Work Text:
— Вэнь Кэсин! — Чжоу Цзышу пытался его успокоить, придерживая за плечи, потому что ему было больно видеть такое отчётливое страдание на лице родного человека.
— Почему ты ему помогаешь?! — раздался отчаянный крик Вэнь Кэсина.
Грудь Чжоу Цзышу прострелило острой болью, и его пронзило осознанием: человек, о котором он заботился больше всех, думал, что он помогает его врагу. Вэнь Кэсин настолько не верил в то, что Чжоу Цзышу переживает за него. Он настолько боялся быть понятым, открытым и отвергнутым, что ему казалось, будто Чжоу Цзышу никогда не встанет на его сторону. Хотя всё это время, не зная до конца, кто такой Вэнь Кэсин, но догадываясь о том, кем он может быть, Чжоу Цзышу был на его стороне и был твёрд в своём намерении защищать его.
— Я помогаю тебе! — крикнул он в ответ, но по взгляду Вэнь Кэсина стало понятно, что до него не дошли эти слова.
Он был погружён в свою боль, в боль своих родителей и не слышал ничего.
— Слишком поздно, — словно вгрызаясь в эту горечь, произнёс Вэнь Кэсин. — Они все уже мертвы! Чжэнь Янь умер тоже вместе с ними! А-Сюй…
Вэнь Кэсин откинул голову назад, его голос был наполнен таким сильным отчаянием и невыразимой горечью, и Чжоу Цзышу не знал, как ему помочь. Его имя, произнесённое с невысказанной мольбой, его имя, которое всегда срывалось с уст другого в нежном и ласковом зове, выбило ему рёбра и полоснуло прямо по сердцу, оставляя его истекать кровью. Чжоу Цзышу хотелось его обнять, прижать близко к сердцу, ложкой вычерпать из него всю эту боль, но он не мог, он был не в силах. Он был не в силах даже спасти самого себя, не говоря уже о том, кто ему так дорог.
— Чжэнь Янь, как умерли твои родители? — послышался голос Шэнь Шэня со стороны, но никто его не слышал. Двое были погружены в свои чувства — один не мог вырваться из тисков непоправимости прошлого, второй хотел впитать в себя печаль другого, и никто из них не слышал ни чужого рыдания, ни чужих слов.
— Слишком поздно, — на грани шёпота сказал Вэнь Кэсин, но вновь сорвался на крик: — Слишком поздно!
Чжоу Цзышу содрогнулся, когда Вэнь Кэсина вырвало кровью, и он с испуганным криком «Лао Вэнь!» поймал его в свои руки и дотащил до ступеней.
То, как сильно был напуган Чжоу Цзышу, должно было быть видно всем, если бы вокруг них сейчас были сотни людей, но этого беспокойства не видел единственный человек, которому следовало бы знать — Вэнь Кэсин. Сердце Чжоу Цзышу выбивало грудную клетку и грозилось вырваться сквозь кости, мясо и кожу. Этот глупый человек. Это глупое сердце.
— Прости, — прошептал Вэнь Кэсин, виновато смотря ему в глаза, и потерял сознание, уронив голову на его грудь.
И Чжоу Цзышу не оставалось ничего, кроме как прижать его к себе сильнее. Ему стоило бы поговорить с ним, когда тот проснётся. Потому что Вэнь Кэсин заслуживал знать, что он достоин любви, что есть люди, которые беспокоятся за него.
***
Чжоу Цзышу держал Вэнь Кэсина за руку, когда он просыпался.
— Лао Вэнь, — позвал он его, не сдерживая притаившуюся нежность внутри.
— А-Сюй, — последовал еле слышный ответ.
— Лао Вэнь.
Чжоу Цзышу улыбнулся и помог другому сесть на постели удобнее. Он пытался поймать взгляд Вэнь Кэсина, но тот избегал его и отводил взгляд. Не выдержав, Чжоу Цзышу мягко поймал его за челюсть и осторожно повернул к себе. Ему было нужно увидеть его глаза, понять, что его душа в порядке.
