

Ученик выпрямился, но расслабляться не стал. Разумный подход. Шэнь Цинцю решил последовать совету Системы 250.

— Молодец. Ты хорошо постарался.

Индекс смерти немедленно воспарил до 99%, чуть не вышибив дух Шэнь Цинцю из тела, прежде чем упасть до 80%.

Ученик ответил ему чуть подрагивающим голосом:

— Ученик благодарит наставника за похвалу.

Шэнь Цинцю... решил, что пора уйти в уединение для совершенствования духа. Если он будет держаться сам по себе, Индекс смерти не должен так дергаться.

А если начнет, Шэнь Цинцю убьет кого-нибудь голыми руками.

-o-

Пещеры Линси были мирными и пустыми, и там не было никого, кто мог бы докучать ему. Он терпел своих учеников и учил их, но это не значило, что ему доставляло наслаждение их ежедневное общество.

Так что, медитируя, он неспешно наслаждался тишиной и покоем пещер Линси. Возможно, из-за этого неестественно расслабленного состояния духовное продвижение, проходило как будто легче, не в привычном ему хаосе и напряжении. Даже вечное ощущение неполноценности от того, что он был единственным горным мастером без Золотого ядра, не грызло его сильно, потому что усилия быть Лучшим-Наставником-Чем-Этот-Варвар-С-Байчжаня-Мог-Надеяться-Однажды-Стать и непрестанное волнение из-за нависающей угрозы от Индекса смерти утомляли его и не оставляли душевных сил беспокоиться о чем-то другом.

В пещерах послышался странный звук, мгновенно вытащивший Шэнь Цинцю из медитативного состояния. Звук походил на сопение.

В пещерах Линси находился кто-то еще.

Проклятие! Проклятие на этого человека. И на его мать, и на его отца, и на его бабушку и на его сморчка-дедушку! Шэнь Цинцю просто хотел побыть один! Что, так сложно хоть это ему дать?

Шэнь Цинцю решил закрыть глаза и не обращать внимания.

«Хозяин, Индекс смерти растет!»

Шэнь Цинцю этого человека расчленит.

-o-

Шэнь Цинцю не знал, зачем он занимается этим неблагодарным делом.

«Ради Индекса смерти! Когда хозяин так делает, Индекс смерти снижается!»

Вопрос был риторическим, а Система 250 была дурой.

«Хозяин злой!»

Шэнь Цинцю собирался прикончить Систему 250.

Лю Цингэ открыл глаза и увидел Шэнь Цинцю. Его голова лежала на коленях Шэнь Цинцю, а руки Шэнь Цинцю — на его висках.

Он сразу же заплевал лицо Шэнь Цинцю кровью. Шэнь Цинцю спихнул его голову со своих колен, и она с приглушенным звуком стукнулась о холодный твердый пол.

— Неблагодарный варвар, — зашипел Шэнь Цинцю, стирая рукавом кровь с лица. Какая гадость.

— Что это ты делаешь?! — Лю Цингэ забился в дальний угол узкого прохода и свернулся как дева, защищающая свою честь. Выглядело изумительно.

— А ты как думаешь? — парировал Шэнь Цинцю. — Своим шумом ты мешал моей медитации, поэтому я тебе помог, варвар.

Лицо Лю Цингэ скривилось, без сомнения из-за того, что он теперь был у Шэнь Цинцю в долгу.

— Почему в этой позе? — спросил он.

— Так мне было проще всего, — ответил Шэнь Цинцю. Он нашел Лю Цингэ в разгаре ужасной и жестокой девиации ци и на месте вломил ему по голове. Потом он влил ци в его тело через виски, где находились самые удобные акупунктурные точки, если не считать тех, ради которых Лю Цингэ пришлось бы раздевать, и помог ему успокоить меридианы. И пока голова Лю Цингэ лежала на коленях Шэнь Цинцю, Шэнь Цинцю легко дотягивался, куда надо.

Судя по выражению лица Лю Цингэ, он ни слову не поверил. Что же, значения это не имело, поскольку от своей девиации он уже более-менее оправился.

Шэнь Цинцю встал и отряхнул пыль и мусор со своих одеяний.

— Я пошел постигать тайны духа дальше. Постарайся больше не умирать, будь любезен.

Не дожидаясь ответа, Шэнь Цинцю развернулся и ушел.

Приятно было оставить за собой последнее слово.

-o-

Вторжение демонов. Прекрасно. Чудесно. Замечательно.

Назначенного ему противника Шэнь Цинцю попросту за три секунды прирезал. Это был какой-то демон с одной рукой. Шэнь Цинцю не знал его имени и не хотел знать. Все, что ему хотелось, — это вернуться в свой бамбуковый домик и отоспаться уже.

Маленькая гадкая демоница поняла, что она слишком боится Шэнь Цинцю, и заставила его отступить и уступить сцену следующему участнику.

Решила пойти младшая сестра варвара. Конечно же, проиграла, потому что не обрела еще свой меч, но сражалась она хорошо.

Когда маленькая гадкая демоница объявила следующий раунд, вперед выступил последний ученик пика Цинцзин.

— Бинхэ, — ахнула Нин Инъин. — Нет!

— Ло Бинхэ! — зашипел Мин Фань. — Знай свое место!

— Ни в коем случае, — твердо сказал Шэнь Цинцю. — Сражаться буду я.

— Но вы уже сражались! — воскликнула демоница, прикидываясь потрясенной. — Это же жульничество.

Шэнь Цинцю открыл рот, собираясь сказать демонице, что единственное жульничество, которое он совершит, будет заключаться в том, что он сорвет ей голову с плеч, но тут Ло Бинхэ сам вышел на площадку.

Шэнь Цинцю скрипнул зубами. Ладно! Если этому ученику так хочется смерти, пусть поступает, как знает! На пике Цинцзин не было места наглым детям со слишком высоким мнением о себе.

— Если на тебе хоть царапина окажется, — сказал Шэнь Цинцю, — на Цинцзин можешь не возвращаться, потому что я лично скину тебя с горы!

— Не беспокойтесь, наставник, — сказал Ло Бинхэ, на его губах играла странная улыбка. — Ученик вас не подведет.

— Ха. Уж постарайся.

-o-

Это была односторонняя резня. От третьего демона не осталось ничего, разве что доспех и кровавое пятно на земле.

Шэнь Цинцю не отрывал взгляд от Ло Бинхэ, пока его ученик изящно очищал меч от крови. Ло Бинхэ поднял голову и посмотрел прямо на него.

— Ученик надеется, что его действия порадовали наставника, — сказал он, все еще улыбаясь.

— Да, — сказал Шэнь Цинцю, игнорируя холод, затапливающий его изнутри. — Наставник гордится учеником.

Индекс смерти упал до 75%, но, странное дело, Шэнь Цинцю ничуть не чувствовал себя в большей безопасности.

 

Экстра:

Когда Ло Бинхэ проснулся и понял, что опять стал подростком, ему захотелось проклясть все живое. Неужели он страдал недостаточно? Неужели он не расплатился кровью? Зачем ему снова возвращаться в самые мучительные времена?

Неважно. Ло Бинхэ затаится и выждет. Он завоевал мир однажды, он сможет сделать это снова.

***

— Ученик с детства восхищался величием мастеров с горы бессмертных.

В этот раз Ло Бинхэ не стал говорить про «порадовать дух матери». Если бы его мать узнала про нежную заботу Шэнь Цинцю, она бы в ужас пришла.

Ло Бинхэ ждал, что Шэнь Цинцю обольет его чаем, но этого так и не произошло. Ло Бинхэ рискнул бросить на него взгляд и увидел, как Шэнь Цинцю смотрит на него с намеком на... одобрение?

Какого?..

***

Эта его жизнь бесконечно отличалась от прежней, и единственное, что он изменил — не стал говорить о матери.

Ло Бинхэ не знал, смеяться ему или плакать.

Он продолжал наблюдать за Шэнь Цинцю в ожидании, когда тот проявит свою истинную суть, но Шэнь Цинцю не выходил из образа идеального хозяина пика Цинцзин. Он даже начал уделять время обучению учеников!

Этот Шэнь Цинцю был так похож на себя из той жизни, и так сильно отличался от него.

Почему?

***

— Молодец, ты хорошо постарался.

