Chapter Text
Полковник Жилин внедрялся в банду путан.
Задание прилетело в конце рабочего дня. Выключенный из розетки телефон противно затрезвонил, и Жилин закатил глаза. У него вообще-то были планы. Интересы. Личная жизнь, в конце концов. Ну ладно, личной жизни не было, тут он слегка приукрасил.
— Говорите быстрее, через пять минут закрываемся.
«Куда ты там закрываешься? Полдень на дворе, балда».
Жилин беззвучно передразнил начальство и тут же получил втык.
«Я все вижу. Хватит кривляться, записывай. На трассе участились случаи пропажи водителей. Наш источник сообщает, что делом заправляют путаны во главе с Нателлой Стрельниковой. Твое задание: расследовать и доложить, пока не пронюхала пресса. Шум не поднимать. Действий не предпринимать. Все по-тихому, только информация».
По данным Жилина, тихими расследованиями в городе занималось другое ведомство. Их агент вписался бы в девичью компанию куда лучше. А Жилин — он как-то больше был по правопорядку. Чтоб никто не хулиганил.
— Так может, отправите Т… Агента 2400?
«Агент на другом задании. Подробности станут известны позже. Делай, что говорят, хватит капризничать».
Опять начальники в ведомствах что-то не поделили и теперь борются за раскрываемость, понял Жилин. Бюрократы перессорились, а расхлебывать кому? Простому милиционеру, кому же еще. Не в первый раз, и уж точно не в последний. Ну что поделать, работа есть работа.
«Позывной на дело — Светка Соколова. Реквизит возьмешь у почтовой лисы».
Кудрявая лисица поскреблась в окно. В пасти у нее был пакет, а в пакете — платье в цветочек, блондинистый парик и польская косметичка. Ну и ну.
С каждым годом воинские обязанности становились все страннее и страннее. Вот так один раз примешь присягу, а потом всю жизнь принимаешь успокоительное.
* * *
В свете оранжевых лампочек конспиративной хрущевки Жилин неумело подводил глаза. Чувство прекрасного било тревогу, но пара глотков пепси из служебных запасов слегка скрасили ситуацию. Да и барышню в зеркале тоже. Стресс прорывался наружу нервным хихиканьем.
В целом Светка получалась вполне даже симпатичная. Не агент 2400, конечно, но он и не претендовал. В этот злополучный миг Жилин жалел, что не обратился к представительнице конкурирующего ведомства за подмогой. Вражда враждой, а ресницы сами себя не накрасят.
Полковник прицельно плюнул в брусок «Ленинградской» и повазюкал щеточкой ресницы. Щеточка попала в глаз, слизистую защипало, Жилин зажмурился и растер. По руке и лицу размазалась липкая черная клякса.
Опять переделывать. Неудача настигала его уже в третий раз за вечер.
Жилин понял, что такими темпами провозится до рассвета, но выбора не оставалось. Явиться к путанам ненакрашенным было бы верхом непрофессионализма. Он привык ходить на работу при полном параде и не собирался делать исключений даже для ночного промысла.
Он умылся и отправился на четвертый заход. Повезло: в этот раз рука не дрогнула. Приободрившись, полковник подкрасил губы, влез в маскировочное платье, обвязал талию ярко-алым атласным поясом. Покружился на пробу, и тонкий ситцевый подол всколыхнулся легкой волной. Жилин крякнул. Он надеялся, что дело действительно ограничится разведкой: для полевых условий экипировка категорически не годилась.
Сердце полковника прошило уколом пронзительной тоски. Еще утром он мечтал поскорее закрыть пресловутую дежурку и сбежать на природу, а теперь все на свете хотел отдать, лишь бы вернуться к прежней жизни. Родной мундир, телевизор под рукой, Катамаранов в тюрьме сладко сопит. А вечером — чай с мятными пряниками.
Но что толку оглядываться на мирную жизнь, если она осталась позади? Этой ночью в приоритете была миссия поважнее. Из раздраженного глаза скатилась одинокая слеза, внутри которой беспокойно металась крупинка засохшей туши. Жилин думал о родине.
Полковник в последний раз заглянул в зеркало трюмо. Не приведи господь кого знакомого встретить.
— Ну что, ночная бабочка, — браво сказал он и хлебнул еще пепси, — расправляй крылышки, что ли?
Светка Соколова застенчиво улыбнулась в отражении.
***
Досье: Нателла Наумовна Стрельникова
Гриф «Совершенно секретно»
Родилась в Катамарановске в [засекречено] году
Окончила кинологическое училище имени М.С. Склодовской
Семейное положение: разведена, есть сын
Деятельность: путана
Знак зодиака: гидра
Категория опасности: С1
Характер решительный, целеустремленный
Слабости: не обнаружено
***
В первую ночь путаны приняли Жилина недоверчиво. К счастью, полковнику улыбнулась удача: по дороге он успел тщательно продумать легенду для прикрытия.
— Добрый вечер, гражданочки, я по объявлению. Хочу, так сказать, попутанить на досуге. Не знаете, куда записываться?
Путана-матка медленно, словно в рекламе шампуня, повернула голову. Единственный фонарь прочертил на ее лице угловатую тень.