— Не прячься от меня, — просил он. — Не больше, чем нужно. Ты можешь хранить свои секреты, но не прячься от меня тогда, когда ты можешь этого не делать.
— А-Сюй…
Взгляд его был самую малость испуганным, а где-то на дне глаз плескалось сожаление. Чжоу Цзышу медленно приблизился к его лицу, ощутив резкий вздох, и прижался к нему лбом. Он аккуратно ласкал гладкую кожу челюсти и смотрел прямо в глаза своей души. Вэнь Кэсин сидел напряжённо и неподвижно, словно и не живой вовсе, и только тепло его кожи и неровные вдохи отличали его от статуи. Обречённо вздохнув, Чжоу Цзышу чуть отодвинулся и сказал:
— Мне нужно, чтобы ты знал, Лао Вэнь, Кэсин, А-Син, — он звал его в попытке достучаться. — Я на твоей стороне.
Он подождал, пока не уверился в том, что Вэнь Кэсин понимает его, и продолжил, всё ещё с одной рукой на его щеке, а второй нащупав чужую руку:
— Я помогу тебе отомстить Чжао Цзину, и я буду рядом. Какими бы ужасающими ни казались тебе твои секреты, я буду рядом, несмотря ни на что, ты меня понимаешь, А-Син, сердце моё?
Вэнь Кэсин с резким вздохом отшатнулся от него, словно не веря ни ушам, ни глазам. Чжоу Цзышу на миг вновь пронзило болью. Он ему не верил. Вэнь Кэсин не верил ему, и Чжоу Цзышу подумал, может быть, он сделает всё хуже, но отступать уже было поздно и некуда.
— Лао Вэнь? — позвал он на пробу.
— А-Сюй? — откликнулся Вэнь Кэсин.
Они сидели в замешательстве несколько секунд, прежде чем Чжоу Цзышу схватил ладони Вэнь Кэсина и поднёс их к своим щекам. Его осязание было притуплено, но он чувствовал тепло этих рук, и он чувствовал тепло внутри, ровно там, где находится сердце.
Вэнь Кэсин послушно сидел с руками на его щеках и смотрел вопросительно, так походя на потерянного оленёнка. Он выглядел таким неуверенным, таким беззащитным, что Чжоу Цзышу хотелось поместить его в свою грудь и никогда оттуда не выпускать, ему хотелось обернуться вокруг него и стать щитом, хотелось любить его, любить его, любить его.
— Лао Вэнь, — прошептал он и поднёс чужую ладонь к своим губам.
Он просто прижался губами в центр ладони и проделал то же самое с другой рукой, после чего крепко сжал их.
— Я беспокоюсь за тебя. Лао Вэнь. Я на твоей стороне, что бы ни случилось. Если ты не достоин прощения за всё, что тебе пришлось сделать, что бы это ни было, то я уже давно должен страдать в преисподней. Если ты не достоин того, чтобы за тебя переживали, то я должен быть всеми отвергнутым и забытым. Если ты не достоин того, чтобы тебя любили, то меня должен ненавидеть весь мир.
Брови Вэнь Кэсина надломились, и он смотрел на него сломанным взглядом, и Чжоу Цзышу знал: что-то внутри него оборвалось.
— А-Сюй, — всхлипнул Вэнь Кэсин, и из его глаз потекли слёзы. — А-Сюй, А-Сюй, А-Сюй.
Он повторял его имя и не мог остановиться, успокоиться, перестать звать его так, будто ничего его не спасало, кроме этого имени.
— Ах, Лао Вэнь, — Чжоу Цзышу сам еле сдерживался, чтобы не сорваться. — Лао Вэнь, любовь, иди ко мне.
