Archive of Our Own ^beta

Однажды Шарик заказал себе по каталогу новое фоторужье. Не прошло и недели, как почтальон Печкин принес посылку.

— Какая быстрая доставка, — восхитился Шарик и принялся распаковывать свое приобретение.

Читать инструкцию, конечно же, он не стал. А просто на пробу взял и щелкнул галчонка Хватайку, который как раз оказался под рукой — прыгал по подоконнику и собирал оставшиеся от завтрака хлебные крошки. Ну, щелкнул и щелкнул...

... как вдруг Хватайка совершенно преобразился. На макушке галчонка появился алый бант, на попе — короткая юбочка, а на ногах — сетчатые колготки. А глаза галчонка наполовину скрыла косая челка в черно-розовых оттенках, украшенная блестками.

Новый Хватайка тут же принялся принимать всякие зазывные позы и кокетливо покачивать короткой, по самую гузку, юбчонкой.

— Ну и дела, — удивился Шарик. — Эй, Матроскин! Погляди-ка, что с нашим галчонком стало!

Матроскин все на свете рассматривал с точки зрения практической пользы, поэтому и тут к делу подошел обстоятельно: рассудил, что новый облик Хватайки, каким бы странным он ни был, способен принести им популярность в тиктоке, инсте, а может быть, даже и на ютубе. Поэтому он отобрал у Шарика телефон и принялся снимать галчонка.

Шарик же навел фоторужье на самого Матроскина и нажал кнопку спуска... Когда дым рассеялся, вместо привычного упитанного кота его взгляду предстала незнакомая красотка. Была она, несомненно, кошачьего племени, полосатая, будто Матроскин, и, похоже, тоже связанная с морским делом. На этом сходства и заканчивались. Красотка-морячка сразу же забыла про инстаграм и тикток и начала принимать всячески неприличные позы, оттопыривать свою аппетитную заднюю часть и соблазнительно трясти внушительными... ну, этими самыми, которые спереди! Шарик аж засмотрелся. Слюнки потекли...

И тут вернулся Дядя Федор, которому с утра что-то понадобилось на речке.

— Приснится же такое, — мгновенно оценил обстановку он. Вышел обратно, закрыл дверь, выждал несколько секунд и снова открыл ее. Шагнул в дом... но ситуация ничуть не изменилась.

Хватайка и Матроскин явно превратились в тёт... жен... дам. Причем дам такого толка, в котором Дяде Федору понимать что-либо было совершенно точно рано. Но ведь он был очень продвинутым мальчиком.

— Пинап, — безошибочно определил Дядя Федор.

Тут как раз Шарик, забавляясь со своим новым фоторужьем, случайно наставил его на зеркало и нажал спуск. И через секунду вместо привычного веселого пса в обнимку с фоторужьем стояла барышня-прелестница в пышной юбочке, едва прикрывающей попу, и глубоком декольте чуть не до пупа. Она хлопала ресницами, надувала губки и с интересом вертела фоторужье в передних лапах.

— Ну, это уж слишком, — возмутился Дядя Федор. — Шарик... или как тебя теперь... медленно положи ружье на пол и толкни задней лапой в мою сторону! А, ой, нет, лучше не толкай никуда, вообще не трогай, а сам... а... отойди!

— Я Шерочка, — проворковал бывший Шарик, но фоторужье послушно положил на пол. Дядя Федор тут же отступил в сторону, чтобы объектив даже случайно не оказался направлен на него.

— А я Мариночка, — промурлыкала фигуристая дама, которая раньше была Матроскиным.

— Кто там? — нежно прочирикала девчушка, в которую превратился Хватайка.

— Нам нужно вернуть посылку, — подвел итог Дядя Федор. — А для этого нам нужна помощь почтальона Печкина!

Вызванный по мобильному телефону Печкин постучался в дом простоквашинцев уже через пять минут. Он бы и без стука зашел, но для разнообразия почему-то решил постучать, раз уж дверь была прикрыта. Это Дядя Федор от удивления ее прикрыл, наверное, когда входил.

— Нам очень-очень нужна ваша консультация, дядя Печкин, — сообщил ему Дядя Федор. — Как нам вернуть покупку из интернет-магазина и получить свои деньги обратно?

На столе лежало фоторужье, старательно повернутое объективом к стене. А рядом с ним — коробка, в которой фоторужье и приехало. К счастью, Шарик очень аккуратно открыл ее и нигде не порвал.

Почтальон Печкин радостно потер руки. Нечасто в наши дни ему приходилось чему-то учить молодое поколение, а уж это-то он любил!

В общем, спустя еще пять минут фоторужье было надежно упаковано в коробку, а та покоилась у Печкина под мышкой. Он взял под воображаемый козырек своей дырявой ушанки и вышел из дома, унося с собой фоторужье, а на телефоне Дяди Федора...

... пиликнуло уведомление.

— О, — обрадовался Дядя Федор. — Рефанд пришел!

И в тот же миг на месте красотки-морячки оказался привычный, такой родной Матроскин. На подоконнике вместо эмо-девочки очутился прежний Хватайка. Ну, а почти неприлично оголенная Шерочка превратилась в старого доброго Шарика.