Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

– Мне давно было интересно, что же именно произошло на Острове Ветров. – Эрухабен неодобрительно зыркнул, и что-то тяжёлое, на грани смирения и апатии, осело в груди Кэйла. – Раз уж мы должны раскрыть свои секреты, первым я выбираю этот.

Как мило со стороны этого древнего дракона выбрать не что-то своё, а сразу же показать пальцем на Кэйла. Такие подставы не забываются, не отпускаются и не проходят бесследно, учитывая события, произошедшие на том проклятом острове. Взгляд Кэйла потемнел, а сам он оглянулся на Раона, заинтересованно вскинувшего голову, решив пока что отложить взаимодействие с Эрухабеном до лучших времён, когда можно будет в отместку кинуть его на растерзание волкам. Внезапно стены этой дворцовой залы показались слишком тесными, и Кэйл раздражённо вздохнул, в который раз проклиная богов.

Схема должна была быть понятной и привычной: найди мир с выгодным предложением, зайди туда, найди культистов крови, порешай проблемы и вернись домой с преимуществом. После Центральных Равнин Кэйл в некотором роде стал ожидать такого развития событий от любого контакта с мирами, но Маат, этот чёртов мир правосудия и истины, удивил. В сообщении обещали не райские кущи, не горы золота и не что-то другое, чего у Кэйла в достатке, а информацию и уже схваченного культиста крови. Такой награде нельзя было не радоваться, и Кэйл закономерно ждал подвоха.

Подвох оказался в требованиях мира за эту награду. «Я выступаю за справедливость, да, но важнее всего для меня истина. Вы раскроете свои самые большие секреты, всё значительное, о чём лгали, недоговаривали или умалчивали» – для Кэйла это прозвучало максимально обременительно. Пускай он и обещал Рону поговорить по прибытие домой, раскрывать все свои карты он не намеревался, а сотрудничество с этим миром Маат грозило именно этим. С другой стороны, выпускать из рук практически даром полученного охотника также не хотелось: в Кэйле играла жажда бесплатной и безболезненной наживы, за счёт которой он выживал долгие годы.

Последним и решающим аргументом в пользу посещения мира стала его своеобразная мана. Сама концепция этого странного мира была построена на правде и истине, и даже сама его мана, напитанная этими намерениями, имела отличную от обычной структуру и свойства. Здешняя цивилизация развивалась по-другому не только в плане истории и культуры, но и в плане заклинаний – из краткой сводки, данной Кэйлу Маат во время общения через зеркало, стало ясно, что люди придумали заклинания, показывающие воспоминания, и даже внедрили их в судебную систему. И заклинания, и мана были заточены на выявление истинного положения дел. Раон, прикорнувший рядом с Кэйлом на момент его переписки, странно взбудоражился и сослался на пробудившийся атрибут, это абстрактное «Настоящее», стоило миру Маат послать искру своей маны вместе с сообщением.

Кэйлу обещали рудники камней маны того мира, а Раону – книги, заклинания, ответы на любые вопросы и неограниченное время на эксперименты в той среде. Это заключило и скрепило сделку.

Прекрасно на первый взгляд, неудобно и неуютно на второй и все последующие. Кэйл хмурился, но не видел смысла протестовать, когда запись всколыхнулась в ответ на вопрос Эрухабена об Острове Ветров. Знакомые, никогда не забытые и не приглушённые ощущения того дня всплыли из подсознания, и все присутствующие поморщились, странно отреагировав. Заклинание, установленное и запитанное миром на автовоспроизведение и автономную работу, транслировало обстановку того времени, и зал сменился пейзажем острова, видимым с палубы корабля.

– Ваши воспоминания на удивление чёткие, молодой господин Кэйл, – Розалин с интересом осматривалась, передвигаясь по сцене записи. Кэйл в ответ лишь неопределённо хмыкнул и вздохнул.

Альберу переместился ближе и вскинул брови, взглянув Кэйлу в глаза. Чхве Чжон Су с некоторой неохотой отлип от Кэйла, в шутку сверля Альберу взглядом как вероятного конкурента, а Суй Кхан хихикал над сценой.

– Ты никогда не рассказывал мне об этом происшествии, донсэн, – Рон и Бикрокс неподалёку стали вполне очевидно прислушиваться к завязавшемуся разговору.

– Тебе и не обязательно было знать, – равнодушно протянул Кэйл, скрывая нервы от того, что будет показано, и смещая акцент с происходящего на этот диалог.

Лидера команды, однако, не так уж легко провести, натренированного распознавать малейшие оттенки настроений невыразительного Ким Рок Су. Он привычно взъерошил волосы Кэйла, вызвав в свою сторону приподнятую бровь и толику расслабления.

Мирный момент закончился, сменившись началом показа записи.

– Кэйл-ним.

Чхве Хан подошёл к нему с серьёзным выражением лица.

«Он совсем не выглядит искусственным».

Вот почему Чхве Хан был серьёзен.

Это была не аура и не мана. То, что творилось на этом острове, было естественным ветром.

Этот ветер сходил с ума, подобно стихийному бедствию.

Раон судорожно вздохнул и на мгновение перестал махать крыльями – Кэйлу повезло поймать и удержать его, когда дракон упал. Альберу зажмурился, Розалин схватилась за переносицу, Эрухабен приложил руку ко лбу, а Рон и Бикрокс нахмурились. Суй Кхан и Чхве Чжон Су пододвинулись ещё ближе к Кэйлу. Головы всех одновременно наводнили мысли, ощущения усилились в разы, но даже не были их собственными, а, казалось, соответствовали позиции Кэйла на момент воспоминаний.

– Кэйл-а. – голос лидера группы звучал напряжённо, так, как было во время подготовок к боям. – Неужели так ощущается запись?

– Запись? – Рон приподнял бровь.

– Способность, которая улучшила мою память, – безэмоционально отозвался Кэйл, – та, которую вы видели в архиве наёмников.

Тяжёлый взгляд Эрухабена впился в его глаза и скользнул по телу, будто выискивая скрытые травмы или проблемы. Люди постепенно собирались кучнее, страдая от головной боли. Раон хмурился, прижатый к груди Кэйла его же дрожащими руками.

– Не думал, что твоё запоминание настолько подробно, что доходит до ощущений, мыслей и эмоций, – Эрухабен звучал заведомо устало, на что Кэйл невесело усмехнулся.

Они только начинали, но многие уже страдали от неудобств. В записи, однако, не было ничего смертельного, и слишком любопытный Эрухабен уж точно пережил бы такое небольшое неудобство, как перегрев и мигрень. Всегда стоит быть готовым принять последствия своих действий.

Сейчас, когда раскрывалось то, что не предназначалось для чужих глаз и ушей, Кэйл едва ли не впервые в жизни был не готов.

Три запретные зоны. Это место вполне подходило для того, чтобы входить в их число.

– Тянет же вас на подобные прогулки, молодой господин, – мелочно прозубоскалил Рон, поминутно украдкой прикладывая руку ко лбу.

– Да, человек! Тебе следует быть аккуратнее, раз ты постоянно гуляешь в опасных местах! – Раон звучал даже не вполовину так энергично, как было бы обыкновенно.

Кэйл в ответ лишь молчал, не потупив глаза в пол, но устало глядя куда-то туда, где никогда и ничего больше не увидит. Он заученно смотрел то ли в прошлое, то ли в будущее, и не смел, не хотел ничего желать. Рука медленно гладила жестковатую чешую Раона, а меланхолия растекалась по кончикам пальцев. Вспоминать остров ветров не хотелось: что-то в том событии, странном переплетении всего и сразу, кульминации всех эмоций его жизни, заставляло Кэйла смиряться и принимать безнадёжность как старого друга. Эмоции сплелись в ненужный запутанный клубок, который Кэйл не хотел даже начинать распутывать.

Эмоции сейчас казались ненужными и излишними. Лидер группы почему-то смотрел на него очень пристально и даже печально, с таким безграничным пониманием в чертах лица, что брови машинально хмурились.

Древний Дракон Эрухабен приблизился к Кэйлу.

– Я уже давно здесь не был.

Он повернулся к Кэйлу и спокойно продолжил:

– Тебе не нужно туда идти.

– Эрухабен-ним, вы прекрасно знаете, что это было необходимо.

Слова царапали горло, но не становились менее правдивыми. Кэйл не делал ничего бесполезного, и все его радикальные меры, решения и действия были незаменимы, хотя окружающие в упор отказывались это видеть и признавать.

Эрухабен ожидаемо промолчал, хмурясь из-за головной боли и краснея от лихорадящих свойств записи, когда ему оказалось нечего возразить.

Чхве Чжон Су просто качал головой, а Альберу задумчиво тёр подбородок пальцем.

Запись медленно сказывалась на всех присутствующих, и всё погружалось в тишину.

Тем не менее, им всем ответил всё такой же спокойный голос:

– Мне нужно идти.

В ответе Кэйла звучала уверенность.

– Знаете, молодой господин, – голос Розалин звучал слабее, чем обычно, и сама она стремительно бледнела, – вам не обязательно брать всё на себя.

– Да, донсэн, положись на своих хёнов! – Чхве Чжон Су сказал это на тон тише, чем было бы раньше, да и лидер группы был подозрительно тих.

На этих ранних этапах Кэйл просто позволил им медленно привыкать к ощущениям перегрузки мозга от постоянного наплыва мыслей, точечных ощущений и двух разнящихся реальностей – чужого прошлого и собственного настоящего. Им нужно научиться выносить это самостоятельно, чтобы суметь закончить эту сделку с миром.

В этот момент Супер Камень прокомментировал:

{Давай пойдём по этому трудному пути}.

– Супер Камень? – Чхве Хан задумчиво склонил голову набок, глядя на Кэйла.

Тот в ответ лишь вздохнул, потёр переносицу и ответил:

– Моя древняя сила атрибута камня.

С этих слов начался сущий кошмар.

– Ты слышишь голоса древних сил, несчастный парень?

– Кэйл-ним, а разве так должно быть?

– Молодой господин Кэйл, вы не перестаёте меня удивлять.

– Похоже, ты не только сводишь меня с ума, но и постепенно сам теряешь рассудок. Держись, донсэн.

– Молодой господин, вы удивили этого старика.

Древние силы, однако, тоже бушевали в ответ.

{Почему они так возмутились с пары фраз, а?!}

{Да чтоб я знала, Сумасшедший ты ребёнок. Кэйлу сейчас и так несладко, повремени}.

{Ты права, Воровка. Давайте помолчим хотя бы сейчас}.

Присутствие Супер Камня в голове Кэйла, полной древних сил, этом забытом богом кошмаре, действительно из раза в раз оказывалось благословением.

{Путь, на котором тебе не придётся жертвовать собой или другими. Однако он будет болезненным и трудным для твоего тела. Ты можешь пострадать}.

{Но, по крайней мере, твой разум будет спокоен}.

– Очень странная сделка, не находите, молодой господин? – Бикрокс звучал гораздо менее безэмоционально и более раздражительно, чем обычно, но был какой-то странный оттенок в его голосе и выражении лица, который Кэйл уловил, но не понял.

Кого угодно другого Кэйл бы проигнорировал, но дерзить мастеру пыток ни в коем случае не хотелось, и ответ, пусть и бессмысленный, состоялся.

– Древние силы редко предлагают однозначные и простые сделки, – а всё потому, что не бывает решений без трудностей. Такая правдивая, но горькая для глотания жизненная парадигма, в соответствии с которой следует учиться существовать.

Кэйл открыл рот.

Путь, где его разум мог оставаться спокойным.

– Это самый лёгкий путь.

– Кажется весьма сомнительным, что твой разум может быть спокоен, несчастный парень. – Эрухабен слегка наклонил голову от света и сконцентрированной маной скрылся от иллюзорного солнца. – Эта запись отвратительна, ни минуты покоя.

– Да, довольно сложно настолько чётко помнить всё, – Альберу скривился в который раз.

– Человек, – единственным, на кого Кэйл обратил внимание из всего списка говоривших, был Раон, – разве ты сам не говорил, что не бывает лёгких путей?

И в ответ Раону Кэйл лишь промолчал, как делал всё чаще в последнее время.

– Ты прав, дракон-ним. – Встрял Суй Кхан, слегка пошатываясь. – Но часто нам, слабым людям, хочется верить или даже обманывать себя тем, что хотя бы один из возможных вариантов лёгкий.

– Но почему?

– Людям надо видеть в жизни что-то, кроме трудностей, чтобы не устать безвозвратно.

Многие слушали этот разговор, удивительно проникновенный для ребёнка и того, кто выглядел как подросток. Внимание металось между записью, мыслями, обсуждениями и Кэйлом, и натренированный взгляд замечал растущее напряжение.

– Отсюда тебе нужно идти одному.

Кэйл стоял на палубе корабля.

Обдавший всех морской бриз записи заставил многих поёжиться, но ни в коем случае не помог расслабиться. Запахи океана, солёные, слегка морозные и глубокие, шум волн, ощущение брызг на чужой, но почти своей коже… все, кроме Кэйла, выглядели охваченными диссонансом.

Из-за свирепого ветра было трудно держать глаза открытыми, поэтому он щурился.

Остров Ветров.

Ветер с острова поднимал бурные волны, пытаясь оттолкнуть корабль.

Все пытались привыкнуть к странным ощущениям, но получалось с огромным трудом. По лицу Чхве Чжон Су Кэйл уловил, что ему явно не до смеха – такое характерное выражение на нём за всю историю знакомства наблюдалось от силы десяток раз. Лидер группы тоже был более молчалив, чем обычно, всё своё спокойствие и напускную развязность променяв на мрачную решимость. Розалин колдовала всем холодные компрессы на головы, Бикрокс сверлил взглядом слишком невосприимчивого Чхве Хана, а вокруг Эрухабена кружились частички пыли, что случалось лишь при нетерпении, беспокойстве и боевой готовности.

– Кэйл, зачем вы были на Острове Ветров?

И вот оно, то, чего Кэйл ожидал, но ни в коем случае не хотел: вопросы.

Он привык, что о его планах никому не обязательно знать. Это не апокалипсис, где все должны досконально знать позиции, стратегии, движения, где всё фиксировано, изведано и предугадано наперёд; не апокалипсис, где команда – равные, а шаг в сторону от плана – смерть. Это другой мир, другие люди и другой подход. Они не подобрались к Кэйлу слишком близко, не стоят наравне, даже близко не на том уровне доверия. Он доверяет им действовать по своему разумению в случае непредвиденных обстоятельств, но не посвящает в планы. Прошлая команда добивалась этого с боем и логичными аргументами, что это необходимо для выживания, а эта команда лишь благоговеет и слепо идёт следом. Кэйл не хочет посвящать кого-то в свои приготовления больше необходимого, не желает говорить и объяснять что-то, что не жизненно важно, он слишком от этого отвык.

Но теперь пришло время разъяснять, и уже не выкрутишься. Да и какой в этом смысл?

– Мы искали магический артефакт, чтобы продлить жизнь Эрухабен-нима, – Кэйл кинул взгляд в сторону пока не уловившего завуалированного недовольства древнего дракона, объясняясь перед Альберу.

– В запретной зоне?

– Мы часто бываем в запретных зонах, Принц-печенька! – Раон, очевидно, начинал постепенно осваиваться с записью, трепеща крыльями и поигрывая маной. – Там очень весело!

У Альберу дёрнулся глаз, Розалин удивлённо посмотрела на Кэйла, а Чхве Чжон Су захохотал.

– Я хочу пойти с тобой!

– И я тоже!

Он и Хонг из записи вились вокруг записанного Кэйла и пытались навязаться ему в помощь. Бикрокс слегка улыбнулся этой сцене, как и Рон, и Кэйл поспешил отвести взгляд от этой жуткой пары. Было ли правильно доверять Моланам обучение детей? Он не против аморальности, откровенно восхитительных навыков убийства, но эти жуткие улыбки... Кэйл сляжет прямо в могилу, если когда-нибудь увидит что-то подобное на лице Он или Хонга.

(И я!)

Голос Раона одновременно раздался в головах у всех, заставив многих зажмуриться от непривычных ощущений. Пронеслись эмоции небольшого нежного раздражения, смирения и чего-то неразличимого, что им не принадлежало. Медленно, но верно на всех начинало сказываться перегружение информацией, к которой их мозг не был готов: Бикрокс стал краснеть, Розалин создавала маной лёгкий ветерок, Эрухабен дышал тяжелее, а из носа Чхве Хана капала кровь. Кэйл демонстративно отвернулся от Эрухабена, но Чхве Хану кинул платок, а Бикроксу вполголоса посоветовал расстегнуть манжеты на рукавах и верхние пуговицы рубашки, что тот моментально и сделал. Эрухабен проживёт без наставлений и помощи Кэйла – мелочность и недовольство тем, что его секрет назвали первым и навскидку, дали Кэйлу полное право игнорирования, которым он привычно воспользовался. Остальные же ни в чём не виноваты, и, пускай запись не слишком губительна, не обязаны терпеть мелкие, но легко разрешимые неудобства.

– Не знал, – раздался голос Эрухабена, – что ты так часто говоришь прямо в голову Кэйла, малыш.

– Я не малыш! – Раон с напускным гневом выбрался из рук Кэйла и слегка неустойчиво полетел к Эрухабену, чтобы поспорить.

– Конечно, конечно. Зачем говорить с ним так, если он не может ответить? Что-то мне подсказывает, что ты делаешь так не только в присутствии тех, кто о тебе не знает.

Раон промолчал, а Эрухабен весело хмыкнул. Кэйл равнодушно стоял в стороне, мастерски не обращая внимания на слегка обеспокоенные и вопросительные соответственно взгляды Чхве Хана и Розалин.

Трио детей накинулось на тело Кэйла.

Розалин едва слышно заворковала, а Рон весело усмехнулся. Ровно миг спустя все синхронно поморщились – натиск трёх детей для тела Кэйла был вполне ощутимым, а запись передала эти ощущения им.

– Человек, я не знал, что тебе так больно, когда мы в тебя врезаемся! Прости, мы больше так не будем!

– Меня это не беспокоит, – пожал плечами Кэйл, вызвав несколько косых взглядов.

– Мне показалось, что этот удар для вас был довольно ощутимым, молодой господин, – лицо Рона растянулось в жуткой ухмылке, и Кэйл проигнорировал собственную дрожь.

– Неважно.

Чем скорее эта запись закончится, тем лучше для него. В этих малозначительных диалогах слишком мало смысла и много ощущения приближающегося кораблекрушения.

Маг Гленн Поэфф скрестил руки на груди и заговорил.

– Невозможно. Этот остров за раз показывает древний артефакт только одному человеку с атрибутом ветра.

Альберу с интересом наблюдал за разыгрывавшейся сценой и тихо переговаривался с лидером группы, то и дело пробегая взглядом по всем действующим лицам. Чхве Чжон Су ездил Кэйлу по ушам привычным трёпом, который не воспринимался и не запоминался, но заставлял опустить плечи и расслабить брови, а на остальных Кэйл решил не фокусировать внимание. То ли отрицание, то ли отставление неизбежного, неважно; от притопываний ногой раздавался мерный стук. Всё это хотелось закончить, пока ничто не успело начаться.

Бад Иллис указал на место на острове, которое было трудно разглядеть из-за ветра.

– Это вход.

Как по команде, множество взглядов сфокусировались на непримечательной точке острова. Ветры бушевали физически видимыми клиньями, терзали деревья и землю, завывали и будоражили кровь в венах. Дикая, необузданная стихия – с первого взгляда становилось понятно, почему Остров Ветров стал запретной зоной.

– Вечно вы находите опасные места для своих планов, молодой господин Кэйл, – голос Розалин звучал оживлённо и любопытствующе в отличие от того, что она сказала.

– Это закономерность, которой я сам не рад, мисс Розалин.

Однако в опасности было как-то и легче, и проще, и привычнее. Кэйл жил в таких условиях слишком долго, чтобы не ожидать их и не действовать в соответствии с ними. Опасность шагала с ним в такт, и Кэйл в ней искренне расслаблялся.

– «Не рад»? – Лидер группы, Суй Кхан, вложил в свои слова привычную ухмылку, прищур глаз и то самое выражение лица, которое на новом теле Кэйл никогда больше не разглядит. – По тебе видно, что ты говоришь не то, что имеешь ввиду, Кэйл-а.

– Наш донсэн никогда не сможет обмануть нас, – привычно драматично похлопал Кэйла по плечу Чхве Чжон Су, поджав губы.

В отличие от прошлого, Кэйл не стал стряхивать его руку и отмахиваться от слов. Слишком частые сожаления о неблагодарности и напускном раздражении не позволили ему помешать лидеру группы и Чхве Чжон Су упиваться и радоваться этой близости, настолько долгожданной и желанной. Все они изголодались друг по другу за эти бесконечно долгие семь лет.

Бикрокс наблюдал за обменом реплик с нечитаемым лицом, Альберу – с некоторой тоской и толикой смутной радости, а Чхве Хан пробирался ближе.

Запись продолжалась без оглядки на действия наблюдателей.

Затем он продолжил с обеспокоенным лицом.

– Ты помнишь, что я сказал вчера вечером?

Прошлой ночью Бад Иллис рассказал Кэйлу о своём путешествии на Остров Ветров.

– Никогда не думал, что люди приходят в запретные зоны как к себе домой, – забавляющимся тоном протянул Эрухабен под хихиканье Розалин.

Чхве Хан, занявший место рядом с Кэйлом, тоже хмыкнул. Успевший вернуться от Эрухабена Раон встрепенулся и надулся:

– Снова Голди дедушка недооценивает людей.

Кэйл хмыкнул в ответ:

– Некоторых людей стоит недооценивать, Раон.

Кэйл вспомнил, что говорил ему Бад.

«В самой глубокой части Острова Ветров есть храм. Внутри него стоит алтарь с кувшином».

«Этот сосуд наполняется жидкостью, когда ты вручаешь его раненому или умирающему человеку. Человек исцелится, если выпьет эту жидкость».

– Король наёмников, как обычно, знает довольно много. – Альберу облокотился на перила корабля. – Как только ты успеваешь заводить все эти полезные знакомства?

Кэйл поначалу не удостоил этот печальных вздох каким-либо ответом, внутренне потешаясь над принцем, но в итоге решил поддеть:

– Уж кому, как не вам, знать о многозадачности, дорогое Солнце Королевства.

Альберу промолчал, явно вспомнив, о какой многозадачности шла речь. Попытка одновременно пить кофе, переодеваться и подписывать документы изначально не была хорошей идеей.

Древний артефакт в форме кувшина.

«Но у него есть предел, или он просто слишком старый, потому что трескается каждый раз, когда его используют. Хотя, я думаю, этот древний артефакт имеет ограниченное количество применений».

Кувшин в конце концов треснет, разбившись вдребезги.

«Судя по рассказам моей семьи, до сих пор этот кувшин использовался трижды».

«Ты также должен вернуть кувшин обратно на алтарь в течение одной недели».

– Этот артефакт кажется довольно полезным и мощным, если не учитывать необходимость возвращать его и ограниченное количество использований, – глаза Розалин загорелись жаждой изучения, как часто бывало, когда речь заходила о магии. – Раон-ним, вы можете рассказать мне больше о нём и его магической структуре?

– Конечно, умная Розалин! – Кэйл наблюдал, как Раон полетел к морщившейся от приступов головной боли Розалин, будучи самым бодрым из присутствующих.

«Всем бы нам столько энергии, сколько у этого ребёнка».

Кэйл повернулся и посмотрел на Бада.

Остров Ветров.

Семья Бада когда-то прибыла на этот остров, создала первую пивоварню и держала её до нынешнего времени.

– Тогда ясно, откуда Бад так много знает об этом острове, – бессмысленно прокомментировал Чхве Хан.

– А что за Бад-то? – Не желая объяснять Чхве Чжон Су всю ситуацию, Кэйл кивнул Чхве Хану.

– Король наёмников, племянник.

– Даже такое у вас тут есть, хм! Мне стоило посетить этот мир гораздо раньше.

Эрухабен вскинул брови, когда Чхве Хан назвал Чхве Чжон Су племянником. Бикрокс и Рон тоже казались порядком удивлёнными, а Альберу в углу бормотал о том, что их теперь двое. Кэйл лишь мысленно усмехался: приятно было видеть, что от этого проклятого дуэта страдает не он один.

«Люди из моего дома наследуют Древнюю силу атрибута ветра через каждое второе поколение».

Когда Бад сказал это, на его лице появилась горькая улыбка.

– Даже я никогда не слышал о том, что древние силы можно наследовать. Ты, несчастный парень, на данный момент знаешь о древних силах даже больше, чем я, древний дракон.

– Паршивец умеет удивлять, – беззаботно хмыкнул лидер группы, взъерошив волосы Кэйла, – да и Кэйл-а всегда знал больше, чем требуется.

– Чья бы корова мычала.

Для того, кто сам по уши погряз в политических интригах и тонких угрозах, шантаже и манипулировании информацией, Суй Кхан позволял себе слишком громкие недоупрёки.

Наступившая тишина была следствием глубоко укоренившегося понимания, а не тем, что лидеру группы было нечего возразить. Молчание оказывалось более комфортным и предпочтительным, чем что-либо другое.

«Я хранитель Острова Ветров. Такова была воля моего предка, который поселился на этом острове. Однако наш предок не оставил потомкам причины, по которой мы должны быть стражами Острова Ветров. Но…»

Кэйл никогда не видел Бада с таким серьёзным выражением лица за то короткое время, что знал его.

«Но он сказал, что мы должны убедиться, что древний артефакт не попадёт в руки плохого человека. Он сказал уничтожить его, если появится вероятность, что кто-то злонамеренный заберёт его».

Альберу скрестил руки на груди и беззвучно шевелил губами, наблюдая за разговором проекций Бада и Кэйла. Он анализировал, запоминал и мотал на ус, за что его Кэйл и уважал – в любой ситуации он быстро ориентировался и искал выгоду, несмотря на мигрень, перегрев и кровь из носа. Альберу слегка повёл плечами, будто стряхнул с себя взгляд Кэйла, и продолжил своё погружение в пучины добычи информации. Розалин переместилась к нему и тоже усваивала новые сведения – вышколенная быть принцессой, от своих старых привычек поисков слабых мест и поводов для интриг она отделается ещё не скоро. Чхве Хан слушал скорее из интереса, Эрухабен прислушивался краем уха, Раон, за которым Кэйл уже потерял шанс уследить, летал где-то в пределах записи, время от времени что-то восторженно пища по телепатии о здешней мане, а Моланы кружились вокруг Бада, немногословно обсуждая родича с Восточного Континента.

Закончив вспоминать слова Бада, Кэйл посмотрел в указанное направление.

Король Наёмников вложил в руку Кэйла сигнальную ракету на тот случай, если она понадобится ему в случае крайней необходимости.

– Зажги сигнальную ракету, если решишь, что не справишься. Ты всегда можешь добраться до древнего артефакта в следующий раз. И ещё, ты должен закончить всё в течение трёх дней, даже если путь туда займёт некоторое время.

– Человек! – Раон наконец угомонился и примостился на плечах Кэйла. – Почему ты не воспользовался сигнальными ракетами? Мы очень ждали тебя и волновались!

– Да, Кэйл-ним, ты мог бы и вернуться, а не торчать там целую неделю, – голос Чхве Хана звучал почти обиженно.

– Против моей воли здесь я согласен с панком, молодой господин. Что же помешало вам всего лишь запустить сигнальную ракету? – Даже Рон высказался, расплывшись в угрожающей ухмылке.

Кэйл лишь обвёл всех взглядом и промолчал. Что-то тяжёлое осело в груди, приподнялось и оборвалось, скрутилось тугим узлом и пульсирующей пустотой осталось под рёбрами. Лица присутствующих медленно, но верно темнели, понимая, что ответов придётся ждать от записи, а не от самого Кэйла. Они и привыкли слышать молчание вместо объяснений, и насторожились тому, насколько мрачно и смиренно выглядел Кэйл. Эрухабен нахмурил брови, Розалин растеряла остатки позитивного настроя, Чхве Хан помрачнел, Альберу скривился, а Рон снял со своего лица фальшивую ухмылку. Напряжение повисло в воздухе, странно диссонируя с меняющимся иллюзорным миром вокруг и работающей записью, терзавшей умы образами, ощущениями и мыслями.

Три дня.

Бад сказал, что трёх дней вполне достаточно, чтобы войти туда и вернуться.

Кэйл медленно кивнул.

– Юный господин.

Рон осмотрел его одежду, прежде чем продолжить.

– Пожалуйста, используйте еду и материалы в пространственной сумке по мере необходимости. Вы ведь знаете, что там внутри?

На этих словах записи Бикрокс в край помрачнел и стал выглядеть совсем уж жутко угрожающе:

– Молодой господин, я думал, вы цените мою еду, но вы практически ничего не съели за всю неделю.

– Ты действительно хорошо готовишь.

– Тогда в чём же дело?

А в ответ – тишина.

– Да, конечно. Я это прекрасно знаю. Я знаю всё, что ты мне только что сказал, Рон.

Кэйл поспешно закивал.

Рон хмыкнул от некоторой иронии произнесённой фразы, Эрухабен покачал головой, а лицо Альберу застыло в напряжённом беспокойстве. Кэйл не двигался, а вот его хёны уже начинали понимать, что скоро предстоит подсуетиться.

(Человек! Запускай сигнальную ракету, если тебе нужна помощь! Я уничтожу этот остров!)

Он слышал шёпот злобного Дракона.

– Кэйл-ним, я буду ждать тебя здесь, за пределами острова.

«Нет никакой необходимости ждать на корабле».

Кэйл сделал вид, что не расслышал замечание Чхве Хана.

Чхве Хан поморщился, а Чхве Чжон Су покровительственно похлопал его по плечу:

– В первый раз что ли, дядя? Он и нас часто игнорирует. Крепись, старина.

– Кэйл.

– Я продлю вашу жизнь ради вас же.

Кэйл сразу прервал Эрухабена, после чего оттолкнулся от палубы и взлетел. Он снова повернулся к собравшимся и помахал рукой.

– Я скоро вернусь.

Пока иллюзорный Кэйл с шумом ветра за спиной стремительно поднимался вверх, Кэйл реальный абстрагировался от мира, и во всём его виде читалась равнодушная апатия ко всему окружающему. Суй Кхан же взял его за руку и начал беспрерывно бормотать:

– Не надо держать себя в руках, Рок Су-я, Рок Су-я! Ты тут не один, помнишь? От нас можешь не закрываться. Мы с Чжон Су не подпустим к тебе никого лишнего, слышишь, Рок Су-я?

Нежный и спокойный, размеренный голос, но не измождённый, хриплый и взрослый, а уставший, не сломавшийся и детский. В глазах Кэйла промелькнула горечь, но он всё же отреагировал на привычный ритуал лидера группы, одновременно дважды толкнув Чхве Чжон Су в плечо. Он открывался им так же привычно и отлаженно, как всегда, помнил все маленькие правила и тики, знал, что может положиться на них, а не справляться в одиночку – и полагался. Снова. Чхве Хан из уважения отошёл чуть дальше, на пару шагов назад, как добровольный страж.

Рон лишь с тоской, но слегка подозрительно щурил глаза чуть поодаль. «Что за Рок Су-я?»

Это был тихий шум по сравнению с ветрами Острова Ветров, однако Звук Ветра начал окружать тело Кэйла.

Затем он стрелой рванулся вперёд, к острову.

Вся одежда Кэйла развевалась, подхватываемая ветром.

Он без малейшего колебания полетел к месту, которое Бад назвал входом.

Пространство вокруг наблюдателей изменилось, и многие из них согнулись впополам из-за быстрой смены локации. К побочным эффектам постоянного присутствия в их головах чужих мыслей, ощущений и воспоминаний добавилась лёгкая тошнота из-за быстрого переноса и ощущение ветра по всему телу, этого полёта, к которому они не привыкли – полёт с помощью древних сил отличался от любого другого.

Вход на остров ветров предстал перед ними во всей своей опасно-неукротимой красе.

«Я уже давно никуда не ходил один, как сейчас».

Он не действовал в одиночку с тех пор, как заработал Несокрушимый Щит.

– Звучит как сущий кошмар. – Чхве Чжон Су театрально поёжился, как часто делал, чтобы расслабить себя и окружающих. – А как же понятие личной жизни?

Раон на плечах Кэйла издал очень смешной, слегка оскорблённый звук.

{Это будет очень опасно}.

{Будь осторожен}.

Губы Кэйла приподнялись в улыбке.

Он слышал голоса обладателей Древних сил.

– И всё-таки непривычно слышать голоса у себя в голове, – Чхве Хан пробормотал, и все присутствующие громко выказали своё согласие.

«Наверное, я не совсем одинок».

У него в голове всё ещё звучали голоса.

– Это звучит неправильно на всех уровнях, – слегка истерично хохотнул Альберу.

– Если магией можно говорить прямо в голову, почему древние силы не могут также? – Лидер группы поинтересовался не то искренне, не то с юмором.

– Я никогда не слышал о таких случаях. – Задумчиво протянул Эрухабен. – И тут несчастный парень отличился.

Кэйл лишь хмыкнул.

– Древняя сила – отпечаток прошлого владельца. Можно полностью поглотить её в свой фундамент и раскрыть потенциал, а можно оставить отголосок, характер, как я и сделал.

Ответил он, конечно, не Эрухабену, а лидеру группы, демонстративно не глядя в сторону древнего дракона. Рон усмехнулся такому явному пренебрежению, а Розалин фыркнула на пару с Альберу.

Как только он добрался до места, на которое указывал Король Наёмников, стали видны два больших вихря, сталкивающихся друг с другом.

Однако Кэйл заметил между ними небольшую брешь.

«Кэйл Хенитьюз, иди только по той тропе, что я тебе покажу. Это единственный способ не быть порезанным клинками ветра».

Кэйл подумал о тропинке на карте, которую дал ему Король Наёмников перед тем, как броситься к этой маленькой щели.

– Очень предусмотрительно со стороны короля наёмников – рассказать даже о тропинке, – голос Рона звучал фальшиво удивлённо, будто он желал упрекнуть Бада в образе глупца, который он решил выстроить вокруг себя.

– Он просто сделал самый минимум того, о чём мы договорились.

Кэйл постепенно, резко отвечал, частично рассеивая эту атмосферу надвигающегося шторма.

Это, к сожалению, вряд ли бы в конечном счёте помогло.

Одновременно с этим он слышал голос вора, прошлого владельца Звука Ветра.

{Я была обычным человеком}, –хриплый голос был полон печали.

{Но однажды мою семью убили, а наш дом разрушили…}

Моланы переглянулись с вполне несчастным видом, Чхве Хан и Чхве Чжон Су одновременно склонили головы, а Суй Кхан и Кэйл посмотрели друг другу в глаза так, как не выразили бы даже самые высокопарные или приземлённые, искренние и преувеличенные слова.

Эта печаль медленно превратилась в гнев.

{А потом я стала вором. В конечном счёте я стала величайшим вором на Западном континенте}.

{Всё потому, что я украла древний артефакт из храма}.

– Церкви слишком обросли влиянием, – прищёлкнул языком Альберу.

– Сбей с них пару колышков, – благосклонно поддержал Кэйл.

Остальные с разной степенью веселья и недоверия наблюдали за развившимся разговором, отвлекаемые от него записью и её неотвратимыми ощущениями.

Кэйл мог видеть остров, когда пробирался сквозь щель между двумя вихрями.

Остров Ветров, одна из трёх запретных зон.

«На Острове Ветров нет никакой жизни».

Вот что сказал ему Король Наёмников.

«Всё потому, что там есть только грязь и камни, отравленные мёртвой маной».

Кэйл уже видел чёрный остров.

– Слишком рискованно – лезть в место, пропитанное мёртвой маной.

Розалин, очевидно, просто беспокоилась, но это порядком надоело Кэйлу.

– Но это необходимо.

Действительно, знала ли она другие способы достать магический кувшин? Другие мощные артефакты, способные продлить жизнь? Из-за своего беспокойства все они не видели и не признавали ценности, необходимости действий Кэйла. Будь это его старая команда, уже все поголовно переучивались бы непредвзятости и оценке рисков, но в этом мире у Кэйла не было желания работать лидером. Это не его забота – учить этих людей и нелюдей здравому смыслу и объективности, но отсутствие того и другого иногда расстраивало. Эмоции не должны застилать глаза логике, что очевидно, но, почему-то, не каждому уму подвластно.

Лидер группы вновь безошибочно определил момент и посмотрел Кэйлу прямо в глаза своим понимающим взглядом, теперь совсем другим, но всё также глубоким.

Розалин молчала, молчали и остальные.

Звук Ветра продолжал говорить.

{Я была обычным человеком, но я знала, как обращаться с ветром, и у меня была ещё одна уникальная сила}.

Силы, которыми она обладала в прошлом.

Это был Звук Ветра.

Он состоял из ветра и звука.

{До меня доносился голос ветра}.

Звук, который издавал ветер.

{Я слышала голоса Элементалей ветра}.

– Так вот с кем ты разговариваешь вслух, когда стоишь с хлыстом, человек! – Заметил как всегда проницательный Раон. – Этот хлыст принадлежал Воровке?

Кэйл одобрительно похлопал Раона по голове, коротко кивнув в ответ на вопрос.

Элементали были естественными существами, которые считались наиболее близкими к природе.

Она не была ни эльфом, ни Элементалистом, чтобы заключить контракт с Элементалём, однако она могла слышать лишь голоса Элементалей ветра.

Она не могла видеть или чувствовать их, но просто слышать их, было более чем достаточно.

{Я всё равно ничего не видела с самого рождения. Мне просто нужен был этот звук}.

Величайший вор древности был слеп, однако она могла всё чувствовать и слышать.

{Найди мой кнут ветра. Он даст тебе много сильных, дружелюбных и проницательных, но темпераментных союзников}.

– Я угадал, человек!

Раон почти болезненно извивался на плечах Кэйла, но человек, как всегда, даже и не подумал возразить маленькому дракону.

Женщина с хриплым голосом мягко обратилась к Кэйлу:

{Мне нравится твоё решение. Давай легко пройдём по трудному пути. Я буду рядом с тобой}.

Кэйл начал улыбаться, глядя на чёрный остров.

А остров был действительно чёрным – Альберу хмурился на пару с Роном от вида такого количества мёртвой маны в округе. После всей войны никому из группы не было приятно лицезреть такую картину, и все коллективно сморщились в какой-то мере или иным образом выразили отвращение.

• • •

Спустя неделю Кэйл всё ещё не покинул остров.

Вот так просто напряжение от одной лишь простой мысли, выбивающейся из повествования и не сопровождающейся локацией, вернулось к наблюдателям, как будто никогда их и не покидало, и Кэйл почувствовал, как ему становится всё тяжелее дышать.

Chapter Text

Запись продолжила своё течение, совершенно безразличная ко всему напряжению, что так и витало в воздухе.

— Однако скоро пройдёт два дня, как у него закончились припасы. — Голос Рона был сух.

Всех поразила внезапная смена обстановки и ослабление записи. Все ощущения, чувства и чужие эмоции внезапно стали намного слабее, поэтому многим понадобилось несколько секунд, чтобы полностью понять причину резкой смены обстановки.

– Почему мы вернулись на корабль? – Раон раньше всех пришёл в себя от перемен, так что сразу начал задавать вопросы. Ему категорически не нравилось, что они покинули его человека на таком моменте.

– Похоже, нам решили показать происходящее на корабле, когда мы ждали Несчастного ублюдка, – Эрухабен ответил младшему дракону, пока сам осматривался. Он сравнивал силу ощущений от записи воспоминаний Кэйла с тем, что им воспроизводили сейчас. Древнему дракону не нравились сделанные им выводы и чувство удивления, хотя, казалось бы, что его может удивить в таком возрасте?

Каждый ощущал это разительное отличие от предыдущей записи. Ощущения, чужие эмоции и даже окружение не были настолько чёткими, как было при Кэйле.

Альберу даже немного завидовал этой способности. Это действительно могло бы ускорить его работу с бумагами и дать ему пару дополнительных часов сна. Однако Кроссман не был уверен, что плюсы перевешивают минусы, когда уже от нескольких минут у него так разболелась голова. Каково это – иметь подобную способность постоянно? Он не был уверен, что желает знать ответ…

Кэйл же был рад смене места событий. Это позволило ему вернуть дыхание под контроль, что заметил Суй Кхан, поэтому смог немного расслабиться. Он видел, как дыхание донсена становилось тяжелее, так что уже был готов предпринять какие-либо действия для помощи Кэйлу.

Его сын, Бикрокс, протянул ему бутылку воды, чтобы Рон смочил губы.

Рон на всякий случай положил в пространственную сумку Кэйла запас еды на пять дней. Кэйл скоро достигнет своих пределов, независимо от того, как он будет экономить еду.

Кэйл не согласился с выводами, сделанными Роном. Он умел распределять еду просто великолепным образом. Давным-давно научился. Это был навык необходимый для выживания, что он постиг раньше, чем апокалипсис пришёл в его мир. С последующим выживанием в мире, где был дефицит всего, он отточил это умение до совершенства. Однако Хэнитьюз и не думал о том, чтобы исправить ошибочное мнение Рона. Он не видел в этом нужды.

Смотря в сторону острова, старик продолжил говорить.

— Юный господин всегда был смутьяном.

Кэйла бы возмутили эти слова, если бы они были произнесены в другой ситуации. Однако в данный момент он не желал даже обращать на это внимание. Хэнитьюз просто наслаждался небольшой передышкой, пока была такая возможность. У него не было никаких сомнений, что в скором времени они вернутся к его воспоминаниям, записям, что Кэйл старался запрятать в самый укромный и тёмный уголок его разума, делая вид, что ничего не помнит об испытании Острова Ветра.

А ещё щенок-Юный господин всегда вызывал у него головную боль.

Рон не знал, что сейчас делает Кэйл.

– Это, к сожалению, достаточно частая тенденция, не так ли, Молодой господин? – Рон посмотрел в сторону Кэйла, улыбаясь привычной улыбкой, которая заставляла Молодого мастера выпивать лимонный чай, не важно насколько кислым тот оказывался. К сожалению старшего убийцы, на него даже не посмотрели, поэтому он вновь переключил своё внимание на запись.

Бикрос слабо улыбнулся недовольству своего отца, когда тот был так явно проигнорирован. Редко их молодой мастер так поступал, но это всегда было довольно забавно, особенно реакция его отца на подобные ситуации.

Он также не знал, как обстоят дела на острове.

Однако Кэйл находился на острове, покрытом мёртвой маной, без еды.

— Завтра в полдень…

Он не мог позволить Кэйлу остаться там одному и просто ждать.

Суй Кхан был склонен не согласиться с этим. Поспешные действия могут плачевно закончиться. Им нужно сначала хотя бы попробовать выяснить обстановку, не действовать преждевременно с малым количеством информации. Подобное может стоить жизни не только им, но и самому Кэйлу.

Чхве Чон Су тоже не был доволен подобным. Они все на собственном горьком опыте научились, что поспешные действия и отсутствие качественного плана, заканчиваются плачевным образом. Хорошо если этот плачевный конец не является чьей-то смертью. Однако редко кому-то настолько везёт…

Как только наступит завтрашний полдень.

— В это время…

Кто-то другой закончил фразу за Рона.

Это был человек, который оставался самым тихим на протяжении всей недели.

Чхве Хан закончил фразу.

— Мы уничтожим весь этот ветер.

– Кэйл-а собрал действительно интересную компанию, да? – Суй Кхан тихо издевался над своим своенравным донсеном. Он-то знал, что Кэйл не горел желанием собрать вокруг себя столько людей.

Чхве Чжон Су это тоже было известно. Это заставило его растянуть губы в улыбке и подхватить настроение лидера группы:

– Действительно, наш донсен смог найти много интересных людей. Даже моего дядю как-то нашёл.

Хэнитьюз же лишь тихо вздохнул, слабо усмехнувшись на эти слова. Отрицать их он даже не пытался, заведомо зная – это ему не поможет, а только раззадорит его хёнов.

Король Наёмников не удержался от вопроса.

— Разве это возможно?

В этот момент Бад встретился взглядом с Чхве Ханом.

— Это вполне возможно. Я обязательно сделаю это возможным.

Чхве Хан коснулся своих ножен. Бад посмотрел мимо Чхве Хана. Он мог видеть Эрухабена и детей. Эти золотые шары маны, казалось, были готовы уничтожить ветер в любой момент.

Кэйл был рад, что вовремя закончил испытание. Он начал рассматривать вариант того, чтобы начать их обучать, как делал это со своей командой на Земле. Особенно наблюдая за планом, который остальные смогли придумать без его присутствия. Хэнитьюз и ранее замечал, что их единственный ответ на любые проблемы – чистое разрушение, но в этот раз такое решение могло окончиться его смертью. Если бы им удалось уничтожить ветер, то они бы избавились от единственного, что защищало Кэйла, когда он был без сознания.

Бад скрестил руки на груди и прислонился к поручням корабля.

— У нас ещё целая ночь впереди.

Палуба снова погрузилась в тишину.

Казалось, все затаили дыхание, глядя на Остров Ветров.

– Похоже, что скоро мы вернёмся к Молодому мастеру, – негромко заметила Розалин, осматривая палубу корабля, прежде чем вернуть взгляд к острову. На её слова последовали небольшие кивки и краткие взгляды от Эрухабена с Роном в сторону тройки Су, которые стояли чуть поодаль от всех.

Одна неделя. Отсутствие Кэйла создавало эту удушающую тишину.

Атмосфера становилась мрачнее в соответствии с темнеющим небом, как и настроение всех присутствующих. Даже Раон не стал обращать внимание на сверкающие в небе звёзды. Он лишь крепче цеплялся за своего человека, на что получил небольшое утешающее поглаживание по голове от Кэйла, который, как всегда, был оплотом спокойствия и утешения для молодого дракона.

******

Семь дней назад.

Даже если все уже мысленно приготовились к усилению и наплыву ощущений, это не помогло им в полной мере. Многие поморщились, а кто-то даже тихо простонал, хватаясь за голову.

Альберу же переоценил свои недавние мысли о том, что хотел бы иметь подобную способность. Спасибо, но нет. Он не хочет этого, даже если Кэйл решит внезапно вернуть ему все деньги, что когда-либо брал у него.

Время, когда Кэйл вошёл на Остров Ветров через ту маленькую брешь.

— Она чёрная.

Бикрос поймал себя на мысли, что нужно откормить их молодого мастера. Даже на фоне этой маленькой бреши Кэйл выглядел маленьким. Слишком худым. Слишком мало жира на костях. Слишком мало… Мыслительный поток прервал ударивший прямо в лицо один из порывов ветра, который заставил его слабо поморщиться и снова обратить внимание на передвижения молодого мастера.

Кэйл разглядывал странно неровную местность и гору, которая, казалось, поднималась к небу сквозь вихри.

Эта гора также была заполнена крутыми утёсами.

«Мёртвая мана.»

Здесь всё было окрашено в чёрный цвет.

– Это действительно очень много, – тихо прокомментировал Суй Кхан, на что получил небольшой кивок Кэйла.

Наследный принц же задался вопросом сколько бы времени ушло у тёмных эльфов, чтобы собрать всё это? Они бы вообще смогли? Предполагаемые варианты ответа Кроссману категорически не понравились…

Кэйл собрал немного ветра на кончиках своих ног.

«Друг мой, ты не должен касаться земли голыми руками или ногами. Иначе ты можешь отравиться мёртвой маной.»

«И мне не нужно говорить тебе об этом, ведь так? Ты не должен выкапывать землю или камни, и есть их. Ты также можешь отравиться через рот.»

Рон решил, что нужно провести небольшой разговор с Королём Наёмников за то, что тот даже предположил подобную мысль. Его молодой мастер не стал бы рассматривать подобную идею, а о реализации её и говорить не нужно.

– Глупый Секретарь Алкоголик, – проворчал Раон, – Мой Человек не стал бы ничего подобного делать! – он уверенно взмахнул крыльями, чуть не задев ими Чжон Су и Суй Кхана, что были рядом с Хенитьюзом.

Когда Кэйл никак не прокомментировал это, то сразу же выдал себя с головой для Чхве Чжон Су и Суй Кхана. Они обменялись одинаковыми озорными взглядами, зная, какой вопрос хотят задать в дальнейшем. Хенитьюз же эти переглядки упрямо проигнорировал, хотя прекрасно понимал, что задумали его хёны.

Кэйл проигнорировал бесполезные комментарии Короля Наёмников.

Чхве Хан согласно кивнул на это, ведь его сеньору не стоит обращать внимания на эту чушь, а потом вспомнил один из фрагментов воспоминаний Чон Су:

Ким Рок Су, явно сильно уставший, передвигающийся по кабинету Ли Су Хёка на чистом кофеине, который благополучно украл у Лидера группы, и искал себе перекус. Он нашёл небольшой шоколадный батончик и откусил его. Просто откусил, даже не обращая внимания на упаковку, продолжая есть прямо вместе с ней. Это воспоминание заставило Чхве Хана бросить на Кэйла взгляд, наполненный сомнениями…

Розалин уловила его настроение и тоже посмотрела в сторону Кэйла.

– Что-то случилось? – Всё же спросила она, поворачиваясь обратно к корейцу, когда ничего странного не увидела.

– Нет, всё в порядке, – на подобный ответ Чхве Хан лишь получил подозрительный взгляд, но настаивать на ответе Розалин не стала.

{Разве здесь не слишком пустынно?}

Он также проигнорировал голос Супер Камня, и двинулся вперёд, используя Звук Ветра.

Эрухабен слабо покачал головой в неверии. Он никогда не слышал, что такое даже возможно, но вот теперь древнему дракону действительно удаётся наблюдать это. Хотя он слабо нахмурился от странности ощущений. Полёт с помощью Древних сил сильно отличается от других способов полёта.

«Как только ты окажешься на острове, сделай три шага в направление первого часа.»

Он думал о тропе, которой с ним вчера вечером поделился Бад.

«Ты не должен прикасаться к ветру.»

«Друг мой, по дороге обязательно смотри на карту. Ты же не хочешь сделать неверный шаг.»

Кэйл шёл медленно, но без малейшего колебания, даже не используя карту.

Раньше (до каталога и этого момента) они бы все удивились этому. Волновались бы о том, что без карты тот мог ненароком ошибиться. Однако теперь? Теперь они знали о невероятной памяти их молодого мастера. Испытывали это на себе. Сейчас они просто восхищались тем, с какой простотой Кэйл передвигался. Нет лишних движений, неуверенности, куда ступить дальше, ничего из этого. Только плавные движения, наполненные уверенностью, человека, точно знающего, куда идти.

Рон задумался о том, чтобы попробовать втянуть молодого господина на тренировочный полигон. Он был уверен, что Кэйлу бы хорошо подошёл стиль парных кинжалов, который использовал сам Молан.

Ветер был ужасающе сильным. Однако, как ни странно, если он шёл именно так, как велел ему Бад, рядом с ним всегда находилась брешь.

Все почувствовали силу ветра на себе, что заставило многих прикрыть глаза рукой, а Раона уткнуть свою мордочку в сгиб шеи Кэйла. На это он слабо вздохнул, а потом поднял руку, прикрывая ей глаза молодого дракона. Его хёны тихо рассмеялась над ним:

– Наш донсен такой очаровательный, – проворковал Чхве Чон Су, желая потискать Хенитьюза в объятиях, но не предпринимая попыток для этого. Может он попробует сделать это позже.

Это была очень маленькая брешь, но вполне достаточная, чтобы он мог пройти через неё.

— Удивительно!

Всё было так, как подсознательно заметил Кэйл.

{Разумеется. Мой друг легко находит такие пробелы.}

– Друг? – Мысленный вопрос многих, но озвучить вслух его не успели, так как запись продолжила своё течение. Похоже скоро они получат ответ на данный вопрос.

«А?»

Услышав голос вора, Кэйл застыл.

— Друг?

Вор продолжила со смехом.

{Обладатель силы, принадлежащей ребёнку, который указал тебе путь, — мой друг.}

– Удивительно, – прозвучал голос Эрухабена, – несчастный ублюдок, тебе действительно везёт на странные вещи, не так ли? – Даже если бы золотой дракон ожидал ответа на свой вопрос, то всё равно бы не получил его. Кэйл всё ещё демонстративно игнорировал существование древнего дракона.

Кэйл подумал о Короле Наёмников Баде Иллисе.

Предок его семьи построил дом рядом с Островом Ветров и оставил его потомкам, чтобы их родословная осталась в качестве защитников Острова Ветров в течение следующих поколений.

Древняя сила ветра, которой обладал Бад Иллис, также принадлежала этому предку.

{Он тоже был вором.}

«Это, – подумал Рон, – самая обычная информация, что они получили за всё время, которое провели здесь».

«Хо.»

Кэйл был ошеломлён.

{Похоже, наши две силы снова стали друзьями. Как это удивительно!}

«Действительно, удивительно», – подумала Розалин, колдуя холодный компресс. Её голова была горячей, но разум был совершенно ясен.

– Удивительно и страшно, – очень тихо сказала бывшая принцесса, сама не зная, что имеет ввиду. Способность молодого господина или встречу между двумя обладателями древних сил, которые в прошлом были друзьями.

Кэйл тоже нашёл это удивительным и кивнул, после чего немного ускорил шаг. Ему казалось, что препятствия быстро исчезают.

Чхве Хан заметил как быстро Кэйл передвигался. Препятствия не исчезали, нет. Просто Хенитьюз быстро и ловко, почти не обращая внимания, пересекал эти препятствия. Будто это было не опасно для жизни, а просто небольшая помеха, которая даже не стоила большого внимания со стороны молодого мастера.

«Друг мой, у подножия горы в центре острова есть гигантский валун. На нём должна быть большая отметина в виде косой черты».

Кэйл позволил Звуку Ветра защитить тело от ветра, покрывающего остров, быстро шагая вперёд.

Раон решил, что ему надоело быть на одном месте, так что покинул плечи Кэйла и полетел к остальным, начав что-то у них спрашивать.

– Энергичность ребёнка это что-то, – прокомментировал Суй Кхан, смотря, как все остальные стараются отвечать на детские вопросы, не морщась от боли. Он и сам начинал ощущать последствия записи. Может, скоро и у него пойдёт кровь из носа.

– Вы теперь тоже ребёнок, лидер группы-ним, – указал Хенитьюз, на что получил тихий смех от Суй Кхана и привалившийся к его боку вес.

«Путь до валуна под горой не должен занять много времени. Скорее всего, ты доберёшься туда примерно за час с помощью силы ветра».

Но затем Бад стал серьёзнее.

«Как только ты доберёшься до валуна, то увидишь вход в храм. Чтобы войти в храм и вернуться обратно, у тебя уйдёт около двух дней».

Бикрос задумался над тем, чтобы в будущем класть больше еды в подобные поездки. Хотя бы во избежание беспокойства о питании их молодого господина, если такая ситуация когда-нибудь наступит снова… А учитывая, с какой частотой Кэйл оказывается в неприятностях, шансы на это оказываются даже слишком высоки.

Через некоторое время Кэйл остановился. Он парил в воздухе, глядя на определённую точку.

Большой валун, который был единственным не чёрным объектом на острове.

Альберу задумался над этим. Откуда взялся Остров Ветра? Почему на нём так много мёртвой маны? Является ли это хранилищем для Древней Белой звезды? Откуда взялись эти страшные потоки ветра?

«Вероятно скоро я получу ответы на эти вопросы», – подумал Кроссман, переведя взгляд на центральную фигуру происходящего, которому не везёт настолько, что он находит любые ответы, даже не желая этого.

Это был тот самый валун, о котором говорил Бад.

На нём была глубокая и длинная отметина.

Кэйл подошёл к передней части этого валуна. Затем он положил на него ладонь.

«Пока у тебя есть Древняя сила атрибута ветра, валун откликнется на твой зов, как только ты положишь на него ладонь».

– Дедушка Голди, как это работает? – Раон сразу начал заваливать древнего дракона вопросами о методике работы. Розалин тоже подошла поближе, желая узнать ответы не только на вопросы молодого дракона, но и на свои собственные.

На это золотой дракон тяжело вздохнул, быстро схватившись за голову, чувствуя нарастающую головную боль, теперь связанную не только с записью, но и с большим количеством вопросов. Однако Эрухабен кратко ответил на всё, пообещав младшему, что подробности тот получит после конца записей.

Внезапно появилась другая вибрация, не похожая на Звук Ветра. Кэйл видел, как валун медленно отодвигается в сторону.