Ло Бинхэ считал, что маленький ученик, мечтающий получить одобрение наставника, давно умер. Очевидно, он ошибался.

Жаркая волна затопила его душу, чуть не доведя его до смертоубийства от ярости. Как смеет Шэнь Цинцю гордиться им, после всего, что он с ним сделал? После всех оскорблений, издевательств, дурного обращения?

Но... Шэнь Цинцю в это жизни ничего этого не делал. Он слегка напоминал Ло Бинхэ странный зеркальный мир, который он однажды видел. В том мире он был плаксой, а наставник был... другим.

Этот Шэнь Цинцю был не таким, как тот, но не был и таким, как Шэнь Цинцю из его прошлой жизни.

Но в одном Ло Бинхэ был уверен.

Все, что Шэнь Цинцю задолжал ему в прошлой жизни, Ло Бинхэ получит с него в этой.

Шэнь Цинцю всегда принадлежал и всегда будет принадлежать ему.

Ло Бинхэ уж постарается.

— Ученик благодарит наставника за похвалу.

 

Экстра 2
(после того, как Шэнь Цинцю и Юэ Цинъюань помирились. ООС, да и пофиг)

— Никогда не думал, что мы снова будем сидеть вот так, — заметил Юэ Цинъюань. — После всего произошедшего.

— Не порти настроение, — сказал Шэнь Цинцю.

— Прости... — виновато улыбнулся Юэ Цинъюань. Шэнь Цинцю пнул его, но не сильно.

После долгого молчания Шэнь Цинцю заговорил снова. Его голос был тихим, почти неразличимым.

— Тогда я считал тебя своим героем, — сказал он. — И сейчас считаю. Ты всегда защищал меня, даже когда я того не заслуживал. Спасибо тебе, Ци-гэ.

Юэ Цинъюань закаменел рядом с ним, застыл изваянием. Лицо Шэнь Цинцю пламенело, и он не хотел поворачиваться, чтобы посмотреть, в чем дело.

— Не нужно меня благодарить, — выдавил наконец Юэ Цинъюань. — Ци-гэ всегда будет защищать своего Сяо Цзю. Я обещаю.

Странно, но это имя больше не вызывало в нем прежней ярости. Шэнь Цинцю почувствовал, как уголки его губ приподнимаются...

— Всегда, — подчеркнул Юэ Цинъюань.

«Хозяин, „Юэ Цинъюань“ почернел на 10%!»

Шэнь Цинцю резко развернулся и с ужасом воззрился на Юэ Цинъюаня.

Что за?..

После вторжения демонов будто плотину прорвало — его новый ученик стал наглеть, то предлагая Шэнь Цинцю попробовать приготовленную им еду, то интересуясь, не нужно ли что-нибудь сделать. Это случалось не каждый день, но достаточно часто, чтобы Шэнь Цинцю начал дергаться.

С любого другого Шэнь Цинцю уже шкуру бы снял за дерзость. Но в первый и единственный раз, когда он напрямую отказался от еды Ло Бинхэ, Индекс смерти моментально скакнул вверх на 10%. После этого он отклонял предложения, переводя тему или ссылаясь на «другие дела».

Но любые отговорки рано или поздно кончаются.

«Хозяин, почему вы не едите еду Ло Бинхэ?»

Шэнь Цинцю не стал утруждать себя ответом глупой Системе 250.

«О, я поняла! Он мог отравить ее или подсыпать что-то!»

Кстати, о.

— Наставник, — пропел омерзительно-ласковый голос, на целую октаву выше, чем надо бы. Шэнь Цинцю передернуло от фальши.

— В чем дело? — Шэнь Цинцю незамедлительно развернул перед собой веер и воспользовался своей знаменитой стратегией «Спрячься за веером».

— Будет ли у наставника время сегодня? Недостойный ученик придумал новый рецепт и хотел бы, чтобы наставник попробовал первым.

А-а-а... вот оно. Шэнь Цинцю отвел взгляд.

— К сожалению, этот мастер уже договорился о встрече с главой ордена, и сегодня он не сможет побыть с учеником.

Улыбка на лице мелкого чудовища была все так же нежна, но Шэнь Цинцю чуял, как Индекс смерти поднялся на 2%.

— В последнее время наставник проводит много времени с главой ордена, — сказал Ло Бинхэ.

Это было правдой в том смысле, что Шэнь Цинцю часто пользовался именем Юэ Цинъюаня, чтобы отказаться от еды Ло Бинхэ. Навещал он его или нет на самом деле — вопрос совсем другой.

На самом деле он ходил в веселые дома в квартале красных фонарей, снимал комнату и тихо отходил от волнений. Ему частенько вспоминались времена, когда он сам был еще учеником.

— Или наставник спускался с горы по другим... делам? — продолжал Ло Бинхэ с опасным блеском в глазах.

Небо, Шэнь Цинцю ненавидел это чудовище в человеческом обличье.

— Я встречался с главой ордена, — твердо сказал Шэнь Цинцю, крепче сжимая веер. — Мы обсуждали задание, которое я собираюсь дать моим ученикам. И если тебе так интересно, Ло Бинхэ, ты один из тех, кого я выбрал.

Это было правдой. Приближалось Собрание Бессмертных, и Шэнь Цинцю собирался оценить силу своих учеников и проверить, достаточно ли они хороши. Не мог же он позволить им калечиться, если они не были готовы. Они испортили бы репутацию пика Цинцзин, и это было самое-самое первое, о чем подумал Шэнь Цинцю.

— Задание вне горы, — пробормотал Ло Бинхэ, слегка наклонив голову в задумчивости. Будь Шэнь Цинцю молодой девицей, он счел бы жест очаровательным. Увы, он был стариком.

— Я бы предпочел, чтобы ты не рассказывал другим ученикам, — сказал Шэнь Цинцю.

Если ученики узнают, что им позволят спуститься с горы, они начнут читать вперед. Шэнь Цинцю этого не хотел. Шэнь Цинцю хотел свалить задание на голову ученикам и посмотреть, как они справятся без подготовки.

Ло Бинхэ склонил голову и отсалютовал.

— Ученик понимает, — сказал он. — Ученик благодарит наставника за предоставленную возможность.

Шэнь Цинцю не хотелось больше ничего ему говорить, поэтому он просто кивнул и отбыл.

Индекс поднялся на 2%, потом опустился на те же 2%. Шэнь Цинцю прикинул шансы убить своего ученика, потом стал думать, как бы имитировать собственную смерть.

-o-

Пик Цюндин ничуть не изменился. Только он ступил на него, как ученики обступили его полукругом, создав своеобразный забор из тел, чтобы не дать ему уйти, прежде чем Юэ Цинъюань сумеет поговорить с ним. Было очевидно, что они все искренне любят и почитают своего наставника. Шэнь Цинцю не мог винить их за это.

— Брат Цинцю, что-то случилось? — спросил Юэ Цинъюань.

— Я желаю взять своих учеников в деревню Линли на ночную охоту, — сказал Шэнь Цинцю. — Если возможно, через три дня.

— Деревня Линли... — нерешительно сказал Юэ Цинъюань. — Там слегка...

Шэнь Цинцю слышал как слухи об этом месте, так и про просьбу, отправленную в орден Цанцюншань. Каждые два-три дня пропадала молодая девушка, и позднее ее тело обнаруживали в темном неприметном месте. Частота убийств значила, что опасность немала, однако...

— Мои ученики справятся, — сказал Шэнь Цинцю. — А если нет, разве не будет с ними меня?

Взгляд Юэ Цинъюаня смягчился. Омерзительно.

— Ты вырос в хорошего учителя, — сказал он

Шэнь Цинцю испытывал смешанные чувства. С одной стороны, разумеется, он стал хорошим учителем, он много трудился, чтобы превзойти Лю Цингэ, и был бы зол, если бы результаты не сказались. С другой, Юэ Цинъюань смотрел на него таким взглядом, будто говорил «Я знаю, что в глубине души ты хороший человек», и это Шэнь Цинцю совсем не нравилось.

Поэтому вместо ответа он задействовал верную и испытанную стратегию с веером. Сработало, Юэ Цинъюань просто заулыбался и отвернулся, не продолжая больше тему.

