Work Text:
— Дорогая, прежде чем ебаться, ты или телефон выключай, или предупреждай. А то я вчера чувствовал себя как новичок на оргии: ни смазки, ни удавки, ни салфеток. — Энджел постукивает ногтем по экрану, переводя Черри на громкую связь. Он приклеивает бумажный скотч по воображаемой линии от внешнего уголка глаза к кончику брови.
— Ты же сам орал, чтобы я не пропадала... — автоматически парирует Черри, потом задумывается. — А о чём ты?
Телефон Черри тоже на громкой связи; она красит ногти золотым лаком, в который Энджел намешал какую-то ядовитую дрянь, может, собственный яд, может, чужой, она не уточняла. Лак сияет, как неоновая вывеска, и Черри надеется, что теперь царапины от её ногтей не будут заживать неделями.
— Й-а-а-а-а-а, — Энджел тянет гласную в лучших традициях порно-озвучки, с немецким акцентом, — буду тебе кем угодно, о, великий змей! Хоть шлю-ю-ю-юхой… — Он берёт второй кусочек скотча, чтобы приклеить его с другой стороны. Ему интересно, выйдут ли его стрелки такими же крутыми, как у демоницы на видео. — Хоть королево-о-о-о-й!
До Черри наконец доходит.
— Я тебе случайно позвонила, что ли?
— Нет, мне позвонила не ты, а твоя вагина. Переживает за нашу дружбу, хочет, чтобы я был в курсе твоей личной жизни, раз уж ты сама ничего рассказывать не собираешься.
— О! — Черри высовывает кончик языка, ведёт кисточкой осторожно, стараясь не запачкать кутикулу. — Ну, знаешь, ты же всё равно в курсе, получил новости... из первых рук.
— Прямиком из м-м-м-м... как он там сказал? Бездонной дыры греховных наслаждений...
— Эй!
Энджел сосредоточенно проводит кисточкой подводки по верхнему веку между двух полосок скотча, следя, чтобы не оставалось зазоров, и его голос звучит скорее задумчиво, чем ехидно:
— Что, только Великому Змею можно придумывать прозвища твоей вагине? Черри, я буду жаловаться, мы с ней тоже неплохо знакомы...
— Секс по пьяни не считается.
— Ну, если не считается, то ты девственница...
— Пидор!
— Всегда им был. Так что, у него правда два члена?
— А-а-а-а-а-га... И оба... феноменальные. Энджел, это просто пиздец...
— Ты ноги-то свести можешь?
— И свести и развести. Слушай, если я слизну этот лак...
— Черри!
— Я шучу.
— Сука. Твоё счастье, что я стрелку не смазал.
— Так что будет, если я его слизну?
— Тебе очень сильно захочется купить вообще все товары V-Tech, начиная с меня. А на меня у тебя денег не хватит, поэтому ты повесишься с горя.
— Нет, серьёзно...
— Да ничего особенного, ненадолго ослепнешь, голова поболит дня три, язык распухнет и загноится. Это пройдёт, тем более, что глазами ты в принципе не пользуешься, если оказалась в постели с Пенти...
— Не в постели, а на полу. — Уровень удовольствия в голосе Черри — просто неприличный.
— Низко.
— И на столе.
— Банально.
— И на потолке.
— Инте... Погоди, три раза подряд?
— Семь. В котором часу я тебе позвонила?
— В двенадцать.
— Значит, уже к финалу.
— То есть. Это. Был. Финал... Дом на месте? Вы не страхали его до фундамента?
— Завидуешь? Валентино так уже не может?
— Ой, иди на хер! На два! — Энджел переходит ко второму веку. Пока что результат ему нравится. Перерисовывать стрелки времени не будет: выступление через двадцать минут. Так что он предельно аккуратен. — С Валентино всё в полном порядке.
— Это информация от Вокса? — Ехидство в голосе Черри едва не булькает.
Энджел открывает рот, но не находит слов. Шутить ему больше не хочется. Он отклеивает скотч, придерживая веки пальцами. Вышло хорошо. Очень хорошо. Только смысла в самых идеальных стрелках — ноль. Что бы он на себе ни нарисовал, Валентино не перестанет смотреть на Вокса влюблёнными глазами. Иногда Энджелу кажется, что если он особенно хорошо станцует или будет очень-очень покладистым, то всё вернётся, и Валентино...
— Эй. Ты чего затих? — Черри неловко, он слышит это по тому, как торопливо она проговаривает слова.
— Скотч с себя снимаю. Пробую тут бьюти-лайфхаки.
— Стрелки рисуешь?
— Ага. — Энджел глубоко вдыхает и усилием воли возвращает себе легкомысленный тон. — А что там про «я заставлю тебя меня умолять», какие у него методы?
— Охуительные.
— Рад за тебя. Честно. Только ты его не убей только в порыве страсти, как Майка.
— Это была случайность! У меня просто...
— Очень сильные бёдра, да, знаю. Всё, целую, киса, надо влезать в костюм. Я отсюда слышу, как Трэвис орёт на команду, значит, у них всё готово.
— Энджи. — Черри запинается, ей хочется сказать ему: «Слушай, я сама не верила, но бывают нормальные отношения», или «Слушай, ты достоин большего», или «Хватит на него молиться, он уёбок», но вместо этого всего она говорит:
— Надо будет накидаться в воскресенье. Как в старые добрые.
Энджел кивает:
— Да. Передавай привет Великому Змею и двум змеёнышам.
— Я тебе трахею зубами вырву, если будешь меня дразнить! — Она смеется.
— Приношу свои извинения за то, что цитирую Короля твоей вагины без должного уважения.
— Она передаёт что извинения приняты, но в следующий раз повесь, блядь, трубку.
— Ага, конечно. В отеле, знаешь ли, нет кабельного. — Он улыбается телефону и нажимает отбой. Всеми четырьмя руками очерчивает вокруг головы рамку воображаемого экрана. Может быть, если бы он был поквадратнее… Какой из него Вокс? Он щурится, пробует наклонить голову, чуть меняет угол.
Нелепый. Вот какой.