Он протянул руки и прижал дрожащее тело Вэнь Кэсина к себе. Он обнимал его, гладил по спине и оставлял поцелуи на его волосах. Вэнь Кэсин цеплялся, хватался за его рукава, а рыдания утопали в чужих одеждах. Сердце Чжоу Цзышу сжималось на каждом его болезненном вздохе, и он закрывал глаза, стараясь не плакать. Он не отпускал его до тех пор, пока дрожь не прекратилась. Но даже после Кэсин отказывался отцепляться от него и всё зарывался лицом ему в грудь. И он потакал своему Лао Вэню, гладя его по спине, шепча, что он рядом.
— А-Сюй, — послышался тихий голос, когда Вэнь Кэсин, наконец, оторвался от него и всё с таким же надломленным выражением лица посмотрел на него.
— Я здесь, Лао Вэнь, — снова протянув ладонь к его щеке, произнёс Чжоу Цзышу. — И я буду оставаться рядом с тобой до самого конца. Мне лишь нужно, чтобы ты доверился мне, чтобы ты понял, как сильно ты мне дорог, понимаешь?
— Что ты такое говоришь, А-Сюй, конечно, я тебе доверяю, — Вэнь Кэсин надулся, и сердце Чжоу Цзышу подпрыгнуло с величайшей нежностью.
Похоже, к нему вернулось его обычное настроение. Это было хорошо, но Вэнь Кэсин всё ещё пропустил мимо ушей всё самое важное, предпочтя не придавать этим словам внимания.
— Разве так трудно поверить, что я переживаю за тебя?
Чжоу Цзышу решил не вестись на его детские уловки, вместо этого продолжая разговор. На лице Вэнь Кэсина вспыхнула секундная паника, но он быстро взял себя в руки и продолжил надуваться, отведя глаза и скрестив руки. Чжоу Цзышу не мог не улыбнуться, и, заметив это, Вэнь Кэсин фыркнул от веселья, понимая, что его выходкам всё ещё потакают. Ох, как он мог не поддаваться ему?
— Конечно, трудно, А-Сюй, всё это время ты делаешь вид, что я тебе не нужен, а я, как верный муж, следую за тобой, не смея покинуть твою сторону!
— Какие глупости ты говоришь, — вздохнул Чжоу Цзышу.
В скором времени он, определённо, пожалеет об этом, учитывая, что прежнее кокетство Вэнь Кэсина вернулось к нему, но сейчас было важно сказать кое-что, чтобы в дальнейшем ему было легче довериться. За всей его бравадой и флиртом всё ещё скрывались страхи и сомнения, которые мешали Вэнь Кэсину довериться Чжоу Цзышу. Он цеплялся за него, не смея поверить, что за него самого можно хвататься так же, он был так отчаянно привязан, но не мог поверить, что к нему тоже можно привязаться так сильно, что появлялось желание жить — желание, которое оставляло после себя горькое послевкусие. Его дни были сочтены, и он не хотел об этом думать, но его сердце рвалось к этому мужчине, к его когда-то потерянному шиди, к другой половине его души. И это заставляло его думать, хотеть, хотеть, хотеть жить так сильно, что он был готов зубами вцепиться в утекающую жизнь, не позволяя утащить себя в преисподнюю.
— Ты мне нужен, Лао Вэнь, — без колебаний произнёс Чжоу Цзышу и придвинулся к нему ближе, беря его за руку. — И как мне вбить в твою голову, что никакие твои секреты не оттолкнут меня? Храни их, я не стану требовать от тебя ничего, кроме доверия ко мне. Можешь рассказать мне, когда ты будешь готов, но будешь ли ты готов хоть когда-нибудь? Как мне сделать так, чтобы ты не боялся быть отвергнутым мною, скажи мне, душа моя, А-Син?