— Три дня тогда, — сказал Юэ Цинъюань. — Это даст твоим ученикам достаточно времени, чтобы подготовиться.

Шэнь Цинцю склонил голову. — Моя благодарность главе ордена.

Юэ Цинъюань посмотрел на него тем же мягким взглядом. Шэнь Цинцю передернуло, не так, как с Ло Бинхэ, но и не лучше.

— Что ты, — ласково сказал Юэ Цинъюань. — Не за что благодарить.

-o-

Когда они прибыли в деревню Линли, их тепло приветствовали и выделили место для сна. Шэнь Цинцю посмотрел на количество комнат, посчитал в голове и на месте решил, что пока они в деревне, спать он не будет. Комнат не хватало, а Шэнь Цинцю предпочел бы умереть, чем ночевать с другим человеком.

После распределения по комнатам подал голос этот мелкий звереныш, Ло Бинхэ.

— Но, наставник, — сказал он, распахнув глаза. — Как же с комнатой для вас?

Все ученики сразу же развернулись к нему и посмотрели такими же огромными глазами. Он будто на стайку щенят смотрел. Но увы, c Шэнь Цинцю не сработало; когда он был беспризорником, ему часто приходилось драться с собаками за еду, и щенята не вызывали умиления в его сердце.

— Мастер будет медитировать, — сказал Шэнь Цинцю. — Нет нужды беспокоиться о нем.

— Но, наставник...

Шэнь Цинцю угрожающе распахнул веер.

— Если кто-то желает оспорить решение этого мастера, может ночевать на открытой дороге.

Все мудро промолчали. Даже Ло Бинхэ.

«Хозяин, Индекс смерти упал еще на 1%!»

Хорошо.

-o-

В большинстве случаев, будь то демоны или злые духи, когда на их территорию заходили чужаки, они некоторое время прятались и наблюдали, прежде чем начать действовать.

Шэнь Цинцю посмотрел на разодранные одеяла. Его лицо было полностью лишено эмоций. Три огромные прорехи, будто бы нанесенные огромными когтями, едва не превратили одеяло в ленточки. Ученица, которая должна была ночевать в этой комнате, казалась бледноватой, и ради безопасности Шэнь Цинцю наказал ученикам спать парами.

Такая активность была необычна для первых трех часов расследования, но подобное случалось. Обычно в таких случаях оказывались виноваты сильные духи, демоны или...

Шэнь Цинцю пересчитал каждого человека, у которого был доступ к комнате. В доме жили четверо слуг, вместе со старостой, его женой и двумя сыновьями. Одному из сыновей было около восемнадцати, второму — всего шесть.

Как человек, умеющий подделывать нападения чудовищ, Шэнь Цинцю очень четко представлял себе разницу между отметинами от настоящих когтей и отметинами от ножа.

-o-

«Хозяин, Индекс смерти поднялся на 2%».

Шэнь Цинцю захотелось зарычать вслух. Сейчас-то в чем проблема?

«Хозяин, Система 250 знает ответ на этот вопрос! — Система 250 повизгивала как восторженный щенок. Омерзительно. — На Индекс смерти влияют два типа факторов. Первый — это непрямой летальный фактор, когда на развитие ситуации оказывают влияние ваши действия и отношения с людьми. Второй — прямой летальный фактор, который прямо пропорционален вашей близости к опасным предметам и людям. Система 250 полагает, что сейчас на Индекс смерти влияет прямой летальный фактор!»

Это значило, что либо тварь, убивающая девушек, обратила внимание на учеников с горы Цанцюн, либо Шэнь Цинцю приближался к ней самой.

«Совершенно верно! Хозяин такой умный! Система 250 понадобилось много времени, чтобы прийти к этому выводу!»

Неудивительно.

«Системе 250 кажется, что хозяин ее оскорбляет, но она не знает, как именно...»

Игнорируя болтовню Системы, Шэнь Цинцю отодвинул дверь.

«Хозяин! Индекс смерти поднялся на 20%!»

И немедленно захлопнул ее.

— ..., - сказал Шэнь Цинцю.

Индекс смерти стоял на 99%, не опустившись ни на процент, даже после того, как дверь закрылась. С высокой вероятностью, убийца девушек прятался за этой дверью.

По привычке Шэнь Цинцю осмотрелся, нет ли кого поблизости, и чуть не остолбенел, увидев фигуру, притаившуюся в конце коридора. Приглядевшись поближе, Шэнь Цинцю обнаружил, что это Ло Бинхэ.

Шэнь Цинцю вспомнил, что он только что делал, и его немедленно стало грызть глубоко укоренившееся мучительное смущение.

— И долго ты тут стоишь? — не удержался от раздраженного вопроса он.

— Докладываю наставнику, ученик только что пришел, — Ло Бинхэ не поднимал головы, но Шэнь Цинцю точно знал, что мелкое чудовище над ним смеется. Но если Ло Бинхэ не собирался ничего говорить, молчать будет и Шэнь Цинцю. Кроме того, все равно ему никто не поверит.

Ло Бинхэ подошел, остановился рядом с Шэнь Цинцю и внимательно осмотрел двери.

— Наставник, внутри что-то есть? — спросил он. Шэнь Цинцю распахнул веер.

— Наставник еще не заглядывал внутрь, — сказал он. — Как раз собирался это сделать.

— Понятно. — Несмотря на то, что эти слова были сказаны мягким, ничего не выражающим тоном, Шэнь Цинцю чуял, что мелкий звереныш веселится. Это знание привело его в крайнее озлобление, и он без предупреждения распахнул двери.

Комната была темной, но совершенно обычной. Но Шэнь Цинцю не расслаблялся.

«Хозяин... — Система 250 откровенно нервничала. — Тут же опасно? Почему вы входите?!»

Шэнь Цинцю хотелось фыркнуть, но он сохранил спокойное и мирное выражение лица. Ну и что, что опасно? Он мог справиться с опасностью. Кроме того, лучший способ понизить Индекс — это уничтожить источник угрозы, разве нет?

Не успел он перейти к обыску комнаты, как кто-то откашлялся. Шэнь Цинцю обернулся — изящно, мог он добавить, — и увидел в дверях старшего сына старосты.

— Почтенные заклинатели, прошу меня простить, но это моя комната, и я был бы очень благодарен, если бы вы в нее не входили, — сказал он. Шэнь Цинцю подумал и решил, что не стоит вызывать подозрения без необходимости, и вежливо покинул комнату.

— Прошу простить, — сказал Шэнь Цинцю. — Эта комната вызвала мои подозрения, потому что в ней скопилось большое количество энергии инь. Рекомендовал бы время от времени позволять солнечному свету попадать сюда, чтобы она не скапливалась в чрезмерных количествах. — Чего Шэнь Цинцю не сказал, это что энергии инь тут уже было через край, так что она изливалась из комнаты.

— Благодарю почтенных заклинателей за совет, — сказал сын.

Шэнь Цинцю отметил, что он не обещал последовать ему.

-o-

Когда день близился к концу, ученики доложили Шэнь Цинцю то, что сумели разузнать. Их сведения не слишком отличались от того, что он уже знал.

Убийства начались четыре месяца назад, но тогда они случались с частотой одна смерть в неделю-две. Время шло, и убийства совершались все чаще, пока не дошло до смерти в день-другой. Убивали и местных девушек, и приезжих. Все они были в возрасте от пятнадцати до двадцати.

— Как сложились ваши отношения с семьей и слугами старосты Линли? — спросил Шэнь Цинцю.

Ученики пришли в недоумение, услышав этот вопрос, но тут вперед выступил Мин Фань.

— Наставник, похоже, что сын старосты преследует сестру Нин, — сказал он. Шэнь Цинцю едва заметно поморщился.

— Ясно, — сказал он. — В случае чего, даю вам полное разрешение отбиваться. Цельтесь в глаза, нос и горло; нет ничего более эффективного, чтобы оглушить человека и заставить его отступить.

— Наставник?..

Затем Шэнь Цинцю пересказал ученицам список быстрых подручных способов защитить себя от более крупных и сильных противников. Когда он начал рассказывать, как нанести удар между ног, он заметил, что лица его учеников-юношей бледнеют, и презрительно фыркнул про себя.

Неженки. Однажды они научатся.

-o-

На выходе из зала Шэнь Цинцю дожидался Ло Бинхэ.