Кэйл почти свалился с ног, потому что Чон Су от неожиданности чуть не упал и схватился за него, чтобы удержать равновесие. Суй Кхан, что был прислонён к Хенитьюзу, был удивлен внезапным изменением их положения и крепче схватился за Кэйла, что стало последней каплей из-за чего они все вместе свалились на землю.

– Айгу, – тихо простонал Чхве Чон Су, из-за чего получил подзатыльник от Кэйла, что заставило его тихо ворчать, – наш донсен так жесток…

Суй Кхан на это тихо вздохнул, хотя улыбка с его губ не сходила. Его донсены почти не изменились. Это было утешающе.

{Кэйл, ты в порядке???} – в голове Хенитьюза прозвучала группа голосов, что были обеспокоены его состоянием. Всё же сейчас на нём лежали две тушки, которые, похоже, не собираются уходить, если им не дать напоминания о том, что они на ком-то лежат.

И как только камень отодвинулся…

— Храм…

Перед Кэйлом открылся вход в древний храм с чёрными мраморными колоннами по обеим сторонам.

– Слабый человек, ты в порядке? – Раон прилетел к упавшей троице, желая убедиться, что его человек в порядке.

А тройка Су наконец начала вставать, точнее Чхве Чон Су и Суй Кхан, Кэйл же ленился это делать, что заставило его хёнов тихо рассмеяться, а потом поднять его, взяв за руки.

Остальные тоже обратили внимание, и атмосфера их беспокойства так и витала вокруг.

– Ах, дракон-ним, нет нужды так беспокоиться, – Суй Кхан поспешил успокоить молодого дракона, – Кэйл-а не хрустальный. Он будет в порядке.

– Но…!

– Я в порядке, – Кэйл подтвердил слова лидера группы. На это все взгляды стали ещё обеспокоеннее, что вызвало тяжёлый вздох у Суй Кхана и тихий смех у Чон Су.

– Что ты такого натворил, а, донсен? – наконец поинтересовался Чхве Чон Су, желая узнать причину усиления их беспокойства. В ответ его встретил лишь взгляд Кэйла, который так и говорил «понятия не имею, они просто странные», что вызвало лишь более сильный смех.

Он не мог видеть конца, потому что тропинка внутри входа была тёмной.

Однако, похоже, это был долгий путь.

«Друг, после входа в храм тебе больше не нужно использовать силу ветра. Тебе даже не нужно беспокоиться о мёртвой мане».

Альберу тихо вздохнул, когда хотя бы зрительно смог убедиться, что Кэйл не пострадал, а потом вернул своё внимание к записи.

– Находясь на острове, полным мёртвой маны, нельзя перестать беспокоиться об этом, – покачал головой Кроссман. Сколько лет этому острову? А если что-то всё же попало внутрь? Нельзя терять бдительности об этом. Мёртвая мана это не простой яд. От него так просто не избавиться и не излечиться.

Кэйл вошёл внутрь храма.

— Дышится с трудом.

Затем его тело изогнулось.

Кто-то вскрикнул от боли, не ожидая её.

– Что случилось? – Эрухабен сразу начал спрашивать, беспокоясь о Кэйле. Ничего же не предвещало беды? Похоже это не так, раз все стали дышать тяжелее, а кто-то даже согнулся, упираясь руками в колени.

Взгляд в сторону Хенитьюза показал, что на него боль повлияла не так сильно, как на остальных.

«У молодого мастера было время научиться работать с собственной памятью», – Рон пытался взять своё дыхание под контроль. Он понимал, что это влияние записи, что это не его ощущения и воспоминания. Он был просто наблюдателем, однако всё ещё не мог так просто абстрагироваться от этого. – «И у нас тоже будет на это время…»

Всё произошло в одно мгновение. Кэйл положил руку на колонну сбоку от себя и с трудом восстановил равновесие.

*Хааа

Кэйл удержался от того, чтобы вздохнуть так же, как и в записи. Информация, раскрытая дальше, точно не понравится древнему дракону.

«Что ж, это послужит ему уроком», – подумал он, взглянув в сторону древнего дракона.

{Может, он научится не лезть туда, куда не просят}, – проворчала Сумасшедший Ребёнок, на что она тут же получила согласие остальных.

Затем он глубоко вдохнул, приложив руку к сердцу.

*Тудум! Тудум! Тудум!

Его сердце бешено колотилось.

– Донсен, всё же «Запись» действительно страшная способность, – негромко проворчал Суй Кхан, держась одной рукой за грудь. Кэйл немного покачал головой на это и прислонил лидера группы к себе, давая совет, как лучше справиться с этим.

Раон же вернулся к Кэйлу, устраиваясь у него на плечах и что-то бурча. Хенитьюз в утешение погладил его по голове и дал тот же совет, что и Суй Кхану. Дети не должны страдать из-за глупости взрослых. Даже если один из детей – дракон, а другой – реинкарнированный взрослый со своими воспоминаниями из прошлой жизни.

Взгляд Кэйла зацепился за мраморную колонну. Она была чёрной, но не из-за мёртвой маны.

*Тудум! Тудум! Тудум!

Он никак не мог успокоить бешено колотящееся сердце.

Розалин тихо ворчала, пытаясь придумать заклинание, что может им помочь. Однако чем дольше продолжались ощущения, тем меньше у неё было идей.

Именно в тот момент, когда Кэйл впился взглядом в коридор, который, казалось, тянулся бесконечно, раздался голос вора.

{Ох, забыла сказать.}

– Я очень надеюсь, что это не было жизненно важной информацией, – хмурясь, сказал Рон. Почему-то такое начало напомнило ему, как молодой мастер сбрасывал обрывки важной информации на всех. Такое сравнение ему действительно не понравилось…

Одновременно с этим Кэйл вспомнил слова Бада.

«В конце коридора должен быть алтарь с древним артефактом. Тебе просто нужно взять его.»

— И там древний артефакт? В конце? Но почему же?

Его зрачки начали дрожать, пока его беспокойство росло.

Атмосфера становилась всё мрачнее. Все выглядели всё более и более обеспокоенными. Их собственное волнение накладывалось на чувства из записи, настолько, что сейчас многие даже не могли представить, что это беспокойство может уйти, а не погрязнуть в их костях.

*Хааа

{Этот Остров Ветров был создан из-за меня.}

– Что? – Эрухабен начал чувствовать тянущее чувство в животе. У него было ощущение, что ему не понравится то, о чем он услышит дальше. – «Однако не поэтому ли я спросил об этом? Желая узнать, что такого страшного не желает раскрывать несчастный ублюдок?»

«Что? Остров Ветров был создан из-за этого вора, из-за Звука Ветра?»

Кэйл ожидал каких-то отношений между вором и островом с того момента, как она упомянула о своём кнуте.

Когда Кэйл прислонился к мраморной колонне, Звук Ветра тихо прошептала.

Те, кто не был слишком горд, поступили так же, однако вместо колонн они использовали друг друга. Розалин, не беспокоясь, прислонилась к Чхве Хану, Альберу же встал рядом, пока не хватаясь, но приготовившийся на случай, если станет хуже. Рон и Бикрос поддерживали друг друга. Суй Кхан и Раон уже держались за Кэйла, а Чхве Чон Су стоял рядом, пока ни за кого не держась, но готовый ухватиться за Кэйла, поддержать его или же удержаться самому. Эрухабен был единственным, кто даже не пытался найти себе опору.

{Там, внутри. Должна ли я рассказать тебе правду о древнем артефакте, расположенном в самой глубокой части этого острова? Может быть, мне также рассказать тебе о тайне этого острова?}

Она говорила так, словно улыбалась.

Альберу чувствовал, что сейчас раскроется что-то страшное. Чрезвычайно мрачное, что может полностью разбить понимание происходящего, уничтожить фундамент. И, скорее всего, больше всех пострадает древний дракон, на которого Кроссман перевёл взгляд, встречая лишь напряженную спину, облачённую в дорогие одежды. Не только он чувствовал вкус этой мрачной тайны.

Однако она улыбалась не потому, что была счастлива. В этой улыбке таилась печаль.

{Этот древний артефакт был создан путём жертвоприношения тысяч жизней.}

«Жертвоприношение? Они приносили в жертву людей?»

«Нет», – было единственной связной мыслью Эрухабена. Его мысли были в полном беспорядке, он чувствовал нарастающий ужас от этого простого факта, который мог бы осознать самостоятельно, если бы хоть на секунду действительно подумал об этом.

Это заставило Кэйла задуматься о том, что сказала вор, когда он впервые встретил её.

«Проклятые ублюдки!»

«Почему грех украсть то, что они создали, принося в жертву людей? Я собиралась вернуть его людям! Мерзкие ублюдки! Зачем этим ублюдкам понадобилась эта сила?!»

– Как ужасно, – очень тихо прокомментировала Розалин. Каждый из них ощущал это тонущее чувство ужаса, безысходности, желание что-то сделать, но понимая, что уже слишком поздно.

Чхве Хан щёлкал ножнами, вытаскивая и помещая меч обратно в ножны. У него было огромное желание что-то разрушить, уничтожить. Убить виновников стольких смертей. Он ненавидел чувство беспомощности, что испытывал прямо сейчас. Чхве Хан наивно верил, что сможет избежать этого чувства, когда покинул Лес Тьмы. Когда заключил сделку с Богом Смерти, чтобы помочь Кэйлу, чтобы суметь снова избежать этого чувства. Однако вот он, снова неспособный что-либо сделать…

Говорили, что вор был схвачен и убит после кражи божественного предмета. Однако то, что она украла, было не божественным предметом, а просто вещью, принадлежащей храму.

– Как жестоко, – Раон крепко держится за своего человека. Он искал утешения у него, и Кэйл без проблем дал его ему. Молодому дракону тоже хотелось что-то сделать, но с каждым утешительным поглаживанием он постепенно успокаивался. Наверняка его человек смог как-то отомстить за свою Силу Ветра, помочь ей, а если же нет, то молодой дракон с удовольствием поможет это сделать.

Её спокойный голос продолжал звучать в голове Кэйла.

{И я вернула этот древний артефакт туда, где ему самое место.}

Эрухабен начал задаваться вопросом, что ещё ужасного они узнают. Он уже и сам не рад, что пожелал узнать тайну о том, что случилось на Острове Ветра. Однако своих слов вернуть не мог. Древнему дракону осталось лишь смириться и принять последствия собственного решения…

Кэйл поднял голову.

Он мог видеть чёрный потолок.

*Тудум! Тудум! Тудум!

Его сердце бешено колотилось.

– Рок Су-я, ты всегда мог найти то, чего никто больше не мог, не так ли? – Задал риторический вопрос Суй Кхан, грустно улыбнувшись и сильнее цепляясь за Кэйла. Действительно, его донсен всегда мог найти мрачные тайны и секреты, независимо от тщательности их сокрытия.

По неизвестной причине Огонь Разрушения был зол.

Подходящее место для этого древнего артефакта.

{Естественно, это место, где остались следы людей, которые были несправедливо убиты.}

«Смерть всегда несправедлива», – подумал Кэйл, игнорируя собственные мрачные воспоминания.

{Это действительно так}, – негромко прокомментировал Супер Камень, желая как-то помочь и поддержать Хенитьюза. Эта ситуация действительно не была добра к Кэйлу…

Кэйл открыл рот, чтобы что-то сказать.

Однако ничего не вышло. Звук Ветра продолжала говорить, как будто понимала чувства Кэйла.

{Наверное, ты уже понял секрет этого острова, не так ли? Ты ведь чувствуешь это? Вся эта чёрная гора, скрытая ветром…}

– Какой действительно мрачный секрет, – негромко прокомментировал Альберу. Он на мгновение задумался о своих собственных тайнах и секретах. Когда-то, казалось бы, мрачный секрет, теперь таким не кажется…

«Даже Огонь Разрушения сходит с ума…»

Это было действительно странное ощущение для всех, они даже не могли попытаться его описать. Единственные, кто мог как-то приблизиться к пониманию – Чхве Хан и Альберу. Один является обладателем древних сил в данный момент, а другой когда-то имел её.

Вор продолжала свою речь.

{Ты ведь чувствуешь мёртвую ману, которая заполняет эту гору?}

– Почему никто не раскрыл это? – Поинтересовалась Розалин. – Целый остров мёртвой маны, как никто не заметил этого?

– Никто не хотел этого замечать. – Ответил ей Рон. – Многим нравится игнорировать то, что их напрямую не касается. Также это один из запретных регионов. Поход туда считается попыткой самоубийства.

Её голос был полон печали.

{В прошлом, нет, в древние времена это место было хранилищем мёртвой маны.}

Альберу не был рад узнать, что одна из его догадок подтвердилась. Было ли это той судьбой, что ожидало его собственное Королевство? Без Кэйла, что вмешивался во все возможные дела? Без Кэйла, у которого были планы и идеи на любые действия врага? Вот что стало бы с его Королевством? С жителями его Королевства?..

Кэйл закрыл глаза.

Не имело значения, открыты его глаза или закрыты, так как здесь было совершенно темно.

{Я оставила здесь свой кнут и попросила своих друзей об одолжении.}

«Элементали ветра», – вспомнила Розалин.

– Действительно хорошие и ценные союзники, – мягко произнесла она вслух.

– Да. Такое описание им действительно подходит, – согласно кивнул Альберу. Иногда он действительно жалел, что не имеет такой же связи с элементалями, как его тётя или другие тёмные эльфы.

Воровка говорила так, словно вот-вот расплачется.

{Я попросила их защищать и оберегать это место, где остались следы моей семьи, моих друзей и моих соседей.}

«Это были не просто неизвестные. Это были люди, дорогие её сердцу», – подумал Эрухабен, смотря на Кэйла в записи, хотя сам он был далеко в мыслях, внимательно слушая каждое слово Воровки. Ему было тяжело принять, что он выпил жизненную силу других живых существ.

– Слабый человек, почему это так грустно? – Прозвучал тихий голос Раона, что крепко держался на Кэйла.

– Потому что мир несправедлив. – Попытался как можно мягче произнести Хенитьюз, начав поглаживать молодого дракона по голове. – Потому что всегда есть плохие люди со слишком большой жаждой власти, не имеющие никаких моральных принципов. Готовые идти на всё, что угодно.

Она попросила об этой услуге своих друзей, которые были её глазами и ногами.

{Пожалуйста, защитите это место.

Кроме того, пожалуйста, сделайте так, чтобы никто не мог приблизиться к нему.

Пожалуйста, сделайте так, чтобы они не могли увидеть истинный облик этого острова.}

– Элементалям ветра удалось проделать действительно качественную работу, – прокомментировал Рон.

{Конечно}, – Воровка, казалось, действительно была оскорблена тем, что подразумевал старший Молан. Элементали ветра пусть и хаотичны, но на них точно можно положиться. Они не подведут. Они были её ногами и глазами, так что она может гарантировать это с полной уверенностью.

Воровка едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться, продолжая говорить.

{Я могла помочь им бежать от мёртвой маны, но я не могла уничтожить её.}

– Способов уничтожения мёртвой маны действительно не так много, – тихо сказал Чхве Хан. Он даже не был уверен, что знает какой-то ещё способ, кроме Огня Разрушения Кэйла. Тёмные существа не уничтожают мёртвую ману, а поглощают её…

Затем Кэйл услышал голос скряги-Огня Разрушения.

{Если бы я был жив в то время.} — В его голосе звучало сильное разочарование.

Огонь Разрушения был способен очистить мёртвую ману.

В этот момент Кэйл узнал, что скряга умер раньше вора.

«Молодому мастеру действительно везёт на сбор всех видов существ, которым нужна помощь». – С некоторой иронией подумала Розалин, печалясь о новой информации. Действительно, Кэйл нашёл их всех, помог, поддержал и всегда был там, где нужен для каждого из них. – «Однако были ли мы там, когда были нужны ему?» – бывшей принцессе не понравился ответ на этот вопрос…

{Меня поймали после того, как я оставила здесь кнут и убежала. А потом прошло много времени, и я встретила тебя.}

В обычной ситуации её бы не поймали.

Однако она использовала больше половины своей силы, чтобы создать этот Остров Ветров, что затруднило её побег. Затем её привязали к камню и бросили глубоко в океан.

Альберу, даже если бы постарался, не смог бы придумать более ужасающей смерти для Воровки. Потерять всё дорогое сердцу, а потом умереть со связанными ногами, далеко от привычной стихии… Действительно страшная смерть.

Кэйл открыл глаза.

Он мог видеть чёрный потолок входа в храм.

{Разве это не ужасно? Разве тайна этого острова не ужасна?}

Эрухабен задавался вопросом: почему Кэйл дал ему выпить из этой чаши? Зная историю её происхождения? Зная, какой ценой она была создана? Будь он моложе на пару столетий, то, вероятно, уже начал бы всё крушить в приступе гнева и отрицания, не желая признавать реальность этой большой цены продления его жизни. Стоила ли она того? Особенно, когда в начале он отказался от этого.

Остров Ветров из трёх запретных зон.

Кэйл долго ждал, пока вор закончит, прежде чем, наконец, сумел что-то сказать.

— Кто же это был, чёрт возьми?

Многие были слишком потеряны в эмоциях и ужасной правде происхождения Острова Ветра, настолько, что не сразу поняли, о чём именно спрашивает Молодой мастер.

– Древняя Белая звезда, не так ли, молодой мастер? – Рон повернулся к Кэйлу, задавая этот вопрос. Он понял, кто был виновником создания этого острова.

Кэйл не стал подтверждать или опровергать его слова, считая, что ответ и так очевиден. Он лишь слабо махнул рукой, указывая на запись. Она даст все ответы на их вопросы, даже если Хенитьюз этого не желает. Даже если некоторые тайны не предназначены для чужих ушей. Истина будет раскрыта независимо от чужих желаний и страхов. Даже если эта истина так страшна…

Он уже давно задавался этим вопросом.

Теперь, когда он выбрал этот трудный путь, теперь, когда он решил оставить голоса Древних сил при себе, он должен был знать их истории.

«Несчастный ублюдок никогда не выбирал лёгких путей, не так ли?», – золотой дракон посмотрел в сторону Кэйла, чувствуя, как вопросы крутятся на кончике его языка.

— Кто же это был такой, с кем вы все должны были сражаться и победить?

Голос единственного живого человека на этом чёрном острове был унесён ветром

– Несчастный ублюдок, почему ты позволил мне выпить из этой чаши? – Эрухабен наконец озвучил вопрос, что мучил его с момента раскрытия правды об острове, происхождении чаши и цене её создания.

Chapter Text

Кейл немного похлопал Раона по голове. Маленький дракон застыл обсидиановой статуей на плечах своего человека, явно не понимая причин действий, но безмолвно их понимая. Юный аристократ также взъерошил белёсую макушку, прилипшего к боку хёна, в спокойствии прикрывая глаза.

«Почему? Что значит «Почему я позволяю Вам каплю из чаши?», – в отличие от внешнего спокойствия оглушительный вопрос, направленный головой Кейлы. Нежные прикосновения к детям постепенно развивались тонкое душевное спокойствие. И, похоже, почувствовав утекающую стабилизацию, старший из прилипнувших к юноше в ответ взял себя за тонкую кисть в волосах.

– Эрухабен-ним, я думаю, и на это мы узнаем ответ достаточно скоро. – Встал на защиту своего донсена Альберу. Кронпринц также заметил слегка подрагивающие пальцы и плотно сжатые в тонкую линию губы Молодого мастера.

В следующий момент разум Кейлы успокоился.

Враг, с частным лицом, придерживался бывших владельцев Древних сил.

Кейл спрашивал об этом человеке, но никто ему пока не ответил.

*Вшуууу —

Завывание ветра продолжало доноситься до храма.

Как бы это ни было парадоксально, все ощутили, как и их внутренние беспокойства успокаиваются. Это не было спокойствием, нет. Будто какая-то магия или программа просто упорядочила все разрозненные мысли. Чётко и по порядку. Так бездушно.

Чхве Чон Су содрогнулся от такой программной тишины в идеальном состоянии.

С другой стороны, в коридоре внутри царила абсолютная тишина. Кроме того, здесь было темно, без какого-либо источника света.

«Друг мой, в этом храме нет никаких ловушек. Ты просто должен пройти по тёмному коридору вниз. Я дам тебе магический свиток огненного шара, так что ты его используешь».

«Человек! Тебе не нужен свиток Короля Наёмников! Я сделаю тебе такой же! Используй шар великого и могучего Раона Миру!»

«Не трать внимание на маленького ребенка и используй мой».

Абсолютно неправильный контраст между непроглядной тьмой безопасного коридора и слышимыми звуками чернеющей поверхности острова был затоплен милом спорой. Все чувствовали чужое напряжение, связанное с неизвестностью дальнейшего пути и прохладным потоком воздуха.

Розалин даже усомниться не успела, когда звонкий голос молодого дракона гордо перебил Королю наёмников сквозь воспоминания. Ворчливый голос старшего неожиданно дополнил эту семейную перепалку.

Чхве Хан лишь хмыкнул. Вполне понятно, что чей свиток в конце концов использовал Кейл.

В итоге победителем стал Раон Миру .

– Да! Человек! Я всегда знал, что ты выберешь мой! – Счастливый дракончик энергично оторвался от плеча своего человека и сделал несколько кругов вокруг рыжей головы. Затем, пропев целую песню о великолепии своего огненного шара, Раон отправился хвастаться своему старшему сородичу.

Кейл посмотрел на огненный шар, сияющий над его головой. Однако потом он застыл.

«Мой друг, на потолке в коридоре храма есть фреска, но ты можешь просто не обращать на нее внимания».

«Игнорировать это? Не обращаешь внимания на эту фреску на потолке?»

Однако у Кейлы не было иного выбора, кроме как обратить на нее внимание.

Первое изображение появилось прямо при входе.

Огромная фреска занимала весь потолок поднимающейся части прохода. От старости некоторые изображения покрылись трещинами или отвалились. Однако это добавляло некой загадочности и природной красоты.

– Это лес! – Воскликнул Раон, опираясь на плечи Бикрокса. Маленький дракон направился к Моланам после Розалин.

– Очень большой лес. – Скривился шеф-повар, это восклицание прилетело прямо в ухо.

Вся стена стола была пейзажем, рисующим море деревьев. Чернеющие ели и стройные сосны, древние дубы и гигантские секвойи переплетались, образуя темную-зелёную массу. Различные деревья стали большим домом для животных.

Альберу заметил стайку когда-то позолоченных белок. Они побежали, пересекая отвалившийся предмет, по лиане, перекинутой между деревьями. У самой первой в зубах блестели орехи.

«Неужто догонялки?», – усмехнулся про себя наследник престола, протирая выступающий на висках пот.

Рон для себя отметил семью сов, смягчив свое гнездо на раскидистом клёне. Бурый неясный гордо возвышался, как бы заявляя: «Это мое владение».

Неким центр композиции была чёрная пантера с янтарными глазами. Розалин с интересом осмотрела нетронутую половину окончательной морды.

Всё мгновение было замедлилось во времени. Чхве Хан, уже давно снявший плащ и отстегивающий воротник рубахи, предположил, что это возможность «записывать», умея Кэйлу моментально запоминать объемную информацию. С затягиванием момента продолжительная фреска жар продолжала нарастать. Суй Кхан с неудовлетворением ощутил его разливающиеся, словно волны, в конечностях. Пока это было более внимательно и более неприятно.

Эрухабен, чувствуя общий дискомфорт и собственную нарастающую мигрень, присоединился к Розалин в производстве охлаждающих компрессов.

— Джунгли?

Изображение было слишком похоже на джунгли Западного континента.

Весьма логичное рассуждение было по праву оценено одной венценосной особенностью. Одним из первых приспосабливаться к температурному режиму записи, Альберу, с благодарностью приняв Великий и Могучий компресс от древнего дракона, принялся обрабатывать информацию.

Именно в этот момент-

{В прошлом. В древние времена.

Появился человек, который хотел стать Богом.}

Вор снова начал говорить.

Голос молодой девушки звоном раздался в голове старого убийцы.

— Человек, желавший Богом стать?

После вопроса Кейла она уточнила.

{Нет. Он не совсем испытал стать Богом.}

Рон нахмурился, перевел взгляд на ничего не выражающего Кейлу. Если обычному человеку так трудно совладать хотя бы с одним голосом, что должно произойти, когда их не меньше семи? К тому же с усилившимся вниманием такие обсуждения были словно игра на оголённых нервах.

Кэйл уставился в потолок.

В районе джунгли, кажется, был установлен храм.

Сквозь хитрые переплетения деревьев Чхве Хан с трудом смог разглядеть чёрный храм. Кажется, он был полон послушников, но сохранность фрески не была точно установлена.

{Он хотел стать самой природой.}

Надменный смешок оказался в напряжённой атмосфере.

Древний дракон Эрухабен за всю свою жизнь ещё ни разу не видел такой наглости. Он, будучи наиболее приближённым к природе существования из ныне существующих, считается абсолютно бессмысленным. Сама природа по себе не является физической концепцией, поэтому ее превращение в продукт невозможно.

«Глупец», – прищур золотых глаз был полон надменного холода.

Кейл двинулся вперед.

{И ним за следила за группой людей.}

И действительно, дальше по коридору фреска сменилась крупным изображением храма. Его архитектура была действительно уникальной, не уступающей современным соборам и церквям. В очертаниях храма чётко прослеживалась тенденция длины и высоты, узкие окна, устремляющиеся вверх башен крыши. Маленькие фигурки всех послушников мельтешили на фреске, изображая живые, заправляя церковные фонари, ухаживая за садом или просто склонившись в молитве.

«Подобных религий сейчас точно не существует», – сделал свой вывод Альберу.

Последователи человека, который хотел стать самой природой.

Кейл вдруг подумал о чём-то.

— Лес Тьмы?

– Что? – Неожиданно знакомое название мастера меча издало забавный звук. Тихие смешки откуда-то научили вечного подростка немного смутиться.

Розалин вместе с подлетевшим недавно Раоном устроились на полу. Кадр всё равно следует за хозяином памяти, стоять тут предстоящему достаточно долго и, в моменты, тяжело. Поэтому магесса приняла стратегическое решение, под неодобрительный взгляд Бикрокса и подняв большой палец Суй Кхана, опустился на землю. Раон с удовольствием устроится на импровизированной подушке из колена.

Осмотрев тандем из отдыхающей парочки, Чхве Хан со вздохом плюхнулся рядом.

Смотря на всё происходящее, Альбер лишь массировал переносицу, наслаждаясь прохладной компрессом.

Он думал о том, что говорила в прошлом жрица-обжора.

«Я родилась в джунглях».

«Тогда в джунглях было темно. Все деревья были чёрными. Вот почему его также называли Лесом Тьмы.

Новый голос появился в головах зрителей. Он также поддерживал женщину, но по звучанию более старшей, чем говорила ранее Воровка. Он дал чем-то звонким, слышно, что обладатель часто улыбался и в целом был позитивным человеком.

{Ты прав. Последователи называли себя Лесом Тьмы.}

Она продолжала делиться прошлым.

{Обжора была одной из тех, кого захватили в качестве кандидатов в жрицы.}

Шокированный вздох Розалин встревожил маленького дракончика. Раон, воспользовавшись своим опытом, ассоциировал идею «захватили» с «украли и посадили на цепь», поэтому был полностью солидарен с девушкой в ​​Положении.

Прибывший в остальные места духа Альберу предположил, что эта процедура была проведена более гуманно, однако результат оказался тот же. Воспоминания о различиях между Кейдж-подругой-Маркиза-Стэна и Кейдж-святой-церкви-Смерти эмоциональные окраски столь короткое замечание давно почившего человека.

Кейл вспомнил ещё кое-что, сделанное жрицей-обжорой.

«Ублюдки из Леса Тьмы никогда не давали мне ничего вкусного, говоря, что они люди, которые подчиняют Богу».

«В строгом счёте меня выгнали.»

Удивление, блеснувшее в глазах Бирокса, заметил только его отец. Да и старый дворецкий был приятно удивлен этой новой личностью.

Продолжая видеть, Кейл новые образы.

Следующая за храмом фреска частично повторила первую.

Однако бывшие зелёные деревья приобрели широко-чёрный цвет. Переплетаясь в более гротескных формах, они создавали ощущение таинственной угрозы. Этот вид уже больше известен среди известных на Западном континенте лесов Тьмы.

Там, где раньше были изображены, были изображены угловатые чудовища. Сами изображения приобрели грубый характер, демонстрирующий источную угрожающую ауру от одного изображенного вида.

С удивлением Чхве Хан заметил несколько знакомых силуэтов. Вот только в них было что-то неправильное. Существа, изображенные в этом храме, были одновременно продемонстрированы мастерством меча и совершенно неизвестны. Озадаченный при взгляде на Эрухабена.

– Не забывай, что этим изображениям много тысяч лет. Жизненные формы очень изменчивы. – Самодовольно приоткрылось для мечника завесу маленькой тайны древнего дракона.

Но самым пугающим в переменах этого леса был вовсе не цвет или появившиеся монстры.

Джунгли, ставшие совсем чёрными.

Земля, почернела.

Большие големы и монстры с уникальной внешностью, стоявшие на чёрной земле.

Големы, древнее изобретение чёрной магии. Их технология была утеряна в древние времена, а затем восстановлена ​​в Колокольских алхимиках. Все воспоминания о причиненных ими неприятностях на поле боя вызывали у Альбера головную боль. Мне очень повезло, что Кейл был союзником.

– Лес Тьмы. Они были чёрными магами?

Он не мог не усмехнуться.

– Могла ли Колокольня алхимиков копировать эту организацию? – Задал скорее из случайного любопытства вопрос Суй Кхан. Мальчик теперь облокачивался на спину Кейлы, задрав голову назад для удобства. Бывший лидер первой команды, не считаясь с другими выходами, поддерживал своего помолодевшего хёна. В мыслях несостоявшегося бездельника, лавируя между оглушающей записью, важным событием и восхищением собственным рассказом о древних временах из Воровки, прослышал опасность быть зажатым в бутерброде подозрительно тихим Чжон Су. Тихая возможность для устранения напряжения будущего преступника была четко спланирована и была готова к восстановлению в любой момент.

Кейл, незаметно для себя, попал в пристальное наблюдение. Прижавшийся к его животу Суй Кхан хоть и интересовался со меняющими друг друга фресками, но основной целью был беспокойный донесен, а нависший сзади Чхве-младший и совсем не интересовался древнейшим юношей. 

– Возможно, что-то об этом было записано в дневнике первого Убийцы драконов. – Так же случайно ответил Чхве Хан.

– Ты имеешь ту книгу в деревне под м...аминым замком? – Третий довольно неожиданный угол – Раон – поддержал размышление мечника. Маленький дракончик был умным. Не потому, что он дракон, а потому, что он много учится у своего человека! И сейчас он понял. Понял то, что быстро заметили двоих прилипших к Кэйлу человека, и о чём были подозрения всех остальных.

Его человек боялся. Называя этот эффект из записи, бывший главнокомандующий скорее недоговаривал или не понимал. Раон столкнулся с серьезной проблемой. Конечно, самое удобное место для осмотра было на плечах худощавого юноши. Но маленький умный дракон понял, что наблюдать необходимо не за Кейлом на острове ветров, а за их собственными.

С места на плечах не видна тонкая линия искривлённых губ. Не заметен затуманенный взгляд, который взгляд разглядывает давно поднятый потолок храма. Невозможно увидеть легкий румянец, который действительно обнаружен из-за записи. Раон давно усвоил: занять наиболее выгодную позицию, откуда можно будет контролировать как союзников, так и противников, и обязательно сохранять место для естественных действий. 

Молодому дракону нет дел в прошлом, если оно доставляет дискомфорт. Всё же не зря его атрибут – «Настоящее».

Образы, которые Бад сказал ему снаружи.

Формально он не ошибся. Плохо, и большинство людей в нынешнем мире не могут понять, о чём рассказывают эти образы.

{Верно. Они были чёрными магами.}

Кэйл позаботился об Огне Разрушения.

Вся группа чувствовала некую срочность и волнение. Каждый раз, когда речь заходила именно об этой древней силе, Бироксу вспоминались не оглушительные раскаты грома и сверкающие застежки. Мастеру пыток вспоминался бледный, например, смерть, теряющий на глазах весну юный господин в коматозном сне.

Супер Камень сказал что-то о Скряге, который Запад поджёг северную часть континента.

«Скряга — тот, кто уничтожил больше всего чёрного отчаяния и големов на Западном континенте. Вот почему он был Героем, по крайней мере для нас».

Голос добродушного старика наполнил голову слушателем. Некая гордость, окрашенная в полярную грусть, предложила отношение между древними разработками.

Суй Кхан же сухо усмехнулся. Его знакомо было это чувство. Их глупый, беспокойный, совершенно сумасшедший донесен. Они оба никогда не признаются, но для них Кейл не безрассудный, храбрый, невероятно хорошая стратегия с полным отсутствием самосохранения. Поэтому, как хорошие старшие, они вернулись, чтобы научить это неразумному дитё от риска.

Следует отметить, что Огонь Разрушения в конечном итоге выступил против этой группы, называемой Лесом Тьмы.

Кэйл нахмурился ещё сильнее, продолжая идти дальше по тропинке.

Большая часть изображений были чёрными.

Многие континенты уже почернели.

В золотых драконьих радужках отразилась древняя карта континента. Также на ней были изображены горы, леса и люди. Аккуратные углы растений и животных переплетались в фактурном фоне, выделяя нарочито правильных людей. Крестьяне, возделывающие земли, торговцы, стоящие за своими прилавками в городах. Монархи, раздающие указания подчинённым, тоже были там.

Однако всё это было окрашено в грязный чёрный. Люди, в подавляющем большинстве, были изображены отчаянно борющимися за выживание. Крючковатые формы сгорбленных жителей континента отражали бедственное положение народа. Пустынные поля, пересохшие реки, мёртвые деревья – всё говорило об общем запустении.

Тем не менее, была область, которая наоборот становилась зеленее и красивее. Эти две части создавали слишком заметный контраст.

В самом центре умирающего континента было светлое пятно, удивительно соответствующее территории нынешней Империи. Люди, изображённые в этой жёлтой области, наслаждались множеством фруктов и вин. Аристократия процветала, а крестьяне довольствовались богатым урожаем.

Такой контраст явно не был явлением природы. Она не выбирает любимчиков и не наказывает остальных. Так мог поступить только человек.

Кэйл спросил.

— Кто же тогда хотел стать природой?

{Тот человек-}

Прежде чем вор успела ответить, Кэйл добавил.

— Это был кто-то с атрибутом неба?

Со вздрогнувшего Чхве Хана чуть не свалился Раон.

Маленький дракончик тоже был ошарашен этой новостью, но не подпрыгивать же на месте! Попытавшись перетечь на сидящую рядом Розалин, малыш с неудовлетворением почувствовал каменные плечи. Оглядев все доступные варианты, Раон избрал следующим местом своего просмотра Бирокса. Радостно отзеркалив добродушную улыбку Рона, ребёнок забрался на плечи к Бироксу.

Человек, которого эти голоса постоянно твердили остановить.

Человек, которого Вода, Поглощающая Небеса сказала, теперь сможет победить. Это был тот самый человек?

Вор ответила ему.

{Верно.}

Бывшая принцесса в шоке прикрыла тихое «Не может быть…», в то время как борющийся с новым приступом мигрени Альберу тяжело застонал, потирая лицо ладонями.

– Невезучий ублюдок. – Тихим рокотом прокатилось по округе.

Её спокойный голос продолжал звучать:

{Этот человек мог управлять небом, так как у него был атрибут неба. Вот почему он мог управлять дождём, ветром и даже солнечным светом, используя облака.}

Кэйл видел изображение полей, полных урожая и деревьев с восхитительными на вид плодами. Он также мог видеть счастливых людей под деревьями.

Суй Кхан непроизвольно сжал бледную кисть в своих волосах. Он метнул недовольный взгляд на стоящего рядом Чжон Су и встретил точно такой же. Если их Рок Су пришлось сражаться с человеком, способным контролировать климат и погоду, то насколько тяжела могла быть битва? И этот идиот по-любому всё взял на себя.

– Рок Су-я, ну ты и дурак. – Беззлобно тыкнул Кэйла в плечо младший Чхве. Молодой мастер, снедаемый изнутри записями и многочисленными накладываемыми друг на друга ощущениями, так растерялся, что чуть не упал. Обливаясь холодным потом и нервно смеясь, шутник еле успел перехватить падающего. Ошеломлённый красно-карий взгляд был таким милым, что на секунду Чхве Чжон Су посчитал свои действия крайне правильными. Впрочем, считал он так ровно до прилёта сильного пинка по коленям. И откуда в этом тщедушном теле столько силы для удара?

Благодаря этим силам выбранная им земля с течением времени становилась всё более плодородной. Урожай всегда был обильным, в то время как плоды, выращенные в такой среде, где солнечный свет и дождь контролировались, были невероятно сладкими и вкусными.

Кэйл снова нахмурился.

Всё ещё нервно посмеивающийся Чхве Чжон Су, держась за рукав Кэйла (вдруг ещё куда соберётся упасть), прохихикал:

– Рок Су-я, ты не меняешься. Ну мы тебе сколько раз говорили, будешь столько хмуриться, морщины появятся.

– У человека Жизненная сила Сердца! Сколько бы он не хмурился, морщин не будет! – Внезапная звуковая атака заставила сердце младшего мечника сделать сальто назад. Он подпрыгнул и прижался к спасительному рукаву, заставив покачнуться и так неустойчивого человека. В итоге двое детей пытались удержать снова падающего юношу. 

Вот как этот ублюдок сделал людей, которых избрал, и землю, которую выбрал, богатыми и счастливыми.

— Что за совершенно сумасшедший ублюдок!

Сказанное вором было правдой.

Он был тем, кто пытался стать природой. Человек, обладавший атрибутом неба, пытался стать природой и править людьми Западного континента.

– Ублюдок.. – Процедил сквозь сжатые зубы Кронпринц.

– Для человека с такими большими амбициями довольно жалко желать власти над одним континентом. – Обманчиво спокойный тон древнего дракона полностью компенсировался подрагивающими в отвращении уголками губ и сжатыми в узкую линию вертикальными зрачками.

Сосредоточившийся на рассмотрении фресок Рон перенёс своё внимание сначала на древнего дракона, а затем на своего юного господина. Атмосфера от той группы была не такой напряжённой, как у смотрящих. Суй Кхан отчитывал Чжон Су за шутки, дёргая того за ухо. Племянник Чхве Хана чуть ли не плакал, пока Кэйл на автомате держал Раона и гладил ребёнка между рожек. 

Однако у Кэйла всё ещё оставался вопрос.

— Почему?

Кэйл остановился.

— Почему чёрные маги последовали за человеком с атрибутом неба?

Нервное хныканье большого ребёнка затихло, когда всех накрыло неописуемое чувство движения в мозгах. Как будто до этого ваш разум, представляющий собой эмульсию из нескольких несмешивающихся жидкостей, начал наконец разделяться по слоям.

Альберу загнал руку в золотистую копну собственных волос, с силой сжимая несчастные пряди. Пошатнувшийся кронпринц ухватился за плечо сидящего рядом Чхве Хана, которому было не легче. Но на мечника облокотилась ещё и Розалин, так что шевельнуться несчастный не мог.

Бирокса, с силой выгнавшего воздух из лёгких, поддерживал отец.

«Это так у тебя шестерёнки в голове вращаются? Несчастный ублюдок…», – первым отошедший от внезапной атаки «записи» Эрухабен приготовился наколдавать несколько холодных компрессов.

Чёрные маги были людьми, которые контролировали мёртвую ману.

Этот человек был тем, кто управлял небом.

На первый взгляд, их жизненные пути, казалось, шли вразрез друг с другом.

«Если подумать, у Белой звезды тоже были отношения Хозяина и слуги с колокольней алхимиков.»

– Мм… – Пытающийся отвлечься от непривычных ощущений в голове, Чхве Хан решил проблему стандартным для себя способом, дополнительной нагрузкой. – Может ему нужна мана для чёрных магов?

Рон в мыслях согласился с предположением мечника. По крайней мере, оно не противоречило логике.

Бернард, Мастер Колокольни Алхимиков. Он проявил полную преданность Белой звезде.

Коллективное отвращение отразилось на всех слушателях.

– Фу, человек, он ещё хуже Сумасшедшего Клоппе. – От одних только воспоминаний маленький дракончик зарылся мордочкой в грудь своего человека в поисках утешения, которое в полном объёме и получил. 

Колокольня алхимиков была похожа на Лес Тьмы древних времён.

Кэйл ждал ответа вора.

Он чувствовал, что ему нужен ответ на этот вопрос, чтобы собрать воедино кусочки головоломки в своей голове.

Чувство собирания ответа по кусочкам напрягало. Ещё и создавалось ощущение отсутствия главного элемента в этой головоломке. Все придуманные варианты ограничивались только расой Белой Звезды. Даже банальное обеспечение подданных мёртвой маной не могло требовать настолько большого её количества.

И вскоре он получил его.

{Человек с атрибутом неба периодически поглощал мёртвую ману.}

«Что?»

– Что? – вторил хор голосов Кэйлу из воспоминаний.

{Ублюдки Леса Тьмы в древние времена собирали мёртвую ману, чтобы предложить её ублюдку с атрибутом неба.}

– Древняя Белая Звезда не был человеком? – Логичный вывод послышался со стороны Моланов. И разбился о скептический взгляд древнего дракона.

Кэйл снова уставился в потолок. Затем он продолжил движение.

{Хранилище мёртвой маны на Острове Ветров также было создано для него.}

*Хааа

Кэйл испустил усталый вздох.

Альберу в мыслях поблагодарил Эрухабена за компрессы. Если бы не эти прохладные вещи, на четверть тёмный эльф точно выдавил бы себе глаза от напряжения.

Остров, целый остров как подношение.

Розалин не могла унять дрожи, думая об этом. Из-за «записи» она отчётливо видела его размер, а факт покрытия абсолютно всей поверхности мёртвой маной и записывать не нужно. Но самое пугающее в этом другое.

«Сколько же пришлось принести жертв ради заполнения этого хранилища?», – потемневший взгляд обоих Чхве показывал, что одна фамилия у них не просто так.

— Зачем человеку с атрибутом неба понадобилась мёртвая мана?

Он вообще ничего не понимал.

У Кэйла было много Древних сил, но ни одна из них не нуждалась в мёртвой мане.

– Это странно. – Согласился древний дракон, его напряжённая задумчивость заставляла даже перегруженный мозг работать в полную силу. – Древние силы очень редко используют внешний источник энергии для активации. Они могут её использовать, но наличие дополнительного источника, помимо тела носителя, никогда не должно быть обязательным условием. 

{Причина этого мне неизвестна. Я много раз пыталась это выяснить, но безуспешно.}

Кэйл подумал о Белой звезде.

Тот был реинкарнатором, но не тем, кто изучал чёрную магию, как и не имел запаха мёртвой маны на своём теле. Древний Дракон и Раон сразу бы заметили, если он изучал чёрную магию или пахнул мёртвой маной.

– Реинкарнатор? – С сомнением переспросил древний дракон. Если нужду в мёртвой мане ещё хоть как-то можно натянуть, то с таким дополнительным условием вопросов становится только больше.

Тихое предположение проползло по разуму слушателей мерзкой гусеницей, чьи волоски щекотали воспалённое восприятие неутешительной догадкой. Реинкарнатора убить просто так нельзя. Для этого нужны специальные условия или оружие. Тогда мог быть тот кинжал залогом их успеха?

«Но это буквально принесение себя в жертву! О чём вы думали, Кейл-ним!»

Кэйл вдруг вспомнил о своём разговоре с Адином.

Вот что сказал имперский принц, глядя на контейнеры с мёртвой маной под колокольней алхимиков.

«Ты думаешь, эта мёртвая мана для меня?»

Противное улыбающееся лицо наследного принца Империи выражало благосклонность. Будто учитель нерадивому ученику объясняет сложную тему, которую тот ни за что не поймёт.

«И чего такого народ находил в этом убожестве…» – Критически оценивал его нынешний вид Альберу. 

Услышав это, Кэйл предположил.

«Значит, это для чёрных магов? Или для Мастера Колокольни?»

«Ха! Нет, это всё дань. Дань, которую должны принести королевская семья и Мастер Колокольни.»

Адин сказал, что это была дань, хотя и смеялся, не веря своим ушам.

Услышав этот ответ, Кэйл тогда что-то понял.

«Белой звезде?»

Адин посмотрел на Кэйла так, словно спрашивал, почему тот задаёт такой очевидный вопрос.

– Значит, Империя хотела стать той самой землёй обетованной из древних времён? – Сомнение, смешанное с отвращением, промелькнуло в паре алых глаз.

– Они всегда были сумасшедшими ублюдками. – Неожиданный комментарий от долго молчавшего Кэйла испугал Суй Кхана. Кажется, записи в его сознании временно переключились на происходившее в империи, так что ненадолго Рок Су вернулся в реальность

Империя уже давно поклялась в верности Белой звезде и работала с колокольней алхимиков, чтобы периодически предлагать мёртвую ману Белой звезде.

А Белая звезда был кем-то с Древней силой атрибута неба.

Кусочки головоломки медленно сходились вместе.

Чужое чувство восприятия, осознания и принятия информации были чужды обычным людям. Создавалось ощущение, будто Молодой мастер воспринимал этот мир сквозь призму практичности и прагматизма, стараясь найти любой информации практическое применение.

Тайна, медленно сходившаяся в сознании со звоном притирающихся друг к другу секретов, почти сошлась в целостную мозаику истины. Остался лишь срединный крупный кусок.

— Мне нужно выяснить, зачем человеку с атрибутом неба нужна мёртвая мана.

{Верно.}

«Мой список дел снова пополнился.»

Смесь удивления и раздражения вышла со вздохом старого дворецкого. Эрухабен в поддержку замычал, пока массировал занывшие тупой болью виски. С некой смесью злорадства и сочувствия старшие почувствовали в Кэйле состояние ожидания нежелательных проблем.

– Несчастный ублюдок... – Хотя обычно такие проблемы поступали от самого главнокомандующего. 

Кэйл поднял голову.

Теперь он был в том месте, где изображение заканчивалось и возобновлялось с тем же рисунком джунглей у входа в храм.

Последнее изображение представляло собой карту Западного континента древних времён.

«Почему его нет?»

– Кого нет? – Приглядевшийся к повторению карты Альберу не думая переспросил. Сомнение и подозрение охватили Кронпринца.

Но были ли это его эмоции или лишь проекция подозрений Кэйла?

У Кэйла возник вопрос после того, как он увидел все изображения на фреске.

Вот почему он собирался задать его.

— Но почему-

Однако ему не дали этого сделать.

Вертевшийся на кончике языка вопрос так и остался не озвучен.

– Угхх… – Вырвалось со сжатым вздохом у Розалин. Девушке повезло, что она уже сидела. Иначе из-за неожиданности наплыва ощущений она бы уже свалилась на пол.

Рядом сидящий Чхве Хан поверхностно дышал, сжимая до треска ткань рубашки. Помутневший взгляд направился в сторону хмурившегося сюзерена.

«Этот щенок… И бровью не повёл… Молодой господин и правда удивительный», – в этот раз Бикрокс пытался поддержать отца. На это немолодой патриарх лишь беззлобно ухмыльнулся и оттолкнул руку сына.

Кэйл же чувствовал себя ещё хуже, чем тогда на острове. «Запись» услужливо прокручивала показываемый фрагмент дополнительно и напоминала о дальнейших событиях. Но сейчас с ним Раон и оба его хёна, которые с таким встречаются впервые. Поэтому, как ответственный взрослый, он должен помочь детям преодолеть этот тяжёлый период. 

*Тудум! Тудум! Тудум!

Его сердце снова бешено забилось.

Кэйл глубоко вздохнул, а его ладонь опустилась на стену коридора. Его сердце на какое-то время успокоилось, но сейчас снова сошло с ума.

Удивительно контрастное прикосновение правой ладони к прохладной стене храма вывело Альберу из шокового состояния. Значительный контраст температур между аристократической бледной рукой и каменистым коридором привёл всех в чувство. Только сейчас Кронпринц заметил, что компрессы стали применяться значительно реже, но температура в области поднялась. Секундное непонимание сопровождало взгляд, скользнувший по смотрящей части группы. Увидев те же эмоции в мастере меча и алом маге, августейшая особа перевёл взгляд на более старших представителей команды и увидел в них свирепую тревогу.

Направлена эта страшная эмоция была в сторону некоего красного пятна. Кэйл же тем временем с тяжестью вздохнул, зарываясь в волосы. Тонкие пальцы широкой расчёской прошлись по коже головы, частично снимая напряжение, и рассоединили слипшиеся от пота пряди. 

Кэйл сильно сжал то место, что было у него над сердцем.

Чем дальше он заходил в храм, тем больше его сердце, нет, всё его тело реагировало.

Он слышал серьёзный голос Огня Разрушения.

{Мёртвая мана хранилась здесь слишком долго.}

Это было хранилище мёртвой маны, к которому не прикасались с древних времён.

{Мы должны как можно скорее очистить его.}

Бикрокс наконец обратил внимание на странное ощущение, постепенно захватывающее его тело. Оно было настолько отвратительным, что шеф-повар с трудом сдерживал позыв надеть свежую пару белых перчаток. Будто всё твоё тело – чехол для длинного червя, который в возбуждении начинает извиваться и неутомимо ползать под кожей.

– Неужели так действуют инстинкты личностей древних сил? – Эрухабен сравнил бы это ощущение скорее со срочностью и всеобъемлющим страхом.

Кэйл убрал руку от стены и снова выпрямился.

Он вспомнил, что ему говорил Бад. Чтобы миновать этот коридор, потребуется некоторое время.

«Придётся оставить этот вопрос на потом.»

«Три дня, если это займёт много времени.»

Чхве Хан почувствовал некую надменность в построении планов на заполненном мёртвой маной острове. Словно это не опасное путешествие за лечебным артефактом, а поход к соседу за корзинкой яблок.

Раон же свисал с плеча своего человека. Ему понравилось, как Суй Кхан обнимал Кэйла и теперь маленький дракончик подражал манере прилипать. Раздался звонкий голос: 

– Человек, ты с самого начала хотел уничтожить остров, не так ли? – Улыбка, похожая на мошенническую, расползлась по очаровательной мордочке.

Именно это и сказал Бад, но Кэйлу нужно было поторопиться. Он должен был думать о группе, которая ждала его, а также об Эрухабене, чья жизнь подходила к концу.

– Хо~хо~хо, как мило, молодой господин помнит о том, что его ждут. – От настолько доброжелательной улыбки попытался отвернуться даже мастер пыток. – Так что же заставило вас так сильно задержаться?

В противовес угрожающей наружности внутри у старого дворецкого всё холодело. Его господин знал, что есть ждущие его люди, и судя по всему до сих пор увиденному, Кэйл действительно собирался зайти за артефактом и быстро уйти. Конечно, странная фреска слегка задержала продвижение, но временные рамки ещё вписывались в план «бери-беги». Так что же случилось такого, что этот щенок не решался раскрыть под направленным остриём вопроса? 

Страх тихой змеёй сильнее сжимал сердце старого убийцы. 

Звук Ветра снова собрался у самых кончиков ног Кэйла.

«Мой кнут находится рядом с древним артефактом.»

Тело Кэйла быстро устремилось вперёд.

Непривычное ощущение осязаемого ветра вновь окружило зрителей. Ощущение полёта было уже знакомо, но всё также непривычно. Без ставшей привычной когнитивной нагрузки такой тип полёта изматывал скорее физически.

Осознав этот факт, Розалин поразилась, что настолько слабый физически Молодой мастер может так долго оставаться в воздухе.

Он двигался без каких-либо заминок, как будто его засасывало в тёмный коридор. Огненный шар, который Раон сделал для него, плыл над его головой, освещая всё вокруг.

Продолжалось это всё достаточно… долго. Сменяющие друг друга фрески сливались в один цветной поток и теперь сильнее отвлекали путников.

Альберу скептически осмотрел сидящую парочку. Розалин с Чхве Ханом уж очень удобно устроились. Путешествие обещало быть длинным, поэтому кронпринц собирался было уже присоединиться, однако решение этого небольшого затруднения неожиданно пришло от Эрухабена. Древний дракон, предчувствуя уж слишком долгое ожидание, из своего подпространства решил-таки достать диван. 

Как единственный обладатель подпространства с предметами на все случаи жизни, Эрухабен додумался до гениальной идеи. Он попытался заключить с Кэйлом сделку. Кресло-качалка в обмен на ответы. 

К сожалению древнего дракона, беспокойный панк как их всех до этого игнорировал, так и продолжает. Правда, теперь Молодой мастер от внешних раздражителей совсем абстрагировался, тупо уставясь в землю и на автомате поглаживая Раона. По растерянному взгляду маленького дракончика старший понял, что дело серьёзное. Так что подошедший расхрабрившийся Суй Кхан, готовый драться на смерть хотя бы за плед, без вопросов получил желанное кресло. Туда корейская пара запихнули уже довольно потерянного Кейла, а сами навалились на ручки и спинки и начали ныть. Удивительно, но из прострации сидячего это частично вывело.

Меньше чем через сутки.

Кэйл добрался до конца тёмного коридора.

Коридор шёл не по прямой линии.

Он шёл по диагонали в разных местах, там были лестницы, и проход даже поднимался и спускался.

Маленький Раон измученно свесился с подлокотника кресла. Он шумно дышал и прикрывал пухлыми лапами рот. Ребёнка, не привыкшего к долгим напрямую не контролируемым полётам, укачало.

— Бирокс действительно очень вкусно готовит.

Кэйлу не нужно было спать благодаря Несокрушимому Щиту и Жизненной Силе Сердца.

Вот почему он смог добраться до конца коридора быстрее Короля Наёмников.

«Ох, так молодой господин считает, что раз уж обладает силой восстановления, то и отдыхать не нужно?»

«Этот беспокойный ребёнок…»

Два одинаковых вздоха раздались с разных концов дивана.

{Выглядит восхитительно.}

Кэйл проигнорировал жрицу-обжору и положил в рот целый черничный пирог.

Уже порядком уставший от этого фрагмента шеф-повар не смог удержаться от маленькой гордой улыбки. Что ж, эта древняя сила претендует на место его любимицы.

Затем он вышел из коридора.

«Друг мой, место с алтарём появится, как только ты выйдешь из коридора.»

По сравнению с настроением, которое нагонял бесконечный коридор, эта маленькая комнатушка вызывала разве что разочарование. Света магического огня с лихвой хватило, чтобы осветить небольшой чёрный алтарь, изрезаный различными изображениями, ничем не примечательный старый кувшин и кирпичную кладку стен.

Затем Кэйл начал хмуриться.

– Рок Су-я, смотри, ты опять хмуришься! А ты знал, что самые хмурые люди по утрам носят самые звонкие мусорные пакеты? – Отвращение обоих детских глаз было направлено на хихикающего юношу.

– Человек! Не слушай эти глупые шутки! – Маленький дракончик подпрыгнул на костлявых коленях. – От такого уши могут в трубочку закрутиться! Мне так дедушка Рон сказал! – Поддержав настроение младшего, Суй Кхан подкрался и зажал уши Кэйла своими маленькими ладошками.

В обычной ситуации тот начал бы вырываться из захвата глупейшей сцены, но…

Он мог видеть чёрный алтарь, как и кувшин с трещиной на крышке.

«Принеси треснувший кувшин. Это древний артефакт.»

После этого Кэйл задал Баду один вопрос.

«А это нормально — просто вынести его? Разве это не древний артефакт?»

«Ничего страшного.»

Затем Король Наёмников добавил серьёзным тоном:

«Тебе просто нужно вернуть его в течение трёх дней.»

Из воспоминаний племянника зная, что такие ситуации совершенно обыденны, Чхве Хан переключил своё внимание на странное правило. Рассматривая потрескавшийся глиняный сосуд возникал закономерный вопрос: «Почему именно три?»

Возвращение его не было проблемой.

Проблема заключалась в том, что этот древний артефакт был предметом ограниченного использования.

Необходимость вернуть его означала, что он не может быть уничтожен.

– То есть ты, несчастный ублюдок, заранее знал, что на мне скорее всего эта штука сломается, поэтому придумал гениальный вариант «Нет острова – некуда возвращать артефакт!»? – Опасно сузившиеся зрачки были показателем ужасно близкого момента потери контроля над драконьим страхом.