Его кровь начинала немного закипать, но он с большим усилием смог подавить злость — не на Вэнь Кэсина, нет, а на тех, кто разрушил всю его способность верить этому миру. Вэнь Кэсин же смотрел на него так опечаленно — с надломленными бровями, опущенными уголками рта, горьким взглядом, и Чжоу Цзышу не смог сделать ничего, когда его руки потянулись к чужому лицу. Он большими пальцами пригладил его брови, заставляя их расслабиться, и, медленно приблизив своё лицо, оставил на его лбу лёгкий, но долгий поцелуй. Его грудь полнилась любовью и нежностью к сидящему напротив мужчине.
— А-Сюй, А-Сюй, — кадык Вэнь Кэсина дёрнулся под его мягким взглядом, а его глаза нервно бегали по лицу Чжоу Цзышу. — Что ты делаешь, А-Сюй?
Чжоу Цзышу усмехнулся.
— Обязан ли я отвечать на твои вопросы, когда ты не отвечаешь на мои, Лао Вэнь? — спросил он, вздёрнув брови.
— А-Сюй! — возмущённо вскрикнул Вэн Кэсин, пытаясь скрыть своё очевидное смущение.
— Что ж, если тебе больше нечего сказать, тогда я пойду проверю Чэнлина, а тебе нужно отдыхать, — с этими словами он уже собирался встать, как вдруг его остановили, схватив за запястье.
— Не уходи, — попросил Вэнь Кэсин, снова надувшись, словно пятилетний ребёнок. — Ты не можешь меня оставить.
— Ты так думаешь, Лао Вэнь? Мне кажется, мы с тобой только что выяснили, что я действительно могу тебя оставить. И это не мои слова, а, кажется, то, как ты на самом деле думаешь обо мне. Ты мне правда не веришь, Лао Вэнь.
Он не хотел давить на него сейчас, но слова сами собой вырвались, пробившись сквозь пелену грусти. Плечи Вэнь Кэсина опустились, и Чжоу Цзышу пожалел о сказанном.
— Я… Я так не думаю, А-Сюй, — нервно усмехнувшись, ответил Вэнь Кэсин. — Но ты действительно не понимаешь, с каким человеком имеешь дело, ты просто… ты не сможешь остаться, когда узнаешь…
— Да? — перебил он его и встал с места, не дослушав его жалкие объяснения, понимая, к чему тот клонит. — Имею ли я тогда право зваться твоей родственной душой, если я так поступлю? Имею ли я вообще право судить близкого мне человека, когда сам осознанно совершал преступления, когда я мог отказаться от этого? Когда сам мог остановить весь тот ад, который я устроил всем своим братьям? Могу ли я быть тебе судьёй, Вэнь Кэсин?
Услышав своё полное имя от Чжоу Цзышу, Вэнь Кэсин вздрогнул, но всё ещё не отпускал его руки. Кажется, они опять собирались поссориться, но в его груди снова забурлила злость, и он не был в силах подавить её.
— Но у тебя не было выбора, А-Сюй!
— А был ли он у тебя, Вэнь Кэсин?!
Он продолжал звать его полным именем, не обращая внимания на то, как это расстраивает другого мужчину. Вэнь Кэсин дёрнулся так, будто ему дали пощёчину, и выпустил его запястье из своей хватки. Чжоу Цзышу лишь на секунду пожалел об этом. Этот человек пытался оправдать его ужасные, мерзкие, отвратительные преступления, но не хотел оправдать свои. И это выводило его из себя. Гнев кипел внутри него, тёк по венам вместо крови. Он не знал, кто этот человек перед ним, не знал всей его истории, но он догадывался, и неважно, были его предположения верны или нет, ему было плевать. Важно было только то, что он знал настоящего Вэнь Кэсина, а не того, кем он пытался себя выставить.
Вэнь Кэсин задышал часто, словно ему не хватало воздуха. Чжоу Цзышу силой заставил себя успокоиться, видя, какую боль он причиняет другому.