— Хорошо ли наставник отужинал? — спросил он. Даже без Индекса смерти в голове Шэнь Цинцю завыла предупреждающая сирена.

— Да, — ответил Шэнь Цинцю с полным равнодушием. Что с того, если Ло Бинхэ хотел убить его? Ему не хватило бы сил даже прикоснуться к нему. — Плодотворно поужинал, многое узнал.

— О, — Шэнь Цинцю успел заметить блеск в глазах Ло Бинхэ, прежде чем тот опустил голову. — И что узнал наставник?

— Ничего существенного, — мягко сказал Шэнь Цинцю. — Но я желаю проверить, чего добились твои соученики, будь любезен позвать братьев и сестер.

— Конечно, наставник, — сказал Ло Бинхэ. — И еще одно, когда мы вели расследование, я заметил, как наставник смотрит на сладости, которые продавались на улице. Возможно, когда мы вернемся на Цинцзин, я мог бы приготовить их для наставника?

Да когда он отстанет уже?!

-o-

Шэнь Цинцю узнал, что четыре месяца назад, в то же время, как начались убийства, у сына старосты погибла возлюбленная. После этого сын старосты начал вести себя странно, избегал солнечного света, уклонялся от общения с людьми и со временем переехал в темную комнату в глубине дома.

Семья списала все на горе. Шэнь Цинцю сомневался.

Пока что он приставил к Нин Инъин Ло Бинхэ. Даже если сын старосты окажется безобидным, будет неплохо, если самый сильный его ученик — да, он признавал, что Ло Бинхэ сильнейший из его учеников — будет защищать самую невезучую из учениц.

На его поясе висел наготове Сюя. Он уже получил информацию, необходимую для призыва духа возлюбленной: ее имя, дату рождения, дату смерти и восемь знаков.

Шэнь Цинцю попросил оставить его одного в комнате со столом для призывания. Он расчистил место и поставил на стол золотую чашу, а симметрично по обеим сторонам от нее — свечи и курильницу.

Шэнь Цинцю возжег благовония и зажег свечи, затем кистью для каллиграфии начертал необходимую информация на листе бумаги и положил его в золотую чашу.
Потом он опустился на колени перед столом и начал читать заклинание для призыва духа.

Если призыв не удастся, это будет значить, что дух не ответил на зов, не желает отвечать или не может.

Но если удастся...

Комнату наполнило тихое дыхание. Шэнь Цинцю немедленно прервал речитатив и поднял голову.

На стене в свете свечей появилась бледная тень. Дым от благовоний потек к ней, тень начала темнеть, становилась отчетливее, пока не обрела дымную полупрозрачную форму юной девушки.

— Ты — Цзян Хуэйсинь? — спросил Шэнь Цинцю. Девушка кивнула. Черты ее лица были нежны, а его выражение — печально. — Ты знаешь, что мертва? — Еще один кивок. — Это ты совершаешь убийства?

Девушка посмотрела в глаза Шэнь Цинцю и покачала головой. Шэнь Цинцю поджал губы.

— Знаешь ли ты, кто убивает?

Лицо девушки внезапно исказилось, а ее тело изогнулось, будто от боли. Ее рука дрожала, когда он указывала направление, будто на это движение потребовалась вся ее сила и воля. Ее губы шевелились, но хотя ее не было слышно, Шэнь Цинцю читал по губам.

Его кровь заледенела.

Ее тело медленно потеряло форму, становилось все неразличимее, пока она не превратилась снова в тень на стене. Тень продолжала содрогаться, но Шэнь Цинцю не обращал на нее внимания, он спешил к комнатам, где оставались его ученики.

«Опасность».

-o-

Своих учеников он увидел лежащими на полу. Большинство, казалось, спали, но Мин Фань лежал и истекал кровью из ран на животе.

Внутри Шэнь Цинцю родилась ледяная ярость. Он не позволил ей проявиться на лице, пока вливал духовную энергию в Мин Фаня и еще одного ученика, чтобы привести их в сознание.

— На... наставник! — выдохнул Мин Фань. Он прижал руку в ране и поморщился от боли. — Наставник, сестра Нин и брат Ло, их...

— Знаю. — Шэнь Цинцю повернулся к другому ученику. — Займись ранами Мин Фаня, потом разбуди остальных. Я заберу Нин Инъин и Ло Бинхэ.

Не дожидаясь ответа, Шэнь Цинцю резко развернулся и пошел в направлении, указанном духом девушки.

Если его шаг и был лишь чуть-чуть медленнее бега, то никто, кроме него, этого не узнал.

-o-

Как он и подозревал, в темной комнате сына старосты была спрятана тайная комната.

В той тайной комнате стоял алтарь, и на нем лежала потерявшая сознание Нин Инъин. Алтарь стоял перед деревянной статуей девушки, в которой Шэнь Цинцю с трудом опознал возлюбленную сына старосты.

Рядом с алтарем к стене был кинжалом прибит связанный Ло Бинхэ. Холодная ярость растеклась по телу Шэнь Цинцю.

Как они посмели? Как они посмели обижать его учеников?!

Рядом с Нин Инъин стоял сын старосты и держал кинжал у нее горла.

— Что ты делаешь? — спросил Шэнь Цинцю голосом сдержанным и холодным, как вьюга. Меч на его поясе начал слегка подрагивать в ножнах.

— Ты не успеешь остановить меня, — сказал сын старосты с безумным блеском в глазах. — Жизнь за жизнь, иначе моя возлюбленная не воскреснет!

Шэнь Цинцю покосился на деревянную фигуру. Он не чуял в ней духа Цзян Хуэйсинь. Это, впрочем, не значило, что фигура была пуста.

— Ясно, — сказал Шэнь Цинцю. — Это она тебе сказала?

— Да! — голос сына дрожал.

Сюя вылетел из ножен и вонзился в деревянную фигурку, расколов ее в щепки.

— Но как ты можешь быть уверен, что это Цзян Хуэйсинь? — спросил Шэнь Цинцю.

— Что ты натворил?!

— Нет, — мягко сказал Шэнь Цинцю. — Что натворил ты.

Из обломков дерева повалил черный дым, медленно приняв странную нечеловеческую форму.

Все как думал Шэнь Цинцю. Демон-паразит в поисках носителя.

— Сяо Синь? — дрожащим голосом позвал сын, подходя к демону. Шэнь Цинцю равнодушно наблюдал, ожидая следующего действия демона.

— Ты дурак, — сказал демон низким хриплым голосом. — И помрешь дураком.

Создание из черного тумана потянулось вперед, собираясь поглотить сына, но его внезапно оттолкнул белый туман.

А. Шэнь Цинцю забыл прервать ритуал призыва.

Цзян Хуэйсинь встала перед сыном старосты, готовая отдать свою душу, чтобы спасти его. Шэнь Цинцю закатил глаза и сложил руки в печать.

Сюя поднялся с пола и несколько раз ударил демона. Тот умер на месте. Так просто, что даже скучно.

«Хозяин, Индекс смерти снова упал до 79%!»

Взглянув на Нин Инъин и убедившись, что она в порядке, Шэнь Цинцю подошел к Ло Бинхэ.

— Ты глупец, раз позволил демону поймать себя, — сказал он ему.

Ло Бинхэ не ответил, только смотрел на Шэнь Цинцю, пока он убирал ножи и веревки. Затем он уложил Ло Бинхэ на пол и опустился рядом на колени, чтобы осмотреть его раны. «Трогательную» сцену, разворачивающуюся за ним, он решительно игнорировал. Юноша был готов рискнуть своей душой, чтобы вернуть возлюбленную, а девушка была готова рискнуть своей душой, чтобы спасти его. Его тошнило от проявленной ими верности друг другу.

Когда-то он сказал одному человеку: «Всю верность, отпущенную мне в этой жизни, я отдам тебе».

И даже сейчас, после того, как тот человек бросил его и предал его, он все еще держал свое слово.

Шэнь Цинцю сосредоточился на настоящем, отказываясь вспоминать дела давно минувших дней.

— Более того, ты подверг опасности Нин Инъин, хотя я отдельно велел тебе защищать ее. Я разочарован.

Несмотря на суровые слова, его руки были осторожны, когда он осматривал раны Ло Бинхэ, и вливал духовную энергию в те, что посерьезнее, залечивая их.