«Значит ли это, что Эрухабен-ним может сломать его, когда использует?»

«Да.»

«И что тогда?»

Бад Иллис опустил взгляд.

Непонятно было, грустит Бад или забавляется. Чхве Хан про себя решил, что веселится больше.

«Проклятие клинков ветра окружающих Остров Ветров будет преследовать человека, который взял артефакт и уничтожил его.»

– Человек! Ты же не убегал от клинков ветра целую неделю, чтобы они устали и ты смог выйти к нам? – Взволнованный дракончик юлой вился на коленях опекуна. 

Несмотря на явно болезненную для слабого человека процедуру, Кэйл лишь смотрел куда-то вниз и в сторону и прерывисто дышал. 

Один из хранителей в доме Короля Наёмников пытался украсть древний артефакт и сбежать.

Однако три дня спустя этого человека постигла та же участь, что и других трупов на Острове Ветров. Даже члены семьи Хранителя были все убиты, кроме одного человека, чтобы продолжить род. Их убили, хотя они и не были на Острове Ветров.

Рассказывали, что ветер гнался за ними, где бы они ни прятались. Что же касается древнего артефакта, то он был подхвачен вихрем и возвращён на своё место.

Альберу внезапно вспомнил, как в детстве ему тётя рассказывала про элементалей. Тогда маленький ветер, играющийся с его бумагами на столе, совсем не казался опасным, а даже милым и приятным.

Правда, через несколько лет ему довелось сразиться против этого дружелюбного ветерка. До сих пор вспоминаю яростные порывы, которые складывались в ветряные клинки, от которых невозможно было убежать, на четверть темный эльф с удивлением обнаружил, что загадка этого острова просто до безобразия.

«После этого никто не осмеливался желать этот древний артефакт. Многие Хранители даже не заходили в храм, потому что боялись проклятия».

Они были обеспокоены тем, что над ними поднимается жадность, и они пытаются попытаться воспользоваться древним артефактом. Они также беспокоились, что, когда используют его для исцеления, кувшин достигнет своего предела.

– В итоге, суеверные небесные хранители попались, ещё и государственный примет навыдумывали, чтобы ненароком злых духов не разозлить. – С усмешкой предположила Розалин. Как оказалось, она не была хорошо знакома с природными элементами, но благодаря собственным знаниям предположила, что тайна острова не заложила такую ​​уж и запутанную.

«Но ты был Хранителем, который вошёл и воспользовался им?»

«Это именно тот Бад, который провёл Кэйлу в рабство и боялся почти всех из нашей семьи?», – скепсис во взгляде Мастера меча было столько, что его можно было использовать в качестве оружия против добродушной улыбки Роны.

«Ты прав. Я немного храбрый. Благодаря этому я смог определить приблизительное количество оставшихся раз, когда он может быть использован, а также его пределы. Что ты об этом думаешь? Друг, тебе не кажется, что ты проиграешь эту сумму на выпивку?»

Кейл стёр из головы бредни Короля Наёмников и протянул руку.

Бикрокс с облегчением почувствовал, как голос глупого Бада исчезает из его головы. Поскольку один из наследников дома убийца, он был научен в том числе и параллельному размышлению, необходимо также ассасину для улучшения навыков скрытности. Использовать этот навык на уровне молодого господина действительно утомляло.

Навязчивый вид бара, появляющийся при каждом воспоминании о Баде, пропал, почему Рон был рад. Рад не закрывать один активный канал «записи», который нагружала мозг, но вид алой копны волос в барном положении больше не будет напоминать ему о прошлых достижениях юного господина. 

Его рука опустилась на холодный чёрный алтарь.

Затем Кейл схватил кувшин другой рукой.

Небольшая бутыль увесисто легла в тонкую руку.

«Как с телом таким он ещё по барам мог шататься и бутылками швыряться?». – Недоумевала Розалин. – «Да ты так долго спишь, потому что одеяло с собой наверняка сбросить не сможешь!»

Он был всего лишь небольшой бутылкой алкоголя.

В этот момент Кейл услышала голос вора.

{Три дня, плюс один день.}

Кейл поднял кувшин.

– Молодой господин, вы уже давно не повышаетесь, вы прекрасно знаете об использовании базовых физических оснований. – Рон перевёл внимание с сказанных воспоминаний о реальном человеке. Хотевший был замурлыкать насмешливым котомский дворец в тот момент, когда осёкся. Маленький дракончик больше не вился на колени человека, тревожно парил рядом с Суй Кханом. Сам бывший лидер тревожно что-то выглядывал в мелком дрожащем донсене. 

Хотя снаружи виднелась трещина, кувшин был в порядке.

{Вот как долго мёртвая мана, владеющая этой чёрной горой, может стоять, не взрываясь, без поддержки документов.}

Кейл вздрогнул, услышав эту информацию в первый раз.

Три дня.

Всё ещё увлечённый раздумьями о тайных островах Альберу казалось оправданным. Команда ждала Кейлу неделю возле острова. Возле острова, который через четыре дня с этого момента должен взорваться чёрной маной. 

«Ты сумасшедший… Ха-а, донсен, когда-нибудь ты сведёшь меня с ума».

Причина, по которой они должны были вернуть документ в течение трёх дней, заключалась в том, чтобы эта чёрная гора не взорвалась, как извергающийся вулкан.

И если это произойдет, они должны предотвратить утечку мёртвой маны из этой взрывной чёрной горы.

{Этот древний артефакт является артефактом для исцеления, а также для успокоения мёртвой маны.}

– Чёрт возьми, – зная об этом проклятии кувшине больше информации, Эрухабен всё сильнее путался в своих мыслях.

Когда закончилась речь, у Кейлы был только один ответ.

— Чёрт возьми.

«Почему мне так не везёт?»

– Донесен, ты с самого начала выбрал трудный путь, так что теперь не жалуйся. – Наследник престола с недовольством принял чужие эмоции за свои. Начиная с одного лишь допущения, что этот остров можно взорвать, заканчивая этим непонятным промежутком на неделе! Чёрт возьми, это наблюдение тут все с ума ведет.

Однако уголки его губы поползли вверх.

Рон усмехнулся: «Противоречивый панк», – совершенно не замечая, как такая же улыбка появляется на его натуральных губах. 

Он не пытался исцелить человека, а лишь желал восстановить силу Дракона и продлить его жизнь. Это старинный документ, требующий много сил.

{Создай огонь над океаном! Создай настоящее море огня!}

Взволнованный, явно сумасшедший незабываемый и громкий голос отозвался жгучей болью в затылке каждого. Похоже, это тот самый Скряга. Удивительно, как внезапно, словно через фейерверка, звучали разные голоса в чужой голове. 

– Эм-м, это нормально, что даже древняя сила подначивает молодого мастера что-нибудь взорвать? – Робко заинтересовалась Розалин.

Он проигнорировал взволнованный комментарий скряги.

Все присутствующие при том событии нервно переглянулись между собой: «Проигнорировал, ага, ну да…»

Рука на алтаре начала двигаться.

— Сломайся.

Большое каменное копье врезалось в чёрный алтарь.

Вместе с громким звуком всё пространство заполнила пыль.

Алтарь был разрушен.

Больше всего некуда было поставить кувшин.

«Айгу… Ну что за ублюдок», – сказать невозможно было, чей вздох был первым. Нарушение их же плана в сторону более масштабных последствий, как все поняли, было одним из любимых приемов Кэйлом.

Некая несогласованность между следствием и действиями уже давно проследивалась в поведении этого несчастного наблюдения. Теперь это стало более очевидным.

Ветер снаружи храма стал ещё более яростным, но Кейл не знала об этом.

Он просто убрал серебряный щит, который защищал его от обломков, после чего направился обратно к чёрному алтарю.

{Мой кнут!} — Послышался взволнованный голос вора.

Кнут располагался в центре разрушенного алтаря.

Под обломками алтаря оказалось немного пустого пространства, в котором лежал золотой кнут. Тот самый, который используется для связи с элементами ветра. Кажется, будто вот-вот все предметы окажутся в сборе — собирай всё и беги.

Он также сиал золотом.

Ему просто нужно было взять его.

Однако смотря на кнут, Кейл решил спросить.

— Кстати.

Теперь у него было время спросить о том, что его так интересует.

«О да, когда ты сломал алтарь и таймер на 3 дня запустился, конечно, спрашивай что угодно», – заработавший в момент разрушения алтаря нервный тик Альберу уже откровенно ворчал. Нет, ну вы посмотрите на это людознательное лицо! Может быть, надо было спросить до того, как начать обратный отсчёт до смерти всего живого на многих милях вокруг?!

— На изображении, расположенном на потолке…

Изображение на потолке повторялось много раз, словно для того, чтобы промыть мозги, оставшиеся мимо человека.

Вспомнив этот самый лучший снимок калейдоскопа, Раон автоматически прижал пухлые лапки ко рту, готовясь к подключенному рефлексу.

На одном из фресок была изображена карта Западного континента. Она была очень похожа на современный западный континент, хотя и была активисткой в ​​древние времена.

Каждая из областей на карте была выражена в виде различных изображений.

Может быть, из-за результата зафиксировано, а может из-за того, что эта карта повторялась много раз, все довольно отчетливо это запомнили.

Джунгли, которые стали чёрной землёй, Севером и плодородными землями, которые были выбраны человеком с атрибутом неба.

Хотя это были древние времена, все места Западного континента были изображены там.

Глядя на это, Кейл кое о чем задумался.

— А почему там нет Королевства Роан?

– А почему оно должно там быть? – в недоумении спросил Чхве Хан. Изображение отдалялось от более древних времен, чем все королевства. Так по какой причине королевство Роан должно быть там изображено? Эта точка зрения разделяла большинство.

Альберу же задумался. Действительно, история его королевства началась с древних времен, и это официально подтверждающие документы. Так по какой причине его там нет?

В это же время корейский дуэт пытался успокоиться. С Кэйлом было что-то не так. Он тяжело дышал, жадно хватая воздух, холодный горшок струился по уже взмокшей спине и волосам. А руки отчайно впились в собственную одежду. 

- Рок Су-я, мы с Чон Су здесь, пожалуйста, не уходи, возвращайся к нам… – Суй Кхан попытался разогнуть как-то окоченевшие пальцы, а Чхве Чжон Су погладил напряжённую спину, напоминая не забывая о звуке. 

На этой карте был изображен Северо-Восточный регион Западного континента.

Chapter Text

Лишь Северо-Восточный регион континента не был выделен отдельно. 

Перед глазами проекции Кэйла возникло небольшое изображение фрески, которую они видели раньше. Чжон Су, увидевший это краем глаза, подумал, что это похоже на всплывающее окно в компьютере. Было интересно узнать, как работает запись, но это было не настолько важно, как уделить внимание их реальному бедовому донсену, столкнувшемуся с проблемами с той же способностью. 

Заклинание, позволяющее им просматривать и проживать воспоминания Кэйла, быстро переместило изображение вверх, чтобы оно было видно наблюдателям, и сделало его гораздо крупнее. «Удобно», — оценила самостоятельность заклинания Розалин. 

Ещё до того, как заклинание было наложено, помощники мира Маат подробно проинструктировали их, как обращаться с заклинанием. Его можно было останавливать и запускать, и вопросы принимались тоже по определённой команде. Как магу, Розалин было интересно, как именно это работает и можно ли это повторить в их родном мире. 

«Странно».

«Странно», — мысленно согласился Альберу, рассматривая фреску. Он видел на ней то место, где должно находиться королевство Роан, однако на фреске оно было изображено как каменный пустырь. Если на территориях других государств было видно детали: людей, животных, растения — то на территории Роана не было ничего, кроме камня. 

Кэйл отчётливо помнил, что в прошлом ему говорила жрица-обжора. Его память ещё никогда не подводила его.

Территория Хенитьюз, которая известна тем, что там было много камней, особенно мрамора.

Головная боль, и так не оставлявшая ни на минуту с момента возвращения к Кэйлу, ещё немного усилилась. Альберу поправил компресс на лбу, с благодарностью улыбаясь Розалин, которая магией обновила чары холода ему и Чхве Хану. 

Рон, услышав мысль о территории Хенитьюз, нахмурился. Он, так же как и наследный принц, был прекрасно знаком с картой из Королевства, поэтому точно знал, где должна находиться их территория. Герцогство, действительно, было известно мрамором и обилием камня, но не настолько, насколько это было показано на фреске.

Жрица-обжора, которая умерла там, сказала следующее.

«Я не могла его очистить. Вот почему мне оставалось только съесть его и умереть, полностью окрасившись в чёрный цвет. Я не могла просто наблюдать, как чернеет земля, и ничего с этим не делать». 

К голосам, звучащим не извне, а прямо в голову, никак не получалось привыкнуть. Высокий женский голос, не самый приятный по звучанию, отдавался в головах людей, не привычных к боли в голове, колокольным звоном. 

Раон, до этого тревожно цеплявшийся за широкие плечи Чхве Чжон Су и наблюдавший за Кэйлом, зажмурился и уткнулся мордочкой в изгиб плеча, пережидая неприятные ощущения. 

Эрухабен с невозмутимостью великого и могучего древнего дракона старался не обращать внимания на неудобства. Вместо этого он задумался, какой именно из древних сил принадлежал этот голос и такое специфичное прозвище: 

«Жрица-обжора… Древняя сила, которая поглощает мёртвую ману, но не может её очистить», — на ум тут же пришла картина гигантских деревьев, заполонивших джунгли и впитавших в себя мёртвую ману бомб Империи. — «Значит, щит».

«Не думаю, что смогу отказаться от этого вкуса, даже если растолстею. Это так несправедливо, что мне пришлось умереть, питаясь грязью!» Территория Хенитьюз, в трущобах. Жрица-обжора умерла там, поедая почерневшую грязь.

Рон встретился взглядом с Бикроксом и кивнул, встречая такой же задумчивый кивок от сына — они, наконец, нашли часть объяснения случившемуся с деревом-людоедом. Молодой господин никогда не афишировал, что был связан со внезапными изменениями дерева, но не догадаться об этой связи было сложно, видя его странные перемещения и покупку невероятного количества хлеба. Сейчас соединить кусочки головоломки было не сложно — жрица-обжора, умершая в трущобах их территории, поедающая грязь, которая явно была мёртвой маной. Что ещё это могло быть, если не чёрное дерево, так похожее на те, что молодой гоподин создал в Джунглях? 

По словам обжоры, территория Хенитьюз тоже была окрашена в чёрный цвет.

Предполагалось, что территория Хенитьюз, а следовательно, и Королевство Роан, почернела, как джунгли и Север.

«Но почему?»

Он никак не мог понять, в чём тут дело.

Альберу озадаченно нахмурился, тоже не понимающий, в чём резон удалять с карты территорию, которая в то время хоть и не была полноценным Королевством, но точно была обитаема. Тем более учитывая тот факт, что именно на территории нынешнего Роана оставили проклятых потомков Древней Белой Звезды, чтобы строить государство. Странная логика. 

В это же время рядом с креслом Суй Кхан, окончательно переставший поглядывать на запись, попросил Чхве Чжон Су зафиксировать положение Кэйла на кресле-качалке и готовился вытаскивать донсена, потерявшего контроль над способностью настолько, что перестал откликаться на его голос. Когда-то давно, когда он был другим человеком в другом мире, именно он помогал тогда ещё Ким Рок Су исследовать запись, помогал обуздать её. 

Так же, как Кэйл был тем, кто больше всех знал о способностях Ли Су Хёка, Ли Су Хёк больше всех знал о способности Ким Рок Су. Так что Суй Кхан понимал, что сейчас происходит — Кэйл потерял контроль под воздействием эмоций и дополнительной нагрузки от проекции, имитирующей действие записи. Они с Чжон Су пытались действовать мягко, пока это работало, но если их донсен окончательно потеряется в воспоминаниях, придётся предпринимать более решительные меры. 

В этот момент он услышал совсем другой голос, не похожий на голос вора.

Страшный гигантский камень заговорил в его голове.

{Нынешний Роан в прошлом был землёй камней}. 

Глаза Кэйла на мгновение затуманились.

Чхве Хан, слыша такое обилие голосов в голове, задумался, каким образом Кэйл-ним до сих пор не сошёл с ума. Когда тебе говорят прямо в голову, это ощущается совсем иначе, чем обычный разговор, и ты никогда не бываешь готов к тому, что в голове кто-то что-то скажет. Может, это причина того, почему Кэйл-ним иногда внезапно вздрагивает и дёргается? 

Земля камней.

Эта фраза была ему хорошо знакома, заставив подумать об одном человеке.

«Тейлор Стэн!»

— При чём здесь Тейлор Стэн? — Удивился странной логической цепочке Чхве Хан, отвлекшись от прошлых мыслей. 

— Маркиз Стэн изучал древние времена и легенды о Королевстве Роан, — пояснила Розалин, присутствовавшая при разговоре Тейлора, Кэйла и наследного принца о создании поддельного древнего документа. 

Чхве Хан благодарно кивнул и вернулся к записи.

Близкий друг сумасшедшей жрицы Кейдж и глава семьи Маркиза, возглавляющей дворянство Северо-Западного региона Королевства Роан.

Человек, который когда-то потерял своё положение наследника.

Кэйл вспомнил, как впервые отправился в столицу Королевства Роан с сумасшедшей жрицей Кейдж и Тейлором Стэном.

— Раон-ним, можешь, пожалуйста, вернуться на плечи к Чжон Су? — Спросил Суй Кхан Раона, успевшего вновь перебраться на колени Кэйла. 

— Хорошо, Птичка Суй Кхан! — Молодой дракон слетел с чужих колен и поднялся вверх. — Вы собираетесь помочь Человеку? 

— Да, Раон-ним. — Кивнул бывший Ли Су Хёк, и встал ближе к неподвижному Кэйлу, которого удерживал за плечи в одном положении второй его донсен. — Эй, Кэйл-а, Рок Су-я, слышишь меня? — И никакой реакции, кроме тяжёлого горячего дыхания. — Значит, придётся привлекать твоё внимание. 

Проекция продолжала показывать воспоминания, и было даже немного смешно, что из-за неё почти никто не заметил, что с Кэйлом что-то не так. Только Рон и Эрухабен периодически кидали на них взгляды, но не подходили. 

Тейлор Стэн сказал следующее, пока они болтали.

«Королевство Роан — это земля камней». Такое название было связано с древним мифом.

Это было чем-то таким, что Кэйл, читавший [Рождение Героя] только до пятого тома, впервые услышал в тот момент.

— «Рождение Героя»? — Озадаченно нахмурился на новую переменную Альберу и обернулся к Розалин и Чхве Хану. — Кэйл нашёл где-то собрание древних легенд в нескольких томах или что-то в этом роде? 

— Не знаю… — Растерялась Розалин и обернулась к Чхве Хану. 

Тот под двумя ожидающими взглядами слегка растерялся: 

— Может быть? Никогда не слышал такого названия.

— Я тоже не видел книг с таким названием у молодого господина, — внезапный голос Рона с другого конца дивана заставил Розалин вздрогнуть, — но это не показатель. Никогда нельзя быть уверенным, что и откуда знает молодой господин. 

«Если заглянуть в древние тексты, то можно найти множество историй о том, что эта земля была связана с “камнями” ещё до того, как появилось Королевство Роан. Одна из таких историй ведает нам о том, что на этой земле стоял Хранитель, похожий на камень». 

Пока остальные размышляли о древних легендах и их влиянии на историю Роана, Суй Кхан перешёл к активным действиям и вдавил два пальца в одну из болевых точек Кэйла на шее, тут же отпуская. Тот дёрнулся в руках Чжон Су и смог сфокусировать взгляд на бывшем лидере первой команды — яркие физические ощущения заземляли. 

— Дыши, — спокойным твёрдым голосом дал команду Суй Кхан, — и слушай мой голос. Сейчас ты делаешь вдох…

Способ этот они придумали ещё в самом начале, когда Ким Рок Су часто терялся в записях в первые месяцы после пробуждения способности. Меньше всего запись передаёт физические ощущения и запахи, их проще, чем всё остальное, отличить от реальности. Этим и пользовались. 

С запахами работать сложно, а вот небольшая боль и твёрдая хватка на плечах — самое то, чтобы привязать к реальности. Затем к прикосновениям добавляется постоянное ровное звучание голоса, на котором Рок Су сможет сосредоточиться и постепенно возвращать контроль. Работало это, конечно, не идеально, но в большинстве случаев.

Сейчас это работало: Кэйл начал чуть ровнее и постояннее хватать ртом воздух, затуманенный взгляд стал заледеневшим и острым, хотя и всё так же устремленным вникуда. 

— Давай, продолжай дышать, слышишь? Не сбивайся. Ты сейчас не один, мы с Чжон Су рядом, мы с тобой прямо здесь… — Поток слов был почти бессмысленным, но это не важно. Главное, чтобы он оставался ровным и постоянным. 

«Тексты говорят, что этот Хранитель был способен защитить всё, что бы ни случилось. Говорили, что он был человеком, который стоял впереди, защищая всех от тьмы, когда континент погрузился во тьму.»

Миф, описанный Тейлором, и пропавшая земля в потолочной фреске начали складываться в голове Кэйла.

То, как легко молодой мастер Кэйл мог дословно воспроизвести фразу из обычного разговора, поражало. Он может так воспроизвести любую фразу, которую когда-либо слышал? Его способность работает постоянно или её всё же можно как-то отключить? 

В Розалин проснулся внутренний учёный и вместе с ним — огромный интерес к исследованию способностей молодого господина.

«Говорят, что Страж стоял неподвижно, как гора, даже когда всё его тело разрушалось. Именно так он защитил земли этого Северо-Восточного региона и его жителей». 

Кэйл спросил.

— Это был ты?

Супер Камень ответил незамедлительно.

{Я умер, когда всё моё тело было разрушено}.

Альберу нахмурился — дополнительный жертвующий собой персонаж в голове его донсена был явно лишним. Кэйл и так кидался в каждую встреченную опасность, так что ещё и советники в этом деле ему точно были не нужны. Да даже сейчас он запустил обратный отсчёт до взрыва острова, полного мёртвой маны, прежде чем начать вспоминать легенды и рассуждать о Королевстве. 

Если бы Рон слышал, о чём сейчас думает Его Высочество, он бы согласился с каждым словом. Этот щенок, хоть и обзавелся клыками, очень необдуманно лез в опасность. 

Если бы их мысли слышал Кэйл, он бы мысленно покрутил пальцем у виска и попросил бы вспомнить хоть одну ситуацию, где риск был бы не обдуман и не необходим. 

Кэйл закрыл глаза, а затем снова открыл их.

— Чёрт.

Человек, который всегда говорил ему не жертвовать собой, умер, пожертвовав собой.

Ладно, возможно, Альберу немного погорячился с оценкой Супер Камня. Если он действительно говорит Кэйлу не жертвовать собой, то он гораздо лучше, чем казалось сначала. 

Хотя, если подумать, Кэйл тоже очень заботился о других и запрещал им перенапрягаться, заботился о сне и отдыхе. Теоретически, если подобный человек будет жить у него в голове (как бы странно это ни звучало), это может быть неплохим тормозом для человека без чувства самосохранения. 

У Кэйла внутри всё закипело.

«Почему так много таких несчастных людей, как они?»

«Это спрашиваешь ты, несчастный ты ублюдок?» — Приподнял бровь Эрухабен и оглянулся на диван, где друзья Кэйла пытались вернуть его в сознание. 

Получалось у них, судя по всему, очень даже неплохо, судя по почти полностью спокойному дыханию и постепенно пропадающему с лица лихорадочному румянцу. Кэйл всё ещё сидел с отсутствующим видом, но, по крайней мере, уже не задыхался. Лёгким движением руки Эрухабен охладил компресс на лбу несчастного ублюдка, который наколдовал для него ещё в самом начале. Не мог же он, великий, могучий и великодушный дракон, оставить самого слабого в их компании человека без помощи?

Затем он назвал имя человека из своих воспоминаний.

— Тейлор Стэн.

Тейлор Стэн говорил что-то о каменном страже.

«Скорее всего, эта легенда не слишком уж известна. Я узнал о ней только тогда, когда исследовал древние тексты в поисках информации о Древних силах».

— Человек теперь выглядит лучше. — Заметил Раон, до этого боявшийся помешать Чжон Су и Суй Кхану и молча висевший на чужих плечах. Теперь он летал кругами, проверяя состояние своего Человека со всех сторон.

— Да, Раон-ним, он скоро полностью к нам вернётся. — На всё той же ровной спокойной интонации ответил бывший Ли Су Хёк. — Правда, Кэйл-а? Давай, возвращайся, мы тебя ждём… 

Чжон Су, пока без дела стоящий на полу рядом с креслом и наблюдающий, только согласно покивал. 

Кэйл подсознательно нахмурился.

— Почему я совсем не подумал о нём?

Он совсем забыл о Тейлоре, хотя помнил всё, что тот ему рассказывал.

— Кэйл-ним всё-таки умеет что-то забывать? — Наивно удивился Чхве Хан. Не то чтобы у него не было на это причин, учитывая тот факт, что его сюзерен, казалось, знал и постоянно держал в голове всё. 

— Молодой господин всё ещё просто человек, — голос Бикрокса звучал резко и раздражённо, — он может упускать что-то из виду. 

Тейлор Стэн был, скорее всего, единственным человеком в окружении Кэйла, обладающим наибольшей информацией о Древних силах и мифах древности.

Он получил эту информацию, пока отчаянно искал силу, способную исцелить его парализованные ноги.

Альберу вспомнил, как Тейлор Стэн внезапно вернулся в свет на собрании дворян перед роковым днём рождения Его Величества. Тогда он был очень удивлён предложению о сделке, и, хотя он получил от этого выгоду, ему всё ещё было интересно, откуда тогда-даже-не-наследник Стэн узнал о его древней силе. 

С высоты прошедших с того времени лет Альберу усвоил одно главное правило: если что-то произошло, но никто не знает, почему и кто виноват, скорее всего, это был Кэйл Хенитьюз. Интересно, в этот раз правило сработало бы или Тейлор нашёл другой источник информации? О том, откуда самому Кэйлу знать о его древней силе, когда они даже не были знакомы, Кроссман даже не задумывался.

Это было второе главное правило: никогда не пытайтесь понять, откуда Кэйл Хенитьюз знает то, что он знает. Оно того не стоит, ни если он находится на вашей стороне, ни, тем более, если вы попали в его чёрный список. Во втором случае вам в принципе уже ничего не поможет, так что можно даже не стараться. 

«Мне нужно встретиться с ним».

То, что ему нужно было сделать, уже начало складываться в его голове.

«В итоге планы немного изменились, но вы всё равно встретились с маркизом Стэном», — вспомнила, как стремительно развивались события после Острова Ветров, Розалин. 

Однако у Кэйла всё ещё оставался вопрос, который он должен был задать.

Это было связано с результатами прошлого.

— Как же ты победил человека с атрибутом неба, если он был так силён?

 «Ну почему ты не задал все свои вопросы ДО ТОГО, как начать обратный отсчёт до взрыва острова?» — Мысленно возмутился Альберу, уже успевший предположить, что Кэйл наконец закончил с вопросами, но тот, по всей видимости, и не думал заканчивать. Мог ли он всю неделю не есть из-за того, что слишком заболтался с голосами в своей голове? 

Кэйл почувствовал, как в этот момент завибрировал золотой кнут.

Ни люди за пределами острова, ни Кэйл внутри храма не могли понять, что происходит. Однако ветра внутри Острова Ветров начал реветь ещё более дико, чем обычно.

— Хм… — Издал задумчивый звук Эрухабен.

Древний дракон точно помнил, как заметил перемену в ветре и как беспокоился о человеке, как обычно решившем делать всё в одиночку. Судя по всему, элементали ветра на что-то среагировали, но что именно это было? Кэйл ведь уже некотороевремя как снял банку и разбил алтарь, и никакой реакции не было. Что же произошло сейчас?

Кэйл не знал об этом, так как слушал голос Супер Камня.

{Множество людей с Древними силами собрались вместе, чтобы сразиться против этого человека. Разумеется, были люди с Древними силам, которые предпочли встать на его стороне}.

Сила против силы. Произошла крупномасштабная битва.

«Множество людей с древними силами звучит так невероятно», — задумалась Розалин, — «сейчас такое даже представить сложно. Интересно, почему именно в древние времена люди настолько часто пробуждали древние силы? Почему не слышно ни об одном человеке, создавшем древнюю силу хотя бы в последнее тысячелетие?»

Это была очень интересная тема для исследования, но что Розалин сможет раскопать сейчас, когда прошло 10.000 лет? Разве что попробовать попросить Кэйла спросить у своих древних сил… Эту возможность стоило обдумать.

{Большинство людей, обладающих силами, которые теперь известны как Древние силы, были частью этой битвы. Против него сражалось большое количество людей. Мы сталкивались снова и снова. Эта битва длилась более двадцати лет. В последней битве многие погибли, но мы смогли убить его. Моё тело также было уничтожено в той битве}.

— Кэйл-а, ты снова с нами? — Наконец Суй Кхан смог полноценно поймать взгляд своего проблемного донсена. 

Кэйл лишь слегка кивнул и опустил взгляд на взволнованного дракона на своих коленях. Раон смотрел на него широко распахнутыми пронзительно-синими глазами.

— Человек, ты выглядишь лучше! Человек, ты чувствуешь себя хорошо? — Молодой дракон беспокойно тараторил. — Человек, ты хочешь яблочный пирог? Я могу его достать!

— Всё в порядке, Раон, — Кэйл опустил руку и слегка погладил место между рожек, — давайте продолжим смотреть.

— Хорошо, Человек! 

Супер Камень спокойно продолжал:

{Можно сказать, что это была ничья, потому что мы победили его, однако жертвы были слишком велики. Все погибли в этой битве}.

После этого древние времена закончились.

Чхве Хан нахмурился и рефлекторно взялся за ножны с мечом. «Все погибли» — ужасный исход, к которому больше никто и никогда не должен приходить ни в каких войнах. Вспоминая, какое отчаяние его накрыло после гибели всех жителей деревни Харрис, вспоминая выражение лица Ким Рок Су из воспоминания Чхве Чжон Су, когда команда умирала один за другим… 

Никогда. Такого не должно быть больше никогда. Глаза Чхве Хана наполнились решимостью, когда он в очередной раз уверился, что его путь — защищать. 

Кэйл не мог представить себе эту древнюю битву, которая продолжалась десятки лет.

Будет ли их битва против Белой звезды такой же?

«Какая ужасная мысль», — мысленно скривился Альберу, сохраняя нейтральное выражение лица. Он был рад, что они достаточно быстро отделались от этой надоедливой Белой редьки, и надеялся, что бесконечные Охотники тоже скоро закончатся. 

Даже если сам Альберу впервые участвует в вылазке в другой мир, отпускать Кэйла и его людей всегда было опасно и неудобно. Было бы хорошо, если бы они смогли закончить с этим миром правды побыстрее и вернуться домой. 

Мысли Кэйла перешли к Западному континенту.

Его жители уже страдали от многих войн, начиная с войны против Севера, которая произошла в начале года.

Но им нужно было сражаться ещё десятки лет?

Альберу, логическая цепочка которого привела к тому же, вздохнул. С войны против Севера, про которую здесь думает Кэйл, прошло не так уж много времени, но ощущалось это, как далёкое прошлое. 

И всё же, несмотря даже на то, как Кэйл уничтожил Белую звезду, было хорошо, что война тогда закончилась. Воевать 20 лет даже звучит отвратительно. 

— Хааа, этот сумасшедший ублюдок.

Вздохнув, он невольно выругался в адрес Белой звезды.

— Да, Человек, он тупой сумасшедший ублюдок. — Удивительно твёрдо произнес Раон с интонацией судьи, объявляющего смертельный приговор.

Кэйл нахмурился. Шестилетний ребёнок явно не должен так выражаться.

— Пффф…

Но тот факт, что Раон почти дословно повторил его собственные слова, лишал возможности возмутиться. Хотя это никак не мешало кинуть сердитый взгляд на тихо смеющегося Чжон Су. 

Однако Кэйл быстро взял себя в руки.

Прошлое совсем не такое, как сейчас.

И голос Супер Камня был тому подтверждением.

{Тот человек собрал атрибут неба, а также все пять природных атрибутов}.

«Что?»

Все они уже знали о древней Белой звезде, так же как и о их Белой звезде, эта информация не была для них новой. Но было интересно следить за тем, как Кэйл добывает информацию от голосов в своей голове. Тот факт, что эти голоса были древними силами, никак не делал ситуацию менее странной. 

На них всё ещё влияла способность молодого мастера, на компрессах всё ещё приходилось поддерживать магию, ощущения оставались неприятными и чуждыми, но… Это было интересно, узнать, как работает Кэйл, как бы изнутри. Что может быть нагляднее, чем прочувствовать это на себе?

Кэйл не мог поверить, что злодей древности обладал не только небесным атрибутом.

Ветер, вода, огонь, дерево, земля и небо. Он действительно не отличался бы от природы, если контролировал все эти шесть сил.

«Возможно, именно поэтому он смог сражаться против такого количества людей».

«Вы решили вдохновиться примером древней Белой звезды, молодой господин?» — Рон неодобрительно покачал головой, вспоминая многочисленные бои в их мире и других мирах, которые они посетили. Кэйл часто оказывался на поле боя только со своими древними силами, хотя и старался планировать так, чтобы не действовать в одиночку. 

Древние силы его щенка были очень могущественны, настолько, что каждом мире появлялись сумасшедшие фанатики, считавшие его богом. То, как он умудрялся везде создать себе репутацию, поражало, но ещё больше поражало удивление молодого мастера, когда он видел раболепное отношение к себе от окружающих. 

Создавалось ощущение, что молодой господин сам не осознавал, какое впечатление его действия производили на окружающих. И как настолько гениальный стратег мог быть настолько глупым в том, что касается самого себя и своей репутации? 

Однако вскоре на лице Кэйла появилось странное выражение.

Белая звезда в настоящее время не обладал силой атрибута земли.

Он услышал смех в голосе Супер Камня.

{В древние времена он и я были единственными обладателями силы атрибута земли}.

— Хэй, Кэйл-а? — Суй Кхан сел на подлокотник кресла. — Ты полностью вернул контроль над записью? 

Чхве Чжон Су, всё ещё сидящий на полу рядом с креслом, слегка напрягся, прислушиваясь. Его тоже очень волновал этот вопрос.

Кэйл слегка переместился в кресле-качалке, чтобы Ли Су Хёку было удобнее сидеть, и тихо ответил: 

— Пока что да. 

Он видел, как Суй Кхан замер, задумавшись, а затем слегка нахмурился: 

— Помни, что мы здесь. 

Кэйл в ответ слегка кивнул. Он не хотел признавать, что испытание Ветра всё ещё настолько его волнует, что он может потерять контроль над способностью, но и утверждать обратного не мог. Стратегически было безопаснее предупредить о возможной проблеме человека, которому он доверяет. Тем более, когда ему придётся столкнуться с реакцией остальных на испытание и его действия, а ещё здесь наверняка всплывёт правда о Ким Рок Су…

Невозможность контролировать ситуацию раздражала. Хотя тот факт, что о переселении здесь не знали только четверо, был не плох. 

Кэйл понял, что искал Белая звезда, и эта истина вырвалась из его уст.

— Полагаю, мне нужно найти силу земли этого человека?

Супер Камень усмехнулся, отвечая:

{Ты и вправду очень умён}.

«Как можно пытаться предсказать действия панка, который строит планы, поговорив с древними силами в своей голове?» — Эрухабен мог признать, что даже он, древний дракон, не может предсказать действия Кэйла. — «Он берёт информацию оттуда, откуда никто не ожидает, которой не существует нигде, кроме его головы. Удивительно непредсказуемый ублюдок». 

Затем он сурово добавил:

{А потом тебе нужно будет её уничтожить}.

— Но, Человек, ты её не уничтожил? — Раон взлетел и закружился вокруг Кэйла. — У тебя есть эта сила! 

Кэйл кивнул: 

— Зачем уничтожать то, что можно использовать? 

— Да, Человек, ты прав! Нам нужны полезные вещи, чтобы бить врагов по затылку! 

«Почему бить врагов — первое, что он вспоминает?» — Кэйл очень удобно забыл, что большую часть жизни этот ребёнок видел сражения и грабежи, причем главным по ударам по затылку был он сам. 

Трудный путь.

Этот путь был связан с двумя вещами.

{Тебе также нужно найти этого ублюдка Белую звезду, у которого есть атрибут неба, и победить его}.

Кэйлу нужно было найти и уничтожить древнюю силу земли, которая принадлежала человеку, который хотел стать природой и победить Белую звезду.

— А зачем её уничтожать? — Случайно задала вопрос вслух Розалин. Она точно знала, что эту силу молодой мастер запечатал и спокойно использовал в будущем.

Чхве Хан рядом с ней молча пожал плечами, потому что тоже не знал, почему изначально планировалось эту силу уничтожить. 

Супер Камень продолжал говорить о Белой звезде.

{Это возможно, потому что он ещё не достиг равновесия.} 

Белая звезда обладал множество Древних сил, но его фундамент не был полноценным, потому что он не обладал всеми пятью природными атрибутами.

Вот чем он отличался от Кэйла.

— Очень смелое заявление для человека со стеклянным фундаментом. — Эрухабен обернулся и бросил взгляд на Кэйла, скорее лежащего, чем сидящего в кресле-качалке. Всё же жаль, что кресло не получилось обменять на что-то стоящее. 

Кэйл древнего золотого дракона полностью проигнорировал, как и слова Раона, привычно влетевшие в одно ухо и вылетевшие из другого: 

— Человек, дедушка Голди прав! Ты должен быть аккуратнее! 

{Кэйл, 'мы', можем схватить его. Конечно, это может быть трудно и болезненно}.

Уголки губ Кэйла приподнялись, когда он спросил:

— А моё тело будет уничтожено?

«Какого чёрта ты задаёшь этот вопрос с такой улыбкой?» — Это был риторический вопрос, Альберу давно потерял надежду понять, что происходит в голове этого панка. Даже сейчас, когда они смотрели его воспоминания и слышали его мысли, делили с ним ощущения, он всё равно не мог его понять. 

Даже если он рад от перспективы возможности схватить Белую звезду, разве не должна была насторожить фраза про «трудно и болезненно»? Хотя, учитывая, что даже сейчас, когда он просто общался с древними силами и буднично собирал информацию, он испытывал боль… Возможно, у Кэйла просто другие критерии болезненного. 

Супер Камень громко рассмеялся, отвечая.

Но голос его звучал серьёзно.

{На этот раз я никого не принесу в жертву}.

Смех Супер Камня звучал на удивление приятно, хотя и достаточно резко. Во всяком случае низкий мужской голос был точно приятнее, чем высокий женский, принадежащий жрице-обжоре, и не отдавался неприятным звоном в голове. 

Рон слегка удовлетворенно кивнул на фразу, которую произнёс Супер Камень. Не жертвовать молодым господином — правильный ответ. 

Кэйл тоже начал смеяться над этим ответом. Однако вскоре перестал.

{Человек с атрибутом неба был уничтожен в тот день, когда я умер}.

Раон чувствовал себя странно, смотря этот отрывок. Сначала Супер Камень и Человек вместе смеются без какой-то причины во время серьёзного разговора, а потом просто перестают смеяться и опять начинают серьёзно разговаривать, как будто только что не смеялись. Это странно. 

В тот день, когда тело Супер Камня разрушилось… В тот самый день, когда многие из его друзей тоже покинули этот мир...

{Лишь один ребёнок выжил в этой последней битве. Он был единственным человеком, которого я смог спасти}.

Эрухабен заинтересованно приподнял бровь в ожидании ответа, кто же был этим загадочным последним выжившим. 

Мальчик был в состоянии выжить, потому что стоял за Супер Камнем.

{Кэйл, у тебя есть сила, похожая на ту, что была у того ребёнка}.

«Там был выживший? Сила, подобная моей?»

В голове Кэйла быстро промелькнула какая-то информация.

Всех вновь накрыло странное ощущение собирающейся головоломки. Конечно, вместе с этим слегка увеличилась головная боль, ведь Кэйл в проекции явно использовал свою способность, чтобы вспомнить и проанализировать информацию.

— Тц, — удивительно элегантно цыкнул Эрухабен и щелкнул пальцами, обновляя на всех компрессах чары холода. 

Альберу, сидящий рядом с древним драконом, повернулся к нему лицом и кивнул с благодарной улыбкой: 

— Спасибо, Эрухабен-ним! 

— Убийца Драконов?

— Хм, дядя? — Чхве Хан выглядел заинтересовано, вспомнив единственного, кроме Белой звезды, известного им Убийцу Драконов.

{Аура Доминирования. Это было единственное, что пришло мне в голову}.

Супер Камень продолжал печальным голосом:

{Теперь, когда я думаю об этом, кажется, тот ребёнок стал первым в истории Убийцей Драконов}.

«Действительно, дядя», — констатировал Чхве Хан. Конечно, он знал, что его дядю так же, как и его самого, перенёс в этот мир Бог Смерти, и что он жил здесь в древние времена… Но одно дело просто знать, а другое — услышать о нём от кого-то, кто знал его в то время. 

Ребёнок, которого защищал Супер Камень, стал Убийцей Драконов.

{Я попросил этого ребёнка сделать кое-что. Я сказал ему, чтобы он защищал эту землю, если в будущем появится ещё один человек с атрибутом неба. Я велел емутренировать новых сильных людей.}

Рука Кэйла покрылась мурашками.

Странное чувство, появившееся у наблюдателей вместе с Кэйлом, заставило многих поёжиться, очобенно когда на него наложилось уже привычное ощущение собирающейся головоломки. Физически ощущать чужую настороженность и не иметь возможности ничего с этим сделать было неприятно. 

Розалин дёрнулась, пытаясь сбросить липкое чувство холода, но это никак не помогло. Оставалось только терпеть. 

Первый Убийца Драконов. Деревня, которую он создал. Говорили, что сильные люди континента собираются в этой деревне, чтобы стать сильнее.

Он тоже не мог поверить в происходящее.

— Ты можешь в это поверить? Белая звезда — это последний Убийца Драконов.

Раону стало скучно просто сидеть на коленях Кэйла, к тому же тот больше не выглядел, как будто что-то не так, поэтому он решил, что Слабого Человека можно оставить на попечение его друзей. Легко взлетев, молодой дракон быстро переместился к дивану и задумался — чьи бы плечи оккупировать?

Чести удостоился Альберу, в волосах которого можно шебуршиться, в отличие от Эрухабена, и они были гораздо мягче, чем волосы Чхве Хана. Теоретически, Раон ещё не пробовал, какие на ощупь волосы Бикрокса… Надо попробовать. 

{Это и вправду ирония судьбы}.

«Хо».

Кэйл не мог сказать того, что хотел.

Древние времена. С тех пор прошло много времени. Многие судьбы изменились за это время. 

Чхве Чжон Су, видя освободившиеся колени, приподнялся и послал Кэйлу восторженный взгляд.

— Нет. 

— А тебя, Кэйл-а, и не спрашивали! — Наставительно изрёк Суй Кхан, наблюдая, как Чжон Су подползает ближе и пристраивается, чтобы положить голову на чужие колени. 

Кэйл вздохнул и смирился, что скоро ему придётся сидеть с онемевшими ногами. Хотя то, насколько в этом положении Чжон Су напоминал ласкового золотистого ретривера, немного компенсировало все неудобства. Не то чтобы он собирался в этом кому-то когда-то признаваться. 

{Этот ребёнок}.

Первый Убийца Драконов.

{Я уверен, что он построил свой дом в Замке Света, одной из трёх запретных зон}.

«Деревня Убийц Драконов находится на Восточном континенте, а не на Западном? Хотя нет никаких причин, чтобы он был именно на Западном континенте».

«Так вот почему этот несчастный заинтересовался Замком Света…» — Узнавать причины поступков Кэйла, которые он никогда никому не объяснял, было увлекательно. Как и слушать о древних временах от очевидца, действительно всё это прошедшего. 

Эрухабен, насколько бы древним драконом не являлся, о древних временах знал только по легендам, как и простые люди, потому что даже во время его рождения от древних времён прошло уже девять тысяч лет. 

Кэйл не смог сдержать смешка.

— Думаю, после Острова Ветров я отправлюсь в Замок Света.

«Как же у тебя всё просто сходится… Вот бы ты ещё остальным объяснял, зачем и куда вы идёте», — мысленно раздражённо вздохнул Альберу, — «и предупреждал, когда вы собираетесь уничтожить очередную запретную зону! Серьёзно, на Восточном Континенте твоими стараниями осталась только ОДНА запретная зона, да и та оказалась Королевством. Кэйл, ты не человек, а кошмар любого руководителя!» 

Пока Кроссман размышлял о превратностях судьбы, которые привели его к этому моменту и Кэйлу в качестве названого брата, сам «кошмар любого руководителя» сидел со своим бывшим руководителем и наслаждался жизнью, слушая болтовню Чжон Су и Суй Кхана. Хотя всё могло быть гораздо лучше, не маячь над ним угроза раскрытия в любой момент, Кэйл давно привык ценить моменты. 

Кэйл ничего не знал об этом месте, однако оно могло содержать информацию о Белой звезде или Убийце Драконов и их деревне.

Кэйл постарался запомнить эту новую информацию, когда повернул голову к своей нынешней цели.

В этот раз усиление головной боли было ожидаемо. Чхве Хан, у которого был далеко не низкий болевой порог, всё же поражался, насколько Кэйл привык к постоянно то нарастающей, то утихающей боли. У него ни разу не проскочила об этом мысль, он ни разу не сморщился и не нахмурился — а ведь это именно его боль они чувствуют, причём так, как это ощущал в тот момент он сам. Удивительно. 

Кнут начинал вибрировать всё сильнее. Взгляд Кэйла переместился на свободную руку.

*Вшууу..

На его ладони появился маленький вихрь. Это был Звук Ветра.

— Я услышу голоса Элементалей ветра, если возьму этот кнут?

«Ну наконец-то ты вернулся к своей изначальной цели! Не прошло и полгода!» — Мысленно возмущался Альберу, чувствуя, как Раон перебирает его волосы, и потому стараясь не шевелиться. 

Если бы кто-то узнал, о чём он думал в этот момент, то очень удивился бы и наверняка сравнил с Кэйлом. На лице Его Высочества не отражалось никаких эмоций, только спокойствие, и за всё время, пока они молча смотрели воспоминание, он ни разу не показал, о чём думает на самом деле. Всё же воспитание во дворце, в постоянном напряжении и опасности, наложило свой отпечаток на всю его жизнь. 

Ответ вора не заставил себя ждать.

{Верно. Однако ты услышишь их не сразу. Это будет немного сложно}.

Немного сложно?

«Почему я сразу об этом не подумал?» — Кэйл нахмурился.

«Действительно», — слегка кивнул Эрухабен, — «даже если это не совсем древняя сила, должно быть какое-то испытание». 

Древний дракон начал волноваться — Кэйл уже сейчас сделал всё, что планировал, оставалось только испытание и вернуться наружу. В этом простом плане явно возникла какая-то переменная, смешавшая карты, и пока вариантов было не так уж много. Могло ли что-то пойти не так во время этого испытания? 

«Она говорила так, будто мне просто нужно было найти его, но на самом деле это не так!»

Уголки губ Кэйла медленно опустились.

Чхве Чжон Су почувствовал, как напряглось бедро, на котором он лежал, и приподнялся: 

— Ты в порядке? — Он слегка похлопал Кэйла по бедру, привлекая внимание, когда тот не ответил. — Хэй, ты в порядке? 

— …Да. — Помедлив, всё же ответил Хенитьюз.

«Понятно, значит, не совсем в порядке, но пока терпимо. Не то чтобы мы могли что-то изменить, когда вопрос уже задан».

Чжон Су вернул голову на чужие колени, но в этот раз прижался крепче и приобнял за ноги, так, чтобы Кэйл максимально ясно чувствовал прикосновения. Суй Кхан вздохнул и наклонился, обхватывая своего бедового донсена рукой за плечи — так будет удобно привлекать его внимание, усиляя хватку при необходимости. 

Они оба надеялись, что их приготовления окажутся бесполезными. 

Однако больше вор ничего не сказала. Вместо неё заговорил скряга.

{Кажется, она боится сказать это! Давайте просто превратим всё в море огня! Кхахаха!} 

«Разве он постепенно не становится всё безумнее?»

Внезапно появившийся голос, хотя и был уже знаком, сбил с толку — это было неожиданно. Розалин даже вздрогнула, застигнутая громким весёлым голосом Огня Разрушения врасплох.

Рон тихо хмыкнул — и кто ещё здесь безумец? Ведь в итоге Кэйл действительно устроил море огня и всё сжёг. Он не хотел задумываться о том, почему молодой господин, сейчас так неодобрительно относящийся к идее моря огня, в итоге передумал. 

Кэйл проигнорировал скрягу, сосредоточившись на голосе Звука Ветра.

{Я и представить себе не могла, что ты станешь его обладателем}. 

Она говорила так, как будто оправдывала сама себя.

Неловкость, которая звучала в голосе Звука Ветра, настораживала и подтверждала подозрение, что всё пошло не так именно во время испытания. 

«Это не к добру», — нахмурился Эрухабен, с одной стороны желая узнать, что именно произошло, а с другой страшась этого знания. Его драконья интуиция, воспитанная тысячей лет жизни, кричала, что правда ему не понравится. 

Эрухабен не жалел, что задал этот вопрос и решил открыть именно эту тайну, но ему было… Тревожно. 

{Мм, в то время у меня была потребность проверить человека, который станет обладателем этого предмета, потому что этот человек, в конечном итоге, приобретёт сильных союзников}.

Кэйл согласился с этим.

— И?

Раон почувствовал, как постепенно накаляется обстановка и в лёгкой тревоге слетел с плеч наследного принца и переполз на плечи дедушки Голди. Тот ощущался надёжнее и безопаснее.

Взгляд в сторону кресла его Человека подтвердил, что с тем сейчас всё в порядке и рядом есть люди, которые помогли ему, а значит, будут помогать и дальше. Раону не нравилось, что он, великий и могучий дракон, не смог ничем помочь близкому человеку, но пока рядом есть те, кто могут помочь — всё не так плохо.

Но его голос звучал раздражённо, когда он спрашивал:

{И… гмм… я думала, что самый важный тест будет касаться характера человека. Но я пребывала в некотором отчаянии, была зла на весь мир и немного не в себе в то время…}

— И?

{Ну, и…}

Кэйла постепенно охватило дурное предчувствие.

Вместе с Кэйлом дурное предчувствие охватывало и всех, просматривающих его воспоминания. Было ли это влияние способности, сохранившей в памяти молодого мастера эмоции, которые он ощущал, или их собственное чувство тревоги — кто знает. Было сложно отделить собственные эмоции от навязанных проекцией. 

Чхве Хан сжал ножны с мечом и внимательнее вгляделся в происходящее, реагируя на тревогу. Десятки лет в Лесу Тьмы и все их приключения научили доверять предчувствиям, поэтому он почти автоматически перешёл в режим повышенной боевой готовности.

Проверка характера человека.

Это само по себе вызывало у него неприятное чувство, однако… тот факт, что она говорила, что создала этот тест, когда была не в себе, вызывал у него холодок.

{Мм, я думала, что человек, испытавший то же, что и я, пойдёт тем же путём, используя эту силу во благо}.

«А что испытала Воровка?» — Задумалась Розалин. — «Судя по всему, что мы знаем о древних временах, ничего хорошего испытать она не могла…» 

У людей Кэйла не хватало информации, чтобы по одной фразе об одинаковом опыте понять, что нужно было сделать. Это было слишком расплывчато, чтобы они могли что-то узнать. 

— Довольно бесполезных объяснений.

Кэйл хотел, чтобы она сразу перешла к делу.

— Каково содержание теста?

«Типичный донсен», — мелькнуло в мыслях бывшего Ли Су Хёка, пока он следил одновременно за записью и за этим самым донсеном. Кэйл пока не проявлял никаких признаков дискомфорта, но был больше холодно-стоическим, чем спокойно-расслабленным — плохой знак. 

Суй Кхан ненавидел, что сейчас Кэйлу приходилось заново переживать то, о чём он не хочет вспоминать. И высокомерный дракон, самостоятельно решивший, какую тайну они откроют первой, ни капли не делал ситуацию лучше. Суй Кхан злился, но никак не мог исправить ситуацию. Оставалось только помочь и поддержать Кэйла, дать ему максимальный возможный комфорт и безопасность. 

{Прости. Я не могу тебе этого сказать. Таковы правила}.

— Чёрт.

Воровка не могла ничего сказать.

— Тц, — раздражённо цыкнул Эрухабен, понимая, что они вновь остались без ответа. Он видел, как остальные сидящие на диване начинают хмуриться, как Рон аккуратно и будто бы невзначай достаёт кинжал и начинает крутить его между пальцев, как Чхве Хан тихо лязгает мечом в ножнах. 

Однако Кэйл думал о том, что только что она сказала ему, думал о её характере, а также о ситуации, которая заставила её сойти с ума.

Скорее всего, содержание теста будет похожим.

Мелькнувшее неуловимым фантомом изображение дна моря ничего не сказало наблюдателям. Кэйл не вспоминал ничего конкретного, до них не донеслось его мыслей, лишь в который раз слегка усилилась головная боль от способности. 

Кэйл оставил кувшин в стороне.

Затем он закрыл лицо обеими руками. Он мог предвидеть содержание теста.

{Мы будем вместе с тобой. Просто помни это}.

Кэйл резко выдохнул со звуком, похожим на смешок. Обернувшихся к нему Суй Кхана и Чжон Су встретило спокойное лицо, дергающийся уголок губ и насмешка во взгляде. На вопросительный взгляд хёнов Кэйл просто кивнул на проекцию: 

— Смотрите. 

Какой смысл рассказывать, как смешно было вновь услышать эту фразу, зная, что во время теста древние силы никак себя не проявили? А ведь он действительно надеялся, что они будут рядом… Как наивно. 

Кэйл протянул руку к кнуту, услышав голос Супер Камня. Воровка снова заговорила.

{Тест начнётся, как только ты схватишь кнут}.

Рука Кэйла коснулась кнута.

В следующий момент золотистый свет озарил его виденье. Однако он не ослабил хватку.

Резко вспыхнувший золотистый свет ударил по глазам и лишил возможности видеть. Такая резкая перемена обстановки стала полной неожиданностью — послышались тихие вскрики, шелест одежды и лязг оружия. 

Кэйл, готовый к такому повороту, предположил, что сейчас его команда за считанные мгновения успела приготовиться к бою. Он всё ещё не мог ничего видеть, но отчётливо слышал лязг вынимаемых из ножен мечей — вероятно, это были Чхве Хан и Бикрокс. 

Чжон Су и Су Хёк, всё ещё сидящие рядом, тоже напряглись, но, чувствуя, что Кэйл всё так же спокоен, не дёргались. 

Хорошо, что вскоре золотой свет начал спадать, постепенно погружая помещение во тьму — за эти мгновения все успели убедиться в безопасности друг друга и перестать ожидать немедленного нападения. 

Вскоре весь мир погрузился во тьму.

Вместе с этим он услышал бесстрастный голос вора. Но это был не тот голос, что он слышал мгновением ранее.

— Сейчас начнётся испытание.

Раон, в начале прижавшийся к Эрухабену из-за резкой вспышки света, взлетел и огляделся, проверяя, всё ли со всеми в порядке. Особенно, конечно, его волновала безопасность одного конкретного слабого человека — тот выглядел спокойным, как и всегда. Это немного успокоило, но не до конца, поэтому молодой дракон направился к креслу-качалке и влетел вудобно распахнутые объятия.

Теперь Раон знал, как Кэйл чувствует его движения, поэтому старался контролировать скорость полёта и силу своего приземления. Он не хотел случайно сделать больно.

Испытание уже началось.

— Ты встретишь то, чего боишься больше всего.

— Что? — Тихо выдохнул Эрухабен, уставившись во тьму пронзительным взглядом глаз с узкими вертикальными зрачками.

Послышались шокированные вздохи — такого испытания не ожидал никто. 

— Как это должно помочь проверить характер человека? — Альберу очень старался выражаться культурно и цензурно, но такое…

«Что за идиотизм? Как это вообще должно работать?» — Эти мысли Кроссмана остались невысказанными, но весьма точно отражали отношение семьи Кэйла к испытанию, придуманному Воровкой. 

Кэйл Хенитьюз.