— По какому это объявлению? Я никаких объявлений пока не давала. Не давала же, девчонки? — Стрельникова обернулась к троим барышням в поисках поддержки. Ее шелковистые волосы взметнулись и едва не ослепили своим сиянием.
Барышни зашипели, но полковник не дал слабины. Его еще в стенах академии учили, что путаны — они как акулы, им нельзя показывать страх. Впрочем, имела место вероятность, что речь шла о дельфинах. Жилин в юности отличался талантом, но не усидчивостью.
— Что же вы, голубушка, честных женщин запутываете? То даете объявления, то не даете. Мне что теперь, домой в таком виде идти? — полковник призвал на помощь все актерское мастерство и сварливо вздохнул. Вдох получился особенно натуральным. Насколько позволяли обстоятельства.
Путана хохотнула. Сложила пухлые губы бантиком. Уставилась исподлобья. Ее огромные зрачки в темноте отливали блеском тысячи контрабандных бриллиантов.
— Я поняла, — затянула она, — все понятно.
Жилин на всякий случай начал перебирать в голове приемы самообороны.
— Это все муженек, — задумчиво проговорила Стрельникова, — Опять за спиной какие-то дела проворачивает. И ведь даже не предупредил, негодник! Хоть бы по телефону сказал. Ну не скотина?
Путана всплеснула руками, и Жилин сочувственно покачал головой, мол, скотина что ни на есть. Даже руку к сердцу приложил, как во время гимна.
— Тяжело, наверное, с таким непостоянным?
Стрельникова оживилась.
— Ну раньше было тяжело, да. Непросто. Но потом я его разлюбила, и сразу полегчало. А потом совсем разлюбила, и прямо не жизнь началась, а сказка! У нас теперь, — путана изящно заправила волосы за уши, — чисто деловые отношения.
Это была новая информация. Жилин сделал в голове пометочку. Стрельниковская свита эхом подхватила песню про деловые отношения, и он решил не отставать от коллектива.
— Это правильно, это хорошо. Для такой золотой рыбки мелковат карасик будет, да?
Жилин по привычке захихикал, и от всей души удивился, когда сначала Стрельникова, а потом и остальные барышни подхватили веселье. Раньше его чувство юмора ценили только Катамаранов и брат, но последний не смеялся из вредности.
Пластиковая улыбка Нателлы Наумовны потеплела. Вот оно как бывает, подумал Жилин. Доброе слово и путане приятно.
— Как же тебя зовут, подружка?
— Соколова Светлана Орфеевна! — отчеканил Жилин и едва не отдал честь. Остановил руку на подлете к голове: честь на таком специфическом задании следовало беречь. Отдать-то он всегда успеет.
Жилин, копируя жест Путаны-матки, заправил волосы за ухо. Заодно поправил покосившуюся фуражку.
— Светик, значит. Ну ладно, что нам, жалко, что ли? Как думаете, девчонки, возьмем к себе новенькую?
Путаны заверещали на сотню голосов, захлопали в ладоши, окружили Жилина и принялись его обнимать, оглаживать наманикюренными пальчиками, расцеловывать яркими, словно ядовитые цветы, губами. Такого внимания к своей персоне полковник не ожидал. К щекам прилила краска.
— Ну что, Светик-семицветик, добро пожаловать в банду!
Нателла Наумовна закатилась звонким смехом, который эхом разлетелся по трассе. На малиновой шубе заиграли блики — вдалеке мелькнул свет автомобильных фар.
Машина подъехала, притормозила. Когда никто не подошел, нетерпеливо засигналила. Стрельникова цокнула языком, приложила к лицу ладони на манер рупора:
— Уезжай, кобелюка, у нас перерыв!
Жилин попытался вспомнить, когда в последний раз сам делал перерыв от работы. Получалось, что примерно никогда. Даже на даче, вдали от города и милиции, соседи спозаранку толпились под окном и требовали разобраться то с кротами, то с непослушными детишками.
— Перерыв — это хорошо, — вырвалось у него.
Нателла Наумовна, будто в танце, обернулась через плечо, стрельнула глазами через подсвеченный мех шубы.
— Ну конечно же хорошо! Запоминай второе правило банды, дорогуша: себя надо беречь. Ты такая на свете одна!
— А первое правило, стало быть..?
Нателла Наумовна улыбнулась, подплыла, послюнявила палец и потерла ему нижнее веко, прямо под ресницами. Предъявила подушечку пальца — на ней отпечатался след все-таки смазавшейся туши.
— Первое правило нашей банды: дружба важнее наживы. Подходит тебе такое, Семицветик?
Жилин зачарованно кивнул. Компания путан нравилась ему все больше и больше.
* * *
За ночь полковник перезнакомился с девчонками, торжественно перенял у телефонистки эстафету «стажерочки», поделился парой баек из заготовленной легенды и еще несколькими — из своей собственной жизни. Выслушал советы по поводу ноготочков и ровных стрелочек. Значительно пополнил познания о радиоактивных собаках и современной поп-музыке.
Можно было сказать, что ночь удалась. Ценных сведений он так и не добыл, зато успешно втерся к путанам в доверие.
На рассвете Жилин вернулся в конспиративную квартиру, рухнул на конспиративный диван и, не смыв конспиративную подводку, проспал два часа четырнадцать минут до привычного подъема.
Дневные обязанности участкового никто не отменял.