Через некоторое время он остро ощутил, что Ло Бинхэ, не отрываясь, смотрит на его лицо и больше никуда. Это выбило его из колеи настолько, что он встал и отошел назад.

— Приведи сестру в чувство. Я сообщу старосте, что дело закрыто. На рассвете выедем обратно в Цанцюншань.

Выходя из комнаты, Шэнь Цинцю чувствовал на себя взгляд Ло Бинхэ. Он твердо уверил себя, что не сбегает.

Где-то в голове он отметил, что Индекс смерти снизился на 9%.

-o-

Примерно неделю спустя Ло Бинхэ попросил разрешения спуститься с горы для тренировки. Шэнь Цинцю позволил, всучив ему сигнальный талисман на тот случай, если он столкнется с опасностью.

Ло Бинхэ принимал талисман со странным выражением на лице. Он держал его, словно это было драгоценное сокровище, а не простая поделка с Аньдина.

-o-

Обратно на Цинцзин Ло Бинхэ вернулся со странным жутковатым мечом. Шэнь Цинцю решил, что это Не Его Проблема.

Шэнь Цинцю отправили с горы по делам.

При обычных обстоятельствах он бы не возражал, вот только вместе с ним поехали Шан Цинхуа и Лю Цингэ. Лю Цингэ, конечно, перестал отпускать язвительные замечания и смотреть с отвращением каждый раз, когда они имели неудовольствие встретиться, зато начал странно коситься, что радовало не сильнее.

Итак. Шан Цинхуа и Лю Цингэ. Один был варваром, а второй таким нервным, что Шэнь Цинцю был уверен – еще чуть-чуть, и он сорвется и перережет всех в Цанцюншане.

Великолепно.

Дело было опасным, раз уж потребовало помощи трех горных мастеров. Их отправили в прибрежный городок, где море отнимало больше жизней, чем было для него естественно. Несколько учеников уже ездили проверять, в чем дело. Увы, ни один не вернулся.

«Хозяин, задание кажется очень опасным! Индекс смерти повышается по мере того, как мы приближаемся к городу!»

Шэнь Цинцю проигнорировал ее слова. Невзирая на опасность, он был обязан ордену (Юэ Цинъюаню) довести дело до конца.

-o-

Лю Цингэ не дышал.

Яростные волны за ними внезапно улеглись.

Что бы ни терзало этот город, ему не понравилось вмешательство Цанцюн, и в качестве предупреждения оно утащило Лю Цингэ в океан, а потом выплюнуло его хладное тело.

Лю Цингэ не дышал. Шэнь Цинцю не понимал, почему это так его взволновало. Разве он не говорил себе постоянно, что убьет его при первой же возможности? Да какое Шэнь Цинцю дело до его смерти?

Будь все проклято!

«Хозяин! У Системы 250 есть читерская воскрешающая способность! Система 250 возьмет контроль на короткое время, чтобы воскресить Лю Цингэ!»

Шэнь Цинцю без колебаний уступил тело Системе 250. Система 250 переставила его ближе к телу Лю Цингэ, положила руки Шэнь Цинцю на грудь Лю Цингэ и начала нажимать.

- Раз, и два, и три, и четыре, и пять, - считала Система 250 себе под нос. Шан Цинхуа смотрел огромными глазами.

- Брат, что ты делаешь?

Да, Шэнь Цинцю тоже было интересно. Что это система делала?

«Это реанимация, хозяин! Сердечно-легочная реанимация. Она позволяет воскресить человека, который не дышит!»

После тридцати нажатий Система 250 набрала воздуха и вдохнула его в рот Лю Цингэ.

«Это искусственное дыхание, оно доносит воздух до легких пострадавшего», - объяснила Система 250. Интересная методика. Шэнь Цинцю запомнил, что делала Система 250 и почему. Возможно, он обсудит ее потом с Му Цинфаном.

Система 250 снова начала нажимать на грудь Лю Цингэ, но прежде чем она успела вдохнуть воздух в его рот, его глаза распахнулись и он плюнул морской водой в лицо Шэнь Цинцю.

Шэнь Цинцю, снова хозяин своему телу, отшатнулся и с отвращением вытер лицо. Лю Цингэ, в свою очередь, отвернулся и продолжил извергать из себя воду.

- Что ты делаешь?! – будь это кто другой, а не Лю Цингэ, Шэнь Цинцю сказал бы, что он взвизгнул. Лю Цингэ снова свернулся в клубок подальше от Шэнь Цинцю, будто защищаясь от посягательств на свою честь. Его лицо, прежде бледное и безжизненное, раскраснелось, а глаза гневно блестели.

Шэнь Цинцю счел бы это забавным, если бы не чувствовал себя таким уставшим.

- Если ты всегда будешь так реагировать, когда я спасаю тебе жизнь, в следующий раз просто оставлю тебя умирать, - сказал он.

Не дожидаясь ответа, он встал и ушел, не желая больше находиться в компании идиотов.

-o-

Шан Цинхуа подкатился к Лю Цингэ и помог ему встать.

- Ха-ха, - сказал он. – Напоминает мне тот раз, когда мы были учениками и вместе ездили по делам. Шэнь Цинцю еще тогда спас тебе жизнь, а ты обвинил его, что он на тебя со спины напал.

Лю Цингэ замер. Их только один раз отправляли вместе. Если Шэнь Цинцю и впрямь спас тогда ему жизнь, и в пещере Линси, и еще раз сейчас…

Похоже, Лю Цингэ был трижды обязан ему жизнью. И, возможно, все это время он обходился с Шэнь Цинцю несправедливо.

-o-

Сидящего в таверне Шэнь Цинцю охватило престранное чувство, как будто где-то кто-то начинает в нем сурово ошибаться.

-o-

Дело оказалось куда утомительнее, чем хотелось бы Шэнь Цинцю. Очевидно, «бог моря», которому горожане молились много лет, на самом деле был не богом моря. Шэнь Цинцю, Шан Цинхуа и Лю Цингэ надо было справиться с существом, которое много лет собирало и поглощало веру многочисленных последователей, что сделало из него серьезного противника.

Бой они выиграли, но Шэнь Цинцю задело чем-то сильным и он потерял сознание. Когда он очнулся, прошло уже несколько дней, и он лежал в постели. Быстрый осмотр показал, что он находится на Цяньцао.

У его постели сидел Юэ Цинъюань, его лицо было бледным, а взгляд – потерянным. Когда он увидел, что Шэнь Цинцю пришел в себя, его лицо осветила слабая улыбка, и он схватил его за руку.

- Хвала небу, ты очнулся, - сказал Юэ Цинъюань. – Не знаю, что бы я сделал, потеряв тебя.

Что-то в этих слов разбередило старую рану.

- Ты глава ордена Цанцюншань, - сказал Шэнь Цинцю со спокойствием, которого на самом деле не испытывал. – Если я умру, тебе придется оставить меня и продолжать управлять орденом.

Лицо Юэ Цинъюань исказилось.

- Как ты можешь просить бросить тебя? – спросил он.

- Раньше тебя это никогда не смущало, - раздраженно сказал Шэнь Цинцю. С болезненной радостью он отметил, как эти слова заставили Юэ Цинъюаня отшатнуться, но радость быстро исчезла, оставив вместо себя пустоту.

«Хозяин…» - голос Системы 250 был полон одновременно предостережения и жалости.

Шэнь Цинцю с ума сходил от бешенства. Шэнь Цинцю был опустошен.

- Почему ты просто не можешь оставить меня в покое? – спросил он шепотом.

Юэ Цинъюань уставился на пол, его плечи были опущены, а руки стиснуты на коленях. Шэнь Цинцю видел, как они трясутся.

- Прости меня, - как обычно сказал он.

Шэнь Цинцю откинулся обратно на постель и прикрыл глаза рукой.

- Либо отвечай на мой вопрос, либо уходи, - сказал он. Короткая тишина - и Шэнь Цинцю подумал, что может быть, только может быть, Юэ Цинъюань скажет ему, почему он бросил его гнить в доме Цю.

Но потом Юэ Цинъюань встал и вышел из комнаты.