То, что он страшился больше всего.

Кэйл невольно нахмурился.

Суй Кхан и Чхве Чжон Су почти синхронно обернулись к Кэйлу, который сидел всё с тем же отсутствующим выражением лица. Теперь они поняли, что именно золотой дракон заставил пережить их донсена. Хотя оба разумом и признавали, что тот важен для Кэйла, но не злиться из-за его необдуманного поступка, принятого единолично, не получалось. 

«По крайней мере, он всё ещё держит запись под контролем», — бывший Ли Су Хёк привалился ближе, прямо Кэйлу под бок, и крепче обхватил за плечи. Вдвоём, да ещё и с драконом, на кресле-качалке было не особо удобно, зато очень тепло и близко. 

Это был Звук Ветра. Обладательница этого голоса потеряла свою семью, друзей и соседей, прежде чем стала вором.

Затем она оставила древний артефакт, созданный из жизней дорогих ей людей, в этом хранилище мёртвой маны, где они и погибли.

Эрухабен застыл, осознав, что может ждать впереди Кэйла из проекции и через что уже давно прошёл реальный Кэйл. До этого Воровка говорила, что тест будет направлен на её опыт, и сейчас было сказано про самый сильный страх…

Не может быть, правда? Кэйл, который всё время всех спасает и о всех заботится, рискуя жизнью… Этого ведь не может быть, чтобы испытание заставило его пережить опыт, похожий на опыт Воровки? Не может ведь? 

С другого конца дивана Бикрокс забрал из рук отца кинжал, вращавшийся между пальцев слишком быстро и опасно. Рон, потерявший из рук любимый способ справляться со стрессом, сжал руку в кулак.

Это был тест, созданный человеком, пребывающим в хаотическом состоянии души.

И это было вполне понятно.

Однако Кэйл не мог не закричать.

— Чёрт побери, как это может быть проверкой характера человека?!

Слышать, как Кэйл почти слово в слово повторяет твои собственные мысли — странно. Альберу, конечно, уже смирился, что они похожи, но чтобы настолько… Хотя в этом случае его названный брат был совершенно прав, проверять характер человека с помощью его самого сильного страха — маразм.

Крик вечно стоического и спокойного Кэйла звучал чуждо и непривычно, настолько, что заставил многих вздрогнуть. Услышать крик Кэйла можно было только тогда, когда совершенно всё пошло не так. 

Однако после крика он замолчал.

«Хм?»

Тепло, исходившее от лица Кэйла, щекотало ему глаза. Это чувство было похоже на утреннее солнце.

«Солнечный свет?»

По лицам наблюдателей прошлась волна приятного умиротворяющего тепла, ощущать мягкость кровати и лёгкого одеяла, сидя на диване было очень странно и непривычно. Сам контраст их волнения, до сих пор не утихнувшего, и злости на нелепое испытание с теплом лучей солнца на лице был очень ярким.

Чжон Су крепче прижался к коленям Кэйла, пытаясь прогнать ощущение, которого не должно существовать. И как Ким Рок Су все эти годы жил с такой сбивающей с толку и ощущения реальности способностью?

В этот момент он услышал незнакомый голос.

— Милорд, уже утро.

«Милорд? Кто? Я?»

Открыв глаза, он увидел потолок своей комнаты в поместье Хенитьюз.

— Милорд? — Подозрительно переспросил Рон, не узнавший голос говорившего.

В спальню к молодому господину (который никак не был милордом и вроде бы и не собирался им становиться) мог входить весьма ограниченный круг людей, а уж будить Кэйла и вовсе могли всего трое, помимо детей: сам Рон, его сын Бикрокс и Ганс. 

Голос говорившего был совершенно не знаком Рону, знавшего каждого слугу каждого места жительства молодого господина. Это было подозрительно. 

Первая же фраза, сказанная во время испытания, заставила всех насторожиться. 

Chapter Text

Настороженность сгущалась в воздухе, терпкая и давящая со всех сторон. Теперь уже Бикрокс вертел в руках кинжал Рона, Розалин накручивала на пальцы свои волнистые локоны, Раон морщил нос, а Эрухабен хмурился. Кэйл выглядел смирившимся и бесконечно уставшим, машинально поглаживал Чхве Чжон Су по голове и упорно молчал. Запись настойчиво пыталась завладеть его вниманием, но он привычно удерживал контроль.

Открыв глаза, он увидел кого-то, кого не узнал.

«Это ещё кто?»

Перед ним стоял молодой парень.

– В штате слуг нет никого, даже похожего на этого парня, – прорезал тишину Рон.

В ответ ему не прозвучало ничего – никто не пытался сказать, что Хэнитьюзы наняли нового сотрудника, разрядить обстановку шуткой или отвлечь всех от навязанного записью недоумения и затаённого ужаса-смирения. Каждый здесь, от мала до велика, научился жить в гармонии со своими инстинктами, сейчас воющими об опасности и бьющими в набат. Нет смысла отсрочивать неизбежное, да и самообман принесёт мало пользы.

Суй Кхан нахмурился и даже не получил подкола в свой адрес от Чхве Чжон Су, что заставило его помрачнеть ещё больше. Крылья трепетали от плохого предчувствия, а взгляд постоянно перебегал на Кэйла.

Напряжение выматывало, не только физическое, но и умственное: постоянно охлаждаемые компрессы едва ли помогали.

Его глаза широко раскрылись, как только он встретился взглядом с Кейлом.

— О, Милорд. Сегодня вы сразу проснулись.

«Кэйл как милорд территории...», – Альберу раздумывал о том, насколько это одновременно ужасно и прекрасно. Герцогство, управляемое Кэйлом, принесло бы всему Роану процветание и подъём экономики, несомненно, но самому Кэйлу это вовсе не нужно. Кэйлу, который хотел лишь быть бездельником, Кэйлу, который мечтал только об отдыхе, Кэйлу, за войну принявшему на себя столько ответственности, что хватило бы на несколько жизней вперёд. Альберу знал и знает, что так не поступил бы и не поступит, не уничижит своего донсэна таким образом, так почему Кэйл – милорд?

Рона и Бикрокса посещали аналогичные мысли. Если Кэйл стал лордом территории, то что-то случилось с остальными Хэнитьюзами, чего сам молодой мастер и Моланы никогда бы не допустили. Тяжело представить ситуацию, в которой свободолюбивый и своенравный Кэйл, хоть и бравший на себя слишком многое, ограничился бы одним лишь герцогством. Не в его это характере, не в его это действиях, хаосе, продолжавшихся уже третий год.

Мысль «Что-то не так» пульсировала и билась в агонии, растворяясь в воздухе.

Кэйл нахмурился, услышав, что подросток зовёт его «Милорд», глядя прямо на него.

Очередное акцентирование внимания на этом совсем не сделало ситуацию лучше, наоборот, ухудшило её: теперь все хмурились не только от побочных эффектов записи, но и от этого будто насмешливого «Милорд».

«Ты встретишь то, чего боишься больше всего».

Чхве Чжон Су хотел было пошутить о том, насколько сильно Рок Су-я стремится к бездельной жизни и натерпелся ответственности, но подумал о тех семи долгих годах лидерства над командой и решил, что оно того не стоит. Сколько же натерпелся его милый, милый донсэн – грудь распирало не то от гордости, не то от меланхолии над их бессмысленно жестокими судьбами.

– Ты никогда не станешь лордом территории, Рок Су-я, мы с лидером группы тебе не позволим, – Чжон Су лишь сильнее притёрся щекой к бедру донсэна, никак не смущённый вопросительными взглядами дворецкого и повара в свою сторону.

Рок Су-я в ответ лишь сильнее зарылся пальцами в волосы, невесомо царапая кожу головы.

В его голове всплыло содержание теста.

Раон, уже успевший пересесть на плечи очень удивлённого и закономерно недовольного Бикрокса, помимо холодных компрессов наложил заклинание терморегуляции, установившей вокруг всех приятную прохладу. Здешняя мана работала совсем по-другому и, казалось, синергировала, проникая по телу от когтей до кончиков рогов. Что-то в Раоне шевелилось, тёплое, родное и неизведанное, стимулированное записью, маной и уязвимым человеком. В голове у всех синхронно пронеслись смутные образы вперемешку с чёткими записями разговора Кэйла и Воровки, заставив комнату наполниться вздохами и тяжёлым дыханием. Раон едва заметил.

Что-то было в этой мане приятное, манящее и неизведанное. Он всем своим существом тянулся к ней, найдя наконец что-то идеальное и безупречное для себя.

Волосы Бикрокса, мягкие и комфортные, стали лишь ещё одной желанной мелочью в списке того, почему у Раона хорошее настроение вопреки всему происходящему.

— Я Владыка этой территории?

«Это связано с тем, чего я боюсь больше всего?»

Выражение лица Кэйла стало странным.

Рон поморщился от нераспутанного клубка эмоций, сдавивших грудь и тело, неизвестных и едва различимых. При всём усердии из невнятной каши вычленилось лишь отрицание, дурное предчувствие, предвкушающее надвигающийся ужас, недовольство и недоверие, забавляющееся удивление. Молодой господин, как оказалось, чувствовал глубоко и много, даже слишком, но уже давно не был в состоянии понять, что именно. Неизвестность и то, как все эмоции оказались отодвинуты на второй план, давили на каждого, кто ощущал на себе запись.

Суй Кхан всё больше хмурился, Чхве Хан уже оголил меч, а Розалин стремительно мрачнела.

«Вот этого я и боюсь?»

Голос Кэйла раздался в мыслях у всех, заставив почти вздрогнуть. Голову заполонили неизвестные образы, отдалённые звуки истошных криков, ломающихся костей, хлюпанье крови, стук падающих тел, звериное клекотание, скрежет падающих зданий, смутные видения крови, ужаса, монстров и смерти, смерти, смерти –

Эрухабен надсадно зарычал в кварту с Чхве Ханом, Рон застыл, Бикрокс отложил кинжал, убийственно тихий, от Чхве Чжон Су и Суй Кхана разило не то жаждой крови, не то выученной боевой готовностью, Розалин дёргала себя за волосы, Альберу кусал губы в кровь, чтобы не закричать, а Раон сжался в комочек, подрагивая. К звукам и образам добавились ощущения, мерзкие ощущения прилипшей одежды, грязи, пота, крови, саднящих рук, ноющих шрамов, сломанных костей, изрезанного тела, кровоточащей плоти и невероятная боль. Лихорадка стала ничем по сравнению с непреднамеренным парадом записей, которых уж точно не должно быть у пьяницы-сына графа. Комната едва слышно, но надсадно завыла-закричала от боли.

Кэйл сидел, не шелохнувшись и даже не нахмурившись, будто всё было в порядке вещей.

– Откуда у тебя такие записи, несчастный ублюдок?

Вопрос Эрухабена остался без ответа, только ещё больше напряглись Суй Кхан и Чхве Чжон Су. Кэйл скользнул взглядом по древнему дракону, отстранённый и смирённый, и вновь промолчал.

— Вы ещё не полностью проснулись, Милорд?

То, как этот подросток обращался с Владыкой территории, было похоже на то, как он обращался бы с близким взрослым. Подросток покачал головой и продолжил говорить, пока Кейл молча смотрел на него.

Каждому известно, насколько тяжело Кэйл принимает людей, поэтому факт того, что он позволил неизвестному подростку стать близким, стал огромным тревожным перезвоном тяжёлых колоколов. Атмосфера сгущалась, и никто даже не начинал приходить в себя. Неприятные странности подбирались со всех сторон.

— Да, Милорд. Вы очень известный Лорд. Вы — великий Герой, который спас наше Королевство Роан, а также Западный и Восточный континенты от Белой звезды.

Кэйл снова нахмурился.

– Почему ты хмуришься, человек? – Раон снова подлетел к Кэйлу и почти мрачно спросил, слишком хорошо считывая атмосферу. – Раз мы победили, то это хорошо, верно?

Кэйл ненадолго прикрыл глаза и за мгновение будто увял: плечи опустились, спина сгорбилась, в черты лица прокралась усталость. Он казался бесконечно старше своих лет, и Бикрокс с Роном синхронно нахмурились-забеспокоились, глядя на него, но не решаясь подойти. Чхве Чжон Су сильнее сжал руки на бёдрах и впился подбородком в ногу, Суй Кхан надавил на плечо. Кэйл вновь открыл глаза, теперь безжизненные, смиренные и измождённые, и посмотрел на Раона, потянулся к нему рукой.

– Не каждая победа бывает хорошей, Раон.

Рон вновь стал вертеть в руках кинжал, услышав эту неудобоваримую правду, ужасную мудрость, которую приобретает только человек, терявший раз за разом. Когда и почему молодой господин осознал это, раз все последние два года на войне лишь выигрывал? Всю жизнь он прожил безбедно, не считая смерти прежней графини, что прискорбно, но не влияет на людей на таком глубоком уровне. Откуда те ужасающие записи, что-то, с чем даже Рон, бывалый убийца, не сталкивался?

Внезапно Рону показалось, что он ужасно мало знает о щенке и всегда судил с неполными сведениями.

Был ли он когда-то вообще рядом с ним?

Увидев реакцию Кэйла, подросток озорно улыбнулся.

— Милорд всегда напускает на себя такое выражение, когда я это говорю. Пожалуйста, встаньте. Настало время для завтрака.

Кэйл посмотрел на подростка, который направлялся к полуоткрытым занавескам.

«Спас мир от Белой звезды?»

Чхве Хан никогда не забывал, как именно Кэйл-ним спас мир от этого ублюдка, но конкретно сейчас вспомнил с кинематографичной точностью: залитые кровью руки, непередаваемое выражение лица, безразличие к собственной боли и движение, несмотря ни на что. Кэйл-ним такой же, как и когда был Ким Рок Су, сцены жизни перекликались между собой, история повторялась раз за разом. Таким уж он был – всегда просчитывал риски и выбирал оптимальный вариант, не считаясь с собственным состоянием, ставя его ниже любой другой конечной цели. Кэйл-ниму не нужно быть героем, ему не нужно побеждать, становиться лучше и от этого рисковать больше, он и так натерпелся.

Видел ли это кто-то кроме Чхве Хана?

Эта фраза поразила его больше всего, даже больше того, что его называют великим Героем или Лордом территории.

«Это время после того, как всё закончится?»

Неужели этот тест показывал ему будущее после того, как всё будет закончено?

– Вы так легко не отвяжетесь от меня, молодой господин, – хитро ухмыльнулся Рон, – я не позволю занять своё место какому-то случайному подростку.

Кэйл оглянулся на Рона и снисходительно скривился так, будто Рон не понимал чего-то фундаментального.

Воздух сгущался, будто тяжелела мана, и все маги в комнате чувствовали это на себе. Розалин морщилась всё больше, Эрухабен постукивал пальцами по собственным коленям, а Раон слегка успокаивался, что никогда не бывало к добру.

Взгляд Кэйла, который следовал за подростком, остановился в одном месте. Затем он вздрогнул, взглянув в зеркало.

«Я выгляжу как в середине тридцатых годов».

И действительно – вид Кэйла из проекции был неутешительным. Никто и никогда не хотел видеть его таким, но в лицах Чхве Чжон Су, Суй Кхана и Чхве Хана мелькнула некоторая печаль. Розалин скрестила руки на груди, Эрухабен нахмурился, а Рон стал пристальнее подглядывать на Кэйла и в проекции, и в реальности. Раон беспокойно вился вокруг своего человека и не знал, как поудобнее примоститься, не отдавив руку Суй Кхану и не придавив Чхве Чжон Су.

Из отражения на него смотрело зрелое лицо, совсем не похожее на прежнего двадцатилетнего Кэйла.

Это было очень усталое и бледное, но хмурое лицо, смотрящее на него.

Он и сейчас хмурился точно так же.

– Рок Су-я, – Суй Кхан погладил костлявое плечо Кэйла, – не доводи себя до такого, хорошо?

Кэйл лишь невыразительно посмотрел в слишком детское, непривычное, не такое лицо лидера группы.

– Ты же знаешь, что это невозможно. И сам не лучше.

В голову лезли образы Ли Су Хёка, даже не смывшего с себя кровь монстров, но уже носившегося по офису с документацией. Всегда в делах, всегда нагруженный, никогда не делегировавший – Кэйл знал, что они с лидером группы похожи больше, чем кто-либо может себе представить.

– Но я должен хотя бы попытаться.

Прошли годы, а глаза лидера группы всё такие же понимающие, глубокие и тёмные. Тело, может, и другое, да и разумом он изменился, но по сути остался всё тем же.

Никто никогда не понимал Кэйла так, как Ли Су Хёк. В его глазах ему никогда не стать никаким Суй Кханом – лидером группы был, им и остался. Все эти фразы знакомы, оттренированный годами близости танец и та же, что и всегда, песня.

За притворными укорами и бессмысленными попытками переубеждения не скрыть то, что изменить нельзя.

Услышав, как раздвигаются занавески, Кейл посмотрел на солнечный свет, отражающийся в зеркале, и открыл рот.

— Сколько мне лет?

— Что? — в замешательстве переспросил подросток, но Кейл не возражал.

Он был в самом разгаре испытания. Ему нужно было собрать как можно больше информации, если он хотел быстро завершить этот тест.

– Как всегда практичный, Кэйл. – Альберу искренне одобрял такой подход и деловую хватку, о чём не переминул сообщить.

– Да, наш донсэн именно такой, – с непритворной гордостью блаженно продекламировал Чхве Чжон Су, за что получил предупреждающее сжатие волос.

— Ах, Милорд.

Подросток испустил печальный вздох и ответил.

— В этом году вам исполняется тридцать шесть лет.

Ему тридцать шесть лет.

Это вызвало у Кейла странное чувство.

Рождение Героя. Ким Рок Су до того, как он переместился в роман, тоже было тридцать шесть лет.

Стоило только всплыть имени «Ким Рок Су», как напряглась добрая половина комнаты: Кэйл помрачнел, Суй Кхан и Чхве Чжон Су неочевидно сгруппировались вокруг него, Чхве Хан застыл, а Альберу не подал виду, что как-то причастен. Эрухабен выгнул бровь, а Бикрокс и Рон одновременно приняли почти одинаковые выражения невыраженного непонимания.

– Опять «Рождение героя» и «Ким Рок Су». Есть что-то, что мы должны знать, молодой господин?

Кэйл так устало взглянул на Рона, что дворецкий почти поморщился.

– Нет. Но вы узнаете.

Кэйл подумал о своём прошлом, когда он отдыхал в своей комнате, нежась в кровати и читая [Рождение Героя].

Розалин навострила уши и сразу устремила всё внимание на проекцию, невероятно заинтересованная загадочной книгой. Эрухабен вперил взгляд на записи, а Рон глубоко задумался. Бикрокс теребил края перчатки, ушедший в свои мысли. Раон взволнованно елозил хвостом по плечу своего человека.

«Рождение героя» интересовало всех, кроме Кэйла.

Хмурое выражение Кэйла, казалось, никогда не исчезнет, и подросток, заметивший это, должно быть, захотел поднять ему настроение.

Суй Кхан неодобрительно цыкнул, зная, что на Рок Су-я такое не подействует. Никто в этом мире, казалось, не признавал даже возможную необходимость деликатного подхода к людям, вдумчивости и эмпатии, а не обыкновенной рубки с плеча, что очень печалило.

– Нельзя просто взять и поднять настроение человека парой слов, – перья на крыльях Суй Кхана распушились, – это дикость.

– Но он хотя бы пытается. – Заметила Розалин, скривившись. – Далеко не худшее поведение слуги.

– Хотя он уже мог бы заметить, что молодому мастеру нравится, когда его просто оставляют в покое, – указал Бикрокс.

Кэйл удивлённо приподнял брови и одобрительно посмотрел на него за эту реплику с видом «истинно так».

— Прошло уже более десяти лет с тех пор, как мир вернулся на континент. И всё это благодаря вам, Милорд.

— Поблагодари мою задницу.

Эрухабен покачал головой, глядя на хмыканье и тихие смешки бо́льшей части зрителей. Беспардонность несчастного парня притягивала и поражала, хотя и вводила в некоторый ступор. Как он выжил в высшем обществе, предпочитая грубость в ста случаях из ста, для древнего дракона было огромной загадкой, почти настолько же огромной, как весь Кэйл Хенитьюз в целом.

Кэйл подсознательно прокомментировал эти слова, но подросток был не против.

— Пфф! Милорд, вы всегда так отвечаете на эту правду!

Озорной смех заставил Кейла наконец отвести взгляд от зеркала.

Он мог видеть окно, которое было закрыто занавесками.

Пейзаж, такой знакомый Рону, едва ли изменился: всё те же дорожки, фонтаны, беседки, клумбы, рощицы и здания прислуги. Виднелись лишь следы косметического ремонта, незначительные отличающиеся детали и обыкновенное осеннее увядание, нагоняющее тоску. Запись накатывала ощущениями внутренней тревоги, готовности к худшему и тихим смирением с любым исходом. Рона натурально передёрнуло от такой отвратной смеси эмоций – такого испытания даже врагу не пожелаешь, не то что щенку.

Его взгляд направился к пейзажу снаружи.

— Это замок Лорда.

Это определённо была спальня Кэйла в поместье Хенитьюз. Тот факт, что спальня выглядела точно также, заставило Кэйла поверить, что это поместье Графа.

Однако пейзаж за окном был выше, чем обычно, поскольку это была его личная комната.

На территории Хенитьюз только в замке Лорда была комната с таким высоким расположением. Всё выглядело так, как будто Кэйл Хенитьюз этой жизни перенёс свою спальню в замок Лорда.

– Довольно практично, – хором сказали Розалин и Альберу, удивлённо посмотрели друг на друга и коротко хохотнули.

Жить в собственных рабочих кабинетах всегда было распространённой в кругах руководителей практикой – практически каждый уважающий себя и свою управленческую деятельность человек так и поступал. Работать давно привыкли на износ, да и Кэйла все знали, так что никто не удивился такому форс мажору. Очевидно было, что стань Кэйл лордом территории, он вложит в это все силы; менее очевидным был сам факт его становления лордом. Нет таких обстоятельств, в которых Кэйл сдался бы без боя и необъятного недовольства.

Так что же произошло?

Раон с каждой минутой становился всё напряжённее, пропуская через себя царящую при просмотре атмосферу и все чувства – чёрный хвост недовольно покачивался, как у встревоженного кота.

«Почему он поместил свою спальню в замке Лорда, а не в поместье Графа? Неужели он так занят, что даже не может вернуться домой?»

Быть Лордом уже раздражало, но он также был занятым Лордом.

Кэйл ввёл эту информацию в свой мозг, сосредоточившись на пейзаже за окном.

– Такая себе перспектива для нашего донсэна-бездельника, – измождённо и без чувства проговорил Суй Кхан, за что заслужил несколько вопросительных взглядов.

Он уже догадывался, что ожидает Рок Су-я в этом испытании.

Он мог видеть чистое небо и больше зданий, чем помнил, а также маленькие пятнышки людей, идущих по своих делам.

Наблюдая за этим некоторое время, он снова заговорил.

— Но.

Но его там не было.

Ощущение потери, до боли знакомое и сопровождаемое немыслимо быстро мелькающими образами прошлого, встревожило всех. Раон усилил заклинание терморегуляции, Эрухабен и Розалин в очередной раз охладили компрессы, а по комнате разлилась тоска по чему-то утерянному. Бикрокс нахмурился так, как давно не было – ощущения записи, априори неполные из-за заклинания, оказались интенсивнее, чем его собственные эмоции в момент потери семьи. Перспектива узнать секреты молодого мастера после этого осознания никак не прельщала.

Чего-то, что должно было быть здесь, здесь не было.

Ему тридцать шесть лет.

Кэйл Хенитьюз, который сейчас был в том возрасте, когда Ким Рок Су исчез, спросил.

– Так что за Ким Рок Су? Куда он исчез?

Чхве Хан выглядел так, будто хотел сказать, но Кэйл осадил его одним лишь взглядом. Рона это не удовлетворило.

– Вы знакомы с ним, молодой мастер?

Хитрые ухмылки больше не производили никакого впечатления, но Кэйл, смертельно уставший и знающий, что на поверхность это всплывёт, решил смягчить ущерб. Суй Кхан, Чхве Хан и Чжон Су, Альберу, Раон – им доверять можно беспрекословно. Розалин и Эрухабен вряд ли отреагируют чем-то, кроме интереса, и с такой охраной Кэйлу Рон и Бикрокс едва ли представляют угрозу.

Одним движением, как обыкновенное сдирание прилипшего бинта с кровоточащей раны:

– Ким Рок Су и есть я.

– Как это понимать? – Бикрокс выглядел так, будто хотел потянуться за кинжалом, но не был до конца уверен.

– Последние три года здесь был я, – Кэйл наконец развернулся к ним, – ваш Кэйл заключил сделку с Богом Смерти, а я однажды просто проснулся здесь.

Рон довольно очевидно погрузился в раздумья, а вот Розалин быстро ухватилась за саму суть.

– Зачем Богу было вмешиваться?

– Этот мир умер бы, и ублюдок подумал, что хорошим решением будет отправить меня в самое пекло.

– Почему именно ты, несчастный ублюдок? – Выгнул бровь Эрухабен.

– Это должен был быть я, – подал голос со своего места на коленях Кэйла Чхве Чжон Су, – Бог Смерти связывался со мной, но я выбрал умереть. Вот ему и пришлось искать замену.

Всё погрузилось в молчание, и даже Раон не стал донимать человека расспросами.

— Где Рон?

Его здесь не было.

Человек, который должен был разбудить Кэйла – Рон.

Рон поморщился от волн уныния, концентрированной душевной боли и ошеломляющей интенсивностью потери. Странная новость того, что этот щенок – не тот Кэйл, которого выхаживал Рон, вытеснилась тем, насколько этот новый щенок ценил Рона, который ему был никем. Изначальный Кэйл взращивался Роном с малых лет, но не выказывал не то что любви, но даже банального уважения. Новый же Кэйл, напуганный им, спас Рона от смерти, подарил руку, воскресил поместье Моланов, дав им новое дыхание и даже наследников – вклад, который нельзя переоценить.

Рон, может, и был дворецким настоящего Кэйла на протяжении многих лет, но не питал к нему слишком нежных чувств: работа есть работа, а любить кого-то неблагодарного или не готового любить в ответ — действие лишь себе в убыток. Этот молодой мастер Рону неиронично понравился намного больше прежнего. Очень странно и сюрреалистично об этом узнавать, однако с этой информацией в голове сложилась определённая картина, многое стало ясно – внезапные изменения в поведении и мышлении, опыт в военном деле и руководстве, всё то, что демонстрировалось последние два года, но никак не прослеживалось два десятилетия до этого. По сравнению с запечатыванием богов, реинкарнаторами, личами и вампирами во главах государств, реками мёртвой маны во дворцах, вивернами, некромантами, деревнями тёмных эльфов и буквальными путешествиями между мирами, переселение из одного тела в другое волей Бога Смерти звучало практически не удивительно.

Мозг Рона всё ещё обрабатывал информацию, но желания придушить самозванца, вопреки ожиданиям, не возникло. Бикрокс рядом точно так же сидел в глубокой задумчивости, Эрухабен и Розалин обсуждали логистику произошедшего, а остальные полностью обратили своё внимание на проекцию.

Были и другие существа, которые должны быть рядом, когда он просыпается, но их здесь не было. Тех, кто зевали или говорили, что голодны, или просыпались раньше Кэйла и делились друг с другом мыслями о путешествиях по миру, здесь не было.

Детей здесь не было.

– Мы всегда рядом с тобой, – констатировал очевидное Раон, – что-то не так, человек.

Кэйл только погладил теперь не такого уж и счастливого дракона по спине.

– Всё не так.

Чхве Хан нахмурился от беспардонного заявления единственного, кто знал о содержании теста, отзеркалив выражение лица своего племянника. Альберу глубоко беспокоился и довольно часто кидал взгляды на Кэйла, будто подумывая подойти. В самой комнате происходило слишком много всего, постоянно отвлекая зрителей от просмотра и приостанавливая запись, что только растягивало затраченное на пребывание здесь время. Хотелось как можно скорее покончить с этим, но события тянулись бесконечно долго.

Альберу неотвратимо начинал раздражаться.

Совершенно бесстрастное лицо повернулось к подростку.

В ответ у того появилось сложное выражение лица.

— М-Милорд. Вы переутомились?

Подросток попытался сменить тему разговора.

– Это просто жестоко, – глаза Чхве Хана стремительно помрачнели, и лязг меча в ножнах ударил по ушам.

{Мне жаль, Кэйл}.

– Не извиняйся, – на разговоры Кэйла с древними силами довольно быстро научились не реагировать.

Раон выглядел обеспокоенным, но не слишком понимающим происходящее, но все до единого взрослые постепенно начинали осознавать происходящее. Ощущения записи только подливали масла в огонь, и от переизбытка эмоций мозг плавился.

Однако ему оставалось только неловко улыбнуться и начать говорить, увидев спокойное поведение Кейла и его серьёзное лицо.

— Герой Рон Молан находится в вашем сердце, Милорд, как и в моём сердце и остальных граждан континента.

Абсолютно каждый согнулся пополам от силы нахлынувших эмоций чистой агонии. Суй Кхан помнил это, помнил, как впервые увидел смерть своих сокомандников, тех, кого приютил в убежище, тех, кого холил и лелеял, кем дорожил, и будто проживал каждый отдельный момент заново. Он часто говорил Рок Су, что тот слишком глубоко и много чувствует, настолько, что начинает путаться, но до этого не подозревал, насколько был точен.

Бикрокса передёрнуло от мысли о смерти отца и концентрированного отчаяния нового молодого господина. Под веками мелькали образы мёртвой маны, расползавшейся по телу, белизны лица, слабости рук отца и его поверхностного дыхания, бывшие настолько яркими, что Бикрокс не мог понять, запись это или его собственные воспоминания.

Самым чётким описанием для настроения комнаты стало бы одно лишь слово – ужас. Все затихли так, как затихают рыдания у свежезарытой могилы, сменяясь удушающей тишиной.

Раон растопорщил крылья, пребывающий в шоке от перспектив того, что жестокое испытание принесёт с собой дальше.

Кэйл только поморщился, всегда готовый к грязным ударам смерти.

Хааа

Закрывая глаза, Кэйл издал тяжёлый вздох.

Он вдруг вспомнил людей, которые приходили утешать его, когда он отвечал за похороны во время своей жизни в качестве Ким Рок Су.

Запись в записи вновь нагрузила всех, заставив сдержанно застонать от боли. Чхве Чжон Су впился пальцами в бёдра Кэйла, Суй Кхан покрылся испариной и зашевелил крыльями, разгоняя воздух, а Раон безуспешно пытался улучшить общее состояние магией терморегуляции. Альберу заламывал пальцы, отвлекаясь на настоящую, а не фантомную боль, Розалин морщилась от звука лязганья меча Чхве Хана, Эрухабен выглядел практически виноватым, а Моланы старательно приходили в себя и уделяли внимание проекции.

– А почему ты отвечал за похороны, человек?

– Никто другой не хотел этим заниматься, – Кэйл без давления царапал грубоватые чешуйки на голове Раона, уставший игнорировать вопросы. – Им было легче скинуть грязную работу на меня, как на единственного выжившего.

– В твоём мире была война? – Розалин заинтересованно подалась вперёд, но старалась не казаться слишком любопытной, осознавая деликатность темы.

– Правильнее будет сказать «апокалипсис», – пояснил Суй Кхан, когда от Кэйла не последовало ответов, чем заработал несколько удивлённых взглядов.

– Он рассказал тебе, но не нам? – Выгнул бровь Эрухабен.

Суй Кхан не ответил, идеально повторив выражение лица Кэйла так, что стало неясно, кто кого пародировал.

У некоторых из них были жалостливые лица, когда они говорили с ним.

«Мистер Рок Су, нет, думаю, теперь мне следует называть вас командиром группы. Командир группы, мы все будем помнить о жертвах бывшего командира-нима и других».

– Они сразу навешивают на Кэйл-нима ответственность, – недовольно скрестил руки на груди Чхве Хан, – ироды.

– Так всегда было и будет. – Голос Чхве Чжон Су прозвучал со знанием дела и окончательно. – Люди именно такие, дядя, уж тем более в апокалипсисе.

«Все узнают об их великих деяниях».

– Слабое утешение, – невесело хмыкнул Суй Кхан, – особенно когда этого можно было бы избежать, выполняй люди нормально свою работу.

Это заявление никто не прокомментировал, слыша горечь в голосе Суй Кхана. Раон казался обессиленным, когда обвился вокруг своего человека в попытке утешения – с рождения привыкший к трагедиям, он знал, что слова не подействуют, поэтому и не предлагал их.

В отличие от того, что могли бы подумать люди, Раон был прежде драконом, и уже после – ребёнком. Он проходил через гораздо большее, чем люди, знал и понимал лучше, развивался быстрее и уж точно не был ранимым. Что-то глубоко в нутре выло о том, насколько горькая правда, настоящее положение дел лучше, чем утаивание. Раон не человек, он не слаб и не нуждается в деликатности, он видел чернь и не реагирует на неё так, как реагировали бы другие. Он беспокоится за своего человека, конечно, куда без этого, но выражает это более эмоционально и настойчиво, пытаясь так предостеречь его от повторения пагубных действий. Его эмоции дикие и неподконтрольные, ещё не привыкшие быть обузданными, но разум светел и чист. Раон зрит в корень и видит необходимость там, где другие разглядывают самопожертвенность и глупость. Ему легче принять действия человека разумом, чем сердцем, и это единственная насущная проблема, не являющаяся однако поводом ограждать Раона от правды.

Впереди, он всегда знал, что-то ужасающее, а с чем-то ужасающим Раон уже давно научился справляться.

Крылья обволакивают человека защитным коконом, а поднебесные глаза зрят в корень, видя настоящее. Правдивая мана вьётся рядом, и у Раона нет сомнений в том, чтобы увидеть правду.

Это было тогда, когда на Земле случился катаклизм.

Многие люди потеряли одного или двух членов своей семьи.

Люди под руководством лидера команды Ли Су Хёка в компании, в которую Кэйл вошёл как новичок, были людьми, которые остались одни без членов семьи.

В отличие от Ким Рок Су, который был сиротой задолго до катаклизма, лидер группы Ли Су Хек и другие члены команды потеряли всех членов своих семей из-за катаклизма.

– Звучит ужасно, но закономерно, – поморщилась Розалин.

Чхве Хан вспомнил всё, что видел в воспоминаниях своего племянника, весь тот беззаконный беспредел и борьбу за выживание, смерть на смерти и потерю на потере. Альберу думал об испытании Бога Отчаянья, в котором присутствовал, и обо всех способах, которыми оно могло пойти не так. Будь у Кэйла меньше опыта, знаний, понимания происходящего, а так и было изначально, всё прошло бы совсем не обнадёживающе.

Суй Кхан, Чхве Чжон Су и Кэйл смотрели друг на друга, обмениваясь касаниями и взглядами, без лишних разговоров и утешений, зная, что это ничем не поможет. Солдата узнают по выправке, а ветерана – по глазам. Глаза этой троицы окрасились в одинаковый траур от ощущений записи.

Вот почему Кэйл, нет, Ким Рок Су, был единственным, кто мог провести их похороны.

А сейчас…

Только что сказанное подростком, снова промелькнуло в голове Кэйла.

Это был ответ на вопрос, где находится Рон.

«Герой Рон Молан находится в вашем сердце, Милорд, как и в моём сердце и остальных граждан континента».

– Ненавижу эти идеалистичные фразы, – простонал Чхве Чжон Су, – лучше бы молчали, чем это.

Суй Кхан и Кэйл одновременно кивнули. Такая недожалость гораздо хуже открытых насмешек. Даже думать о ней совсем не хотелось.

Комната всё ещё молчала, огорошенная правдой об испытании, прошлом Ким Рок Су, мыслью о том, что каждый здесь мог умереть. Эрухабен нахмурился: «Стоило ли оно того?». Возможно, не нужно было просить показать эту недосказанность.

Некоторым секретам лучше остаться недосказанными.

Кэйл закрыл глаза.

Истощение накатило внезапно, сковав конечности и сжав в тиски разум. Неясная, смутная смесь печали, меланхолии, боли и привычности, почти ностальгии вышибла дух из Розалин. Это ни что иное, как шок – погружение в чувства того, кто казался оплотом спокойствия и имел план на любое развитие событий. Глубина чувств и их серьёзность разбередили что-то в восприятии Розалин, заставили усомниться и вспомнить о том, что при всей своей легендарности Кэйл прежде всего человек, не герой и не главнокомандующий, а существо со своими проблемами и эмоциями. В какой момент она просто забыла об этом? Предпочла не обращать внимания, умышленно проигнорировала неидеальность и не непогрешимость, предпочтя создать образ идеала, примерить его на Кэйла и корить его же за неидеальность.

Стыд прошёлся по телу табуном мурашек вместе с этим новым осознанием, и Розалин посмотрела на Кэйла в новом свете, действительно посмотрела, и увидела не талантливого блистающего молодого человека, а кого-то закрытого от всех, незнакомого и закалённого целой жизнью и таинственным катаклизмом-апокалипсисом.

Заклинание правды удивительно действенно разбивало стёкла розовых очков одно за другим.

Вполне возможно, что этот озорной подросток просто шутил.

– Снова пытаешься обмануть себя, донсэн, – голос Суй Кхана звучал почти печально. – Ты же уже предугадал исход, так зачем продолжаешь?

Эта реплика привлекла внимание всех, кроме двух Чхве: склонности Кэйла к самообману всплыли впервые.

– Зачем тебе обманывать себя, несчастный ублюдок? Ты слишком умён, чтобы не понимать бесполезность этого, – Эрухабен, запутанный всеми откровениями, понявший, что вообще ничего не знает о Кэйле, теперь пытался вникнуть, но потерял привилегию объяснений – его вопрос снова остался без ответа.

Кэйл и сам бы себе не ответил на этот вопрос, слишком далеко зашедший в своём отрицании, просто так он жил и функционировал: делал то, что не хотел, но должен был сделать, чтобы выжить, и параллельно размышлял о том, что бы предпочёл, но для чего не стал бы стараться.

Вот почему с губ Кэйла начал срываться спокойный голос:

— А как насчёт Он и Хонга? Раона?

— Милорд…

Голос слуги был полон печали и беспокойства. Этого было достаточно.

– По крайней мере, он искренен в своём сочувствии, – мрачно заметил Чхве Хан себе под нос.

– Но сильно ли это поможет? – Флегматично спросил в ответ Альберу.

Ответа, как и следовало ожидать, не последовало никакого.

В такой ситуации ничто не поможет, а сочувствие – уж тем более.

Кэйл снова подумал о содержании теста.

«Ты встретишь то, чего боишься больше всего».

Зрачки Кэйла дрожали.

— Какое жестокое испытание.

Ощущение уязвимости, такой искренней и беспомощной, дрожащих рук, ног и век, тревога в теле, которое изначально ему не принадлежало – Альберу почувствовал, что вторгся в слишком интимный и личный момент для неприступного Кэйла, которого считал раздражающе похожим на себя. Испытание действительно оказалось слишком жестоким, и Альберу уже хотел возмутиться, сказать, что Кэйл сводит его с ума своей самоотверженностью, но...

Он же не знал этих последствий с самого начала, не знал даже о существовании испытания. Это было сделано для продления жизни Эрухабена, без которого всё пошло бы крахом – на ум сразу же пришёл страж храма, огромный монстр, которого едва победили силой нескольких драконов. Получается, что всё это было более чем необходимо, просчитанный и незаменимый риск.

Альберу заткнулся, не издав ни звука.

Его веки дрожали. Он правда не знал, какое выражение лица должно быть у него прямо сейчас.

«Ого, Ким Рок Су был таким чёрствым. Он даже не проронил ни слезинки». «Ты тоже это заметил? Все его друзья и старшие умерли, но он даже не изменился в лице».

«Разве? Но я правда видела, как он несколько раз нахмурился».

«Он просто ужасен. Какой чёрствый ублюдок! Интересно, знает ли он вообще, что такое печаль?»

Такие слова о человеке, самом искренне сострадательном и добром из своего рода, ранили. Все по-разному реагируют на одни и те же вещи – Раон понял это очень рано, будучи смышлёным драконом.

{Ты не такой, человек}, – Раон использовал заклинание, чтобы говорить человеку сразу в разум. – {Ты просто держишь это в себе и никому не позволяешь увидеть}.

Человек, конечно, как обычно не ответил, но Раон знал, что его сообщения не остаются незамеченными: по лицу человека всегда всё видно тем, кто смотрит.

Остальные присутствующие также негодовали.

– А люди на руководящих должностях всё не меняются, – прихмыкнул Суй Кхан. – Не принимай на свой счёт, Рок Су-я, они по определению сволочи.

– Но ты же тоже на руководящей должности, лидер группы, – весело заметил Чхве Чжон Су.

– Цыц там, – перья Суй Кхана распушились. – Самому знаменитому мечнику Кореи, сменившему ранг способности, слова не давали.

– Извините, – прервала забавный диалог Розалин, – а вы из мира молодого господина?

– Прямёхонько оттуда! – Шутливо отрапортовал Чхве Чжон Су.

– Выглядите как-то... слишком молодо для этого.

Суй Кхан хмыкнул:

– Чхве Чжон Су не стареет, а я переродился в новое тело, да и Рок Су-я на тридцать девять уже не выглядит.

– Интересная у вас компашка, – хмыкнул Альберу. – Друг друга стоите.

– Ещё бы, – хохотнул Чхве Чжон Су.

Кэйл вскочил с кровати. Подросток, который, похоже, был его слугой, подошёл, когда Кэйл направился к двери, которая, какой предположил, вела в уборную.

Его слуга начал докладывать.

— Сегодня утром у вас нет никаких дел.

«Я Лорд, но мне нечего делать? Мой отец, Граф Дерут, всегда был занят».

– Действительно странно, – хмыкнул Бикрокс. – Наш молодой господин всегда находит себе как можно больше дел.

– Наш? – Кэйл обернулся и взглянул на мастера пыток. – Я уже сказал, что ваш молодой господин поселился в моём теле.

– И всё же после этих трёх лет вы наш.

Кэйл не нашёлся, что возразить, и вновь промолчал.

Молчание снова стало панацеей от всего.

Это немного озадачило его, поэтому Кэйл спросил:

— А как же административные задачи по управлению территории?

Подросток в замешательстве склонил голову на вопрос Кэйла, но сразу же ответил:

— Его Величество послал за вами в эти края удивительных людей, Милорд. Вот почему вы оставляете им всё, кроме самых важных задач. Его Величество сказал, что исполняет ваше желание, Милорд.

– Так ты всё-таки добился безделья, донсэн! Молодец, – Чхве Чжон Су как обычно сумел найти позитив в ситуации, умышленно проигнорировав контекст, но никогда не забывая о нём.

– Слишком большой ценой, – вымотанно и вымученно пробормотал Кэйл, получив в ответ два понимающих взгляда.

«Есть вещи, которые не изменятся», и они трое всегда это знали.

Выражение лица Кэйла стало странным.

Его Величество.

Желание Кэйла.

Это заставило его вспомнить об Альберу Кроссмане.

– Приятно, что ты думаешь обо мне, донсэн, – пошутил Альберу. – Я польщён.

– Я всегда думаю о каждом из вас. – Кэйл ответил слишком серьёзно для шутки.

А ведь действительно, неужели это так? Запись заставляла помнить всё просмотренное каждую секунду существования, концентрироваться было невероятно сложно. Чувствовал ли Кэйл это постоянно?

Король дал ему достаточно поддержки, чтобы быть Лордом, который мог прожить беспечную жизнь.

Это было похоже на обещание Альберу, позволить Кэйлу быть бездельником.

– Даже не думал, что вы способны пообещать такое, Ваше Высочество. – Рон удивлённо вскинул брови.

– А что-то не так в этом обещании? – Альберу так ослепительно улыбнулся, что Чхве Чжон Су пробормотал Кэйлу что-то о стереотипных принцах-блондинах, заработав смешок.

– Довольно несерьёзно для вашей царской особы.

– Я предельно серьёзен, не понимаю, о чём вы.

– Я всегда думал, что это шутка, – почесал подбородок Эрухабен.

Суй Кхан и Чхве Чжон Су скривились, привыкшие к подобной реакции и не забывшие, насколько их донсэну неприятно с таким сталкиваться.

– Мечты о лучшей жизни – не шутка. Мне вас почти жаль, если вы не цените моменты покоя и не стремитесь к ним, – хмыкнул Суй Кхан.

Кэйл победоносно ухмылялся, пока его хёны разносили позицию Эрухабена в пух и прах: он очень скучал по этим моментам и был несказанно рад к ним вернуться. Пальцы попеременно перебирали волосы Чхве Чжон Су и гладили руку лидера группы – благодарность всегда передавалась мелкими жестами, а не громкими словами, просто так работали их взаимоотношения.

— Как зовут Его Величество?

Подросток растерянно ответил на внезапный вопрос Кэйла:

— Роббит Кроссман?

Это было не имя наследного принца Альберу.

Глаза Альберу тут же расширились от неописуемого ужаса при мысли о том, что к власти придёт его брат – такие перспективы совершенно не прельщали его, положившего жизнь на алтарь борьбы за трон. Иллюзия с каждой секундой обрастала новыми неприятными подробностями: смерть Рона, детей, теперь и Альберу...

Совершенно безрадостно.

Чувства страха и беспомощной злости усиливались, заставляя магов в комнате постоянно снижать температуру и обновлять холодные компрессы. Разумы нагружались информацией различного рода, проекция продолжалась, безликая и безразличная, но теперь уже убийственно важная для смены убеждений зрителей.

Так звали второго принца.

— Как это раздражает.

Кэйл начинал злиться. С другой стороны, его тело покрыл сильный холод, как будто его облили холодной водой.

Кэйл не знал этого, но кончики его пальцев дрожали.

Все коллективно поморщились от этих ощущений, переживая чужой ужасающий опыт, не привыкшие быть свидетелями уязвимости Кэйла. Забылись мысли о том, почему его так долго не было – всё стало ясно. С такими иллюзиями не справляются за несколько часов, а время в такие моменты вовсе перестаёт существовать.

Подрагивание пальцев и холодящие душу эмоции сводили с ума, а Раон в который раз подумал, что именно человек в их компании самый сложный и интересный в плане эмоций.

Однако его голос по-прежнему был спокоен.

— Сегодня я хочу двигаться без сопровождения.

Затем он повернулся и вошёл в уборную. Ему было всё равно на растерянного слугу за дверью.

– Здравое решение для такого рода испытания, – похвалила Розалин.

«Со скоростью узнавания информации молодого мастера он должен был закончить довольно быстро», – размышлял Рон. – «Так что же будет дальше?»

Он даже не спросил, как зовут его нового слугу.

Он не хотел спрашивать.

— Милорд?

Некоторые рыцари звали его, но он лишь мельком смотрел на них, продолжая свой путь.

Пейзажи сменялись, демонстрируя зрителям красоты территории герцогства. Странно было неподвижно сидеть на диване и в то же время довольно бодро перемещаться; при взгляде вниз даже начинало укачивать. Ухоженные, но пустынные, безрадостные, осенние сады, рощицы, парки и пасмурность неба вгоняли в тоску, действуя как добивающий элемент осознаний сути испытания, всех смертей, стоящих за его историей. Страшное дело – думать о том, что всё это могло бы воплотиться в реальность парой незначительных ошибок с их стороны.

Даже не особо набожные люди в лице Бикрокса и Чхве Хана коротко помолились в благодарность за подаренную судьбой и Кэйлом лучшую жизнь.

Рыцари не могли остановить Кэйла, лишь провожая его взглядами, полными беспокойства.

«Чёрт».

Голос Кэйла раздался у всех в мыслях, заставив подпрыгнуть. Он звучал грубее и старше, куда измученнее и более открыто, чем его обыкновенный, будто говорил другой человек.

– Знаешь, а мне нравился твой голос, Рок Су-я, – внезапно возник Чхве Чжон Су, – давненько мы его не слышали, да, лидер группы?

– Да, – Суй Кхан весь по-птичьи передёрнулся, – так странно снова быть в теле подростка, уже испытав проблемы взрослого... Жуть. Как ты с этим справляешься?

Кэйл лишь кинул на Суй Кхана невпечатлённый взгляд.

– Со вкусом. Это, – он показал на всего себя руками, – намного лучше.

Эрухабену, Розалин, Рону и Бикроксу вдруг стало интересно посмотреть на первоначальное тело Ким Рок Су.

Кэйл, который знал, что скрывается за этими взглядами, не мог не рассердиться.

В руке у Кэйла была толстая книга.

Он сильно сжимал книгу, но она была такой толстой, что на ней даже вмятины не осталось.

Чувствовалось что-то отчаянное в этом жесте, особенно для Рона, заметившего пристрастие и бережное отношение нового молодого мастера к книгам. Книга, как главный носитель информации, в подобном испытании, однако, наверняка бережливости вообще не заслуживала.

Эту книгу он взял из библиотеки замка Лорда.

Кэйл провёл весь день в поисках нужных вещей.

Он хотел знать, что случалось в прошлом.

Что произошло за прошедшие шестнадцать лет.

– Шестнадцать лет – долгий срок, – заметил Альберу, – обработать такой массив информации и вычленить необходимое в короткий срок дорогого стоит.

На утверждение о долгосрочности шестнадцати лет заметно овеселились оба Чхве и Эрухабен, время для которых текло и ценилось по-другому из-за длины их жизней. Чхве Хан думал о столетии в Лесу Тьмы, Чхве Чжон Су – о служении Богу, а Эрухабен вспоминал своё тысячелетие.

– Иногда время идёт так одинаково, что и шестнадцать лет – мгновение, – меланхолично заметил Суй Кхан.

Чхве Чжон Су кивнул.

– Рутинность и монотонность обесценивают года.

Альберу лишь подивился мыслям дуэта и незаметному кивку Кэйла.

Он рыскал повсюду в поисках информации.

Хруст

Хруст листьев раздавался под его ногами.

Сейчас была осень.

Осень отдавалась влажностью фантомного воздуха в лёгких, прохладой на чужой коже, ощущениями хрустящих под ногами листьев и тонкими запахами гниения, проникая в мозг и мысли. Тяжело любить осень, это время меланхолии, без того, чтобы не любить трудности и собственные проблемы. Что-то неописуемое по отношению к этому времени в виде смирения, нелюбви и униции уныния просочилось через записи в разум каждого.

Кэйл, возможно, несостоявшийся поэт со всем его необъятным набором ощущений и смутных эмоций, глубоких и полнозвучных, таких значительных и невыраженных, что глаза опускаются в печали.

В реальном мире стояла поздняя весна, а здесь — поздняя осень.

Кэйл смотрел только вперёд, пока шёл.

Мрачная решимость, целеустремлённость идти к собственному падению, отсутствие желания, но продолжение движения из простого «потому что надо» – словами и всей головной болью мира не выразить то, что через проекцию ощутили зрители. Таких чувств не пожелаешь никому, и всё же что-то в Кэйле кричало о привычности такого состояния, когда вся его поза обречённо расслабилась, говоря о готовности, что в проекции, что в реальности. Рон и Эрухабен одновременно возненавидели и зауважали всё это в Кэйле, эту силу и бесперспективное стояние на своём.

Хруст хруст

Листья хрустели под его шагами.

Однако Кэйл продолжал смотреть только вперёд, без каких-либо эмоций на лице.

Трагедия сквозила в обыденной на первый взгляд картине, и Чхве Хану внезапно захотелось плакать, глядя на это. Что-то в Кэйле будто отсылалось к выражению лица Ким Рок Су, державшего на руках умирающего Чхве Чжон Су, знавшего о провальности миссии, но шедшего на неё вместе со всеми, видевшего лишь упадок и боль. Притворная апатия и слёзы вперемешку – сердце Чхве Хана разрывалось за него от печали и уважения к этому невероятно сильному человеку, Кэйл-ниму.

Вскоре он остановился.

Хааа

При этом невольно издав усталый вздох.

— Это без сомнений фальшивый и безумный тест, но.

Было что-то страшное и отчаянное в этом «но», что-то, что дробило людей на части, убивало надежды и жгло мечты. Видеть колебания неколебимого, чувствовать эмоции апатичного, стать свидетелями падения возвышенного – комната погружалась в тихий, но густой страх, не навязанный записью, но собственноличный. Эрухабен жалел, жалел так, как никогда не чувствовал необходимости. Он ошибся, возможно, непоправимо. Уже сейчас отношение несчастного панка к нему изменилось с уважения 

Книга упала на землю и открылась.

[Последняя битва против Белой звезды. Поместье Графа было разрушено, когда Белая звезда напал на территорию Хенитьюз.]

Все окончательно замолчали и внимали этой ужасной нереальности.

Перед Кэйлом находились руины разрушенного поместья Хенитьюз.

Пейзаж мигом выбил из Моланов дух: запустение в сейчас процветающем месте произвело невообразимое действие на тех, кто прожил там годы. Обломки зданий, поросшие сорной травой, замшелые и забытые, бывшие когда-то великими и любимыми, стали действительно просто руинами. Окончание эпохи, забытье, бессмысленность... Что-то было такое в чувствах, передаваемых записью, что абсолютно каждому становилось плохо. Зрители хмурились, проекция продолжалась.

[В отсутствие Кэйла Хенитьюза люди из дома Графа защищали граждан, ожидая прибытия Героя, но в конечном итоге были либо серьёзно ранены, либо убиты. В конце концов, все серьёзно раненные тоже скончались.]

Граф Дерут. Графиня Виолана, Басен и Лили.

– Это просто... – Альберу не смог даже закончить то, что хотел сказать, но получил множество согласных кивков.

Эрухабен выглядел так, словно пришёл к крайней степени своего сожаления.

– Извини за то, что попросил эту сцену, несчастный ублюдок.

За это высказывание Кэйл наконец посмотрел на Эрухабена таким взглядом, что дракон почувствовал, как его разбирают на части. Пронзительность и проницательность, которой обычно не ожидаешь от человека, но привыкаешь видеть в исполнении Кэйла. Ни одного слова, малейшего подтверждения, Эрухабен не получил.

Извинений недостаточно.

Заместитель дворецкого Ганс, шеф-повар Бикрокс и слуга Рон.

Никто из людей, связанных с домом Графа, не выжил в этом мире испытания.

Все, кто был связан с Кэйлом, погибли.

Остался только Кэйл.

В записи начались перебои – одна накладывалась на другую, калейдоскоп ощущений заставлял хвататься за голову, место действия постоянно менялось, пока не остановилось на пейзаже апокалипсиса под едва ли не крики от боли, что вспоминал Кэйл.

Одинокая фигура стройного, но мускулистого мужчины, покрытая кровью, бессильно опустилась на землю, усыпанную внутренностями и бездыханными телами. Все почувствовали хлюпанье и влажность крови на коленях, множество кровоточащих ран на теле, которое им не принадлежало и не принадлежит, зловоние яда монстров и беспросветное отчаяние. Глаза цеплялись за оторванные конечности, изуродованные тела, в которых едва опознавались человеческие черты, и в голове надломленно звучали имена.

Особенно безнадёжно прозвучало «Ли Су Хёк», подкреплённое ощущением тяжести остывающего тела на руках, и «Чхве Чжон Су», выделенное обескровленной фигурой.

В горле застрял крик, в ушах звенело, а руки тряслись – это на себе прочувствовал каждый зритель. Разливающееся по венам безразличие и равнодушие к жизни, в которой не будет этих двух людей, тотальное запустение, одна огромная пу-сто-та в сознании и незримое со стороны горе.

– Стоп, – заговорил Бикрокс осипшим голосом, – как Чхве Чжон Су умер там, если жив сейчас?

Чхве Чжон Су, морщась и через силу, едва приподняв голову с колен Кэйла, улыбнулся:

– А вот этого тебе знать не обязательно.

Бикрокс поморщился, но понял, что не его ума это дело: лезть в перепития богов лишь себе дороже.

Раона трясло от интенсивности чувств его человека, и он практически единственный не обратил на произошедший разговор никакого внимания, обвившись вокруг Кэйла и молча. Такого отчаяния он не ощущал даже в моменты, когда подумывал пересилить свои оковы взрывом маны и собственной жизнью, когда смотрел на человека в обмороке, когда слышал о древности и скорой смерти дедушки Голди. В отчаянии человека было что-то окончательное, бесповоротное, не подлежащее решению и исправлению. Жутко и неприятно такое чувствовать, но Раон никак не отвернулся от страданий своего человека, а наоборот смотрел, раскрыв глаза, не страшась – он хотел знать, через что прошёл человек, как его поддержать, не хотел предавать его неведением.