— Я, А-Сюй… Я… Ты не можешь… А-Сюй, пожалуйста… — Он даже не мог произнести что-то внятное. — Пожалуйста, ты… не понимаешь… Только не уходи…
Когда послышался тихий всхлип, Чжоу Цзышу сжал кулаки и выдохнул. Не давая себе времени подумать, он перелез через него на другую сторону постели и уселся рядом, грубо притянув Вэнь Кэсина к себе. Тело в его руках замерло в смятении.
— Это ты у нас ничего не понимаешь, да, Лао Вэнь? — выдохнул он куда-то в волосы Вэнь Кэсина, прижавшись подбородком. — Я не уйду, даже если ты будешь прогонять меня. Какая у меня глупая родственная душа.
Вэнь Кэсин всё ещё не знал, как реагировать на смену обстановки и напряжённо сидел рядом.
— Выдохни, пожалуйста, Лао Вэнь, давай, — подтолкнул его Чжоу Цзышу. — Дыши со мной.
Вэнь Кэсин послушно выдохнул и глубоко вдохнул, и только спустя минуту напряжение спало. Чжоу Цзышу удовлетворённо хмыкнул и прижал его к себе сильнее. Разговор не закончился удачно, и следующие несколько попыток, скорее всего, окажутся такими же. Но, тем не менее, он будет стараться каждый день давать ему всё больше поводов для доверия.
— Ты жестокий муж, А-Сюй, — послышалось еле внятное бормотание. — Заставил этого мужа испугаться.
Чжоу Цзышу ничего не ответил, и только пригладил его растрепавшиеся пряди волос. Развернувшись немного, он усадил обоих в удобное положение и начал осыпать лицо Вэнь Кэсина поцелуями. Он губами касался его бровей, век и щёк, он не пропустил ни одного сантиметра кожи. Вэнь Кэсин сидел поражённо, не зная, как себя вести. Чжоу Цзышу отодвинулся, чтобы посмотреть на всё его лицо, и мягко улыбнулся непонимающему выражению лица Вэнь Кэсина. Оставалось только одно место на его лице, куда ещё он не смел дотянуться. Снова приблизившись к нему, он остановился, давая время отступить. Когда не последовало никакой реакции, он легонько прикоснулся губами к чужим и сразу же отодвинулся, снова анализируя поведение другого.
— А-Сюй? — шёпотом позвал его Вэнь Кэсин. — Ты можешь сделать это снова?
Он улыбнулся и сделал то, что от него просили. На этот раз Вэнь Кэсин ответил на поцелуй, робко и несмело, его губы двигались напротив губ Чжоу Цзышу. И им это нравилось. Легко и непринуждённо, как дышать или моргать, этот поцелуй был естественным и не обязывающим ни к чему.
Оторвавшись, они ещё с минуту лишь смотрели друг на друга и дышали в унисон. В конце концов, Чжоу Цзышу уложил их обоих обратно в постель и прикрыл тела одеялом. Вэнь Кэсин сам придвинулся к его боку и прижался лицом к его шее, пуская мурашки по телу Чжоу Цзышу. Не выдержав, Чжоу Цзышу перевернулся к нему лицом и обнял его.
— А-Сюй?
— А-Син?
— Я постараюсь доверять тебе больше. Может быть, когда-нибудь я смогу…
Чжоу Цзышу прижался губами к его волосам.
— Я с нетерпением жду этого дня, А-Син. А теперь давай спать.
Через несколько минут Вэнь Кэсин уснул, и Чжоу Цзышу думал, что ему хотелось бы слушать глубокое и равномерное дыхание спящего Вэнь Кэсина, обнимать его крепко и целовать каждый раз, когда его об этом просят и когда не просят тоже. Ему бы хотелось иметь больше времени, чтобы любить Вэнь Кэсина. Ему бы хотелось иметь целую вечность. Но как жаль, что судьба оказалась слишком жестока к ним.