Шэнь Цинцю позволил себе рассмеяться. Почему он не удивлен? Поистине Юэ Цинъюань был добрым человеком, не мог даже сказать ничтожеству вроде Шэнь Цинцю правду - что Юэ Цинъюань считает его обузой, помехой, мусором, который лучше оставить на улицах их прошлого.

«Хозяин… пожалуйста, не думайте так! Я уверена, что все это огромное недопонимание! Иначе судьба «Юэ Цинъюаня» не была бы привязана к вам! Понаблюдав, Система 250 может с уверенностью сказать, что привязка случилась по его воле!»

Тогда Юэ Цинъюань был глупцом, готовым отбросить свою жизнь ради подонка, который того не стоил.

-o-

Следующие несколько дней Шэнь Цинцю выздоравливал, но не так мирно, как ему бы хотелось.

Каждый день без исключения Юэ Цинъюань выкраивал время, чтобы навестить Шэнь Цинцю. Шэнь Цинцю отказывался иметь с ним дело, и говорил всего одну фразу: «Либо отвечай на мои вопросы, либо убирайся».

Каждый раз Юэ Цинъюань отвечал одним словом: «Прости».

«Хозяин, Система 250 волнуется за вас! Система 250 понимает! Система 250 сыграет вам успокаивающую музыку!»

Индекс даже не дернулся, но Шэнь Цинцю практически чувствовал, как он взлетает ввысь.

Нет, стой…

«Система 250 играет: Яблочко».

Когда Му Цинфан пришел осмотреть Шэнь Цинцю, он нашел его на пороге девиации ци.

-o-

Му Цинфан успешно предотвратил его девиацию ци. Сейчас Шэнь Цинцю лежал на постели и смотрел в потолок с совершенно пустым лицом.

«СИСТЕМА 250 ИЗВИНЯЕТСЯ! ХОЗЯИН, СИСТЕМА 250 ВЫУЧИЛА УРОК, ХОЗЯИН!»

- …тебя вправду волнует это дело с главой ордена, так ведь? – сказал Му Цинфан.

«СМИЛУЙТЕСЬ, ХОЗЯИН, ПОЩАДИТЕ, СИСТЕМА 250 ПРОСИТ НА КОЛЕНЯХ!»

- Что, прости? – Шэнь Цинцю снова сосредоточился на Му Цинфане. Тот смотрел очень серьезно и виновато.

- Прошу у брата прощения, я невольно подслушал несколько ваших разговоров.

«ХОЗЯИН, СИСТЕМА 250 ПРИПАДАЕТ К ВАШИМ СТОПАМ!»

Видя, что Шэнь Цинцю молчит (хотя на самом деле он просто отвлекся), Му Цинфан склонил голову.

- Что касается случившегося с главой ордена, я помню, что когда мы были учениками, его как-то пришлось на несколько лет заключить в пещеру Линси. Наставник никогда не рассказывал мне подробности, так что Цинфану больше ничего не известно, прости.

Шэнь Цинцю не сразу осознал, о чем он говорит, но когда понял, то наконец оставил Систему 250 в покое.

- Его заточили в пещере Линси? – спросил Шэнь Цинцю.

- Да.

Больше Му Цинфан не сказал ничего.

Не стал спрашивать и Шэнь Цинцю, зная, что на пике Цяньцао очень ценили врачебную тайну. Му Цинфан смог рассказать ему об этом деле только потому, что не он лечил Юэ Цинъюаня, и эта информация была известна почти всем, кто учился на Цанцюне в то время. Однако сказать больше означало бы нарушить тайну между больным и лекарем.

Но Му Цинфан дал ему достаточно.

«Хозяин! У Системы 250 есть читерский навык, который поможет вам собрать информацию! Система 250 сейчас даст вам его!»

Ей явно хотелось искупить вину. Шэнь Цинцю спросил, что это за читерский навык.

«Это аура! Она делает людей вокруг хозяина разговорчивыми!»

…

Это значит, что…

- О, старший брат Шэнь, - охотно заговорил Му Цинфан, обычно тихий и неразговорчивый. – Я упоминал, что в этом году травы на Цяньцао растут превосходно? Приближается время сбора. И пусть хороший урожай считается благоприятным событием, это значит, что на сбор потребуется отправить больше учеников. Конечно, мы всегда можем попросить помощи у пика Аньдин, но было бы лучше не полагаться на других. Кстати, про Аньдин…

«Хозяин?.. Хозяин! Хозяин, подождите, хозяин, пожалуйста, ХОЗЯИН!»

-o-

Потребовалось провести небольшое расследование (и потратить кучу времени, у Шэнь Цинцю буквально отваливались уши от болтовни), но Шэнь Цинцю наконец сумел найти несколько горных мастеров, которые находились на Цанцюн в то время, пока Юэ Цинъюань был заточен в пещерах Линси.

Большинство оказались бесполезны, появившись в ордене спустя год или два после того, как Юэ Цинъюань оказался в пещерах. Однако Шэнь Цинцю оставалось расспросить еще одного человека.

Когда Шэнь Цинцю прибыл на пик Ваньцзянь, Вэй Цинвэй лично вышел ему навстречу. Шэнь Цинцю симпатизировал ему немного больше, чем остальным горным мастерам, большей частью потому, что они редко встречались, а когда встречались – говорили только о делах.

Вэй Цинвэй был известным молчальником и любил только мечи и тому подобное. Шэнь Цинцю надеялся, что он не изменился.

- Брат Шэнь, - приветствовал Вэй Цинвэй. – Что привело тебя на пик Ваньцзянь? Дело связано с твоим последним учеником?

Шэнь Цинцю покачал головой.

- У меня личное дело, брат Вэй, - сказал он. – Касающееся нашего старшего брата, главы ордена. Я слышал, ты был на горе еще до того, как он тут появился.

- Так и есть, - сказал Вэй Цинвэй. Больше он не сказал ничего. Система 250, «читерский навык» еще работает?

«Работает! «Вэй Цинвэй», должно быть, очень сдержанный человек, раз может противостоять ему. Но не беспокойтесь, долгое общение с хозяином его сломит».
Шэнь Цинцю пришлось стиснуть зубы и продолжать.

- Правда ли, что он несколько лет оставался в пещерах Линси?

- М-м, - кивнул Вэй Цинвэй. – По правде говоря, это случилось сразу после того, как он выбрал себе меч. Я помню, как его наставник поспешил отнести его в пещеры Линси, его били конвульсии, и его пришлось связать. Эта картина надолго осталась в моей памяти, - мрачно сказал Вэй Цинвэй. – К сожалению, я не могу сказать большего. Мой наставник велел мне не рассказывать о таких делах посторонним, потому что они могут воспользоваться нашими слабостями. Наставник велел мне остерегаться, особенно красивых людей, умеющих красиво говорить. Но брат Шэнь мой брат, так что могу рассказать, верно?

Шэнь Цинцю поставил ногу на меч. На его руке сомкнулись пальцы и остановили его.
- Куда ты, брат Шэнь? – лицо Вэй Цинвэя было равнодушным, но Шэнь Цинцю чуял исходящее от него неудовольствие. – Ты должен остаться на чай.

В тот день Шэнь Цинцю осознал, насколько физически силен его брат Вэй. А также, как долго может говорить человек, воздерживающийся от разговоров годами.

-o-

Шэнь Цинцю посмотрел Юэ Цинъюань в глаза.

- Почему ты мне не рассказал? - спросил он.

- Рассказал что? – нервно улыбнулся Юэ Цинъюань.

- Не рассказал, почему ты не вернулся за мной. Не рассказал, что из-за твоего меча ты несколько лет был заперт в пещерах Линси.

Время будто остановилось, Шэнь Цинцю смотрел, как какое-то чувство проходит по лицу Юэ Цинъюаня. Он никогда не видел его прежде на этом лице. Ему больше не хотелось видеть его никогда.

- Кто тебе рассказал? – спросил Юэ Цинъюань слишком спокойно, чтобы спокойствие было настоящим. Шэнь Цинцю испытал дурное предчувствие, но быстро отделался от него. Что бы ни случилось, он был уверен - Юэ Цинъюань не причинит никому вреда. Он был слишком добрым человеком, в отличие от Шэнь Цинцю.

- Сам догадался, - сказал Шэнь Цинцю. – И я полагаю, ты должен мне ответ.