Как человек спас Раона, не проигнорировав, так и Раон спасёт человека, отдав ему всё внимание.

Дракон не послал никаких слов в голову человека, но огладил его спину хвостом, будто обнимая.

Действия всегда были громче слов.

Такой была его победа.

Запись вернулась в адекватное состояние, сбавив градус напряжения и нагрузку с умов присутствующих. Кэйл сидел, перегруженный записью в записи с добавлением своей собственной. Сознание вернули привычные одновременные удары по болевым точкам от лидера группы и Чхве Чжон Су. Такое всегда приводило в чувство и оказывалось желанным, в отличие от любой другой боли.

– Ты с нами, Рок Су-я? – До Кэйла донёсся ровный голос лидера группы, бывший постоянным фоном в таких ситуациях.

– Да, лидер. – И чуть погодя. – Спасибо.

– Не стоит, – лидер группы растёкся в своей обыкновенной улыбке, словно кот, объевшийся сметаны.

Остальные в комнате уже взялись за оружие, напряжённые, но тут же сбитые с толку спокойствием и даже благодарностью Кэйла.

– Что это было, молодой мастер? – С недоверием спросила Розалин.

– Хороший Суй Кхан и голодный Чхве Чжон Су вырвали человека из записи, умная Розалин! – Спас ситуацию Раон, изображая свой обыкновенный энтузиазм. – Не беспокойся!

Все медленно сложили оружие: Альберу ослабил хватку на мане, Эрухабен рассеял свою пыль, Розалин отменила действие заклинания, Рон спрятал кинжал, а Бикрокс вложил в ножны свой двуручный меч. Кроме основной троицы и Раона на удивление спокойным остался Чхве Хан, даже не подумавший пойти в атаку за такой форс-мажор, за что получил презрительные взгляды двух Моланов.

– Хорош из тебя рыцарь с такой-то реакцией, – прозубоскалил Рон. – Молодец, панк.

– Я знал, что они так делают, – пожал плечами Чхве Хан, и даже после множества вопросов свой ответ не пояснил.

Он был отделён от всего мира.

Ветер поздней осени переворачивал страницы книги.

[Чхве Хан и Розалин объединили силы, сражаясь с Белой звездой, пока их не поразил белый свет с неба. Однако люди Западного континента, которые находились под этим светом, смогли выжить благодаря их жертвам.]

Оба Чхве и Розалин одновременно скривились, остальные примолкли, когда озвучились новые жертвы.

[На континенте больше не осталось некромантов. Мэри, последний некромант. Она была последней.]

Альберу широко распахнул дрожащие веки от такой перспективы. Мысли о горюющих Таше, мэре Обантэ, всём городе Жизни и хладном трупе Мэри, почти что ребёнка, окатили его ледяной водой. Страшное дело – ему пришлось полминуты уговаривать себя поверить в то, что происходящее не реальность, а иллюзия, когда раньше он не позволял себе и мгновения слабости.

По мере того как переворачивались страницы, проплывали многие имена.

Он, Хонг, Лок, Бикрокс, Эрухабен, Джек, Ханна и другие.

Все головы склонились, кроме Кэйла, Суй Кхана и Чхве Чжон Су, приложивших руку к сердцу.

Все страницы с именами были скомканы.

На пальцах Кэйла виднелось несколько лёгких порезов.

Он получил эти порезы от бумаги, когда сжимал или быстро переворачивал страницы.

Пальцы жгло, а грудь распирало такой всеобъемлющей печалью и агонией, что на глаза наворачивались слёзы. Суй Кхан обнял Кэйла крыльями, Раон поднял свои в жесте не то утешения, не то устрашения, Чхве Чжон Су обвил руками ноги Кэйла, а остальные поддерживали друг друга. Такое искренне и непобедимое горе, чистая, концентрированная боль даже при знании об иллюзорности происходящего... Легко было ненавидеть Воровку и сочувствовать Кэйлу, винить Эрухабена и не думать о том, что никто – ни один из присутствующих! – в конечном счёте ему не возразил.

Впереди, до осознания всего, был ещё долгий путь.

Сейчас же мысли и чувства занимала лишь боль.

Его глаза были налиты кровью.

[Вечный близкий друг Героя Кэйла Хенитьюза, Раон Миру. Мы должны помнить об этом Драконе. Мы никогда не забудем о его благородной смерти…]

– Я не умру раньше тебя, человек. Ты умрёшь со мной, а я – с тобой. Вместе. Ты не останешься один, человек, слышишь? – Раон шептал Кэйлу на ухо ужасные, но успокаивающие вещи. Суй Кхан морщился, а Кэйл расслаблялся, благодарно смотря на Раона и кивая ему в качестве согласия.

На лицах остальных, обладавших усиленным слухом, что означало всех, виделись градации эмоций от ужаса до смутной печали.

В каком мире они живут, что ребёнок обещает родителю совместную смерть, и обоих это успокаивает?

Ветер стих, и книга остановилась на последней странице.

[Последняя битва. Герой Кэйл Хенитьюз был единственным, кто выжил.]

Снова короткие сбои на сцену смерти Ли Су Хёка и Чхве Чжон Су – Ким Рок Су, стоящий один в центре ада.

[Он дал понять, что хочет сохранить следы всех своих друзей и членов семьи, павших в битве, в своём поместье.

Нынешний правитель Королевства Роан Роббит Кроссман решил почтить память героя Кэйла Хенитьюза, отказавшись от создания памятников, чтобы сохранить предметы, оставленные умершими].

– Ты похоронил их, – глухо пророкотал Суй Кхан, – в наших лучших традициях. Ты сделал всё, что мог, донсэн.

– Ты почтил их память, да и всё это – иллюзия. Не кори себя, – поддержал Чхве Чжон Су.

– Да, – Кэйл прикрыл глаза, – всё это неправда. Вы правы.

«Похоронил?», – пронеслось в головах у многих, но высказался только Раон:

– Человек, почему вы говорите о похоронах?

– Людей в апокалипсисе чаще всего сжирали, – сказал, как отрезал Кэйл, – и мы хоронили в гробах их вещи.

Раон задумчиво промычал и сказал что-то о том, что такое имеет смысл.

[Однако никто не мог сказать, где находится то поместье, о котором упоминал Кэйл Хенитьюз. После последней битвы он заперся на своей территории и больше никогда не появлялся на свет].

– После такого кто угодно уйдёт в тень, – констатировал Альберу, пытаясь абстрагироваться от ужасающе сильных записанных чувств Кэйла.

Эрухабен и Розалин почти синхронно кивнули, Бикрокс и Чхве Хан нахмурились, а Рон, Чхве Чжон Су и Суй Кхан выглядели просто уставшими. Кэйл сохранял апатичную измотанность в чертах и выражениях лица, порядком вымотанный всем этим показом.

Кэйл позвал.

— Супер Камень.

Ответа не последовало.

{Извини нас, Кэйл}.

{Да, прости, что не отозвались, мы не могли}.

Кэйл проигнорировал голоса древних сил.

Он попытался позвать других обладателей Древних сил. Но никто из них не откликнулся на его голос.

«Мне нужно поторопиться и закончить этот тест».

У Кэйла была причина закончить этот тест. Нет, он хотел, чтобы всё это закончилось.

Это желание практически жгло изнутри – и записанное, и самоличное. Эрухабен сжимал костяшки пальцев, Чхве Хан снова возился с мечом, Розалин опять накручивала волосы на пальцы, Рон вернулся к кинжалам, Бикрокс – к перчаткам. Чхве Чжон Су наконец отлепился от бёдер Кэйла, потянулся, размял шею и пересел в турецкую позу. Суй Кхан со вздохом отпустил руку с плеча своего донсэна, всегда готовый положить её обратно. Раон удивительно не шевелился.

«Шоу» продолжалось.

Он снова поднял книгу.

И опять ощущение веса книги в руках. Заклинания едва помогали, даже Эрухабен начинал уставать от постоянной перегрузки всех чувств, и не хотелось ничего, кроме скорейшего окончания этой жестокой сцены. Зачем Кэйлу вообще понадобилось заключать сделку с этим миром на таких условиях?

Как немой ответ на непроизнесённый вопрос Раон для собственного успокоения играл маной вокруг себя, привыкая к ней и осознавая её.

[В своём поместье.]

Эти слова привлекли его внимание.

Кэйл изменил направление движения.

Пейзаж снова стал медленно меняться, слегка покачиваясь в такт ходьбы проекционного Кэйла. Он уходил от руин и будто против воли двигался в сторону Леса Тьмы, наполняя запись своими тяжёлыми чувствами и дрожью тела. Что-то неподъёмное осело у всех в лёгких, приковывая к диванам. Будто они заблудились и никогда не выплутают на дорогу, протоптанную егерями, бесцельно блуждают по заколдованному кругу чужого отчаянья и безнадёги, воспоминаниям и отпущенному прошлому. Долго, болезненно и бесцельно: бес попутал залезть туда, куда идти не было необходимости. Приманенные ответами на вопросы, Эрухабен, Розалин и Моланы попали в непроходимые дебри травм Кэйла и ужасов его записи.

До истерики любого из невольно идущих, казалось, осталось совсем немного.

Ему казалось, что он знает, где все будут находиться.

Вилла Супер Камня. Место, где Кэйл хотел бы осесть, когда всё закончится.

Лес Тьмы.

Именно туда он и направился.

– Впервые вижу того, кто так охотно лез бы во все запретные зоны двух континентов и даже хотел бы там жить, – Альберу со вздохом подпёр подбородок рукой.

– Лес Тьмы не так уж и плох, если привыкнуть к нему, – возразил Чхве Хан. – Умно скрываться там, где никто не решится искать.

– И то верно, – хмыкнула Розалин. – Очень близко по духу молодому господину.

— Я ненавижу это.

Он ненавидел подобные тесты.

Рон нахмурился:

– А вы уже участвовали в чём-то подобном, молодой господин?

– Чего только нет в апокалипсисе, – глухо ответил Кэйл, равнодушно-измученно глядя на Рона.

Чхве Чжон Су со знанием дела кивнул:

– Некоторые монстры умеют мимикрировать под людей, чем не иллюзия? Жуткое зрелище.

Раон отозвал все свои заклинания и стал прислушиваться к тихому междусобойному разговору корейской троицы, впитывая информацию о монстрах, как губка.

«Лишним не будет», – глубокомысленно решил Раон, давно усвоивший, что не бывает неважной информации.

Спина идущего тридцатишестилетнего Кэйла Хенитусе была слишком похожа на спину тридцатишестилетнего Ким Рок Су.

Закоинание записи показало рядом с Кэйлом из проекции Ким Рок Су, и сходство было поразительным. Суй Кхан по-птичьи присвистнул:

– Ты даже поднабрал немного мускулатуры, пока нас не было, донсэн!

Рон оценил жилистую фигуру, высокую, но не типажа шкафа, а более компактную, показывавшую в себе следы голодания. Весь в шрамах, в неброской одежде, подходившей для сливания с тенистой местностью, с мускулатурой, появляющейся не от целенаправленных тренировок, а в самих сражениях, в Ким Рок Су отчётливо приглядывался ветеран бесконечной войны.

– Ваше прошлое тело очень практичное и подходящее для сражений, молодой мастер, – одобрил Рон, на что получил непонимающий взгляд.

Бикрокс выглядел так, будто глубоко задумался, прежде чем спросить:

– Как мне вас называть? Едва ли вы молодой мастер, когда старше меня.

Розалин поддканула ему, а Кэйл выгнул бровь.

– Как называли, так и называйте. Ким Рок Су остался в прошлом, теперь я – Кэйл.

– Но это не отменяет твоего прошлого и опыта. – Лидер группы, как всегда, зрил в корень. – Ты заслуживаешь, чтобы к тебе относились должным образом, Рок Су-я.

– Я не хочу этого.

Суй Кхан не то нахмурился, не то смирился, и его взгляд вперился не в глаза, а в душу Кэйла, заставив его скорёжиться. Лидер группы всегда знал больше, чем нужно, понимал на куда более глубоком уровне, чем остальные могли даже помечтать, и не стеснялся указывать на ошибки. Вместо деликатности – прямолинейность, точные и сильные удары по болевым точкам, заставлявшие Кэйла реагировать и начинать что-то менять. Лидер группы всегда умел балансировать между двумя гранями и вовремя выбирать нужную, что сейчас и сделал.

– Ты боишься стать таким же, каким был раньше. – Категорично. Сухо.

Неприятно правдиво.

Кэйл весь опустился, отвыкнувший за семь лет одиночества ожидать нападок лидера группы, почувствовавший себя слишком привычно в своих игнорировании и самообмане. Ким Рок Су менялся со скрипом, болью, слезами и кровью, обыкновенно наоборот костеневший в собственных убеждениях и не-ожиданиях. Жизнь вокруг него была жестокой, и он соответствовал ей своим острым умом и полной отдачей во всех вопросах, привыкший всегда ждать только проблем, зла и безвыходных ситуаций от всех и вся. Эмоции, чувства и любые зачатки желаний игнорировались в пользу рационализации происходящего и действий. Начнёшь размышлять, думать, осознавать безнадёжное положение – опустишь руки и предпочтёшь смерть

Больше всего на свете Ким Рок Су хотел жить, и это обернулось ему ножом в спину.

Лидер группы всегда пробивал брешь в броне и заставлял менять мышление, себя, подход, жизнь – всё существование – чаще всего к лучшему. Кэйлу не осталось ничего, кроме как послушаться.

– Да.

– Ты никогда и не менялся. От себя не убежишь, уж тебе-то это известно. Прекращай дурить и игнорировать себя. Хоть раз взгляни не на проблемы, а себя самого, донсэн.

Кэйл потупил глаза, бесконечно убитый жизнью, и промолчал.

Его плечи поникли.

Шквал непрожитых эмоций горя по прошлому и неожиданный диалог заставили всех впасть в траур и точно также понурить плечи и склонить головы.

Chapter Text

— Как это утомительно.

Каждый из присутствующих почувствовал эту леденящую усталость, поселившуюся в самых костях. Усталость, что по ощущениям больше никогда их не покинет, а станет самым преданным спутником, который с каждым днём будет всё сильнее придавливать их к постели, создавая ощущение тяжести конечностей и отнимая всё больше энергии с каждым движением.

Деревня Харрис.

Он отправился туда один, никому ничего не сказав. Так что в замке Лорда сейчас мог быть полный хаос…

«Ты никогда не волновался, оставил ли после себя хаос, так что не смей начинать сейчас», – Альберу и сам волновался. Волновался за этого чрезвычайно умного человека, испытывавшего в этот момент так много эмоций, что они накладывались друг на друга, создавая спутанный клубок в центре груди. Этот клубок был упорно проигнорирован, запрятан как можно глубже, но это не могло скрыть трясущихся рук и боли, что виднелась в красно-карих глазах.

— Это всё подделка. Так что это не имеет значения.

«Мне всё равно. Этот мир фальшивка. Он не реален».

– О, Рок Су-я, – тихо вздохнул Суй Кхан, крепче прижимаясь к боку Кэйла. Это действительно ужасно. Мир, Судьба, Боги. Не важно кто. Никто из них никогда не был добр к его драгоценному донсену, поэтому он сделает всё возможное, чтобы смягчить это. Будет рядом и будет опорой для Кэйла. 

Суй Кхан также знал, что не будет один в этом. Он видел как руки Чхве Чон Су крепче сжались вокруг Кэйла, желая как можно сильнее заземлить его. 

Видел, как Раон крепче прижимался к «Слабому человеку», желая быть рядом в каждый момент, являясь непоколебимой поддержкой.

Видел, как голубые глаза Альберу время от времени возвращались к настоящему Кэйлу, смотря на него с беспокойством. Его веру в мечту донсена и желание поддержать эту мечту.

«Что ж, похоже у меня появился ещё один беспокойный донсен», – думал лидер группы, бросив взгляд на голубоглазого блондина.

Кэйл повторял эти слова про себя, глядя прямо перед собой на высокую каменную стену.

Эта каменная стена была построена для того, чтобы отделить Лес Тьмы и Деревню Харрис, а также защитить территорию Хенитьюз от монстров-мутантов Леса Тьмы.

«Теперь это больше похоже на попытку не пускать людей ближе к нашему дому», – думал Чхве Хан, вспоминая, с какой регулярностью уничтожались монстры в тренировках. Такими темпами монстров там просто не станет…

Если бы…

Если бы Раон был здесь прямо сейчас.

«Человек, человек! Мы возвращаемся домой? Мы снова всех увидим? Я хочу скорее всех увидеть!»

– Прямо сейчас я здесь, слабый человек, – негромко проговорил Раон, но Кэйл без проблем услышал его. Вес молодого дракона на его плечах принёс с собой больше утешения, чем Хенитьюз желал признать.

Кэйл нахмурился.

— Я должен купить ему яблочный пирог, когда всё закончится.

Чхве Чон Су слабо фыркнул на это, понимая, что даже спустя столько лет Ким Рок Су не изменился. Всегда беспокоился о странных мелочах в тяжёлые моменты. Это приносило утешение, ведь появлялась уверенность в благоприятном конце.

Стоя перед стеной, Кэйл размышлял о том, что он будет делать после завершения теста.

*Потрескивание

Его взгляд бесстрастно наблюдал за маленькой розово-золотой молнией на ладони.

— Как странно.

{Если бы я мог, то я бы сжёг это испытание}, – это всё, что мог предложить Скряга, понимая, что извинений недостаточно. Они дали обещание быть рядом с ним, но нарушили его. Они самым буквальным образом связаны с душой Кэйла, так что именно они должны иметь возможность всегда быть рядом…

Скряга.

Розово-золотой свет Огня Разрушения определённо проявлял себя, однако он не мог услышать голос скряги, как бы ни старался.

То же самое было с Несокрушимым Щитом, страшным гигантским камнем и Звуком Ветра.

Никто из них не отвечал Кэйлу.

{Прямо сейчас мы здесь}, – тихо заверил Супер Камень.

Воровка тоже желала поддержать Кэйла, однако чувство вины не позволяло произвести и звука. Их извинений не будет достаточно. Её извинений не будет достаточно, чтобы передать весь спектр ощущаемого сожаления. Если бы она могла это исправить… однако это всего лишь «если бы», которому никогда не сбыться, ведь уже слишком поздно что-то исправлять. Остается только надежда, что в будущем они не подведут Кэйла подобным образом.

*Вшууу —

Ветер собрался в ногах и вскоре его тело взмыло в воздух. Как только он взлетел на вершину каменной стены, то сразу увидел густой лес.

Сейчас все уже успели привыкнуть к ощущениям полёта, так что даже не обратили на это внимания. Однако больше их всех беспокоило другое: ухудшение тугого клубка дурного предчувствия, что произошло при взгляде на лес. Тихое унылое смирение, желание отрицать происходящее, но невозможность этого. Ко всеобщему сожалению, Кэйл уже давно смирился с тем, что в его жизни постоянно случались несчастья, причём с завидной регулярностью. Судьба, построенная на бесконечных трагедиях, была видна предельно ясно, настолько, что отрицать это не получалось.

Лес Тьмы.

Кэйл вздохнул, как только увидел зелёный лес.

— Здесь всё также.

Кэйл видел тёмный лес, который ничем не отличался от леса в его воспоминаниях.

Если бы Чхве Хан имел память подобную Кэйлу, то он бы сошёл с ума намного раньше или, может, позже. Он бы смог вспомнить свою жизнь до Леса Тьмы, это было бы горько-сладко для него. Однако помнить каждый прожитый им день? Ужас и бессилие первых дней? Желание сдаться, прекратить свои страдания? Невозможность остановиться, имея веру, что где-то есть выход из леса? Каждый миг, эмоцию (отчаяние, страх, бессилие), вкус еды?  

Тёмный рыцарь боялся представить себе, каким бы проклятьем существования стали бы все эти воспоминания. Как повторение этих воспоминаний свело бы его с ума. Медленно, но действительно тщательно, без возможности на восстановление, что подарили ему в деревне Харрис. 

Его тело быстро пришло в движение.

Он двигался к входу в пещеру.

Добравшись туда, он убрал Звук Ветра, медленно направившись в пещеру.

Всем наконец удалось привыкнуть и адаптироваться к ощущению полета с помощью Древней силы, так что они даже не обратили на это внимания. Их внимание сейчас требовалось в совершенно другом месте.

Книга всё ещё была у него в руке.

Рон хотел бы, чтобы его молодой господин наконец избавился от этой книги. Сжёг бы, выбросил, не важно что, главное, чтобы она перестала быть в его руках или даже в поле зрения. Ему не нужно иметь на руках физическое напоминание происходящего. Не нужно иметь вещей, которые способны заземлить его в этой извращённой иллюзии.

В абсолютной тишине прозвучал его голос.

— Первым местом, где лично появился Белая звезда во время последней войны, была территория Хенитьюз, а потом, а потом…

Розалин желала больше никогда не слышать подобный голос у их молодого господина. Она привыкла слышать этот голос полный тихой уверенности, стойкости, а не наполненным отчаянием и неуверенным. Это просто не подходило для Кэйла. 

Это вызвало у неё стойкое желание уничтожить причину этого. Однако кроме ощущения полной и тихой беспомощности она ничего не могла сделать. Она уже опоздала с этим, особенно, когда даже не попыталась протестовать против желания древнего дракона увидеть, что произошло на острове, хотя чётко видела неодобрение и нежелание Кэйла. Она решила, что в любопытстве древнего дракона не будет вреда. Как наивно с её стороны.

— Чёрт.

Кэйл не удержался и выругался.

Не в силах вспомнить, что там было написано, он открыл книгу.

Бикрокс схватился за кинжал, желая хоть как-то себя заземлить, посреди вновь вспыхнувшего отчаяния, бессилия, ужаса и одиночества. Посреди промелькнувших перед глазами записей нужных страниц, но быстро отметённых, не желая их помнить, не желая их понимать. Желая остановиться, сдаться, перестать быть единственным выжив–

Молодой Молан даже не заметил, как порезался, но боль была приятно заземляющей, давая шанс отвлечься от записи, что поглощала всё его восприятие.

[Вторжение Белой звезды в Королевство Роан и весь Северо-Восточный регион Западного континента началось с территории Хенитьюз. Тогда погибло множество людей, и многие Герои также отдали свои жизни.]

Чхве Чон Су устроил свою руку на лодыжке Кэйла, желая, чтобы он не терял контроль над Записью. Ему хотелось, чтобы его донсэн не читал эту книгу, не делал этого повторно, не создавал новых записей. Ему хватит тех, что уже есть, в большем нет нужды. Он уже записал содержание этой книги… уже запомнил раз и навсегда.

Голос бывшего командира команды Ли Су Хёка всплыл в его сознании.

«Эй, новичок. Как получалось, что увидев хоть один раз ты можешь вспомнить всё, что хочешь вспомнить, но всегда забываешь то, что не желаешь помнить, как будто у тебя амнезия?»

Суй Кхан тихо улыбнулся этому воспоминанию. Это было действительно одно из приятных, особенно сейчас. Приятно помнить, что посреди всего океана отчаяния есть приятные воспоминания и эмоции. Он помнил, что сказал эти слова, когда Ким Рок Су не желал делать документацию, притворяясь, что не может запомнить и строчки. Было смущающе понимать, что тогда его безбожно обманывали, чтобы избежать бумажной волокиты.

Кэйл шёл по тропинке пещеры, освещённой светом магических ламп, одновременно с этим просматривая книгу.

Он не очень хорошо помнил её содержание.

Альберу начинал понимать, почему многие проблемы Кэйл решал через взрыв. Он действительно хотел поступить так с этим местом, вскрывающим раны, позволяя увидеть то, что должно быть скрыто для всех глаз, пока Кэйл бы не захотел самостоятельно раскрыть им это. Пускай это бы никогда случилось, но они бы не тревожили то, что ещё не успело зажить.

*Шелест

Страница снова смялась. Кэйл начинал злиться.

«Для того, кто плохо помнит содержание, ты слишком легко находишь каждую нужную страницу», – думал Эрухабен, сжимая руки в кулаки. Его искренне раздражало бессилие в этой ситуации. Он ненавидел видеть боль и отчаяние его ребёнка. Ненавидел видеть через что прошёл Кэйл ради него. Ненавидел понимать, что позже он отказался от чаши. Отказался от подарка, доставшегося такой высокой ценой.

— Эта сумасшедшая воровка.

«Как она могла сделать такой тест?»

{Мне очень жаль}, – Воровка тихо извинилась, совершенно не зная, что ещё она может сделать или сказать. В момент создания испытания это казалось хорошей идеей. В её замутнённым горем и отчаянием сознании это казалось хорошим испытанием характера.

Хенитьюз даже не стал обращать внимания на эти извинения. Он был занят, держа запись под контролем, не позволяя ей вновь завладеть его восприятием.

Взгляд Кэйла немного успокоился.

*Топ топ

В этой пещере раздавались только его шаги.

Рон ненавидел это чувство неправильности, возникшее в его груди. В этой пещере никогда не должны быть слышны лишь одни шаги. Совершенно нет. Там должен быть слышен топот множества детей, их тихие разговоры, смех. Должна быть тихая поступь его сына и Чхве Хана. Цоканье небольшого каблука Розалин. Уверенный шаг древнего дракона. Должны быть слышны разговоры молодых волчат. Когда-то робкий шаг Лока, теперь наполнившийся тихой уверенностью в себе и своих силах.

Вилла не должна быть тихой. Она должна быть шумной. Откуда-то должны разноситься небольшие взрывы неудачных экспериментов. Звук перемещения костей, что были под контролем Мэри. С кухни должны разноситься звуки передвигаемой посуды и приятные запахи. Их дом не бывает пустым. Там всегда должен кто-то быть.

Однако каждый шаг был медленнее предыдущего.

Он бежал от замка Лорда к Лесу Тьмы и даже к этому входу в пещеру быстрее, чем когда-либо.

Однако, приближаясь к месту, которое должно находиться в конце этой пещеры… шаги Кэйла, идущего к вилле Супер Камня, продолжали замедляться.

– О, Рок Су-я, – негромко вздохнул Суй Кхан. – Ты так силён, – совсем тихо пробормотал он. Как же бывший Ли Су Хёк желал прервать эту запись. Это воспоминание. Он так желал быть рядом с Кэйлом в тот момент, дать ему нужную поддержку. Однако он не мог и именно это Суй Кхан ненавидел больше всего.

Он всё время думал о том, что его там ждёт.

Разумеется, Кэйл знал, что ему нужно идти.

Как же Чхве Чжон Су хотел сказать Кэйлу, что тот имеет право остановиться. Имеет право хотя бы на мгновение перестать идти. Имеет право сломаться, перестать быть сильным. Однако он знал, что остановка может означать смерть. Во время апокалипсиса каждый узнал, что нельзя останавливаться. Нельзя переставать что-то делать, нужно постоянно двигаться вперёд. Убивать монстров. Зачищать территорию. Застою нет места, когда борешься за выживание.

Он знал, что должен закончить этот тест как можно скорее.

Он знал, что в реальном мире его ждут люди.

– Мы всегда будем ждать тебя, Кэйл-ним, – тихо, но уверенно произнёс Чхве Хан. Он не знал, что ему сделать, чтобы хоть немного расслабить этот клубок боли и отчаяния в груди. Не знал, как помочь. Сейчас Хан даже не был уверен, кому именно принадлежит этот клубок. Ему хотелось разодрать собственную грудь, чтобы избавиться от этой боли, от этого всепоглощающего отчаяния, от одиночества, что начинало прокрадываться в каждый уголок его души.

— Но всё же.

Кэйл остановился.

Розалин никогда не видела, чтобы Кэйл останавливался в ответственный момент. Он всегда шёл вперёд, всегда имел план на все случаи непредвиденных обстоятельств, остановиться его заставляла лишь потеря сознания. 

Она ощущала чуть ли не физическую боль от этого зрелища, а возрастающие эмоции горя и отчаяния в её груди вызывали почти непреодолимое желание расплакаться, закатить истерику, лишь бы остановить это. Остановить это назревающее горе и одиночество.

Его голос был спокоен.

— Я не могу быть таким.

Тихий твёрдый голос, что раньше приносил с собой только волны уверенности и спокойствия, сейчас приносит боль и печаль. Никто не должен быть способен сохранять безмятежность в своём тоне, когда вокруг происходит такой ужас. Когда тебе чуть ли не в лицо пихают твой самый ужасающий кошмар. 

Кэйл сжал кулаки. На его лице не было никаких эмоций.

В следующий момент он с силой ударил себя по бёдрам и ногам, которые переставали двигаться, продолжая говорить сам с собой.

Чхве Хан так сильно сжал рукоять меча, что, будь она сделана с меньшим мастерством, точно сломалась бы под такой силой. Хан презирал то, что он видел перед собой. Ненавидел видеть, как Кэйл причиняет себе боль, лишь бы продолжить идти. Будто никакая слабость недопустима. Он ненавидел ощущать всё большее отчаяния (сейчас Чхве Хан даже не был уверен кому именно оно принадлежит), боли и горя. Ненавидел, как оно всё сильнее и сильнее заполняло собой всё его существо. Однако ещё больше он возненавидел собственное бессилие. Бессилие перед этой ситуацией. Бессилие, бессилие, слабость, отчаян–

— Я не могу себе этого позволить.

Он замедлялся, хотя каждое мгновение давило на него. Он сбавлял скорость, когда у него была гора дел. Как он мог остановиться здесь?

«Несчастный ублюдок», – сейчас это прозвище подходило как никогда раньше. Эрухабен возненавидел его в этот момент настолько, насколько никогда сам от себя не ожидал. Золотой дракон сжал руки в кулаки до такой степени, что его ногти порвали кожу, но он даже не обратил на это внимания. Он был слишком поглощён записью и эмоциями, которые она проецировала. Слишком поглощён отчаянием и горем своего ребёнка, неспособностью хоть как-то на это повлиять. Особенно теперь, когда он проигнорировал желание Кэйла. Точнее, его нежелание показывать им это, рассказывать об этом.

… Имеет ли Эрухабен теперь право называть Кэйла своим ребёнком?

Эта внезапная мысль заставила древнего дракона разжать кулаки и дрожащим взглядом уставиться на проекцию Кэйла. Ему было страшно услышать ответ на свой вопрос. Страшно даже самому пытаться ответить на него. Ещё страшнее озвучить его вслух… потому что в глубине его гордой драконьей души он уже знал ответ.

Это было не то, что должен был делать Кэйл Хенитьюз, нет, Ким Рок Су. Он продолжал бить себя по усталым бёдрам, которые не хотели идти дальше. Однако выражение его лица оставалось бесстрастным.

Чхве Чжон Су решил, что им пора сменить положение, так что он встал и аккуратно поднял Раона, тихо попросив его немного подождать. Суй Кхан же самостоятельно отодвинулся, давая Чжон Су достаточно пространства для его плана, который был быстро выполнен: он поднял Кэйла с его кресла, на что получил грязный взгляд, очень похожий на взгляд недовольного кота, поднятого с нагретого места (не то чтобы кто-то мог допустить даже мысль о том, чтобы озвучить эту ассоциацию вслух), а после опустил его на пол. Сам же владелец Белого Миру устроился позади Хенитьюза, обнимая его за талию и устраивая подбородок на чужой голове.

Раон увидел в этом возможность занять колени своего человека, чем быстро и воспользовался, удобно устраиваясь на новом месте. Кэйл погладил голову молодого дракона, откидываясь на Чжон Су и устраиваясь поудобнее. Для него было не в новинку подобное положение.

Суй Кхан же слабо улыбнулся этой сцене. Ему была известна причина смены положения. Чхве Чон Су было недостаточно того контакта, который у него был с Кэйлом. Ему нужно было больше, нужно быть уверенным, что их донсен в порядке, ощутить это физически. Ощущая всю боль, горе и отчаяние, ему хотелось быть уверенным, что прямо сейчас Кэйл в порядке.

Бывший Ли Су Хёк пристроился сбоку, обнимая Чон Су крылом, прикрывая его спину. Второе же крыло оказалось над Раоном, накрывая его как одеялом.

«Ким Рок Су, я… я»

Он услышал в своём сознании голос своего бывшего командира группы Ли Су Хека.

Суй Кхан сожалел, что оставил такую запись с Ким Рок Су навсегда. Однако тогда это было их единственным вариантом. Всё же фраза «быть живым — лучшее» изначально принадлежала именно ему. Если бы тогда у него была возможность выжить, никем не жертвуя, то он бы ей воспользовался. 

Бывший Ли Су Хёк положил голову на плечо Кэйла, показывая, что сейчас он здесь. Что сейчас он жив и здоров.

Кэйл же на это провёл свободной рукой по светлым волосам. Он понял молчаливый посыл и теперь позаботится, чтобы так оставалось как можно дольше.

Это было нечто такое, что он помнил, хотя и ненавидел.

«Ты можешь заткнуться?»

«Заткнуться? Что ж, похоже, скоро я заткнусь навсегда.»

Альберу печально улыбнулся, начиная понимать, откуда именно у Кэйла такой характер. Однако боль и горе в груди не давали поддерживать эту улыбку долго. Эти записи действительно много рассказали о причинах всех действий молодого Главнокомандующего. 

«Пожалуйста, не говори таких глупостей.»

«Я буду говорить всё, что хочу сказать. Ким Рок Су, эй, Рок Су.»

Чхве Хан слабо покачал головой на это. Некоторые слова и действия Кэйла идеально подходят под эти слова. Он всегда делает и говорит, что ему угодно.

«Что?»

«Я оставляю всё на твоё усмотрение. Понял?»

«Похоже это частичный ответ на вопрос о навыках молодого мастера», – Рон вновь начал вертеть кинжал в руках. Это была действительно грустная запись. Старший Молан не знал, что бы он делал, если бы помнил каждую смерть и падение Дома Моланов в таких подробностях. 

«Скорее всего сошёл бы с ума от горя», – его новый молодой мастер был действительно силён. Силён так, как многим совершенно не понять. Силён так, как его прошлому молодому мастеру никогда не быть.

«Мне казалось, ты велел мне быть бездельником.»

Розалин бы рассмеялась, если бы не отчаяние и горе, заполнившие её грудь настолько, что хотелось плакать. Даже в прошлой жизни их молодой мастер желал стать бездельником и, судя по записи, ему этого так и не удалось сделать. Работа и обязанности преследуют Кэйла, так же как он преследует свою жизнь бездельника.

«А ты когда-нибудь видел, чтобы всё в мире шло так, как ты хочешь? Ты-*кхо кха- В любом случае… я оставляю это тебе. Рок Су. Эй, Рок Су. Позаботься обо всём за меня.»

Бикросу было больно видеть эту сцену. Больно понимать, что эти слова действительно правдивы. В мире ничто никогда не идёт так, как кто-то хочет. Больно вспоминать последний день Дома Молан. День смерти его матери. Если бы он уже не чувствовал жар и запах гари от записи, то точно бы чувствовал запах своего горящего дома. Запах крови павших Моланов.

Рон заметил, что мысли его сына ушли в другую сторону. В сторону их собственного горя и потери. Наблюдая за потерями Ким Рок Су им сложно не вспомнить смерть и падение их собственного дома. Старший Молан не желал, чтобы его сын мысленно уходил в этом направлении, так что он осторожно взял травмированную руку и протёр её чистым платком, вытирая кровь, а после аккуратно перевязал. Рон положил руку на плечо Бикроса, напоминая ему, что он здесь. Что они выжили. Что теперь они в порядке. 

«Чёрт.»

Кэйл снова выпрямился.

Затем он продолжил путь.

Чхве Хану показалось, что ему перекрыли кислород. То, как резко Кэйл откинул всю боль, горе и отчаяния на задний план, стараясь полностью это игнорировать, было неожиданно. Только что эти эмоции наполняли каждый уголок его существа, а теперь были сжаты в тугой снежок чувств, что был заброшен как можно дальше и забыт. Однако тёмный рыцарь не мог отделаться от ощущения, что этот снежок вернётся многократно увеличенный и ударит во всю силу, что его будет невозможно проигнорировать.

Его шаги, которые замедлялись, пока полностью не остановились, снова вернулись к своей обычной скорости.

Эрухабен не мог перестать удивляться силе этого обманчиво слабого человека. То, как он смог отодвинуть свои эмоции и продолжить идти, было невероятным для него. И это же приносило ему невероятную боль, заставляя задаваться вопросом о том, что же пережил Ким Рок Су, который может продолжать делать новый шаг, несмотря ни на что?

В его голове звучали голоса людей из других отделов, которые говорили, не зная о его присутствии.

«Эй. Эта змея Ким Рок Су даже не заплакал, когда человек, спасший ему жизнь, умер. Как можно быть таким бесчувственным?»

Чхве Чон Су крепче сжал Кэйла в своих объятиях. Он ненавидел подобных ублюдков, если бы Чон Су имел такую возможность, то заткнул бы их раз и навсегда.

– Эти люди так глупы, – недовольно пробормотал Раон. Вроде взрослые люди, а не понимают даже простых вещей.

– Действительно, Раон-ним, – Суй Кхан согласно кивнул. – Некоторые люди неисправимо больны глупостью. 

«Кто знает. По крайней мере, перед своим уходом лидер группы Ли Су Хек выбрал хорошего преемника. Ким Рок Су очень хорошо справляется со своей работой.»

«Может, он и бесчувственный ублюдок, но по крайней мере хорош в своей работе.»

– Конечно, Рок Су-я – лучший. Он умнее всех вас, идиотов, – тихо фыркнул владелец способности «Разрез». На это он получил согласное мотание головой от Чон Су.

– Конечно, мой человек всегда самый лучший, – гордо сказал Раон, на что получил поглаживание от Кэйла и слабую улыбку. 

Кэйл мог быть не согласен с этим, однако попытки исправить ребёнка не предпринимал. Раон заслуживает верить во всё, что пожелает.

Бесчувственный Кэйл направился в конец пещеры.

Розалин смогла буквально почувствовать все эмоции Кэйла, поэтому была категорически не согласна с этим заявлением. Их молодой мастер слишком далёк от этого понятия. Он может выглядеть холодно и уверенно, но буря эмоций, что он переживал, которые она смогла почувствовать, как свои собственные, никогда не дадут солгать. Бывшая принцесса даже хотела бы сказать, что Кэйл испытывает слишком много.

То, чего он боялся больше всего.

Кэйл знал, что это такое, но на этот раз оно было фальшивым.

– И мы теперь снова здесь, с тобой, – Чон Су прижался щекой к волосам Кэйла. Теперь они не собирались его покидать, ведь даже Смерти пришлось бы приложить немало усилий, чтобы их забрать, и пережить всеобщий гнев. А так как Чхве Чон Су лично знал этого ублюдка, то может гарантировать, что он не предпримет и попытки.

— Вот почему это не имеет значения. — Сказал себе Кэйл, продолжая идти.

– Однако то, что ты чувствуешь, имеет значение, Кэйл-ним, – тихо сказал Чхве Хан, желая, чтобы Хенитьюз подумал о себе. Подумал и понял, что те эмоции, которые он сейчас испытывает, имеют значение. Что он сам имеет значение. Настолько большое значение для очень многих людей, что им невыносимо видеть его боль.

Он шёл в одном темпе, больше не замедляясь.

И вскоре Кэйл наконец увидел конец пути.

Как же Эрухабен желал, чтобы вместе с концом пути наступил конец этого испытания. Этого бесконечно жестокого испытания, которое никогда не должно быть создано. Никто не должен проходить через подобное. Особенно Кэйл, что никак не сможет поймать перерыв. Всегда в движении, всегда что-то планируя, всегда имея такую ужасающую способность под своим контролем.

Свет, более яркий чем тусклые магические огни, расположенные внутри тропы, встретил его.

Кэйл вышел на свет.

— Ничего не изменилось.

«Кроме пыли, появившейся без тщательных генеральных уборок», – Бикросу было невыносимо видеть Виллу настолько пустой. Наполненной пылью, что однозначно была бы убрана им и волчатами. Наполненная чуть ли не звенящей тишиной могильника.

Всё было точно так же.

Всё выглядело также, как в прошлый раз, когда Кэйл видел виллу Супер Камня.

«Однако там слишком тихо», – горько подумал Рон. Такая тишина ассоциировалась лишь с кладбищами, где нарушение тишины казалось самым страшным возможным нарушением. Старший Молан слышал такую тишину лишь раз в своей жизни. Перед падением Дома Молан, и ему совершенно не нравилось подобное сравнение.

Вот почему он смог войти на виллу с более расслабленным видом.

Затем он начал одну за другой открывать двери комнат.

*Ха-ха-ха —

И не смог сдержать смеха.

Все вздрогнули от этого смеха. Смеха, наполненного тяжёлым горем, болью и отчаянием. Всё чувствовали себя так, будто они опускались на дно ледяного озера, которое было заполнено лишь отчаянием. Отчаянием, что перехватывало дыхание. Горе, что словно валун, придавливало глубже, дальше ко дну. Боль, которая была настолько всепоглощающей, что ни у кого не было даже малейшего желания попытаться всплыть. Вспомнить, что есть вещи, отличные от боли и печали.

*Ха-а, боже мой.

Он не мог в это поверить.

Это был пустой смех.

Молитвенная комната и спальня Святого Джека.

Чхве Хан чуть ли не физически ощущал, что тот небольшой, откинутый ранее снежок, превращается в невероятно большую лавину эмоций. Эмоций, от которых нельзя будет отмахнуться на этот раз. Теперь они ударят многократно сильнее, повалят за собой и не позволят подняться.

Спальня Мастера Меча Ханны.

Лаборатория и спальня некроманта Мэри.

Лаборатория Розалин.

Смех Кэйла становился громче каждый раз, когда он открывал новую дверь.

– Кэйл-а, зачем же ты себя так мучаешь? – Печально произнёс бывший Ли Су Хёк, выше подняв свои крылья, желая, чтобы они смогли защитить его драгоценного донсена от переживания всего этого повторно. Желая, чтобы он мог быть тогда рядом, давая всю поддержку, которая только могла бы понадобиться Рок Су.

– Эта глупая Воровка не могла делать обязательным условием открытие каждой двери, – даже Чон Су не верил в свои слова, – это излишне жестоко. – Он провёл одной рукой по боку Кэйла, желая убедиться, что тот не теряет контроль над Записью. Что он всё ещё с ними, а не в глубинах ада, созданного его собственным разумом и воспоминаниями.

Ничего не изменилось.

Их комнаты были точно такими, какими Кэйл их помнил.

«И это причиняет самую большую боль»

Ну, были небольшие различия.

Он увидел Осуждение Солнца на столе Святого Джека. Треснувший божественный предмет лежал там.

Меч Мастера Меча Ханны был аккуратно уложен на её кровать.

Несмотря на тяжёлое начало, Ханна стала частью семьи вместе с Джеком. Больно видеть, что это всё что осталось от Святых близнецов. Меч, который так часто встречался с мечом Чхве Хана во время тренировок. Разбитое зеркало Джека, который пошёл против собственной природы ради сестры.

Одна из многочисленных чёрных мантий Мэри и чёрная кость виверны находились в её лаборатории.

Посох Розалин и магический камень высшего качества, который Кэйл дал ей, но который она не успела использовать, лежали на её столе.

Розалин было сюрреалистично видеть по сути собственное место захоронения. Это причиняло боль способами, о которых она даже никогда бы не подумала. Ещё больнее было видеть спальню Мэри. Бывшей принцессе сейчас тяжело даже представить, что когда-то она была так же невежественна, как и все, в отношении тёмных существ.

Кэйл на мгновение остановился и заглянул в книгу.

[Большинство людей, которые были поражены грозной атакой Белой звезды и его подчинённых, погибли, а их тела бесследно исчезли.]

[Вот почему было трудно создать могилы для многих из этих великих Героев. Хоронить было нечего.]

Бикрос ненавидит эту книгу с большей страстью, чем ненавидел Руку, которая уничтожила его дом. Эта книга уже должна быть уничтожена, как и любые экземпляры, что были бы ими найдены. 

*Ха-ха-ха-

Пустой смех Кэйла эхом разнёсся по всей вилле.

— Это их могила.

Эрухабену было больно слышать этот голос наполненный таким количеством боли, что, казалось, её можно собрать в чашу и испить. Ему хотелось рвать и метать, как во времена своей молодости, лишь бы прекратить это. Прекратить мучения Кэйла, остановить это настолько ставшее всем ненавистным испытание. Однако он уже ничего не мог сделать. Ему оставалось лишь наблюдать, понимая, что именно он является виновником, заставляющим Хенитьюза вновь переживать всё это.

Подземелье, расположенное под Лесом Тьмы. Оно стало их могилой.

Кэйл открыл дверь в другую комнату.

Это были комнаты, в которых жили Лок и его братья и сёстры.

Бикросу хотелось что-то уничтожить. Больно видеть, что дети, которых их молодой мастер самым наглым образом повесил на него, мертвы. Он привязался к ним и заботился, даже если не всегда ясно это показывал. Больно видеть их могилу и осознавать, что он не смог их защитить.

Кэйл погладил дневник Короля Волков, который он отдал Локу, после чего продолжил свой путь.

Розалин тихо всхлипнула, смотря на этот дневник. Чхве Хан же невидящим взглядом смотрел на комнату Лока, вспоминая их младшего брата. Они видели, насколько сильным тот вырос. Они вместе дали обещание защитить его, когда Лок переживал свой режим берсерка в самом начале их знакомства. Им физически больно видеть доказательства их неудачи. Доказательства того, что они не смогли сдержать обещание. Не смогли защитить. Спасти…

Бикрос и Рон.

Он также увидел комнаты страшного дуэта отца и сына.

*Хаа!

Посмотрев на кровать Рона, он увидел руку. Это была фальшивая рука, которую дала ему Мэри. Похоже, после смерти Рона осталась только она.

Рон видел следы своего сына по всей комнате, болезненно осознавая - это всё что осталось от его сына. Его сына, что вырос таким сильным, несмотря на все преграды, которые попадались ему на пути. Старшему Молану нужно физическое напоминание, что его сын жив, поэтому он взял руку Бикроса и нашёл на ней пульс, утешаясь биением сердца, которое ощущает под пальцами.

Бикрос лишь прислонился к своему отцу, напоминая себе и ему, что они живы. Всё, находящиеся перед их глазами – ложь. Однако боль от этого слабее не стала…

Кэйл закрыл глаза, и когда снова открыл их, уже продолжил движение.

Следующей была комната Эрухабена.

После этого —

*Щёлк

Открыв дверь, Кэйл увидел меч, который дал Чхве Хану. Меч был сломан, и от него осталась лишь часть рукояти.

Чхве Хан перевёл взгляд с рукоятки в записи на меч в своих руках. Он дал молчаливое обещание самому себе, что не даст себе так умереть. Что он станет сильнее. Достаточно сильным для защиты Кэйл-нима, чтобы ему больше никогда не приходилось проходить подобные тесты, доказывая, что всё увиденное там – ложь, не имеющая и капли связи с настоящим.

[Чхве Хан, Герой, был тем, кто встретил самую печальную смерть. Он атаковал Белую звезду прямо в лоб и увёл его прочь от невинных граждан, после чего исчез без следа, будучи поражённым белым светом с небес.]

[Единственное, что осталось, — это рукоять его меча.]

[Автор этой книги исследовал прошлое этого Героя, самого юного Мастера Меча в истории, который пожертвовал собой ради других.]

Чхве Чон Су действительно задумался о возможности того, чтобы как-либо достать Воровку и показать ей последствия создания таких тестов. Он был уверен, что лидер группы ему в этом с удовольствием поможет.

Кэйл продолжал перелистывать страницы.

[Тем не менее, до инцидента со взрывом на площади столицы Королевства Рона, где Кэйл Хенитьюз впервые проявил себя как Герой, не существовало никакой информации о прошлом Чхве Хана.

Всё было так, словно он появился на свет вместе со славой Кэйла Хенитьюза.

Чхве Хана полностью устраивала подобная характеристика. Раньше, до Кэйла, он был лишь сгустком боли и отчаяния, желающий лишь мести. Вряд ли бы он сделал хорошее и успешное появление, если бы не Хенитьюз, что спас его от одиночества.

[Разумеется, это всего лишь мысли автора.]

Рон запомнил автора этой книги. Когда они вернуться домой, то он выследит его и убедится, что подобная чепуха никогда не увидит света. 

Кэйл легонько ударил себя кулаком по бёдрам.

Он был сильно расстроен.

Бывший Ли Су Хёк хотел бы записать этот день в календарь. Он очень редко видел, как Ким Рок Су признавал, что был расстроен. Говорить о «сильно расстроен» не было и речи. Однако его действительно печалит ситуация, в которой его донсен наконец признал свои эмоции.

[Кэйл Хенитьюз. Можно было узнать прошлое большинство Героев, которые сопровождали его.]

[Однако можно сказать, что истории Чхве Хана и Раона Миру начались с достижений Кэйла Хенитьюза и закончились его величайшей победой.]

Розалин почувствовала себя так, будто ей на голову вылили ведро ледяной воды. Раон. Раон Миру. Их маленький чёрный дракон, которого лелеял каждый в семье. Он тоже был мёртв в этом испытании, хотя сейчас у неё даже язык не поворачивается назвать эту пытку испытанием. 

Все наблюдали как Кэйл заботиться о молодом драконе. Каждый осознавал, что именно дети будет занимать первоначальное место в сердце их командира. Именно они первые туда попали, и Раон имеет невероятное понимание Кэйла, до которого всем остальным вряд ли когда-нибудь удастся добраться.

Было чуть ли не физически больно осознавать всю жестокость этого испытания. Всю боль, что она принесла Кэйлу.

Кэйл открыл рот, желая что-то сказать.

'Кто, чёрт возьми, это написал? Что за чертовщина с этим описанием?'

Ему хотелось сказать всё это. Однако из его уст ничего не выходило.

Альберу наймет человека, который будет проверять книги во избежание увидеть такие строки хоть когда-либо снова. Ни одна строка не познает даже шанса на существование в их мире. Они уже достаточно облажались с Кэйлом, проигнорировав его желание, так что теперь они постараются сделать так, чтобы ничего не напоминало ему об этой пытке.

*Хаа

Вместо этого он глубоко вздохнул.

Убедившись, что он может нормально дышать, Кэйл закрыл рот.

Захлопнув книгу, он продолжил свой путь.

«Это действительно ужасает», – Розалин знала, что их молодой господин силён. Силён иначе, чем все они. Однако, наблюдая за всей этой пыткой, она действительно начинала осознавать масштабы этого. Бывшая принцесса не была уверена, что смогла бы продолжать идти, находясь в собственном самом ужасном кошмаре, а если его содержание будет похожим, то она бы остановилась в комнате Лока, отказываясь продолжать какое-то время.

Теперь оставалась только одна комната.

«Моя комната.»

Все опасались того, что их может встретить в конце, а нить дурного предчувствия, что натягивалась с каждой новой открытой дверью, была на грани, готовая в любой момент лопнуть. Это пугало их. Дурные предчувствия их молодого господина всегда оказываются правильными. Однако в этот раз они бессильны, чтобы хоть как-то помочь ему…

Хотя действительно ли только в этот раз? Разве они когда-нибудь действительно могли ему помочь?..

Кэйл направился на верхний этаж виллы Супер Камня. Ему пришлось подняться наверх, потому что он использовал весь этаж как свою спальню.

Вскоре он остановился перед своей комнатой.

– Это и наша комната тоже, – негромко пробурчал Раон, утыкаясь мордочкой в грудь Кэйла.

– Да, – Хенитьюзу оставалось только согласиться с этим, ведь это действительно так. Ему не нравилось, что всем придётся наблюдать за дальнейшими несколькими минутами. Одними из самых ужасающих минут в его жизни. Однако точка невозврата уже давно пройдена и оставалось лишь наблюдать за последствиями.

*Хааа

Глубоко вздохнув, Кэйл вошёл, только чтобы снова ударить себя кулаком по ноге.

Каждый удар, что Кэйл наносил себе, был болезненным. Не физически, а морально. Больно видеть, как настолько сильный человек, подталкивал себя идти вперёд, нанося себе вред.

Чхве Хан удерживал себя от попытки перехватить каждый удар его сеньора. Подставить вместо этого свою руку. Хана бы это устроило больше, чем Кэйл, бьющий себя. Он бы без проблем справился с чужими ударами, что даже не были так уж сильны.

Первое, что он увидел, была авторучка и меч, которые он подарил Басену и Лили.

Следующие вещи принадлежали Графу Деруту и Графине Виолане.

Похоже, они тоже сражались до последнего.

Вот почему остались только их вещи.

Рон был немного удивлён видя эти вещи здесь. С недавно раскрытыми правдами о том, что их Молодой мастер уже как три года сменился, было удивительно видеть эти вещи здесь. Это показывает, что даже несмотря на то, что он изначально не отсюда, он глубоко заботится о каждом члене семьи. Настолько, что теперь они находятся в комнате Кэйла.

Оказалось, Кэйл этого мира принёс сюда и вещи членов своей семьи.

Хотя он понимал причину.

Это было место, о котором теперь знал только он.

Именно здесь он планировал осесть со всеми, как только всё закончится.

«Это и его могила тоже», – Розалин чувствовала себя так, будто её сейчас стошнит. Она даже не могла себе объяснить, что её так ужаснуло, однако это было так. Её пугало, что Кэйл уже планировал остаться там, среди вечных напоминаний смерти каждого из них. Остаться там и умереть видя каждое напоминание того, что он потерял.

Он понимал, почему Кэйл нынешнего мира превратил это место в их могилы.

И разве факт того, что их Кэйл понимал это, не делает ситуацию хуже? Печальнее? 

— *Ха… И это тоже здесь.

Кэйл усмехнулся, увидев на столе устройство видеосвязи, которое он использовал для связи с Альберу Кроссманом.

[Альберу Кроссман. Он сражался против Белой звезды, напавшего на столицу, и погиб в бою.]

Кэйл снова ударил себя по ногам, чтобы продолжить идти.

Альберу был удивлён. Хотя, казалось бы, почему? Он давно начал считать Кэйла своим младшим братом, но где-то в глубине души сомневался, что тот считает так же. Однако прямо сейчас перед его глазами было неоспоримое доказательство того, что Хенитьюз привязан к нему, так же как и он. Это простое подтверждение факта смогло успокоить что-то очень глубоко в его душе и вызвало небольшую, но настоящую улыбку на его лице.

Кроссман перевёл взгляд с Кэйла в записи на компанию из четырёх существ, что в какой-то момент переехали на пол. Где-то на протяжении секунды наследный принц рассматривал идею о присоединении к ним и всё же решил сделать это, поднимаясь со своего места на диване и направляясь к ним. 

Суй Кхан видел, что Альберу направляется к ним, так что чуть сдвинул крыло, показывая ему место с другой стороны Кэйла, где тот мог бы сесть, получая взамен благодарный кивок.

Кэйл же лишь бросил краткий взгляд на Кроссмана, когда тот сел рядом. Он слабо кивнул ему, показывая, что совершенно не против его нахождения здесь, догадываясь о причинах того, почему на четверть тёмный эльф присоединился к ним.

Однако вскоре он снова остановился.

Нить дурного предчувствия, наконец, лопнула.

Его взгляд был прикован к своей кровати.

— Это сводит меня с ума.

Он действительно чувствовал, что сходит с ума.

Там находились три свинки-копилки.

Лишь взгляд на эти три копилки приносили с собой невыносимую боль, горе и отчаяние. Горе потери детей, отчаяние от собственной неудачи в их защите. Это было их обязанностью как взрослых – защитить и обеспечить этих детей. Однако они не справились. Этот маленький факт приносил с собой всё больше волн отчаяния

Ему не нужно было спрашивать, кому они принадлежали.

Раон, Он и Хонг.

Три детские копилки лежали на кровати.

Розалин тихо всхлипнула, сдерживая слёзы, что уже собрались в уголках её глаз. Эти три копилки приносили с собой боль, о которой она никогда даже не догадывалась. Так быть не должно. Дети должны весело резвиться вокруг Кэйла, тренироваться и становиться сильнее. Раон должен весело виться вокруг своего слабого человек. Он должна со снисходительностью старшей сестры наблюдать за младшими братьями, а Хонг – весело разговаривать о любом яде, что ему понравился, или есть специальные сладости, которые были разработаны для него.

Эти три копилки должны быть с детьми, а не лежать на кровати без своих хозяев. Рядом должны весело переговариваться обо всём, что они хотели бы купить на свои деньги, дети. Как будто Кэйл позволил бы им их потратить, всегда покупая всё за свой счёт, не давая детям потратить накопления.

Его руки, которые били по бёдрам, застыли в воздухе.

— Чёрт.

Кэйл подавил эмоции, которые вырывались из его сердца.

Чхве Хан ощущал боль, от которой хотелось согнуться пополам. Хотелось разнести всё к чертям, разрзушить, так, чтобы и пыли не осталось. Хан чувствует боль от потери. Боль от простого факта, что где-то, в другом мире, они могли не справиться. Боль от того, как легко Кэйл подавил свои эмоции, будто не они прямо сейчас раздирали грудь тёмного рыцаря, погружая его в пучины отчаяния и горя потери всех, о ком заботился.

Копилки были заполнены примерно наполовину. Кэйл осмотрел свои карманы.

— Почему у меня нет денег?

Он хотел наполнить их копилки, но у него не было денег.

На мгновение Альберу рассмотрел возможность того, чтобы дать детям золотую табличку, но быстро отмёл эту идею. Дети слишком похожи на их опекуна, поэтому его бы быстро лишили всей казны. Однако положить в копилку каждого ребёнка несколько монет проблемой не будет.

Когда они вернуться, то Рон убедится, чтобы у каждого ребёнка было всё необходимое: сладости, любые игрушки, о которых они могли просить, лучшая программа тренировок. Они сделают всё это даже лучше, чем уже есть.

Присев на край кровати, Кэйл уставился на страницы книги.

— Что мне нужно сделать, чтобы выбраться отсюда?

Никому не понравилось, как это было сказано, не понравилось отчаяние, сквозившее в каждом слове и чувство окончательности в груди, будто Кэйл сдался.

Его голос звучал спокойно, когда он задал этот вопрос.

Однако боль и отчаяние в груди сообщили им все нужные знания. Несмотря на спокойствие в голосе, его чувства сходили с ума. Все эти чувства и эмоции погружали его на дно боли, без шанса подняться на поверхность.

Однако его глаза были красными, а плечи поникли.

Именно этого момента он боялся больше всего.

Он думал, что пройдёт испытание, как только встретится с этим моментом.

Вот почему он отправился в поместье Хенитьюз и на виллу Супер Камня.

«Почему это трижды проклятое испытание никак не закончится?» – Эрухабену хотелось бесноваться. Хотелось рычать в гневе и разочаровании, надеясь, что испытание скоро закончится. Закончится этот сделанный чужими руками ад, заставляющий переживать подобное.

Он просмотрел все следы прошлого.

Он думал, что именно так сможет двигаться дальше, в будущее.

Кэйлу нужно было идти к людям, которые его ждали.

– Да. Мы очень ждали вас, – сказал Чхве Хан. Он больше не мог сидеть на месте, поэтому поднялся с дивана, желая хоть что-то сделать. Он начал нарезать небольшие круги по комнате, щёлкая ножнами. Если бы он мог, то разрушил бы эту комнату, однако знал – не поможет.

*Вшуууу —

В этот момент он услышал шум ветра и повернул голову.

Ветер стучал в окно.

– Нет, – Эрухабен чувствовал себя так, будто его кинули на дно ледяного озера. – Нет, – он резко поднялся, подходя к окну, желая скрыть его из поля зрения Кэйла. Желая, чтобы он ошибся в своих выводах. Испытание не может быть настолько жестоким, это не может быть единственным выходом, Кэйл не может этого сделать… 

Кэйл подошёл и открыл его.

В этот момент Эрухабен хотел бы встретиться в битве с Белой Звездой или с самим Богом, но не видеть того, что грядёт. 

*Вшууу—

Рон и Бикрос тоже больше не могли просто наблюдать за этим. Они поднялись со своих мест, желая хоть как-то остановить Кэйла в записи. Однако каждая их попытка проходила сквозь него. Они никак не могли его остановить. Ни аурой, ни магией древнего дракона. Всё, что они могли — просто наблюдать.

Он мог слышать шум ветра, который пронёсся мимо его лица.

Однако из-за этого выражение лица Кэйла стало странным.

Он мог определить направление ветра, который дул сверху вниз.

Казалось, тот велит ему последовать за ним.

Сейчас Альберу был как никогда раньше рад тому, что пересел к Кэйлу. Он может видеть его и притронуться, показать себе, что тот жив, в порядке и прямо сейчас с ним. Он дышит и излучает тепло.

Кэйл, у которого было усталое выражение, похожее на усталое лицо Ким Рок Су, заставляющего членов его команды беспокоиться о нём, спросил.

Суй Кхан нашёл этот факт невероятно грустным. Он даже ненавидел это. Однако он полностью понимал беспокойство команды Ким Рок Су и ещё лучше понимал желание избежать того, что сейчас будет увидено всеми. Не мог не понимать, ведь сам взял с Ким Рок Су обещание, потому что знал, что ответственность не даст его донсену так поступить, не даст себя убить, заставит жить дальше несмотря ни на что.

— Вы хотите, чтобы я последовал за вами?

– Ни за что. Нет, не смейте следовать за ними, – Розалин поднялась вслед за всеми. Она стояла перед Кэйлом, желая, чтобы это помогло. Однако она видела провальные попытки остальных и понимала – прошлое, это уже случилось, а им остаётся только наблюдать и надеяться, чтобы конец испытания наступил раньше, чем их молодой мастер сделает это.

И в этот момент–

— Ты меня слышишь?

— Он может нас слышать?

— Он должен нас услышать!

Это сбило всех с толку. Внезапные звуки заставили Чхве Хана сбиться с его шага, пока он метался по комнате, Рона и Бикроса — замереть на месте и осмотреться, пытаясь понять откуда они слышат эти голоса. Розалин схватилась за голову, колдуя новый холодный компресс.

– Элементали Ветра, – древний дракон быстро понял, кем были источники множества голосов. Это принесло с собой надежду. Если он их слышит, значит, испытание кончилось. Значит, ему не придётся смотреть как его ребёнок совершает самоубийство, лишь бы наконец остановить эту пытку, что ошибочно была названа испытанием.

Это был не просто один голос.

Внезапно он услышал множество голосов.

Причём каждый из них был уникален.

Все они спрашивали, слышит ли их Кэйл.

Кэйл посмотрел вниз и затем шагнул на подоконник.

– Что? Нет. – Эрухабен почувствовал страх. Страх, что пересилил чувство облегчения, что проецировалось из записи. Это облегчение лишь усиливало его. 

– Эта глупая Воровка, как она могла сделать конец испытания таким, – Чжон Су ненавидел то, что видел перед собой. Утешение приносил лишь Кэйл, что был расслаблен в его объятиях. 

Кэйл же в это время устроил Раона по-удобнее на своей груди, чтобы он не видел того, что будет дальше. Он знал, что молодой дракон поймёт происходящее, но раз все эти записи были раскрыты вопреки его желанию, то он имеет право постараться скрыть ужас конца хотя бы от одного участника. 

*Вшууу

Ветер дул сверху вниз.

Раон был умным. Гением, что подтвердил даже золотой дракон. Он чувствовал облегчение от записи. В некотором роде оно было ему невероятно знакомо. Чувство освобождение от ужаса произошедшего. Желание наконец закончить свои мучения, даже если бы это закончилось смертью. 

Именно поэтому молодой дракон не пытался увидеть, что происходит. Он и так это прекрасно понимал.

Казалось, он давал ему знак. Кэйл оглянулся назад. Он мог видеть множество вещей, лежащих в комнате.

— Это не моё будущее.

– Нет, это действительно не так. Этому будущему никогда не бывать, – Рон сделает всё возможное, чтобы это было правдой. – Однако прыгать из окна для подтверждения этого совершенно не обязательно, – старший Молан не желал видеть, как молодой мастер, к которому он так привязался, что помог ему вернуть дом, прыгал с окна. Так быть не должно, а чувство окончательности и, наконец, облегчения от конца – пугало. 

Он начал думать не об этих вещах здесь, а о людях в реальном мире за пределами этого сна.

— Вы меня слышите, сэр?

— Эй, ты меня слышишь?

Он всё ещё слышал голоса, разговаривающие с ним.

Количество голосов постепенно увеличивалось.

«Куда уж больше?» – Голосов в голове Кэйла было и так предостаточно. Добавлять ещё совершенно нет нужды. Особенно таких голосов, что сподвигли их молодого мастера прыгнуть с пятого этажа.

У Кэйла уже было хорошее представление о том, кому принадлежат эти голоса.

— Элементали Ветра.

Он был уверен, что это они, даже если никто не говорил ему об этом.

Кэйл снова повернулся и посмотрел в окно.

У Бикроса появилось огромное желание избавиться от этого окна, когда они наконец вернуться. Или сделать его неспособным открыться.

Он мог видеть землю под довольно высокой виллой.

— *Хаа так раздражает.

«Я не знаю никаких боевых искусств, чтобы безопасно приземляться с такой высоты. Чхве Хана здесь нет для того, чтобы нести меня. Раон тоже не здесь, чтобы использовать на мне магию полёта.»

– Так слезьте с подоконника, Кэйл-ним, – Чхве Хан задался вопросом о своих шансах утащить его сеньора на тренировку. Чтобы если когда-то ещё наступит такая ситуация, то он смог бы приземлиться без травм.

Но вопреки этим мыслям его губы приподнялись. Он швырнул книгу, которую держал в руке, в комнату.

Альберу прислонился к боку Кэйла. Теперь он знает, какую именно улыбку ненавидит больше всего. Улыбку, наполненную облегчением и освобождением. Эта улыбку предвещает только горе для всех остальных.

«Не улыбайтесь, когда собираетесь совершить самоубийство!» – Розалин хотелось что-то сделать, но эта улыбка говорила, что уже ничего не изменить, даже если бы они могли. Всё уже решено, а их там никогда не было, чтобы даже попытаться исправить это решение.

Книга упала на кровать.

Чхве Чон Су желал, чтобы эта книга была выброшена намного раньше, а желательно и вовсе уничтожена без возможности на восстановление.

Затем Кэйл оттолкнулся от подоконника.

Золотой дракон предпринял последнюю попытку поймать Кэйла, стараясь схватить его за руку физически и поймать магией. Ничего из этого никак не помогло, его магия не сработала, а рука лишь прошла мимо, заставляя их всех смотреть за чужим падением с нарастающим в их глазах отчаянием, что боролось с возникшим ощущением освобождения от записи.

*Вшууу —

Ветер сразу же обволок его тело.

Он направлялся вниз.

Звук Ветра окружил его быстро падающее тело.

Кэйл закрыл глаза.

Все уже приготовились почувствовать боль от столкновения тела с землёй. Почувствовать хруст костей, течение крови из тела на холодную твердь, а также боль, боль, горе, бол–

{Ты прошёл испытание.}

Вместе с этим уведомлением Кэйл услышал знакомые голоса.

Если бы Чхве Хан не знал, что Боги являются ублюдками, то поблагодарил бы их за то, что Кэйлу не пришлось испытать всю эту боль на себе. Что самого приземления так и не произошло. 

{Ты меня слышишь?}

{Кэйл, ты меня слышишь?}

{Ты ведь меня слышишь, правда?}

«Хм?»

{Ответь мне.}

Вор. Супер Камень. Скряга.

– Как громко, – недовольно пожаловался Бикрокс, однако он был рад их слышать. Если они слышали Древние Силы, значит это идиотское испытание наконец закончилось.

Кэйл улыбнулся, услышав эти голоса в своём сознании.

— Я вас прекрасно слышу. Я слышу вас громко и отчётливо.

Розалин тихо рассмеялась от радости и облегчения. Наконец эта пытка закончилась. Чувство лёгкости в груди от этого факта принадлежало не только ей.

Его голос был странно лёгок. Однако, открыв глаза, Кэйл заворчал:

— Как ты могла создать такое ужасное испытание, а?

{Мне действительно жаль}

Кэйлу наконец удалось окончательно расслабиться. Всё самое ужасное прошло. Хотя ему всё ещё нужно держать запись под твёрдым контролем, это было уже не настолько тяжело, как во время проигрывания испытания, которое он так желал забыть. Теперь не нужно было вновь видеть это перед глазами.

Кэйл, собиравшийся пожаловаться воровке, застыл, как только открыл глаза.

— Он открыл глаза!

— Должно быть, он прошёл испытание!

Рон будет стараться следить за тем, чтобы их молодой мастер больше никогда не проходил подобные испытания. Его старое сердце может не выдержать подобных потрясений.

— Мы же тебя защищали!

Множество голосов раздавались в его ушах. Однако он не мог видеть обладателей этих голосов.

Чжон Су честно предпринял попытку подсчёта всех голосов. После шестого он решил остановиться, хотя бы ради собственного здравомыслия…

Его рука всё ещё сжимала золотой кнут. Однако тот уже не сиял, как раньше.

— Привет! Очень приятно с вами познакомиться!

— Ура! Наконец-то появился человек, с которым можно поболтать! Потрясающе!

– Они все очень активные, – Розалин боялась представить себе, каково это иметь столько голосов в голове на постоянной основе. У неё уже раскалывалась голова от нескольких минут с ними, а их молодой мастер имеет со всеми ими дело на регулярной основе.

Это было очень громко.

Ему казалось, что он стоит посреди оживлённого рынка.

«Ты хоть знаешь, как я старался защитить тебя?»

Однако Кэйл вздрогнул, услышав голос одного из Элементалей.

Все наконец обратили больше внимания на их окружения, постепенно приходя в ужас от того, что теперь наблюдают.

Элементалы говорили, что они защищали Кэйла.

«Теперь, когда я подумал об этом…»

Кэйл понял, что в его положении было что-то странное.

Он увидел полупрозрачный купол.

«Он очень похож на уменьшенную версию того, что был вокруг Острова Ветра», – у Чхве Хана появилось плохое предчувствие при взгляде на него.

Купол, созданный из ветра, окружал его и кувшин.

*Кап кап

До его ушей доносился звук падающих капель.

Кэйл поднял голову. Огненный шар Раона всё ещё ярко сиял.

– Храм полностью разрушен.

Почему Кэйл не мог поймать перерыв? Прямо сейчас он находился в ловушке окружённый мёртвой маной, хотя менее нескольких минут назад покинул ужасающее испытание.

— Чёрт.

В следующий момент он нахмурился.

Потолок храма был покрыт трещинами.

*Кап кап

Чёрная жидкость вытекала из потолка, падая вниз.

– Мы могли убить его, – Эрухабен пришёл в ужас. Они планировали уничтожить ветер. Ветер, что прямо сейчас защищал Кэйла от мёртвой маны. Если бы они попробовали исполнить план раньше, то они бы сами убили Хенитьюза, оставив без защиты.

Чхве Хан хотел упасть и никогда не вставать. Они не подумали и хотели рубить сгоряча, и это отсутствие плана могло убить его сеньора. Их поспешные действия чуть не стоили жизни Кэйлу. Сколько раз могла бы произойти подобная ситуация? Сколько раз они могли бы случайно убить своего командира, совершая поспешные действия, как стая безголовых цыплят? Ответы на эти вопросы пугали Хана, потому что такое происходило достаточно часто. Самый яркий пример, что он может вспомнить: Королевство Молден. Им очень повезло, что Мировое дерево не желало убить Хенитьюза и смогло сопротивляться Элиснех.

Кэйл опустил голову.

Храм был довольно большим.

Однако теперь его половина была заполнена чёрной жидкостью.

Храм медленно наполнялся мёртвой маной.

«Это действительно ответ на причину создания моря огня», – Рон даже не был уверен, что мог быть другой выход из этой ситуации. Мёртвая мана слишком опасна, так что им пришлось найти способ остановить остров от взрыва, даже если из-за этого способа его молодой господин вновь пострадал.

— Пока мы удерживаем её, но гора скоро взорвётся!

– Количество жертв, если бы это произошло… – Розалин было страшно представить себе эти цифры, количество жертв от отравления мёртвой маной. Это бы полностью убило соседний остров и отравило весь океан.

Элементали ветра продолжали говорить.

— Прямо сейчас мы защищаем этот храм и чёрную гору, но чёрная гора скоро взорвётся!

— Тогда океан станет чёрным!

— Да не в этом дело! Все умрут!

Три дня. Король Наёмников Бад сказал, что им просто необходимо вернуть древний артефакт в течение трёх дней.

Все, кто был на корабле, помнили, что Кэйл отсутствовал неделю. И если верить элементалям, то прийти в себя днём позже Кэйл бы уже не смог. Он был бы уже мёртв. Утоплен в мёртвой мане.

Кэйл подсознательно спросил.

— Сколько дней прошло?

«Сколько дней я провёл в этом испытании?»

{Одна неделя!}

Громко ответил Супер Камень.

– Может быть, оставить все разговоры на более поздний момент? Момент, когда ты будешь в безопасности и не будешь подвергаться шансу непосредственного отравления мертвой маной? – Альберу не мог и даже не хотел в это верить.

– Можешь даже не пытаться, – Чжон Су утешающе похлопал Кроссмана по плечу. – Это совершенно нормально и он совершенно неисправим.

«Если он думал, что это меня утешит, то он глубоко ошибается.»

Суй Кхан же лишь с развлечением наблюдал за всем этим. Он точно знал, в каком направлении ушли мысли наследного принца.

{Мне очень жаль! Я не знала, что это займёт так много времени. В испытании и в реальном мире время течёт по-разному.}

Осторожно объяснила воровка извиняющимся голосом:

– Молодому мастеру никогда не везёт, – Рона совершенно не радовала перспектива того, что Кэйл целую неделю провёл в бессознательном состоянии, но это объясняет количество оставшейся еды.

«Одна неделя?»

Кэйл подсознательно заговорил, думая о реакции Супер Камня.

— Чёрт, это плохо.

Раон, Чхве Хан, Он, Хонг и Рон. Все их лица появились в его голове.

– Позаботься сначала о себе, а не беспокойся о нас. Ты окружён огромным количеством мёртвой маны, – Эрухабен не мог этому поверить. Кэйл только очнулся, а уже беспокоится о других. Золотой дракон хотел бы чувствовать удивление на этот счёт, но Хенитьюз всегда такой.

— Ты совершенно прав! Это очень плохо! Чёрная гора вот-вот взорвётся!

— Будет ужасно, если хранилище мёртвой маны взорвётся!

Элементали ветра продолжали говорить, и услышавший их Кэйл поделился своими мыслями.

Чёрная гора. Хранилище мёртвой маны должно было скоро взорваться.

– Вот мы и пришли к морю огня, – Альберу слабо покачал головой, радуясь, что Остров Ветра находится на другом континенте и не в их Королевстве. Иначе был бы велик шанс, что его ждала бумажная работа по этому поводу.

В таком случае.

— Море огня.

Скряга сразу же отреагировал на эти слова.

{Как и ожидалось! Открыв глаза, ты сразу же подумал о море огня? Ты действительно сумасшедший ублюдок!}

«Что?»

– Пироманьяческие склонности молодого мастера не нуждаются в лишнем поощрении, – Рон слабо покачал головой, начав вертеть в руках кинжал.

Кэйл не мог поверить в глупость этого скряги. Однако, вернувшись в реальность, он не смог скрыть своего смеха.

Это был не пустой смех, а наполненный жизнью.

Одновременно с этим по рукам Кэйла потёк поток розового-золота.

Всем было приятно услышать этот смех. Смех, наполненный жизнью, а не отчаянием и горем. Даже если этот смех сопровождался созданием моря огня и сжиганием целого острова.

Chapter Text

Волна звонкого смеха прокатилась по заполняющемуся мёртвой маной помещению.

Чёрная жидкость продолжала капать с потолка храма.

Капля за каплей наполняла и так уже полузатопленный храм.

Бикрокс кинул пронзительный взгляд на разрушающееся окружение. Стараясь заглушить непонятную тревогу, оставшуюся после резкого освобождения из иллюзии, шеф-повар осмотрелся. Его примеру последовали все, кто на эмоциях повскакивал с дивана.

От чистого, хоть и старого храмового помещения остались одни руины. Тут и там были видны трещины в стенах, проход был по щиколотку наполнен стремительно прибывающей отравляющей жидкостью. Всё выглядело так, будто пережило несколько землетрясений.

С другой стороны, молнии продолжали собираться и становиться всё сильнее на ладони Кэйла.

{Море огня!}

Возбуждённый голос скряги и не думал умолкать.

Волнительно весёлый возглас скряги не смог скрыть дрожь. Заметивший это Альберу уткнулся носом в плечо донсена и фыркнул. Постепенное осознание поступка этого идиота, пробивая записанное и собственное облегчение, начало поступать в разум на четверть тёмного эльфа. Это иррациональное беспокойство вынуждало впиться дрожащими пальцами в костлявый бок, ощутив выпирающие костяшки таза и рёбер, зарыться всем своим существом в дорогостоящие одежды. Почувствовать, что человек жив, дышит и способен нормально мыслить. А не лежит хладным трупом под собственным окном.

Одновременно с ним слышалось беспокойство Элементалей ветра.

Уколом пронзившая виски мигрень была заметна разве что Раону и старшим корейцам. Остальная часть группы подбиралась к состоянию Альберу.

Кэйл же, давно привыкший к таким сюрпризам, лишь на секунду поморщился, но тут же переключил внимание на малыша в своих объятьях. Молодой дворянин лёгкими движениями массировал область у основания рожек ребёнка, на что получил одобрительное урчание.

— Мёртвая мана вытекает всё быстрее! Скоро она взорвётся! Бум! Она взорвётся!

— Мы уже на пределе своих возможностей! Мы старались изо всех сил, удерживая её целую неделю!

— Это плохо! Это очень плохо!

Взволнованные голоса вырвали древнего дракона из панического осознания. Эрухабен обвёл взглядом ближнее пространство. Рядом стоящая Розалин, с блестящими от влаги глазами, наблюдала за мерцающей молнией. Стремительно бледнеющий Чхве Хан был в шаге от падения на колени, а дуэт Молланов о чём-то невербально переговаривался. Альберу странно себя вёл, а пара иноземцев наблюдала за обоими Кэйлами. За своим чуточку больше.

Золотой дракон на секунду задумался о природе своих чувств. Однако, стряхивая ненужные размышления, Эрухабен решил досмотреть всё до конца. Как родители учат детей базовым вещам, так и дети позже учат своих опекунов. Так что, как самый старший из присутствующих, дракон должен вынести важный урок из полученной информации.

Мёртвая мана, которая вытекала капля за каплей, теперь текла маленьким ручейком.

Не время предаваться эмоциям и страхам. Когда этот кошмар закончится, они вместе об этом поговорят, обсудят. Эрухабен готов на коленях просить прощения. Он ошибся. Совершил серьёзную оплошность, не приняв во внимание чувства того, о ком беспокоился больше всего. Кэйл обязательно выслушает их, будет, наверно, зол и расстроен. Но обязательно вернёт всё как было.

Он ведь захочет их простить, правда?..

Кэйл невольно разделял их чувства.

— Вы гораздо громче, чем я ожидал. 

Наблюдавший за импровизированным водопадом Чжон Су присвистнул, после всего пережитого ненароком перейдя на деревенский говор:

— Рок Су-я, вот эт ты вовремя проснулся, конечно!

Неодобрительный тычок под бок и холодный кинжал осуждающего взгляда от беловолосого пернатого одеяла был обидной подставой в попытке разрядить атмосферу. Суй Кхан же тяжело вздохнул. Ну что делать с этими идиотами, что один, что второй. Судя по поведению младшего, бывший лидер понял, что всё самое страшное, по мнению Кэйла, уже позади. А команда этого мира… Они сами должны для начала разобраться с кашей в голове.

— Вау! Мне кажется, он действительно нас слышит! Он сказал, что мы слишком громкие!

— Извиняюсь. Эти парни всегда такие.

— Кхахаха! Давайте будем говорить ещё громче для него! Прошло много времени с тех пор, как человек мог слышать нас!

— Голос… я слышу его… друг… кто-то, кто прислушивается к голосам своих друзей.

«Просто слышать их уже утомительно,» — сокрушался Рон. Похоже, теперь придётся тщательно следить за распорядком дня молодого господина и добавлять дополнительный отдых при работе с золотым кнутом. Желательно в тишине.

*Хааа

Чхве Хан осел обратно на диван. Мечник как сквозь воду смотрел за развивающейся ситуацией. Насколько бы комичной она не казалась, но его сюзерен стоял в стремительно заполняющейся мёртвой маной комнате на острове, который ожидающие снаружи союзники чуть не уничтожили. Ругаясь при этом с бесплотными голосами.

Немолодой подросток согнулся пополам, усиленно растирая лицо ладонями.

Кэйл начал хмуриться.

— Хей, малыш Раон, смотри, что нужно делать, когда твой человек слишком много хмурится. — С ухмылкой прошептал Суй Кхан маленькому дракончику, заговорчески прикрываясь ладошкой.

Раон в недоумении и любопытстве уставился на красноглазого ребёнка. Неужели умный ястреб сейчас подарит человеку мешочек, набитый золотом?

Бывший лидер команды слегка приподнялся с насиженного места, опёрся о голову Чхве Чжон Су, лежащую на плече не такого уж и хмурого человека. И начал пальцами разглаживать брови слабого человека. От такой наглости лицо главнокомандующего выдало крайнюю степень удивления и разгладилось само собой, а маленький дракончик радостно хлопнул своими пухлыми лапами.

Тем не менее, его глаза быстро оценивали обстановку. 

Он посмотрел туда, где раньше стоял алтарь, а также на тропинку, ведущую к выходу.

Всё ещё погружённая в ошеломляющее облегчение, Розалин проследила за иллюзорным Кэйлом и также осмотрелась.

Из-за того, что алтарь находился на небольшом возвышении, он был не совсем погружён в жидкость. Чего нельзя сказать о уже подтопленном тоннеле. Учитывая, что последний его отрезок вёл вверх, можно сделать вывод о затоплении более низких частей. Ясно одно – через обычный путь выбраться уже не получится.

С тревогой магесса перевела взгляд на другой возможный выход. Мёртвая мана же откуда-то сюда затекала.  

Этот путь был уже наполовину погружён в мёртвую ману.

И этот факт ужасно не нравился Бикроксу. Мастеру пыток в целом не нравилось, когда его молодой господин хоть как-то пачкался, а тут грязь ещё и смертельно опасная. К тому же, вид молодого человека, пролежавшего на пыльном полу неделю, был весьма неприятным. К общей бледности и вновь выступившей худобе добавились грязь и запутавшиеся в волосах мелкие камушки.

Чёрный мрамор постепенно разваливался на кусочки.

— Она рушится! Всё будет уничтожено! *Всхлип, это так грустно! Все умрут, что же нам теперь делать?!

— Люди на этом острове, пахнущие алкоголем, все умрут. Также как и рыба! И растения! *Вааааа! Бедные рыбки! *Вааааа!

Состраданию этих безжалостных стражей можно было позавидовать.

— Вы сводите меня с ума.

– О~о! Неужели наш Рок Су-я–возмутитель–спокойствия наконец испытает этот удивительный аттракцион «Схождение с ума»? – Игривости в тоне чёрного ястреба хватило бы, чтобы перекрыть целый флиртующий бордель.

Некоторые из Элементалей ветра начали рыдать.

Однако их громкость была запредельной.

Кэйл посмотрел на кнут, который держал в руке даже в такой критической ситуации.

Внезапная мысль, посетившая Альберу в разгар тревожного осмысления, заставила остановиться сансару нескончаемых тревог. Кронпринц даже слегка отстранился от донсена, чтобы окинуть его взглядом целиком.

«Кэйл что, сорока?»

Иначе другую причину, почему этого несчастного ублюдка тянуло на всякие золотые побрякушки, венценосная особа придумать был не в состоянии.

«Неужели я подобрал что-то бесполезное? Забудьте о сильных союзниках, я просто чувствую, что теперь у меня стало больше багажа.»

Выражение лица Кэйла постепенно лишилось эмоций.

Учитывая красоту золотого кнута в руках недовольного аристократа, удивительно было не услышать в мыслях предположения, где бы эту штуку подороже толкнуть. Лёгкий фырк золотого дракона совпал с записанной волной недовольства.

В этот момент он услышал голос вора.

{Гм, эмм. Ты не будешь слышать голоса Элементалей ветра, если отпустишь его.}

– Звучит удобно, человек! Просто отдай эту штуку мне, она точно поместится в моё пространственное измерение! – Раон, видимо уставший сидеть в одной позе у своего человека, начал вертеться и растягивать затёкшие лапы. Сей процесс доставлял неудобство всем членам сидячей группы, но что поделаешь, если ребёнок хочет улечься поудобнее.

Затем она неловко добавила:

{Давай не будем его уничтожать.}

– Ах! Уважаемая древняя сила! – Розалин ещё не совсем могла различить, кто конкретно говорит. – Обвинять молодого господина Кэйла в том, чего он не совершал–

«Хоо.»

Кэйл посмотрел на кнут в своей руке.

– значит давать ему новую идею. – Завершил умозаключение талантливого мага Рон. Дежурная дружелюбная улыбка прятала под собою бурю вопросов и сомнений. Но сейчас старый дворецкий не имеет права показывать слабость и разочарование. Он не знает полной картины.

— Может, мне его разрушить?

Отнявший от лица руки Чхве Хан одобрительно кивнул в сторону подруги. Что ж, она провела достаточно времени рядом с Ким Рок Су, чтобы начать учиться у него наглости.

— Ахх!

— Ахх! О-он сказал, что собирается разрушить его!

— Наверное мы были слишком громкими!

— Дети, вот почему я говорил вам молчать.

— Н-не ломай его! Я хочу поболтать с людьми!

Вынужденный вновь слушать этот бесплотный базар, Кэйл лишь устало вздохнул. Молодой дворянин ловким движением перехватил вертящегося ребёнка под лапы и притянул к груди, теперь сам начиная менять позу и топтаться по всем вокруг.

*Хоо

Вздох восхищения гениальной угрозы был поглощён в ворчании по поводу острых коленок и локтей, тыкающихся во всех хёнов сразу. Одним взглядом Альберу, встретившись с похожим взглядом Бикрокса, заключил контракт с шеф-поваром на увеличение рациона всего семейства Рок Су.

Уголки губ Кэйла поползли вверх.

Элементали ветра, казалось, хотели предотвратить ситуацию, когда больше не смогут разговаривать с Кэйлом.

Однако он не знал почему.

А вот Эрухабен примерно представлял. Находясь тысячелетия в одном и том же месте, ужас как надоедают соседи. К тому же, человек, в отличие от элементалей, может явно взаимодействовать с миром, куда-то целенаправленно идти, чего-то хотеть. Имея сущность природного явления, жить скучно. Вот и развлекают себя такие существа по-разному, отсюда и истории про их игривость.

{Кэйл, эти Элементалы будут для тебя надёжными союзниками!}

«Союзниками?»

Кэйл начал улыбаться, напустив на себя дружелюбное выражение.

– А что тебя в этом определении так смутило? – Недоумённо прожужжал вновь устроившийся поудобнее Альберу. – Элементалы не люди, их попроси, они по мере своих сил всё сделают. И платить им не надо. И кормить не надо. И живут просто в воздухе. – Кронпринц уже начал было загибать пальцы плюсов, пока не получил пару красновато-карих упрёков прямо в лицо.

— Эй, Элементали ветра, вы же защищали меня всю прошлую неделю? Спасибо.

Яркая улыбка, похожая на ту, что появлялась у Альберу Кроссмана, когда он разговаривал с аристократами, украсила лицо Кэйла.

Казалось, от отчаявшегося человека не осталось и следа. Воистину Кэйл Хенитьюз – величайший предприниматель, торгующий живыми ресурсами по цене слащавой улыбки.

— Э-э, да! Но это было совсем не трудно! Ничего особенного!

— Вау! Он сказал спасибо! Он поблагодарил нас!

— Я чувствую облегчение… не похоже, что он собирается ломать кнут. В любом случае, будьте немного тише!

«Ах, как предсказуемо.» – На четверть тёмный эльф был даже немного опечален таким поворотом. Всё же эти древние создания достаточно наивны.

Именно в этот момент–

*Тресь тресь

Несвоевременный перерыв был нарушен пугающим звуком. Все даже как-то и забыли, что Кэйл так-то в самом центре разрушающегося хранилища мёртвой маны. Беседа с духами ветра разряжала обстановку, заставляя ослабить напряжение и быть отчасти беззаботными.

На потолке храма распространилась большая трещина.

Но мирной идилии пришёл конец. Гранитный потолок, что раньше был покрыт множеством мелких трещин, начал осыпаться. Огромные куски древними кирпичами отслаивались от потолка, падая с огромной скоростью в полузатопленное помещение.

— Ахх! В потолке скоро появится дыра!

Он слышал, как закричали Элементали.

Одновременно с этим раздался странный шум.

Начавшие паниковать Элементали, однако, исправно защищали тело человека от обломков, камней и брызг мёртвой маны. Бикрокс оценил. Ещё один пункт на будущие вопросы, возможность отблагодарить воздушных друзей молодого господина за работу.

Весь храм дрожал. Кэйл почувствовал, что местность дрожит сильнее, чем раньше. Это дало ему необходимое подтверждение.

Эти толчки были уже намного ощутимее предыдущей тряски. Будто бы в подтверждении, стены покрылись точно такими же трещинами, как и потолок, а алтарь начал разваливаться на куски.

«Она больше не выдержит. Чёрная гора взорвётся. Это хранилище мёртвой маны взорвётся.»

Запись передала абсолютную уверенность в этом факте. Будто иначе и быть не может. Лица присутствующих ожесточились. Не только из-за происходящей ситуации. Этот момент, это переданное чувство. Оно врезается в подсознание и не даёт мыслить иначе. Вот и обнаружилась причина избирательной упёртости молодого господина.

Храм снова содрогнулся, словно желая доказать, что его мысли верны.

Беспокойное волнение, которое по логике должно было быть записанным, перекрылось страстным возбуждением. Это было подозрительно и непривычно. Обычно, имея перспективу быть похороненным заживо, человек боится, старается найти выход из ситуации. А не предвкушает разрушение всего вокруг.

Элементали ветра паниковали всё сильнее. 

— Что же нам делать?! Мы не знаем, как очистить мёртвую ману! 

 Мне так грустно. *Всхлип!

Такое искреннее выражение грусти Розалин могла только поддержать. Остров, так долго служивший духам ветра домом, разрушался, отравляя всё вокруг. Это было величайшее оскорбление их тысячелетних трудов. К тому же, девушке были знакомы эти эмоции поиска нового пристанища. Магесса хоть не долго, но успела почувствовать всепоглощающую грусть от невозможности вернуться в место, где всегда ждут.

Некоторые из Элементалей начали молча поглядывать в сторону человека.

Это был единственный живой человек на Острове Ветров.

Кэйл Хенитьюз. Он уставился на дыру в потолке.

Чувство тревоги наполняло грудь подавленного Чхве Хана. Потолок начал сегментироваться и подавать первые признаки обрушения. Ещё немного и огромные пластины рухнут, открывая максимально возможный поток жидкой мёртвой маны.

— Вау!

Мрамор треснул и упал с потолка храма, обнажив прозрачное стекло.

Теперь Кэйл мог видеть, что находилось за той стороной.

Пространство там было наполнено мёртвой маной. Казалось, это было бесконечное озеро мёртвой маны. Ему казалось, что он стоит на дне этого озера и смотрит вверх.

Эрухабен в удивлении задрал голову. Зачем кому-то устанавливать стекло на дно замурованного резервуара? Немного поразмыслив, золотой дракон пришёл к неутешительному выводу. Тот, кто это делал, не предполагал, что весь остров будет отравлен мёртвой маной. Он, вероятно, думал, что этого хранилища будет достаточно.

— Где мы сейчас находимся? — спросил Кэйл у Элементалей.

«Ну дела,» – с досадой цикнул древний дракон. – «значит, древней белой звезде было не достаточно настолько огромного хранилища, которое занимало целиком внутренность горы. Этот сумасшедший решил уничтожить остров целиком?» - звуки недовольства были скрыты за грохотом осыпающихся камней. 

— Это центр чёрной горы!

— Центральная зона хранилища маны. Это самое низкое и самое центральное место чёрной горы, которую ты видел.

На исхудавшем лице была выведена острая озорная улыбка. С недоверием Бикрокс смерил своего отца недоверчивым взглядом.

«С кем поведёшься, от того и…» – светлая задумчивость отразилась на лице мастера пыток.

— Прекрасно.

Он вспомнил, что говорила воровка в прошлом. Эти слова отчётливо засели в его голове.

Вот что она сказала, когда он усилил Огонь Разрушения.

«Огонь должен вернуть себе свою изначальную силу, чтобы я тоже могла использовать свои истинные силы.»

Чхве Чжон Су непроизвольно вздрогнул, за что получил недовольный тычок острым локтем куда-то в брюшину. Ветер и огонь поистине дьявольское сочетание. Инциденты, где их команде приходилось иметь дело с последствиями огненных смерчей можно пересчитать по пальцам одной руки. Но искорёженные ветром и огнём тела член первой команды зачистки не забудет никогда.

«В силе свободного ветра есть нечто большее, чем просто движение и вихри. Ветер существует везде.»

«Вот почему он так прекрасен, когда находится с кем-то другим, а не в одиночестве.»

Ветер и огонь.

Голубые глаза Раона ярко заблестели. Дракончик вспомнил различные сцены боёв, пройденных вместе с человеком. И если союзные войска знали Кэйла больше по серебряному щиту, то в глазах семьи он скорее яркое пламя. Смертоносный огонь, обрушающийся с небес, приносящий страх… и литры кровавой рвоты.

Кэйл открыл рот.

— Сейчас я начну очищать мёртвую ману.

Розалин приложила руку к внезапно потяжелевшему сердцу. Каждый его удар воспринимался глубже, сильнее чем предыдущий. Ощущая, как в венах скапливается приятное тепло, девушка прикрыла глаза.

В моменте чувство было даже приятное. Маленькая золотая молния, кружившая по телу, дарила записанное тепло.

*Вшуууу —

Ветер продолжал кружить вокруг Кэйла.

Эрухабен сжал и разжал кулак, подмечая различия между применением различных древних сил. Если звук ветра концентрировался где-то на ногах и отдавал звоном в голове, то огонь пока собирался во всём теле разом, циркулируя вместе с кровью.

— Кто из вас хочет пойти со мной? — Указав правой рукой на потолок, спросил он.

В храме дул спокойный ветер. Однако Кэйл вовсе не считал это место спокойным.

Помимо нового чувства тихо грохочущей молнии появлялось ещё что-то. Что-то озорное, что-то весёлое, заставляющее уголки глаз искривляться в лисьем прищуре.

«Предвкушение?» – Будто пробуя на вкус приторно сладкий пудинг, рассудил Рон.

— Я, Я!

— Я хочу! Я хочу сделать доброе дело!

— Мы будем свободны, если ты очистишь это место!

— Ааах! Нам больше не нужно будет беспокоиться об этом!

Все поморщились от новой волны разнообразных голосов. Они были настолько громкими, что перекрывали звуки рушащегося храма.

– Угх.. – Чжон Су потёр рукой разболевшуюся голову. – Рок Су-я, неужели они теперь всегда так громко с тобой разговаривают?

Кэйл, уже какое-то время играющий с лапами Раона, задумчиво хмыкнул. Он сравнивал свои тонкие кисти с драконьими, соединял подушечки пальцы и коготки или просто массировал каждую фалангу по отдельности.

Один из Элементалей вдруг громко закричал.

— У-ни-чтожь!

– На самом деле, за мной последовали только трое. – Уклончивый ответ был встречен коллективным вздохом облегчения. – Этот, кстати, один из них.

Расслабившаяся было компания снова напряглась. Кэйлу даже не надо было поворачивать голову, чтобы увидеть молчаливое «ты сводишь меня с ума, донсен» со всех сторон.

Кэйл усмехнулся и собрал всю свою силу в одном месте.

Огонь, заполнивший всё его тело, устремился к руке.

Чхве Хан в восхищении вздохнул, уставившись на свои собственные руки. Мечник чувствовал, будто по венам течёт маленькая, но очень разрушительная сила, концентрируясь в самых ладонях. Там, где проходили розово-золотые молнии, оставалось фантомное тепло. Словно греешь руки у неравномерно горящего костра.

Но было в этом тепле что-то странное. С каждым ударом сердца поступало больше энергии. Огонь становился всё более активным. Настолько, что тепло начало переходить в покалывание на кончиках пальцев. Мастер меча с силой сжал ладони, в надежде унять это непонятное чувство беспокойства.

— Соберите для меня ветер. — Мягко попросил Кэйл у Элементалей ветра.

Элементалы ветра защищали это место, но они также убивали всех живых существ без угрызений совести своими клинками ветра.

Суй Кхан с гордостью подметил, что когда его донсен искренне просит сделать что-то совершенно безумное (читай весёлое), он выглядит по-ангельски мило. Даже и не подумаешь, что записанное шевеление разума просчитывает разрушительную силу получившегося явления.

Они были не просто хорошими и чистыми существами.

Они имели жестокую сторону, поскольку являлись частью природы.

И самое страшное в этой ситуации было то, что все эти порочные создания были на одной волне с Хенитьюзом!  

— Клинки ветра.

То, что сделало Остров Ветров предметом страха.

— Используйте их, чтобы пронзить эту гору.

– Подожди, – изящные золотые ногти с силой надавили на висок, – то есть ты, взрослый человек, вполне осознающий, что тебя ждут снаружи люди, просишь похоронить себя заживо?

Кэйл мягко просил их нанести удар по острову.

Его тело, которое было покрыто барьером ветра, одновременно с этим взлетело к потолку.

Мгновение, растянувшееся на несколько удушающих ударов сердца, заставило всех присутствующих затаить дыхание. Внешняя сила ветра элементалей, знакомясь с внутренним огнём, весело пела, посылая по телу умиротворяющее тепло.

Стремительно приближающийся к потолку Кэйл и не думал замедляться.

Ветер превратился в лезвия и начал хлестать по мёртвой мане по ту сторону стекла, словно отвечая на его движение.

Стекло разбилось вдребезги.

Шумно вздохнувшая Розалин на автомате закрыла голову руками.

Жидкая мёртвая мана начала вытекать наружу.

Поток чёрной странно-жидкой маны хлынул в комнату. Падая с потолка, она вязко клубилась, образуя нагромождения пузырей, которые звонко лопались в конце падения. Звук этого водопада поглощал даже рёв ветряных клинков, создавая чувство перенасыщения. Также и уже вылившаяся жидкость стремительно уменьшала объём комнаты.

В этот момент Кэйл сказал только одно слово.

— Вверх.

И когда чернота практически заполнила всё видимое окружение, сквозь закладывающий уши грохот, прозвучал приказ. Как тихий ночной дождик, разрывающий плотную тишину.

Послышался тихий шум ветра. А потом, когда вся площадь почернела…

В больших синих глазах отразилась яркая искра. Она перескочила на такие же красные. Затем на черные и голубые, распространяясь по застывшим в нервном ожидании лицам.

Розово-золотое копьё взметнулось вверх и пронзило эту тьму.

***

Следующие события, происходившие перед зрителями, были какими-то быстрыми и смазанными.

Вот они следуют за светом, пробивающимся сквозь сотни метров мёртвой маны, вот в процессе обгоняют его и поднимаются на высоту птичьего полёта над островом. В глаза сразу бросается сильно ослабевший барьер, поддерживаемый элементалями. А за рассеивающейся дымкой нечёткие собственные силуэты.

Остров надрывисто грохотал, предупреждая грядущее извержение. Чёрные валуны, будто рассыпанные мячики-попрыгунчики, разлетались по всей отравленной поверхности. А из центральной горы то и дело выплёскивалась мёртвая мана. Но не это привлекало зрителей.

«Это такие лица мы показали Кэйл-ниму?» – с разочарованием рассматривал себя Чхве Хан. Его буквально перекосило от чувства срочности и страха. Тот мечник думал, что они опоздали, вновь заставили Кэйла работать или жертвовать собой.

Чувства Эрухабена были схожи с таковыми у мастера меча. Отстранённо наблюдая уже за собственной попыткой похоронить несчастного молодого мастера заживо, он всё больше погружался в разочарование. И это, с учетом состояния его тела на тот момент, покушение уже на две жизни!

«Кажется, я непоправимо старею». – С обидой на собственную глупость подумал золотой дракон.

Однако, общее внимание привлёк более громкий взрыв, где-то внутри горы. И зрители, и проекции устремили свои взгляды на вершину хранилища. Огромный булыжник практически комично сотрясался от серии сильнейших взрывов. Розалин задержала дыхание, наблюдая за вырывающейся разрушительной силой.

Слабое присутствие тепла становилось всё сильнее и поднималось к самой вершине горы. И наконец, с оглушительным взрывом, в небо взвилась маленькая золотая молния. Горная вершина раскололась и изрыгнула горящую розово-золотым огнём мёртвую ману. Пока маленькая молния устремлялась вверх, немного погодя за ней вырвался столб яркого огня. Этот огонь, вытолкнувший колоссальное количество мёртвой маны, устремился вниз по склону, превращая в пепел всё, с чем соприкасался.

В момент, когда розово-золотой цвет практически поглотил гору, налетел сильный порыв ветра и пронзил адское марево насквозь. В образовавшемся пространстве стоял человек.

Утёкшая куда-то запись вновь напомнила о себе тяжестью в груди и неприятно саднящим горлом. Смотря на чуть ли не в слезах бегущую команду, запись подкинула невероятную лёгкость. Опаляющий воздух уже не казался таким тяжёлым, а усиливающееся головокружение списывалось на переизбыток чувств.

Рон видел, как растянувшиеся в кривой улыбке губы шевелились, выдыхая какие-то слова. Но звука не было. Был только очередной взрыв от играющего с огнём ветра, оглушительное сердцебиение и тяжелейшее облегчение.

— Мы все живы.

«Мы все живы». – Только и прочитал по губам старый дворецкий. Больной укол собственного осознания пришёл уже после отступления записи, заполняя собой образовавшееся пространство.

Кэйл чувствовал, что он, как и все остальные здесь, жив.

У него было такое выражение лица, что он не мог понять, улыбается он, плачет или хмурится.

Всё потому, что Кэйл не знал, какое выражение лица ему следовало бы иметь прямо сейчас.

Иллюзия развеялась так же плавно, как и появилась. Из-за этого все ещё некоторое время не шевелились, смотря на исчезнувшие образы. Осознание последних записанных эмоций всё ещё фантомным блеском ощущалось где-то внутри. Болезненное чувство свободы мешалось с практически маниакальной радостью.

«В таком состоянии все упрёки и ругань будут восприниматься как желанный подарок». — С досадой подумал Суй Кхан, предвосхищая последующие события.

«А наш Рок Су-я никогда не меняется, всё самое тяжёлое держит в себе». — Грустным взглядом окинул пустые руки Чжон Су. Погодите, пустые?

Кэйл тем временем, понимая, что что-то такое тяжёлое нужно долго обдумывать, и не имея ни малейшего желания застрять в куче самобичевателей, ловко вывернулся из ослабшего захвата и встал. Аристократ прикинул, что раз уж мир ещё не показался, значит, этой правды было мало. Если вы спросите этого молодого мастера, то хоть и было приятно ощутить общую поддержку и внимание, но его спина была с этим категорически не согласна. К тому же Раон был до сих пор в его руках. Теперь маленький дракончик, на себе ощутив насколько же слаб человек, положил обе передние лапы на плечи опекуна и обвил хвостом талию, чтобы Кэйл мог просто придерживать малыша под спину, не сильно напрягая руки.

Как ни странно, из задумчивости всех вывел хруст несчастной спины. Бывший главнокомандующий, положив ребёнка на кресло-качалку, чтоб место грел, решил потянуться. Тут то позвонки и решили сыграть похоронный марш, а скачок давления от резкой смены положения наконец догнал несчастного. На удивление оказавшаяся рядом Розалин первая подхватила пошатнувшегося под локоть. Следующим спасителем, обогнав сорвавшегося с места Рона и вскочивших корейских хёнов, оказался Чхве Хан. На лицах обоих отразился страх, переходящий постепенно в замешательство с волнением.

Пара усадила потерпевшего в кресло. Кэйл, потирая глаза, ожидал увидеть привычное доброе осуждение и услышать почти родное порицание за неаккуратность. Но проморгавшись, ни того, ни другого молодой дворянин не получил. 

Чхве Хан чернеющей тенью нависал над сюзереном. Он совершенно не двигался, казалось, не дышал и не моргал. А лицо выражало крайнюю степень отстранённости.

Пугаясь такой реакции от своего рыцаря, Кэйл обратился к Розалин. Та всё так и стояла, совершенно не меняясь в лице. Казалось только, что первичный страх перетекает больше в беспомощность и тревожность.

– Молодой господин Кэйл, – надтреснутый тихий голос талантливой магессы больно резал слух, – вы такой слабый…

Непонимающий взгляд был устремлён на бледную девушку:

– Ну да, я же всегда об этом говорил? – Кэйл решил сыграть дурачка. Всё же для него остров ветров, хоть и был одним из самых больных воспоминаний, но оставался просто испытанием. К тому же, оно было просто иллюзией, злой шуткой, оставленной воровкой в момент отчаяния. 

Для Розалин же было в новинку трезво оценить человека перед ней. Образ властного главнокомандующего, с которым она пришла не одну битву, накладывался на худого юношу, чья аристократическая бледность выглядела болезненно. Лёгкое поглаживание дракончика, лежащего на плечах человека, теперь сквозило нежностью, а выжидающий взгляд красновато-карих глаз переполнялся напускным безразличием.  

Сдвинувшими ситуацию с мёртвой точки оказались старшие хёны Кэйла. Шумно вздохнув, они, переглянувшись, подошли поближе к сидящему. Уже возле кресла довольно высокий Чхве Чжон Су опустился на колено, чтобы быть примерно на одном уровне с бывшим лидером. Вместе они уставились в глаза донсена. Первым заговорил Суй Кхан.

– Рок Су-я, я… мы поступили очень плохо. Мы не должны были уходить таким образом, мне жаль. – Опустившийся в пол алый взгляд был переполнен сожалением. Рука, остановившаяся было от поглаживаний, была перехвачена трясущимися от переполнявших эмоций крупными мозолистыми ладонями. 

– Спасибо, Рок Су-я. Спасибо, что ты выжил тогда. –  Очень редко можно увидеть такого серьёзного Чжон Су. Он пытался выдавить из себя улыбку, но получалось мягко говоря паршиво. 

Бывший Ли Су Хёк осторожно приблизился и, практически забираясь на кресло, заставляя то немного качнуться, обнял Кэйла. Заметив удивление на бледном лице, младший Чхве поспешил присоединиться. Пребывающий в эмоциональном вихре молодой мастер опешил от таких действий. Его глаза незаметно для их хозяина, переполнились давно подавленными слезами. Но никто этого не заметил. Кэйл уткнулся в плечи своих хёнов и с силой сжал ткань на их спинах. 

– Спасибо, что вернулись ко мне. – Утонуло в чужих широких плечах. 

Эрухабен тем временем опустошённо смотрел на полупрозрачный экран. 

{Вас удовлетворил ответ?} 

Уведомление от системы, что так нарочито безразлично возникло перед инициатором этой небольшой пытки. С задушенным «Да», полупрозрачное окно померкло, а затем проявилось в центре комнаты.

{Каков ваш следующий вопрос?} 

«Ненасытный ублюдок». – Рон злился. Он просто злился. На глупое испытание, на внезапно исчезнувшего щенка, на себя, свою невнимательность и неспособность здраво оценивать ситуацию. Дворецкий в конце концов взрослый человек. Молан должен был здраво оценивать все риски и условия. Но прежде всего, он, как верный слуга, должен был заботиться о комфорте и благополучии своего господина. А по итогу что? 

Из раздумий старого слугу вывел собственный сын. Бикрокс, видя состояние ближайшего родственника, решил оставаться спокойным. Сейчас не время предаваться самобичеванию. Особенно когда всех их ткнули носом в собственные ошибки и бестактность. Сейчас появились вопросы куда более насущные. 

Эрухабен чувствовал себя просто отвратительно. Мало того, что они, ха… его семья, наплевав на все отговорки несчастного ублюдка, чисто из праздного любопытства поинтересовались о настолько ужасных событиях. Они собственными руками вскрыли эту огромную гноящуюся рану, так ещё и решили потыкать в неё. Смеют ли они после такого оставаться подле него?

Можно ли Эрухабену называть его своим ребёнком?

Для Альберу однако всё было проще. Принц поднялся со своего места и подошёл к наконец разлепившейся троице. На мгновение застыв, когда увидел красные уголки глаз обычно стойкого человека, он усмехнулся. И щёлкнул по носу обернувшегося к нему донсена. 

– Не смей больше скрывать что-то такое от меня, понял! – Напускная хмурость принца делала его больше смешным, чем страшным. Раздувшиеся в пыхтении щёки даже придавали взрослому мужчине милый вид. На такой образ Кэйл задушил вырвавшийся смешок, что заставило его щёки надуться подобным же образом. 

– Тогда я смогу отгонять всяких любопытных, что смеют зариться на твоё спокойствие. – Внезапная серьёзность была оценена более старшими хёнами. Так Альберу незамысловато получил одобрение от старших товарищей. 

Раон, наблюдающий за всем с плеч подошедшего на четверть тёмного эльфа, чувствовал изменения настроения в помещении. Все постепенно приходили в себя, осознавая какие-то личные истины. Маленький дракончик мало чем от них отличался. Ему о многом нужно поговорить со старшими, посоветоваться, как лучше поступить. Может стоит заколотить все окна в поместье или это уже слишком? Но копилки теперь просто так никогда не покинут его пространственное измерение.

В постепенно наполняющуюся облегчением область проникла угрюмая туча. Древний дракон Эрухабен с очень виноватым видом плавно подплыл к компании. С совсем не естественным великому существу нервным заламыванием пальцев он пытался что-то сказать. Но ком, вставший поперёк горла, с каждой попыткой душил всё сильнее. Так он и стоял, открывая и закрывая рот, словно немая рыба. 

– Извини… – Наконец что-то прозвучало. – Я… не должен был настаивать. 

Незнакомое гордому существу чувство разрывало сердце на части. Чтобы унять эту смутную боль, древний дракон склонил свою голову перед слабым человеком. 

Кэйл смотрел на это со смешанными мыслями. Закрыв глаза, он сначала из этих смешанных цветов выделил едкую обиду. Потом растерянность и разочарование. Пока не осталась опустошение и освобождение. Его хёны много раз напоминали, что чувствовать злость и обиду – абсолютно нормально. Но нельзя позволять им захватить его разум. Поэтому молодой дворянин решил не сильно об этом задумываться. 

– Эрухабен-ним, поднимитесь. – Он подождал, пока дракон перед ним не выпрямится в полный рост. Отвратительное выражение самобичевания всё ещё присутствовало на лице золотого дракона, поэтому Кэйл посчитал нужным добавить. – Я… не смогу простить вас, но прошу, не корите себя за незнание. 

На мгновение замерший дракон растерял всю темноту во взгляде. Этот ребёнок слишком добрый. А он, взрослый, даже древний, воспользовался этой добротой, не давая и в половину достойного ответа. 

«Может гордость и не позволит мне никогда больше назвать этого ребёнка своим, но я обязан оберегать это дитя».

Преисполняющегося в своих убеждениях Эрухабена прервал Рон. Главный дворецкий вместе с сыном раздумывал над своими дальнейшими действиями. Личность перед ними — не их молодой господин уже как три года, так что и следовать за этим человеком нет никакой объективной причины. Но с другой стороны, Рон вот уже три года преданно служит именно этому молодому мастеру, и после всех их злоключений привязался к этому щенку так, как не был привязан к первоначальному. Так что неплохо было бы сначала полноценно познакомиться.

– Молодой мастер… Рок Су? Можно к вам так обращаться? – Дежурная улыбка дворецкого хоть и имела тревожные нотки и каплю сожаления, всё так же пугала молодого аристократа. 

– Мм… Рон, обращайся ко мне как раньше. Ким Рок Су больше не моё имя. Я отдал его настоящему Кэйлу. – Ожидаемой горечи не отразилось в ответе бывшего главнокомандующего, от чего все хёны подозрительно покосились на младшего. 

– Прошу прощения за бестактность, – слегка поклонился обычно молчаливый Бикрокс – вы встречались с предыдущим молодым мастером? 