Под его решительным взглядом Юэ Цинъюань был вынужден расколоться.

Слушая историю Юэ Цинъюяня, Шэнь Цинцю чувствовал, как мир отдаляется, пока ему не стало казаться, что он под водой и одновременно смотрит на происходящее со стороны. Его руки подрагивали, но будто перестали ему принадлежать. Они глотнул воздуха, но не испытал облегчения.

Ему следовало радоваться, разве нет? На самом деле Юэ Цинъюань его не бросал. Все это время он страдал. Его жизнь теперь была привязана к мечу. Разве Шэнь Цинцю не думал однажды, что предпочел бы видеть Ци-гэ страдающим и мертвым, чем возвысившимся и могущественным. Столкнувшись с реальностью, где все так и случилось, он понял, что ошибался.

- Сяо Цзю?..

Это имя вырвало его из его странного состояния, и он отшатнулся, зашипев, как паршивый кот, каким он и был. Все его важные титулы и имена, одежды и маски, все слетело, оставив суть, оставив Шэнь Цзю, нагого как провод под напряжением, бьющегося током и сверхчувствительного.

Юэ Цинъюань спал с лица. Шэнь Цзю не почувствовал себя лучше.

- Прости меня, Шэнь Цинцю, - сказал Юэ Цинъюань. – Я понимаю.

- Ничего ты не понимаешь, - сказал Шэнь Цзю.

Он ушел, и Юэ Цинъюань не стал его останавливать.

-o-

Юэ Цинъюань был вынужден признать, что все это время не рассказывал Шэнь Цзю правду, потому что боялся. Он предпочел бы жить с тенью надежды, что, когда он объяснит все Шэнь Цзю, тот примет его извинения и простит его, чем столкнуться с жестокой истиной.

Шэнь Цзю узнал правду. Шэнь Цзю презирал его.

Когда он был моложе, когда он был Юэ Ци, с того момента, когда он увидел Шэнь Цзю, он захотел защитить его. Он хотел быть его героем, его опорой, единственным человеком, на кого Шэнь Цзю мог бы положиться во всем безжалостном мире.

Когда Шэнь Цзю вошел в орден Цанцюншань, Юэ Цинъюань продолжал защищать его. Он стоял на его стороне, он покрывал его, он закрывал глаза на то, что нельзя было покрыть. Всем было очевидно, что Юэ Цинъюань невероятно, безоговорочно пристрастен.

Но что бы он ни делал, он знал, это никогда не искупит того, что его не оказалось рядом, когда он был нужен Шэнь Цзю больше всего.

Теперь все карты лежали на столе, и Шэнь Цзю не хотел иметь с ним ничего общего.

Юэ Цинъюань не удивлялся. Он заслужил.

-o-

Неделю спустя Юэ Цинъюань разбудили посреди ночи легкими ударами по лицу.

Это был Шэнь Цзю.

Юэ Цинъюань моментально вынырнул из сна. Шэнь Цзю сидел на его груди, фактически прижимая его к постели. Серебристый лунный свет лился в окна, омывая его, делая почти бесплотным. Недосягаемым.

- Сяо… - его заставили замолчать легким хлопком веера по губам.

- Мы не можем снова стать теми, кем были, - сказал Шэнь Цзю. Юэ Цинъюань почувствовал, как его сердце сжимается в груди. Неужели Шэнь Цзю прощается? Куда он пойдет, если у него не будет горы Цанцюн? Выживет ли он за ее пределами?

Шэнь Цзю нуждался в защите Юэ Цинъюаня.

(На самом деле нет, но кем был Юэ Цинъюань, если не защитником Шэнь Цзю?)

Однажды Юэ Цинъюань совершил ошибку, выпустив Шэнь Цзю из рук. Это лишь причинило Шэнь Цзю больше боли. Юэ Цинъюаню надо было тогда приложить все усилия, чтобы сломать замки. Надо было сбежать с Шэнь Цзю. Даже если бы их поймали, если бы они умерли, по крайней мере, они были бы вместе.

Он увидел, как глаз Шэнь Цзю дернулся.

- Мы не можем снова стать теми, кем были, - повторил Шэнь Цзю медленно и отчетливо, как если бы Юэ Цинъюань был ребенком, только начавшим учить китайский. – Потому что мы уже не те, что прежде. Мы выросли. Мы переросли наши роли Ци-гэ и Сяо Цзю. Если мы попробуем повторить прошлое, все кончится трагически.

Юэ Цинъюань знал, что Шэнь Цзю прав. Если они будут оглядываться на прошлое, они забудут, как жить в настоящем. И это разрушит их будущее.

- Это не значит, что мы не может начать заново, - сказал Шэнь Цзю.

Юэ Цинъюань затаил дыхание, его сердце затрепетало от надежды такой же хрупкой, как полые птичьи косточки.

- Это значит?.. – он не мог закончить фразу, боясь, что если он это сделает, то сон лопнет, как мыльный пузырь.

Шэнь Цзю отвел взгляд, распахнул перед собой веер, как он делал, когда не хотел, чтобы кто-то видел его лицо. В лунном свете Юэ Цинъюань видел, что кончики его ушей покраснели.

- Повторять не буду, - последовала многозначительная пауза, Юэ Цинъюань видел, как он усердно что-то обдумывает, прежде чем наконец сказать быстро и неохотно: - Цинъюань-гэ.

Сердце Юэ Цинъюаня воспарило. На лице Шэнь Цзю застыло неописуемо странное выражение, напоминающее ужас и потрясение, но Юэ Цинъюань, захваченный собственными чувствами, не заметил его.

- Сяо… - под гневным взглядом Шэнь Цзю, Юэ Цинъюань осекся. Подумал немного. – А-Цзю? – рискнул предложить он.

Шэнь Цзю поджал губы.

- Приемлемо, - сказал он. – Но ты все равно должен обращаться ко мне как подобает, когда ситуация того потребует.

- Буду, - поклялся Юэ Цинъюань. Ему дали второй шанс. Он не растратит его впустую.

- Хорошо. – Шэнь Цзю кивнул. – Теперь спи дальше, пока я не задушил тебя одеялом.

Юэ Цинъюань послушно закрыл глаза. Спустя некоторое время он выровнял дыхание и перестал шевелиться.

Он почувствовал, как пальцы Шэнь Цзю скользят по его щеке, легко, словно прикосновение крыла бабочки.

- Ты болван, - сказал Шэнь Цзю с лаской в голосе. – Настоящий болван.

До сего дня Юэ Цинъюань так и не понял, как он сумел не выдать себя.

-o-

Система 250, раз Юэ Цинъюань избавился от чувства вины, его нить судьбы отвязалась от моей?

«Позвольте Системе 250 проверить… ой. Э-э, кажется, она… переплелась еще сильнее?»

…

-o-

В последнее время Лю Цингэ часто появлялся на пике Цинцзин. Собственно, на этой неделе уже в третий раз. И сколько бы раз Шэнь Цинцю ни пытался его прогнать, он всегда возвращался. Его визиты, как и визиты Юэ Цинъюаня, сделали его пик куда более многолюдным, чем Шэнь Цинцю бы хотелось.

Хвала небу, Ло Бинхэ продолжал просить разрешения уйти с горы. Шэнь Цинцю не знал бы, что делать, если бы на пике сидел еще и он.

А так Лю Цингэ продолжал напрашиваться на дуэли, дарил ненужные подарки в виде чудовищ, и вел самые тягостные светские разговоры, когда-либо касающиеся человеческого слуха. Шэнь Цинцю даже был вынужден проверить у Системы 250, действительно ли болтливый читерский навык выветрился. Выветрился. Что значило – Лю Цингэ делает все это по собственной воле.

- Почему ты это делаешь? – наконец не выдержал Шэнь Цинцю. – Ты же меня ненавидел? Зачем прилагать столько усилий для встреч?

- Я тебя не ненавижу, - сказал Лю Цингэ, неловко переминаясь с ноги на ногу. – Я просто понял, что ошибался в твоем характере и был предубежден. – Почему он говорил так, словно репетировал заранее? – Я прощу прощения. Теперь я знаю, что ты на самом деле хороший человек.