Забытая всеми система заклинания мягко мигнула и услужливо подобрала нужный фрагмент. 

Внезапная слабость накатила на всех присутствующих. Бывшая и так в не совсем хорошем состоянии Розалин пошатнулась и ухватилась за ближайший предмет интерьера. Им оказалось изголовье кровати. 

Чхве Хан, с дрожью понимая, что эта слабость не его, осмотрелся и замер в оцепенении. Это была знакомая комната. Знакомая кровать. И знакомая ситуация. 

Кэйл просыпался, сонно осматривая комнату. Выглядел он относительно нормально. Вот только в ситуации чувствовалось что-то неправильное. 

Внезапно глубокий мужской голос заставил вздрогнуть всех присутствующих. 

 – Ким Рок Су, ты наконец-то проснулся?

Chapter Text

Ким Рок Су, который был в теле Кэйла Хенитьюза…

И Кэйл Хенитьюз, который был в теле Ким Рок Су…

Некоторое время они не могли оторвать глаз друг от друга.

Все медленно пытались совладать с собой и свыкнуться с этим необычайным истощением: Розалин стремительно побледнела и вцепилась дрожащими руками в изголовье кровати в записи, Рон нагнулся, Альберу опустился на пол рядом с креслом-качалкой Кэйла, Суй Кхан облокотился о то же кресло, а Чхве Чжон Су обессиленно растянулся на полу. Бикрокс и Чхве Хан почти синхронно откинулись на спинку дивана, Эрухабен почти неловко отошёл от Кэйла и устроился рядом. Раон недовольно бурчал и помахивал дрожащим хвостом, прислоняясь к на удивление уверенным и весомым рукам своего не такого уж и слабого человека.

Никто из них не справлялся лучше, чем он, даже не подававший виду.

– Кэйл Хенитьюз.

Первым заговорил Ким Рок Су, который в настоящее время пользовался телом Кэйла Хенитьюза:

– Как я смог встретиться с тобой?

Рон, Бикрокс, Эрухабен, Раон и Розалин немного собрались, заинтересованные разворачивающейся сценой – им всем было непривычно видеть предыдущее тело Кэйла. В меру мускулистый, но в то же время очевидно привычный к скрытности и компактности, адаптивности тип телосложения с головой выдавал титаническую работу над собой. Розалин вглядывалась в черты лица, казавшиеся непривычными в том лукавом выражении, которое им придавала мимика оригинального Кэйла Хенитьюза – было что-то инородное для такого изломанного тела в этой странной улыбке и выражении глаз. Бикрокс почти недоверчиво, но незаметно переводил взгляд с Кэйла проекционного на Кэйла настоящего и Кэйла предыдущего, оригинального в чужом теле, сравнивая всех троих. Эрухабен погрузился в очередные раздумья, как и Рон. Комната стояла в гробовом молчании, не прерываемом даже корейской троицей, из-за всепоглощающих ощущений ран, слабости и изнеможения. Раон кинул взгляд на Ким Рок Су в проекции и обратил всё внимание на Кэйла, шокированный, ужаснувшийся и тихо восхищённый тем, как легко и просто его человек переносил такую невозможную боль.

Перегруженные мозги с огромным запозданием начали обрабатывать ситуацию после первичных шока и любопытства, и Альберу теоретизировать начал одним из первых, думая о том, как, зачем и когда состоялась эта встреча.

– Я не уверен. Я работал в ночную смену и на мгновение заснул, чтобы увидеть, что ты в этой постели. Но видишь ли…

На словах «ночная смена» коллективно поморщились все, даже Раон и Эрухабен, великие и могучие драконы, которым по статусу не положено: Раон вспомнил о переработках своего человека, а Эрухабен подумал о бесконечных ночных исследованиях, подпитываемых неожиданными мыслями в момент засыпания или информационными запоями.

Кэйл нахмурился, и в этот раз даже Чхве Чжон Су не подколол его, а лишь отразил то же недовольство во всей своей экспрессивной манере. Суй Кхан попытался хихикнуть над своими донсенами, но где-то на полпути хихиканье превратилось в неимоверной горечи вздох, на который обернулись оба Молана и почти коронованные особы.

– Будь проклят тот, кто придумал ночные смены, – на слова Суй Кахна кивнули все. – Гореть ему в аду синим пламенем.

Кэйл лишь невпечатлённо выгнул бровь:

– Ты сам выбирал ночные смены и не позволял нам помогать тебе.

– Это не отменяет моего права жаловаться, Рок Су-я, – невесело улыбнулся бывший лидер группы, – ты сам знаешь, что это скорее принудительно, чем добровольно.

– Это детали, хён, донсен прав! – И начался великий дуэтный террор двумя трудоголиками третьего, ещё большего трудоголика: Суй Кхан медленно сдавал позиции под натиском своих донсенов, а вся комната с интересом наблюдала.

Альберу, сидевший в первых рядах, мысленно болел за Суй Кхана, успевший прочувствовать и просочувствовать всю его усталость за недлительное время знакомства.

Настоящий Кэйл Хенитьюз, изобразивший подобие улыбки, которую никогда бы не изобразил настоящий Ким Рок Су, озорно спросил:

– Разве ты не планируешь жить в этом теле?

– Беспардонность в чистом виде, – Эрухабен недовольно вскинул брови. – Кто вообще такое спрашивает?

Все ясно понимали, что у Кэйла в этом вопросе выбора чуть меньше, чем ноль целых ноль десятых, так что за бесполезное глумление? Оригинальный Кэйл как будто тонко, но навязчиво выставлял своё преимущество в уже свершившейся сделке напоказ, зная, что нынешний Кэйл, бывший Ким Рок Су, никакой информацией по этому поводу не обладает. Миру конкретно повезло, что Кэйл – человек адаптивный, деятельный и не конфликтующий с тем, на что повлиять не в силах.

Слыша иронию в голосе прежнего молодого мастера, Рон мысленно задался вопросом, имеет ли эта фраза осознанную подоплёку или сказана с бухты-барахты.

Неожиданный вопрос, который был задан так озорно, показался довольно тяжелым. Настоящий Кэйл Хенитьюз пожал плечами и добавил:

– Я планирую прожить остаток своей жизни в этом теле. Вот почему я планирую отказаться от имени Кэйла Хенитьюза и жить как Ким Рок Су.

– А ему давали право забирать это имя? Это тело, эту жизнь? – Вопрос Чхве Хана прозвучал почти безэмоционально, но после долгого времени знакомства в нём безошибочно слышалась сдерживаемая злость.

– Что ты имеешь ввиду? – Кэйл кинул заинтересованный взгляд в сторону мечника. – Я отдал ему это имя.

– Но, Кэйл-ним, вы не отдавали всего остального. – В голосе Чхве Хана сквозила какая-то смутная скорбь. – Вас против воли выселили из собственного тела из-за чужого решения. Так быть не должно, это несправедливо.

– Но это то, что есть, – Кэйл сказал устало, на грани равнодушия, но так, будто объяснял ребёнку: в его тоне сквозило «уж тебе ли не знать».

Короткий диалог заставил задуматься всех, в том числе и Бикрокса. Был ли тот молодой господин действительно таким... не вдумывающимся и наглым? Конечно, любые мысли и чувства другого человека находились вне его юрисдикции, но можно было бы проявить чуточку деликатности и вдумчивости. Может быть, это они слишком зарывались в детали, впервые действительно почувствовав нового молодого господина, впервые действительно вдумавшись во всё и поставив себя на его место.

Намного ли они лучше прежнего молодого господина, учитывая то, как разбрасывались словами-кинжалами, будто они и не стоили ничего?

Глаза настоящего Кэйла Хенитьюза были спокойны. Они совсем не дрожали.

Настоящий Ким Рок Су спокойно посмотрел на человека, который был в его прошлом теле, прежде чем открыть рот.

– ... Так ты хочешь, чтобы я называл тебя Ким Рок Су?

К слабости добавились лёгкое удивление и желание посмеяться над абсурдностью происходящего. Чхве Чжон Су, один из немногих, кто знал, сколько смысла и значимости было в имени Ким Рок Су, нахмурился, недовольный:

– Рок Су-я, это всё ещё твоё имя.

– Но я отдал его.

– Ким Рок Су – всё ещё ты. Твоё прошлое никуда не делось из-за того, что какой-то незнакомый человек теперь ходит под твоим именем.

Кэйл вздохнул и осел в своём кресле, наконец не зажатый дополнительным весом других людей, и осознал, что теперь от откровений и точечных копошений хёнов в его проблемах не отделаться. Они всегда были тем самым катализатором к тому, чтобы он начал меняться, но за семь лет от их воздействия удалось отвыкнуть – так странно теперь стало быть рядом.

Все тихо осмысляли происходящее, не слишком торопясь складывать мнение о ситуации, наученные горьким опытом ошибочности суждений о Кэйле.

– Это верно. А ты? Ты не хочешь? Разве ты не планируешь закончить свою жизнь как Кэйл Хенитьюз? Тогда тебе следует немедленно выбросить имя Ким Рок Су.

– Пфффт…

Чхве Хан осклабился, но поник, услышав и почувствовав на себе то, как Кэйл забавлялся всей этой ситуацией, на всё согласный и почти слишком к себе равнодушный. Моланы нахмурились, а Эрухабен крутил вокруг себя частички пыли в целях самоуспокоения. Розалин аккуратно присела на кровать рядом с проекционным Кэйлом, тоже не слишком-то довольная и задумчивая. Вся эта ситуация, бывшая сначала такой простой и даже интересной, стала неоднозначной после того, как к её обдумыванию приложили даже минимальные усилия – ничего откровенно плохого оригинальный Кэйл не делал, но противный осадочек скручивался где-то внутри, доставляя дискомфорт.

Испытание на острове ветров заставило ставить под сомнение всё происходящее и тщетно пытаться понять, выстроить новую стратегию взаимодействия с Кэйлом, поведение и расположение которого всегда принималось за должное. Рассуждая так, Рон понял, что действительно понятия не имеет о своём новом молодом господине и том, какой подход к нему нужен. Привычные к обычному положению вещей, никто даже не задумывался, что может быть по-другому, но теперь, видя взаимодействие малознакомых им Чхве Чжон Су и Суй Кхана с Кэйлом, всем стало ясно, что что-то в этой жизни они делали не так.

Людей тяжело приучить думать о своих собственных ошибках и искать вину в себе, а не в окружающих, но доскональные переживания таких тяжёлых моментов от чужого лица, очевидно, сделали своё дело, послужив катализатором для изменений.

Суй Кхан, настроенный на эмоциональное состояние людей и проницательный в этом плане, расплылся в довольной улыбке, заметив сподвижки.

Ким Рок Су в теле Кэйла Хенитьюза… Нет, человек, который решил стать Кэйлом Хенитьюзом, кивнул головой и продолжил говорить.

– Конечно. Мы сделаем, как ты сказал, Ким Рок Су.

– Хорошо, Кэйл Хенитьюз. Теперь наша внешность соответствует нашим именам.

Раон казался очень недовольным всю эту сцену, а здесь так вообще взбушевался:

– Человек, почему ты не ценишь своё имя?

В детском голосе недовольство смешалось с непониманием: дракон, проживший столько времени без имени и получивший его от самого близкого существа, не хотел понимать и принимать концепцию жизни с чистого листа и такого равнодушного отношения к себе. В этом его, конечно, никто винить не стал, и по лицам Розалин, Чхве Хана и двух корейцев стало понятно, что они такого же мнения о происходящем. Сам Кэйл лишь легко повёл-пожал плечами, не выразив ничего на своём лице.

– Я привык отдавать, Раон. Имя, на самом деле, лишь слово для меня.

В памяти Рона всколыхнулась совсем недавняя, но как будто уже далёкая сцена Ким Рок Су, нового молодого господина, разбитого и опустошённого в трупном поле. Имя действительно кажется самым меньшим, что он в итоге потерял, особенно если обращать внимание на устало-внимательные взаимоотношения с его бывшими сокомандниками в апокалипсисе, как понял Рон. Нельзя пройти боль и остаться тем же человеком.

В апокалипсисе, по определению, боли предостаточно – Рону страшно узнать, насколько исказился Ким Рок Су с его начала.

Кэйл посмотрел на Ким Рок Су, который смеялся и делал жесты, которых он никогда бы не сделал, и беспечно добавил:

– Я думаю, ты действительно был счастлив.

– Но молодой мастер же много улыбается, разве нет? – Не сказала, пробормотала Розалин сквозь боль, вспоминая все те коварные ухмылки.

– Рок Су-я и улыбки без частицы «не» в построении вопроса? Абсолютно нет, – недоверчиво хмыкнул Суй Кхан. Чхве Чжон Су авторитетно кивнул, а Альберу с недоумением поднял брови, слишком привыкший видеть в улыбках Кэйла предвестников головной боли.

– На самом деле донсен действительно часто улыбается, – Альберу-таки высказал своё «фи» на тему разговора.

– То, что вы видите – не улыбки. Неужели так тяжело отличить ухмылку, предвкушающую скорую наживу, от искренней улыбки? – В тоне Суй Кхана сквозило такое разочарование, что даже Бикрокс, немой зритель разговора, почувствовал себя постыдившимся.

– У вас нет тем интереснее, которые можно обсудить? – В голосе Кэйла прозвучало бы искреннее любопытство, будь у него хоть капля энергии и заинтересованности.

Все силы высасывала запись, как навязанная заклинанием, так и оригинальная. Кэйл проигнорировал всё, что произошло дальше, и вжался в кресло, пытаясь отвлечься от головной боли.

Он вспомнил момент, когда встретился с Ли Су Хёком и получил способность «Объятия».

– Кто такой Ли Су Хёк? – Эрухабен вырвался из своего задумчивого оцепенения.

– Я, – лениво взмахнул крылом Суй Кхан, – но в родном мире и теле.

– Ты тоже переселенец? – Спросил уже Рон.

– Нет, перерожденец.

– А что это за способность? – Встряла Розалин, отвлечённая жаждой знаний от любых раздражителей записи.

– Я мог заковать что угодно в любой предмет.

Суй Кхан терпеливо отвечал на каждый заданный вопрос, искоса поглядывая на своего донсена. Если не он, то все вопросы обратятся к Кэйлу, по выражению лица которого кристально ясно, что головная боль почти в своём пике.

Ради хотя бы мнимого спокойствия Рок Су-я Суй Кхан не против потерпеть пару излишне любопытных магов-учёных и одного дворецкого.

Ли Су Хёк передал Кэйлу способность и рассказал ему о настоящем Кэйле Хенитьюзе, когда исчезал.

«О, кстати, первоначальный владелец твоего тела тоже живет хорошо. Он счастлив. Вот почему Чжон Су, я и все остальные счастливы».

Чхве Хан недовольно поморщился от усилений ощущений записи, желая отсечь пару конечностей тому, кто решил, что память такой ценой абсолютно того стоит. На момент фразы Ли Су Хёка одна запись перекрылась другой, показав прежнее тело лидера группы и принеся слишком много сложных эмоций Кэйла. Комната застонала, и попытки магов в лице Розалин, Эрухабена и Раона исправить ситуацию вернулись. Холодный компресс на лоб принёс некоторое облегчение, позволив Чхве Хану вернуться к связным мыслям.

Почему оригинальный Кэйл сам выбрал свою судьбу, заключив сделку, отнял чужое тело и остался счастлив, а Кэйл-нима, друга племянника Чхве Хана, оставил страдать и разбираться с ситуацией? Конечно, вряд ли обычный человек может пойти против условий Бога, тем более – Бога Смерти, однако Чхве Хан всё равно скрипел зубами от злости на эту несправедливость.

Почему когда кто-то решает проблемы мира, жертвует собой, старается и отдаёт всего себя, кто-то этими жертвами счастлив? Почему кто-то делает выбор, и кому-то другому приходится за него полностью отвечать?

Почему кажущийся таким удачливым человеком, Кэйл-ним на самом деле так сильно всеми подставлен?

Меч противно и громко лязгал, то доставаемый из ножен, то вновь туда всунутый, но Чхве Хан не обращал внимания на звук, как и на явное недовольство соседей.

Почему?

Кэйл-ним действительно куда сильнее, чем Чхве Хану удастся стать, раз сумел с этим смириться.

У Ким Рок Су была яркая улыбка, которая подходила двадцатилетнему человеку, а не кому-то за тридцать:

– Да. Я встретил человека, которого давно хотел увидеть.

– Я, конечно, рад за прежнего молодого господина, – внезапно начал Бикрокс, – но что вам с этой сделки, молодой господин? Кого встретили вы?

Кэйл, мучимый головной болью, уставший, пассивный и наконец спущенный всеми с высочайшего пьедестала, куда его возвели, краем глаза посмотрел на своего шеф-повара и вымотанно ответил:

– Проблемы.

– А если серьёзно, донсен, – вклинился в разговор Чхве Чжон Су, – какие условия тебе предложил Бог Смерти?

– Он не связывался со мной, однажды я просто проснулся как Кэйл Хенитьюз.

Комната погрузилась в молчание, полная недовольных, но бессильных против уже случившегося людей и нелюдей.

Кэйл чувствовал себя довольно странно, стоя лицом к лицу с Ким Рок Су, который улыбался так, как он никогда не улыбался, когда был Ким Рок Су.

– И правда, наш Рок Су-я выглядел совсем по-другому, когда улыбался, – Суй Кхан в одно мгновение пересёк комнату, пролетев от кресла-качалки Кэйла к проекции не-Ким Рок Су.

Ястребиное зрение подмечало множество мелких отличий – закатанные рукава, прищур глаз, по-другому причёсанные волосы, мимика лица в целом, спущенное горло водолазки... Суй Кхан поник. Только теперь всё казалось осязаемым, действительно произошедшим, прошедшим – и смерти, и апокалипсис, и дружба, где они действительно были друг другу единственными вариантами, и вся жизнь.

Легко сказать, что ты другой человек, начать откликаться на другое имя и попасть в иное тело, но действительно осознавать, что эпоха кончилась, очень разрушающе. Это трагедия – знать, что как раньше уже не будет, изменения неотвратимы и высечены на камне.

Апокалипсис был их собственным маленьким гротескным счастьем, чем-то родным, привычным и необходимым, но сейчас все они изменились, не обязательно в худшую сторону. Просто стало по-другому. Было что-то горькое в этой новизне – смотреть на Чхве Чжон Су и не замечать никаких привычных признаков приближающегося среднего возраста, смотреть на Ким Рок Су и видеть другого человека, смотреть в зеркало и хотеть разбить его на осколки за ложь. Иллюзия утопии разрушилась, и всё стало неприятным, будто стерильным, с кучей наблюдателей и непосвящённых, нежелательных гостей в уютной маленькой истории бесконечной борьбы и поддержки друг друга.

Суй Кхан – нет, не Ли Су Хёк, только если глубоко-глубоко внутри и очень честно – отлетел, не отошёл от проекции. Непривычные ощущения.

В его силах только жить с этим, попытавшись смириться.

Опираться на прошлое или забывать его? Никто из тройки толком не знал, что делать, и в отчаянных переглядках это подсвечивалось красным.

– Кем был человек, которого ты хотел увидеть?

– Моя мать.

Кэйл не находил слов.

Никто в комнате тоже не находил слов, (а многие даже не пытались) – Моланы были ошарашены, Кэйл медленно брал себя в руки, драконы и Розалин трудились над охлаждением всех и облегчением страданий, Альберу с малым интересом вспомнил предыдущую графиню Хенитьюзов, Раон, порядком отдавив Альберу все плечи, перебрался к своему человеку, а оба Чхве и Суй Кхан с интересом впитывали в себя всё сказанное, заинтересованные в других переселениях и судьбе своего прошлого мира.

Это была та, кто казалась Кэйлу далёкой, потому что почти не упоминалась в «Рождении героя». Герцогиня Виолан чувствовалась для него скорее матерью.

Рон удивлённо приподнял брови в ответ на это откровение, кроме слабости ощутив записанное чувство неуверенности, так разнящееся с личностью молодого господина. Похоже, что-то от этой неравной сделки умудрился получить и бывший Ким Рок Су, но уже своими силами. Удивительно достоверно знать, что неприступный и равнодушный главнокомандующий испытывает привязанность к кому-то, кроме детей.

Эрухабен же, ведомый драконьим инстинктом, заинтересовался второй раз упомянутым названием, уже уяснивший, что бессмысленного в мыслительном процессе Кэйла мало:

– А что за «Рождение героя»?

– Книга, – послышалось со стороны Кэйла.

– Очень лаконично, донсен. – Закатил глаза Чхве Чжон Су. – Ну что ж из тебя как клещами тащить, а? Лучше я расскажу.

Все взгляды впились в Чхве Чжон Су, и он, как социальная бабочка, абсолютно процветал, а поймав благодарный взгляд Кэйла так вообще почти засветился.

– «Рождение героя» – книга о всех вас от Бога Смерти. Там рассказана история мира оригинального Кэйла, если я правильно помню объяснения Рок Су-я. Так как в ваш мир изначально должен был попасть я, эта книга попала ко мне в руки. Ким Рок Су её посоветовал тоже я.

Теперь, когда он подумал об этом, Кэйл никогда ничего не слышал о биологической матери Кэйла Хенитьюза за все время его пребывания в поместье Хенитьюз.

В этом доме было практически табу на разговоры о биологической матери Кэйла.

– Это не столько табу, сколько дела прошедших лет: никто не видит смысла этого обсуждать, – пожал плечами Рон. – Первая графиня была прекрасной женщиной и превосходной хозяйкой, но то же самое можно сказать сейчас и о герцогине Виолан. По Джур уже отскорбели и отболели, жизнь не стоит на месте.

– Отец прав. – Категорично дополнил Бикрокс, как будто кто-то собирался возражать. – Мне не нравится, как в записях показано семейство Хенитьюз, здесь гораздо меньше фактов и больше догадок.

Розалин и Альберу почти синхронно хмыкнули, оба привыкшие запоминать информацию о дворянах. Эрухабен, всё ещё подозрительно тихий, подумал о том, что Кэйл не владеет достоверной информацией даже о своей новой семье из-за того, насколько далёк от её дел и как часто бывает в разъездах – это справедливо показалось ему печальным.

Ким Рок Су пожал плечами и продолжил говорить, увидев растерянное выражение на лице Кэйла.

– Кэйл Хенитьюз, моя мать перевоплотилась в мире, в котором ты жил раньше, в мире, в котором я живу сейчас.

– ...Она перевоплотилась на Земле?

– Да. Земля 1. Это место, где находится лидер команды Ким Рок Су, которому за тридцать.

– Есть другие Земли, донсен? – По-птичьи наклонил голову заинтересовавшийся Суй Кхан.

Кэйл, конечно, ответил лидеру группы, уж с кем-кем, а с ним информацией делиться привыкший.

– Да. Нет подтверждённой информации о том, какой мир является второй Землёй, но в первой и третьей были апокалипсисы.

Суй Кхан благодарно кивнул, мысленно определивший эту информацию как определённо полезную, но неочевидную по применению, пока остальные в комнате – кроме Чхве, конечно – дивились тому, как легко и охотно Кэйл поделился информацией по первой же просьбе.

Им действительно стоит пересмотреть свой подход ко всему.

Кэйл узнал, что его первоначальным миром была Земля 1. Он также вспомнил, что Нерушимое Копье Таэранга Альберу пришло с Земли 3.

«Означает ли это, что испытание Запечатанного Бога проходило на Земле 2?»

Кэйл отодвинул эту потенциально верную, но непроверенную мысль в сторону, чтобы сосредоточиться на словах Ким Рок Су.

– Что за испытание? – Чхве Чжон Су, уставший от непрерывного потока информации и впечатлений, впечатался спиной в пол и смотрел на потолок записанной резиденции Хенитьюзов.

В ответ Чхве Чжон Су, не пользовавшемуся таким же уважением, что и Суй Кхан, Кэйл сказал:

– Обычное испытание, ориентированное на чувство отчаяния, но произошло в другом мире, похожем на наш.

– Я ожидал интересную историю, донсен!

– И знал, что её не получишь.

Чхве Чжон Су криво усмехнулся:

– Хорошо же ты меня знаешь, Рок Су-я.

Кэйл отзеркалил эту усмешку обратно:

– А как же.

– Скучал по вашей разговорчивости, донсены! – Суй Кхан казался довольным как слон при виде всего этого взаимодействия и не переминул сообщить о своём довольстве.

Раон посмотрел на всё это и, благодарный, заговорил прямо в голову Чхве Чжон Су:

«Спасибо, что веселишь моего человека, голодный Чхве Чжон Су!»

И получил в ответ лучезарную улыбку.

– Моя реинкарнированная мать потеряла своих родителей, когда была совсем маленькой, из-за нападения монстра без ранга, и осталась совсем одна. Я изо всех сил стараюсь стать её семьёй.

Горькая, но гордая улыбка появилась на лице Ким Рок Су. Кэйл на мгновение задумался, прежде чем спросить.

– Если она перевоплотилась, она должна быть моложе тебя, не так ли?

– Хa. В настоящее время она называет меня дядей.

– На самом деле это довольно трагично, – поморщился Эрухабен, потягиваясь на диване. Рон кивнул ему, а Бикрокс казался задумчивым.

– Как маленькая девочка сумела выжить в апокалипсисе с монстрами без родителей? – Задала хороший вопрос Розалин. – Или Ким Рок Су нашёл её в момент этого нападения? Слишком мало контекста.

– Как бы то ни было, контекст нам и не нужен, – резонно заметил Чхве Чжон Су. – Не в обиду тем, кто знал первого Кэйла, но нет смысла знать его историю от и до, учитывая то, что мы с ним больше не встретимся.

– «Больше не встретимся»? Ты встречался с ним раньше? – Бикрокс повернулся к Чхве Чжон Су, услышав в его голосе недовольство.

– Бог Смерти послал меня помочь ему адаптироваться в новом мире, – морщина залегла между бровей Чхве Чжон Су. – Почему меня не послали к Рок Су-я? Вот уж кому не помешала бы помощь в условиях войны.

– А действительно, почему Чхве Чжон Су послали к Ким Рок Су, но не к несчастному парню? – Прогудел Эрухабен, потирая подбородок.

– Потому что мой донсен в состоянии справиться и без няньки, – фыркнул Суй Кхан, – верно, Кэйл-а?

Ответа, кроме забавлённого фырканья, не последовало.

– Человек говорит, что боги глупые и непоследовательные! Бог Смерти просто глупый, поэтому! – Слишком одновременно радостно и злобно топнул лапой по колену Кэйла Раон.

Суй Кхан, выразивший своё мнение и ленно возлежащий в ножках кресла-качалки, только кивнул.

Ким Рок Су покачал головой, как будто всё ещё не мог в это поверить.

Но тот факт, что он не казался одиноким, заставил Кэйла понять, почему настоящий Кэйл Хенитьюз решил жить как Ким Рок Су.

Чхве Хан почувствовал прилив меланхолии.

«Если бы мне дали выбор в Лесу Тьмы, я бы, конечно, вернулся в Корею, лишь бы не быть одному и не терять. Я потерял бы всё, что у меня есть сейчас, но сохранил бы ту семью. Корея или этот мир? Что выбрал бы я, а что – Кэйл-ним, если бы ему дали выбор?»

Одиночество уничтожает людей – один шаг в сторону, и история рушится, добавь или убери одного человека, и жизнь совсем другая. К лучшему или худшему вмешательства Бога Смерти в их жизни? Быть благодарными или злиться за лишение выбора и истинной судьбы?

Ким Рок Су сел и посмотрел на Кэйла, который прислонился к изголовью кровати.

– Я хочу рассказать тебе подробности, но не знаю, сколько у нас времени, поэтому расскажу только основную часть своей истории.

– Хорошо.

– И вот сейчас будет курс «Найди информацию там, где её почти нет» от нашего лучшего лектора – Ким Рок Су! – Экспрессивно возгласил Чхве Чжон Су, вскинув руки и вызвав несколько смешков. – Запоминайте ощущения, мыслительный процесс и мотайте на ус, мы начинаем!

Суй Кхан громко похлопал в ладоши, привычный к выходкам донсена, и Кэйл, закатив глаза, поступил также. Чхве Хан улыбнулся их выходкам, а Раон от радости вертел хвостом. Атмосфера стала легче, и проницательный взгляд Чхве Чжон Су заметил это мгновенно.

Жизнь в команде не проходит бесследно, как и социальный опыт.

Кэйл честно поделился своими чувствами.

– Я хочу услышать подробности, но сейчас немного спешу.

Он беспокоился о том, что могло произойти в Городе Головоломок, и о том, как его друзья будут драться, пока он будет без сознания.

– Приятно знать, что вы беспокоитесь о нас, молодой господин, – улыбнулась Розалин, и Бикрокс кивнул на её фразу.

– Не только нам же беспокоиться о несчастном парне, – нежно покачал Эрухабен головой, а потом опомнился, настороженно вглядываясь в отсутствие реакции Кэйла.

Альберу искренне полуулыбнулся этому ощущению неподдельного беспокойства, переданному записью. Приятно наконец получить подтверждение, что не только ты дорожишь, но и тобой дорожат. Возможно, всем им стоит быть чуть откровеннее в своих чувствах.

«Но я был здесь несколько раз и знаю, что не могу выйти отсюда, когда захочу».

Кэйл никогда не мог покинуть это место по собственной воле за те несколько раз, что он был здесь.

– А как до этого вы попадали в это пространство, молодой господин? – Напомнил о своём присутствии Бикрокс, морщащийся от ледяного и пресыщенного влагой компресса на лбу.

– Во время разговора с лидером группы, когда он ещё не переродился.

– А лидер группы – это...

– Снова я, – безмятежно махнул крылом Суй Кхан, уверенный и маскирующий за своим обычным образом всю остаточную боль записи.

Бикрокс в ответ только поблагодарил и продолжал задумчиво поглядывать то на проекцию, то на Кэйла и Суй Кхана.

– Правда? Я не знал. Мне ещё предстоит много работы.

Ким Рок Су кивнул головой, как будто получил какую-то полезную информацию, прежде чем, поколебавшись мгновение, добавить:

– ...С семьёй всё в порядке?

– Конечно.

– А в отношении к семье молодые мастера похожи, – неуверенно улыбнулась Розалин.

– Справедливости ради, – начал обычно молчаливый Альберу, – любой порядочный человек хорошо относится к своей семье. Это не показатель для того, чтобы считать людей похожими.

– И то верно, – хмыкнула Розалин. Ей стало уже привычнее под действием записи и она, окончательно оклемавшись, вернулась на диван, отойдя от кровати.

Рон слегка поморщился – судя по тому, как отзывались об оригинальном щенке все зрители, его не то чтобы уважали, и ему даже нечего было возразить. Люди и нелюди здесь как на подбор ветераны, выходцы апокалипсиса, политические деятели, выдающиеся личности своего дела, даже драконы: таких не удивишь пьянчугой по собственному выбору, дебоширом, даже притворным, и просто кем-то вроде щенка. Дело не в гордости, просто всем здесь встречался кто-то более экстраординарный, и щенок в сравнении блек, не настолько важный, пережиток эпохи, которая никогда и не наступала, предотвращённая сделкой.

В сердце Рона закралось немного вины за то, что он был рядом, но никак не попытался сделать из молодого мастера кого-то более стоящего, или, хотя бы, остановить его от окончательного окунания себя в грязь, но любая иррациональная вина передавалась одним лишь фактом – это не его дело. Он прежде всего дворецкий, выполняющий свою работу, и был рядом. Дела семьи Хенитьюзов волновали его куда меньше, чем может показаться на первый взгляд.

Прежний щенок – кто-то, кто был настолько дистанционирован и почти вторичен, что отпустить его и двигаться дальше – не невыполнимая задача.

И за это Рону тоже как будто жаль, но один лишь взгляд на нового господина, и по лицу расплывается ухмылка.

Ким Рок Су улыбнулся по-другому, услышав беспечный, но твердый ответ Кэйла. Его печальная улыбка немного взволновала Кэйла.

«И всё-таки слишком эмпатичен парень к тому, кто украл его жизнь и тело», – подумалось Эрухабену, изнемогающему от ощущений истощения записи. Даже в бытие старым ему не доводилось чувствовать такую беспомощную слабость, теснящую любые мысли.

Компрессы и терморегуляция едва ли помогали, и что-то было обречённое в невозможности и бессмысленности борьбы.

Вот почему он дополнил.

– У всех всё хорошо. Отец и мать здоровы. Лили учится владеть мечом. Я хочу, чтобы Басен стал лордом территории. Но сейчас он просто помогает с управлением территорией.

– Хм.

– Правда, отдохни уже от лидерства, Рок Су-я, – пожурил Суй Кхан, знающий, насколько морально уничтожает и разлагает подобного рода работа. – Тебе никогда не нужно было это заслужить, но наконец появится шанс отдохнуть. Получишь информацию и охотника от мира, разберёшься с этим и уйдём на покой.

– Да! – Глаза Чхве Чжон Су загорелись, как яркие искорки. – Ты обещал ферму и огород, донсен!

– Всё будет, – устало и дружески, с ощущением равенства и единения вздохнул-приулыбнулся Кэйл.

– Ферма... – Чхве Хан бормотал. – Племянник, мы же жили в селе, да?

– Да, за городом, дядя, – Чхве Чжон Су потёр затылок в недоумении. – Почему ты спрашиваешь?

– Просто не был уверен, что правильно помню.

В глазах Чхве Хана после этого диалога разгорелась жажда огородной деятельности, так что Чхве Чжон Су не сомневался, что всё-то его дядя помнит.

Ким Рок Су почесал лоб указательным пальцем.

– Кэйл, а ты не думал стать будущим лордом территории?

– Слишком много людей настаивает на этом, – сочувственно поморщился Альберу, зная, что Кэйл и так достаточно сделал, чтобы требовать от него что-то ещё.

– Согласна. – Кивнула Розалин. – Почему-то каждый считает своим долгом высказать мнение о том, что вам стоит делать. Держитесь, молодой господин.

Кэйл послал Альберу и Розалин благодарный взгляд, не привыкший, чтобы люди защищали его мечту о безделье.

– Я не собираюсь этого делать! Лили или Басен могут это сделать, если захотят. Басен казался почти готовым сделать это, когда я видел его в последний раз.

На лице Кэйла отразилось отвращение от мысли стать лордом территории. Ким Рок Су посмотрел на выражение лица Кэйла Хенитьюза, которое у него никогда бы не появилось, если бы он всё ещё был в своем теле, и снова начал говорить.

Далее последовали малозначимые для смотрящих и в основном пропущенные мимо ушей обсуждения Басена и его с оригинальным Кэйлом истории. Эрухабен постоянно хмурился, недовольный тем, что приходилось терпеть запись, да ещё и такую маловажную конкретно для него – из всей комнаты обсуждения мало-мальски касались лишь Кэйла, который это успел прожить, и Моланов, которым, в общем-то, не слишком много дела до событий минувших лет, свидетелями которых они были. Единственным интересным моментом было то, что и оригинальный Кэйл читал «Рождение героя», но и это ничего не меняло.

Треть этого разговора, прямо сказать, перетерпели, и коллективно выдохнули с началом обсуждения следующей темы. Суй Кхан расправил крылья, а Чхве Чжон Су даже отлепился от пола по такому поводу. Семейные разборки – не то, что интересует людей, прошедших ад и обратно.

Ким Рок Су покачал головой с ностальгическими глазами, как будто думал о прошлом.

– …Хaaа. Неважно, сколько я вёл себя как последний ублюдок, как бы кузены ни хотели меня выгнать, графиня и Басен не сдвинулись с места. Тебе нужно убедить графиню Виолан, если ты не хочешь быть лордом территории.

– Ты уже убедил Виолан, Рок Су-я? – Суй Кхан сразу зацепился за самое главное: зная Кэйла, он нагрузил бы себя работой, будь он лордом, и на ферму времени бы не осталось, что прискорбно и попросту недопустимо.

Кэйл сморщился:

– Я обсуждал это с Дерутом, но мы ни к чему не пришли.

Суй Кхан сочувственно покачал головой, мысленно перебирая варианты действий для перевода Кэйла из документационного рабства в огородное.

Однако его прервал тихий вздох Кэйла.

Ким Рок Су посмотрел на него в замешательстве, когда Кэйл строго поправил его:

– Теперь это герцогство Хенитьюз. Это больше не графство.

– Вау. Это потрясающе.

– Да. Это так. У нас довольно удивительная семья.

– Довольно мило, что вы так заботитесь о своей семье, молодой мастер, – в тоне Бикрокса явно подразумевалось «не ожидал от вас», но Кэйл задумался ещё на слове «своей».

Имел ли он право считать Хенитьюзов своей семьёй? Он изначально не был их частью и сейчас появлялся там необычайно редко, конечно, наладив отношения и притеревшись, но всё ещё скорее как гость. Самым привычным образом эти мысли оказались проигнорированы, но Суй Кхан, видя насквозь, неодобрительно посмотрел и покачал головой.

Кэйл со вздохом отринул все попытки игнорировать и принялся всю эту ситуацию обдумывать.

Однако Кэйл, видя, как на лице наблюдавшего за ним мужчины засияла яркая улыбка, нахмурился:

– Ким Рок Су.

– Что?

– Ты… Неужели другие ничего не говорят, когда ты вот так улыбаешься в моём теле?

Ким Рок Су прикоснулся к уголкам губ, как будто ему было интересно, в чём проблема.

– Честно говоря, выглядит действительно непривычно, – прокомментировал Чхве Хан, – не пойми неправильно, Кэйл-ним, но ты действительно редко улыбался.

– Ты видел молодого мастера в его старом теле? – Выгнул бровь Рон, удивлённый такой информацией.

– Вы были знакомы на Земле? – Подхватил линию допроса Эрухабен.

– Нет, – Чхве Хан качнул головой, – просто Бог Смерти передал мне воспоминания племянника.

Чхве Чжон Су шутливо отсалютовал, когда взгляды опять обратились к нему.

– Донсен действительно никогда не сделал бы такого выражения лица.

Кэйл лишь закатил глаза на все эти пересуды, абстрагировавшись от них с еле заметным приподнятием уголков губ.

Никто, кроме Рона и Бикрокса, не заострил внимание на том, что оригинальный Кэйл лишь притворялся дебоширом. Играть роль пьянчуги, постоянно выпивая и находясь в окружении таких же людей – далеко не вершина актёрского искусства и не показатель чего-либо. Каждый здесь, кроме Чхве Хана, в какой-то мере умел играть и притворяться, да и оригинальный Кэйл не настолько интересовал зрителей, чтобы размышлять над каждым сказанным словом.

Запись продолжалась.

– Что не так с моей улыбкой? Мои подчиненные очень рады, когда их руководитель группы-ним, улыбаясь, отпускает их пораньше домой.

– ... Ты хорошо выполняешь свою работу?

– Конечно. Я собираюсь позаботиться о том, чтобы спасти мир, в котором сейчас живу. Я сделаю так, чтобы люди вокруг меня могли жить в мире.

– За это можно уважать его, – сказал Альберу, вскинув брови, – благая цель для того, кто даже не принадлежит этому миру изначально.

Раон, слегка утомлённый бесконечным диалогом, но в фоновом режиме собирающий информацию, вертелся на коленях Кэйла и развлекался с местной маной, пробуя самые разные заклинания и едва не вибрируя от радости.

Кэйл закрыл рот, услышав ответ Ким Рок Су. У него были те же желания, что и у настоящего Кэйла Хенитьюза.

Этот мир, в котором он жил как Кэйл прямо сейчас… Он хотел защитить это место. Он определенно защитит это место.

В смотрящих расцвело чувство благодарности, неоспоримое и доминирующее. Перспективы того, что было бы с миром, не прими Кэйл участие, были безрадужными, и весь его вклад в целом невозможно измерить. Для каждого оказалось освобождением знать, что Кэйл и сам хочет этого, а не действует из-под палки или из необходимости. Записанное желание защищать и дальновидный рассчёт перекрыли собой всю боль.

– Ах, но моя улыбка действительно странная?

Ким Рок Су все еще трогал уголки своих губ.

– Я думал, она придает мне зрелый вид и заставляет меня выглядеть очаровательно.

Кэйл почти недоверчиво усмехнулся.

– Хо. Ты говоришь о зрелости с моим-то лицом…

– Должен признаться, вся эта сцена до ужаса забавная, – щебечуще хихикнул Суй Кхан. – А ведь мы всегда говорили тебе, что ты красивый, донсен!

Чхве Чжон Су кивнул, поджав губы, будто выдавал какой-то страшный секрет, а Кэйл привычно отвертелся – обыкновенный у них ритуал, за которым Альберу и Раон наблюдали заинтересованными глазами.

Он чувствовал, как у него начинает болеть голова. Он никогда не представлял, что встретит настоящего Кэйла Хенитьюза, и определенно не ожидал услышать такую чушь теперь, когда он каким-то образом встретил его.

Ким Рок Су ответил так, как будто проблемы не было.

– Конечно. В конце концов, мне больше сорока лет.

«Что?»

На лице каждого проявилось непонимание, и интерес к проекции стал повышенным. Каким образом оригинальному Кэйлу может быть сорок, если их Кэйлу чуть больше двадцати? То, что боги делают с людьми и временем, неясно и зачастую раздражающе, но необходимо к пониманию и рассмотрению из-за того, как часто их пути теперь пересекаются с богами. Альберу выпрямился, Чхве Чжон Су уселся поудобнее, Суй Кхан расправил крылья, Чхве Хан примостился рядом, Моланы машинально начищали кинжалы, а Эрухабен замер. Раон на коленях Кэйла ёрзал всё больше, но его человек не злился, а продолжал приятно гладить по голове.

Зная, что нет смысла спрашивать сейчас, лишь оттягивая момент объяснения, все молчали и пялились на диалог проекционных Кэйла и Ким Рок Су.

Взгляд Кэйла стал острым, когда он посмотрел на Ким Рок Су.

– ... Почему тебе сорок?

Кэйл открыл глаза в теле 18-летнего Кэйла Хенитьюза.

Ким Рок Су посмотрел прямо в растерянные глаза Кэйла и открыл рот.

– В тот момент, когда Чхве Чжон Су умер, Бог Смерти предложил ему сделку.

– Интересно, почему оригинальный Кэйл, едва знакомый со мной, поставлен Богом Смерти в известность, а мой донсен – нет. – На лице Чхве Чжон Су ясно читалось недовольство.

После его реплики над этим коллективно призадумались, пустившись в сумбурные и скомканные из-за недостатка информации рассуждения, которые очень чётко и ясно резюмировал Раон:

– Я же уже говорил – Боги непоследовательные и глупые!

Розалин хихикнула над этой репликой, но согласно кивнула. Альберу аккуратно и с уважением пожал лапу Раона за такое чёткое и кристально ясное высказывание всеобщей позиции, а Эрухабен, кажется, смеялся над происходящим на пару с Роном.

В какой момент в этой компании боги действительно начали вызывать лишь смех? Кэйл определённо плохо на них влияет.

Его спросили, хочет ли он остаться в живых и попасть в другой мир или спасти Ким Рок Су.

Бог Смерти сказал Чхве Чжон Су принять решение, и Чхве Чжон Су выбрал свою смерть.

Бикрокс скривился и в то же время восхищённо вскинул брови. Конечно, молодой мастер далёк от всех и никого не подпускает к себе – с тем, какие у него были друзья в прошлой жизни, все они блекнут даже в статусе приятелей. Выбрать собственную смерть, чтобы защитить того, кто дорог... Бикрокс не уверен, что смог бы также. Он внимательно вгляделся в этого Чхве Чжон Су, обнаружив спрятанное напряжение и готовность в намеренно расслабленной позе, едва заметные намёки на оружие под одеждой и множество шрамов. Каким-то странным образом он был очень похож на молодого господина, несмотря на все отличия.

В груди Бикрокса всколыхнулось уважение и в то же время грусть. Людям не предназначено выбирать между двумя жизнями, и со стороны богов абсолютно жестоко ставить их перед таким выбором.

– Бог Смерти предлагает сделку в момент смерти или во время критической ситуации, которая потенциально может привести к смерти. Когда мне было сорок… Хм, по сути, Бог Смерти предложил мне сделку, когда я был при смерти, и я принял ее.

Ким Рок Су. Настоящий Кэйл Хенитьюз принял сделку с Богом Смерти.

– Хм... Смерть в сорок звучит преждевременно, – нахмурился Эрухабен, задумавшись о причинах, по которым это было бы возможно.

– Смерть в сорок кажется достижением, – с горькой гримасой шепнул Суй Кхан Кэйлу и получил в ответ кивок.

В комнате, полной людей и нелюдей с улучшенным слухом, однако, шёпот был бесполезен.

– И почему же это – достижение? – Спросила Розалин с искренним удивлением и непониманием на лице.

– Всё просто – большинство в апокалипсисе умирают, не дожив до среднего возраста, – пожал плечами Суй Кхан. – Людей старше сорока там действительно редко встретишь.

С этой новой крупицей информации комната вновь погрузилась в молчание.

– Условия, которые он мне предложил, были простыми.

Замолчав на мгновение, Ким Рок Су погрузился в свои мысли, а наблюдавший за ним собеседник, наконец, увидел, как в чужих глазах отразилось глубокое раскаяние, что делало яркую улыбку мужчины лишь грустной тенью и это заставило бывшего главнокомандующего усмехнуться.

– Хорошо, что ему жаль. – Сказал, как отрезал Чхве Хан.

– С другой стороны, мало кто выбрал бы смерть, если бы им дали выбор, – весомо заметил Альберу. – Не стоит его за это винить.

Чхве Хан вздохнул, ероша собственные волосы в запутанности чувств.

– Ты прав, ученик.

Эта эмоция была похожа на собственные эмоции Кэйла.

Запись обдала всех таким скоплением неясных, но абсолютно негативных чувств, что Раон, сидящий, пошатнулся и почти зашипел по-кошачьи. Такой огромный груз вины, ответственности, сожаления, такое ощущение потери... Эрухабен согнулся, не привыкший чувствовать столько одновременно и так интенсивно, Альберу схватился за голову, а Розалин нахмурилась до неузнаваемости. Бикрокс инстинктивно скользнул рукой на плечи Рона, чтобы в случае чего поддержать, а корейское трио одновременно стиснуло зубы. Чхве Хан единожды, но очень громко щёлкнул мечом.

В том, насколько серьёзно и вдумчиво Кэйл ко всему относился, не осталось сомнений.

Ким Рок Су продолжил разговор с единственным человеком, с которым он мог поделиться условиями своей сделки.

– Как только я вернусь к моменту, когда я встретил Чхве Хана, отправной точке, которая могла изменить судьбу нашего мира, я войду в тело человека по имени Ким Рок Су в другом мире. Это было условием сделки.

Чувства из записи начали постепенно тускнеть, когда вернулся обычный для Кэйла и привычный для зрителей гиперфокус на информацию.

– Тогда это всё объясняет, – слегка сипло заметил Рон.

– Непонятно только, почему встреча со мной – поворотная точка для всего мира, – скрестил руки на груди Чхве Хан. – Это странно.

– Вообще-то, – влез в разговор Чхве Чжон Су, – ты был главным персонажем в Рождении героя. Твой вклад в развитие событий того мира очень масштабен, вот и ответ.

Чхве Хан посмотрел на Чхве Чжон Су оценивающим взглядом:

– Спасибо, племянник.

Чхве Чжон Су в ответ лишь отсалютовал, а Суй Кхан и Кэйл со скрытым удовольствием наблюдали за взаимодействием семьи.

Бог Смерти также сказал ему, что его мать перевоплотилась в мир этого человека, Ким Рок Су, и жила одинокой жизнью.

– Ты знаешь, почему я согласился на эту сделку?

Ким Рок Су приложил руку ко лбу, как будто у него разболелась голова. Он закрыл глаза.

Глаз, которые были полны раскаяния, больше не было видно.

– Это сделка, на которую нельзя не согласиться, – задумчиво заметил Раон, вызвав всеобщий интерес после долгого молчания.

– Правильно говоришь, – Кэйл одобрительно улыбнулся. – Нужно уметь предложить сделку, которая будет выгодна тому, кому её предлагаешь, но не в ущерб и полезна тебе.

Вдумавшись немного во всю ситуацию, пришло осознание, что Бог Смерти далеко не глуп, пусть и пытается казаться таким – глупый не предложит такую сделку. Даже с ним стоит быть аккуратнее.

– С чего бы мне начать… Хм...

Он немного помолчал, прежде чем, наконец, заговорил снова.

– Я ненавижу деревню Харрис.

«Деревня Харрис?»

Чхве Хан нахмурился в непонимании, за что можно ненавидеть эту деревню с прекрасными и добрыми жителями. Даже при долгом размышлении ответа не появилось. Чхве Чжон Су вскинул брови, будто что-то припоминал, вероятно, из рождения героя, но не в силах точно вспомнить.

Кэйл сидел с недовольным выражением на лице, ожидая, когда всё это уже закончится.

Кэйл вспомнил информацию о деревне Харрис после того, как неожиданно услышал о ней.

Лес Тьмы был одним из Запретных регионов.

Деревня Харрис была деревней, отделенной от леса единственной стеной. Это было место, где Чхве Хан впервые встретил людей этого мира после того, как нашел свой путь из Леса Тьмы, и где прямо сейчас обитали Тигры, Волки и друзья Кэйла.

Чхве Хан покинул деревню Харрис и направился в поместье лорда Хенитьюз после того, как жители деревни были зверски убиты Рукой.

Многие поморщились при напоминании, но в целом не удивились, уже давно зная историю происхождения Чхве Хана. Даже Эрухабена Чхве Хан в какой-то момент посвятил в это, поэтому единственным эффектом от этого отрывка было лишь усиление ощущений лихорадки и перегрузки записью. Всем хотелось скорее увидеть конец этого отрывка, но это было не так, как с островом ветров, от отчаянья, нет; в этот раз главным двигателем было раздражение. Да, было забавно и интересно узнать что-то о взаимодействии оригинального Кэйла с их Кэйлом, но запись казалась бессмысленно длинной и почти бесконечной.

Глаза Ким Рок Су всё ещё были закрыты, когда он продолжал говорить.

– Моя мать сказала, что собирается посетить деревню Харрис. Там было кое-что, что ей нужно было оставить. Мне показалось странным, что моей матери понадобилось ехать в деревню, с которой у нее не было никаких связей, деревню, которая была лишь одной из многих на нашей территории.

Его голос был спокоен, но то, что он говорил, было довольно шокирующим.

– Моя мать уехала в деревню Харрис, несмотря на проливной дождь и сильный ветер. Я очень волновался, потому что ее тело всегда было слабым. А потом…

По записи прокатилось плохое предчувствие, неожиданное, но непоколебимое.

«У несчастного парня хорошая интуиция», – думалось Эрухабену, – «Так что стоит ждать неожиданного и чего-то неприятного».

– Ситуация действительно странная, – начал Альберу, – жёны лордов в целом редко выезжают куда-то на окраины территорий, тем более без видимой на то причины.

Розалин кивнула на это, тоже призадумавшись.

Ким Рок Су на мгновение замолчал, как будто ему было трудно сказать, прежде чем продолжить со стоическим выражением лица.

– В итоге она получила серьезные травмы, потому что карета перевернулась на обратном пути из-за шторма. После этого ей оказали помощь дома, но, к сожалению, она скончалась.

Кэйлу показалось, что он слышит рёв ветра того трагического дня, хотя он никогда его не слышал.

– Может ли быть так, что это остаточные воспоминания тела со времён оригинального Кэйла? – Предположил Суй Кхан.

– Возможно, – пожал плечами Кэйл, точно так же не имея представления о произошедшем.

Рон молчал, вспоминая покойную графиню и тот страшный день, когда по поместью расползлись эти ужасные новости. Рука сына на плече стала для него единственным оплотом спокойствия в этот момент.

Ким Рок Су был спокоен.

– Но авария с экипажем не была причиной смерти моей матери. Это был не такой уж серьёзный несчастный случай, поскольку никто, кроме моей матери, не пострадал. Но все думают, что моя мать скончалась из-за травм, полученных в результате несчастного случая.

Он вздохнул, не открывая глаз.

– Я узнал об истинной причине ее смерти только после встречи с Богом Смерти. Моя мать…

Странно было наблюдать за чем-то таким личным и в то же время посторонним для них. Рон и Бикрокс в последний раз смотрели на своего прошлого молодого хозяина, Кэйл вспоминал что-то, что с ним уже произошло, а остальные? Что этот отрывок памяти нёс для них, кроме нескольких праздных и бесполезных обсуждений? Да, в результате просмотра появились некоторые заслуживающие внимания мысли, но всё, что обсуждалось после упоминания Басена, казалось отстранённым от них, не то чтобы незначительным, но никоим боком их не касающимся. Да, была когда-то графиня Джур. Да, был когда-то и оригинальный Кэйл. Главное в этом – прошедшее время. Каждый здесь для себя усвоил, что не стоит лишний раз оглядываться на прошлое, так это прошлое даже не касалось многих из них. В чём смысл?

Ким Рок Су на мгновение остановился, открыл глаза и посмотрел на Кэйла, что, увидев взгляд собеседника, почувствовал, как его начинает наполнять плохое предчувствие.

– Я думаю, что моя мать ожидала, что всё закончится именно так.

«И почему мне кажется, что с каждым его словом, открывается давно утопленный в озере сундук с информацией, которую я хотел бы знать меньше всего на свете?»

Альберу хмыкнул, мысленно согласившись с мнением Кэйла по этому поводу. Чхве Хан мило улыбнулся мыслям своего сеньора, разделяющий их в полной мере.

Рон и Бикрокс, однако, вытянулись, не ожидавшие, что графиня Джур осознанно выбрала смерть, и теперь всё-таки пойманные на крючок рассказом прошлого молодого господина.

Ким Рок Су начал делиться этими старыми историями с человеком, который жил как Кэйл Хенитьюз вместо него.

– Кэйл.

Ким Рок Су говорил с видимой печалью на лице.

– Моя мать обладала древней силой.

«...Что?»

И вот теперь стал ясен смысл второй части этой записи.

– Какая из ваших древних сил принадлежала графине Джур, молодой господин? – Спросила оживившаяся Розалин.

– У этой древней силы нет видимого проявления, – вместо ответа сказал Кэйл, слишком живо помня сцену с кинжалом мирового древа и реакцию на неё.

– Это твоя аура, невезучий панк? – Предположил Эрухабен.

– Нет. – В этом ответе отчётливо ощутилось отсутствие привычного «Эрухабен-ним» и сопутствовашего ему уважения, и Эрухабен чуть склонил голову, готовый разгребать последствия своего опрометчивого выбора ещё долгое-долгое время.

На этот раз Кэйл не смог скрыть своего потрясения.

Биологическая мать Кэйла Хенитьюза обладала древней силой. Он никогда не ожидал этого.

«Рождение героя»…

Сейчас рассказывалась история человека, который не был ни главным героем, ни второстепенным персонажем, той, что даже не упоминалась в сюжете романа.

Однако это также была история о ком-то, кто прожил свою жизнь, даже если это не было упомянуто в истории.

Подогретые новой информацией, зрители, теперь открытые новому опыту, готовились всё впитывать и делать собственные выводы.

Chapter Text

— Я единственный, кто знает, что моя мать обладала древней силой.

Ким Рок Су усмехнулся.

— Возможно, это потому, что я был молод, но мне очень понравилось, как моя мама сказала, что это секрет только между нами двумя.

Рон нахмурился, осознавая, что действительно ничего об этом не знал, хотя находился при графине Джур почти всё время. Для его гордости главы дома убийц это было неприятное знание — осознавать, что от тебя скрыли тайну, которая повлияла на жизнь человека, о котором ты заботился по долгу службы. У Рона уже была догадка, что именно могло произойти и привести к смерти прошлой леди Хенитьюз, и она ему совсем не нравилась.

Альберу слегка горько усмехнулся, застигнутый врасплох воспоминанием о своей матери, с похожей формулировкой передавшей ему исцеляющую древнюю силу. Это тоже была их общая тайна, не считая того, что о Звезде Исцеления знала ещё и его тётя Таша.

Кэйл открыл рот, чтобы разобраться в беспорядке, творившемся у него в голове:

— Какой древней силой она обладала?

Ощущение слабости и лёгкой головной боли, всё ещё не оставлявшее, хорошо сочеталось со смятением, передавшимся зрителям через запись. Эта гремучая смесь мешала трезво мыслить и здраво оценивать ситуацию.

И как Кэйл умудрялся сохранять абсолютную внешнюю невозмутимую уверенность, когда всё, что он чувствовал — слабость, усталость и смятение?

— Мм.

Ким Рок Су задумался на мгновение, прежде чем встать. Он отошел от кровати, на которую опирался Кэйл, и медленно обошел спальню.

— Моя мать обладала древней силой, связанной с деревом.

Рон, сопровождавший Кэйла к могиле графини Джур, догадался, о какой древней силе без видимого проявления сейчас пойдёт речь. Раон, тоже присутствовавший во время получения древней силы, тоже быстро догадался:

— Человек, это древняя сила от странного дерева с красными листьями?

— Да, Раон.

Суй Кхан задумчиво промычал и обернулся к своему донсену, но ничего не сказал, пусть и хотел спросить его об этой древней силе, которую ни разу не видел за почти год, что они провели в путешествиях по мирам. Было слишком рано спрашивать, и, скорее всего, в записи всё будет рассказано.

Нет нужды лишний раз дёргать Кэйла вопросами.

Кэйл подумал о древней силе атрибута дерева на территории Хенитьюз.

«Несокрушимый щит».

Это была первая древняя сила Кэйла, которая теперь окружает его сердце, и которую он использовал довольно часто.

Узнавать о древних силах молодого мастера Кэйла было действительно интересно, если бы вы спросили Розалин. Вся их команда давно привыкла к тому, как их лидер небрежно выбрасывает очередной туз из рукава, ничего не объясняя, так, что было непонятно, состоит ли его колода карт только из козырей. Это было привычно и давно не вызывало такого шока, как когда-то в прошлом.

В такие моменты никто из них даже не удивлялся, когда враги пытались играть с ними в шахматы, а мастер Кэйл разрушал игровую доску и начинал партию в дурака. Сейчас было очень интересно посмотреть, как работает планирование их лидера, и узнать предысторию.

Это была сила, спящая под чёрным деревом, которое росло там, где умерла жрица-обжора.

Черное дерево стало белым и передало свою силу Кэйлу, когда он его пробудил.

Рон и Бикрокс переглянулись, получив окончательное подтверждение своим старым догадкам устами самого молодого господина Кэйла. Узнать, что делал их господин, спустя три года после произошедшего — удивительный новый опыт.

— А, это не Несокрушимый Щит.

Ким Рок Су, казалось, заметил мысли Кэйла, так как он тут же сказал, что дело не в этой силе. Затем он улыбнулся, увидев взгляд Кэйла.

— Это действительно выглядит странно… — Пробормотал Чхве Чжон Су, уставившись на улыбку Ким Рок Су из проекции.

Он уже видел этого человека в этом теле, и, казалось, успел смириться с тем, что этот Ким Рок Су и его бедовый донсен Ким Рок Су — разные люди, но всё же… Видеть такое знакомое лицо с совершенно чуждым выражением было странно и ужасно непривычно. Очень сюрреалистичный опыт, к которому придётся привыкнуть, как они когда-то привыкли к апокалипсису, монстрам и способностями, как он привык к взаимодействиям с богами напрямую, как привык к перемещениям между мирами.

Ли Су Хёк, нет, теперь уже Суй Кхан, наблюдал за сменяющимися на лице Чжон Су эмоциями с пониманием. Каждому из них, пришедших из другого мира, придётся пройти через это осознание безвозвратно ушедшей в прошлое эпохи.

—Я прочитал «Рождение героя», и там упоминался Несокрушимый щит. Я знал, что ты получишь эту силу для себя. Я прав?

— Да, я его взял.

— Отлично. Я так и думал, что ты это сделаешь.

«Это было предсказуемо», — рассуждал Альберу. — «Если бы он заранее знал о местоположении полезных вещей, он точно забрал бы их. Вероятно, «Рождение героя» — ответ на вопрос, откуда Кэйл узнал о местоположении древних сил. Из книги точно появился щит, возможно ветер и огонь… А что насчёт атрибута земли? Воду точно искали целенаправленно и экстренно, значит, о ней он скорее всего не знал…» — Наследный принц медленно собирал головоломку повышенной сложности, которой всегда был вопрос древних сил его донсена.

Ким Рок Су пожал плечами.

Затем он встал перед окном с закрытыми шторами. Он стоял перед большим окном, которое обычно позволяло солнечному свету доходить до кровати Кэйла.

— Кэйл, ты знаешь о годовых кольцах деревьев?

Чхве Хан моргнул.

«Годовые кольца деревьев? При чём тут годовые кольца деревьев? Это относится к «Рождению героя» или древним силам?»

— Кольца, которые ты видишь, когда срубаешь дерево?

— Ага.

Кэйл не стал спрашивать, почему Ким Рок Су вдруг задался вопросом о годовых кольцах.

Осознание, что даже невероятно умный Кэйл-ним не понял, к чему был вопрос Ким Рок Су, слегка успокоило Чхве Хана, который внезапно почувствовал себя очень глупым. Это не он туго соображает, просто слишком резкая и неожиданная смена темы.

Рядом с ним дёрнул уголком губы Рон. Было интересно наблюдать за тем, как виртуозно его на самом деле не особенно молодой господин прячет эмоции за спокойным безэмоциональным лицом. За этой непоколебимой невозмутимостью чувствовались годы практики, а за приглушёнными эмоциями — огромная работа над собой.

Кэйл, как они уже выяснили в прошлой записи, чувствует много и глубоко, и даже сейчас запись передала чувство недоумения, но такое слабое, что Рон и не заметил бы, если бы не многолетняя работа над самоконтролем. Из своего опыта патриарх Молан мог сказать, что такое умение держать лицо в любой ситуации, не выражая эмоций ни единой мышцей, даже глаза, зеркало души, оставляя безэмоционально-спокойными, нужно было долго и упорно развивать и совершенствовать. Ничего не приходит из ниоткуда и не уходит в никуда, так что, вероятно, это умение пришло из прошлой жизни. Рона интересовали обстоятельства, вынудившие молодого мастера научиться настолько хорошо прятаться за масками.

Ким Рок Су коснулся занавески, продолжая говорить.

— Глядя на годовые кольца дерева, можно узнать его приблизительный возраст. Каждый круг представляет один год. Годовые кольца выглядят по-разному в зависимости от окружающей среды и погоды и от того, где растет дерево.

Бикрокс, чьи отношения с предыдущим молодым мастером были не самыми лучшими, был удивлён этой внезапной лекцией. Знание о такой мелочи, как годовые кольца деревьев, не было каким-то узкоспециализированным или сложным, но для человека, который перестал учиться ещё в раннем детстве…

Бикрокс уже давно составил мнение об этом человеке, поэтому знания, демонстрируемные сейчас Ким Рок Су, удивили.

Дерево — атрибут древней силы.

— Моя мама говорила, что она может видеть годовые кольца всех живых существ.

Бикрокс хмыкнул и тут же поймал на себе вопросительный взгляд отца. В ответ он легко покачал головой и вернулся к просмотру записи, молчаливо предлагая отцу сделать то же самое.

«Действительно, если это была леди Джур… Это всё объясняет».

— Годовые кольца… — Выражение лица Кэйла стало странным, когда он задумчиво произнёс эту фразу.

Ким Рок Су добавил:

— Она сказала, что может видеть все годовые кольца человека от рождения до смерти.

Мать Кэйла Хенитьюза обладала древней силой атрибута дерева. Эта сила позволила ей увидеть рождение живого существа и его смерть.

— Ха… — Недоверчиво усмехнулся Эрухабен. — Древняя сила атрибута дерева, связанная со временем? Удивительно. Откуда она её взяла?

То, как Кэйл, единственный человек, способный дать ответ на его вопрос, полностью его проигнорировал, в очередной раз напомнило древнему дракону о его ошибке. Он впервые за свою длинную жизнь чувствовал себя настолько виноватым, и не совсем представлял, как будет возвращать доверие этого невезучего парня.

Кто бы мог подумать, что он, великий и могучий дракон, будет пытаться придумать, как получить прощение человека?

Кэйл же, уставившись в пространство невидящим взглядом, даже не услышал вопроса Эрухабена за мыслями о том, как он мог помочь остальным защититься от воздействия записи. Сейчас показывают моменты, в которые он не использовал способность в полную мощность, и его людям уже трудно с этим справиться. Но что будет, если система заклинания опять воспримет тему разговора за вопрос и отправит их во время, когда он записывал Каталог наёмников? Или покажут напряженные моменты боёв, когда он заставлял свой мозг работать на полную мощность?

Сам Хенитьюз давно привык к своей неудобно-удобной способности и научился жить с головной болью, но остальные… Его волновал Раон, в последнее время чаще сидящий на одном месте, а не хаотично перемещающийся туда-сюда каждые пару минут, как обычно. Когда закончится эта запись, есть смысл поставить заклинание на паузу и дать всем немного отдохнуть.

— Но видишь ли… — Ким Рок Су повернулся и посмотрел на Кэйла. — В какой-то момент моя мать усадила меня и сказала мне кое-что.

Ким Рок Су замолчал в задумчивости и продолжил:

— В одном из разговоров она сказала мне: «Кэйл, ты ребёнок, у которого будет особый опыт со временем».

— То есть графиня Джур знала о том, что жизнь этого Кэйла откатится во времени? — Вслух задумалась Розалин, надеясь на ответ от молодого мастера или Эрухабена. — Могла ли она знать, что Кэйл и Ким Рок Су поменяются телами?

— Маловероятно, что она знала про переселение душ. Хотя мы пока не знаем, как именно работает эта сила, так что эту гипотезу исключать ещё рано, — слова Эрухабена звучали привычно весомо и уверенно, хотя он всего лишь рассуждал.

Кэйл провёл рукой по лицу. Ким Рок Су просто продолжал говорить спокойным голосом.

— Моя мать сказала это, посмотрев на мои годовые кольца, но я тогда не мог понять, что она имела в виду. Я понял это только когда мне исполнилось сорок.

Он получил предложение от Бога Смерти, когда собирался умереть в возрасте сорока лет.

— Но видишь ли, Кэйл Хенитьюз… — Голос Ким Рок Су понизился. — Я уверен, что ты уже видел эту силу раньше. Она напоминает тебе кого-то, не правда ли?

— Хм? — Слова Ким Рок Су заставили задуматься не только Эрухабена, но и всех, кто в то время участвовал в военных действиях.

Где и у кого они могли видеть силу дерева, связанную со временем? Они знали не так много людей, использующих древние силы, поэтому самым логичным выводом был бы Белая Звезда, у которого точно была сила дерева, но Эрухабен не помнил, чтобы тот хоть раз её использовал.

Кэйл молча закрыл глаза. Ким Рок Су прошептал, глядя на него:

— У тебя должны быть записи о том, как ты испытывал на себе силу, подобной той, что была у моей матери.

Перед глазами наблюдателей пронеслись многочисленные записи, выведенные на отдельный экран. На ощущение слабости наложилась постепенно возрастающая температура тела и головная боль, будто тисками сжавшая виски.

Раон уткнулся мордочкой в живот Кэйла, Суй Кхан и Чжон Су, синхронно с остальными наблюдающими, сжали пальцами виски. Это была странная боль, не острая и не колющая, а тяжёлая и давящая, как будто пригибающая тело к земле. Она настораживала, заставляя готовиться к более сильной боли, от неё хотелось спрятаться в полную тишину и темноту, ни о чём не думать, чтобы не спровоцировать её обострение.

Перед глазами Кэйла из проекции проносились бесконечные бумаги — зафиксированные страницы «Рождения героя» быстро пролистывались, и было удивительно, как Кэйл за эти доли секунды успевал перепроверить всю информацию. Скорость работы его мозга поражала.

Эрухабен дёрнулся, когда перед глазами замельтешили вырезки из самых разных книг. Такая нетипичная для спокойного серьёзного дракона реакция появилась от того, что он помнил некоторые из этих книг, потому что сам их пролистывал в Каталоге наёмников.

«Лизеттер, лучник. Место рождения — Северная часть Восточного континента…»

«Обладал древней силой водного атрибута, умер в 24 года в районе…»

«...древней силы атрибута огня. Особые способности — мастер копья…»

Эрухабен, как бы ни старался, не мог угнаться за скоростью, с которой Кэйл из записи мысленно пролистывал книги, всё, что ему оставалось — улавливать обрывки текста. А ведь он не мог сказать, что медленно работает с текстом, наоборот, он способен прочитать сотни книг за день. Но то, что сейчас так спокойно демонстрирует Кэйл, было за гранью его возможностей.

Чхве Чжон Су, всё ещё сжимавший виски руками, в удивлении и восторге смотрел, как его донсен легко и непринуждённо использовал способность, за считанные секунды поднимая огромные массивы информации.

Альберу, сидевший рядом и по долгу службы наследным принцем привыкший к головной боли, задумчиво смотрел на экран. Способность Кэйла была неудобной для жизни и даже опасной для психики, но удивительно удобной для работы в любой сфере. Он бы не пожелал для себя или кого-то из близких такой способности, но если бы она была более управляемой… Хотя, к чему думать о «если»?

Альберу тряхнул головой и выпрямился до идеальной королевской осанки:

«Абсолютно бесполезные мысли».

— Хэй, Кэйл-а, ты ведь и так всё это помнил? Ты просто перепроверяешь, да? — Бывший Ли Су Хёк помнил, сколько времени нужно Ким Рок Су для того, чтобы изучить информацию или вспомнить что-то действительно забытое. Записи Каталога, судя по всему, Кэйл держал под рукой, как важные и практически применимые.

— Да, лидер группы-ним.

— Тц, — слегка наигранно неодобрительно цыкнул Суй Кхан, — я же говорил, что давно не твой лидер.

Кэйл в ответ только слегка усмехнулся этой давно привычной игре в «формальность-неформальность». Пришедшая из прошлых жизней, она нагоняла приятное чувство ностальгии.

Кэйл медленно открыл рот.

— Я действительно однажды видел силу, похожую на ту, что ты описал.

Когда перед глазами фантомом встаёт изображение Белой Звезды, Чхве Хан наконец ловит за хвост ощущение, будто он тоже знает ответ на вопрос Ким Рок Су. Белая Звезда во время сражений говорил, что их с Кэйл-нимом время искажено, и тогда это казалось странным. Откуда он мог знать?

Теперь же Чхве Хан понял, откуда он получил эту информацию, хотя и не видел, как Барроу использовал эту древнюю силу. Вероятно, Кэйл-ним в проекции сейчас пришёл к тому же выводу.

До того, как Кэйл получил древнюю силу земного атрибута Белой Звезды…

Он привел Белую Звезду и короля медведей Сайеру в один из Запретных Регионов, пустыню с Подземным Городом Темных Эльфов. Кэйл опубликовал поддельную информацию о том, что древняя сила, являющаяся атрибутом земли древней Белой Звезды, находится в заброшенном Подземном Городе в пустыне.

Белая Звезда столкнулся с Кэйлом в заброшенном Подземном Городе и достаточно сильно пострадал.

— Ух ты… — Восторженно выдохнул Чхве Чжон Су, рассматривая очень реалистичную проекцию заброшенного Подземного Города.

Кэйл почувствовал, как затрепыхались в восторге крылья Суй Кхана и обернулся, записывая момент радости своих названных братьев. После напряжения прошлой записи и перед тем, как эта запись перейдёт к истории разрушенного мира, хотелось насладиться мгновениями спокойствия. Если осознанное включение способности сделало её воздействие ещё невыносимее, то этого никому, кроме Кэйла, знать не обязательно.

Оно того стоило.

— Белая Звезда… — Кэйл вспомнил, что этот ублюдок сделал в этом воспоминании. — Белая звезда коснулся мёртвого дерева.

Дым вырвался из руки Белой Звезды, когда он погладил мёртвое дерево в Подземном Городе.

Розалин, привыкшая по жизни верить в первую очередь своим органам чувств, поняла, что запуталась. Если сначала запись Подземного Города полностью перекрыла комнату мастера Кэйла в поместье Хенитьюз, то теперь изображения странно наложились друг на друга. Она могла одновременно видеть и Ким Рок Су, с серьёзным видом слушающего Кэйла, и Белую Звезду, держащего в руках ветку мёртвого дерева. А учитывая, что при этом она ещё и видела остальных наблюдателей и мебель, которую достал для них Эрухабен-ним…

С прерывистым вздохом Розалин схватилась за руку Чхве Хана, сидящего рядом, в поисках якоря, который бы держал её в реальности.

Чхве Хан, обернувшийся и поймавший взгляд подруги, полный смятения, не стал задавать вопросов. Действительно, попытка сделать запись видимой в реальности была странной и сбивающей с толку, особенно, когда Кэйл-ним в ней делал несколько дел одновременно.

— Этот ублюдок с одного прикосновения понял, когда дерево погибло.

Он узнал, что оно умерло только на прошлой неделе, хотя дерево выглядело очень сухим. Он понял это почти мгновенно.

— Белая Звезда часто говорил, что наше с Чхве Ханом время искажено.

Запись Подземного Города скрылась и перед глазами замелькали кадры сражений с Белой Звездой. Эрухабен, предчувствуя усиление головной боли, обновил чары холода на всех компрессах разом и поймал на себе благодарный взгляд Альберу:

— Спасибо, Эрухабен-ним!

В памяти всплыли слова, которые Белая Заезда сказал Кэйлу в прошлом.

«Для этого мечника время искажено».

То, как эта фраза была сказана Белой Звездой напрямую в сознание, стало неприятным сюрпризом. Раон встрепенулся на коленях Кэйла и посмотрел на проекцию горящими праведным гневом глазами:

— Этот тупой белый ублюдок говорил моему человеку прямо в голову?! Да как он смеет мешать моему человеку? У него и так много голосов в голове!

— Раон… — Кэйл подавил желание ударить ладонью по лицу и прикрыл глаза, слыша, как рядом начинают хихикать все его хёны, включая Альберу.

Он не хотел проверять, смотрят ли на него укоризненно Рон и Эрухабен. В конце концов он не виноват, что Раон за ним повторяет, и не так уж часто позволяет себе нецензурную лексику. То, что молодой дракон успел наслушаться всего, что только можно, в первые годы жизни во время пыток, он упоминать и вовсе не хотел.

Как бы это ни было раздражающе, но словарный запас Раона был испорчен и без него.

«У Чхве Хана и у тебя время искажено, как и у меня».

Запись продолжалась, а вместе с ней и мельтешение изображений из разных битв, в которых Белая Звезда говорил об искажённом времени.

«Но даже если я могу сказать, что ваше время искажено, я не могу сказать, как именно оно искажено».

«Одержимость? Кто ты, находящийся внутри тела Кэйла Хенитьюза? Из тела в тело… Ты перемещался, готовясь. Ты готовился очень долго. Ты продолжал жить, прыгая из тела в тело вот так».

Суй Кхан, впервые услышавший о том, что Белая Звезда думал о его донсене, скептически приподнял бровь и обернулся к Кэйлу:

— Клинический случай идиотизма?

— Абсолютно, — последовал незамедлительный безапелляционный ответ Кэйла.

Конечно, Белая Звезда ошибочно предположил, что Кэйл был кем-то вроде него, кто обладал разными телами в течение очень долгого времени. Но, по крайней мере, Белая Звезда казался абсолютно уверенным, что время Чхве Хана и Кэйла было искажено.

— Я подозревал, что древняя сила атрибута дерева Белой Звезды может быть связана со временем или что у него есть другая древняя сила атрибута времени.

Он проигнорировал тот факт, что Белая Звезда наблюдал за деревом с помощью какого-то дыма.

«Здравое предположение», — слегка кивнул головой в размышлениях Эрухабен. — «То, что существует древняя сила, связанная со временем, но не принадлежащая атрибуту времени, неожиданно, но, учитывая, что дерево — это единственная сила элемента, которую он не демонстрировал в бою… Я бы предположил то же самое».

— …Я не ожидал, что это будут годовые кольца.

Чхве Хан поймал себя на мысли, что не удивился бы, если бы Кэйл-ним просто взял и догадался бы. Или узнал бы откуда-то, откуда ни один другой человек не смог бы — что, собственно, и происходит прямо сейчас, во время диалога в неизвестном пространстве с переселенцем-регрессором из другого мира.

Кэйл остановился и больше ничего не сказал. Дальше он бы сказал следующее...

«Значит ли это, что Белая Звезда обладает силой матери Кэйла Хенитьюза?»

Или…

«Была ли организация Белой Звёзды ответственна за аварию экипажа и смерть матери?»

Он не мог произнести эти слова вслух.

То, как за маской спокойствия и прямолинейностью скрывалась эмпатичность и забота о состоянии собеседника, удивляло. По Кэйлу, со всем его умением угрожать, давить, притворно чрезмерно льстить и быть абсолютно невыносимо неуважительно-грубым в общении, было сложно сказать, что он будет так волноваться о том, как бы не сказать кому-то малознакомому что-то неприятное. Альберу, давно смирившийся с нелюбовью донсена к долгим разговорам и хождению вокруг да около, был удивлён этой чертой.

Всё же Кэйл Хенитьюз был куда глубже, чем то, что пытается показывать. И то, как его эмпатичная заботливая натура, скрытая за семью печатями, всё равно прорывалась на поверхность, отлично это доказывало.

Кэйл нахмурился и промолчал.

— О, не пойми неправильно.

— …Что?

Кэйл посмотрел на Ким Рок Су, услышав его голос. На лице Ким Рок Су была слабая улыбка.

— Белая Звезда не несёт ответственности за смерть матери.

— Ах, — Кэйл тихо облегчённо выдохнул.

«Слишком, слишком эмпатичен и мягок», — Эрухабен, наблюдая, как несчастный парень боится задеть чужие чувства, вновь вернулся к этой мысли. Древнему дракону было сложно судить, потому что оригинального Кэйла он никогда не знал и даже слухи о нём не доходили до его логова, но отношение Кэйла к человеку, по вине которого он оказался в другом мире и лишился прошлой жизни, казалось слишком внимательным и чутким.

Возможно, в нём говорит драконья гордость, но если бы Эрухабена так лишили привычной жизни и закинули неизвестно куда без предупреждения, и он бы нашёл человека, ответственного за это… Скажем так, этому человеку пришлось бы очень сильно пожалеть, что Эрухабен его нашёл.

Ким Рок Су снова заговорил:

— Ты когда-нибудь задумывался о том, как выглядело бы будущее в «Рождении героя»?

Кэйл теперь не мог так легко ответить на этот вопрос. За последние два с лишним года он пережил слишком много трудностей, чтобы просто ответить, что Чхве Хан обо всем позаботится.

Привлечённые новой темой, весьма интересной большинству из них, наблюдатели заинтересованно замолчали, готовясь услышать историю, которая могла постичь их мир. Чхве Чжон Су, когда-то уже читавший «Рождения героя», причём целиком, а не только пять томов, как Ким Рок Су, нахмурился.

Когда-то давно Чжон Су предложил Рок Су прочитать этот роман, потому что ему действительно понравилась проработка мира. Хотя плохой финал — не то, что он предпочитает в историях, в «Рождении героя» это было прописано интересно, логично и динамично, роман оставил интересное приятное послевкусие. Сейчас Чжон Су понимает, что проработка мира — заслуга самого реально существовавшего мира, а не талантливого автора, как и реалистичная сюжетная линия. То, что это оказалось не просто историей, а реальностью, делало ситуацию в разы хуже.

— Когда мне было сорок…

Ким Рок Су продолжил говорить.

— Королевство Роан было стёрто с лица земли. Округ Хенитьюз тоже был разрушен. Я был единственным, кто остался в живых из нашей семьи.

Альберу резко и с шумом втянул воздух в лёгкие, осознавая, какая судьба постигла его Королевство. «Стёрто с лица земли» — это то, что ждало бы его без этого неуважительного панка, планомерно разграбляющего его казну?

Додумать эту мысль не удалось, потому что запись бежала вперёд, не обращая внимания на переживания наследного принца, узнавшего об уничтожении своего государства.

— Ах, — Кэйл ахнул от шока.

От одного только услышанного стало трудно дышать.

Это заставило его вспомнить испытание, которое ему пришлось пройти на Острове Ветра, чтобы получить хлыст Воровки.

Для тех, кто совсем недавно пережил испытание в проекции со всеми чувствами Кэйла, внезапная ассоциация и воспоминание о детских копилках, вышедшее на передний план и почти поглотившее собой проекцию разговора с Ким Рок Су, ощущались, как удар под дых. Запись добавила ощущение выбитого из лёгких воздуха и беспомощности, желания вдохнуть и осознания, что ты просто не можешь этого сделать.

Так же быстро, как одно изображение перекрыло другое, всё вернулось обратно. Послышался коллективный глубокий выдох людей (и нелюдей), давно привыкших к неожиданностям. Кэйл в кресле-качалке ожидал этого момента, поэтому перед этим опустил руку на голову Раона, аккуратно, но весомо поглаживая. Не нужно напрягать ребёнка неприятными воспоминаниями.

Это было будущее, которое Кэйл никогда не хотел видеть. Ким Рок Су говорил о таком будущем.

— После захвата Восточного континента первой целью Белой Звезды на Западном континенте стало Королевство Роан. А точнее, это был город Головоломка. Он начал с города Головоломки, затем перешел в северо-восточный регион, а затем в юго-восточный регион. Я не знаю, почему он начал с города Головоломки в качестве своей первой цели.

Ким Рок Су не знал, но Кэйл знал.

Знал не только Кэйл — все остальные тоже прекрасно знали, что именно в город Головоломку Белая Звезда призвал Запечатанного Бога. Их реальность пошла по похожему маршруту, но, благодаря Кэйлу, умеющему отовсюду добыть информацию, ущерб был не слишком большой. Альберу, и так хмурый, попытался нахмуриться сильнее, но поймал себя на этом и усилием воли скрыл с лица эмоции. Ему очень не нравилось даже представлять, что случилось бы с их миром, если бы не Кэйл, позаботившийся о шести безранговых монстрах из восьми и запечатавший Бога Отчаяния.

Не хотелось этого признавать, но Альберу трезво оценивал свои силы и понимал, что, столкнись он с этим без подготовки и знаний, полученных в другом мире во время испытания Бога Отчаяния, он бы не справился. В том случае не было бы даже речи о том, чтобы победить, только смутная надежда на выживание. Всё их Королевство не продержалось бы и нескольких часов против восьми монстров без рейтинга, не говоря уж об остальных силах Руки, Белой Звезды и Бога Отчаяния.

«Вероятно, это было сделано для того, чтобы он мог провести ритуал призыва Запечатанного Бога в Городе Головоломке».

Он мог предсказать, о чем думал Белая Звезда.

— Король Зед Кроссман погиб в битве против Белой Звезды, в то время как наследный принц Альберу Кроссман сражался во многих битвах против Белой Звезды, чтобы вернуть восточные районы Королевства Роан. Чхве Хан, Розалин и Лок помогли Альберу в этом.

— Похоже мы… Всё ещё были командой, даже без молодого мастера Кэйла? — Попыталась слегка развеять чрезмерное напряжение, окутавшее комнату, Розалин.

Слышать о такой судьбе собственного мира из уст очевидца было отвратительно, хотелось напомнить всем о том, что они уже справились и сейчас вместе. Всё же за время, проведённое с молодым мастером Кэйлом, они были в почти мёртвом мире, покрытом мёртвой маной, спасали собственный мир и Центральные Равнины, каждый раз сталкиваясь со всё более сильными врагами. Их было не удивить самой идеей разрушения мира, но осознание, что этот мир был их собственным… Это было сложнее всего.

— Вы были верными товарищами и командой главного героя Чхве Хана, — подтвердил Чхве Чжон Су и продолжил, желая слегка подбодрить. — И вы очень хорошо держались и долго сопротивлялись. Вы были действительно крутыми, и я до последнего за вас болел!

Было странно слышать от кого-то о собственной судьбе, которую ты никогда не проживал.

— Спасибо, племянник, — Чхве Хан обернулся к Чжон Су и благодарно улыбнулся.

Запись продолжалась.

Кэйл начал говорить.

— Эта война длилась почти двадцать лет?

— Опять двадцать лет? Как в древние времена? — Альберу, отвлекшийся от мыслей о том, как в другом варианте реальности не смог спасти Роан, вспомнил начало прошлой записи. Он помнил, как высказал ту же мысль, что и Кэйл в записи, когда тот с древними силами обсуждал войну, длившуюся двадцать лет.

— Интересное совпадение, — протянул Эрухабен, элегантно облокачиваясь локтём о подлокотник дивана и укладывая подбородок на руку в задумчивости.

— Да. Это продолжалось, пока мне не исполнилось сорок. Королевство Роан защищало дворец и западные территории и продолжало сражаться с Белой Звездой, пока он вторгался и завоевывал Королевство Вайпер, Королевство Брек и другие области. Мы были чрезвычайно настойчивы. Мы действительно выглядели как королевство, которое пережило многое в течение очень долгого времени.

Война, которая длилась около двадцати лет…

Кэйл сжал кулаки, думая о том, насколько разрушенными были бы и Восточный, и Западный континенты. История, произошедшая после пятого тома «Рождения героя», не должна была повториться.

По комнате прошлось чувство усталой решимости, принадлежавшее Кэйлу из проекции. Розалин обернулась к Чхве Хану с улыбкой, встречая похожую улыбку на чужом лице. Было приятно не только знать о ней, но и чувствовать эту решимость от молодого мастера и осознавать, что она направлена на них.

— Эта история не повторилась, — тихо произнёс Суй Кхан, — молодец, Кэйл-а. Ты отлично справился.

Слабая блёклая улыбка, появившаяся на устах Кэйла, порадовала перерождённого Ли Су Хёка. Сейчас в этой похвале не было какого-то особого смысла и подтекста, как это бывает обычно между ними, привыкшими играть словами и оттенками их значений в непонятной для остальных игре. Нет, ему просто хотелось сказать своему любимому бедовому донсену, ответственному и несущему тяжёлую ношу ответственности, будто та ничего не стоит:

— Я горжусь тобой.

Улыбка исчезла с лица Ким Рок Су, когда он с усталым взглядом продолжил рассказывать о долгом периоде войны.

— Королевство Роан продолжало набирать людей, поскольку нам нужны были солдаты для борьбы с Белой Звездой и его подчиненными. Я стал добровольцем.

Рон мысленно зацепился за последнюю формулировку и в очередной раз уверился, что старый молодой мастер и новый — очень разные люди.

Сравнивать их двоих сложно, слишком разные судьбы и характеры, но Рону было интересно узнать, что за двадцать лет войны его старый щенок так и не оказался постоянным солдатом в рядах армии. Вероятно, он, как последний представитель графства и аристократ, находился и работал в тылу. Разницу двух Кэйлов доказывало, что Молан не мог представить ситуацию, в которой переселенец записывался бы в армию добровольцем, зато ситуацию, где он, будучи главнокомандующим, сам начнёт набирать добровольцев — вполне. Хотя и это маловероятно. Ему добровольцы не нужны, и так собрал собственную мини-армию.

Изначальный Кэйл Хенитьюз был щенком, милым в детстве, но выросшим абсолютно невыносимым. Даже если его поведение было игрой на публику, о чём он уже говорил в этой записи, это не меняет многих лет погромов баров, магазинов и лавок, перед которыми Рону, как главному дворецкому, приходилось извиняться чуть ли не каждый день. Это не меняло расстройства и раздражения Бикрокса из-за впустую потраченных еды и усилий на её приготовление, когда щенок впервые начал швыряться тарелками с едой и устраивать истерики на попытки хоть как-то к нему подступиться. Всё же, какой бы ни была его цель, мнение о человеке строится по его поступкам, и так просто отбросить годы раздражения из-за того, что у того Кэйла была благородная цель, не получалось.

Нынешний Кэйл Хенитьюз справился с этим раздражением, оставшимся у Рона на старого обитателя тела. Он стал тигром, непредсказуемым, опасным и интересным, где-то смешным в своей боязни, где-то милым, где-то устрашающим и смертоносным. Переселенец умудрился внушить к себе уважение, возродить старую привязанность, что Рон когда-то чувствовал к маленькому проказнику, хвостиком бегающему за леди Джур. И из той старой привязанности образовалась новая, куда крепче предыдущей, основанная не просто на приязни к милому ребёнку, но на уважении и обоюдном доверии.

Ким Рок Су посмотрел на свою руку.

— Мне нужно было отомстить. Мне нужно было отомстить Белой Звезде, который уничтожил нашу территорию и мою семью. Я знал, что не смогу убить этого ублюдка, но я думал, что смогу умереть спокойно, только если оставлю на нем хотя бы одну чёртову царапину.

— Какой несчастный парень… — Протянул бывший Ли Су Хёк, который уже не раз, не два и даже не десять раз видел пылающих местью людей, бросающихся в самое пекло на эмоциях.

Чаще всего такие люди оказывались в действительно отвратительном положении и нынешний Ким Рок Су был, по всей видимости, из тех, кто решил рискнуть, выбрав между бесполезной смертью и смертью в попытке бороться. Он и сам когда-то выбрал бороться, зная, что вероятнее всего не выберется живым, поэтому как-либо осуждать не мог, лишь вяло посочувствовать.

— Очень неприятная судьба, — поддакнул Чжон Су откуда-то с пола, не отрываясь от просмотра записи.

Ким Рок Су смотрел в воздух.

— И мне наконец представился такой шанс.

Уголки его губ слегка приподнялись.

— Сильные личности со всего Восточного и Западного континентов собрались вместе с Чхве Ханом в центре. Наследный принц Альберу сплотил выживших из павших королевств, выступая против Белой Звезды и королевств, которые все еще сражались против него.

— Человек, у него получится ударить Белую Звезду по затылку? — Раон звучал непривычно тихо и как-то сонно. Неприятная сковывающая слабость и головная боль, сейчас почти утихшая и давшая небольшой перерыв, заставили молодого дракончика расплыться по коленям и груди Кэйла и балансировать на грани сна и реальности.

Раон не хотел спать, ни в коем случае! Ему было интересно узнавать что-то новое и пробовать заклинания, в этом мире ощущавшиеся совсем иначе! Просто он немного устал и ненадолго прикроет глаза. Всего на пару минут, ничего ведь страшного не случится?

Кэйл, опустивший взгляд на сонного дракона, не стал отвечать и просто опустил руку на чешуйчатую голову, начиная аккуратно поглаживать, убаюкивая. Детям нужно отдыхать, особенно после таких эмоциональных моментов, как испытание Острова Ветров. Пусть поспит, пока есть такая возможность.

Выражение глаз Ким Рок Су стало странно взволнованным.

— Мы направились в город Головоломку, услышав, что Белая Звезда готовится к чему-то в городе Головоломке.

Это было начало Великой битвы.

— Это была очень напряженная битва. Так много людей погибло. Мне повезло продержаться довольно долго, но только потому, что я оказался в ловушке под трупами союзников.

— Не сказала бы, что это действительно «повезло»… — Неуверенно проговорила Розалин, рассматривая горящие странным волнением красновато-карие глаза, цветом очень похожие на глаза их Кэйла.

— В том плане, что пожил чуть дольше остальных — повезло, — рассудил Эрухабен-ним, — но выжить благодаря тому, что оказался в ловушке под трупами — явно не везение.

— Если учитывать тот факт, что он не планировал выжить, то это можно считать везением. — Вставил Альберу, задумчиво рассматривающий шрамы на шее и руках, раньше принадлежавших его донсену. — Дополнительная возможность добраться до Белой Звезды, раз уж коллективная атака не удалась — в его ситуации звучит неплохо.

Глаза Ким Рок Су были полны странной пламенной страсти.

— Это было тогда! Вот тогда я это и увидел.

«Какой взгляд… Он выглядит сумасшедшим», — Розалин, весь монолог Ким Рок Су внимательно следившая за его глазами, слегка повела плечами. Серьёзность, с которой он начал рассказ о войне, быстро сменилась странным выражением, похожим на то, что бывало на лице Клопе при виде молодого мастера Кэйла. С таким взглядом идут убивать и умирать за веру, с таким взглядом рискуют отчаявшиеся люди, зная, что это бесполезно. Видеть такую пламенную страсть в глазах было не то чтобы неприятно, но дискомфортно.

Его взгляд обратился к Кэйлу.

— Белая Звезда схватил Чхве Хана своей рукой, из которой шел дым. Затем он сказал следующее.

— Твоё время странно искажено.

— Этот Белый Ублюдок ни в одном из вариантов реальности не меняет формулировки? — Приподнял бровь Чхве Чжон Су. — Ну серьёзно, опять та же фраза? Мог бы и…

Кэйл, держащий на руках спящего Раона, шикнул на излишне разошедшегося в своих разглагольствованиях Чхве. Суй Кхан рядом ухмыльнулся и тихо ответил:

— Потише, ребёнка разбудишь. А насчёт фразы — он же подражатель и даже прозвище своё не сам придумал, какая тут может быть оригинальность?

Чжон Су тихо хохотнул в ответ, стараясь не помешать заснувшему дракону — пусть отдыхает.

В тот момент он это понял.

— У этого ублюдка сила моей матери.

Затем Ким Рок Су встретился взглядом с Белой Звездой, на котором была маска, закрывающая всё выше носа.

— Белая Звезда нашёл меня и выстрелил в меня огнем. Вот так я оказался при смерти.

На какой-то момент все замолчали. Ким Рок Су и Кэйл в проекции молча смотрели друг на друга, наблюдатели смотрели на них. Все из них уже видели смерти и убивали сами, но история смерти, рассказанная самим умершим человеком, спасённым благодаря Богу Смерти и переходу чужое тело, всё ещё была трагичной и неприятной. Пусть оригинального Кэйла из присутствующих по-настоящему знали лишь двое, и они никогда не переживали событий той версии реальности…

Трагедия павшего мира заслуживала тишины.

— …Именно тогда ты заключил сделку с Богом Смерти?

Импровизированную минуту молчания закончил голос Кэйла из записи, звучавший всё так же ровно, как обычно, но с лёгким оттенком неловкости.

— Ага.

Ким Рок Су остановился и перевел дух. Его рука, державшая занавеску, была вся в поту.

— Я узнал о том, как умерла моя мать, заключая сделку с Богом Смерти.

Рон прищурился, готовясь услышать неприятную правду. Он уже догадывался, как внезапно поднятая тема древней силы графини Джур могла соотнестись с её смертью, но ему нужно было услышать, чтобы точно убедиться.

Не то чтобы Рон был как-то особенно привязан к прошлой графине, но он был ей благодарен за то, что она протянула им с Бикроксом руку помощи и устроила в графстве. Это было очень своевременно и удобно, позволило скрыться от преследования, качественно залечь на дно и оказаться в безопасности.

— Моим условием было узнать правду о смерти матери, а также спасти свою территорию и семью. Моя мать отправилась в деревню Харрис, чтобы тайно спрятать часть своей древней силы.

Внезапно встрепенулся Чхве Хан, до этого внимательно наблюдавший:

— Подождите, если изначальный Кэйл поставил условие спасти семью и территорию, но Бог Смерти не связался с Ким Рок Су и никак не объяснил, зачем он здесь… Что бы тогда было, если бы наш Кэйл-ним вдруг не спас Хенитьюзов или территория пострадала бы?

Этот вопрос, по сути своей логичный, слегка сбил с толку и заставил задуматься.

— Бог Смерти настолько верил в Ким Рок Су, что решил, что он спасёт эту семью, даже если он об этом ему не скажет? — Протянул Чхве Чжон Су, осознавая, насколько глупо звучит это предположение.

— А действительно, что бы сделал Бог Смерти, если бы наш Кэйл не выполнил обещание, которое он дал другому Кэйлу? — Заинтересовался древний золотой дракон, отвлекаясь от воспоминаний о разбитом фундаменте несчастного ублюдка.

— Молодой господин, Бог Смерти не оставил вообще никаких инструкций? — Задал уточняющий вопрос Бикрокс, уже зная на него ответ.

— Ничего, — покачал головой Кэйл.

Он и до этого говорил, что его не спросили о переселении, не давали права на сделку и даже не предупредили, но новое обстоятельство сделало картину переселения ещё хуже. Бог Смерти принял этот пункт сделки от оригинального Кэйла, но не удосужился как-то проследить, что он действительно выполнится, и просто скинул это на человека, что был даже не в курсе, что должен обязательно кого-то защитить. Богу Смерти действительно повезло, что их Кэйл не любит жертв и особенно защищает людей, которые с ним связаны и под его опекой.

— Это… Странно. — Вынесла вердикт Розалин. — Очень непрофессионально со стороны Бога Смерти.

Остальным оставалось лишь молчаливо согласиться и вернуться к записи, прервавшейся из-за их разговоров.

Кэйл не мог не спросить.

— Можно ли передать древнюю силу, пока ты жив?

Древние силы должны были оставаться в месте, где умирал их пользователь.

— Да. Это возможно.

На лице Ким Рок Су была грустная улыбка.

— До тех пор, пока этот человек готов разбить свой фундамент.

Послышался вздох — это одновременно вздохнули Рон и Эрухабен, получив подтверждение своих теорий о том, что на самом деле случилось с прошлой графиней. Не было понятно, для чего именно леди Джур решила умереть, спрятав свою древнюю силу, но сам этот поступок вызывал чувство уважения. Осознанно пойти на такое, когда разрушение фундамента приносит смерть в мучительной боли…

«Графиня Джур была действительно сильной женщиной», — с легкой ностальгией и светлой грустью подумал Рон.

— …Ха. — Кэйл ахнул.

У каждого человека был «фундамент».

Древние силы хранились в этом фундаменте. У Кэйла он был большой, но довольно слабый.

Мать Кэйла Хенитьюза разбила свой фундамент, чтобы тайно захоронить часть своей древней силы в деревне Харрис.

— Хэй, Кэйл-а, — тихо позвал Суй Кхан, — это было не напрасно? Ты знаешь, почему она это сделала, за ней охотились?

— Не знаю. Но если бы она не разделила силу на две части, Белую Звезду убить не получилось бы.

— Значит, всё хотя бы было не зря.

Добровольно умереть и оставить семью — сложное решение, и Кэйл, и Суй Кхан прекрасно это понимали, поэтому для такой жертвы должна была быть серьёзная причина. Они, скорее всего, никогда точно не узнают причину, по которой графиня Джур на это решилась, но, по крайней мере, знают, что её жертва была не напрасной.

Кэйл едва успел что-то сказать.

— …Если у человека разобьется фундамент-

— Он умрёт.

«О, так ты это знаешь, несчастный ты ублюдок?» — Эрухабен слегка усмехнулся и даже подумал о том, чтобы озвучить эту мысль, но не стал.

Будучи древним драконом, да даже и просто драконом, он редко чувствовал необходимость задумываться о том, как его слова повлияют на окружающих. Раньше в этом и нужды-то не было, как не было у него и близких, о чьих чувствах он мог бы волноваться. Он, как и большинство драконов, инстинктивно избегал привязанностей, считал себя выше этого, но сейчас, обретя семью и детей и увидев наглядно, к чему приводят необдуманные слова, он решил быть аккуратнее.

Тыкать упрёками в человека, которого только что своими необдуманными словами заставил заново пережить погружение в худший страх, не хотелось. Да и он сам знал, что оба раза, в которые Кэйл разбивал фундамент, были вынужденными. Так что говорить что-то сейчас не стоило.

Ким Рок Су спокойно ответил, хотя Кэйл видел понимание и печаль в его глазах. Но ни одна из этих эмоций не могла сдержать негодование, ясно читавшееся в глазах Ким Рок Су.

Вероятно, именно такие чувства Ким Рок Су питал к своей матери.

«Так и не смог полностью смириться и простить?» — Альберу, который прошёл через похожую ситуацию и тоже в раннем возрасте лишился матери, понимал, как трудно отпустить. Он смог это выдержать и продолжить идти к мечте благодаря поддержке Таши и тёмных эльфов, благодаря обещанию, которое когда-то давал матери. У Ким Рок Су, бывшего Кэйла Хенитьюза, такой поддержки, вероятно, не было, поэтому и пережить чужую смерть он так и не смог.

Было печально осознавать, что ему уже за сорок, но он так и не смог отпустить человека, которого рядом нет больше трёх десятков лет.

Он заметил взгляд Кэйла и скрыл эти эмоции, прежде чем начать говорить о чем-то другом.

— Первое, что я сделал, когда проснулся в твоей комнате, — прочитал «Рождение героя». Есть гипотеза, которая возникла у меня во время чтения.

— Хм? — Эрухабен издал заинтересованный звук, привлечённый упоминанием загадочной книги о прошлом их мира. Ему было любопытно, о чём таком догадался переселенец, перечитывая книгу о собственной реальности.

Они уже узнали, чем всё закончилось, от очевидца, но узнать об этом побольше, пока есть такая возможность, всё же хотелось.

Ким Рок Су ясно дал понять, что это его мысли, и они могут быть неправдой.

— Помнишь, как все умирают в деревне Харрис и это приводит к тому, что Чхве Хан уходит? Белой Звезде пришлось бы хотя бы один раз отправиться в деревню Харрис, чтобы получить силу моей матери.

Чхве Хан замер, втянув в лёгкие воздух и опустив руку на рукоятку меча. Он уже давно похоронил жителей и попрощался, отомстил за них, да и деревня давно вновь населена, но всё же тот инцидент никогда не исчезал из памяти. Ему всегда было интересно, что стало причиной резни в деревне Харрис, и то, куда шёл разговор Кэйла и Ким Рок Су, давало весьма прозрачный намёк на возможную причину.

— Мм.

Кэйл тоже об этом думал. Ким Рок Су разделял его подозрения.

— Разве не может быть, что Белая Звезда получил силу моей матери в деревне Харрис, пока Чхве Хан отсутствовал? Затем он оставил своих подчиненных позаботиться об остальном.

По записи разнеслось лёгкое напряжение и мир слегка замерцал, когда открылось дополнительное изображение записи и в нём замелькали картинки-воспоминания. Раон на руках Кэйла пошевелился, утыкаясь мордочкой в чужой живот, но не проснулся, когда вернулась надоедливая тянущая головная боль.

Изображение быстро адаптировалось и показало людям Пасетона и Витиру, обсуждающих русалок. Они сменились быстро мелькающими страницами книг, прежде чем показалась широкая панорама чёрного болота, которое из присутствующих увидеть успели только Чхве Хан, Кэйл и дети.

— Это в Лесу Тьмы? — Недоумённо задала вопрос Розалин и огляделась в поисках человека, который мог бы ответить на её вопрос.

— Да, раньше в Лесу Тьмы было это ядовитое чёрное болото, — ответил на вопросительный взгляд Розалин Чхве Хан, — но я не видел, как получилось, что оно исчезло.

Когда в сторону Кэйла, главного по уничтожениям, чьи воспоминания явно подтверждали, что он всё знает, обратились вопрошающие взгляды, он вздохнул.

— Это болото было отравлено мёртвой маной от трупа дракона. Русалки использовали это болото, чтобы стать сильнее, поэтому мы отправились туда с Витирой и Пасетоном. Болото полностью уничтожил Раон. — Короткие чёткие фразы, сказанные уверенным тоном без эмоциональной окраски, напоминали отчёт.

— Так вот откуда взялись кости дракона… — Протянул Эрухабен, до этого не слишком интересовавшийся, откуда Кэйл их достал для Мэри.

Альберу внезапно вспомнил момент, с которого началось их с Кэйлом полноценное сотрудничество. Он замешкался, осознавая, что в этой комнате не все знают о его происхождении, но всё же задал вопрос, осознавая, что в этой комнате секреты всё равно откроются. Лучше брать инициативу в свои руки, чем отдавать её заклинанию.

— Мёртвая мана дракона в подарок? Ты достал её из этого болота, донсен?

— Да, Ваше Высочество, — кивнул Кэйл.

— А зачем Его Высочеству мёртвая мана? — Задала вопрос Розалин, и Альберу понял, что время пришло.

Было удивительно, что ему вообще удавалось так долго сохранять свой секрет от большей части команды Кэйла. Люди, сейчас находящиеся в комнате, заслуживали доверия, поэтому стоило перестать юлить и ответить на вопрос честно.

— Она нужна мне, как и всякому тёмному эльфу, — с этими словами Альберу потянулся к медальону и выключил маскировку, становясь самим собой.

На Альберу устремились взгляды, но среди них не было ни одного негативного. Удивлённое любопытство Розалин, спокойные взгляды Моланов, любопытные — корейских хёнов Кэйла. А остальные и так знали. Такая спокойная реакция позволила расслабиться и продолжить говорить:

— Моя мать была тёмным эльфом-полукровкой, а я — на четверть тёмный эльф.

— А вам идёт этот облик, Ваше Высочество, — протянула Розалин, разглядывая, — а как об этом узнал молодой мастер Кэйл? Вы сами ему рассказали, как сейчас нам?

Альберу бросил взгляд на Кэйла, который старательно делал вид, что разговор его никак не касается. Пришлось отвечать самому:

— Ммм, нет… Это достаточно длинная история, может, мы сначала закончим смотреть запись? — Альберу вновь потянулся к медальону, потому что сидеть без маскировки ощущалось очень некомфортно. — Донсен, там ещё много осталось?

— Нет. — Спокойный голос заставил всех вновь обратить внимание на запись, застывшую на время их разговоров.

Ким Рок Су заметил, что лицо Кэйла застыло в раздумьях, и быстро добавил.

— Я могу ошибаться. Мои подозрения могут быть совершенно неверными.

— …Да.

Кэйл кивнул головой и тихо вздохнул.

Ким Рок Су отпустил занавеску и подошел к Кэйлу.

— В любом случае, то, что я вам сейчас расскажу, — это важная часть. Что сейчас делает Белая Звезда?

— А что в этот момент делал Белая Звезда? — Задала весьма логичный вопрос Розалин, вспоминая, на чём они остановились и о чём сейчас говорится. — Когда это вообще было?

— Смотрите, там всё будет, — Кэйл, как обычно, был очень многословен и подробно отвечал на вопросы. А какой смысл пытаться что-то объяснить, если он точно знает, что сейчас ответит он в проекции? Лишняя трата сил и времени.

Кэйл ответил без малейшего колебания.

— Он нацелился на город Головоломку.

«Действительно, можно было и не спрашивать…» — Слегка неловко подумала Розалин, слыша, как на её вопрос тут же ответили. В тот момент было не так много вариантов, когда Кэйл лежал бы без сознания.

Лицо Ким Рок Су напряглось, когда он это прокомментировал.

— Полагаю, есть причина, по которой Бог Смерти позволил нам встретиться.

Кэйл тоже понял причину. Он встал с кровати и встал перед Ким Рок Су. Они посмотрели друг на друга, и Кэйл задал вопрос:

— Эта древняя сила атрибута дерева… Где вторая половина?

— На могиле графини Джур, — проговорил Рон, догадавшийся об ответе на этот вопрос ещё в начале разговора о древней силе. Он ждал, пока Ким Рок Су подтвердит эту догадку, зная, что других вариантов в сущности и нет. Больше молодой господин Кэйл сил с атрибутом дерева не получал.

…Хотя быть в этом полностью уверенным Рон не мог. Всегда оставалась возможность, что мастер Кэйл просто припрятал очередную силу на будущее.

Он сказал, что мать Кэйла Хенитьюза оставила часть силы в деревне Харрис. Это означало, что остальное было где-то в другом месте.

— Кэйл.

Ким Рок Су тихо прошептал.

— Тебе не кажется странным, что Белая Звезда меня убил?

«Любовь к резким переходам с темы на тему — это то, чему он научился, пока изображал отброса? Почему бы просто не ответить на важный вопрос?» — Мысленно возмутился Альберу.

Вероятно, сейчас окажется, что этот переход темы был нужен и важен, но он не мог не раздражаться, поймав ассоциацию с надоедливыми дворянами. Те всегда ходили вокруг да около, буквально вальсировали вокруг нужной темы, и вытаскивать из них то, что было им действительно нужно, приходилось по туманным намёкам. И это при том, что нужно это что-то было именно им, а не Альберу!

Он вспомнил момент, когда он мог умереть, и кое-что осознал.

— Этот ублюдок знал, что время было искажено для Чхве Хана, но не знал, что оно было искажено для меня. Что бы это могло значить?

Кэйл спокойно ответил.

— Это значит, что он может видеть только прошлое. Время не было искажено для тебя в то время.

Чжон Су, сидящий на полу и слегка покачивающий ногой из стороны в сторону, внезапно замер и медленно обернулся к Кэйлу. Его глаза загорелись, как это было всегда, когда он придумывал очередную «гениальную идею».

— Хе-е-ей, Кэйл-а, — хитрый взгляд дополнил протяжную фразу, — ты ведь забрал эту часть силы? И часть Белой Звезды тоже, да?

Кэйл в ответ просто кивнул, насторожившись от такого знакомого вида бывшего сокомандника. Обычно именно после этого его втягивали в какую-то ерунду, за которую им вдвоём (а иногда и втроём, если удавалось втянуть Су Хёка) всегда влетало или от начальства, или от лидера группы Ли Су Хёка (если его втянуть не удавалось), или и от начальства, и от лидера (если всё было совсем плохо).

— Это ведь значит, что ты знаешь, кто из нас сколько проживет, да?

И снова осторожный кивок.

— А ты можешь посмотреть мои годовые кольца? — Глаза Чжон Су почти сверкали от любопытства. — Я ведь по сути мёртв, но по факту — жив. У меня есть годовые кольца? А у хёна? Это ведь его вторая жизнь, это должно как-то отличаться, да? А у…

— Стоп. — Скомандовал Кэйл и продолжил с суровостью родителя, запрещающего ребенку прыгнуть в большую грязную лужу. — Мы можем попробовать, когда вернёмся в Роан и когда не будет дел. Сейчас мы этим заниматься не будем.

— Ловлю на слове, Кэйл-а, ловлю на слове!

Для сорокалетнего Кэйла Хенитьюза…

Его время ещё не было искажено. Его время стало искаженным только после того, как он заключил сделку с Богом Смерти.

— Это верно. Но сила моей матери даже видела мое «будущее», в котором время для меня исказилось.

Это было в тот момент.

Чхххх-

Внезапный звук заставил насторожиться всех, кроме Кэйла и Раона. Кэйла, потому что он и так знал, что это должно было произойти, а Раона — потому что тот продолжал сопеть Кэйлу в живот. Обернувшись в сторону звука, наблюдающие обнаружили, что местные занавески решили жить своей жизнью и открыться без чьей-либо видимой помощи.

Занавески начали двигаться сами по себе.

Занавески на большом окне раздвинулись, и они смогли увидеть происходящее снаружи.

— Что за..? — Успел выпалить от неожиданности Чхве Чжон Су, прежде, чем вспомнил о том, что в комнате есть ребёнок. Он знал, что тот факт, что ребёнок сейчас спит, и сам уже показывал, насколько хорошо владеет нецензурной частью языка, никак не позволяет ему самому ругаться.

— Кэйл, это… Трещины в твоём фундаменте? — Альберу в шоке разглядывал тело донсена, покрытое трещинами и окруженное бежевой маной дракона, методично их заделывавшей.

— Несчастный ублюдок… — Вздохнул Эрухабен, также разглядывавший открывшуюся картину. Рядом согласно лязгнул мечом Чхве Хан и скрипнул тканью по кинжалу Бикрокс, до этого кинжал полировавший.

Хотя все они знали, что в тот раз Кэйл сломал свой фундамент, реальной картины они видеть не могли. Большинство из них в тот момент участвовали в битве с безранговыми монстрами, так что они впервые видели молодого мастера со всеми этими трещинами, хаотично разбросанными по телу.

Ким Рок Су начал говорить, выглянув за занавеску.

— Эй, Кэйл, какого чёрта ты делал с моим телом?

— Я могу его понять, но и он в твоём теле не то чтобы не отличился. — Чжон Су склонил голову к плечу и обернулся к Кэйлу. — Я потом тебе расскажу, как «Хладнокровный Ким Рок Су» превратился в «Я хочу всё бросить Ким Рок Су». Тебе понравится! — Чжон Су хитро улыбнулся, явно предвкушая, как будет рассказывать эту историю.

Кэйл приподнял бровь, разглядывая хитрую мордашку Чхве Чжон Су. Звучало, действительно, интригующе. Ему, на самом деле, было не слишком важно, что именно делает оригинальный Кэйл в его теле, главное — чтобы его команда была в порядке. Не для того он семь лет в них вкладывался, учил, наставлял и помогал, чтобы кто-то взял и позволил кому-то из них пострадать. В остальном — пусть живёт как хочет, это теперь его тело и его жизнь.