Шэнь Цинцю приоткрыл рот. Что за бред? Вирус Юэ Цинъюаня заразен, что ли? Кто вложил в голову Лю Цингэ совершенно идиотскую идею, что Шэнь Цинцю – хороший человек?!

- Ты не ошибался, - сказал Шэнь Цинцю. – Я плохой человек.

- Ни один плохой человек не станет признавать, что он плохой, - серьезно сказал Лю Цингэ. – Не беспокойся, предубеждение больше не ослепляет меня. Я искуплю свою вину за то, как обращался с тобой.

- Можешь искупить, оставив меня в покое! - Шэнь Цинцю чувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. Так часто случилось, когда он общался с Лю Цингэ. Он терпеть не мог это чувство. – Просто предоставь меня моей судьбе!

- Спасибо, что простил меня. - Какое прощение? Было бы что прощать! А если бы и было, Шэнь Цинцю даже не подумал бы его простить! К сожалению, прежде чем Шэнь Цинцю сумел озвучить эти мысли, Лю Цингэ продолжил: – Но я не могу так все оставить.

А затем Лю Цингэ ушел. Вот просто так! Даже не дав Шэнь Цинцю возможности что-нибудь ему ответить!

Шэнь Цинцю его прикончит, даже если это будет последним, что он сделает в этой жизни!

-o-

Пришло время для собрания бессмертных. Юэ Цинъюань спросил Шэнь Цинцю, собирается ли он отправлять кого-то. Шэнь Цинцю подумал. Он подумал, как справились его ученики с заданием в деревне Линли, которое он дал им, чтобы испытать их навыки.

- Нет, - решил он. – Может, в следующем году.

-o-

Шэнь Цинцю стоял перед учениками. Их лица светились надеждой. Увы, Шэнь Цинцю готовился ее потушить.

- Приближается собрание бессмертных, - сказал он.

«Хозяин, Индекс смерти колеблется!»

Здравствуй, темнота, старая подруга.

- Если кто-то из вас полагает, что будет участвовать, мне придется его разочаровать. Ваши успехи в деревне Линли меня не устроили, и я решил в этом году никого с пика Цинцзин не отправлять.

Увидев расстроенные лица учеников, Шэнь Цинцю прищурился.

- Что вам больше по душе, ваша гордость или ваши жизни? – гневно спросил он. – Если покажете, что готовы, отправлю вас в следующем году. Хотите участвовать – будьте готовы тренироваться, пока не сотрете кости в пыль!

- Слушаем наставника! – заорали ученики. Странно, но их глаза горели.

Шэнь Цинцю совершенно не понимал современную молодежь.

-o-

Позднее тем же днем его нашел Ло Бинхэ.

- Наставник, - сказал он с почтительным поклоном. – Ученик просит наставника еще раз обдумать свое решение. Ученик многому научился после дела в деревне Линли и считает, что готов к собранию бессмертных. – Это было сильное преуменьшение. Ло Бинхэ был уверен, что может в одиночку перебить всех демонов и заклинателей которые там соберутся, вместе взятых.

- Хм, - сказал Шэнь Цинцю. – Я подумал. Все равно нет.

Ло Бинхэ стиснул зубы. Он не мог понять, о чем думает Шэнь Цинцю. Почему все совсем не так, как раньше?

- Ученик Ло, не хочу говорить, что я совсем не верю в твои способности, но я совсем не верю в твои способности, - прямо сказал Шэнь Цинцю. – Я знаю, что ты сильнейший из моих учеников… - что-то в груди Ло Бинхэ трепыхулось от этих слов, от этого признания, - но я предпочту перестраховаться, чем смотреть, как вы умираете. Потому что ваша смерть повредит репутации Цинцзина, разумеется.

Ло Бинхэ заметил, что последние слова прозвучали слегка натянуто. Он начал улыбаться.

- Может ли ученик полагать, что он… небезразличен наставнику?

Шэнь Цинцю легонько дал ему веером по голове. Ло Бинхэ никогда не думал, что ему будет так приятно, когда его бьют.

- Не наглей, - сказал Шэнь Цинцю.

Ло Бинхэ обратил внимание, что это не было «нет».

-o-

Сначала Шэнь Цинцю пришел в недоумение, почему во время собрания бессмертных Индекс смерти так скачет. Потом случилось вторжение демонов, и все стало на свои места.

Однако ему и в голову не могло прийти, что появятся чернолунные питоносороги. Или Бесконечная бездна. Или что его сбросят в бездну, пока он пытается защитить учеников с горы Цанцюн.

Бездна схлопнулась. Шэнь Цинцю прикинул, не лучше ли ему помереть, потом понял, что это будет значить покориться судьбе, и решил жить до последнего, даже если это его… убьет. Хм.

«Хозяин! Похоже, все непрямые летальные факторы были исключены!»

Шэнь Цинцю почуял «но».

«Хозяин очень проницателен… К несчастью, прямое летальные факторы усилились и теперь Индекс стоит на 90%. Минутку, 91%. 92%? Хозяин! Он продолжает расти!»
Из ниоткуда появился демон. Шэнь Цинцю убил его.

«Опустился до 90%... Хозяин такой могучий и талантливый. АААА, ХОЗЯИН, ОН СНОВА РАСТЕТ!»

Это будет долгий, очень долгий путь.

-o-

Шэнь Цинцю ошибался. Всегда два дня спустя открылся портал и из него вышел ледяной демон. Он схватил Шэнь Цинцю за воротник и уволок его в ледяную крепость.

Еще он запечатал его магическую силу, что привело Шэнь Цинцю в неописуемую ярость.

- Чего ты хочешь? – спросил Шэнь Цинцю.

- Мой господин желает, чтобы вы оставались здесь, пока он не заберет вас, - сказал демон и не стал говорить больше на эту тему. Шэнь Цинцю невольно испытал укол страха. Что за господин у этого демона и что он хочет от Шэнь Цинцю?

-o-

Ушло еще два дня, чтобы Шэнь Цинцю понял – в этой крепости он не единственный человек. К несчастью, вторым был Шан Цинхуа.

Шэнь Цинцю быстро понял, что Шан Цинхуа – предатель. Он попытался придушить его голыми руками, после чего ледяной демон заморозил его на час.

Это не убедило его прекратить попытки.

-o-

Позднее он узнал, что у Шан Цинхуа тоже есть Система с Индексом смерти. Единственная разница – с ним Система была с рождения. Это многое объясняло в странном поведении Шан Цинхуа, например, почему он переходил от полного равнодушия к бесконечной нервозности.

Заключив временный мир, они жаловались друг другу на жизнь.

Но Шэнь Цинцю все равно пытался его убить.

-o-

В одной из бесед Шэнь Цинцю узнал про Шан Цинхуа нечто новое и слегка ужасающее.

- Ты и вправду делаешь то, что говорит тебе Система?

Шан Цинхуа нахмурился.

- Разве не это должны делать люди с Системами? Слушаться их?

Шэнь Цинцю хотелось похлопать его по голове как особенно глупое животное. Шэнь Цинцю хотелось схватить его за плечи и трясти, пока его крошечный мозг не загремит в пустой черепушке. Он не стал делать ни того, ни другого.

- Нет, - сказал он. – Почти все идеи систем плохие, и лишь изредка бывают хорошими. Твоя работа как хозяина выбирать хорошие.

- Ого, - сказал Шан Цинхуа, придя в изумление. – Это имеет смысл. Неудивительно, что мой индекс всегда стоит выше 90%.

Шэнь Цинцю уставился на него.

- Как ты так живешь? – спросил он.

Шан Цинхуа уставился в пространство, сделал глубокий вдох. Выдох прозвучал прерывисто.

- Честно? Я не знаю, - он повернулся к Шэнь Цинцю. - Но спасибо, что сказал – Систему слушать не обязательно. – Его глаза засияли маньячным, мятежным светом. - Я свободен.

Шэнь Цинцю задумался, что именно он выпустил в мир.

-o-

Три месяца спустя Шэнь Цинцю наконец-то встретил господина ледяного демона.

Его красные глаза блестели, а демоническая печать светилась. Он улыбался Шэнь Цинцю так, как охотник улыбается добыче, которую он наконец-то подкараулил и поймал.

- Наставник, - сказал он. – Я так рад, что вы целы.

Шэнь Цинцю всегда знал, что с этим Ло Бинхэ что-то не так!